***
На третью ночь, последнюю в пути перед тем, как они доберутся до Ридбруна, терпение Йеннифэр лопнуло. Она сделала все возможное, чтобы подавить свое беспокойство, но плотина прорвалась. Хотя она могла справиться со странным нежеланием Тиссаи поддаваться своим чувствам, она не могла смириться с тем, что ее отгораживают. Они разбили лагерь за горами Армуш, достаточно далеко, чтобы скалистый ландшафт сменился зелеными пастбищами, и в кои-то веки могли поспать под звездами. Когда Тиссая села на бревно возле костра, который они недавно разожгли для ужина, с противоположной стороны от того места, где сидела Йеннифэр, младшей чародейке потребовалась минута, чтобы оценить ее настроение. Голубые глаза были устремлены на яркое пламя перед ней, взгляд был пустым — признак того, что Тиссая была погружена в свои мысли, как и весь день. Йеннифэр откашлялась и вытерла руки о бедра. — Хорошо, — начала она. — Выкладывай. Увидев поднятые брови Тиссаи, Йеннифэр жестом указала на нее. — Чтобы ни беспокоило тебя вот уже несколько дней, — уточнила она: — Я больше не могу выносить твоей угрюмости, так что скажи мне, что происходит у тебя в голове. — Я не угрюмая, — усмехнулась Тиссая, но ее глаза избегали взгляда Йеннифэр, что младшая чародейка научилась истолковывать как признак того, что она лжет. — Пожалуйста, — попыталась она, на этот раз мягче. — Ты меня беспокоишь. Что-то оттаяло в Тиссае, ее плечи заметно опустились, и она наконец встретилась взглядом с Йеннифэр. — Ничего страшного, Йеннифэр. Я просто думала о… что делать, если наш план провалится? Когда мы отправлялись в это путешествие, было одно условие. Что ты послушаешь меня. По тому, как Тиссая сцепила руки перед собой, Йеннифэр поняла, что ей не понравится то, что последует дальше. Тем не менее, она кивнула, потому что помнила тот разговор. — Если что-то отклонится от плана, я хочу, чтобы ты бежала. Предсказуемо, сразу подумала Йеннифэр, прежде чем открыла рот, чтобы возразить. Но Тиссая подняла палец и, как всегда, без усилий приказала замолчать. — Это не твоя битва, согласна ты с этим или нет, — продолжила Тиссая. — Я не хочу, чтобы тебе причинили боль или что-то похуже. Если я скажу тебе бежать, ты убежишь. Гнев вспыхнул в Йеннифэр. Как посмела Тиссая сказать ей, что это не ее битва? Вильгефорц предал их всех, причинил столько разрушений и боли, примкнул к врагу и охотился за Цири. Это была ее борьба. Она поднялась на ноги, обошла костер и встала перед Тиссаей, возвышаясь над ней. — И что потом? Я позволю тебе умереть на гребаной поляне от рук этого монстра, после всего, что мы сделали, чтобы сохранить тебе жизнь? — Если уж на то пошло, то да, — холодно ответила Тиссая. Она тоже медленно встала, чтобы иметь возможность посмотреть Йеннифэр в глаза. Младшая чародейка чувствовала, что за ней пристально наблюдают, и знала, что ее черты лица, должно быть, искажены плохо скрываемым гневом. Она стиснула зубы и заставила себя говорить как можно спокойнее. — Ты же знаешь, что этого не произойдет. Почему ты вообще думаешь, что я соглашусь с тем, что выше моего понимания. Я согласилась выслушивать твои приказы, если они будут разумными. Скажи мне, что в этом разумного? — Это разумно, если спасет твою жизнь, — возразила Тиссая. — В ущерб твоей? — Йеннифэр хотелось закричать и встряхнуть женщину, стоявшую перед ней. — Послушай меня, Тиссая. Я не брошу тебя. Либо мы будем жить вместе, либо умрем вместе. Боги, она надеялась, что ее глаза передали правду и глубину этого заявления. Тиссая сглотнула, ее губы слегка дрожали, как будто она хотела что-то сказать, но слова не шли с языка. — Так вот почему ты была молчалива последние несколько дней, — спросила Йеннифэр, не убежденная в том, что эта простая мысль могла заставить Тиссаю так глубоко уйти в свои мысли. Когда ответа не последовало, она продолжила еще, более мягким тоном. — Чего ты мне не договариваешь? Позади нее потрескивали дрова. Йеннифэр чувствовала, как жар огня ласкает ее спину и ноги, контрастируя с ледяной голубизной глаз. Сделав глубокий вдох, Йеннифэр собралась с духом и задала вопрос, который мучил ее уже несколько дней. — Это потому, что ты все еще любишь его? Она не могла знать, как Тиссая отреагирует на ее слова, понятия не имела о чувствах своей наставницы к человеку, который так глубоко предал ее, и, возможно, она заходила слишком далеко, была слишком навязчивой. Ее потребность разобраться была сильнее. По тому, как Тиссая опустила глаза, Йеннифэр могла догадаться об ответе. Внутри у нее все перевернулось, но она подавила подступившую к горлу желчь. — Все в порядке, — произнесла она, отодвигая в сторону свои собственные чувства, чтобы успокоить Тиссаю. — У вас были отношения в течение многих лет. Чувства не могут просто исчезнуть. — Он совершал ужасные поступки, — прошептала Тиссая едва слышно, чтобы Йеннифэр расслышала ее слова. — Как я могу все еще… — Тиссая, хэй, — взяв пальцем изящный подбородок Йеннифэр приподняла голову Тиссаи, чтобы еще раз посмотреть на нее. — Дай себе время. — Я продолжаю… вспоминать. Мгновения. Интересно, чувствовал ли он когда-нибудь что-нибудь, или у него просто так хорошо получалось притворяться. Словно опомнившись, Тиссая моргнула и сделала шаг назад, затем другой, отходя от Йеннифэр, прежде чем повернуться к ней спиной. Йеннифэр размышляла о том, что делать дальше. Ее ноющее сердце приняло решение за нее. Она шагнула вперед, пока не дотронулась до Тиссаи, и осторожно заключила ее в объятия, достаточно свободные, чтобы она могла вырваться, если бы захотела, а затем обняла крепче, когда Тиссая не сделала ни малейшего движения, чтобы освободиться. Напротив, Тиссая прижалась к ней, откинувшись на ее руки и закрыв глаза. Йеннифэр заметила слезинку в уголке глаза и тут же смахнула ее поцелуем. — Как он мог ничего не чувствовать, — выдохнула она на ухо Тиссае: — Когда в его объятиях была самая замечательная и могущественная женщина на планете. Тиссая рыдала, ее руки нашли запястья Йеннифэр, обхватившие ее за талию. Она вздрогнула, когда Йеннифэр уткнулась носом ей в шею. Младшая чародейка не могла знать, что было в сердце Вильгефорца, и было ли оно вообще, но она не могла представить, что ей так повезет, что ее выберет Тиссая, и она не влюбится в нее по уши. Дурак, подумала она. Его ебучая потеря. — Прошло всего пару недель, — мягко напомнила Йеннифэр Тиссае. — Мне нужно было так много переварить. Будь добра к себе, позволь времени сделать свое дело. — Я сломлена, — пожаловалась Тиссая, ее голос был хриплым от всех эмоций, которые она так отчаянно пыталась сдержать. Йеннифэр прижалась к ней еще крепче. — Это не так, — запротестовала она. — Но так и есть, — возразила Тиссая громче, отталкивая Йеннифэр, которая неохотно опустила руки, позволяя Тиссае снова посмотреть ей в лицо. — Сломлена безвозвратно. И я очень устала, — закончила она, обхватив себя руками под озабоченным взглядом Йеннифэр. — Тогда позволь мне собрать тебя воедино, — взмолилась Йеннифэр, не в силах удержаться от того, чтобы не протянуть руки и не схватит Тиссаю за плечи. — Дай мне шанс сделать это. Когда ответа не последовало, Йеннифэр прижалась лбом ко лбу Тиссаи. — Однажды ты сделала это для меня, — сказала она: — Когда я была готова сдаться. Ты подлатала меня, дала смысл жить. Я могу сделать это для тебя прямо сейчас. Я хочу этого. У Тиссаи вырвался еще один всхлип, и она бросилась вперед, прямо на Йеннифэр, заставив ее отшатнуться, прежде чем она смогла снова обрести равновесие. Инстинктивно руки Йеннифэр убрались с плеч Тиссаи и прижались к бедрам, чтобы поддержать ее. — Я держу тебя, — заверила Йеннифэр. — Держу.***
Они очень мало разговаривали после своего эмоционального разговора. Обеим женщинам нужно было справиться с чувствами, которые он вызвал. Ужин прошел быстро, и вскоре они уже лежали бок о бок рядом с лошадьми, чтобы согреться, позволяя костру угаснуть до тлеющих углей. Рука Йеннифэр никогда не была слишком далеко от тела Тиссаи, удерживая ее, успокаивая, и старшая чародейка позволяла это. Именно она заснула первой, под нежными ласками пальцев Йеннифэр, зарывшихся в ее седые волосы, и с тяжелым вздохом погрузилась в беспамятство.***
Ридбрун был укрепленным городом, в котором кипела жизнь, когда они миновали ворота ближе к вечеру. Тиссая направилась прямиком к маленькой, непритязательной гостинице у западных стен, куда-нибудь, где по улицам прогуливалось меньше людей. Когда Йеннифэр спросила, бывала ли она здесь раньше, Тиссая что-то неопределенно пробурчала. Гостиница была достаточно приличной, казалась чистой, а посетители были сдержанными. Это заставило Йеннифэр еще больше задуматься о предыдущем визите Тиссаи. За закрытой дверью их скудно обставленной комнаты Тиссая наконец призналась, почему выбрала это место. — Они и глазом не моргнут, если две женщины будут жить в одной комнате. — Оу. Она не смогла сдержать вспышку ревности после этих слов. Тогда, в какой-то момент, Тиссая была здесь с другой женщиной. Почувствовав резкую перемену в настроении Йеннифэр, легкая улыбка украсила ее лицо. Черты лица Тиссаи изменились, и она положила ладонь на руку Йеннифэр, слегка сжав ее. — Нечему ревновать, Йеннифэр, — пробормотала она, удивленная тем, что ее спутница избегает встречаться с ней взглядом. — Это было очень давно. Йеннифэр стиснула зубы, но кивнула, желая уже просто забыть об этом. Она оглядела комнату, проверяя, все ли их вещи на месте. Ее взгляд остановился на луке, и она внезапно нашла возможность сменить тему. — Насколько хорошо ты знаешь, как им пользоваться? — спросила она, указывая на оружие. Тиссая проследила за ее взглядом и прошла через комнату, чтобы взять лук. — Достаточно хорошо, чтобы выстрелить в человека с расстояния ста футов сквозь деревья, — заявила она, поглаживая древко пальцем. Йеннифэр знала, что она не хвастается, но то, как буднично ответила Тиссая, заставило ее внутренности опасно сжаться, разжигая жар. — Как ты научилась этому навыку? Тиссая печально улыбнулась, снова прислоняя лук к стене. — Мой отец, — призналась она. — Я с детства умею обращаться с луком. — Он был солдатом? — Нет, — покачала головой Тиссая. — Но он довольно часто охотился, чтобы приносить еду на стол. Видишь ли, мы не были богаты, и многое из того, что мы ели, было не куплено, а убито им. Ее откровение повисло в воздухе на несколько секунд, пока Йеннифэр переваривала его. Она почему-то всегда представляла себе Тиссаю происходящей из благородной семьи, но, похоже, у них было больше общего, чем она подозревала. — Может быть, тебе следовало научить нас стрельбе из лука в Аретузе, — слабо пошутила она, прежде чем мысленно отчитать себя за то, что вспомнила о замке, который они оставили позади. Но Тиссая снова улыбнулась той же горько-сладкой улыбкой, от которой Йеннифэр захотелось крепко обнять ее. — Может быть, у тебя бы это хорошо получилось и еще не поздно научить меня. Голубые глаза встретились с ее глазами, их напряженность заставила Йеннифэр невольно вздрогнуть. — Тебе бы этого хотелось? — спросила Тиссая, теперь уже совершенно серьезно. — Я имею в виду, если ты достаточно терпелива, конечно, — ответила Йеннифэр, пожимая плечами. Все, что угодно, лишь бы проводить больше времени с Тиссаей, заставить ее увидеть, насколько она все еще полезна, как много еще может дать этому миру и Йеннифэр. — Хм. Тогда посмотрим, — согласилась Тиссая. — Так вот, я полагаю, что по соседству есть таверна. Возможно, мы могли бы побаловать себя выпивкой и посмотреть, услышим ли болтовню о местонахождении некой принцессы? Идея была неожиданной, но хорошей. Если ходили слухи о том, что Цири замечена в этих краях, то это означало, что Вильгефорц скоро будет здесь. Она предложила Тиссае руку и кивнула в сторону двери. — Тогда пойдем?***
На вкус яд напоминал грязь. Это было единственная мысль, которая пришла в голову Йеннифэр, когда она проглотила его, отказываясь останавливаться ни на секунду, чтобы не выплюнуть с отвращением. Тиссая выглядела такой же собранной, как всегда, ее не беспокоил отвратительный вкус жидкости, которую она только что выпила. Когда она грубо вытерла рот, Йеннифэр потребовалось несколько секунд, чтобы взглянуть на Тиссаю. Ее седые волосы были собраны в строгий пучок. На ней была та же одежда, в которой она была все время их путешествия, но теперь чистая. Тиссая настояла на том, чтобы хозяин гостиницы принес им воды, чтобы они могли помыться, а затем использовала эту воду, чтобы очистить свою одежду от пота и грязи, скопившихся за эти дни. Йеннифэр неохотно сделала то же самое. Она не была известна тем, что стирала сама. Слишком много воспоминаний о годах, проведенных в Венгерберге, о которых она предпочла бы забыть. Но этим утром переодевание в чистые брюки и рубашку того стоило. Она быстро заплела волосы в косу, чтобы они не лезли в глаза. Когда они обе были готовы и их сумки собраны, Тиссая в последний раз оглядела комнату, чтобы убедиться, что они ничего не забыли. — Отлично. Ну что же. Пошли.***
Поездка до реки Мондуирн прошла без происшествий, хотя Йеннифэр время от времени не могла перестать оглядываться через плечо. Просто на всякий случай, говорила она себе. Если бы за ними следили, это могло бы поставить их план под угрозу. Тиссая еще не надела двимеритивые наручники, и Йеннифэр надеялась, что они этого не сделают, но она знала, что ее спутница была готова заковать себя в цепи, если бы это помогло покончить с Вильгефорцем. Как бы ей ни была ненавистна эта идея, Йеннифэр подчинится приказу Тиссаи. К тому времени, когда они добрались до опушки леса, они уже шли пешком, и было темно. Она оставили лошадей в паре миль отсюда, на ферме. Тиссая отказалась брать их с собой, опасаясь, что это выдаст их присутствие. Это было здравое рассуждение и являлось единственной причиной, по которой Йеннифэр не протестовала против того, что остаток пути ей пришлось проделывать пешком и время от времени пробираться по грязной траве. — Что, если он не появится? — спросила Йеннифэр, озвучивая страх, который мучил ее всю дорогу до места назначения. — Появится, — сказала Тиссая. — Он не сможет устоять. Сейчас он сосредоточен только на ней. Стремление к власти — это все, чего он хочет. А теперь пойдем. Давай найдем подходящее местечко и поспим, пока есть возможность.***
Лес был не слишком большим, едва ли больше Ридбруна, но Йеннифэр все еще задавалась вопросом, как им удастся найти Вильгефорца, не прибегая к магии. У нее вообще не было никаких навыков выслеживания. Тиссая, однако… Что ж, она сказала, что ее отец был опытным охотником. Возможно, если он научил ее пользоваться луком, то также научил выслеживать добычу. Ее теория подтвердилась ранним утром, когда она, вздрогнув, проснулась, почувствовав, как чья-то рука крепко прижалась к ее рту. Это была Тиссая, широко раскрытые голубые глаза пристально смотрели на нее, указательный палец был прижат к ее собственным тонким губам, и она приказала молчать. Тиссая медленно убрала руку, в то время как глаза Йеннифэр дико забегали по сторонам. Тиссая взяла ее двумя пальцами за подбородок, снова заставляя обратить на себя внимание. — Я заметила его в пятидесяти футах отсюда, прямо перед нами, — прошептала она на ухо Йеннифэр. — Оставь сумки. Возьми свое оружие, — добавила она. Затем она вложила что-то в руку Йеннифэр и пристально посмотрела на нее. Даже не взглянув на предмет, женщина с волосами цвета воронова крыла поняла, что это было. Она могла это чувствовать. Двимеритивый браслет. Тиссая подняла собственное запястье, чтобы показать, что надела свой. — Пойдем, — сказала она, не оставляя ей возможности что-либо сказать. Йеннифэр вскочила на ноги с кинжалами в руках и так тихо, как только могла, последовала за Тиссаей. Даже при высоком уровне адреналина Йеннифэр не могла не быть впечатлена тем, с какой легкостью Тиссая передвигалась по высокой траве и кустам. Было нелегко без заклинания заглушить звук их шагов, но старшая чародейка была бесшумна, как кошка. Когда Тиссая присела на корточки, Йеннифэр последовала ее примеру, встав немного позади нее слева. Тиссая указала на фигуру впереди, примерно в тридцати футах от них. В тусклом утреннем свете, пробивающемся сквозь высокие деревья, Йеннифэр увидела его. Вильгефорц. Йеннифэр бросила быстрый взгляд на Тиссаю, но по ее лицу ничего нельзя было прочесть. Она была сосредоточена на мужчине, медленно протягивая руку за спину, чтобы схватить свой лук. Йеннифэр наблюдала за Вильгефорцем. Его руки были вытянуты перед собой, и он медленно вращался на пятках, как будто ощущая лес вокруг себя. Чтобы обнаружить чье-то присутствие, поняла она. Тиссая тоже это заметила. Йеннифэр увидела, как она вытащила стрелу из колчана у себя за спиной. Наконечник был покрыт черным порошком, и Йеннифэр предположила, что Тиссая, должно быть, приготовила его, пока она спала. Закрыла ли эта женщина глаза хотя бы на минуту? И тогда Тиссая начала действовать. Натянув туго тетиву и устремив острый взгляд на свою цель, она спустила тетиву, и Йеннифэр увидела, как первая стрела вонзилась в спину Вильгефорца. У нее не было времени снова обратить свой взгляд на Тиссаю до того, как была выпущена вторая стрела. Она услышала его страдальческий рык, увидела, как он упал на колени и моргнула, когда к остальным присоединилась третья стрела. Тиссая резко встала и побежала к поляне как раз в тот момент, когда тело Вильгефорца упало вперед, его руки поддерживали его. Йеннифэр медленно следовала за ней на некотором расстоянии. Когда архимагистр предстала его взору, Йеннифэр услышала удивленный смех Вильгефорца, разнесшийся по поляне. От этого у нее по спине побежали мурашки. Это был смех не того, у кого в спине торчали три двимеритивые стрелы. — О-о-о, я должен был догадаться, — воскликнул Вильгефорц, качая головой от того, что его так легко одолели. — Она здесь, с тобой? — спросил он. Тиссая оставалась с нечитаемым выражением лица, ледяными голубыми глазами, разглядывая раненого мужчину перед собой. Она стояла в паре метров от него, все еще держа лук в руке, слишком близко, по мнению Йеннифэр. Так тихо, как только могла, она приблизилась к Вильгефорцу и встала у него за спиной. Тиссая никак не отреагировала на ее присутствие, ничем не выдала ее положения. — Цири, — уточнил Вильгефорц. — Ты использовала ее как приманку, чтобы заманить меня сюда? Это похоже на то, что ты бы сделала, — добавил он с шипением, вслепую протягивая руку за спину, чтобы попытаться вытащить стрелу. Йеннифэр могла сказать, что он не смог бы этого сделать, не сломав их, что, возможно, было именно тем, на что надеялась Тиссая. Когда его бывшая возлюбленная не ответила на его вопрос, Вильгефорц мрачно усмехнулся. — У тебя ее нет, не так ли? Ты понятия не имеешь, где она. — Похоже, ты тоже не имеешь понятия, — холодно ответила Тиссая. Она склонила голову набок, задумчиво наблюдая за ним. — Я тебя не почувствовал, — с трудом выговорил он, двимеритий проникал в его кровь. Йеннифэр с огромным удовольствием смотрела, как из трех колотых ран, нанесенных стрелами, сочится кровь. — Никакой яд не может быть достаточно сильным, чтобы скрыть от меня твой хаос. Тиссая усмехнулась. — Никакой яд не был бы достаточно сильным, чтобы скрыть мой хаос, потому что я слишком могущественна, — выплюнула она. — Я уверена, ты знаешь, что есть и другие способы. Она не показывала ему браслет на своем запястье, но он был у всех на виду. — Двимеритий, — осенило его. — Ты заковала себя в кандалы, — он издал зловещий смешок. — Что ж, моя дорогая Тиссая, видишь ли, я сам довольно хорошо знаком с этим веществом. Если ты думаешь, что твоих заостренных палочек достаточно, чтобы помешать такому магу, как я, получить доступ к магии, то ты ошибаешься. Одна его рука вытянулась вперед, когда он начал произносить заклинание. Йеннифэр отреагировала инстинктивно. С кинжалом в руке она обошла Вильгефорца и взмахнула рукой, эффектно отрубив три пальца на его вытянутой руке. Она не позволила его крику боли остановить ее и использовала свой второй кинжал, чтобы вонзить его в руку, которая все еще лежала на земле, поддерживая его. Его громкий крик был музыкой для ее ушей. Тиссая не сдвинулась с места, по-прежнему как вкопанная, глядя на сидящего перед ней мужчину с нескрываемым презрением. — Черт, — завопил Вильгефорц, согнувшись в правом локте, переводя взгляд между своей порезанной рукой с отрубленными пальцами и другой рукой, прижатой кинжалом к земле. Его тело содрогнулось, без сомнения, от боли, и когда он снова поднял глаза, то увидел Йеннифэр, стоящую рядом с Тиссаей. — Ты, — прорычал он, брызгая слюной изо рта. — Конечно! Йеннифэр ухмыльнулась ему. Единственной причиной, по которой она воздержалась от насмешек над ним, была Тиссая, стоявшая рядом. Она знала, что это был трудный момент для женщины, и она не стала бы вмешиваться больше, чем это было необходимо. Вильгефорц, однако, был в ярости, и поскольку он не мог получить доступ к своей магии или даже подняться с земли, у него осталось только одно оружие — его слова. — Значит, ты уже заняла место у нее между ног? — спросил он со смехом. — Дорогая Тиссая довольно распущенная женщина, а? — лицо Йеннифэр, должно быть, выдало ее, потому что рот Вильгефорца открылся от удивления, и из него вырвался самодовольный смешок. — О, это… правда, ты еще не переспала с ней? Я не помню, чтобы это заняло у меня так много времени… Его фраза была прервана рукой Тиссаи, ударившей его по лицу с такой силой, что он несколько раз моргнул. Руки Йеннифэр, лежащие по бокам, сжались в кулаки. Потеря контроля Тиссаей, казалось, только подстегнула Вильгефорца. Насколько мог, он пристально посмотрел ей в глаза, и Йеннифэр вздрогнула от отблеска безумия, который смогла разглядеть. Она всегда знала, что он спокоен и собран, и догадывалась, что ему не нравится, когда его обыгрывают. — О, как легко было сыграть на нашем сходстве, — начал Вильгефорц, прерванный приступом кашля. — Чтобы заставить Тиссаю влюбиться в меня, было достаточно подражать тебе. Все, что мне нужно было сделать, это упомянуть тебя, и она упала бы на колени. Кулак Йеннифэр взлетел прежде, чем она успела это понять, но рука Тиссаи метнулась вперед, чтобы схватить ее за запястье прямо перед тем, как удар пришелся бы в висок Вильгефорцу. — Не надо, — сказала Тиссая с трудом сдерживаемым голосом. — Он того не стоит. — затем, снова обращалась к Вильгефорцу. — Еще раз скажешь грубость, и я отрежу тебе язык. А теперь расскажи мне. Тебе было недостаточно могущества Братства? Мужчина плюнул ей под ноги. — Братство было всего лишь кучкой старых дураков. Их сила? Ничто по сравнению с тем, что было у Цири. — И ты хотел этого для себя, с какой целью? — Я не обязан тебе отвечать, — парировал он, тяжело дыша. Сочетание боли и двимерития ослабляло его, но Йеннифэр знала, что потребуется нечто большее, чтобы убить его. — Тогда ты умрешь, — заявила Тиссая. После этих слов Вильгефорц дьявольски расхохотался, и на его губах появилась уродливая гримаса. — О, неужели ты действительно думаешь, что я пришел сюда один? Я могу умереть, но и ты тоже. Лес окружен моими солдатами. — У тебя нет армии, — усмехнулась Йеннифэр. — Ты просто одалживаешь солдат у Эмгыра. Интересно, знает ли он? — А что с твоим ведьмаком? — спросил он, и голос сочился презрением. — Когда я видел его в последний раз, у него все было не слишком хорошо. Пытался ли он разозлить ее, упомянув о Геральте? Йеннифэр чуть не рассмеялась. Вильгефорц был невежествен. — Он проживет долго после того, как ты умрешь, — пренебрежительно ответила она. Над ними, высоко в небе, ухнула сова, привлекая их внимание. Сейчас было утро, а это означало, что такая птица была крайне необычна в это время суток. Йеннифэр улыбнулась и взглянула на Тиссаю, чьи губы тоже были слегка приподняты. — Что-то мне подсказывает, что твоя армия все-таки не придет тебе на помощь, — сказала она Вильгефорцу. — Чертова Филиппа, — прорычал он сквозь стиснутые зубы. — Тогда, может быть, мы закончим с этим? Тиссая подошла ближе, и Вильгефорц схватил ее за лодыжку своей раненой и окровавленной рукой, вытягивая шею, чтобы посмотреть ей в глаза. — Тиссая, не надо. Она присела на корточки, чтобы посмотреть ему в лицо, и поднесла руку к его щеке. Йеннифэр сглотнула, борясь с волной ревности и гнева, которые она почувствовала. Темные глаза с отчаянием впились в голубые, и Йеннифэр подумала, не пытается ли он снова манипулировать ею. Но Тиссая ничего не сказала. Другой рукой она потянулась к кинжалу, все еще зажатому в его ладони, и вытащила его, заставив зашипеть от боли. Затем она встала у него за спиной и одну за другой ломала стрелы, все еще торчавшие у него из спины. Она не обращала внимания на ругательства, которые он каждый раз издавал. — Какие-нибудь последние слова? — бесстрастно спросила она, не сводя глаз с Йеннифэр, словно пытаясь заякорить ее. — Ты ждешь извинений, — усмехнулся он: — Или, возможно, чтобы я сказал тебе, что действительно любил тебя? Йеннифэр хотела сдавить ему горло до тех пор, пока у него не выскочат глаза, но Тиссая позади схватила его за волосы и дернула, заставив вздрогнуть. — Значит, нечего сказать? — Ты можешь убить меня, но другие пойдут за ней. Она никогда не будет в безопасности. Мое наследие будет жить дальше. — Наследие? Какое наследие? — тихо прорычала Тиссая ему на ухо. — Вильгефорц из Роггевена, — с трудом выговорил он. — Герой Соддена. Тиссая рассмеялась, и ее хватка на его волосах усилилась. — Глупый мальчишка, — передразнила она. — Герой Соддена стоит перед тобой. Ее зовут Йеннифэр из Венгерберга, и именно ее запомнят за это. Ты будешь забыт. Твое имя стерто, и оно никогда больше не будет произнесено. — Ты не можешь, — попытался возразить он. — Эмгыр… — Узнает о твоем предательстве, да. Я могла бы сказать ему сама, — сказала Тиссая. Она поднесла кинжал к его горлу, прижимая лезвие к коже до тех пор, пока Йеннифэр не увидела, как начала сочиться кровь. Она восхищенно наблюдала за происходящим, ее сердце бешено колотилось в груди. — Я думаю, он будет рад увидеть, как твое жалкое существование будет стерто с лица земли. — История принадлежит народу. Они запомнят, — предпринял он последнюю попытку. — О, Вильгефорц, — упрекнула его Тиссая. — Разве ты не знаешь? Историю пишут победители. А ты, что же, ты не победитель. Твердой рукой, непоколебимая и решительная, Тиссая перерезала ему горло.***
Йеннифэр не была уверена, сколько времени прошло с тех пор, как она видела, как мужчина упал вперед, захлебываясь собственной кровью, умирая. Ее взгляд был прикован к Тиссае, которая с тех пор не пошевелилась, опустив руки по швам и сжимая в левой руке окровавленный кинжал. Вообще ничего не было слышно, даже шелеста листьев где-то в стороне. Только Тиссая, не сводящая глаз с мертвого тела у ее ног, одежда и лицо испачканы красными брызгами. Йеннифэр была загипнотизирована. — Так, так, так… — произнес чей-то голос, заставив Йеннифэр выпрыгнуть из своей кожи от испуга. — Черт, — выдохнула она, приложив руку к сердцу. В нескольких шагах от нее стояла Филиппа, элегантна, как и всегда. Она рассматривала открывшуюся перед ней сцену с веселым выражением лица. — Похоже, я пропустила вечеринку. Какой позор, — поджав губы, она посмотрела на Йеннифэр. — В лесу были солдаты. Я позаботилась о том, чтобы окутать поляну магией, они не смогли ее найти. Тиссая наконец пошевелилась, обойдя тело Вильгефорца. Она молча передала кинжал Йеннифэр и направилась к Филиппе. — Спасибо тебе за помощь, — сказала она, и голос ее не дрогнул. Филиппа искала глазами что-то, безмолвный разговор между ними двумя, который Йеннифэр предпочла проигнорировать, предпочтя вместо этого пнуть Вильгефорца ногой в плечо. Просто убедиться, что он мертв. — Считай, что мой долг перед тобой уплачен, — ответила Филиппа. Тиссая кивнула. Танедд должен был остаться позади них, если они хотели спасти Континент от тотальной войны, и они обе это знали. Хотя их отношения были окончательно испорчены, не годилось находиться по разные стороны конфликта. — Я открою портал, который перенесет вас в Горс Велен, — предложила она. Затем ее взгляд упал на мертвого мужчину в нескольких футах от нее. — И я сожгу этого ублюдка, чтобы убедиться, что никто не попытается его оживить. — Сделай это сейчас, — сказала ей Тиссая. На этот приказ Филиппа приподняла бровь, но подчинилась. Она произнесла несколько слов, и Йеннифэр отступила назад, присоединившись к другим чародейкам, чтобы наблюдать, как пламя охватывает тело Вильгефорца. Они стояли бок о бок, пока от него не осталось ничего, кроме пепла и запаха обугленной плоти, окружавшего их. Как только воздух немного прояснился, реданская чародейка начала заклинание, которое Тиссая использовала не так давно, и двимеритивые браслеты раскрылись и упали на землю. Тогда только Филиппа открыла для них портал. Она наблюдала, как Йеннифэр схватила Тиссаю на руку и решительно направилась к нему, беловолосая чародейка бросила последний взгляд на Филиппу, прежде чем переступить порог и исчезнуть из ее поля зрения.