***
— Так значит, на пасхальные каникулы едем домой? — вздохнул Сириус, перекинув руку через плечи сестры и оглядывая студентов в оживленном коридоре, не спеша перебирая ногами, в один шаг с Кэсси. Младшая нахмурилась в непонимании, слегка улыбнувшись уголком губ и прижимаясь к боку брата сильнее, — Мы? Сир, если ты не горишь желанием снова возвращаться домой, то ты можешь этого не делать. Сириус громко хмыкнул, посмотрев на девушку, — Зная наших родителей… Вообщем, плевать, я поеду с тобой. — Я не заставляю тебя. — настаивала на своем та. — Ради Мерлина, заткнись уже, Кэсси. Ты все равно не сможешь переубедить меня. Кассиопея широко и радостно улыбнулась, выкарабкавшись из объятий брата. Сириус никогда бы не позволил поехать домой Кассиопее в одиночестве, без него. Зная, что она будет выслушивать нотации матушки за двоих. Он бы с превеликим удовольствием снова оказался в доме Поттеров, но не смог бы усидеть на месте, понимая, что Кэсси там одна. Да, с ней будет Регулус, но его самого еще нужно защищать от давления родителей. С ней будут сестры, но вряд-ли кто-то из них сможет слово сказать поперек родителям, к тому же Беллатриса всегда была одного мнения с ними, всегда соглашаясь. А вот Сириус мог ответить на перекор родителям. Теперь мог. Внимательно оглядевшись негодующим взглядом по окружающим в слишком уж оживленном коридоре первого этажа возле дворика, Кассиопея заговорила намного тише прежнего, хотя, куда уж тише. — Мне кажется, Белла что-то скрывает, — Сириус выгнул брови в непонимании, — Меда рассказала, что Белла недавно сожгла ее выпуск «Ежедневного Пророка» о темных волшебниках, она была в бешенстве. — Это ее обычное состояние. — непринужденно пожал плечами Сириус, получив фирменное закатывание глаз Кэсси. Кассиопея приблизилась ближе к уху брата, пытаясь дать понять Сириусу, что это серьезная тема не для шуток, — Она не глупая Рита Скиттер, которая ни черта не понимает. Боле того, из нас она ближе всего к родителям, она приближенная. Сириус вмиг остановился, насупившись и сердито рассматривая блестящие носки ботинок, — Хочешь сказать, она что-то знает о темных волшебниках и их выходках? — В конце осени родители ни с того ни с сего приказали ей трансгрессировать в наш особняк, в котором мы не были уйму лет, — тихо и быстро тараторила брюнетка, жестикулируя руками и пытаясь донести до брата свою мысль, — Сейчас же Регулус мне пишет, что отец до поздней ночи засиживается в своем кабинете, трансгрессирует ни свет ни заря. А матушка каждые выходные бывает в нашем особняке. Спору нет, что словам Кассиопеи имеет место быть, слишком уж гладко все складывается. Беллатриса взаправду всегда была при родителях, и слова поперек им не молвила, боле того, она самая старшая наследница. У старших Блэков без спорно большие надежды на старшую дочь. Вот только какие? Неизвестно сколько месяцев ни в одном издании газет нету и слова о темных волшебниках, которые давнее время назад повергли весь магический мир Англии в дрожащий трепет и шокированное изумление, напав на магглов. Сириус и Кассиопея, как никто другой знали, что надвигается нечто ужасающие и темное. Сириус и вовсе слышал своими собственным ушами разговор ближайших родственников, еще ребенком. Однако, зная драгоценную информацию в данное время, они ничего не могут поделать, ничего не могут предпринять, а за обладание информацией о неком Темном Лорде, они могут многим поплатится, если хоть попытаются что-то предпринять или напоминать о своих знаниях. Они попросту беззащитны. Они ничего не могут поделать. — Подытожив, выясняется, что Регулус не хилый шпион, — лениво закачал головой брюнет, пытаясь переварить всю информацию в голове, которая уже вот-вот загорится. Иногда попытки Сириуса разбавить атмосферу, совсем не к месту и совсем неуместны, — Вместе с тем, что наша сестрица даже под приговором смертной казни не проболтается о секретиках наших милых родственников. Тяжелые и сонные веки Кассиопеи медленно закрылись, а с губ сорвался тяжкий и усталый вздох. Руки сами собой потянулись к переносице, массируя кожу. — Не знаю, зачем я вообще об этом думаю, — кудрявая облизнула пересохшие губы, — Зачем строю хреновые логические цепочки. Все равно мы ничего не сможем сделать. Парень огляделся, взяв сестру за локоть и отводя ближе к темному уголку, докуда уличный свет не добирается. — Раз уж мы заговорили об этом… — неуверенно начал Сириус, продолжая оглядываться по сторонам и снижать тон голоса. У него явно не получается подобрать нужных слов, — Не забыла ли ты, Кэсси, что Малфои тоже причастны к этому темному делишку? Кассиопея тотчас насупилась, опустив брови в непонимании, — К чему ты клонишь, Сир? — Тебе стоит попробовать развязать язык своему пуделю, — Сириус знал, что Кассиопеи не понравится такой ход действий, но это того стоит, — Даю голову на отсечение, он что-то знает. Как никак, единственный наследник рода. — Я не собираюсь впутывать в это Люциуса. — быстро и серьезно отчеканила та. — Он уже впутан в это. — поспешил перебирать сестру парень. Уже через малое время он заметил изменение и глубокую задумчивость на лице сестры. — Мы с ним в ссоре. Медленно на лице Сириуса расплылась улыбка, — Никогда бы не подумал, что всего пять слов поднимут мне настроение. Слава Мерлину. Без обид, Кэсси. Кассиопея криво улыбнулась, — Никаких обид, Сириус. Ладно, я попытаюсь из него вытянуть что-то. На горизонте в оживленном коридоре оказался и сам Малфой, что сразу же приметил Сириус. Мимо его глаз и не проскользнули мимолетные и неловкие взгляды слизеринца в их сторону, параллельно разговорившего с друзьями. Сириус крепко схватился за плечи Кассиопеи, тяжко вздохнув, — Не думал, что когда-либо самолично отдам тебя в руки слизеринского пуделя, но обещаю, такого больше не повторится. Кассиопея и моргнуть не успела, не успела осмыслить суть слов старшего брата, как уже полетела от толчка к совершенно противоположному концу коридора. К слизеринской компании парней. Глаза слизеринцев округлились, когда Кассиопея растолкала нескольких студентов, а затем оказалась охвачена крепкими руками Малфоя за талию. — Готов начать молиться, лишь бы ты почаще так падала мне в руки. — елейно улыбнулся блондин, сильнее сжав пальцы на коже под одеждой девушки. Блэк до морщин и впадин на лице нахмурилась, сжав пальцы на белой и идеально выглаженной рубашке Малфоя, поджав губы и напрягшись каждой мышцей тела. Люциус заметил это, потому и закатил глаза, вложив свою ладонь в ладонь Кассиопеи против ее воли, и даже не взглянув на недоуменных друзей, он махнул рукой в их сторону, а они, в свою очередь, мигом поняли свой «приказ», покинув двух возлюбленных. С губ Люциуса сорвался тяжкий вздох, а пьяный взгляд бегал по лику Кассиопеи, что буравила его взглядом. Тонкие пальцы Люциуса потянулись к ее лицу, едва касаемо поглаживая скулу гриффиндорки, а другая рука лишь сильнее сжала руку Блэк, не давай ей вырваться и устроить скандал посреди коридора, где уйма учеников. — Так и будем молчать? — Кэсси не сдержалась и хмыкнула, — Нет желания объяснится, Малфой? — Тш-ш, — слизеринец мигом прижал указательный палец к губам Блэк, как только с ее губ слетела его фамилия, — Спору нет, моя фамилия красива, но мне совсем не нравится, когда ты в таком тоне ее произносишь. — Мне тоже не нравится, когда ты ведешь себя, как кретин. — шумно фыркнула брюнетка, наконец высвободив свою, уже вспотевшую, руку из хватки Малфоя. Люциус шумно вздохнул и закатил глаза, закинув голову назад и оперев ее о каменную стену коридора, — Хорошо, если хочешь, чтобы я извинился, то извини. Брови Блэк поползли к верху, выложив пару впадин на лбу, — Не надо делать мне одолжение. Малфой искусно знал, как нужно подойти к Кассиопее, с какой стороны, что напеть на ушко, дабы усмирить ее гриффиндорский пыл. — Я не хотел тебя обидеть, — отрицательно и лениво закачал головой блондин. — Но у тебя получилось. Я лишь хотела поддержать тебя, потому что я знаю, как важна для тебя победа, как она значима для тебя. Малфой пригладил ее кудри на затылке, наконец взглянул в ее глаза, — А я, в свою очередь, не хочу казаться перед тобой слабаком. На лице Кассиопеи заиграла улыбка, а вся стойкость и напряжение, словно сдуло ветром, словно этого и не было. Теперь она уже сама переплела их пальца. Люциуса это заметно подбодрило, — Поедешь в Малфой-Мэнор на пасхальных каникулах? — Нет, — брови Люциуса подпрыгнули, он был в ожидании объяснений такого категорического отказа, — Обещала Регулусу, что приеду домой. Грудь Люциуса высоко поднялась при вздохе, — Хорошо, но летом ты не отвертишься от меня. И никакое «я обещала Регулусу», не пройдет. Кассиопея обернулась через плечо в сторону Сириуса, который увлеченно разговаривал с Поттером и Люпином неподалеку, но Кэсси, как никто другой знала, что он без угрызений совести подслушивает. — Не хочешь прогуляться после отбоя? Возле Черного Озера, должно быть, красиво ночью. — ангельски улыбнулась брюнетка, строя глазки Малфою, от которых он не мог устоять. — Мисс Блэк решила нарушить правила? — насмехался тот. Малфой и Блэк резко обернулись, когда услышали оклик. Джеймс Поттер с улыбкой до ушей расталкивали студентов в людном коридоре, попутно извиняясь. Поттер спрятал руки в карманы, оглядывая Кассиопею, которая буквально находилась в клетке из рук Малфоя. Он прошелся языком по внутренней стороне щеки, а затем выпрямился. — Блэк. Кассиопея не сумела сдержать насмехательского смешка, — Кувшин. Тебе на «н». Джеймс громко усмехнулся, видя, как Люциус готов взорваться от одного его присутствия. — Вижу, у тебя хорошее настроение? — Джеймс медлил, сам не ведая почему. Слишком уж ему нравилось наблюдать за недовольным слизеринцем, — Значит ли это, что наше свидание в силе? Хватка Люциуса на теле Кассиопеи молниеносно ослабла, а брови свелись к переносице до невозможности. Кассиопея продолжала улыбаться без поднятых уголков губ, свирепо глядя на Поттера, который явно был доволен своим действием. — У тебя довольно яркие сны, Поттер. — хмыкнула Кассиопея, продолжая крепко держать улыбку на лице. Ее рука крепко сжимала руку Люциуса, лишь бы он не отпустил ее. Брови Джеймса подпрыгнули, — О-о, да, ты часто посещаешь мои сны и делаешь их краше, Блэк, — кажется, Джеймс совсем загордился собой, судя по его уверенной и дерзкой улыбке, — Но, полагаю, я способен отличить сон от реальности. Люциус рывком отпрянул от каменной стены, отодвинув за себя Кассиопею, которая так и ластилась к нему, словно игривая и невозмутимая кошка. Но в голове она уже рисовала картину, как вырывает язык Поттеру. — Иди погуляй, Поттер. Проветри свои фантазии. — ухмыльнулся Люциус, спрятав руки в карманы брюк. Лохматый шатен перевел взгляд со слизеринца к однокурснице, — Отпадные колготки были, Блэк. Сомнений нет, весь Гриффиндор заценил, — подметил Джеймс, закачав головой и невинно захлопав глазками, наконец стерев с лица гордую улыбку. Шатен сделал шаг ближе к Люциусу, — А на твоем месте, Малфой, я бы удостоверился в гриффиндорской верности твоей возлюбленной. Малфой поджал губы, а его жевалки на лице активно двигались. Блондин взглянул через плечо на Кассиопею, которая нервно кусала губу, бегая глазами с Поттера на Малфоя. Рука Кэсси потянулась к руке Люциуса, который под малейшем и мимолетном касании, мигом спрятал ее в карман брюк. Люциус полностью повернулся к кудрявой, встав впритык. Взгляд его ледяных и голубых глаз был до невозможности тяжелым, который бегал по лицу Блэк. Его рука с тяжелым вздохом опустилась на ее затылок, приглаживая волосы. — Успей придумать нелепое оправдание до вечера. — басистым и тяжелым шепотом прошептал Малфой, слегка сжав кудрявые пряди в руке. Брови Кассиопея свелись к переносице в сожалеющей форме, а из груди вырвался томный вздох, когда Люциус обошел ее, легко и даже аккуратно задел плечом, но все же задел. Кассиопея шумно вздохнула через нос, опустив голову. Поведение Люциуса вывело ее из колеи, но признать то, что она сама виновата в этом, что сама все сделала для этого, не готова была. Не было сил признать, что она виновата, что не права. Легче скинуть все на козла отпущения. Губы Кэсси плотно сжались, а взгляд молниеносно изменился. Девушка преодолела расстояние между ней и Поттером в один шаг. Джеймс продолжал ухмыляться, гордо держа подбородок на верху, гордясь содеянным. Ровно до того момента, пока Блэк рывком не схватила его за воротник белой рубашки, оттянув ткань и запустив фаланги пальцы в свободное пространство меж тканью и его кожей. Парень слегка сгорбился, нагнувшись ближе к лицу девушки из-за резкого и грубого рывка. Но он продолжал стойко держать легкую ухмылку на лице. — Не будь твой длинный язык, я, быть может, и сдержала свое слово, если бы ты выполнил условия, но, — Кэсси криво улыбалась, хлопая длинными ресницами, но с легкостью можно было увидеть всю ярость, исходящую от нее, — Ты сам виноват. — Просто признай, что я тебя переиграл. Джеймс зажмурил глаза, а с горла сорвался едва слышимый, болезненный рык, когда Кассиопея замахнулась ногой, ударив Поттера твердым носком лофера в кость чуть ниже колена. Грудь Кассиопеи завибрировала в озорном смехе, а белые зубы оголились, когда Поттер сощурился от боли удара. Кассиопея отпрянула от него, лишь шире улыбаясь, пригладив воротник белой рубашки однокурсника. Кажись, Джеймс, после заявления Блэк, понял, что напортачил не только ее отношениям с Малфоем, но и себе. Всего за несколько минут упустив свой шанс, который буквально был уже в его руках. Но все лучше, чем смотреть, как руки Малфоя бесстыдно и законно бегают по телу Блэк.***
Слизеринец измерял берег Черного Озера неторопливыми шагами, пытаясь расслабить руки, сжатые в кулаки, и спрятанные в карманах брюк. Темные брови Малфоя глубоко хмурились, изогнувшись и тем самым, выложив меж бровей пару впадин. Холодный ветерок завывал и резал оголенные участки кожи Люциуса, вызывая рой мурашек. Листва на большом дубе шумно развевалась, трава медленно начала покрываться зеленой с приходом весны. Слова Поттера весь оставшийся день не могли покинуть голову Малфоя, словно виниловая пластинка заели у него в голове, прокручиваясь по десять раз каждые пять минут. Разумеется, Люциус не собирался сходу и так быстро верить заявлению несносного гриффиндорца, но они задели его. Его никогда и не посещала мысль, что Кассиопея могла проявить неверность в их отношениях. В его глазах она настоящая девушка, игривая и нежная. И он был бы не прочь, чтобы она в любом неудобном моменте пряталась за его плечо, нуждаясь в его защите. Однако, Блэк сама могла кого угодно прятать за своим плечом. Он не спорил, есть в глазах Блэк что-то неуловимое, что непонятное, не разгаданное. И эти глаза часто заставляли его сомневаться в достоверности ее слов или же действий, а уж когда появлялась на ее лике улыбка, без приподнятых уголков. Но опять же, и мысли на неверность и высокую ложь не было, даже не существовало. Люциус надеялся, что Кассиопея уверит его в неверности слов Поттера. Тонкие и хилые ветки начали шумно ломаться под шагами гриффиндорки, которая приближалась к берегу озера, потому Люциус расправил плечи, встав к девушке спиной. Из груди Кассиопеи сорвался тяжелый вздох, когда она подметила напряженные плечи Люциуса. Блэк стянула с макушки капюшон длинной и черной мантии, давая своим кудрям расправится наружу. Девушка, робея, шагнула ближе к возлюбленному, положив дрожащую руку, от весеннего и ночного холода, на спину Люциуса. — Рада, что ты пришел. — уголок губ Кэсси приподнялся. Она искусно вернула прежнюю стойкость в лице и голосе. Люциус потоптался на место, но все же развернулся к собеседнице, задрав подбородок, — Кажется, настала твоя очередь объяснятся. И вновь с губ Кассиопеи сорвался нервный и ошеломленный смешок, она бегло пробежалась глазами по выражению лица Люциуса, поняв, что он и вправду настроен серьезно. Мысленно она яро проклинала Джеймса Поттера. — Люци, только не говори, что ты и вправду поверил словам Поттера, — закачала головой брюнетка, продолжая улыбаться, — Его лозунг «мое место там, где мне не место». Блондин слабо улыбнулся, скрестив крепкие руки на груди и сделав шаг ближе к девушке, — Не слишком-то убедительно. Тебе следует попытаться еще. Кассиопея склонила голову вбок, тихо замолвив сквозь шелест листвы и ветра: — Я никогда не пытаюсь. Грудь Люциуса подпрыгнула при смешке. Парень задрал голову, улыбнувшись и тем самым оголив зубы, — Значит, меня заставлять объяснятся за любой проступок можно, а тебя нельзя? — Хочешь побыть на моем месте? — игриво выгнула бровь та. Люциус закусил щеку изнутри зубами, прищурившись и долго всматриваясь в глаза возлюбленной. Он видел веселый азарт, вечных чертят, но при этом неописуемую нежность. И он поверил ей. Лишь взглянув в глаза. По-крайней мере, он думал, что она невиновна. Руки Малфоя опустились на голову Блэк, а пальцы зарылись в темных и неопрятных кудрях, — Меня устраивает мое место. Кассиопея весело и радостно хихикнула, обрадовавшись своей маленькой «победе». Блэк сделала последний шаг, уперевшись грудью в грудь парня, ей пришлось задрать подбородок, дабы заглянуть возлюбленному в глаза. Не сомневаясь и секунды, Кассиопея встала на ноги Люциуса, на носки его обуви, слегка надавливая. Но на лице Люциуса и мышца не дрогнула от тяжести, ощутимой на носках ног. Руки Блэк упали на шею Малфоя, заставляя того ссутулится. Улыбка не сползала с лица слизеринца, даже при робком и чувственном поцелуе. Их губы плавно переплетались друг с другом, соединяясь в одно целое мокрым поцелуем. Но как бы Люциус не вертел своим языком, зайти дальше позволенного этим самым языком, Кассиопея не позволила, полотно сжимая губы. Люциус томно выдохнул в приоткрытые губы девушки, прижавшись лбом к лбу Кэсси. Его руки законно разместились на ее талии, плавно двигаясь чуть ниже, а затем вновь вверх. Парень крепче сжал пальцы на девичьей коже, подкидывая Кассиопею и обхватывая ее туловище вновь, прижимая к себе. Ее ноги были довольное высоко от земли, а голова находилась намного выше Малфоя. Малфой неторопливо направился к большому дубу под хруст тонких веток, где не так и редко сидят многие студенты. Кассиопея накинула на голову капюшон мантии и откинулась спиной о кору дерева, выпрямив ноги и одну из них перекинув на другую. Люциус сел по бок от нее, согнув ноги в коленях и устремив спокойный и наслажденный взгляд к звездному небу. Грудь Кассиопеи приподнялись при тяжком вздохе, но не менее спокойном. Темные брови нахмурились, когда она заметила и услышала, как Малфой роется в карманах своих брюк. На лбу Кэсси выложились впадины, когда она заметила пачку маггловских сигарет в руках возлюбленного. — У Беллатрисы нашел, — непринужденно пожал плечами блондин, зажимая сигарету меж губ и поджигая ее волшебной палочкой, — И не проси даже. — Пф, и в мыслях не было, — недовольно фыркнула брюнетка, скрещивая руки на груди, — Святая Моргана, тебе всего пятнадцать, а уже закуриваешь всякую дрянь. Клубок дыма вышел изо рта Люциуса, когда тот опрокинул голову на кору дерева, — Даже не пробовала. — И не собираюсь. Из принципа. — задрала подбородок та. Из груди Люциуса вырвался смешок, а вместе с тем и новый клубок дыма, разносящийся по воздуху, — Я припомню тебе эти слова. Гриффиндорка перекривляла парня, а затем придвинулась ближе, прильнув к его боку и сладко уместив голову на его плече. Люциус в свою очередь перекинул руку через ее плечи, прижимая к себе. Кассиопея долго сидела в тишине, шевеля извилинами и прокручивая в голове слова брата о том, что Малфои причастны к темным волшебникам. Что и их фамилию он услышал в то треклятое Рождество. Непроизвольно Кэсси начала мять рукой край слизеринской мантии возлюбленного. — Люци, — негромко окликнула его та, в ответ услышав вопросительное мычание, — А… Помнишь статью «Ежедневного Пророка»? Про темных магов. — Та-а-ак. — протянул блондин, ожидая продолжения мысли девушки. — Тебе не кажется это странным? В один день такое заявление, такое происшествие, а после ни слуху ни духу в статьях, нигде. Рукой Люциус начал поглаживать Кэсси по кудрявому затылку, — Почему ты об этом думаешь? Тебя что-то волнует? Всего на одну секунду, Кассиопея задумалась, чтобы рассказать Люциусу о происшествии в Рождество 1982 года. А затем в голове промелькнул и договор с Сириусом. Никому ни слова. Но сам Сириус уже в первый день встречи после Рождественских каникул поведал обо всём своим друзьям. Не удостоившись и предупредить сестру. Так почему же и она не может поступить так же? Учитывая то, что это действительно важно. Кассиопея отпрянула от Люциуса, выпрямившись и шумно сглотнув. Малфой заметно напрягся под тяжелым взглядом Блэк, потому и сам выпрямился, потянув руки к пальцам Кэсси, и нежно взяв их в свои ладони. — Я кое-что тебе не рассказывала, — неловко и боязливо начала кудрявая, — Не думаю, что Белла, Цисси или Меда поведали тебе о Рождестве 1982 года. — Кассиопея, не томи. Ты не умеешь держать интригу. — хмыкнул Люциус, мысленно готовя себя к последующими словам девушки. — В то Рождество нас, как и всегда, навестили дядюшки Сигнус и Альфрад, и тетка. Сириус… он подслушал их разговор на кухне. Не хочу говорить, что было дальше, полагаю, ты сам понимаешь. Люциус кратко кивнул головой. — Речь шла о неизвестном Темном Лорде, о его приспешниках, — Кассиопея уже начала сомневаться в словах Сириуса, что якобы Люциус может что-то знать. Ведь она увидела настоящее непонимание в глазах слизеринца, — Сириус услышал фамилии. И среди них, была твоя. Кажется, Малфой совсем обомлел. Он явно был готов услышать от Блэк все, что угодно, но явно не это. Разумеется, его встревожила старая статья «Ежедневного Пророка», но он быстро списал это на простых, взбунтовавшихся магов, которые не способны на что-либо серьезное и ужасающие. А сейчас он узнает, что его отец наверняка причастен к этому. Они почти не присылают друг друга письма, обмениваясь лишь краткими весточками. Но, к несчастью, слова Кассиопеи звучали неправдоподобно, словно она просто бредит, словно это паранойя. Люциус не отрицает правдивость слов Кэсси, но и не предполагает, что все взаправду так серьезно, как говорит гриффиндорка, она просто накрутила себя. Из-за страха. Люциус глубоко вздохнул через ноздри, натянув уголки губ и крепче сжав пальцы Кэсси в руках, — Кассиопея, перестань. Уверен, все не так, как ты себе надумала, милая. Кассиопея сузила глаза, долго всматриваясь в спокойствие Люциуса. Но затем она просто и глубоко вздохнула, понимая, что Люциус и подумать не может о делах темных магов, о которых ни слуху ни духу. Возможно, и зря она рассказала ему все. Но радовало одно — Сириус был не прав в подозрениях Малфоя. Он и вправду ничего не знает, что удивляло. Девушка вздохнула, возвращаюсь в кольцо рук парня, уместив уставшую голову на его грудь. — Может быть. Единственное, что смогла ответить Кассиопея, так это вяло согласится.***
— Я в кой-то веке чувствую себя хорошо.
— По какому поводу? Или просто надоело ходить бледнее смерти?
— Переосмысление. И Поттер.
***
В небольшом купе так и царило насмехательство, неуютность. А все потому, что в одном купе сидит большая часть всех Блэков. Кассиопея хитро поглядывала на Сириуса, который язвительно и нескрываемым ядом отвечал Беллатрисе на каждый подкол. Сестры воспринимали подколы Беллы, как шутку, видя, как задорно она улыбается. А вот Сириусу совсем не по душе были такие шуточки, уж тем более от Беллатрисы. Если бы не настойчивая Кассиопея и ее ангельские глазки, которые она вовремя умеет включить, Сириус бы и под приговором смертной казни не сел в одно купе к сестрицам. Нарцисса не упускала возможности недовольно удостоить Кассиопею своим взглядом, показывая свою вечную обиду, но Кассиопея и бровью не вела, лишь продолжала перешептываться с Сириусом и вяло болтать с Андромедой и Беллатрисой. Сириус впервые, за четыре года обучения в Хогвартсе, едет не в одном купе с мародерами, а с сестрами. Что не могла не радовать Кассиопею и Андромеду. А вот мародеров это удивило и огорчило. — Уже вижу лица родителей, когда они на пороге увидят вас двоих, — весело хмыкнула Меда, поглядывая на брата и сестру, — Они, наверняка, кроме лета и не ожидают вас дома. Нарцисса шумно перелистнула страницу газеты, высокомерно вздернув брови, — Отец написал, что на каникулах домашних занятий не будет. Из груди Сириуса вырвался облегченный вздох, — Слава Годрику. Белокурая закатила глаза, но продолжила читать. Сириус и Кэсси переглянулись, подавив смешки от маленькой и высокомерной сестрицы. Белла же лишь поджала губы, не желая обращать внимание на это. — Надеюсь, матушка позволит нам сходить в Косой Переулок, — мечтательно вздохнула Меда, — В бутике «Твилфитт и Таттинг» новые товары. Глаза Беллатрисы округлились, — Решила весь счет нашего семейства потратить на шмотки в самом дорогом бутике? Сириус весело улыбнулся, наклонившись, — А чего ты ожидала, Беллатриса? Белла сморщила нос в отвращении, сощурившись, — Я все ожидаю, когда же ты наконец соизволишь подстричься? Парень взлохматил свои черные волосы, что были почти по плеч, — Все ради любимых родителей. — Решил вывести их себя? — выгнула бровь Меда, накручивая волнистый локон коричневых волос на палец. — Меда, Сириус не настолько глупый, чтобы отращивать волосы длиннее, чем у тебя по собственной воле. Просто у Сириуса фетиш на бесящихся родителей. — Кассиопея закинула в рот небольшую клубнику, взяв ее из золотой тарелки на столе. Сириус довольно хмыкнул, а Меда и Белла громко прыснули в кулаки от заявления сестры, — Что пишут, Цисси? — с набитым ртом спросила кудрявая. Нарцисса и бровью не повела, продолжая бегать глазами по строкам газеты. Кассиопея шумно проглотила клубнику, а затем привстала с сиденья, выхватывая газету из рук блондинки. — Эй! Кассиопея, сейчас же верни! — вскрикнула Нарцисса, встав с твердого диванчика в купе. Но Кассиопея уже разместилась во все сиденье, облокотившись о стену, а ноги закинула на колени брата, бегая глазами по строкам новой статьи «Ежедневного Пророка». — Ну должна же она хоть как-то заставить тебя обратить на себя внимание, Нарцисса. — развел руками Сириус, кусая зубами щеки изнутри, дабы не засмеяться в голос, при виде двенадцатилетней и разгневанный Нарциссы. Все Блэки готовы были поклясться, если не сдержанность Нарциссы, она бы уже топнула ногой и надула щеки от недовольства, но она лишь уперла руки в бока, свирепо глядя на Кассиопею. Нарцисса злобно поджала губы, — Кассиопея, немедленно верни газету. Кассиопея закатила глаза, устало замычав, — Тебе жалко, Цисси? Дай почитать. Белокурая быстро заморгала, поражаясь наглости старшей сестры. Недовольно промычав, она оглядела всех сестер и брата. Девочка вылетела из купе, хлопнув дверью. Сириус и Беллатриса протянули удивленное «у-у». — Кажется, у кого-то проблемы с нервишками. — хмыкнул Сириус, постукивая пальцами по коленке Кассиопеи.***
Между Кассиопеей и Сириусом возник спор, потому они начали решать, кто же будет стучать в дверь дома, маггловской игрой. Андромеда с интересом наблюдала за действиями брата и сестры, удивляясь, как магглы решают спор. И задаваясь вопросом: от куда, черт возьми, Сириус знает такой метод жеребьевки? Нарцисса стояла вдали отто всех, в самом конце эдакого ряда, скрестив руки на груди, постукивая носком туфель по земле и недовольно оглядывая прохожих в пасмурную погоду Лондона. — Вы бы еще жребий кинули. — пробурчала Нарцисса. Меда махнула на нее рукой, продолжая наблюдать за Кэсси и Сириусом. — Цу-е-фа! — одновременно вскрикивали Сириус и Кэсси. Беллатриса недовольно и громко зарычала, расталкивая сестер, — Великий Мерлин, вы что, не может постучать в дверь!? Старшая начала подталкивать Андромеду к двери, чтобы та постучала, но та с ошарашенными глазами отнекивалась. — Если ты не боишься испепеляющего взгляда матушки и Кикимера, который наверняка схватит меня за шиворот, как только увидит, то сама и стучи. — недовольно взмахивал руками Сириус, миллион раз пожалев, что приехал домой на две недели. В толкучку между Беллатрисой и Андромедой, каким-то боком, встрял еще и Сириус, попавший под «расстрел» Беллатрисы. Кассиопея аккуратно отошла подальше, с ухмылкой наблюдая за происходящим. Деревянная дверь из черного дерева со скрипом отворилась, а перед этим послышались резкие щелчки замков. Сириус, что стоял спиной к двери, повалился на пол, а Беллатриса полетела за ним к ногам матери. И только Андромеду, Кассиопея успела схватить за шиворот. Сириус задрал голову, видя над собой перевернутую в глазах мать, которая готова была прямо сейчас растерзать детей. Но страх Сириуса быстро сменился на отвращение, когда осознал, что Беллатриса лежит на нем. Лицо Сириуса исказилось и он грубым рывком скинул с себя старшую сестру, подскакивая и отряхиваясь. — Мерзость, — пробурчал Сириус, продолжая отряхиваться, — Надо бы отнести одежду в прачечную. Все одновременно вздрогнули, когда услышали удар острого каблука матушки о пол. — Что за ребячество? — тихо, но яростно сказала Вальбурга, — Святая Моргана, — опомнилась женщина, когда увидела любопытных людей, выглядывающих из окон соседнего дома, — Немедленно заходите. Во мне появляются сомнения, что Регулус самый младший среди вас. Ведете себя, как не из благополучной семьи. — А мы благополучная семья? — непринужденно спросил Сириус, подавляя смешок за пару с Кэсси, тем самым вызвав возмущенный вздох матушки. Вальбурга еще долго бормотала что-то себе под нос, пока все дети толпой заходили в гостиную дома. Сириус перепрыгнул через спинку дивана, приземляясь на мягкое сиденье. Кассиопея с облегченным вздохом присела рядом с братом, пока остальные сестры разгуливали по обширной гостиной. Беллатриса улеглась на противоположный диван, закинув одну ногу на спинку дивана. Нарцисса присела на подлокотник кресла, в котором уместилась Андромеда. Кикимер уже вовсю растаскивал тяжелые сумки хозяев по их спальням. Пока все ожидали родителей, Кэсси нетерпеливо ожидала Регулуса, который заваливал ее письмами, как минимум, через день. — Сириус, Кассиопея, — воскликнул Орион, разведя руками и спустившись по лестнице, — Почему не предупредили, что приедете? За последние годы, ваш приезд стал поводом для торжества. — задорно проговорил Орион, влетая в гостиную. — Считай это сюрпризом, отец. — неловко произнесла Кэсси. Сириус и Кассиопея захлопали глазами, удивлено переглянувшись. Кассиопея нагнулась к уху брата, тихонько зашептав: — Что это с ним? — Может в Министерстве уместил свой зад на должность повыше? — саркастично хмыкнул брюнет. — Не понимаю, как он продолжает там работать? Он же бывает в Министерстве реже, чем Дамблдор из кабинета выходит. — все также шептала Кассиопея, пытаясь подавить задорные смешки. Орион сел на свободное кресло, откинувшись на спинку стула и достав из кармана строгих брюк пачку сигареты, закуривая, — Что за куртка, Кассиопея? — В маггловском магазинчике купила. — непринужденно ответила кудрявая, ожидая реакции родителей, пока Сириус гордо ухмылялся. Глаза Вальбурги округлились, а рот уже было открылся, но Орион поднял ладонь вверх, тем самым заткнув женщину, — Успокойся, Бурга, это лишь куртка. Не стоит придавать значение… незначительным вещам, так, Кассиопея? Девушка удивлено хмыкнула, — Да. Орион улыбнулся, приглаживая усы и делая глубокую затяжку, при этом весело подмигнув дочери, от чего та не сумела сдержать смешка. Больно уж веселый сегодня Орион. Он никогда не был так… жесток, как Вальбурга, но и не был таким. Но сейчас никому и дела нету до настроения отца. — Андромеда, — окликнул ее мужчина, выдыхая клубок дыма, — Кажется, в вашей с Кассиопеей спальне лежат новые вещи из «Твилфитт и Таттинг». Карие глаза Андромеды округлились после слова отца. Третьекурсница сразу же подскочила с кресла, желая выдавать хоть слово, но язык предательски прилип к верхнему небу. — Я слышал, ты стала одной из лучших учениц факультета, — лишь шире улыбнулся мужчина, — Считай это наградой. Андромеда радостно пискнула, а затем схватила Нарциссу за руку и бегом побежала по деревянной лестнице, таща за собой и младшую, которая чуть было не сбила только проснувшегося Регулуса. — Беллатриса и Сириус, ступайте в свои спальни и готовьтесь к ужину. — строго отчеканила Вальбурга, любезно приняв сигарету из рук мужа и вставляя ее в мундштук. Беллатриса беспрекословно встала с дивана, лениво направляясь к длинной и закругленной лестнице, удостоив Регулуса лишь кивком, который стоял на пороге гостиной, стеснительно облокотившись об арку. Вальбурга выгнула бровь, делая глубокую затяжку, — Сириус, тебе отдельное приглашение надо? Парень закинул одну руку на спинку дивана, слегка приобнимая сестру, — Я не девчонка, и мне надо делать прическу перед ужином. Я предпочту с вами поболтать. Орион с тяжким вздохом встал с мягкого кресла, вальяжными шагами подойдя к детям, тем самым возвышавшись над ними. Мужчина положил руку на плечо Сириуса, — Сириус, ступай, — а затем наклонился ближе к его уху, — Если ты конечно хочешь увидеть свою мать с паром из ушей от ярости, то оставайся. Сириус неловко отпрянул от близости отца, незаметно и аккуратно сжав хрупкое плечо сестры в руке. Парень спрятал руки в карманы школьных брюк, вальяжно и неторопливо выходя из темной и обширной гостиной, от которой мурашки по коже. — Бурга, ты тоже иди, к Андромеде с Нарцисой. — кивнул головой мужчина, подходя к длинному шкафу у стены и открывая стеклянные дверцы с дорогим спиртным и старинным сервизом. Женщина обошла Регулуса под звонкий стук острых каблуков, а сам Регулус поспешил занять место Сириуса рядом с Кассиопеей. Послышался звук струи воды, наполняющей стеклянный, узорчатый и небольшой стакан, а запах алкоголя быстро разнесся по всей гостиной. — Не так давно узнал, что ты в близких отношениях с сыном уважаемого Абракаса Малфоя? — спросил Орион, громко закрывая бутылку Эльфийского вина. — И от куда ты все да знаешь, отец? — незаинтересованно ответила Кассиопея, мотая ступней туда-сюда, — Но да, это правда. Пока мужчина был в дальнем расстоянии и повернут спиной, Кассиопея скромно улыбнулась, а затем пару раз тыкнула указательным пальцем в щеку Регулуса, заставив того обратить на себя внимания. Регулус улыбнулся, наконец проснувшись до конца. — Очень хорошо, — лениво закачал головой Орион, под стук каблуков туфель возвращаясь к креслу неподалеку от дивана, — В отличии от вашей матушки, мне бы не хотелось насильно выдавать своих дочерей замуж за, упаси Мерлин, старых мужчин, лишь бы сохранить статус и чистоту крови. — Тебе не кажется, что о замужестве еще рано думать? — приподняла брови та, поглядывая на сонного Регулуса, который все ждал, когда их разговор окончится, и он сможет повеселиться со старшей и любимой сестрой. Орион быстро осушил стакан, слегка сморщившись, — Возможно для тебя да, а уж тем более для Андромеды с Нарцисой, но Беллатриса через год будет совершеннолетней девушкой. — Ей ведь только в феврале исполнится шестнадцать. — нахмурился в непонимании Регулус, охрипшим, сонным и детским голоском встряв в диалог. Но отец лишь взглянул на младшего сына, а затем вернул оживленный взгляд к Кассиопее. — Думаю, венчание — это последние, о чем сейчас думает Белла. — скучающе ответила Кэсси, но в мыслях уже всерьез начала тревожится за старшую сестру. — Этого никто не избежит. Так вот, скажи, есть ли кто на примете у Беллы? — нахмурился Орион, наконец подойдя к нужной ему теме. Кассиопея прищурила глаза, словно анализировала отца взглядом, наконец став серьезной, — Отец… Почему ты говоришь об этом именно со мной? — А с кем прикажешь? — развел руками тот, а грудь подпрыгнула в саркастичном смешке. Теперь ясно, в кого у Сириуса и Кассиопеи частенько вырываются такие смешки, — С Сириусом? Даю голову на отсечение, до Беллатрисы ему, как до колокольни. Или с Нарцисой, которая знать не знает, что такое венчание? А уж про Андромеду и вовсе молчу, одна мысль о замужестве передергивает ее, поверь, я видел. — повисло недолгое молчание, — Да и к тому же, я полагал, что наши с тобой отношения намного лучше, чем с твоими братьями и сестрами. Регулус незаметно взял Кассиопею за палец, начиная дергать, как бы давая ей сигнал, чтобы она заканчивала разговор и пошла с ним. — Да, особенно после того, как ты использовал на мне и Сириусе непростительное. — как бы невзначай подметила Кассиопея, задрав подбородок. Орион резко поднял указательный палец, — Заметь, не я использовал «Круциатус» на тебе. — Это многое меняет. — с сарказмом фыркнула та. Мужчина тяжко вздохнул, расслабляюсь в кресле, — Маркиза, давай оставим прошлое в прошлом, зачем тяготить? Кассиопея опустила взгляд к полу, но никак не голову, — Мне не известны отношения Беллатрисы. — Может она с кем близка? — выгнул бровь мужчина, но Кассиопея продолжала упорно молчать. Орион вздохнул, наклонившись ближе к дочери и понизив голос до нежного шепота, — Кассиопея, поверь, я завел эту тему лишь потому, что твоя мать меня донимала. Касаясь конкретно этой темы, то я не разделяю желания вашей матушки, потому и спрашиваю тебя обо всем. Я хочу сделать лишь лучше. Девушка нахмурилась, мысленно взвешивая слова отца. — Она хорошо дружна с Родольфусом Лестрейнджем. Брови Ориона подпрыгнули, — Да? — Да, но они лишь друзья. — А мы с твоей матерью брат и сестра. По правде говоря, до сих пор не понимаю нужды знатных семей смешивать кровь, — с тяжестью Орион встал с дивана, спрятав одну руку в карман брюк, — Слава Годрику, Бурге не пришла мысль венчать кого-то из вас на Сириусе. Было бы кошмарно. Глаза Кассиопеи округлились от слов отца. Родились бы они на лет двадцать раньше, такое действительно могло случится. Слава Мерлину, последние десять лет о таком и не думают. — Ступай к себе, может, присмотришь какое платье в своей спальне. — улыбнулся мужчина, положив руку на хилое плечо дочери, но почувствовал сильное напряжение мышц, потому неловко отошел, — Рад, что вы с Сириусом приехали. Кассиопея натянуто и фальшиво улыбнулась, — Взаимно, отец. Девушка подскочила с диванчика и протянула руку Регулусу, который с радостью принял ее, улыбаясь до ушей. Когда они скрылись за углом, приближаясь к лестнице, Кэсси рывком подняла Регулуса за подмышки, беря на руки. Регулус громко и высоким голосом засмеялся, прижимаясь к сестре за шею, пока сама Кэсси тяжко простонала от тяжести. — Неужели Кикимер повысил качество своей стряпни и ее стало возможно есть, м-м? — улыбнулась брюнетка, поглядывая на брата на руках, а затем под ноги, дабы не полететь с лестницы. Мальчик хихикнул, — Это я просто росту, Кэсс. Приезжала бы чаще, заметила бы. — Да? — Ага. Кассиопея толкнула дверь в спальню ногой, с облегченным вздохом и под детский смех кидая Регулуса на его постель. Девушка упала звездой на кровать Сириуса, пока тот сидел на столе и с зевком выслушивал Кикимера, который с помощью магии раскладывал его одежду по полкам шкафа. Сириус с громким стоном спрыгнул со стола, слабо пиная Кикимера ногой под зад, — Проваливай уже. Эльф возмущенно ахнул, отпрыгивая от парня под смех Кассиопеи, — Несносный гриффиндорец! Мерзость! Хлопок. И на месте домашнего эльфа остались лишь золотые искорки в воздухе, которые быстро рассеялись. Сириус прыжком упал на свою постель, когда Кассиопея начала двигаться. Девушка присела и взяла в руки подушку брата, подбрасывая ее в воздух, пока Сириус разместил голову на ее коленях. — И о чем же ведал тебе наш отец? — задрал голову брюнет, дабы увидеть лицо сестры. Кассиопея продолжала подбрасывать в воздух подушку, — О Белле. Родители ждут ее совершеннолетия, дабы толкнуть под венец. — И за кого интересно? — скучающе выгнул бровь тот. Та тяжко вздохнула, опустив подушку на лицо Сириуса и задумчиво, устало посмотрев в потолок, — Я бы не сказала, что отец так хочет кого-то из нас женить, скорее уж он выполняет капризы матери. Вероятнее всего, кандидатом для Беллы стал Родольфус, после моих слов. — Ты ведь в курсе, что эта фурия убьет тебя, когда узнает об этом? — пробурчал в подушку тот, начиная задыхаться, потому откинул подушку в сторону. — Все лучше, чем какой-то старый, но богатый дед. Они хорошие друзья, он веселый, им скучно не будет. Она еще спасибо мне скажет. Это лучший кандидат, который мог быть. — Кэсси немного задумалась, а затем понизила голос, — Но ей пока не к чему знать это. — Понял, — быстро ответил Сириус, а затем резко повернулся к Регулусу на соседней кровати, — Эй, ушастый, и ты молчи. Регулус надулся, видя, как все внимание старшей сестры уходит к ненавистному ему Сириусу. Кассиопея хихикнула от взгляда младшего брата, а затем подозвала его рукой. Регулусу и слова не понадобились, чтобы накинуться на Сириуса и начать его отталкивать от Кассиопеи, сталкивая с кровати. — Это моя кровать! — вскрикнул Сириус. Кассиопея громко смеялась над братьями, который пытались столкнуть друг друга с кровати, в придачу, Регулус еще и не давал Сириусу приблизится к Кассиопее. Хлопок. Возле кровати появился Кикимер, — Прекрасная госпожа Вальбурга приказала вам немедленно успокоиться! Вас слышно на первом этаже! Глупые дети… Но в ответ Кикимер получил лишь подушку в лицо.