Говорят, она умирает последней

      Двумя днями позже Мэллори вскочила посреди ночи как подорванная, хрипя и до треска ниток сжимая в кулак пижамную футболку. Плоская подушка, оказавшаяся вдруг под рукой, была до противного холодной и влажной.       Предвкушая, как утром будет замазывать консилером глубокие синяки под глазами, Мэллори взяла с прикроватной тумбочки смартфон, разблокировала и уставилась на переливающиеся живые обои — черно-белую бабочку на кончике девичьего пальца.       Забавно, что именно с бабочек — синих и настоящих, а не черно-белых, — когда-то все началось.       «Хотела выделиться? Ну так разгребай теперь…»       С затянувшимся расстройством сна надо было что-то делать. Обратиться к Корделии, чтобы та сварила в волшебном котелке зелье из какой-нибудь душицы с добавлением экстракта пустырника — не вариант. Мало того, что Мэллори это не поможет, так Корделия, минуя следствия, непременно захочет добраться до причины, а это не та информация, которой Мэллори была бы готова поделиться с Верховной просто так, не собравшись с духом.       «Интересно, «причина» сейчас спит или снова залипает перед телеком с игровым джойстиком?»       Мэллори набрала смс, но когда дошел черед до отправки — заблокировала смартфон и легонько постучала им по ладони.       Двойной бургер с рубленой котлетой, салат, коктейль и жареный пирожок с клубникой на десерт.       — И как, скажи на милость, в тебя столько влезло? — Мэллори покачала головой, потягивая теплую и оттого совсем не вкусную колу из высокого стакана.       — У меня с детства хороший аппетит, — подмигнул Майкл. Со стороны они наверняка походили на закадычных друзей-студентов, что не могло не отозваться дрожью неприятия внутри Мэллори. — И чтобы не выглядеть в твоих глазах настолько беспомощным, в следующий раз угощаю я.       «Ну-ну. Угостишь так, что потом придется за противоядием ползти…»       Однако Мэллори заставила себя улыбнуться и коротко пожать плечами. Мол, все может быть.       То, что Майкл сам заговорил про «следующий раз», обнадеживало. Чем чаще непредсказуемый Лэнгдон будет находиться в поле ее зрения, тем лучше. Возможно, на первое время Мэллори даже подыщет ему угол в Новом Орлеане, но для начала нужно было свыкнуться с осознанием, что после этого пути для отступления будут отрезаны.       Действия Мэллори во многом были импульсивны, поэтому в стене, построенной из кирпичиков мнимой, ничем не подкрепленной уверенности, быстро появилась сквозная брешь.       «Он никуда не уходил. Открой глаза, и увидишь, что он смотрит прямо на тебя».       Майклу тогда показалось. Разбитое зеркало оставалось просто разбитым зеркалом, и никто оттуда на нее не смотрел. Чтобы прибраться в ванной и заменить лампочки, у них в тот вечер ушло около часа. После Майкл замкнулся в себе, а Мэллори молча помешивала сахар в стаканчике с дешевым растворимым кофе и не знала, какую ложь на этот раз сочинить.       Как и положено ведьме, Мэллори знала около десятка способов, чтобы контролировать чужое перемещение, но заряженные кристаллы и сплетенные заклинания не давали четкой уверенности, что все будет в порядке. Мэллори медленно, но верно превращалась в параноика. Она открыла клетку с диким зверем, чтобы дать ему шанс пожить на воле, но что делать дальше — не понимала. Вернее, понимала, но инстинкт — не колдовской, а самый обычный, — подсказывал, что этого все еще недостаточно.       Когда Мэллори за неимением другого выбора собралась ложиться обратно, смартфон в ее руках заорал так, что пришлось лихорадочно зажимать кнопку громкости на боковой панели, но та какого-то черта отказалась работать! На часах было 03:33 — дурной знак, и кроме Майкла ей в такое время никто позвонить не мог. Мэллори не стала заносить его имя в телефонную книгу, но номер выучила наизусть, благо сама на прошлой неделе купила эту сим-карту.       Закрыв динамик, чтобы не перебудить девчонок за стенкой, Мэллори с колотящимся сердцем вышла в коридор.       В голове, будто тревожный колокол, громогласно звучало и повторялось лишь одно: «Что-то случилось, что-то случилось…»       Иначе бы Майкл не позвонил.       По легенде, которую Мэллори наскоро сочинила — точнее, переиначила, — несчастный Лэнгдон был тем самым мифическим колдуном-альфой, которого так отчаянно желали найти его собратья, но не затем, чтобы возвысить над собой и другими, а чтобы исключить, как потенциальную угрозу. Что же до ведьм, то они в целом колдунов на дух не переносили. Иными словами — Мэллори отделалась полуправдой и ничего не сказала про ЛаВея, мисс Мид и иже с ними.       Майкл чувствовал подвох, но едва ли мог что-то противопоставить словам Мэллори. Информационный вакуум, в котором он долгое время пребывал, сыграл ей на руку, но Мэллори знала — чертовы ублюдки, идущие по следу Майкла, ни за что не успокоятся, пока не заполучат своего «мессию».       — Да, я слушаю. Что случилось? — Мэллори крепко прижала смартфон к уху, чтобы тот не выскользнул из нервно дрожащих рук. — Майкл?.. Что случилось?       Возможно, она боялась зря. Возможно, Майклу стало скучно и, зная о бессоннице Мэллори, он просто захотел поговорить. Она сама попросила звонить в любое время суток, если Майкл вдруг почувствует что-то неладное.       — Я слушаю тебя. Не молчи.       На том конце послышался шорох и отдаленный вой, похожий на… полицейскую сирену?       — Мэллори…       Она резко вздрогнула, когда позади, из длинного, плохо освещенного коридора, раздалось ее имя.       — Что стряслось? Почему ты стоишь босиком на ледяной плитке? Да еще с таким видом, будто киношного призрака увидела.       Это была Зои.       Мэллори пришлось скинуть вызов и прижать смартфон к груди.       — Забей. И больше не подкрадывайся со спины! Лучше скажи, полторы мили для трансмутации — это слишком много? На машине будет быстрее и безопаснее?       На самом деле Мэллори было почти все равно, что ей ответят, — она для себя все решила, но проскочить мимо Зои, которая в последнее время слишком часто и не к месту оказывалась рядом, не могла, потому что та сто процентов расскажет обо всем Куинни, и дальше поток сплетен будет уже не остановить. Но если сплетни Мэллори влегкую могла игнорировать, то вопросы Корделии — нет, а Зои с недавних пор была ее правой рукой.       — Смотря зачем тебе нужно преодолеть эти полторы мили. — Зои подбоченилась. — Держу пари, мне ты об этом не скажешь.       «А должна?» — хотела огрызнутся Мэллори, но вовремя поняла, что так сделает только хуже. Из-за того, что под крышей Академии собралось непозволительно много талантов и амбиций, воздух здесь временами искрил, поэтому поддерживать шаткий мир было все же предпочтительнее, чем размениваться по пустяковым ссорам.       — Это касается лично меня, поэтому — нет. Не хочу никого впутывать.       Параллельно Мэллори вспоминала, вытащила ли вчера вечером джинсовку со стиральной машины и мечтала, чтобы Бенсон развернулась на своих двоих и отправилась в соседнюю комнату досыпать. Но Зои была дотошна и проницательна. Иногда к месту, иногда — нет. Сейчас — однозначно нет.       — Серьезно? У тебя появились знакомые в Новом Орлеане? Совсем недавно ты говорила, что не знаешь, куда себя деть по выходным, а теперь то и дело пропадаешь по ночам. Надеюсь, ты помнишь, что Корделия просила нас не светиться без повода?       Это уже ни в какие рамки не лезло. Если поучения Корделии еще можно было терпеть, то беспочвенные нападки Зои — нет, даже если та считала себя на голову выше всех, потому что попала в академию Робишо раньше.       — Зои, я не такая дура, как тебе, возможно, хочется думать!       Выпустив пар сквозь сжатые зубы, Мэллори резво прошла мимо однокурсницы. Стоять и мямлить оправдания было некогда да и незачем. Даже если с Майклом не произошло ничего необычного, хотя сердце подсказывало иное, Мэллори должна была убедиться в этом наверняка. Она вообще не должна была спускать с него глаз, раз на то пошло!       — Эй, я за тебя переживаю вообще-то!       Возможно, так и было, но, зайдя в комнату, чтобы влезть удобные джинсы и кроссовки, Мэллори пообещала себе подумать об этом позже. Проблемы нужно было решать по мере их поступления.       Мэллори по-прежнему не была уверена, что сумеет без последствий переместиться с Джексон-авеню до Уэст-Риверсайда. И она все еще надеялась, что поступила правильно, когда решила держать потенциального врага настолько близко к себе.       По сравнению с другими, более оживленными улицами района, та, на которой почти что одиноко стоял двухэтажный жилой дом, было тихо, если не считать полицейский внедорожник и нескольких машин в отдалении. За ними можно было спрятаться, чтобы после незаметно подбежать к крошечному магазинчику и уличному автомату со снеками. В магазинчике было темно, зато в злосчастном доме, куда Мэллори была обязана попасть как можно быстрее, свет горел как на первом, так и на втором этаже — в комнате Майкла.       «Надеюсь, ты успеешь», — это было все, что он сказал ей, а после так и не взял трубку, несмотря на то, что Мэллори перезванивала. Дважды. Она тоже надеялась, что успеет, и заодно прокручивала в голове самые невообразимые варианты того, что могло произойти.       Что ей делать?       Как пройти мимо полицейских незамеченной и при этом найти Майкла? Вдруг его уже успели увезти в участок?       «Не вешай ярлыки, как ты это любишь, а думай. Думай, черт возьми!»       Испытав на себе все прелести дальней трансмутации, думать было тяжело, но Мэллори знала — любое заклинание — это, грубо говоря, комбинация формулы, силы и сосредоточенности. Формулу менять было нельзя. Все остальное зависело исключительно от способностей и желаний ведьмы.       «Правда, потом от такого обязательно разболится голова, и кое-кто снова не сможет уснуть от перевозбуждения, но чем только черт не шутит».       Убыстряться у Мэллори получалось гораздо лучше, чем двигаться в замедленном времени. Ощущения были похожи на те, когда пытаешься плыть к берегу, но тяжелая, мокрая одежда давит на плечи и тянет ко дну, а еще Мэллори никак не могла привыкнуть, что в «заморозке» реальность как будто превращалась в крошечные кадры-пиксели и оттого казалась ненастоящей. Но эксперименты с трансмутацией не прошли даром. Мэллори толкнула железную решетку, и привычный короткий скрип растянулся на долгие три, а то и четыре секунды. Отчитав себя за недостаточную концентрацию — надо было выложиться сильнее! — нерадивая ведьма инстинктивно втянула голову в плечи, но напрасно — противного звука никто, кроме нее, не услышал.       Мэллори думала так до тех пор, пока в окне дома не показалась взъерошенная светловолосая голова. Несмотря на наложенные чары, Майкл мог сопротивляться давлению.       Нет, не так…       Тяжелая, почти неподвижная магия застывшего времени не действовала на него. Вообще. Никак.       Майкл поспешно вылез из окна, спустился по боковой уличной лестнице и на пути к Мэллори едва не сбил полицейского, который замер, так и не поднеся сигарету к губам.       — В следующий раз не смей бросать трубку, пока я не…       Майкл положил руки на ее плечи и отчаянно покачал головой. Чуя неладное, Мэллори попыталась сдвинуться с места, но Лэнгдон ее удержал.       — Нет. Тебе нельзя внутрь.       Подскочившее к горлу сердце, а следом и тошнота предупредили, что за тонкими деревянными стенами, обшитыми дешевым пластиком, ее ждет самое настоящее разочарование, ибо о том, что в доме находится труп, Мэллори поняла даже раньше, чем успела вдохнуть здешний воздух. Она была ведьмой, умеющей поворачивать время вспять, а значит — всегда ходила где-то рядом со смертью.       — Поздно, Майкл. Раз ты мне позвонил, и я примчалась сюда посреди ночи, не зайти и не увидеть я не могу. Надеюсь, ты это понимаешь. — Их взгляды встретились, и Мэллори едва не дала заднюю, увидев, сколько расплавленной боли притаилось за потемневшими от страха голубыми радужками. — Если хочешь, чтобы после мы поговорили — отойди.       — Нет.       Казалось, если Майкл не перестанет давить ей на плечи, к утру на них расцветут синяки. Настолько крепко он ее держал.       — Почему?       — Потому что я не хочу, чтобы потом ты смотрела на меня так, как она.       Мэллори понятия не имела, сколько еще сможет тянуть время в самом что ни на есть прямом смысле, но, через силу сглотнув острый ком в горле, все же спросила:       — Значит, я все-таки не успела?       Майкл в тот же миг отшатнулся. Стоя в темноте, Мэллори только сейчас заметила несколько бурых пятен на его темно-синих джинсах.       — Это не то, что ты думаешь! Пока тебя не было, я был с ней все время. Держал ее на руках, не зная, что делать! — Майкла всего трясло. Если он и такое научился подделывать — Мэллори не знала, что думать. — Мы должны уйти отсюда прямо сейчас. Полицейские сами разберутся. Это же их работа, верно?       — Ты считаешь, мы должны уйти, даже если есть хотя бы крохотный шанс спасти ее?       — Я больше не зайду в этот дом, — упрямо заявил Майкл. — Лучше сразу сдаться копам, хотя уверен — ни одна живая душа не поверит, что я этого не делал. Кинут за решетку, и дело с концом.       «История — упрямая штука. Как ни меняй, все равно стремится пойти по кругу».       — А если я скажу, что верю? — Мэллори осторожно взяла его за руку, несмотря на то, что ее внутреннее «я» содрогнулось при этом. Ладонь Майкла была сухой и слегка шершавой от запекшейся крови. — Если я скажу, что ты должен зайти туда и помочь мне увидеть истинную картину вещей? До того, как мир закрутится с привычной скоростью, осталось минуты две или три. Не больше. Момент будет упущен, и тогда…       — Хорошо. Как скажешь. Но потом ты уведешь меня отсюда.       «Если бы все было так просто», — хотела объяснить ему Мэллори, но вместо этого коротко поинтересовалась:       — Они тебя видели?       — Копы? Не знаю… Один из них, вроде, успел зайти в дом.       Мэллори нетерпеливо помотала головой.       — Я о тех, кто приходил сюда по твою душу.       — По мою… душу?       Майкл посмотрел на нее так, будто увидел впервые.       — Если это те, о ком я думаю, обычная одинокая женщина с первого этажа не могла их заинтересовать. Ей просто не повезло.       «И отныне ее кровь на твоих руках».