По грани

Громко стучали колеса поезда, за окном проплывали и быстро таяли в воздухе клубы пара. В их вагоне, как и во всем поезде, было прохладно. Выловленные мальчиками в коридоре старшекурсники сказали, что холод — отличная мотивация учиться согревающим чарам. К счастью, ребята были достаточно добрыми, чтобы наложить эти самые чары на их купе. Поскольку поезд условно считался частью территории Хогвартса, здесь разрешалось колдовать несовершеннолетним. Об этом им рассказал Альфард, узнавший это, в свою очередь, от старшей сестры. Он показал мальчикам свою палочку — волос единорога и бук не подошли бы нетерпимому, узко мыслящему, злому человеку. Блэк сказал, что палочки у них в роду передаются по наследству, и в их семейном хранилище это была единственная палочка из бука. Он, в каком-то смысле, был белой вороной в своей семье, — тут он слегка посмеивался, Альфард ведь — значит «одинокий», — но все его в общем-то любили и никто не обижал. У него были очень хорошие отношения с сестрой. Он как раз рассказывал про неё, когда в купе постучались. Совпадение или кровная связь, но на пороге оказалась его сестра, Вальбурга Блэк. Она была старше Альфарда на год и в этом году ехала в Хогвартс на второй курс. Как и все Блэки, она попала в Слизерин и вполне там преуспела. Волосы её, как и у Альфарда, были чёрные. Видно было, что она постаралась над своей причёской — прямые, волосок к волоску лежащие пряди красиво обрамляли её лицо, открывая высокий лоб –признак немалого ума. На бледном лице сильно выделялись алые губы. Она была высокого роста, и её длинная мантия с зелёными вставками подчеркивала это. — Альфи! Я, конечно, понимаю, ты обиделся, но я хотела сидеть в купе вместе с тобой. Конечно, я еду со своими друзьями, а ты…– она внимательно оглядела мальчиков, — хм. Не представишь мне своих попутчиков? — О, разумеется! — взволнованно воскликнул Альфард, — позволь представить, Томас Марволо Риддл, — Вальбурга пробежала по первому мальчику коротким, незаинтересованным взглядом и слегка сморщила носик. Такого имени не было среди перечня чистокровных волшебников, а значит, внимания он не стоит. Хотя в его внешности и имеются аристократические черты — взять хотя бы высокие скулы и четкий подбородок. Видимо, его папаша маггл был красавчиком. Тут Альфард представил второго мальчика, — Генри Джеймс Поттер-Бишоп. — Я Вальбурга Изида Блэк, приятно познакомиться, — она протянула Гарри руку, которую тот слегка пожал, — из Поттеров? — О, в моей фамилии определённо одна из частей — Поттер. Так что, это, вероятно, похоже на правду. Очень приятно познакомиться с Вами, Вальбурга Блэк! Вальбурга, даже если и заметила увиливание Гарри от вопроса, виду не подала. — Не то, чтобы я довольна твоими собеседниками, Альфи…но ладно. Со временем ты поймешь, с кем надо общаться. Том, ясно понявший, что Вальбурга посчитала его недостойным внимания и не протянула руки именно поэтому, осознавал, что недовольство девушки собеседниками Фара концентрируется на нём. Что ж, пока ему было нечего ей ответить. Но пусть она подождёт пару лет, а может и месяцев… Вальбурга важно кивнула Гарри и вышла, а Альфард, в смущении посмотрев на Тома, выбежал следом за ней. Спустя несколько безмолвных минут — Том и Гарри не разговаривали — Фар вернулся в купе. — Прости за это, Том. Она немного любит чистую кровь, понимаешь? Не сказать, чтобы Том совсем не понимал этого. В конце концов, что-то подобное было и у магглов. Как раз сейчас в Европе накалилась обстановка — никто не знал, чего ждать от Германии, уж больно странные настроения царили в ней. Но все же! Судить человека, владеющего магией, за его родителей магглов? Или тут кроется что-то большее, что-то связанное с магией..? Для того, чтобы разобраться в этом вопросе требовалось время, которого у них не было, — поезд быстро подъезжал к Хогвартсу.

***

Поезд все сбавлял и сбавлял скорость и, наконец, остановился. В коридоре возникла жуткая толчея, но через несколько минут Гарри, Том и Фар все-таки оказались на неосвещенной маленькой платформе. На улице было холодно, и Гарри поежился. Затем над головами стоявших на платформе ребят возникли маленькие, но яркие светильники. — Дорогие первокурсники! Первокурсники, подходите сюда, ко мне, не стесняйтесь! Меня величать Гораций Слизнорт, я профессор и декан Хогвартса. Подходите ко мне! Голос принадлежал высокому и тучному мужчине, на вид ему было около сорока лет. На нём был желто-зеленый костюм в клеточку и коричневая мантия. — Так, все собрались? Молодцы, тогда за мной! И под ноги смотрите, пожалуйста! Первокурсники, все за мной! Поскальзываясь и спотыкаясь, они шли вслед за профессором по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Их окружала такая плотная темнота, что Гарри показалось, будто они пробираются сквозь лесную чащу. Все разговоры стихли, и они шли почти в полной тишине, слышался лишь топот ног да редкое чихание замерзшего ученика. — Еще несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — крикнул Гораций Слизнорт, не оборачиваясь. — Так, осторожно! Все сюда! — О-о-о! — вырвался дружный, восхищенный возглас. Они стояли на берегу большого черного озера. На другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звезд. — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал профессор, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега. Гарри, Том и Фар, старавшиеся не потерять друг друга из виду по пути, быстро забрались в одну лодку. К ним подсел еще один мальчик, но в темноте внешность его разглядеть было сложно — ясно было только, что волосы у него были длинные и красивыми волнами лежали на плечах. — Расселись? — прокричал профессор, у которого была личная лодка. — Тогда вперед! Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому как стекло озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Чем ближе они подплывали к утесу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними. — Пригнитесь! — громко воскликнул Слизнорт, когда они подплыли к утесу. Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в темный туннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани и высадились на камни. Профессор Слизнорт повел их наверх по каменной лестнице, освещая дорогу теми же шариками света, которые горели на платформе. Оказалось, они были созданы им и его волшебной палочкой. Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка. Еще один лестничный пролет — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью. — Все здесь? — весело и важно поинтересовался мужчина. Убедившись, что всё в порядке, профессор поднял свой кулак и трижды постучал в дверь замка. Дверь распахнулась. За ней стоял уже знакомый мальчикам Дамблдор, но в этот раз он был не в костюме, а в яркой красной мантии. Лицо его было очень серьёзным, но в глазах плясали искорки веселья. — Профессор Дамблдор, вот первокурсники, — сообщил ему Слизнорт. — Спасибо, Гораций, — кивнул ему волшебник. — Я их забираю. Он повернулся и пошел вперед, кивком приказав первокурсникам следовать за ним. Они оказались в огромном зале — таком огромном, что там легко поместился бы главный зал их приюта. На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи. Всё это дышало величием, всё говорило о тысячах людей, что побывали в этом средневековом замке. И Гарри, и Том, и даже Фар были потрясены. Том был заворожен красотой замка, его огромными размерами. А Гарри испытывал давно забытое чувство душевного подъема — то, что он ощущал, слушая молитвы в церкви. Они шли вслед за профессором Дамблдором по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Том услышал шум сотен голосов и шепнул об этом Гарри — должно быть, там уже собралась вся школа. Чуть отойдя от двери, они остановились. — Добро пожаловать в Хогвартс! — наконец поприветствовал их профессор Дамблдор, — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас разделят на факультеты. Отбор — очень серьезная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведенной для вашего факультета. Факультетов в школе четыре — Гриффиндор, Хаффлпафф, Рейвенкло и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Церемония отбора начнется через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями. — Я вернусь сюда, когда все будут готовы к встрече с вами, — сообщил профессор и пошел к двери. Перед тем как выйти, он обернулся, — Пожалуйста, ведите себя тихо. Тишины, конечно, не было — в тот же момент, как за Дамблдором закрылась дверь, все начали перешептываться. Как будет проходить отбор? Надо ли будет колдовать? На какой факультет они попадут? Дамблдор отсутствовал недолго и пришел как раз к тому моменту, когда тихий шёпот уже перестал быть таковым. — Выстройтесь в шеренгу, — скомандовал профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной. Пройдя через двойные двери, они оказались в Большом зале. Гарри даже представить себе не мог, что на свете существует такое красивое и такое странное место. Зал был освещен тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор Дамблдор подвел первокурсников к этому столу и приказал им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам. Перед Гарри были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Чтобы избежать направленных на него взглядов, Гарри посмотрел вверх и увидел над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами. Было сложно поверить в то, что это на самом деле потолок. Гарри казалось, что Большой зал находится под открытым небом. Гарри услышал какой-то звук и, опустив устремленный в потолок взгляд, увидел, что Дамблдор поставил перед шеренгой первокурсников самый обычный на вид табурет и положил на сиденье остроконечную Волшебную шляпу. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Гарри вспомнилась тетя Петунья — она сразу бы выкинула такую шляпу на помойку. Но именно эта шляпа должна была решить, на какой факультет попадёт он, Гарри. И на какой факультет попадёт Том – тоже. «А ведь этот день моей жизни — один из важнейших…»– подумал вдруг Гарри. Он огляделся, заметив, что все собравшиеся неотрывно смотрят на Шляпу, и тоже начал внимательно ее разглядывать. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась. В следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела:

Я знаю, время трудное грядёт, Но вы не унывайте. Когда беда огромная придёт, Держась за руки, встаньте. Мне право даровали вас Отправить в новую, любимую семью. И в грустный, и в счастливый час Держитесь за неё, об этом вас молю. Неважно, Гриффиндор иль Хаффлпафф, Свои желания признавайте. Гордитесь, верьте и трудитесь, Друзей своих не предавайте. А вы, Рейвенкловцы, не только лишь за знания держитесь. А до конца, как Слизерин, своими силами боритесь.

Как только песня закончилась, весь зал единодушно зааплодировал. Шляпа поклонилась всем четырем столам. Рот ее исчез, она замолчала и замерла. Профессор Дамблдор шагнул вперед, в руках он держал длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнес он, — Начнем. Аддамс, Агата! Девочка с косичками и порозовевшим от волнения лицом вышла из шеренги, подошла к табурету, взяла Шляпу и села. Шляпа, судя по всему, была большого размера, потому что, оказавшись на голове Агаты, закрыла не только лоб, но даже ее глаза. А через мгновение… — ГРИФФИНДОР! — громко крикнула Шляпа. Те, кто сидел на ближайшем к первокурсникам правом столе, разразились аплодисментами. Агата быстро стянула Шляпу и вприпрыжку отправилась к этому столу. — Барлоу, Чарльз! — РЕЙВЕНКЛО! — снова закричала Шляпа, и невысокий Чарльз отправился к столу с синей скатертью. — Блэк, Альфард! Гарри заметил, что Фар слегка вздрогнул перед тем, как поднять подбородок и гордо зашагать к табурету. Шляпа упала ему на глаза, и так он просидел минуты две. Гарри посмотрел на стол Слизерина — Вальбурга внимательно, не отрываясь, смотрела на брата. — СЛИЗЕРИН! — Наконец-то сказала Шляпа. Гарри выдохнул, Вальбурга, кажется, тоже. Гарри повернулся к Тому и увидел, что он улыбается. — Рад? — тихо спросил Гарри. — Конечно, — так же тихо ответил ему Том. Несколько секунд они просто смотрели друг на друга. Том заметил, что Гарри слегка дрожит, — Волнуешься. — Замёрз! — нервно захихикал Гарри и отвернулся от Тома. Распределение, тем временем, продолжалось. Гибсон, Крауч, Льюис, Малфой, Нотт, Нэш. Всё ближе и ближе была его фамилия. Гарри глубоко вдохнул, выдохнул, собрался и попытался расслабиться. Стало определённо лучше — дрожали теперь только руки. — Удачи, — вдруг шепнул Том. Как раз вовремя. — Поттер-Бишоп, Генри! Гарри смело шагнул вперёд, взял в руки Шляпу и надел на голову. Последнее, что увидел Гарри, прежде чем Шляпа упала ему на глаза, был огромный, ярко освещенный зал, заполненный людьми. А затем перед глазами встала черная стена. — Гм-м-м, — задумчиво произнес прямо ему в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Много смелости, это я вижу. И ум весьма неплох. И таланта хватает — о да, мой бог, это так, — и имеется весьма похвальное желание проявить себя, это тоже любопытно… Так куда мне тебя определить? «Я бы предпочёл быть в Гриффиндоре, — подумал Гарри». — Что ж… Согласна, всё-таки Слизерин — совсем немного, но тебе не подходит. ГРИФФИНДОР! Он снял Шляпу и, ощущая дрожь в ногах, медленно пошел к своему столу. На полпути обернулся — Том хлопал громче остальных, а когда поймал взгляд Гарри, показал оттопыренный большой палец. Не успел Гарри сесть, как Дамблдор назвал следующего ученика. — Риддл, Томас! — и вот уже Том смело идёт к табурету и надевает Шляпу. Шляпа говорила тихим, слегка хриплым, голосом, как древняя старушка, иногда покашливая то ли от пыли, то ли от старости. — Ты знаешь, я бы могла отправить тебя на Гриффиндор, к твоему…другу. У тебя есть подходящие качества, — вкрадчиво произнесла шляпа. Том думал об этом, конечно, думал. Но он хотел силы и защиты. Защита ему нужна была не для себя, а для Гарри. Он хотел быть ему опорой всегда, всю жизнь, и если для этого нужно было стать хитрейшим, то у него это получится. К тому же было бы приятнее проводить время в окружении зелёного цвета, похожего на глаза Гарри, а не на его собственные красные глаза. А общаться с Гарри он сможет и так. Да, ещё была одна лазейка — в Истории Хогвартса не было ни слова про запрет проводить время в чужих гостиных. — Ах вот как! Вижу, и амбиции у тебя тоже имеются, и хитрости хоть отбавляй. Что ж, сделай великим факультет СЛИЗЕРИН! Со стола Слизерина раздались аплодисменты. Том бросил взгляд туда, где сидел Гарри. Его друг счастливо улыбался и аплодировал вместе со слизеринцами. Том, внешне выглядя расслабленным, внутренне был очень напряжен — вдруг Гарри всё-таки расстроится? Но теперь можно было спокойно выдохнуть и пойти за слизеринский стол, туда, откуда ему энергично махал радостный Блэк.