Последняя миссия

      Ренгоку проводил взглядом Канамэ и тяжело вздохнул: разговора с Мирай не вышло, несмотря на все старания. Обвинив Столпа во лжи, Сайто скрылась в лазарете, не успел он и глазом моргнуть. Уход Шинобу, получившей срочное задание, лишь добавлял причин хмуриться: одному с хорошо обученной и теперь уже наверняка безумной охотницей справиться будет едва ли возможно — он уже пробовал. Все, что осталось Кеджуро, доложить Главе и ждать ответа: отпустить ее он не мог, удержать — тоже. Он оказался в тупике, с какой стороны не посмотри.       — Господин Ренгоку! — перепуганная Нахо выскочила на улицу и дернула охотника за рукав. — Она требует свою одежду и оружие! Мы не знаем, что делать! Она… страшная!       — Все в порядке! — Натянув самую ободряющую из своих улыбок, он спокойно проследовал за малышкой: у Столпов нет права показывать беспокойство. — Я сейчас же со всем разберусь.       Задержавшись у одной из общих палат, Кеджуро быстро огляделся и, недолго думая, подхватил вчерашнюю газету с тумбочки. Спрятав находку в рукав, двинулся на уже знакомые шум и крики. Мирай, к ее чести, больше не размахивала табуреткой, но всем своим видом демонстрировала крайнюю решимость. На миг не по себе стало даже Ренгоку — настолько обжигающей и мощной была ее аура.       — Ты еще держишь своего ворона? — наклонившись, шепнул он оторопевшей Аой. — Найди его и попроси следить за госпожой Мирай, хорошо? И возьми с собой Нахо и Суми — пусть принесут одежду.       Она растерянно захлопала глазами, но быстро пришла в себя, кивнула и выбежала в коридор. Вздохнув, Кеджуро переключился на сердитую Мирай: она мерила комнату широкими шагами, скрестив руки на груди.       — Куда ты так спешишь? — Ренгоку старался говорить как можно спокойнее и доброжелательнее, но мягкий голос ситуацию не изменил. Впрочем, он уже не тешил себя надеждой на простую беседу: спорые шестеренки в голове подсказывали, что здесь нужно нечто большее.       — У меня осталось неоконченное дело. Не обижайся, но тебя посвящать в подробности я не собираюсь. — Процедила Сайто.       — Не страшно, — улыбнулся он. — Одежда скоро будет.       — А мои клинки? — недоверчиво прищурилась охотница. — Где они?       — Клинки? — изображать непонимание нужды не было: Кеджуро действительно не знал, о чем она говорит. — Когда я нашел тебя, меч был только один.       — Нет… — Мирай опустилась на край постели и спрятала лицо в ладонях. — Какой позор…       — А зачем тебе две катаны?       — Зачем? — Одарив его еще одним тяжелым взглядом, Сайто покачала головой. — Ты выглядишь как Годжуро, говоришь на том же языке… Но ты… Все вы — словно из другой страны. Удивительно похожей, но другой. Обманчивое, кривое отражение.       — Мне ты тоже кажешься странной, — не выдержал Ренгоку. — И у меня ровно столько же причин доверять тебе, сколько и у тебя мне.       — Ты прав, — расправляя несуществующие складки на больничном халате, кивнула Мирай. — У нас нет причин доверять друг другу. Именно поэтому лучше разойтись. Я благодарна за помощь, но на этом все.       — Я не смогу удержать тебя силой, — вздохнул Кеджуро. — Но напоследок, пожалуйста, взгляни.       — Что это? — Мирай настороженно покосилась на газету в его руке.       — Просто взгляни. Клянусь, эта вещь не причинит тебе вреда.       Поджав губы, Сайто выдернула из его рук тонкие газетные листы и быстро пробежалась глазами по написанному.       — Что такое коккай и почему он проходит в отсутствие императора? — Чем дольше Мирай читала, тем сильнее мрачнела. — Это какая-то уловка?       — Это газета. В ней печатают новости. Она вчерашняя, но настоящая, — Ренгоку медленно приблизился к ней, молясь всем богам, чтобы история у леса рядом с железной дорогой повторилась. — Если тебе будет интересно, я найду свежую. Но я прошу тебя внимательно посмотреть на дату…       Сайто прижала пальцы к губам, пряча крик: лицо накрыла темная вуаль, а в глазах отразился тот же шок, что он наблюдал прошлой ночью.       — Мирай… — тихо проговорил Кеджуро, осторожно садясь рядом. — Что скажешь?       — Скажу… — прошептала она, сминая первые полосы. — Ничего…       Ренгоку предпочел промолчать и дать ей время подумать. Мечник не имел представления о том, что творится сейчас в ее голове, но чувствовал, что там бушует буря. Однако Сайто не потеряла сознание, как в прошлый раз, стойко выдержав очевидно ужасную правду, и он испытал укол совести: Мирай жила в своем собственном, странном мире, который он только что разрушил. Кеджуро руководствовался исключительно добрыми намерениями, но это не отменяло горького факта — все, что имело для нее, пускай и непонятный, смысл, сгорело в эту самую секунду.       — Где мой клинок? — спустя несколько минут пробормотала она.       — Я не могу его вернуть, — честно ответил Ренгоку. — Я не хочу драться с тобой, но буду, если потребуется. В твоем состоянии оружие несет лишь опасность. Тем более такое.       — Ты доставал его из саи? — процедила Сайто, мрачнея еще больше. — Прикасался к нему?       — Доставал, — кивнул он. — Прости.       — Чтож… — едва слышно ответила она, отбросив скомканную газету. — Кем бы ты ни был, ты не оставил мне выбора…       На счастье, разговор, стремящийся перерасти в нечто более опасное, прервала Нахо — тихо прошмыгнув в палату, девочка быстро положила на тумбочку стопку чистой одежды и тут же скрылась. Следом вышел и Ренгоку, оставив Сайто переодеваться. Минуты тянулись, но Мирай так и не показалась. Осторожно постучав в дверь, Кеджуро прислушался и резко толкнул створку. Сайто исчезла из комнаты, оставив за собой аромат мыла и ветер. Истребитель мог попытаться догнать ее, но догадывался, что попытка будет обречена.       Кеджуро наклонился и поднял с пола смятые листы: смазанные чернила и обгоревшие заломы — Мирай Сайто прожгла бумагу одним касанием. Вопросов стало еще больше.       — Кеджуро-сама… — Аой с опаской заглянула в комнату и, убедившись, что в комнате Столп Пламени один, сделала пару нерешительных шагов. — Тору улетел… Она ушла да?       — Да, Аой-чан, боюсь, что ушла, — слабо улыбнувшись, он спрятал обожженную газету в рукав. — Мой ворон еще не вернулся?       — Нет, — покачала головой девочка и виновато потупилась. — Странный вечер, да? И этот и прошлый… У нас есть данго… Хотите?       — Конечно хочу, — рассмеялся Ренгоку, уловив ее растерянность. — Лучше данго, чем у вас, я нигде не ел. С такими вкусными данго ждать вестей куда приятнее!       — Тогда я заварю чай! — Аой тут же покраснела и заулыбалась, приглашающее махнув рукой. — И… Можно мне вместе с вами?       — Нужно, Аой! Нужно! Пойдем скорее!       Кеджуро подхватил Аой на руки и закружил в воздухе: девочка охнула, а потом рассмеялась — так звонко и радостно, что и он, пускай и на мгновение, услышал искренность в своем собственном смехе.       — Смотрите, почти рассвело. Вы не волнуетесь, Кеджуро-сама? — Аой вытерла перепачканные в сиропе пальцы и серьезно посмотрела на мечника. — Она же совсем… странная. Госпожа Кочо сказала, что сотрясения нет, значит, она такая… сама по себе.       — Пустяки, — уверенно ответил Ренгоку: уверенности в нем было меньше, чем воды в костре, но признаться в таком испуганному ребенку — никогда. — Вот увидишь, все будет в порядке. Ставлю все сладости из ближайшей лавки, она вернется.       — Лучше бы не возвращалась, — проворчала Аой. — С ней… как с господином Узуем… Не знаешь, чего ждать.       — Зато какой он у нас яркий! — Подмигнул Кеджуро.       Девочка только махнула рукой, демонстрируя свое отношение и к Тенгену, и к Мирай. И ко всему остальному. Ренгоку ее не винил — Аой было не место в этом мире: в больших синих глазах плескалась печаль.       Точно такая же сквозила во взгляде младшего брата — Сенджуро храбрился, сжимал в слабых руках деревянную рукоять, делал один упорный взмах за другим, опускал голову в покорном поклоне… И был совершенно несчастен. Порой Кеджуро ловил себя на позорном желании: вот бы Сенджуро так и не освоил Дыхание Пламени, вот бы ему посчастливилось найти себе другое занятие в жизни — какое угодно, лишь бы подальше от крови и мрака, вечных спутников истребителей. Сенджуро мог стать прекрасным лекарем — уже с пяти лет он отлично обрабатывал глубокие следы когтей и зубов на руках старшего брата. Сенджуро мог стать замечательным ученым — давно перечитал все книги, которые позволял брать отец. Сендужро мог стать кем угодно… Будь у него выбор…       Ренгоку быстро встряхнулся, отгоняя лишнее: думать о таком, желать подобного — недостойно. Его предок создал одно из первых Дыханий, а следующие поколения веками оттачивали свои умения, доводя навык до совершенства, прославляя мечников Ренгоку. В голове вновь зазвучал тихий опасный голос: «Дыхание Пламени создала я».       — Невозможно… — пробормотал он себе под нос. — Это невозможно.       — Что невозможно? — Все еще сидящая рядом Аой выдернула из хаоса мыслей. — Ой! Смотрите, ваш ворон вернулся!       Ренгоку мигом поднялся и вытянул руку: Канамэ осторожно сел, стараясь не испортить острыми когтями хаори, и поднял лапу с привязанным свитком:       — Ояката-сама решил, что запомнить сложно, — с легкой обидой в голосе заявил Уз. — Будто я могу что-то забыть!       — Не огорчайся, мой друг, — Ренгоку ласково погладил птичьи перья. — Уверен, наш Глава не имел в виду ничего такого.       Ворон смешно дернул клювом и взлетел. Описав полукруг, вернулся на хозяйское плечо, а Кеджуро торопливо развернул послание и сразу почувствовал себя Мирай: с каждой строчкой сердце замирало, чтобы тут же рухнуть в пятки: Ояката-сама писал то, к чему мечник был совсем не готов. Сглотнув, Ренгоку оглянулся: Аой тактично удалилась, дав такую необходимую возможность расслабиться. Мечник устало опустился на край террасы и, как еще недавно Сайто, спрятал лицо в ладонях.       Кагая Убуяшики со свойственным ему спокойствием сообщил, что появление таинственной охотницы крайне важно, и Мирай Сайто необходимо проводить в штаб — со всем почтением. И как можно скорее — сам Глава уже собирается в путь.       — Чтож… — пробормотал Кеджуро. — Кажется, я открыл череду крайне неудачных миссий…       — У моего господина не может быть неудачных миссий, — подал голос Канамэ. — Нет ничего, с чем бы господин не справился.       — Придется тебя разочаро… — начал было Ренгоку, но так и не завершил печальную реплику: на колени свалилась запыхавшаяся всклокоченная птица.       Кеджуро ни разу не видел ворона Аой, но слышал, что Тору обладал крайне скверным характером и нередко клевал свою хозяйку: девочка не брала задания, и последние годы птица бесцельно летала над поместьем Кочо. По всей видимости, Тору был рад поучаствовать в делах истребителей и подошел к миссии со всей ответственностью. Осторожно переложив ворона на мягкую подушку, Ренгоку быстро набрал воды из колодца и поставил рядом чашку.       — В беде, — встрепенувшись, Тору внимательно посмотрел на мечника. — Женщина, за которой я следил, попала в беду.       — Где она? — Ренгоку сжал цуку.       — За ночь добралась до Асакусы, — кое-как поднявшись, Уз опустил длинный клюв в воду. — И едва не попала под автомобиль…       — А дальше? — чувствуя, как земля медленно уходит из-под ног, прошептал Кеджуро. — Что было дальше?       — Она бросилась на него с кулаками, — умей птицы тяжело вздыхать, Тору без сомнений сделал бы именно это. — Ее забрали столичные полицейские. Понадобилось пятеро человек.       Ренгоку опустил голову. Перед глазами одна за другой всплывали картины: Мирай дерется с автомобилем, крушит полицейский участок… И ставит под удар всю организацию — расклад хуже не придумаешь.       — Как быстро она добралась до Токио? — потерев переносицу, Ренгоку взглянул на окончательно пришедшего в себя Уз. — За сколько часов?       — Меньше, чем за пять. Дважды я едва ее не упустил из виду, — немного подумав, ответил Тору. — Господин… Я еще не встречал таких быстрых охотников.       — Это невозможно! — Включился в разговор Канамэ. — Все знают, что быстрее Столпов Воды, Камня и Пламени никого нет!       — Выходит, что есть! — Кеджуро неожиданно усмехнулся, призывая готовых сцепиться птиц к спокойствию, и решительно поднялся. — В любом случае, это будет очень интересно!       — О чем вы, господин Ренгоку? — Вороны взмахнули крыльями и заняли места на его плечах.       — Ну как же! — рассмеялся он. — Разве вам не интересно, смогу ли я так же быстро добраться до Асакусы?!

▪︎▪︎▪︎

      Токио встретил Ренгоку обеденной суетой: он проиграл Мирай около часа, хотя и бежал изо всех сил. Опустошив фляжку, Кеджуро стряхнул с хаори дорожную пыль, проверил, достаточно ли тщательно скрыт клинок, и, натянув на лицо самое печальное и беспокойное выражение, влетел в участок.       — Добрый день! — коротко поклонившись полицейскому, мечник огляделся. — Мне очень нужна ваша помощь!       — Что случилось, господин? — сидящий за стойкой мужчина оторвался от бумаг и взглянул на Ренгоку из-под очков.       — Моя сестра сбежала из дома, ищу ее всю ночь. Быть может вы слышали что-то о потерявшейся девушке? Около пяти сяку роста, светло-зеленое хаори, темные хакама. Длинные красные волосы и алые глаза…       — Господин… — полицейский мигом поднялся и хмуро посмотрел на охотника: — Эта неуравновешенная девушка ваша сестра?       — Она… очень расстроена. Наш отец скончался на прошлой неделе, — понизив голос, Кеджуро наклонился к служащему. — Мирай тяжело это перенесла. Поэтому и сбежала. Представляете, ей теперь всюду мерещатся демоны… — Для убедительности переходя на шепот, добавил он.       — Вот как! — мужчина с облегчением выдохнул. — А мы уже хотели звать врача! Она все время твердит про каких-то демонов!       — Могу я ее забрать? Матушка извелась, — Ренгоку посмотрел на полицейского самыми честными глазами. — Места себе на находит!       Служащий вышел из-за стойки, окинул Кеджуро еще одним взглядом и, кивнув больше себе, чем посетителю, поправил очки.       — Пойдемте. Если она подтвердит, что вы ее брат, забирайте.       Ренгоку напрягся, но виду не подал, и спокойно проследовал за полицейским в соседнюю комнату. Там, в темном углу на узкой лавочке сидела Мирай: прямая, как молодая сосна, и разъяренная, словно разбуженная змея.       — Милая сестренка, как же ты здесь оказалась? — Истребитель подскочил к ней и крепко сжал горячие руки. — Никак заблудилась! Мы так за тебя волновались! — Качая головой и охая, Кеджуро многозначительно посмотрел ей в глаза. — Матушка не может уснуть!       Сайто сверлила его взглядом всего миг:       — Заблудилась… — пождав губы, пробормотала она. — Ты был прав… брат. Не стоило… Убегать.       — Главное, что нашлась! — Ренгоку хотел было ее обнять, но подумав, что это уже лишнее, ободряюще улыбнулся. — Я заберу тебя… домой.       Не выпуская ее пальцы, истребитель оглянулся на полицейского:       — Я же могу ее забрать?       — Конечно, — кивнул тот и, как недавно мечник, понизил голос до шепота: — Только следите за ней внимательнее. На счастье, она не причинила никакого ущерба, но врачу ее показать стоит.       — Непременно! Большое спасибо вам за помощь! — Ренгоку поклонился и поспешил вывести Мирай из участка, опасаясь, что небывалая удача может иссякнуть в любой момент. — Большое спасибо!       Кеджуро держал руку упорно молчавшей Мирай всю дорогу. Сайто не переставая озиралась по сторонам, и ее без того большие яркие глаза казались огромными в свете солнца. Пользуясь необычайной покорностью, истребитель завел ее в маленькую неприметную лапшичную и усадил за стол. Сайто заговорила лишь когда старик-хозяин поставил перед гостями две большие тарелки с удоном.       — Что это? — с сомнением понюхав лапшу, Мирай подняла глаза на Кеджуро.       — Удон, — покачав головой, Ренгоку взялся за палочки. Убеждать попробовать он не собирался: долгие часы неустанного бега и напряженный разговор в полиции дали о себе знать, и сейчас он просто хотел спокойно перекусить. — Можешь не есть.       — Удон… — повторила Сайто и подвинула тарелку ближе. — Хорошо. Спасибо… Не только за обед.       Наблюдая за тем, как она пробует выловить яйцо, Кеджуро невольно улыбнулся: Мирай была быстрой и сильной, невероятно умело обращалась с катаной, но при этом оказалась совершенно неловкой в простых мелочах. Почувствовав на себе взгляд, она неожиданно насупилась:       — Веселишься?       — Ни капли, — пресловутая удача отвернулась от мечника ровно в тот момент, когда он попытался спрятать смешок за кашлем: лапша пошла не в то горло, и он захрипел уже по-настоящему.       — Будет тебе уроком, — покачала головой Мирай, тут же меняя тему разговора: — Как ты меня нашел?       — Я попросил Уз проследить за тобой, — откашлявшись, честно ответил он. — Ты наверняка заметила ворона.       — Заметила, — кивнула Сайто. — И не только это… Как так вышло, что люди здесь говорят с демонами и пользуются их техниками?       — Демоническими техниками? — Ренгоку едва не поперхнулся во второй раз. — Какими еще техниками?       — Я видела как люди в форме, те, что меня схватили, пользовались демонической коробкой. — Мирай обрисовала пальцем воздухе небольшой предмет. — Они говорили с ней, как с живым человеком! И она им отвечала! Демон прятался от солнца в коробке. И оттуда раздавал приказы!       — Мирай… — Ренгоку уже не смог скрыть смех в кулаке: слова Сайто звучали, как все самые смешные и глупые шутки сразу: — Демоны здесь ни при чем… Люди, которые тебя забрали с улицы, охраняют порядок. И говорят они по телефону. Это такое изобретение… Устройство, которое позволяет общаться на расстоянии.       — Теле?.. Что? На расстоянии? — затрясла головой охотница, и ее длинные волосы накрыли стол. — Я не понимаю!       — Я тоже… — потерев переносицу, Ренгоку посмотрел на вконец растерянную девушку. — Я тоже ничего не понимаю…       Выйдя на улицу, Кеджуро подозвал сидящих на крыше соседнего дома воронов и, продиктовав Канамэ сообщение для Оякаты-самы, мягко коснулся напряженного плеча под светло-зеленым шелком. Сайто поняла его без слов — вздохнула и коротко кивнула. Всю дорогу до вокзала Мирай оставалась погруженной в свои мысли — лишь изредка оглядывалась и сильнее хмурилась. Ожила только на перроне:       — Нет. Я туда не пойду, — указав на поезд, покачала головой она. — Ни за что.       — Это поезд. Ты на на нем уже ездила, — Ренгоку устал изображать бодрость: — Помнишь? Ты испугалась, спрыгнула на полном ходу, и мне пришлось тебя догонять… Как и сегодня.       — Похоже, бегать за мной входит у тебя в привычку, — изогнула бровь Сайто. — И это не лучшая привычка.       — Я должен доставить тебя к Главе истребителей, господину Убуяшики. — Кеджуро неожиданно смутился и отвел взгляд. — И… Я не бегаю за тобой! Я тебе помогаю! Или ты уже забыла, как благодарила меня?!       — Убуяшики? — прищурилась она и поджала губы. — Это многое меняет… И я не отказываюсь от своих слов. Но в эту… коробку все равно не полезу.       — Представь что это… — Ренгоку старательно подбирал слова, понимая, что если они не сядут на этот поезд, следующего придется ждать два часа. — Паланкин на колесах. — Он встал на ступеньку и протянул руку. — Представь: мы просто сидим на лавке, а мимо проносятся поля и леса. Из открытого окна дует свежий ветер. Тебе понравится. Обещаю.       Сайто еще раз оглядела вагон и пассажиров внутри: люди спокойно занимали свои места, убирали багаж на верхние полки и переговаривались между собой. Глубоко вдохнув, она вложила горячие пальцы в его раскрытую ладонь и запрыгнула в тамбур под громкий свисток.       Первый час охотница то и дело вздрагивала, остро реагируя на стук колес, вертела свой билет и вглядывалась в прозрачное окно: по ее лицу было сложно читать, но Кеджуро чувствовал борьбу и смятение. Перебрав в голове сотню бесполезных слов и поняв, что успокоить ее — еще одна заранее проигрышная миссия, он достал из кармана книгу и погрузился в чтение. Мысль дать ей немного тишины до прибытия в штаб показалась самой здравой из всех.       — Здесь неправильно, — неожиданно бросила она, мельком заглянув в записи. — Лишнее движение, которое может стоить тебе жизни.       Истребитель оторвался от книги, написанной еще прадедом, и вопросительно посмотрел на Мирай.       — Неужели ты не видишь, — шепотом начала объяснять Сайто, покосившись на прошедшего мимо кондуктора. — Этот взмах не дает ничего, только отнимает время.       Кеджуро прикрыл глаза: представил все — стойку, перенос веса на правую ногу, замах, поворот.       — И правда… — пробормотал он, проигрывая в голове последние бои, в которых пользовался этим приемом: гордился отточенными движениями и был уверен в каждом. До это момента. — Ты права. И почему я не понял раньше?       — Потому что треть из этого, — охотница указала на страницу: — Бессмысленно. Я же столько раз объясняла…       Прикусив губу, она резко подвинулась ближе и серьезно посмотрела ему в глаза:       — Ты ведь не лгал, когда говорил, что твой клан — Ренгоку?       Кеджуро твердо кивнул, пытаясь передать взглядом все: образ отца — еще живого и улыбчивого; длинные книжные полки в фамильном поместье, хранящие секреты одного из первых Дыханий; и девиз, что звучал сквозь века.       — Я Мирай Сайто, — глубоко вдохнув, тихо, но четко проговорила она. — Я родилась в эпоху Сенгоку. В 1600-м году. Я и сама до конца не могу поверить. Но могу доказать, что говорю правду. И тебе и Убуяшики. Если он тот, о ком я думаю.       У Ренгоку потемнело в глазах и зашумело в ушах: свет ламп и стук колес исчезли. Лишь выпущенная из пальцев книга, укоризненно прошелестев тонкими страницами, упала к ногам Мирай.