***
За слизеринским столом весь ужин не прекращались тихие — а иногда и не слишком — разговоры. Самые старшие ребята обсуждали политику какого-то Гриндевальда, парочка старшекурсников оценивали новых первокурсников. Тому же больше всего резало слух только одно слово — грязнокровка. Сказано оно было явно о нём — Том заметил кучу взглядов изподтишка. Грязная кровь…это у него грязная кровь?! Ужасно, противно, глупо. Он, Том, который (до появления Гарри, конечно) был самым выдающимся ребенком в приюте, Том, который был сильным и мог дать отпор любому, Том, в сторону которого никто не мог позволить себе даже косой взгляд, сейчас чувствовал себя объектом всеобщего внимания и осуждения. Он был как море в шторм — злость плескалась в его душе как бурные волны, швыряло повсюду белую, соленую пену — горькие слёзы. Все эти эмоции бушевали внутри него, но на его лице не дрогнул ни один мускул. Нельзя дать им понять, что эти слова для него обидны, нельзя этого позволить. С ним все также разговаривал Блэк. Чуткий и добрый Фар старался развеселить Тома и Том отвечал ему уверенной улыбкой. Манеры его за столом были безупречны, не подкопаешься, и пара старшекурсников даже подумали, что он бы вполне сошёл за аристократа. К сожалению, уверенности и манер слизеринцам было явно мало — Тому не хватало статуса рода. Что ж, он это понимал. Он его получит, в этом сомнений нет. С места поднялся староста Слизерина, вроде бы он представился как Мариус Блэк. Это был низкий, но с заметными даже под мантией мускулами юноша. Говорил и вёл себя он слегка вальяжно. — Первокурсники, я жду от вас соблюдения дисциплины и выполнения моих приказов. Встаньте в строй, мы отправляемся в нашу гостиную. — Мариус, а, Мариус. On peut laisser le sang-mêlé ici? Un Pouffsouffle va le chercheur. ((Может быть оставим грязнокровку здесь? Какой-нибудь сердобольный хаффлпаффец его подберет.) — Вот когда станешь старостой, Малфой, тогда и будешь так делать. Идём. Малфой вдруг повернулся к Тому и совсем не аристократически показал ему язык. Дорога до гостиной была недолгой — всего-то надо было спуститься в подземелье и несколько раз повернуть в нужный коридор. Входом в гостиную служил портрет седого старика с длинной бородой. Брови его были нахмурены, губы сжаты в тонкую линию. На нём была зелёная мантия, расшитая серебряными нитями, в руках он держал палочку, из которой вылетали зелёные искры, а сзади него медленно ползла огромная змея. Он выглядел величественно и немного пугающе — пара первокурсников вздрогнули, когда по ним скользнул его взгляд. Мариус поклонился и жестом приказал поклониться остальных. Том послушался, но кланяясь не отвел взгляд от картины. В этот момент змея подняла свою голову и, придвинувшись к старику, шепнула ему что-то на ухо. Взгляд мужчины обратился прямо к Тому. Он только собрался произнести что-то, как тут Мариус выпрямился. — Чистая кровь навечно, — сказал он и портрет отъехал в сторону, открыв дверь, спрятанную за ним. Мариус обратился к первокурсникам. — В первые дни пароль лёгкий, но тем не менее постарайтесь его запомнить. Проходите внутрь, не толкайтесь. Том вошёл последним. Он еле сдержал вздох удивления — гостиная была прекрасна. Потолок поддерживали колонны, обвитые каменным плющом, в огромном камине горел огонь, бросая жёлтые блики на кожаные кресла и диваны, стоящие ближе всего. По комнате плавали светящиеся бирюзовым светом сферы, придавая гостиной потусторонний вид. На полу лежали ковры из меха крупных животных, у стен стояли книжные шкафы. Окон не было вовсе, зато повсюду висели картины: пейзажи, натюрморты и портреты, придававшие этому месту некоторый уют. Было прохладно, но не слишком, и пахло чем-то свежим, возможно, мятой. — Ваши комнаты, комнаты мальчишек, направо. В этом году к нам, на удивление не поступило ни одной девочки — все одиннадцать первокурсников — мальчики. Так что в одной комнате вас будет пять, а в другой шесть. Разделитесь сразу, чтобы у комнат не было толчеи. Завтра утром вас разбудит будильник, настроенный чарами, поэтому не переживайте, не опоздаете. Альфард сразу подошёл к Тому. К ним встал Фредерик Нотт — спокойный мальчик с каштановыми волосами. Остальные столпились вокруг Малфоя, но тот взял с собой только четырёх, и в их окружении гордо зашагал к лестнице. Берку, Руквуду и Розье пришлось селиться в комнату с Томом. Комната была простая, и, в отличие от гостиной, в ней были окна — целых три, между кроватями. Только выходили они не на лес, не на внутренний двор, не на поле, а в озеро. Именно в озеро — мимо их окна только что проплыла стая разноцветных рыбок. Мальчишки прилипли к окнам и, то от одного окна, то от другого было слышно удивленные вскрики. Вдоволь насмотревшись, стали расходиться к кроватям. Кровать Тома, большая, с зелёным пологом, стояла в середине комнаты. С одной стороны от него была кровать Альфарда, с другой — Фредерика Нотта. В изножье стоял сундук с его вещами, а на кровати лежал шарф, шапка и перчатки — все в цветах Слизерина. Том переоделся и, громко пожелав всем спокойной ночи, лег в кровать. Через минуту он уже спал. Перед сном он успел подумать только — «А как там Гарри?»***
Путь до башни Гриффиндора был дольше, чем путь до комнаты Слизерина. Нужно было подняться по нескольким капризным лестницам и пройти кучу извилистых коридоров. На входе в башню висел портрет женщины в розовом платье. На ее голове был венок из цветов, а на столе стояла корзина с фруктами. В руке она держала бокал с вином. — Знакомьтесь, Полная Дама, страж нашей гостиной. Полная Дама отсалютовала им бокалом. — Добро пожаловать — пароль на эту неделю, — улыбнулась Джейн ребятам. Картина отъехала в сторону, обнажив арочный проход в стене. — Заходим, сначала девочки, потом мальчики. — О-о! — раздался дружный вздох удивления. Удивляться было чему. Из-за того, что гостиная располагалась в башне, потолок был очень высоко. Стены напротив входа почти что не было — всю ее занимали огромные окна, отделенные друг от друга тонким слоем кирпича. Окна можно было закрыть бордовыми атласными шторами. Везде стояли мягкие уютные кресла и широкие диваны, на полу были раскиданы красные и желтые подушки, лежали персидские ковры. Было тепло и пахло чем-то сладким. Комнату освещал огонь в камине и великое множество свечей, расставленных на всех полках и столиках. На стенах висели ленточки, под потолком — вырезанные из картона звезды. Над камином же находилась огромная картина в золотой рамке — мужчина с ярко-красными волосами, держащий в руке острый меч. — Итак, комнаты девочек — налево, мальчиков — направо. У вас есть будильники? Так, хорошо. Заведите их на шесть утра — с семи начинается завтрак. Всем обязательно быть, будут раздавать расписания. Мальчики — их было четверо: Гарри, Берни, Лерой и Фергус — отправились наверх. Комната оказалась квадратной, в каждой стене было окошко. У Гарри с видом на лес, у Берни на озеро, у Лероя на внутренний дворик, а у Фергуса на стены и башенки замка. Лерой Юманс и Фергус Нэш, как и Берни, были маглорожденными. Гарри быстро подружился с ними — у них нашлась парочка общих тем, в том числе и любовь к книгам. Кровати были большими, постельное белье было красного цвета, как и полог. Рядом с кроватью у каждого стоял шкаф с вешалками и полками и сундук. Шапка, шарф и перчатки — конечно, в цветах Гриффиндора, — лежали в шкафу. Гарри сильно устал за день, и поэтому, как только его голова коснулась подушки, он уснул. «Завтра я снова увижу Тома!» — была его последняя за вечер мысль.***
Утро их началось одинаково — с громкого будильника. Том чувствовал, что поспал катастрофически мало, да и Гарри был того же мнения. Угрюмые, они встретились у входа в Большой зал перед завтраком. — Привет! — Гарри радостно подбежал к Тому, заключил его в тёплые объятия. — Доброе утро, — пробурчал Том в макушку Гарри. — Как спал? — Я уснул сразу же, как лег в постель. — Я тоже, — зевнул Том. — Поговорим после завтрака? — Конечно! Они вместе вошли в зал и направились к столу своего факультета. За столом Гриффиндора из сокурсников Гарри сидела только одна девочка. Вроде бы ее звали… — Привет, я Тереза, можно просто Теа! — девочка ярко улыбнулась и помахала Гарри рукой. Он сел рядом с ней. — Ты откуда? Я знаю Поттеров, у них в роду нет Генри Поттера. — Можно просто Гарри. В таком случае я, вероятно, всего лишь их однофамилец, — пожал плечами Гарри. — В таком случае? Ты не знаешь этого точно? — девочка нахмурилась. — Я из приюта. — Ой! — Теа всплеснула руками. — Прости, пожалуйста! Я и не думала! Ты очень ухоженно выглядишь для приютского. Гарри хмыкнул. — Приму это за комплимент. Большой зал постепенно заполнялся. Гарри весело болтал с окружающими, когда Дамблдор подошёл к нему с расписанием занятий. — Ух ты! У нас все уроки со Слизерином! — воскликнул Гарри. — И ты этому рад?! — какой-то старшекурсник посмотрел на него с огромным удивлением. — У меня там друг, — расплылся в улыбке Гарри. — Ненормальный, — был ему ответ. — Спасибо! А не подскажешь, пожалуйста, как пройти на историю магии? После недолгого объяснения, Гарри посмотрел на Тома, и тот кивнул ему головой на дверь. Оттуда они вместе отправились на урок, по пути делясь впечатлениями. — Мне очень понравилась наша гостиная! — У нас окна выходят в озеро! — В комнате нас четверо! — А нас шестеро, — и так далее. После истории впечатлений оказалось еще больше, ведь урок вел настоящий призрак! Вел, к сожалению, очень скучно. — Я чуть не уснул! — пожаловался Гарри. На следующий урок — травологию — они еле успели. Довольно сложно было найти нужную теплицу. Но занятие было интересным и легким, а подача материала увлекательной. Последний урок интриговал их больше всего — трансфигурация. Вести ее должен был Дамблдор. Том ни в коем случае не хотел дать ему понять, что у них лишь одна волшебная палочка на двоих. Настолько не хотел, что даже сделал муляж палочки из упавшей дубовой ветки. Задание было простое — превратить спичку в иголку. У Гарри получилось со второй попытки (хотя ушко у иголки так и не получилось), и он, как мог незаметно, передал свою палочку Тому, пытающемуся выбить из своей хотя бы искры. У того же от спички не осталось ни следа — даже ушко получилось идеальное. Каждый получил по пять баллов для своего факультета и похвалу от Дамблдора.***
— Я думаю, Дамблдор что-то понял! — заявил Гарри Тому после урока. — Да не мог он! Я нашёл хорошую замену, из неё даже искры вылетали. Парочка. — Он так смотрел…– не мог успокоиться Гарри. — Ну смотрел и смотрел, доказательств-то у него нет! Всё, Гарри, никто в классе не понял, и он не поймет тоже. Позже я куплю себе палочку, обязательно, но сейчас и так сойдет. — Если ты уверен… — Да, Гарри, да. Пойдем погуляем?***
Том всё больше сближался с Альфардом. Сестра Фара, Вальбурга, была против этой дружбы, и не стеснялась говорить об этом брату. Том не злился и несколько раз предлагал Фару самому от него уйти. — Нет, я не хочу, Том. Ты мне нравишься как человек. Да и ты все-таки на Слизерине, а значит не грязнокровка. — Спасибо, но твоя сестра… Я не хочу разрушать отношения в вашей семье. — Ничего! Я с ней не поссорюсь. Вальбурга, она…просто очень активная на самом деле. К сожалению, родители разрешили ей учиться лишь верховой езде и основам дуэли. Ещё, конечно, танцы, но только бальные. Она бы хотела большего. Но она и делает большее. В Хогвартсе есть конюшня, ты знаешь об этом, да? — Том кивнул. — Так вот, каждый день она встаёт на два часа раньше завтрака, чтобы поупражняться. У неё в конюшне стоит любимая лошадь — школьная конечно, но подпускает к себе только её да конюха, — Фар весь светился от гордости за сестру. Видно было, что у них в семье хорошие отношения. Тому было немного завидно. — А дуэли? — О! Она в тайне от родителей берёт уроки у старшекурсников. У неё действительно хорошо получается.***
Субботу Том и Гарри посвятили исследованию замка и знакомству с привидениями. Последних в Хогвартсе оказалось очень много, начиная с их учителя истории, заканчивая проказником Пивзом (который был даже не совсем привидение). Самым приятным в общении оказался призрак Гриффиндора, сэр Николас де Мимси-Дельфингтон, по простому — Почти Безголовый Ник. Он оказался тем еще болтуном и сразу же выдал историю становления призраком. — Сорок пять раз, представляете? Сорок пять ударов по шее тупым топором, а голова на плечах всё ещё держится! За что мне такое наказание, о, за что! Я бы предпочел, чтобы тогда всё прошло чисто и гладко, и голова отлетела бы как положено, и это избавило бы меня от лишних страданий, но нет. Невезучий я был человек! — О том, почему ему в принципе пытались отрубить голову сэр Николас, к разочарованию Тома, благополучно умолчал. Самым угрюмым и молчаливым привидением оказался Кровавый Барон, факультетский призрак Слизерина. Он выглядел жутко — выпученные, воспаленные глаза, иногда приобретающие пустое выражение, запачканная серебряной кровью одежда. К удивлению мальчиков, Барон, приблизившись к ним, поклонился сначала Тому, а затем Гарри, после чего улетел по своим делам, не сказав им ни слова. Теперь в копилке их дел прибавилось ещё одно — узнать, почему же им поклонилось самое страшное привидение Хогвартса. Тому совершенно не понравился Эдмунд Грабб, а Гарри остался от него в восторге. Это был тучный низкий мужчина, который держал свои руки по швам и менял их положение лишь для того, чтобы иногда преградить путь в Большой зал неудачливым школьникам. Из-под мантии у него заметно выпирал круглый живот. Голос у него был тонкий и немного смешной и говорил он с придыханием. Сам Эдмунд был грустный и иногда злой, но мог внезапно вставить в свою речь какую-нибудь шутку. — Я, знаете ли, скончался именно в этих дверях именно этой столовой! Мне так от этого грустно! Еда призраков ужасно невкусная, так что я, считайте, на диете. Как говорил когда-то Шекспир: «Нет повести печальнее на свете, чем повесть «Сладкоежка на диете». Ах, как же я люблю сладкое! Так бы и съел сейчас вишневый пирог. К вашему сведению, я отравился ягодами, но любить их не перестал! И вам повторяю, любите еду! Но в зал я вас не пущу. Знакомство с полтергейстом Пивзом было наименее удачным из всех. Мальчики собирались пойти на улицу, но Пивз, этот неудавшийся шутник, облил их ледяной водой из ведра. Говорить с ним они уже не стали — переодеться в сухую одежду было намного важнее. Это были далеко не все призраки Хогвартса, но остальные либо избегали разговора, как Серая Дама из Рейвенкло, либо занимались своими привиденческими делами где-то в глубинах замка, как Толстый монах из Хаффлпаффа. Найти кого-то в этом средневековом замке было сложно минимум по двум причинам: во-первых, замок был ужасно огромным и заблудиться в нём не составляло совершенно никакого труда, а во-вторых, коридоры, лестницы и двери постоянно пытались запутать ребят — они, словно обладая разумом, не пускали мальчиков в определенные проходы и комнаты. Том злился и забавно пыхтел, когда лестница внезапно меняла своё направление, Гарри же только посмеивался. В Хогвартсе было очень много башен: башня Гриффиндора и башня Рейвенкло, башни профессоров, директорская башня, Астрономическая башня. Одна ниже, другая выше, с разноцветными крышами и разными окнами — вместе они представляли собой чудесное зрелище. Арочные проходы и туннели также были потрясающи — то тут, то там стены и потолки были украшены резьбой, можно было найти потайные ниши, спрятанные за богатыми гобеленами. Из всех помещений Хогвартса, больше всего мальчикам понравилась библиотека. Она была чуть меньше самого замка и наверно была расширена с помощью магии. В библиотеке поместился бы даже великан, причем в полный рост, не задевая потолка своей головой. Рядом с книжными полками стояли узкие винтовые лестницы до самого потолка, у стен стояли столики, иногда пустые, а иногда заваленные книгами и пергаментами. То тут, то там виднелись места для занятий — большие и маленькие столы, крепкие стулья и массивные кресла. Окон было мало, но через них лилось до того много света, что днем не было надобности в свечах или факелах. Они зажигались лишь вечером, и тогда библиотека становилась местом таинственным, полным загадок и секретов, которые копились здесь столетиями. Книг здесь было много, на любой вкус и цвет. И художественная литература (Шекспир-то, оказывается, был магом, как и многие другие маггловские писатели), и книги заклинаний, и исторические трактаты, и учебники — все было в этой библиотеке. Она и стала местом, в котором Том и Гарри проводили почти все свое свободное время, у них появился любимый стол в уголке, у окошка с видом на лес. К ним часто присоединялись Фар и Берни, иногда даже Вальбурга помогала им там с заданиями (хоть и ворчала на них все время, но объясняла понятнее, чем некоторые учителя). Для Гарри Хогвартс и, особенно, библиотека стали домом, которого у него никогда не было. У Тома же дела шли не так гладко. Кое-что мешало ему почувствовать себя на своем месте. Ему для этого нужна была одна важная вещь — авторитет.