***
Оникс сидел у окна, глядя на город, в котором было скрыто так много тайн. Он, как никто другой, понимал, что каждая тайна, будь она маленькой или большой, когда-то раскроет свой секрет. Ненароком в воспоминаниях возник Таллис, и он быстро качнул головой, выкидывая его образ. Когда-нибудь кто-нибудь проговорится, или, возможно, кто-то сам поймёт. В прочем, сейчас ему было не до этого. Близящаяся война будоражила мысли, и, прикинув план, анимаморф спрыгнул с подоконника, усевшись за стол. Он набрал номер телефона Шена, слушая длинные гудки на противоположном конце. Почти сразу же чернокнижник снял трубку, сонным голосом проговаривая хриплое: «Да?» — Доброй ночи, красавица. Спишь? — Нет, мышей считаю. Сейчас одна будет поймана, кажется. — И я рад тебя слышать. — Оникс с громким шелестом перевернул страницу блокнота, поставив звонок на громкую связь. — Было что-то интересное после того, как я уехал? — Ну, — Шен зашуршал одеялом, — Веспер была не в своей тарелке, Старик помогал мне убрать все предметы. Конец. — Вот как…— хмыкнув, Оникс устало зевнул. — Слушай, я тут смотрю примерные варианты нашей битвы. Не смейся только, окей? Мне это важно. — Я и не собирался. — Отлично. — он взъерошил себе волосы, оттягивая их назад. — В общем, помимо Ловчих нам бы по хорошему и обычных ведьм или чернокнижников поискать. Сил просто не хватит. — Не знаю, Оникс. У нас уже есть варианты, но, сам понимаешь, нам этих-то тяжело было найти. Давай так, — фамильяр услышал, как хрустнули пальцы азиата, — я помогу накидать план, а там уж и сам посмотришь, что будет лучше. Спать хочу, просто ужас. Согласившись, двое мужчин принялись долго и упорно спорить над тем, как же будет лучше. Оникс держал блокнот, усердно выписывая каждый их шаг, который мог бы быть возможен. Затем смотрел со стороны, критиковал, и писал новый. Так до тех самых пор, пока пальцы не начинали болеть от карандаша, а мысли уже не могли выжать ни одной возможной идеи. Затем, прочитывая каждый шаг, он выделял те, которые могут быть наиболее выгодными для их стороны. Он составлял подсчёты, делал заметки и думал, что что-то в конечном итоге все равно пойдёт не так, а потому делал дополнительные варианты, прикидывая в голове, как бы это выглядело. — Всё, котяра, я спать. Дальше без меня. — Спасибо, ворчун. Шен отключил трубку, ничего не сказав. Оникс ещё раз прошёлся по списку, более менее одобряя проделанную работу. За окном уже светало, а Новы так и не было… Устало выдохнув, Оникс откинулся на спинку стула, взяв в руки телефон. Контакты быстро нашли ведьму, и парень уже печатал ей сообщение, когда вдруг что-то его остановило. Он резко открыл план, глядя на каждый возможный шаг. Вчитывался несколько раз, чтобы понять, что могло так напугать его. И он понял. Скорее всего, чтобы противостоять Времени, потребуется отдать жизнь как минимум одного Ловчего.***
Веспер провела Нову в другую комнату, объясняя это тем, что там их никто не будет слушать. Она подумала про разруху в своём кабинете и про то, как ей придётся всё это убирать самой, ведь туда, помимо приближенных к ней людей, не пускали никого. Нова исподлобья наблюдая за идущей впереди ведьмой. Они обе молчали, словно выстроенное между ними маленькое доверие было лишь иллюзией. Однако тот факт, что Веспер позвала её поговорить наедине один на один…вызывал в ней интерес? Открыв массивную дверь, сделанную из тёмного дуба, Веспер махнула рукой внутрь, приглашая ведьму присесть. Внутри комнаты, на удивление Новы, было очень уютно. Мягкие пружинистые диваны, небольшой кофейный столик, который стоял на пушистом ковре. Декоративный камин, выполненный в белых тонах, и телевизор над ним. Бежевые шторы, водопадом падающие на мраморный пол, но едва не достигшие его. И легкий желтовато-белый свет, так гармонично сочетающийся с нежно-салатовым оттенком обоев. Нова села на один из диванов, по привычке закидывая ноги под себя. Когда она поняла, что находится не дома, а в приличном месте с достаточно величественной женщиной, то резко убрала их обратно, глядя на Веспер. На удивление ведьмы, старшая сидела точно так же, не глядя на неё. Её нервно бегающие глаза говорили о том, что разговор будет очень откровенным. Осторожно положив ноги обратно, Нова неловко прокашлялась в кулак, привлекая её внимание. — А? Да, — Веспер на секунду прикрыла глаза, собираясь с мыслями. — Как ты думаешь, зачем я тебя позвала? — Чтобы…обсудить что-то? — Тебя и Оникса. И сегодняшнюю ситуацию. Лицо Новы тут же приняло болезненный вид. Она закусила кончик пальца, расфокусированным взглядом глядя в пол. Её мысли неизменно возвращались к тому моменту, когда она узнала их с Ониксом правду. — Что ты знаешь о фамильярах? Ведьма качнула головой, давая понимать, что знает она всего ничего. Старшая тихо выдохнула, приготовившись к долгому рассказу: — Когда ведьма чувствует себя в опасности, чаще всего ей хочется, чтобы рядом был тот, кто может ей помочь. Проще говоря, фамильяры — это защитники ведьмы. Веспер подняла руку вверх, позволяя Присутствию охватить её руку по локоть. Мягкие золотые искры разлились нитями по белой коже, а затем взмыли к потолку, окрашивая его в разные узоры, которые приобретали различные фигуры. Нова завороженно смотрела за этими искрами, узнав в некоторых рисунках котов и ведьм. — Однако со временем мы поняли, что фамильяры не просто оружие и щит. Это, в первую очередь, наши друзья. И каждый из них будет служить тебе верой и правдой, если ты относилась к нему хорошо. Фигура поменялась на довольного кота, которого поглаживали по голове. Нова вспомнила, как совсем недавно она мягко взъерошивала волосы Оникса, и щеки её в миг вспыхнули от смущения. — Фамильяры бывают разные: коты, жабы, вороны… Но чаще всего призывают именно котов. Призыв так же зависит и от силы мага. Если ты слаба, то твоя магия не сможет воссоздать защитника. Появилась фигура ведьмы, которая сидела на коленях, глядя на свои руки. По её щекам бежали золотистый слёзы, растворяющиеся после падения в ладонях. — Ты создала Оникса будучи ребёнком, что означало величие твоей силы. Потом в тебе проснулся дар Ловчей, и ранние большие силы стали оправдываться. Однако ты сама не знала, что сделала. В твоём сознании Оникс действительно был лишь котёнком, которого тебе подарили. Но ты так любила его, — такого простого, — что у вас образовалась крепкая дружеская связь. После вашего…разъединения… Оникс не терял надежд найти тебя, но с каждым годом сделать это было всё сложнее и сложнее, так как ты постепенно забывала его. Я вычитала, что у Ловчих может быть сбой в «системе», и, из-за того, что вы можете менять или находиться в прошлом, очень давние воспоминания стираются. Могут остаться только те, кто произвёл особо сильные впечатления. Поэтому ты могла помнить Оникса лишь отрывками, ведь, как мне известно, детство у тебя было ужасным. Прости, что напоминаю. — Не страшно. — Так вот, — рисунок резко стал меняться в размерах, открывая Нове вид на большого, злобного монстра. — Когда фамильяр не чувствует любви от хозяина, то его сущность может легко поменяться. У них два выбора: уйти на покой, то есть отдать жизнь, или предать хозяина, став для них врагами. Но даже будучи чудищами, они будут страдать под натиском своих способностей. В твоём случае всё обошлось. Любовь Оникса к тебе сыграла большую роль. Настолько большую, что, даже с пробелами в памяти, ты смогла сохранить вашу связь внутри сердца. Благодаря этому ты смогла пройти испытание лучше. Потому что Оникс, сам того не понимая, смог тебе помочь. Рисунок вновь поменялся. На нем стояли девушка и парень, держась за руки. Сердце Новы пропустило удар, когда она увидела в этих силуэтах себя с Ониксом. — Фамильяры могут быть возлюбленными или самыми близкими людьми для ведьмы. Но ты должна знать, что и у этого есть последствие, — Веспер посмотрела ей в глаза, придавая себе всю возможную серьёзность, — если умрёт ведьма, фамильяр погибнет вслед за ней сразу же. Если же умрёт только фамильяр, ведьма будет жить дальше. Рисунок поменялся, становясь темнее обычного. На нем была Веспер, склонившаяся над чьей-то могилой. Нова расширила глаза, дрожащими руками держась на плечи. Краска спала с её лица, делая его ещё бледнее, чем обычно. — Фамильяр будет эгоистом, если дело касается безопасности его хозяина. Он подпишет приговор о смерти не раздумывая. Веспер махнула рукой, и магия в мгновенье растворилась, возвращая прежний потолок обратно. Она встала, судорожно приглаживая пиджак и брюки, и, устало вздохнув, подошла к окну. Нова заметила мешки под глазами старшей, которые были неумело замазаны тональным кремом. — Скоро война. У тебя два варианта, Нова: либо люби его, либо сделай так, чтобы он стал ненавидеть тебя… Но знай, что любить друг друга вам осталось недолго. Мы узнали точную дату начала. Через месяц и шесть дней объявлена самая крупная война между Ведьмами и Временем. Буквально. — она повернула на неё голову, грустно усмехаясь. — Но если любить ты не можешь, то даже не давай шанс. Нова попятилась к двери. В её ошарашенных глазах стояло столько вопросов, но ноги решили, что самое лучшее в данный момент — это побег. Она вылетела из здания, натягивая на лицо маску. Шаг перерос в бег, и, заткнув сжимающиеся от недостатка кислорода лёгкие, она петляла, не разбирая дороги. Почему всё так сложно? Почему она должна страдать от такого количества новостей и решать то, что для неё неподвластно? Почему должна решить все за свои чувства? Она не сможет ненавидеть Оникса, это было понятно с самого начала. Но любить…по-настоящему? Искренне? Ей нужно, чтобы это было взаимно. Чтобы был шанс действительно любить, а не мучить себя ненужными ощущениями. Ноги привели её к знакомому дому. Дождь и гроза, так невовремя начавшиеся, осветили вывеску: «Квартал №54». На пороге стоял Оникс, держав в руке зонт. Его брови были напряжённо сведения к переносице, и, не смотря на идеальное зрение, анимаморф щурился, пытаясь разглядеть ведьму под маской. Утром тут совсем не было людей: ни Обычных, ни Чужих. Нова стёрла капли со лба, открывая лицо. Ей хватило пару вдохов, чтобы взять себя в руки. «Но если любить ты не можешь, то даже не давай шанс.» А если она боится? Если она может любить, но боится делать это, потому что знает, к чему это может привести? Оникс сделал шаг вперёд, практически вплотную оказываясь около неё. Он видел, что её мысли были далеко отсюда. Знал, о чем она могла думать, ведь Веспер, позвонившая буквально десять минут назад, объяснила ему абсолютно всё. Он попытается показать ей, что это не конец. — Прости, что оставила тебя, Оникс. Я не нарочно… — Знаю, колдунья. Его рука легла на мокрую щеку Новы, пока вторая прикрывала обоих зонтом. Ведьма вздрогнула, почувствовав тёплую ладонь на своей щеке. Она смотрела ему в глаза, чувствуя, как сердце начинает биться где-то в ушах. Радужки напротив завораживали, но больше всего Нове нравились эмоции Оникса, подаренные только ей. Фамильяр мог сколько угодно раз выглядеть суровым, но тот огонёк внутри, с которым он смотрел на неё, заставлял ноги ведьмы подкашиваться. Хотелось быть ближе, знать, что такой взгляд принадлежит только ей и никому больше. Потому что она хочет дать шанс ему и себе. Дать шанс им обоим любить в этом чёрством, наполненным злом и врагами, общем мире. Хотя бы на время. Она потянулась к нему ближе, закрыв глаза полностью. Доверив ему их первый поцелуй. Боясь, что он оттолкнёт её. Но он не отталкивал, а вёл её сквозь долгие годы страхов и убеждений в своём одиночестве. Нежное касание губ, которое ещё нельзя было считать за поцелуй. Боль в сердце, постепенно открывающемуся друг другу. Лёгкий мазок сквозь прикрытые глаза, чтобы разделить волну удовольствия, которая ждала дальше. Едва ощутимое, но требовательное сжатие подбородка, заставляющее её приоткрыть рот. Оникс чувствовал, как дрожат его собственные руки. Как холодный дождь не вписывался в их горячие, смущенные лица. Устав мучить саму себя, Нова обхватила его лицо, буквально вдавливая его губы в свои. Она не помнила, как это делать, но надеялась, что Оникс напомнит и покажет. Он лишь ждал, чтобы она дала полное согласие, и, выпустив из рук зонт, не заботясь о том, что он улетит, надавил на её макушку, второй рукой вырисовывая круги на её спине. Первое касание языком, пробившее их обоих током, заставило Нову выдохнуть отчаянный свист. Она чувствовала, как стукались их зубы друг об друга, как в первые подростковые поцелуи, от чего ей становилось неловко, однако перехвативший инициативу Оникс заставил её мысли закончиться так же быстро, как они и начались. Он углублял поцелуй, но после отрывался, кусая её губы. Острые клыки анимаморфа щекотали и одновременно с этим доставляли лёгкий дискомфорт, который заканчивался сразу же после того, как место зубов перехватывал язык. Оникс отпустил руку на поясницу девушки, прижимая её ещё ближе. Так, чтобы она почувствовала его всего. Её полностью мокрое тело ощущало под тонким слоем одежды рельефы Оникса. Подтянутый живот, твёрдую спортивную грудь, к которой хотелось прикоснуться без этого разделяющего их куска ткани. Оникс чувствовал желание и попытки ведьмы понять что-то новое в их отношениях, но, как настоящий наставник, он шаг за шагом вёл Ловчую по правильному направлению. Его шея покрылась мурашками, когда Нова слегка поцарапал её своими длинными ногтями. Он сжал бедро девушки до сдавленного стона, тут же приходя в себя. Убрал руки, отрываясь от поцелуя. Его лицо зарылось в шею Новы, пряча красные щёки. Девушка покрылась мурашками, медленно поглаживая его по кудрявым волосам. Сердце все ещё громко и быстро билось, но тело, постепенно остывая, требовало тепла. Это был её первый поцелуй спустя почти…сколько лет? Да, в прочем, какая разница? Фамильяр мягко коснулся губами шеи Ловчей перед тем, как оторваться от неё. Он наблюдал за её туманным взглядом, красным щекам, и эта картина была самой красивой из тех, что он когда-либо видел. Нова не поднимала взгляд, чувствуя, если она посмотрит в глаза Оникса, то её сознание снова станет мутным. Но он сам нашёл её подбородок, направляя на себя. Капли дождя бежали по его лицу, по волосам и телу, пока сам Оникс заигрывающе улыбался, стоя перед ней с расширенными от возбуждения зрачками. Его кадык подрагивал каждый раз, когда она отпускала взгляд с его манящих глаз на припухлые губы. — Я очаровал тебя настолько, что ты не удержалась от моих замечательных шуток и набросилась на меня? Растерянная Нова хлопнула глазами. Оникс рассмеялся, и смех его был подобен первым весенним солнечным лучам. Морщинки залегли по уголкам глаз, а белоснежные клыки выглянули из-под губ. Возмутившись, ведьма пихнула его в бок, прикрывая лицо одной ладонью. — Ещё и избивают! Дама, держите себя в руках! Она прошла мимо него, качая головой от смущения. Улыбка сама по себе расплылась по щекам. Нагнавший Оникс подхватил её на руки, заглядывая в лицо. Он приблизился и чмокнул её в кончик носа, морща лоб. — Холодный. Заболеешь. — А ты? — от собственного шепота Нова вновь покрылась мурашками. Он вновь заставил её чувствовать себя совсем маленькой в его руках. — Фамильяры не болеют, колдунья. А вот ведьмы — да. Буду лечить тебя. — Ляжешь мне на живот и заберёшь все болячки? Он усмехнулся, прищурив глаза. Нова поняла, что ляпнула что-то не то, но было уже поздно… — Ну если ты так хочешь… — Оникс, кошак такой! Смеясь, они зашли в подъезд, поднимаясь на свой этаж. Одинокий зонтик так и остался лежать на сырой земле.***
Нова проснулась в холодном поту. Этот сон был не похож на все предыдущие. Оникс мирно спал рядом, держа её за руку. Прильнув к нему всем телом, ведьма зажмурила глаза, прогоняя остатки сна. Сердце бешено колотилось, а липкий страх подкрался сзади, хватая её за шею. Чёртов сон перепугал ее, но она знала: это предупреждение. Напротив неё стоял Время, постукивая пальцами по часам на руке. Около его ног лежало окровавленное тело Оникса.