i used to float (now i just fall down)

Йеннифэр могла свободно бродить по залам Аретузы, пока солнце не опустилось за горизонт и не пришла Рита, которая ищет ее. У директрисы были неотложные дела, и она не смогла бы должным образом присматривать за Тиссаей, поэтому Йеннифэр должна была наблюдать за ней в термах, пока она будет мыться. Йеннифэр поблагодарила богов, что они сохранили это место во время переворота, потому что горячая вода была восхитительно и именно тем, в чем нуждались и она, и Тиссая. — Лучше поторопись, — сказала ей Рита. — Я оставила ее там и пришла за тобой. Мысль о Тиссае, одинокой, окруженной водой, достаточно глубокой, чтобы в ней можно было утонуть, заставила Йеннифэр запаниковать, и она, не теряя ни секунды, выбежала из комнаты, в которой была и спустилась к термам. Когда она проскользнула внутрь комнаты, ее окутала горячая влага, и Йеннифэр глубоко вдохнула, уже чувствуя, что под слоями ее платья уже слишком тепло. Привыкнув к полумраку терм, она внимательно осмотрела воду, приближаясь к ней. Тиссаи нигде не было видно и Йеннифэр уже собиралась окликнуть ее по имени, когда заметила, что она раздевается в противоположном углу комнаты. Зная, что ей следует взгляд, Йеннифэр поняла, что совершенно не в состоянии этого сделать. В мягком свете редких свечей ее белые волосы и кремовая кожа казались чем-то сродни неземному. Когда Йеннифэр поняла, что Тиссая собирается снять нижнее белье, она моргнула, выводя себя из оцепенения и громко покашляла, чтобы дать знать о своем присутствии. Тиссая вздрогнула и тут же подняла глаза, прижимая к груди свое недавно сброшенное платье. — Как ты уже здесь оказалась? Я могу поклясться, что Рита ушла не более пяти минут назад, — сказала Тиссая. Она подошла к бассейну с клубящимся паром, выжидающе глядя на Йеннифэр. Младшая чародейка опомнилась и пробормотала что-то о том, что находилась рядом, на что Тиссая не купилась. Давая ей время погрузиться в воду так, чтобы на нее не пялились, Йеннифэр не сводила глаз от столба слева от себя. Как только Тиссая погрузилась в воду по плечи, Йеннифэр решила, что теперь безопасно встретиться с ней взглядом. Она обнаружила, что любопытные голубые глаза изучают ее, и даже в тускло освещенной комнате Йеннифэр почувствовала, что ее видят насквозь. — Ты бежала, — со вздохом заключила Тиссая. Йеннифэр не стала утруждаться и отрицать. Она подумала, что, возможно, Тиссая слышит, как громко бьется ее сердце. Хотя теперь она не была уверена, что бег был причиной стука в груди. — Как вода? — спросила она в отчаянной попытке сменить тему. — А ты не хочешь искупаться со мной? — мгновенно парировала Тиссая. — Конечно, тебе не помешала бы расслабляющая сила горячей ванны. — Я собиралась, умирала от желания… Она резко оборвала ответ, и Тиссая закатила глаза. — Ты можешь произнести слово «умираю», Йеннифэр, не будь нелепой. Решив не отвечать, Йеннифэр, не отличавшаяся скромностью, бесцеремонно сбросила с себя одежду и вошла в воду полностью обнаженной. Она знала, что Тиссая все еще наблюдает за ней, но она не прошла через всю боль своего преображения десятилетия назад, чтобы скрывать свое тело сейчас. Вода была чудотворной. Мышцы сразу расслабились, и Йеннифэр прикусила губу от восторга, когда нашла место, где можно было присесть, и позволила воде поглотить себя по шею. Некоторое время они сидели молча, нежась в тепле ванны. Тиссая вздохнула и закрыла глаза, но Йеннифэр не осмелилась последовать ее примеру. Ее все еще преследовало воспоминание о Тиссае, лежащей на полу без сознания. Именно взгляд на нее отгонял дурные мысли. — Как поживает ведьмак? — внезапно спросила Тиссая, выводя Йеннифэр из задумчивости. Геральт. К этому времени он, вероятно, готовился покинуть Брокилон. — Без сомнения, он знавал лучшие дни. — И все-таки, что с ним случилось? Верно, она целый день была без сознания и ничего не слышала. Йеннифэр размышляла о том, следует ли ей говорить, но в конце концов решила, что ее тошнит от лжи и притворства. — Был избит Вильгефорцем. Оказывается, этот ублюдок намного сильнее, чем показывал все это время. Она встретила непонятный взгляд Тиссаи, не вздрогнув. В любом случае, в какой-то момент они должны были говорить о нем, рассудила она. Тем не менее, рана была еще свежа, и, возможно, Тиссая была не готова обсуждать Вильгефорца. Йеннифэр подумывала о том, чтобы позволить ей взять инициативу в свои руки, но, когда ожидание ничего не дало, она поняла, что открывать эту банку с червями придется ей. — Я ломала голову, пытаясь понять, когда он начал строить козни, — размышляла она вслух, надеясь, что Тиссая вмешается. — С Соддена, вероятно, даже раньше. — таков был немедленный ответ, который она получила. Значит, Тиссая тоже думала об этом. — Он действительно приехал за мной, — вспоминала Йеннифэр. — Говорил всевозможные лестные слова, чтобы убедить меня вернуться в Аретузу и сражаться за братство. Говорил… ты спрашивала обо мне, что я была… что это было? Лучшей ученицей, которого ты когда-либо учила? Она горько рассмеялась. Они обе знали, что она никогда не была лучшей ученицей Тиссаи, но Йеннифэр, горда собой, поверила этим словам. — Хмм… Тогда он был тем, кто первым упомянул твое имя. Я знала, что нет смысла пытаться просить тебя присоединиться к нашей борьбе после встречи в Ринде, но… Он хотела, чтобы ты была там, он сказал, что нам нужна вся сила, которая у нас может быть. Оглядываясь назад, я предполагаю, что он надеялся, что Нильфгаард уничтожит как можно больше из нас. — Ха, — усмехнулась Йеннифэр. — Ну, я думаю, он мог бы пожалеть об этом выборе. Тиссая горько улыбнулась и потерла рукой затылок. Взгляд Йеннифэр сразу же привлекли длинные красные порезы на запястьях Тиссаи. Со временем они заживут, но, увидев их, она почувствовала легкую тошноту. Тиссая тихо застонала и поморщилась, заставив Йеннифэр придвинуться ближе. — Ты в порядке? — Да, да, — заверила ее Тиссая с легким раздражением в голосе. — Я просто… ничего, это пустяк. — Я… Позволь мне, на самом деле я довольно хороша в массаже. Не спрашивай, — быстро добавила она, прежде чем Тиссая успела спросить ее о том, как она приобрела навыки массажа. Йеннифэр не испытывала особого желания обсуждать этот аспект своей жизни со своей бывшей наставницей. Она ожидала, что Тиссая запротестует и отвергнет ее предложение, но старшая чародейка просто повернулась спиной, ее руки свободно ухватились за край бассейна. Она никогда раньше по-настоящему не прикасалась к коже Тиссаи, за исключением тех случаев, когда они держались за руки, и это казалось гораздо более интимным, чем этот момент, когда они прислонились друг к другу лбами в Соддене. Йеннифэр постаралась сохранить между ними некоторое расстояние и осторожно надавила на шею Тиссаи. Там действительно было больше одного узла — признак того, что ректоресса была вне себя от напряжения. Йеннифэр массажировала медленно и молча, пока Тиссая снова не заговорила. — Когда он искал меня после Соддена, я была уязвима. Я была… обезумевшей. Отчаянно ища тебя, борясь с двимеритием в своих легких. Мне казалось, что я не могу дышать. Он был там, чтобы… поймать меня. Он пробрался в мое сердце так, что я даже не заметила. Я была… занята другими делами. Я позволила этому случиться. — Что ты вообще в нем нашла? — пыталась пошутить Йеннифэр, надеясь поднять настроение. Последовавшее за этим молчание Тиссаи приводило в замешательство. Слова, которые она в конце концов произнесла, привели в еще большее замешательство. — Всякий раз, когда мы обсуждали тебя, он проводил параллели между вами двумя. Я полагаю, это то, что я увидела в нем, почему я… находила утешение в нем после твоего исчезновения в Соддене. Его порывистость, упрямство, его потребность побеждать в каждом споре… все это напоминало о тебе. Руки Йеннифэр дрогнули на плечах Тиссаи. Она прочистила горло, не зная, что сказать дальше. Понимала ли Тиссая, что ее слова могут быть… неверно истолкованы? Хотя, вероятно, она не это имела в виду, поэтому Йеннифэр резко вздохнула и нервно хихикнула. — Ну, может, у него и есть некоторые из моих плохих черт, но у него нет моих роскошных волос. Искренний, хотя и не долгий, смех, который вызвала у Тиссаи ее шутка, был неожиданным и наслаждением для ушей Йеннифэр. Она широко улыбнулась, когда Тиссая пробормотала ласковое «идиотка», прежде чем повернуться к ней лицом. Мгновение они смотрели друг на друга, причем Йеннифэр не могла стереть ухмылку со своего лица, а тень улыбки Тиссаи тронула уголки ее губ. — Спасибо тебе за массаж, — сказала она в конце концов. — Я действительно чувствую себя лучше. — Хорошо. А теперь давай просто еще немного насладимся этой горячей водой, — ответила Йеннифэр, отступая назад, чтобы снова занять свое место на противоположной стороне бассейна. Прошло почти полчаса, прежде чем Тиссая решила, что с нее хватит, и приказала Йеннифэр закрыть глаза, пока выбиралась из бассейна. Йеннифэр добродушно закатила глаза, но тем не менее подчинилась. — Прожив так долго, ты все еще остаешься ханжой, — насмехалась она. — Представь себе это. — Заткнись, — парировала Тиссая, заворачиваясь в огромное полотенце. — Твоя очередь. Йеннифэр открыла глаза и увидела, что Тиссая, стоявшая в другом конце комнаты, закрыла свои. Она фыркнула. — Мне все равно, смотришь ты или нет, Тиссая. Мне нечего скрывать, и нет ничего такого, чего бы не было у тебя. Глаза Тиссаи упрямо оставались закрытыми.