Метод Спарроу

Когда-то в детстве, летом мне дали на лето почитать «Робинзон-Крузо», я была под большим впечатлением и мечтала испытать свои силы в необитаемой местности. Ну вот знаете, то время, когда из проблем только то, что каникулы кончаются, в школу не хочется, а в книге кипучая жизнь, полная опасностей, а не вот это вот все. Мечты сбываются, ну почти. Если судить по иллюминации в этой милой клетке, я провела в волшебном чемодане больше недели. Весь отпуск и даже немного больше. С тоской гадала, ищут ли меня, плакала, пыталась медитировать, тренировала удар Валерой, своим камнем, который достала со дна пруда, дабы хоть как-то себя отвлечь. Да, первые пару дней я пыталась подловить горе-зоолога и надавать по куполу, но он мастерски избегал встреч, только еда всегда стояла в одно и то же время на одном месте — у пещеры. Когда получилось немного остыть, в голову закралась жуткая мысль: если бы я его все-таки прибила, то могла бы остаться узницей этого места навсегда (или до тех пор, пока не помру от голода), а может все чары бы начали разрушаться и всех обитателей перекрутило в фарш. Желание навредить единственному существу отпало тотчас же. К слову, о еде: первое время вводили в ступор сырые куски мяса, лежавшие вместе с фруктами и жареным мясом, на подобии шашлыка, но когда Ньют разобрался, что я ем, а что оставляю нетронутым, поднос с едой перестал выглядеть, как композиция для натюрморта от голодного художника. Полный пансион, жаловаться не приходится. Только еда какая-то неправильная, легкое ощущение голода не покидало даже при полном желудке. Оставалось адаптироваться под новые реалии. Раз приходится жить, как неандерталец в пещере, то с комфортом! Вспомнились почти все, что я смотрела на тему строительства жилищ в дикой природе. Вряд ли получится из глины сваять хижину с подогревом пола, да и нет, наверное, тут глины, мир-то наполовину трансфигурированный. Новым прелестным маникюром я выдрала хороший кусок коры, который служит теперь дверью, нарвала травы и листьев под лежак, а еще я накарябала Валере лицо, чтобы общение с ним стало приятней. Первое время, пальто Ньюта служило единственной одеждой. Выглядела аки мужики-эксгибиционисты, которые по улицам ходят и всем прохожим причиндалы свои показывают. Из сменной одежды тюремщик выделил лишь пару своих ношеных рубашек, пахли они приятно, но примерить я их не успела, порвав непривычно острыми когтями. Еще через день, когда пальто уже потеряло свой изначальный цвет, а я мысленно была согласна даже на соломенную юбку и кокосы вместо лифчика, Ньют сделал подгон в виде моего любименького-красивенького-удобненького-вместительного рюкзачка! Он сиротливо лежал на земле аккурат у входа в пещеру, где обычно стоит поднос с едой. Это событие поставило точку дням прокрастинации и обжираловки. Не беспокоясь, что за мной мог следить Ньютон, я счастливо намыливалась в озере и не без удовольствия надевала прямо на мокрое тело чистую одежду. С бельем и штанами возникла проблема под названием «хвост». Портить одежду не хотелось, но новая часть тела никак не хотела спокойно висеть в штанине и почти все время была в движении, пришлось аккуратно ногтем делать небольшой надрез в области копчика. В чистой одежде, отдохнувшая я решила снова вернуться к заброшенным тренировкам. На опыте могу сказать, что боль в мышцах хорошо отвлекает от раскалывающейся головы. Не каждый день узнаешь, что фундаментальные законы человека и природы насилуют ожившие персонажи, на минуточку, детской сказки. Теперь хорошо понимаю ощущения Вернона Дурсля и шок Якова: от реалий волшебного мира легко потерять кандибобер. Крепко упираясь руками и ногами в пол, я чувствовала, как мышцы приятно отозвались привычными ощущениями. Только в этот раз они усилились многократно за счет того, что это первая за последние недели нагрузка. Сразу так хорошо стало: птички поют, водичка блестит, мягкая трава щекочет ноги, и я попой вверх торчу. Немного подождав, пока кровь к голове прильет, вспомнился основной сюжет про выжившего мальчика, по большей части версия киношная, с приквелом про магозоолога дело обстоит чуть хуже. Хорошо хоть не в Средиземье закинуло, не готова я к жёсткому средневековому фэнтэзи, даже ради Леголасика. Думалось хорошо и долго, пока уединение не нарушил Ньютон, чтоб ему икалось. — О, явление Христа народу! Я уж думала, что ты все время от меня бегать будешь, — съехидничала я. — Как ты книгу-то собрался писать? Смотрела на него все также не меняя положение, лишь немного перенесла опору на ноги, растягивая мышцы чуть сильнее. — И тебе д-доброго дня. Если бы ты не охотилась за мной со своим камнем, то наш диалог состоялся бы намного раньше, Мэри. Мужчина осторожно вышел на поляну, как только убедился, что кидаться на него с Валерой я не планирую. Шагал он медленно и осторожно, аки в клетке с тигром, готовясь к любой реакции. При этом лицо его было излишне румяным, вероятно, мальчика-колокольчика очень смущает мой внешний вид. — А что это была за поза? Зачем ты так стоишь? Видимо, он частенько подглядывает за моими активностями в вольере, надеюсь хоть в самодельный нужник из приличия не заглядывал. Следовало бы возмутиться, но так лень, да и не смущает меня ни поза, ни трико с футболкой, чай не девица на выданье. — Поза в Камасутре, а это была асана. Элемент йоги. Я подняла голову, чтобы посмотреть на шокированное лицо этого возмущенно сопящего пуританина. Лицо уже было не румяным, а красным, тем не менее, он не отвернулся, а продолжал смотреть. Откуда-то из недр кармана он достал платок, которым прошелся по шее, вытирая пот. — Я могу присесть? — вежливо поинтересовался он и дождавшись кивка, присел немного поодаль. — Что ж, погода сегодня неплохая, верно? Видимо, ответ отвадил его задавать уточняющие вопросы. Учитывая, что мы в вольере, это чисто английское прощупывание настроения собеседника звучало очень комично. — Достаточно, если не считать, что я здесь против собственной воли, — сухо, но также вежливо ответила я. Ответную любезность посчитала излишней в данной ситуации. Лишь сменила позу на менее провокационную, сев скрестив ноги. — Многократно извиняюсь, но я не раз объяснял: я пишу книгу о волшебных существах, эта идея проспонсирована и курируется важными людьми, я не могу подвести магическое сообщество! Его ясные глаза на мгновение вспыхнули, с таким жаром он говорил о своей работе. Даже его смущение пропало на эти мгновения, он впервые за всё это время так пристально смотрел мне в лицо. — А мне-то что с того? — В одной только Великобритании, человекоподобных существ, как вейлы, дукувака — их считают животными! Мерлин еще знает сколько таких, как ты, Мэри. Многие прячутся, боясь нас, волшебников. М-да обидно, но, по сути, он прав. Я сама-то сейчас мало похожа на человека, а англичане те еще расисты и жестокие колонизаторы. Охота — это один из символов Британии, а охотились британцы на все, что было не похоже на белого человека и не говорило по-английски. Висела бы моя голова на стене у какой-нибудь благородной семьи, типа Блэков, которые коллекционировали головы своих домовиков. Стоит предок Бродяги и с гордостью указывает на шедевр таксидермиста: «А вот эту голову привез наш брат-дебил Южный Крест.» Я тихо прыснула. Ньютон не видел сцену, что разыгралась в моей голове, поэтому неверно понял реакцию. — Ты хоть понимаешь, в какой ты опасности? — он, как ужаленный, подскочил и схватил меня за плечи. — тебя поймает какой-нибудь охотник, а затем, или продаст чародею-извращенцу, а может разберет на ингредиенты или вообще выпотрошит на чучело! — Ты тоже своего рода охотник… Хотелось добавить, «извращенец», но я всё-таки вовремя прикусила язык. — Но я не для праздной забавы это делаю. Это вклад в магозоологию. — возразил он. — Хорошо, для кого ты пишешь эту книгу? — Как для кого? Для волшебников. Ньют, по всей видимости, представлял общество волшебников однородной массой, не разделяя их ни по возрасту, ни по образованию. — Ты не понял. Это будет учебник или энциклопедия? Диссертация? Бедняга и сам не знал лицо конечного потребителя его трудов. — Я хотел, чтобы волшебники перестали бояться волшебных существ, истреблять их, чтобы они лучше понимали их. Это я слышала в фильме, довольно банально, но сама цель благородна и подарит ему славу и почет не только на родине. Слишком мало информации давалось о его книге в истории, лишь что-то по верхам, но я точно знаю, что… — Знаешь, мистер Саламандер, не надо быть крутым зоологом или дантистом, чтобы понять, что существо с моими зубами и челюстью способно есть только обработанную пищу. Вспомни, что ты мне в первый раз принес. Так что я сильно сомневаюсь, что подобный труд в твоей компетенции. Физиономия мужчины становилась все более и более кислой, такие глупые проколы и правда говорили о его низкой квалификации. Может он неплохо вытягивает по части ухода за существами, но талант дело зыбкое, талантливые люди редко бывают хорошими наставниками, доверяя наитию и практике, они игнорируют большой пласт теории. Как тот преподаватель по уходу за магическими существами в книжном Поттере, что был до Хагрида. — Уж молчу про то, что ты меня принимаешь далеко не за самое разумное существо, заперев в клетке без элементарных удобств! — добила я. Ньютон спрятал лицо в ладонях, слушая горькую правду. Он не отпирался и не оспаривал сказанное, будто спрятавшись. Мне бы может и было немного стыдно, но я уже поднаторела на распекании безалаберных сотрудников, коим сейчас и выглядел зоолог. Не исключаю, что его могли запрячь, как самого молодого и инициативного, что в случае промаха получит по шапке за всех, но это уже не моя проблема, взрослый мальчик, сам виноват. — Ты даже не понимаешь толком, для кого пишешь книгу, о каком вкладе идет речь? Есть разница, которую Ньютон совсем не улавливает, а как ее ему донести, не знаю, да и надо ли мне это? — Давай поступим так: расскажи все с самого начала, как рассказывают о волшебных существах детям? — Вообще-то я пришел осмотреть тебя и сделать кое-какие записи… — начал неуверенно отбиваться он. Ах ты нахал! Я помощь предложила, а он еще и отпирается! — Прежде чем писать о чем-то, нужно понимать, что и для кого ты пишешь, кроме того, я все еще не давала согласия на вот это вот все. Я обвела руками пространство. По началу хотелось мирного диалога, но этот дурачок упорно принимает меня за какую-то глупую зверюшку, которую и так, и эдак без спроса крутить можно! — Я уж молчу про то, что ты не озаботился оснастить это место элементарными удобствами! Знаешь что? — Что? — грустно спросил Ньютон. — Осматривай, что тебе там надо, я не планирую помогать. Как закончишь — дай знать. Обозначив конец диалога, я растянулась на земле и приняв максимально удобное положение, закрыла глаза. Какое-то время тишину нарушала лишь имитация птичьего пения и шуршание листьев. Ньют, наверное, уже ушел, как всегда, очень тихо и незаметно. Почти удалось задремать, но кряхтение не дало до конца расслабиться. Послышалось возмущенное сопение и скрип карандаша. — Не могла бы ты открыть глаза? С тихим вздохом я подчинилась, он все равно не уйдет, пока не получит хоть какие-то данные. Его голова наклонилась близко к моей, он внимательно вглядывался, тихо диктуя парящему над блокнотом карандашу. — Хрусталик левого глаза красный, зрачок, эм, — Ньют ненадолго замолчал. — Дырка зрачка… — Дырка у тебя в з… Зрачок — это отверстие. Я не хотела грубить. Честно, но подобная безграмотность ну просто допекает, и этот человек пишет книгу! Сам Ньютон уже выглядел не просто возмущенным, а откровенно кровожадно смотрел, возможно, примеряясь, каким заклинанием бы заткнуть меня. Не дожидаясь, пока он потеряет терпение, я подскочила и отошла от него подальше. — Ты не понимаешь, что у тебя даже слог не подходит не то, что для научной работы, но и для обычного учебника? Люди вообще-то специальное образование получают, чтобы умные книжки писать, у тебя оно есть? — Может ты просто расскажешь, кто ты такая? — вспыхнул он. — Что за мужчина сопровождал тебя? Откуда вы? Он похитил тебя? Совершал… Насилие? — Господи, единственный мужчина, который совершает сейчас насилие — это ты! Какой мужчина? Что за бред? Я же тебе говорила, я была с группой, мы шли посмотреть вулкан Инферно! — Да нет здесь людей! Даже местные в эти леса не ходят! Я не единожды уже прошел место, где встретил тебя. Мы кричали на друг друга все громче, пытаясь достучаться, переубедить. Последний аргумент раскрасневшегося Ньютона был подобен выстрелу. В ушах зазвенело, а голова сделалась такой пустой, он мог быть каким угодно, но не лжецом. Никогда не была кисейной барышней, но сейчас я поняла, что такое терять сознание. Лицо подскочившего Ньюта расплылось в большое мутное пятно, крик становился все тише, теряясь на фоне растущего звона, а после мир почернел. *** В ушах снова зашумело, как от старого телевизора, а в глаза забил яркий холодный свет. Пробуждение сопровождалось вернувшейся головной болью и легким ознобом. — Слава Мерлину! — выдохнул кто-то. — Замолчи! Ты мне глаза выжечь решил? Боже… — Прошу прощения. Фините. Яркий источник света погас. Не без труда получилось сфокусироваться на темном силуэте, которым оказался всполошенный мистер Саламандер. Он испуганно вглядывался в мое лицо, держа флакон с марлей в одной руке и палочку в другой. Я попыталась приподняться на локтях, но Ньютон остановил меня. — Мэри, нет! Твой организм немного истощен — это моя вина. Тебе необходимо отлежаться, пока я закончу осмотр. Молча кивнув, я обвела глазами помещение: это была какая-то помесь кабинета, лазарета и спальни. Несмотря на условный порядок и чистоту, помещение было заметно захламлено вещами, которые были из разряда «а вдруг пригодятся». Это и всевозможные отрезы ткани, садовый инвентарь, ширма, старый картотечный шкаф из которого еще невесть что торчит… Безобразие, одним словом. — Мне не до конца ясна природа этого состояния. — Она сродни последствия магических выбросов у детей. Дам укрепляющий отвар, организм должен справиться сам. Он отвернулся к саквояжу, в котором стояла обойма маленьких скляночек из темного стекла и долго перебирал их, ища нужную. — Слушай, может не надо? — осторожно спросила я. Если лечит он, как в животных разбирается, то я рискую, в лучшем случае, ближайшие дни в уборной провести. — Почему? Это безобидно. — увидев мой скептический взгляд, Ньют закатил глаза. — Послушай, я может и не самый лучший зоолог, но я англичанин, а англичане знают толк в чаях! — Звучит, как аргумент… По взмаху волшебной палочки, из одного из шкафов выплыл пузатый чайник и пара стеклянных чашечек, удивительно изящных для подобной обстановки. Одна из чашек остановилась возле меня, я по началу не решилась ее взять, но та настойчиво начала бодаться в руку. Пришлось не без труда сесть, лишь только раскрыла ладонь, чтобы подхватить чашечку, как она сама прытко прыгнула в руку и замерла. Чародей уже опять стоял спиной, подогревая воду в парящем чайнике, добавляя туда сушеные травы. Его чашка тоже пыталась устроиться в руках, но он не глядя перехватил ее и поставил на край стола. Смотря на все эти чудеса, хвост непроизвольно дергался, демонстрируя моё любопытство, перемешанное с восторгом, ну и капелькой ужаса. Получается, можно прожить целую жизнь и не увидеть таких чудес. — Вот, все готово! Раньше, видя парящий заварник, аккуратно разливающий горячий напиток по чашкам, я бы сказала: «Не знаю, как это работает, но клевый фокус, держи полтинник!». Ньют буднично привалился бедром к столу и крутил указательным пальцем над своей чашечкой. Сквозь прозрачные стенки было видно, как напиток в ней послушно размешивался, будто на дне есть маленький механизм. С трудом верится, что это все реально, но на такое бы у меня фантазии не хватило. Все мои фантастические сны походили на сон собаки, так что склонна верить в реальность происходящего. Жить серой жизнью, как моя, и даже не знать, что может сосед сверху не металлические шары по полу катает, а колдует что-нибудь. От этой мысли стало немного грустно, такое волшебство вряд ли мне доступно, остается только восхищаться со стороны. — Ох, тебе добавить молока, Мэри? — спохватился он. — Ты же знаешь, что такое молоко? — Да, спасибо. После того, как он повторил тот же фокус с водоворотом в моей чашке, я не без опаски пригубила содержимое. Довольно вкусный, в меру крепкий чай. Может моя секретарша тоже чародейка? Я-то думала, что она в студенчестве бариста подрабатывала, поэтому у нее кофе с чаем такие вкусные выходят, и на рабочем столе всегда листик к листику. — Что-то у тебя чашки и чайник из разных сервизов, разве английские маги не сажают за такие преступления в Азкабан? Саламандер, уткнувшийся в чашку, на шутку отреагировал заторможенно, но все же рассмеялся. — Азкабан значит. О мире волшебников получается, ты в курсе? Твой спутник был магом? — В этом путешествии я была одна, и да, о вашем мире я знаю, — не стала отпираться я. — Послушай, я не хочу об этом говорить, надеюсь, ты не будешь настаивать. — А… Нет, ничего. Ньютон хотел о чем-то спросить, но смутился, раскраснелся и замолчал, принимая мой ответ. Возникла очередная неловкая пауза, где мы оба уже задумчиво попивали чай, а заварник тихо подливал свое содержимое, не давая добраться до дна. — Я хочу извиниться, — внезапно начал он. — За все. Начиная от того, что похитил тебя и нашим спором, мне нечем гордиться. Перед тобой предстал неотесанный варвар в самых худших проявлениях: грубый, скандальный, примитивный невежа. — Да я тоже хороша, — неловко пробормотала в ответ. — Наговорила лишнего. — Тем не менее, я не имел права с тобой так обращаться. То, что ты сказала сегодня, правда. — мотнул головой он. — Я недоучка, которого припрягли писать книгу, и я ничего не знаю о том, как это делается! Что и требовалось доказать: нашли молодого парня в отделе, навесили работы, потом еще чапалах от руководства получит. Вот же суки, кому же этот мальчик-одуванчик насолил? Поди начальник — старый пердун, который завидует молодому талантливому парню. Как же он справился с этой задачей в оригинальной истории? — Может, все-таки расскажешь, ну, о волшебных существах? Попробуем вместе написать приличный, скажем, учебник? На робкое предложение Ньют ответил лучезарной улыбкой и кивнул головой. Его можно понять, такое огромное количество материала очень трудно осмыслить в одиночку. Фауна была далека от моей специальности, но с другой стороны, может это и хорошо, ведь тогда получится эдакий взгляд со стороны. Если он хочет, чтобы волшебные существа стали понятнее магическому сообществу, то стоит начать с какой-то элементарной литературы. Детской энциклопедии, учебника, где простым и понятным языком можно было бы узнать о волшебных существах и местах их обитания. Эту идею мы и решили реализовать.