***
Нова жмурила глаза: яркий свет был повсюду, залезая даже под веки. Она чувствовала, как плыла по какому-то неизвестному, очень пустому месту. Вокруг витала эйфория и умиротворение, от которых мышцы постепенно расслаблялись. Тело медленно заваливалось то на один бок, то на другой, поднималось выше и отпускалось обратно, не позволив Ловчей взять над ним контроль. Из-за этого она брыкалась ещё сильнее, пытаясь ухватиться хотя бы за что-то. — Нова… Тело хотело вздрогнуть, но место не давало, снова крутя её вокруг себя. Ей оставалось только вслушиваться в незнакомый женский голос, который обращался к ней с какой-то мольбой: — Нова, дитя моё… Моя Ловчая… Ведьма открыла глаза, чувствуя слёзы в уголках, появившиеся из-за света. Первым, что она увидела, была протянутая почти серая ладонь с тонкими, аристократичными пальцами, но покусанной красноватой кожей вокруг пальцев. Затем взгляд поднялся выше, замечая парящую в пространстве девушку с золотистыми большими глазами. Худощавое, едва ли не костлявое тело, которое она старательно прикрывала единственной церковной рубашкой, было почти что идеально белым, однако подол выглядел сгоревшим, где-то даже до сих пор тлеющим. Она стыдливо отпускала глаза в пол. Высокий рост и прямые пепельные волосы делали её болезненно худой. Нова посмотрела на лицо: длинное, с высоким лбом и прямым носом, с тонкими белыми губами. Небольшой круглый подбородок, делавший незнакомку более невинной. Глаза. Такие печальные, уставшие. Такие до боли знакомые. Нове хотелось провести по её лицу рукой, чтобы убедиться, что она настоящая. — Времени мало. Совсем мало, лучик мой. — она взяла Ловчую за ладонь, осторожно проводя пальцами по первым шрамам, которые нашла. — Благослови твою душу от всего кошмара, что пришлось пережить… — Кто вы? Нова не узнала собственный голос: он разлетался повсюду, исходя не только из её рта, но и вокруг. Незнакомка лишь слабо улыбнулась: — Доминион. Но это не так важно, дитя, — она провела рукой по её волосам. — Важно лишь то, что вы близки к финалу. Я лишь прошу тебя: закончи всё то, что не удалось мне. Убей моего мальчика, дай ему шанс упокоиться. Он так устал… Она привлекла её к себе, мягко поглаживая по спине. Чистые слёзы упали на спину Ловчей, впитываясь в тёмную футболку. Нове захотелось разрыдаться, но она не понимала, в чём было дело. Чувства не походили на её. — В каждом из моих детей будет часть моей души. Всегда. — Доминиона… — Тебе пора, лучик. Правда может быть очень болезненной, но её нужно узнать. Легко оттолкнув от себя Ловчую, она печально улыбнулась, растворяясь в белой неизвестности. Через секунду всё померкло, и лишь невысказанные вопросы остались витать в пространстве, ответы на которые уже никто не даст.***
Сначала появились звуки. Нова услышала, как шумел вентилятор, находившийся прямо над её ухом. Затем пришли ощущения: лёгкий холод забрался под одежду, заставляя её ёжиться. Вмиг пришла боль, что сковала всё тело, словно множество острых шипов, въевшихся под кожу, и лишь потом вернулось зрение, заставив ведьму долго пытаться понять, где она находится. Только внимательнее присмотревшись ко всему, Нова поняла, что попала в резиденцию, — в ту комнату, где они сидели в последний раз перед тем, как уехать в Тренто. Она поднялась с пола, ощущая тяжесть в теле. Голова болела, будто её действительно должно было вот-вот схлопнуть, но не сделало это из-за магии Люсьена. Размяв затёкшие руки, ноги и шею, Нова огляделась: одна. Пугающая тишина стояла вокруг. Слишком пугающая, потому что даже за окном не раздавалось ни звука. Появление Доминионы только сильнее нагнетало и без того мрачную атмосферу. Она быстро подошла к шторами, распахивая их. Яркий свет ослепил, заставляя Ловчую закрыть глаза ладонью. Она присмотрелась к городу: целый, как и всегда, но без единой души. Никого не было… Совершенно никого. Страх подкрался под кожу, медленно накапливаясь внутри. Нова прижала руки к груди, осматриваясь вокруг повнимательнее. Может быть, она что-то упустила? Подойдя к двери, Ловчая быстро распахнула её, выходя в коридор. Тихо, пусто… Каждый её шаг был настолько громким, что невольно закладывало уши. Нова остановилась, переводя дыхание. Руки мелко трясло, словно она только вышла с аттракциона. Сжав их в кулак, ведьма глубоко вздохнула: уроки медитации проходили не зря, и уже через какое-то незначительное время она смогла трезво оценить ситуацию. Порывы сбежать сошли на «нет», заменяясь здравым смыслом. Первым делом Нова прислушалась, затем задержала дыхание, чтобы уловить звуки отчетливее. Среди тотальной тишины послышались лёгкие, почти беззвучные шаги, вынуждая её посмотреть в левую сторону. Чёрный кот медленно вышел из комнаты, осматриваясь вокруг, как и она недавно. Увидев Ловчую, его уши взметнулись вверх, и, разогнавшись, он на ходу обернулся в человека, едва ли не сбивая её своими объятиями. — Господи, я так испугался! Нова неосознанно вздрогнула, когда услышала громкий и родной голос анимаморфа. Оникс крепко обнимал её, пока ведьма быстро кивала ему в грудь, не говоря ни слова. Она сжала руками его майку на спине, растворяясь в тепле тела. Кулоны соединились, показывая, что всё хорошо, и они рядом. Оба облегчённо вздохнули, когда увидели друг друга. Ловчая ту же неразборчиво забормотала, но Ониксу не приходилось вслушиваться, чтобы понять, о чём она говорит: — Ты видел, что на улицах? — Да… Такой тишины я никогда не ощущал. Давящая, напряжённая, аж мурашки по коже бегут. Он взял её за руку, медленно уводя в сторону выхода. Сердце громким эхом отдавало по ушам, заставляя Нову не раз трясти головой в надежде заглушить удары. Через пару пройденный комнат они услышали тихую, но уверенную гневную брань, тут же застывая на месте. Оникс прошёл вперёд, открывая дверь: перед ним стоял Шен, стряхивая с пальто паутину. Он тихо ворчал: — Из всех возможных мест выбрал кладовую, чернокнижник поганый… Всё пальто запачкал, крысёныш…— подняв голову, Шен расширил глаза. — О, живые. Я уж думал один остался. — А ты всё такая же ворчливая задница. Рад, что жив. — Взаимно. Других пока не находили? — Нет, в процессе. Выйдя из кладовой, Шен в последний раз смахнул с пальто невидимую пыль, устало вздыхая. — М-да… Не этого я ожидал, возвращаясь домой, совсем не этого. Все замолчали, поджимая губы. Было понятно, что жители пропали не просто так, и это заставляло их нервничать. Ведьма растёрла лицо руками, шмыгая холодным носом. В горле резко пересохло, но даже вода бы тут не помогла. Что уж там говорить про внутренние метания, которые она не могла никуда запихнуть, потому что ни эмоции, ни тело в этот момент не были ей подвластны. Нова резко дёрнула головой, почувствовав какую-то крупицу знакомой силы внутри себя. Что-то слабо тянуло её вверх, будто душа того, кого уже нет рядом, щекотала лицо, утягивая её за собой. Ловчей понадобилась пара секунд, чтобы понять, что на этаже выше кто-то слабо звал на помощь, из последних сил пытаясь связаться с ней магией. Родная энергетика тянула к себе, и она не могла ей противиться. — За мной. Ведьма побежала к лестнице, чувствуя какое-то странное волнение. Если все Ловчие были частично связаны с Доминионой, значит ли это, что она могла чувствовать того, кто находился рядом? Это бы объяснило такую хрупкую связь с Каем, когда он смог попасть в её способности. Лестница оказалась позади слишком быстро: Нова не заметила, как перелетела её, но было даже не до этого. Всего один пролёт, который остался позади. В своё время бег по лестницам давался легко, а теперь у неё были тренировки намного мощнее, чем когда-либо до этого. Не заметив преграды из-за мыслей, она резко остановилась, едва ли не влетая в выстроенные в ряд массивные шкафы, приставленные к дверям. Помимо них были и другие предметы, которые будто специально огораживали её от того, кто так яростно пытался выкарабкаться из другой комнаты. Опасное предчувствие сменилось чем-то знакомым: Нова была уверена, что внутри был Кай. — Нужно разгребать. По другому не вариант. Оникс кинул быстрый взгляд на чернокнижника, замечая, как он закатил глаза, снимая с себя пальто. Он быстро передал его Нове, которая осторожно положила вещь на сгиб локтя, поднимая свободную руку вверх. Трещины мигом покрыли её тело, вспыхивая уже гораздо быстрее, чем месяцами ранее. — Я уберу тумбы и тяжёлые шкафы по бокам, за вами центр. — Эй, — анимаморф кинул на неё безысходны взгляд, слегка поднимая уголки губ, — хочу тебя остановить и сказать, что мы сами всё сделаем, но ты у меня упорная, не послушаешь же. Поэтому просто будь осторожна, колдунья. Уверенно кивнув, Нова напряглась, произнеся тихое заклинание «Zboara in sus» . Буквально в эту же секунду пара коробок поднялись, а вслед за ними и тумбы, которые не совсем плавно пролетели на противоположную сторону коридора, опускаясь на пол напротив дверей. Затем ведьма перешла к более тяжёлым предметам, напрягаясь сильнее. Вначале комоды совсем не поддавались, но спустя пару попыток ей удалось сдвинуть как минимум два, оставляя их в стороне, пусть и не далеко от изначального места. Когда верхушка была достаточно расчищена, Шен и Оникс принялись убирать самые большие шкафы в центре не без помощи магии Новы. — Кого там так не любят, что аж замуровать пришлось? — Ну…если там кто-то из наших, то только два варианта, — фамильяр поднял тумбу, переставляя её ближе к окну, — а если нет, тогда много. — Спасибо, Кэп. Когда с работой было покончено, Шен брезгливо отряхнул руки, убедившись, что на них ничего не осталось, и только тогда забрал пальто, накидывая на себя. Нова и Оникс толкнули тяжело поддававшуюся дверь, которая готова была проломиться от одного нажима. Петли заржавели, и дверь резко открылась с третьей попытки, едва ли не роняя их внутрь комнаты. Фамильяр быстро перехватил ведьму, поставив ее на ноги, пока сам осторожно всматривался в темноту. Снизу вверх на них смотрела пара ярких глаз. Ни окон, ни щелей тут не было, и только тогда, когда свет достаточно попал в комнату, Нова заметила испуганного Кая, закрывшего уши руками. Да, она была права: его магия смогла её привлечь. Значит, Доминиона была не просто сном, а…видением? Увидев Ловчую и анимаморфа, парень подскочил, быстро выскакивая наружу, попадая в руки к Шену. — Сука. — А малец не пальцем делан. — Шен хлопнул его по плечу, стараясь привести в чувство. — Темноты боишься? — Да охренеть как! Нова и Оникс переглянулись, облегчённо выдыхая. Фамильяр незаметно сжал её ладонь, успокаивая нервы, и осторожно вывел из комнаты. В голове крутилась только одна мысль: Ловчей удалось почувствовать Кая на расстоянии, что подтверждало слова Доминионы. Закусив щеку изнутри, Кай сжал голову руками, качая ею из стороны в сторону. — Когда был в отключке, кто-то начал со мной говорить. Доминиона, судя по всему. — То же самое. — Нова подошла к нему, поглаживая по спине. — Кажется, мы всё же родственники. Пусть и по…способностям. Криво улыбнувшись ведьме, Кай измучено опёрся спиной о стену, прикрывая уже потухшие глаза. Трещины медленно спадали. Хотелось есть и спать. Желательно одновременно. Вдруг Оникс превратился в кота, прыгая на руки Ловчей, которая успела поймать его в последний момент, недоуменно взглянув вниз. Его глаза предательски прикрылись, будто он старался оставаться в теле человека из последних сил. Нова прислушалась: тихо сопение едва можно было различить под её громкими вдохами. Испугавшись его дыхания, она погладила его по голове, заставляя посмотреть на себя: — Никс? — Оставь его. — Шен свёл брови к переносице, запихивая руки в карманы пальто. — Когда он ловит большой стресс, то сильно устаёт и превращается в кота. Через час-другой всё будет нормально. Ловчая обречённо кивнула, прижимая анимаморфа к груди. Кулон стал большим и неудобно свисал с шеи кота, но он не давал его снять. Устроившись поудобнее, фамильяр размеренно задышал, утыкаясь мордочкой в сгиб её локтя. Сейчас Оникс был похож лишь на маленький пушистый комок, которых хотелось оберегать. Кай выгнулся в спине, глубоко вдыхая, а затем посмотрел на всех трезвым взглядом: — Так. Вас вижу. Веспер где? И…в принципе все люди? — Не знаем. Сами не можем понять. — чернокнижник наклонил голову к полу, потирая пересохшие глаза пальцами. — Веспер можно позвонить по проекции. Но из меня будто все силы высосали. Вообще не могу даже одну руну вызвать. — Странно… У меня всё нормально. — Нова качнула пальцами, стараясь не тревожить Оникса. Маленький поток ветра распахнул штору впереди. — Да, всё на месте. Кай кивнул, подтверждая слова Новы. Его магия так же присутствовала, и тогда чернокнижник устало вздохнул, облокачиваясь на подоконник. Дневной свет, проникающий через окно, согревал спину. — Видимо, всё же немного схлопнуло при переносе. Такое бывает. — Это всё, конечно, очень здорово, но нам нужно искать Веспер. Она же не могла появиться далеко отсюда, если мы все тут? — Чёрт знает, что там у Люсьена может быть, но я всё же надеюсь, что она тут. — чернокнижник оттолкнулся от подоконника, собирая длинные волосы в хвост. — Идём. Они неспешно двинулись на первый этаж, перед этим проверив остальные двери, за которыми никого не было. Оникс редко поднимал голову, каждый раз сталкиваясь взглядом с переживавшей за него Ловчей. Он тёрся об её руку, молча говоря о том, что всё хорошо. Не было сил даже на то, чтобы сказать пару слов. Остановившись около выхода, все переглянулись друг с другом, и только тогда Шен толкнул массивную дверь, тут же почувствовав слабый поток ветра с запахом родного города. Он зажмурил глаза, шагнув вперёд. Солнце ослепило, заставив чернокнижника скривиться. Когда за ним вышли остальные, он прикрыл дверь, поворачиваясь в сторону пустых улиц. Зловещее предвкушение чего-то опасного забралось под одежду, цепляясь пальцами за кожу. В такой тишине даже не хотелось говорить, потому что казалось, что что-то опасное тут же выпрыгнет к ним, оставив без возможности выжить. Нова тихо выругалась, когда услышала звонок телефона, лежащего в переднем кармане джинс. Кай быстро помог ей достать телефон, поднося его к уху Ловчей. — Нова? — Веспер! — она быстро глянула на чернокнижника и Ловчего, продолжая диалог. — Где ты? Всё нормально? — Всё хорошо, не переживай. — старшая говорила шёпотом, и ведьме удалось разобрать голоса людей на фоне. — Шен с вами? — Да, рядом. Сейчас дам трубку. — получив кивок от Новы в сторону Шена, Кай быстро передал ему телефон. Чернокнижник слушал Веспер, редко поддакивая ей, и параллельно с этим хмурил лоб, словно пытался понять, что им нужно сделать. Затем отключил телефон, посмотрел на двух Ловчих и Оникса, с любопытством вытягивающим голову, и поманил их за собой пальцем: — Веспер в безопасном месте недалеко отсюда. Не знаю, каким образом, но она уже как полчаса находится в Риме. Видимо, мы очень долго приходили в себя. — Она с кем-то, — ускорив шаг, ведьма подошла ближе, продолжая идти уже рядом с чернокнижником, — я слышала голоса на фоне. — Так и есть. С ней часть наших Чужих и ещё кто-то из Обычных. В одном из самых больших тайных катакомб, которые забросили еще лет тридцать назад. Мы привели его в нормальный вид как раз на…подобные случаи. — Что тут произошло вообще…? — Понятия не имею, — Шен неопределённо пожал плечами, — но явно ничего хорошего в этом нет. Они ожидали всего: разрухи во всём городе; множество трупов, лежавших везде, где только можно; восстания. Всего, но только не этого… Пусть всё выглядело безобидным, но было так похоже на типичный фильм с постапокалипсисом, которые Нова так боялась, что хотелось спрятаться от всего где-нибудь в комнате с бесконечным запасом еды и воды. Зарыться в тёплое одеяло, взять в руки хорошую книгу или картину на реставрацию, чтобы полностью занять свои мысли, и спокойно пережить весь апокалипсис… Она никогда не думала, что будет бояться тишины так сильно, как сейчас. Шен, Кай и Оникс согласились бы с её мыслями. — Далеко нам идти? — Пару кварталов и спуск вниз. Минут за десять будем на месте. — Главное бы реально дойти… Шен отмахнулся от слов Кая, словно он был мухой, и зашагал быстрее. Ловчим пришлось поспешить, чтобы не отставать от чернокнижника. Когда они вышли за пределы резиденции, разговоры сошли на «нет». Даже шаги стали намного тише, а Шен, который старался держаться востро, начал чаще оборачиваться по сторонам, чтобы убедиться, что за ними никто не следовал. Каждый из них старался обходить тёмные переулки стороной, просто потому что неизвестность казалась намного страшнее, чем их враги, или, того хуже, сам Время. Нова чувствовала, как билось маленькое сердце фамильяра, который так же, как и она, рассматривал улицы. Они видели, как в спешке бросили машины, как некоторые магазины были открыты нараспашку, как какие-то дикие животные уже спокойно разгуливали по улицам, пожирая что-то из пластиковой пачки от какой-то вредной еды. Нова старательно проигнорировала брошенный посреди дороги голубой рюкзак с изображением героя из нового мультфильма. Проигнорировала и небольшой брелок, висевший на лямке этого же рюкзака, который уже был испачкан. Но мысли неизменно возвращались к нему, а вопросы заваливали голову: где обладатель этого рюкзака? Всё ли хорошо? Жив ли он, и если да, то в безопасности? Оникс уткнулся мокрым носом в руку, привлекая внимание. Он аккуратно потянулся к ней мордочкой, потираясь щекой об её. Нова сделала глубокий вдох: ей пора понять, что скоро предстоит увидеть всё намного хуже, чем обычный брошенный голубой рюкзачок. Это не успокаивало, но отвлекало от пока что ненужных мыслей. Погладив фамильяра по спине, она осторожно поцеловала его в нос, поднимая многообещающий взгляд вперёд. Нежелательные эмоции пришлось спрятать глубоко в сердце, чтобы сосредоточиться на главном. Они завернули в очередной ярко освещаемый квартал, и Шен поднял руку, останавливая всех. — Пришли. Напротив них стояла большая массивная дверь, уходящая вниз. Шен посмотрел на Онкиса, молча показывая ему, что без него он вряд ли справится. Кот, широко зевнув, ловко спрыгнул с рук Ловчей, подходя ближе. Его глаза ярко загорелись, пока он издавал звук, который, судя по всему, не мог услышать никто, кроме самого Оникса. Через мгновенье дверь медленно отварилась, пуская всех внутрь. Обратно фамильяр провернул ту же схему, что и при входе, и устало попросился на руки Ловчей, которая тут же подняла его. Чужие замерли, оглядывая их, и только тогда, когда увидели Шена, облегчённо выдохнули, тихо здороваясь с ним. Среди них Кай и Нова заметили и детей, и уже людей в возрасте. Все они по большей части сидели на полу, завернувшись в тонкие одеяла. Некоторые с большим любопытством наблюдали за двумя Ловчими, не веря, что действительно встретили их. Кто-то играл в карты, шепотом переговариваясь друг с другом, а кто-то укачивал на руках всё никак не успокоившегося младенца. Они нашли Веспер за ближайшим поворотом, замечая, как она раздаёт оставшиеся одеяла тем, кто их ещё не получил. — Весп, — кивнув, Шен подошёл ближе, помогая старшей, — как тут? — Относительно. Боятся, но не больше. Отдав одеяло двум старушкам, чернокнижник быстро успокоил их, заверяя, что в городе пока всё тихо. Веспер подошла к Ловчим, замечая Оникса. Она распахнула глаза, но тут же вернула лицу привычное равнодушие: — От стресса? — когда фамильяр кивнул, старшая усмехнулась. — Вот даёшь, прям вовремя. Она перевела взгляд на Нову и Кая, улыбаясь им: — Вы как? — Как и все — в шоке, но держимся. Слушай, Веспер… Мы видели Доминиону, похоже… — ведьма переглянулась с парнем, затем продолжила. — Кажется, теперь мы поняли, каким именно образом Кай умудрился примкнуть ко мне во время магии. Веспер заинтересованно сложила руки на груди, опираясь на левое бедро. Кай нетерпеливо продолжил: — Мы родственники по способностям. В каждом Ловчем есть часть от Доминионы, и, кажется, Время знал об этой фишке. Может, поэтому и смог проникать в наши сны. — То есть, вы думаете, дело не в способностях Времени, а в частичке души Доминионы, находящейся внутри…всех вас? — Не совсем, — Нова поудобней перехватила Оникса, прижимая к себе сильнее, — кажется, Время действительно проникает в наши сны с помощью собственных способностей, потому что мы сами в чужие сны не проникнем. А вот Сонники когда-то могли. Ну, два плюс два сложить останется. — Тоже верно… В прочем, сейчас нам не до снов. Завтра будет война. Время объявил об этом ещё вчерашним днём, поэтому улицы пустые. Хотя, кто-то из Обычных до сих пор прячется дома вместо того, чтобы искать хорошее укрытие. — Все, кто находятся тут, — Кай неоднозначно обвёл взглядом каждого, до кого смог зацепиться. — Ты уверена в том, что они на нашей стороне? — Более чем. Это те люди, кто пойдут завтра с нами. Не считая совсем маленьких детей и травников. Все они вызвались спасти наши жизни. — Будут ещё? — Конечно, — Веспер откинула прядь выпавших волос, проводя по лицу рукой, — сегодня приедет ещё какая-то часть с Тренто и других городов. К завтрашнему утру начнётся революция, исход которой неизвестен. Нам остается только приложить все усилия, чтобы выжить и истребить то, что по праву не должно было существовать. Так же ближе к вечеру мне придётся отправиться с Люсьеном и Хорхе в Испанию. Надеюсь, плохо не будет… —В Испанию? Для чего вам туда нужно? — Кай сложил руки на груди, опираясь на стену позади себя. — Да, Люсьен поможет. Мы надеемся, что найдём там ответ на то, как уничтожить Время… Есть маленький шанс, поэтому и едем туда. Больше не за что цепляться. — Ты говоришь, что вы отправитесь вечером. — Нова внимательно следила за состоянием Веспер, замечая её чуть более небрежный вид. — Почему не сейчас? И как вы поймёте, куда конкретно нужно? — Возможность попасть туда без лишних взглядов будет только после пяти. А насчёт конкретики… Люсьен способен только благодаря написанной информации представить место, где мы можем оказаться, хотя это опасно. Закинет не туда, и… Ну, в общем, плохо будет. Ловчие кивнули, погружаясь в собственные мысли. Нова неосознанно начала поглаживать Оникса по спине, мутным взглядом прожигая стену напротив себя. Она даже не заметила, как фамильяр замурчал, слишком погружённая в то, что происходило. Громкий крик вывел обоих Ловчих из пространства, заставляя вздрогнуть не только их, но и большую часть людей: — Кай! На них бежала молодая девушка маленького роста со слегка пухлым телосложением. Нова поняла: Обычная. Её окрашенные в розовый волосы спутались в собственных мелких кудрях, делая её похожей на облако. Ведьма сразу же обратила внимание на смешную россыпь веснушек по всему круглому лицу и желтоватую кожу. Её миндалевидные медовые глаза были красными от поступающих слёз, а нижняя пухлая губа дрожала, говоря о том, что она вот-вот разрыдается. Кай тут же подскочил, подбегая к ней. Его глаза широко раскрылись, но когда он обнял девушку, прижимая её к себе едва ли не до хруста костей, лицо спряталось в её волосах. — Господи, Рамона… Я думал, вы там остались… — Я так испугалась за тебя. За всех. Когда мне рассказали о том, что произошло, казалось, что всё это страшный сон. — она тараторила все слова в перерывах между тем, как целовать его щеки. — До сих пор так думаю, рыжик… — Знаю, знаю… Как ты вообще? — он быстро оглядел её, подмечая уставший внешний вид и собственную потрёпанную черную кофту, которую она часто поправляла из-за того, что та съезжала. — Как твои родители? И…Итан с вами? Не видела его? — Я и мама с папой в порядке, не переживай. Итан, — Рамона указала пальцем в дальний угол катакомб, где лежал маленький мальчик, накрытый двумя одеялами. Нова сразу узнала в нём младшего брата Ловчего, несмотря на то, что видела его единожды в воспоминаниях Кая, — спит, бедняга. Очень устал, так переживал за тебя. Кивнув, парень осторожно подошёл к брату, присаживаясь около него. Он ласково провёл руками по каштановым коротким волосам, с угрызением совести замечая большие темно-синие мешки под его глазами, будто в этом была его вина. Рамона села рядом, глядя на приближающуюся к ним ведьму. — Нова, да? — Верно, — несмотря на то, что девушка выглядела уставшей, Ловчая оценила, что она проявила вежливость, — приятно познакомиться. — Взаимно. — улыбнувшись, Рамона положила голову на плечо Кая. — Красавица, он давно пил таблетки? Кай поднял на неё пустой взгляд, который тут же сменился озорной ухмылкой, граничащей с неким флиртом. От Новы не скрылась резкая перемена его настроения, но она промолчала, решив поговорить с ним об этом позже. Рука с руной предательски зачесалась, и ведьма неловко потёрла её о другое запястье, стараясь не мешать Ониксу. — Курс закончился два дня назад. Он поэтому много спит днём. Ночью сидит в наушниках и разговаривает только со мной. Ну, сам знаешь… Кивнув, Ловчий оставил на её лбу быстрый поцелуй и подвинул брата себе на колени, чтобы тот не простудился, лёжа на полу. Рамона помогла ему, параллельно с этим наблюдая за Ониксом, который до сих пор покоился на руках Новы. — Твой? — М-м? — ведьма проследила за её взглядом, направленным на фамильяра. Он заинтересованно навострил уши, открыв свои глаза. — А…да. Мой. Подняв на неё голову, кот заметил слабый румянец на щеках ведьмы, которая старательно не смотрела на него. Будь он человеком, то сейчас неизменно бы кинул ей хитрую ухмылку, от которой она смутилась бы ещё сильнее, но пока он кот, можно и поиздеваться… Он аккуратно присел, гордо поднимая голову, пока Кай и Нова недоумённо наблюдали за тем, что фамильяр делает. Кулон слегка тянул вниз, но Оникс не показывал этого. Рамона подошла ближе, наклонившись у его мордочки. В девичьих глазах стоял яркий блеск, который она не пыталась скрыть. Стало понятно издалека, кто тут был очень любопытным и открытым человеком. — Красивый такой! И глазки необычные. Как зовут? — А, ну… Оникс. — Нова кинула умоляющий взгляд на Кая, который украдкой улыбался, поняв план фамильяра. Мысленно прокляла его уже раза три, но лицом показала только то, что ей всё равно. — Можно погладить? — Если он сам не против, — она ухмыльнулась, аккуратно передав возмущенного Оникса в руки Рамоны, которая тут же принялась обхаживать его. — Будь аккуратна, у него острые зубки. Присаживаясь рядом с Каем, Нова ненароком наблюдала за тем, как Оникс всеми силами старался быть обычным послушным котом, часто кидая на неё умоляющий взгляд. Коварно ухмыльнувшись, она посмотрела на Итана, который мирно спал на руках брата, ни разу не шевельнувшись. Они с Каем были как две капли воды, только вот старший выглядел уже давно созрелым парнем. Да и характером они наверняка сильно отличались… Чужой и Обычный. Брат, что смог пережить потерю родителей, и второй, который будет отходить от этого всю оставшуюся жизнь. Совершенно разные, но самые родные друг для друга. — Кай, — ведьма тихо обратилась к парню не только потому, что около них спал человек, но ещё из-за того, что сказанное было секретом, — что тебя гложет? — Ты о чём? — младший быстро отпустил глаза в пол, чтобы Нова не видела, как он напрягся. Рыжие волосы упали вперёд, скрывая от неё своё лицо. В голосе появились взволнованные нотки, который он старательно скрывал, прокашлявшись в кулак. — Я видела в том сне, что всё Ловчие сгорят в одном доме. А что видел ты, Кай? Ведь Время явно не показывал нам одно и то же. Ловчий надолго замолчал, поджимая губы. Его руки потряхивало, и он спрятал их в волосах брата, осторожно поглаживая голову. Нова чувствовала и видела, как в нём борются два состояния: рассказать правду или утаить, сделав вид, что ничего не было. Она посмотрела на свой ботинок, подковыривая другим засохшую грязь, чтобы она не так сильно бросалась в поле зрения. Парень же наблюдал за тем, что она делает, но глаза были мутными, и ведьма понимала, что мыслями он давно не тут. На неё Кай всё так же не смотрел, и, когда казалось, что он оставит вопрос без ответа, Ловчий заговорил намного тише, чем было до этого: — Нова, я говорю это, потому что доверяю тебе, — он тяжело вздохнул, и ведьме показалось, будто его нижняя губа начала дрожать. — Время поставил меня перед серьёзным выбором. На кону жизни многих, и я не могу рисковать, рассказывая тебе все детали. Просто…знай, что сейчас я нахожусь на сильном распутье. Мои мысли заняты прокручиванием каждого сюжета, и выбор, что я сделаю, должен быть принят лично мной. — Кай, ты ведь можешь рассказать, чтобы мы были готовы… — Нет. В любом случае, каждый наш шаг приведёт к тому, что я видел. Даже если мы все садимся, или, быть может, свалим отсюда — всё это не убережёт меня от выбора. Он замолк так же быстро, как и начал говорить, словно понимал: теперь не ему одному придётся нести этот груз. Кай разделил с ней свои страдания, пусть и не признаваясь во всём до конца, но даже этого хватило, чтобы Нова повернулась к нему лицом, аккуратно обнимая за плечи. Она чувствовала, каким напряжённым был парень, однако с каждым новым поглаживанием по голове и спине его защитная стена падала, позволяя Ловчему прикоснуться к её телу, чтобы не только принять объятия, но и отдать свои, такие же искренние. Кая трясло, но она не отстранялась, даже наоборот: старалась обнимать крепче, не потревожив Итана. Хотя ничего не помогало. Хотелось сказать ему, что всё будет хорошо и они со всем справятся, но ведьма понимала, что любой выбор принесёт Каю боль. С этим должен был справится он сам, совершенно один, и это убивало её. Рамона подошла к ним ближе, с тревогой замечая состояние своего возлюбленного. Оникс ловко спрыгнул с её рук, подбегая к Нове, которая уже отпустила Ловчего, вытирая поступившие на глаза слёзы. Он по очереди ткнулся в оба её глаза носом, словно говоря: «Я тут, рядом…», и ведьма принимала его поддержку, украдкой поглядывая на Кая, который благодарно кивнул ей, прижимая Итана крепче к своей груди. Парень молча посмотрел на Рамону, хлопая по месту рядом с собой. Она быстро юркнула к нему под бок, и он крепко обнял её одной рукой. Пытаясь убрать напряжённый настрой, Ловчий улыбнулся, обращаясь к девушке: — Красавица, ты, кстати, только что тискала фамильра вот этой женщины, — он кивком указал на Нову, которая гладила Оникса по шее. Они оба посмотрели на Кая с лёгкой усмешкой. — Я аж заревновал. — Ой, — округлив глаза, Рамона глянула на анимаморфа, который подмигнул ей, а затем на хитро улыбающегося Ловчего, — ты жук, Кай! Не сказал же даже, хотя знал! Он рассмеялся, прижимая её ближе к своему боку, и устало облокотился на обнажённое плечо, поправляя упавшую с него кофту. Переживания снова пришлось спрятать далеко под сердце. Хотя бы ради неё и Итана… Ради себя тоже. Проведя рукой по его лицу, Рамона показывала, что очень сильно соскучилась по Ловчему. Кай достал из кармана лекарства Хорхе, быстро выпивая их, и вернулся к девушке, перед этим поцеловав её в щеку. — Соскучился по тебе, хорошая. — он заговорил шёпотом, не поднимая головы. — Я тоже, рыжик. Я тоже… Она поцеловала его в макушку, поглаживая по голове Итана. Яркие эмоции переживания отразились на её лице. Стало страшно, ведь они все были пока что лишь подростками, которые толком света не видели, а тут война… Такие, как она, были против тех, кого любило её сердце. Но Чужие всегда были для неё ближе, как и для родителей… Так кто она: Обычная, что тайно защищает магов, или та, кто не желает жить в тех рамках, что навязало ей общество? Итан был младше её всего на год, но тоже был рад Чужим и общался с ними. Таких, как они, было много. Может, когда-то всё изменится, и ей не придется видеть, как Обычные, — те, кого она так же любит, — принижают Чужих, — людей, чьё существование никогда не было ошибкой. Когда-то… Кот качнул головой, покрываясь фиолетовой дымкой, и уже через секунду перед Новой на четвереньках стоял Оникс в человеческом виде, не отрывая от неё взгляда. Он быстро чмокнул её в нос, слушая, как щёлкнули их кулоны, и перевернул Ловчую на свои руки, чтобы она не замёрзла на полу. — У кого там ещё зубы острые, моя дорогая колдунья? — он поцеловал её в мочку уха, слушая тихий смех. Рамона посмотрела на них, тихо охая. Кай успел уснуть, и тревожить их совсем не хотелось. Поправив одеяло, она аккуратно натянула немного на Ловчего и себя, удобней устроившись среди двух братьев. Заметив её взгляд, Оникс широко улыбнулся, зарываясь носом в шею Ловчей. Она улыбнулась ему в ответ, теперь до конца осознавая реакцию Новы на её вопросы. Возлюбленные: Ловчая и её фамильяр. Мир был таким разнообразным и интересным, и люди в нём были такие же разные. Добро и зло не делилось поровну, у каждого было по крупице всего, но при этом сейчас ей приходилось видеть, как Чужие и Обычные спокойно общались друг с другом. А кто-то, как их враг, считал, что магам нельзя существовать. Почему? Для чего? Было непонятно… Одно она знала точно: они обязательно со всем справятся. Папа и мама всегда говорили: «Вера в общую победу — шанс к началу успеха. Даже если никто не верит в неё, будь той, кто сможет поднять всем боевой дух!» И она делала это. Нова тихо рассмеялась, заставив Рамону выйти из мыслей. Её смех был чистый, как белый холст, всё ещё не испачканный красками, но очень сдержанный. Ей нравилась эта Ловчая, хотя бы из-за того, что она помогала Каю. Но вина захлестывала её с самого начала, как она увидела ведьму: множество шрамом, наверняка оставленных от Обычных. Хотя Нова смотрела на неё как на хорошего человека, что не являлся одной из тех, кто мог причинить боль. Может, прошлое уже давно осталось у Ловчей позади? В любом случае сейчас Рамона украдкой наблюдала за тем, как хвост фамильяра оборачивался вокруг тела Новы, а она расслабленно поглаживала его по волосам, о чём-то тихо беседу с ним. Взгляд перешёл к своим родителям, которые давно спали, так же прислонившись друг к другу. Всех выбила из колеи эта внезапная спешка. Даже её, хотя она не была похожа на человека, который уставал бы так быстро. Итан немного пошевелился, разлепляя глаза. Рамона осторожно погладила его по щеке, слабо улыбаясь. Он быстро посмотрел своими тёмными глазами сначала на неё, а затем и на Кая, удивленно охая. Тут же выпутавшись из одеяла, мальчик набросился на брата с крепкими объятиями, заставляя Кая испуганно вздохнуть и распахнуть глаза. Старший брат ничего не понимал, но, посмотрев вниз, моментально расслабился, придерживая младшего, чтобы он не свалился. — Живой, чтоб тебя! — И тебе доброе утро, мелкий, — Кай прокашлялся, всё ещё обнимая одной рукой Рамону. — Не ругайся. — Да иди ты, говнюк! Ты знаешь, как я переживал? — он крепко держался за шею старшего брата, едва ли не рыдая от того, что увидел его. — Теперь я тут, а тебе ещё нужно немного поспать. Давай, ложись, а то всех тут перепугал. Нова и Оникс наблюдали за ребятами с широкими улыбками. Воссоединились спустя почти две недели. Для них это было очень долго, и Оникс невольно провёл параллель их разлуки с Ловчей длиною в десять лет с этим случаем. Он подцепил указательным пальцем её подбородок, поднимая на себя, и оставил на губах совсем невинный поцелуй, который Нова даже не поняла. Зато потом она потянулась к нему, целуя чуть дольше, чтобы распробовать его привычный запах мускуса. Оникс улыбнулся, придерживая её за тело, чтобы она не упала. Хвост щекотал ей руки и бока. — Радость ты моя магическая, как я вообще жила без тебя? — Нова легла ему на грудь, слушая быстрое сердцебиение. — Как и я без тебя: никак. — он обнял её сильнее, не позволяя отстраниться от себя. — Совершенно никак. Веспер наблюдала за ними издалека, дав им время побыть вместе. Совсем скоро всем будет не до этого, ведь первостепенной задачей станет выживание и победа. Оставалось не так много времени, чтобы насладиться обществом друг друга, пусть и в такой атмосфере. Метка на руке обжигала, потому что она понимала, что завтра будет война не только с Временем, но и со всей Инквизиции и теми, кто встал на их сторону. Возможно, среди них были и Ловчие, которых они так отчаянно искали. По итогу удалось собрать лишь трёх: старика, молодую девушку и несовершеннолетнего парня… Всё кричало о том, что они заранее погибнут, но Веспер не теряла надежд. Старшая подняла телефон, замечая свое отражение. Слегка впалые щеки, круги под глазами, растрепанные волосы. Раньше бы она не позволила себе такого состояния, но сейчас, когда на кону всё, было совсем не до этого. Тряхнув головой, она посмотрела на время: 16:47. Совсем скоро. — Весп, — Шен подошёл ближе, положив руку ей на плечо, — способности вернулись. Хорхе сообщил о том, что въезд в город заблокирован. Часть Чужих в поезде, они не смогут выйти до утра как минимум. По новостям других городов уже начали передавать, что у нас что-то случилось. — К этому всё и шло, — она вздохнула, оглядывая всех людей вокруг. Испуганные, сосредоточенные: они ждали начала. — Он специально даёт нам меньше шансов на победу. — Ублюдок! — ноздри чернокнижника раздулись от гнева, пока он цедил сквозь зубы. — Люсьен тут появится? — Да, — Веспер соглашалась сразу с двумя утверждениями чернокнижника. — Я жду новостей от Хорхе. Надеюсь, он что-нибудь найдёт. К ним подошли двое Чужих с метками «Fu». Шен слегка напрягся, замечая огненных, но Веспер взглядом показала, что всё хорошо. Двое молодых людей предложили Верховной ведьме и чернокнижнику создать небольшое тепло в пространстве с помощью магии, чтобы слегка согреть их временное убежище. Получив добро, они подняли ладони вверх над головой, тихо читая какое-то заклинание. Пальцы постепенно краснели, и уже через пару минут в катакомбах стало заметно теплее, а люди с благодарностью улыбались парням. Какая-то часть ведьм и магов подхватили небольшую благотворительность, создавая то, что было под силу: водные делали каждому присутствующему колбы с водой, воздушные пропускали тёплый поток по всем катакомбам. Остальные же пытались помочь в другом, чтобы не тратить магические ресурсы просто так. Какая-то часть Обычных, что были тут, тоже старались не сидеть сложа руки. Через какое-то время все расшевелились, разговаривая чуть громче, и в помещении вновь воцарилась бурная жизнь. Веспер прислушалась к диалогу двух пожилых людей: — Так вы травник? — Верно. Уже семьдесят шесть лет. — Удивительно… Она вздохнула, походя к Ловчим, которые, заметив её, поднялись со своих мест. Встав следом, Оникс кусал нижнюю губу, сосредоточенно глядя на Веспер. Шен тоже оказался рядом, увидев собравшуюся компанию. — Люсьен будет с минуты на минуту. Я дам небольшое объявление и отправлюсь в путь. Пожалуйста, если вдруг что-то случится, — она обвела встревоженным взглядом всех вокруг себя, собирая волосы в аккуратный пучок, — хотя бы что-то, что будет казаться странным помимо того, что происходит, звоните мне, Хорхе или Люсьену. Кивнув, команда расступилась, пропуская Веспер в центр. Она подняла руку вверх, создавая несколько иллюзий собственных копий, которые встали в каждом углу, чтобы все могли слышать о чём шла речь. Громкий голос заставил всех замолчать, глядя на Верховную ведьму. — Я рада видеть, что вы немного оживились. Думаю, вам самим стало лучше, когда появилась возможность отвлечься, — она глубоко вдохнула, и голос её вмиг стал стальным. — Сейчас мне придётся отправиться в другое место, чтобы попытаться добыть последнюю крупицу информации, способной привести нас к победе. У вас есть одна ночь, чтобы морально подготовиться ко всему, что нас ожидает. Сейчас среди всех нас можно увидеть не только Чужих, но и Обычных, которые хорошо ладят друг с другом. У всех есть семьи, чувства, невысказанные пожелания и несбывшиеся мечты, которым ещё суждено быть. Так давайте сделаем всё возможное, чтобы не закончить эту жизнь просто так! Мы дадим шанс не только себе, но и нашим будущим потомкам, которые будут гордиться нами! Только вместе, сквозь пучину страха и боли, отчаяния и запаха смерти, мы достигнем справедливости и сделаем так, чтобы она восторжествовала! — Ура! Замотивировавшись от слов Верховной ведьмы, все подняли кулаки, обнажая метки и обычные чистые запястья, говоря о том, что они готовы. Готовы выйти на поле боя, чтобы сразить их врагов. Веспер кивнула, рассыпая своих клонов, и, обернувшись назад, увидела в темноте Люсьена, наблюдавшего за ней. По его лицу ведьма поняла, что он был доволен её речью. Это добавило ей немного уверенности в том, что всё будет хорошо. Старшая подошла к магу, молча кивая ему. Он взял её за руку и уже через секунду яркая вспышка озарила то место, где они стояли, оставляя после себя лишь пустоту.***
Открыв глаза, Верховная ведьма огляделась вокруг, подмечая незнакомые места. Кругом были цветы и деревья, кусты и трава, что так щекотала щиколотки. Она повернулась в левый бок, едва ли не сталкиваясь лицом с высоким скрюченным цветком, желтоватые лепестки которого перекручивались между собой, образуя некую цепную реакцию. Они старались расти вверх, но из-за своего положения могли лишь слегка тянуться к небу, навсегда заточенные в вечном плену своего существования. Веспер разглядела маленькие капли росы, которые ещё не успели высохнуть или впитаться в цветок. — Осторожно, он ядовитый! — Люсьен помог ей подняться, прыская на цветок какой-то жидкостью. Его лепестки тут же выпутались друг от друга, резко схлопываясь по центру. Веспер вздрогнула, увидев изнутри маленькие шипы, которые таким образом смыкали свою жертву. — «Чистый охотник» — так его назвали тут. Он ткнул пальцем в табличку, находившуюся под цветком. Чуть пошарканная, она впитала в себя какую-то зелёную жидкость, которая оставила небольшие разводы на ней. Веспер подметила, что деревянная доска слегка накренилась в бок и уже через какое-то время должна была упасть на землю. Возможно, уже когда-то падала. Именно поэтому на ней остались зеленые пятна. Оглядевшись вокруг повнимательнее, старшая предположила, что они находились в оранжерее. Где-то вдалеке звучала чья-то ругань, среди которых она расслышала голос Хорхе, эмоционально выплёскивающим какие-то реплики. Переглянувшись с Люсьеном, Веспер подошла ближе, отряхивая грязь с одежды. Слова стали звучать чётче. Оба разговаривали на Испанском. — …Это важно, Ренато! — Я не могу дать тебе доступ к архивам, Хорхе, — незнакомец поправил чёрную мантию, кинув на подходящих людей быстрый пронзительный взгляд, и понизил голос. — Я вообще согласился выслушать тебя только потому, что очень уважал Джорджию и её вклад в развитие способностей травников. — Именно из-за уважения к моей пра-прабабушке можешь ведь дать добро! Я знаю, насколько ценен этот цветок, но дай хоть попробовать. Мы не будем делать что-то противозаконное. Наверно. — Вот именно — «наверно», Святой Дух! Ты ведь понимаешь, о чём просишь меня, травник! Это за-пре-ще-но. Мужчина раздраженно смахнул назад короткую прядь русых волос, и только тогда Веспер удалось увидеть множество родинок и веснушек на его лице, а так же морщинки, залегшие на лбу. Его большой золотой крест качался на груди, заставив Верховную ведьму напрячься. Ренато обернулся на неё и Люсьена, складывая ладонь на ладонь перед собой. — Добрый вечер, церковь закрыта, — он посмотрел на их запястья и повёл бровью. — Исповедь для Чужих начинается с часу до трёх. — Мы не за этим. Люсьен вышел вперёд, указав на Хорхе, что стоял позади них, сложив руки на груди. Проследив за его взглядом, Ренато нахмурился, нетерпеливо постукивая ботинком по земле. Священник, что разговаривает с Чужими так, словно они не являлись грешниками… Как он думал. Мужчина посмотрел на открытое небо, тяжело вздыхая: — Святой Отец, где я согрешил в этой жизни? — Прошу прощения, — Веспер взяла разговор в свои руки, — могу ли я поговорить с Хорхе наедине? Кивнув, Ренато отошёл на приличное расстояние, всё ещё задумчиво посматривая на небо, словно оно когда-то могло дать ему ответ. Люсьен отправился за ним. Нетерпеливо подойдя к травнику, старшая огляделась вокруг, чтобы точно убедиться, что их не подсушивают. Она сглотнула вязкую слюну и разлепила пересохшие губы: — Хорхе, скажи мне, что мы не зря отправились в Италию и ты что-то выяснил? Молча подтвердив её слова, он вынул из кармана сложенный в четыре раза журнальный лист. Помятая, местами разорванная, бумага всё равно выглядела как нечто очень ценное для травника. То, с каким трепетом он разворачивал каждый сгиб, было похоже на распаковку долгожданной вещи, которую очень хотели приобрести. — Всё же нашёл ту книгу с записями, о которой говорил. Вы так в спешке убежали, что я не успел пихнуть тебе её в руки, — Хорхе протянул ей лист, чтобы она смогла увидеть там рисунок растения и кучу фраз на Испанском. — Ренато — священнослужитель, но из-за хорошей репутации моей пра-прабабушки он частично стал уважать всех Чужих. Понял, что мы приносим какую-никакую, но пользу. Он и подсказал, где находится наш цветочек, но категорически отказался вести нас туда. — Эта оранжерея при Церкви? — Верно. Именно отсюда сначала родственникам, а потом и мне доставили маленький вариант. Веспер передёрнула плечами: завтра они будут сражаться с теми, кто против Чужих, и Церковники так же входили в это число. Но сейчас они так спокойно беседуют с одним из них, а единственная подсказка, чтобы победить, находится у врагов под носом… Заметив её настрой, Хорхе осторожно забрал лист, привлекая к себе внимание. — Знаю, о чём ты думаешь, но выбора у нас особо нет. Да и не ставь на Ренато клеймо сразу же. Он нормальный парень, просто служит Церкви… — …И помогает Чужим. Ага, — старшая качнула головой, словно сбрасывая ненужные мысли. — Ладно. Значит, цветок где-то здесь? — Древо. Да, прямо в центре оранжереи, но защищено оно знатно. Травник, что занимался им, писал, что у настоящего древа самые ни на что есть живые корни. Даже интересно посмотреть на них. Опять же, наш святоша не пустит туда даже близко. — Пустит. Люсьен неожиданно появился сбоку, заставив Хорхе вздрогнуть от неожиданности. Выразив крайнее недовольство, травник схватился за сердце, глубоко вздыхая, пока маг обращался к старшей: — Через час очнётся и ничего не вспомнит. Мне ой как не поздоровится, если с цветком что-то случится, потому что этот мужик сразу всё поймет. — Ты что, отключил Церковника? — Веспер открыла рот, глядя в ту сторону, где торчали ноги Ренато. — Получается, что так. Как ещё заставить его дать нам доступ к этому вашему цветку? — он усмехнулся, увидев резко побледневшее лицо Хорхе. — Для чего он вообще? — Пока не знаю. Увидим. Резко развернувшись, Веспер почти бегом пошла в центр оранжереи, молясь о том, чтобы тут никого, кроме Ренато, не было. Она чувствовала, как начавшийся ветер бил ей в лицо, развивая по дороге длинный сиреневый плащ. Казалось, будто там, в этом цветке, хранятся все те ответы, которые они отчаянно искали. Хорхе и Люсьен быстро нагнали её, стараясь смотреть за тем, чтобы всё было тихо. Травник всё ещё кидал недовольный взгляд на мага, который старательно игнорировал его. — Могли бы договориться, блин… — Там без вариантов всё было, не начинай. Когда из-за поворота показались знакомые тёмно-фиолетовые зубчатые листья больших размеров, сердце старшей кольнуло сильнее, а волнение постепенно начинало нарастать. Хорхе поправил съехавшие очки, сильно запыхавшись, но всё так же продолжал бежать, не забывая смотреть в сторону отключенного священника. — Что ещё писал тот травник? — Веспер сколдовала иллюзию, делая вид, что Ренато ходит по оранжерее, и продолжила бежать. — Надеюсь, поможет… Толком ничего не писал, только про корни часто говорил. Именно про древо, а не цветы. — Копать придётся? — Люсьен посмотрел на них, и, заметив, как они синхронно покачали головами, нахмурился. — А как тогда? — Прикасаться к нему только травники и Ловчие могут, сам видел. Если будем копать — оставим ненужные следы, тогда точно каждому головы не видать. Мы…используем магию. — А если рассыпется? — Сначала, конечно же, проверим. Люсьен резко остановил их взмахом ладони, когда они подбежали к древу достаточно близко. Он взмахнул второй рукой, создав слабый щит, который уберёг их от двух вылетевших шипов. Веспер и Хорхе синхронно выставили руки вперёд, помогая магу. — Как понял? — Вокруг него барьер магический. Вон, — он кивнул в сторону прозрачной дымки, которую не сразу удалось заметить, — светится немного. Не разрушить просто так. Веспер запустила в барьер небольшой поток воздуха, и сразу же пригнулась, чувствуя, как он отлетел в её сторону в два раза сильнее. Рука сама по себе выгнулась немного вбок, и находилась в таком положении до тех самых пор, пока она не сделала два шага назад. Они поняли, что барьер воздействует на тело мага или ведьмы, отталкивая магию, но при этом делает так, чтобы Чужой всё равно пострадал. Размяв руку, Веспер нахмурилась, снова глядя на барьер. — Как думаете, снизу тоже всё закрыто? — Наверняка, — Люсьен сложил руки на грудь, так же нахмурившись от непонимания, — как же туда попадают… Хорхе вышел вперёд, оглядывая барьер со всех сторон. Когда он приблизился достаточно, чтобы ладонь можно было положить на барьер, несколько шипов мигом выстрелили в него. Травник создал защиту из растений, отскакивая назад. — Думал, всех травников пропускает. Видимо, нет. — Какой ты догадливый… Фыркнув, Хорхе вернулся к магу и ведьме, потирая переносицу пальцами. Руки разболелись. Веспер переводила взгляд с древа на барьер, постукивая указательным пальцем по губам. Она отошла к другому растению, взяв с земли небольшой серый камень овальной формы с тонкими трещинами, и вернулась обратно, быстро очищая его от грязи. Передав его Люсьену, старшая поджала губы, всё ещё сомневаясь в своей идее. — Попробуй телепортировать его туда. Может, получится? — Спорная идея… — А ведь точно: Люсьен же необычный чернокнижник. Возможно, барьер просто не поймёт, что произошло. Сомнительно хмыкнув, маг несколько раз подкинул камень в руках, измеряя его вес, и только потом прикрыл глаза, сосредотачиваясь на объекте. Одна из обнажённых на ключице рун загорелась, вылетая наружу. Она закрутилась вокруг камня, медленно поднимая его вверх. Люсьен представил место, в которое он должен был отправится: детальное расположение, детальное время суток. Представил шершавость травы и мысленно убрал преграду в виде барьера. Через секунду камень испарился, заставив всех, кроме Люсьена, напрячься. Веспер и Хорхе внимательно наблюдали за каждым шорохом, смотрели за тем, где бы он мог появиться. Оба вздрогнули, не скрывая удивления, когда камень появился в воздухе, падая на траву. Внутри барьера. — Получилось! — практически подпрыгнув, Хорхе воодушевлённо посмотрел на Веспер и Люсьена. Старшая кивнула, но напряглась, замечая, как Люсьен покрылся сильной испариной, всё ещё не открывая глаз. Она подлетела к магу, медленно уводя его подальше оттуда. Травник тоже стразу же оказался рядом, достав из кармана зелье для него. Открыв ему рот не с первого раза, они осторожно влили каждую каплю внутрь, внимательно следя за тем, чтобы Люсьен не поперхнулся, но выпил всё. Затем стали ждать, когда всё подействует, с тревогой глядя на камень, который постепенно тускнел, уже через секунду возвращаясь обратно. — Твою мать… Отпустив руки, Веспер почувствовала безысходное отчаяние. Краски вокруг будто посерели на несколько тонов, а одна и так же фраза начинала преследовать её всё чаще и громче: «Мы проиграли» Закашлявшись, Люсьен широко распахнул глаза, выгибаясь в спине. Его кожа постепенно принимала обычный оттенок, а щеки обрели здоровый румянец. — Эй, тихо-тихо… Он принял помощь от травника, опираясь на его плечо. Оба посмотрели на понурившуюся ведьму, чьё лицо было приковано к камню, что секундами ранее вернулся на своё место. Веспер не сдавалась, это было не про неё. Но сейчас… Они первый раз видели, как она отпускает руки, не зная, что делать. — Веспер, — Люсьен поднял голову вверх, глубоко вдыхая. Старшая посмотрела в его сторону, но будто сквозь него, — попробуем. Ненадолго, но я могу ждать. Там очень сильная магия, поэтому сделаем несколько подходов. — Что? Нет! С ума сошёл, что ли?! — Хорхе толкнул его в плечо, возмущенно глядя то на него, то на Верховную ведьму. — Веспер, хоть ты ему скажи! Но она молчала. Молчал и Люсьен, что так отчаянно пытался прийти в себя. Замолчал и Хорхе, не зная, как отговорить друзей от этой затеи. Никто не хотел жертвовать Люсьеном и тем более его здоровьем, но ситуация не оставляла выбора. Через сорок минут должен был проснуться Ренато, и тогда их плану, и, возможно, всем Чужим придёт конец… Подойдя к Люсьену, Веспер усмехнулась, склонив к нему голову: — Я не хочу, чтобы ты снова причинял себе боль ради других, Люсьен. Ненавижу это, ты знаешь, — когда она подняла голову, губы её едва ли не дрожали от страха, но ведьма старательно улыбалась, — но сейчас я не смогу отказаться от того, что ты предложил. Ради всех Чужих, ради каждого из нас, нам нужно попытаться… — Веспер… — Хорхе переводил взгляд с одного друга на другого, не зная, что сделать. — Чем я могу помочь? — Попробуй первым. Мне нужно достать хотя бы один лист, чтобы понять, как на него подействует обычная магия ветра. Только она есть у каждого из нас, в том числе и у Ловчих. Люсьен и Хорхе кивнули, и тогда маг сосредоточился на нём, вновь прикрывая глаза. Его рубашка была убрана в сторону, чтобы обнажить больше рун, которые могут засветиться. Он проделал ту же схему, что и с камнем, стараясь превозмогать нарастающую боль, только чтобы всё получилось. Хорхе нужно максимум двадцать секунд, чтобы сорвать лист, поэтому тут можно было немного расслабиться. Намного сложнее будет то, что ждёт дальше… Хорхе поднялся в воздухе, и уже через секунду его силуэт пропал, заставив Веспер тревожно кусать подушечки пальцев. Тело Люсьена напряглось гораздо сильнее, чем до этого, и ей оставалось только следить, чтобы всё было хорошо. Уже по тому, как посерела кожа Люсьена, Верховная ведьма поняла, что он был истощён. Появившись внутри купола, травник быстро схватил самый низкорастущий лист, срывая его с дерева, и в ту же секунду пропал, возвращаясь обратно. Люсьен громко и тяжело вздохнул, заставляя ведьму оглядываться вокруг, чтобы понимать, что за ними не следят. Она помогла присесть обоим мужчинам, замечая, что Хорхе тоже побледнел. На все вопросы он качал головой, молча поднимая руку с листом вверх. Люсьен же держался за грудь, часть дыша ртом от боли. Не было понятно, что скатывалось по его лицу: слёзы или пот? Но даже так он вновь поднялся, стараясь сохранить контроль. Тревога поднялась в груди Веспер. Она качнула рукой, тихо прошептав заклинание, и уже через секунду лист поднялся вверх, аккуратно вырисовывая круги над их головами. Сердце замерло. Каждый боялся сделать лишнее движение, потому что одна-единственная надежда витала в воздухе, плавно опускаясь и поднимаясь вверх. Покружив ещё двадцать секунд, он упал прямо в ладонь травника, оставшись целым. — Кажется…кажется, у нес есть шанс. Фиолетовый лист поблескивал на солнце, показывая свои золотистые жилки. Веспер почувствовала вновь проснувшуюся надежду: у них появился шанс на то, чтобы добыть хоть какую-то информацию. Но Люсьен… Он качал головой из стороны в сторону, придерживая рукой нос, из которого сочились капли крови. Его магия могла действовать внутри барьера, но отбирала намного больше жизненной энергии, чем обычно. Даже двадцати секунд хватило, чтобы он почувствовал сильное головокружение, граничащее с обмороком. А тут… Им нужно будет как минимум семь минут. Если Веспер сделает всё быстрее, то хватит и пяти, но нужно было быть запредельно аккуратными. Она подошла к магу, достав из кармана чистый носовой платок. Приложив его к носу, надавила на плечи Люсьена, вынуждая его сесть на землю. Шатаясь, мужчина аккуратно опустился, держась за одежду Верховной ведьмы. Она видела: глаза помутнели, маг мог впасть в бессознательность в любой момент. Хорхе быстро замешивал что-то сбоку от них, и через пару минут уже стоял рядом, прикладывая к груди Люсьена большой лист с каким-то раствором на нём. — Давай, Люсьен… Последний рывок. — травник и ведьма сжимали губы. Они не могли сделать ничего лучше, чем попытаться ослабить боль, которую даже не могли ощутить. Не в состоянии говорить, маг лишь слабо кивнул, возвращая себе какую-то концентрацию. Он вновь попытался встать, но тяжело падал обратно, зажмуривая глаза до появившихся в них искр. Вены на шее и лбу вздулись, а ногти приняли синеватый оттенок. Однако, несмотря на это, он уверенно продолжал вставать, пытаясь показать, что готов. — Давай, Веспер, — он покачнулся, но быстро сделал вид, что всё хорошо, взяв её за руку, — давай… — Люсьен, тебе придётся держать меня минимум семь минут, понимаешь? — Веспер с тревогой смотрела на его лицо снизу вверх, хмуря лоб. Начавшиеся появляться морщины стали заметнее. — Да, — он почувствовал, как Хорхе вновь открыл знакомый по запаху раствор, поднося его ко рту мага. — Это последний? — Я ещё сделаю. — Нет, — медленно отвернувшись от склянки, Люсьен отрицательно покачал головой, — оставь на потом. Когда закончим. Мне нужно будет успеть вернуть вас обратно до того, как произойдёт последний хлопок. Переглянувшись, ведьма и травник ничего не сказали: маг сказал всё за себя. Если он чувствует приближение хлопка, значит так оно и будет… Оставалось только надеяться, что он сможет выжить после него. А он сможет. Потому что обещал ей. Им всем. Ради всех Чужих. Ради себя и своей семьи. Ради будущего, что никогда у них не было… Он прикрыл глаза, призывая свою магию. Сердце кольнуло с такой силой, что хотелось завыть, но он знал — секундная слабость приведёт к тому, что ничего не получится. А потому стиснул зубы, медленно читая заклинание. Четыре мощные руны выпорхнули из него, словно бабочки, приклеиваясь к оголённым участкам кожи Веспер. Пять минут как минимум. Ему всего нужно продержаться пять минут. Каких-то жалких триста секунд. Он обязательно справится. Веспер прикрыла глаза, полностью сосредотачиваясь на ощущениях. Она бы сделала всё возможное, чтобы Люсьен не перенёс эту боль один, но могла лишь справиться со своей задачей быстрее, чтобы облегчить страдания. Кожу зажгло, и уже через пару секунд она растворилась в пространстве, позволяя рунам вести себя туда, куда указывал их хозяин. Она появилась на мягкой земле, стараясь сразу же сделать два шага назад от древа. Отсчёт пошёл. Не теряя времени, Веспер подняла руки вверх, сосредотачиваясь на магии ветра. Ей нужно вырвать дерево с корнями из-под земли. Нужно приложить гораздо больше усилий, чем обычно, и она начала, глубоко вдыхая. Сердце пропустило удар: тяжелый груз вмиг почувствовался во всём теле, намекая на то, что ведьма использовала слишком сильную нагрузку. Правая нога уехала назад, и, скрючив пальцы, Веспер жмурила глаза, напрягая всё тело. Древо громко зашелестело, медленно двигаясь под магией Верховной ведьмы. Ей нужно только сосредоточиться, только не терять контроль над ситуацией, чего бы ей этого не стоило! Послышался треск — первый корень вылез наружу, раскидав по всей траве части мокрой земли. Веспер приоткрыла один глаз, продолжая вырывать оставшееся. Она спиной чувствовала взгляд Хорхе, слышала, как Люсьен тихо считал, дойдя уже до девяносто восьми. Пот скатывался по лицу, по груди, утекая вниз, на одежду. Сердце отбивало бешеный такт, не успевая перестроиться под хозяина. Было так много всего, чего она ощущала в теле первый раз, но её внимание было остановлено только на древе. Какой-то предмет блеснул из-под появившегося нового корня, заставив Веспер слегка отвлечься. Она тут же вернулась к концентрации, пытаясь освободить одну руку, чтобы та притянула к себе желтоватый предмет. У неё было пару секунд, чтобы поменять положение рук, после чего пришлось бы снова хватать древо, наверняка практически надрывая спину. Счет шел за сто двадцать. Она слегка подкинула древо вверх, тут же меняя руки, которые ловко выдернули незнакомый предмет, и резко взялась обратно, вскрикивая от резкой боли в спине и ногах — большая тяжесть будто давила её к этой же земле. Только не касаться. Не касаться! Люсьен почувствовал новый предмет, пытаясь сконцентрироваться на том, чтобы достать его. Спустя секунду свёрнутый в несколько слоёв старый пергамент лежал у их ног, и Хорхе мгновенно поднял его, отряхивая от земли. Сургуч был аккуратно, но очень быстро удалён, и только тогда травник раскрыл содержимое, читая его вслух Люсьену, который слушал его вполуха: — Тут какой-то ритуальный круг. Всё на Испанском, — он прищурился, кидая быстрый взгляд то на Веспер, то на мага. — Я могу разобрать пару слов… Л.Лову… Ловчие. Этаморт. Ритуал. — Этаморт?! — Веспер вскрикнула, не поворачивая головы. Древо всё ещё держалось, но она была уверена, что внизу было что-то ещё. — Видоизменённая фраза, означавшая «Смертельный век», если с Испанского! Уже было неважно, увидят их или нет. Главное, что они нашли какую-то зацепку. Очень важную зацепку! Веспер потянула сильнее, и тут же вздрогнула, увидев то, что открылось её взору. Она почувствовала, как начало трясти руки, но не от тяжести, а от отвращения и страха, медленно заполнявшими всё тело. От того, что она видела, было не сбежать. Это и была разгадка, так часто мучавшая её в последние дни. Она и являлась тайной, которую им нужно было узнать любой ценой, даже если от этого мир перевернулся бы с ног на голову. На неё смотрела отрубленная голова женщины, из которой рос самый большой корень. Не разложившаяся, не потерявшая привычной красоты, но с отсутствующими глазами и другой частью тела. Пепельные волосы становились золотыми на концах, превращаясь в привычные жилки, которые она видела у цветка и древа. Она висела вниз головой, с застывшей на лице гримасой боли и страха. Она и была Доминионой. Останками, которых не хватало при обнаружении трупа. Всё это время её тело вырабатывало это древо. Никакие животные не уносили её отрубленные конечности — всё это время она была тут. И она ждала их, чтобы сказать, как победить собственного сына.