Meet me at the coffee shop

      Улыбка не сходила с губ Гарри, словно её намертво приклеили. Судя по всему, одного взгляда на его лицо хватило, чтобы все за столом поняли: разговор прошёл удачно.       — Я так понимаю, теперь ты на нас не злишься? — едва прожевав купленное в отсутствие Гарри пирожное, фыркнул Рон.       — Я и не злился…       — Как прошло? Помирились? — перебила его Гермиона, отбивая пальцами ритм по столу: видимо, нервничала за него всё это время.       Гарри перехватил её ладонь, но ответить не успел.       — Как будто и так не видно, — первым сказал Блейз. — Он чуть не снёс стул, а теперь сидит с улыбкой, словно на него за эти десять минут подписалась пара сотен тысяч.       — Значит, помирились, — сжала его руку в ответ Гермиона.       — Колись, что там у вас произошло? Быстрый примирительный перепих в подсобке?..       — Без подробностей! — тут же вскрикнул Рон: такие тонкости он знать явно не желал.       Он и слова Гарри не сказал о его предпочтениях, даже когда Гарри трещал о Седрике без умолку. Однако, как только разговоры переходили к рассказу о поцелуях или, не дай бог, сексе с парнем, Рон тут же пунцовел и съезжал с темы.       Слова Блейза натолкнули на определённые мысли, и Гарри представил «примирительный перепих» особенно ярко: Том держит его за запястья, впивается в губы, вжимая в стену, и вколачивается в него быстро и резко, недовольно требуя тишины — а не то все в кофейне услышат… Почему-то его фантазия отказывалась представлять иной, более привычный расклад: где он бы вбивался в Тома. Что ж, всё в этой жизни бывает впервые.       — Мы поговорили и помирились, — качнув головой и прогнав видение, ответил Гарри. — Он действительно не имел в виду то, что я надумал.       Рон, на время переставший есть свой десерт, облегчённо вздохнул и взял ложкой новый кусок. Гермиона закивала, а Блейз, ухмыляясь, приобнял его за плечи.       — Так что же? — с намёком протянула Гермиона.       Признавать её правоту всегда следовало вслух.       — Ты была права, — с наигранным расстройством вздохнул Гарри, которому на деле было очень даже радостно оттого, что она всё же не ошиблась.       — Конечно, права.       — Подробности, — потребовал Блейз. — Вы идёте на свидание, м?       — Сегодня… да.       — В самый лучший ресторан в городе? — уточнил он.       — Гулять с Буклей.       — Как романтично! — восклицание Гермионы прозвучало одновременно со словами Блейза:       — Какой ужас.       Гарри нахмурился и перевёл взгляд на Рона — мол, а ты что думаешь?       Хотя, конечно, советчик из Рона в плане романтики был… никакой. Самое романтичное, что он делал для своих дам — делился едой. Ещё, правда, бывало, что готовил. Да, те слипшиеся макароны с томатной пастой никого бы не оставили равнодушным. Кроме, как оказалось, Падмы Патил.       — Норм, — бросил тот.       Ясно.       — Чем плохо-то?       — А я считаю, что это очень милое свидание… — не сдавалась Гермиона, на что Блейз насмешливо поднял бровь.       — Твоя идея, да, Гарри?       Гарри почувствовал, что краснеет, стоило только представить Тома, говорящего, что первое свидание он хотел бы провести за прогулкой по осеннему Лондону. Вообразил его слова: «Как удачно, будь у тебя собака… Неужто есть? Радости полные штаны!»       Да уж. Возможно, надо было придумать что-то посерьёзнее.       — А что не так с прогулкой? — нахмурился Гарри.       Спустили с небес на землю, называется.       — Так и знал, что твоя, — ухмыльнулся Забини. — Не забудь пакетик для говна на такой романтИк.       — Прекрати его накручивать, — одёрнула его Гермиона. — Это очень оригинально и мило. В рестораны ещё успеют сходить.       — Ага, оригинально и мило для девчонок в восьмом классе.       — Эй! — возмутился Гарри.       Дальше его уже не слушали:       — Смирись: романтика это не твоё.       — А вот и его! Представь: вечер, звёзды…       — В центре Лондона?       — Они держатся за руки…       — Букля запутывает их между собой, м-м…       — Или можно сесть в парке.       — Пока Букля не погонится за стаей птиц и наш Гарри с этой же лавочки не свалится.       Гермиона смерила Блейза раздражённым взглядом. Рон очень громко отхлебнул кофе, наблюдая за их перепалкой, как за игрой в регби.       — А потом она сделает свои дела и Гарри романтично скажет: Том, милый, не хочешь подсобить? — запищал Блейз, совершенно бесталанно пародируя Гарри.       Гарри всё больше хмурился.       О таком он и не подумал, когда звал Тома. Что, если Букля обслюнявит тому джинсы? Или всю прогулку будет лаять без остановки?       — Ну хватит, — подал голос Рон. — Гарри, дружище, это довольно неплохая идея. Будь я с тобой на свидании, — продолжил он мужественно, даже не споткнувшись на этой фразе, — был бы рад прогулке с псом. А ты, — перевёл он взгляд на Блейза, — прекрати его накручивать! Букля — лапочка, Гарри — тоже, поэтому чуваку всё понравится сто процентов.       Гермиона важно кивнула. Блейз, закатив глаза, наконец убрал руку с плеча Гарри.       — Сдаюсь под напором большинства, — шутливо поднял ладони он. — На хер рестораны, когда есть парки.       — Том же согласился, — добавила Гермиона. — Не захоти он, предложил бы что-нибудь другое, верно?       — Или это очередной подъёб.       — Не слушай этого напыщенного засранца — ему просто сейчас одиноко.       — Это не я напыщенный, а вы все простые как пенни, — закатил глаза Забини. — И, к вашему сведению, я кое с кем встречаюсь. Он чудо!       Гарри позволил себе отключиться от их перепалки. Он оглянулся на Тома. Их взгляды встретились, и ему почудилась крохотная улыбка — возможно, то была лишь игра воображения. Но одного лишь представления о ней хватило, чтобы все сомнения выветрились из головы.       Пускай Блейз говорит что хочет. Ему никогда и не нравились места, что выбирал Гарри для свиданий — это не было новостью. Скажи Гарри, что ведёт Тома в ресторан, он бы придрался к тому, какой именно и какая кухня была выбрана. Кино? А поговорить не хотите? — точно был бы ответ. Домой? Поиграете в монополию и ляжете спать, словно вам по семьдесят? В общем, Блейзу нельзя было угодить.       Главное, что идёт он с Томом. И что они общаются снова.       Гарри опустил взгляд на спрятанный под чашкой стикер, где Винда — больше просто некому — вывела: «Не бойся: он не кусается».       Потом ей надо цветы прислать. Или на чай оставить.       Он вытащил телефон, зашёл в их чат в инсте, чтобы послать ему адрес и время встречи. И в конце, чуть замешкавшись, добавил сердечко.       Сообщение ушло.

***

      — Что скажешь, Букля? — вопрошал он, глядя в чёрные глаза-бусинки. — Этот костюм тебе под цвет глаз, а этот — под цвет моей куртки. Молчишь? Опять мне выбирать…       Болтовня помогала справиться со стрессом. А стресса было много. Даже Северус заметил что-то неладное — ещё по телефону.       — Идёшь гулять с кем-то? — уточнил он нейтральным тоном.       — С Буклей, да.       — Ты понял, о чём я — прекрати ёрничать.       — Ничего я не делаю.       — Ладно, — на том конце прозвучал вздох. — Сделаю вид, что поверил. Это же не Забини?       — Всё. Я вешаю трубку.       Северус пытался что-то пробурчать, но Гарри уже отключился.       Букля крутилась вокруг него, словно ощутив, насколько её хозяин взбудоражен. Гарри с трудом её поймал и нацепил на мохнатое тельце чёрный комбинезон.       Они готовы были идти.       Недалеко от его дома находился сквер, который Гарри и указал местом встречи. Он любил там гулять: полукругом стояли невысокие дома, скамейки ютились, спрятанные в кронах, а главное — было мало людей.       Спрятав нервную улыбку, Гарри завернул к скверу, заметив чёрное пятно на скамейке у магнолии — Том уже был на месте. И верно — подойдя ближе, Гарри разглядел привычный чёрный тандем: футболка, джинсы, ботинки-челси. На плечах висела косуха. На его фоне даже синие джинсы Гарри, его белая футболка и светлая куртка выглядели слишком цветасто.       — Привет, — улыбнулся как можно очаровательнее Гарри.       В этот раз он решил быть милым, а то это свидание из первого превратится в последнее. Главное, чтобы Том не усложнял ему задачу, во что верилось слабо.       Он уже окинул его взглядом сверху донизу.       — Что?       — Долго наряжался?       «Будь милым, Гарри… Будь милым… милым».       Так что «Не знал, что пришёл на свидание со стилистом» пришлось проглотить.       — Это моя повседневная одежда, — вместо этого ответил он спокойно.       — Час? — не моргнув и глазом, уточнил Том.       — Сорок минут, — сдался Гарри.       Вместо ответа при… Том хмыкнул.       — А теперь-то что?       — Представишь нас? — опустился его взгляд на собаку.       Гарри тут же опомнился:       — Ой, это Букля.       Дружелюбно мотая хвостом, та подошла к Тому, тут же принявшись его обнюхивать. И, замерев на секунду, разразилась визгливым лаем. Потом спряталась за ногой Гарри, продолжая тявкать, но уже с безопасного расстояния.       — Я, наверное, весь пропах Ором, — поднялся Том, кинув на Буклю насмешливый взгляд. — Такая же трусишка, как ты, малышня. Лает, но не кусает.       — А кто такой Ор? — уточнил Гарри, едва удержавшись от того, чтобы не закатить глаза.       Сразу стало ясно, что сдерживаться с Томом едва ли не равно «миссии невыполнимо». Возможно, дело было в Северусе и их постоянном общении в стиле «чей ответ остроумнее» и «чья ирония тоньше», но иногда Гарри заносило и остановиться было сложно. Никто из его бывших не мог понять его шуток. А Чжоу и того хуже: как бы он ни прикусывал язык, в конце концов, она оказывалась в слезах по его вине. Тома в слезах он не представлял, но их проблема выглядела хуже.       — Рискни ты пойти со мной тогда, я бы вас познакомил, — пояснил Том.       — Собаки у тебя нет. Дай угадаю — это рыбка? — и Гарри тут же понял, что ляпнул.       Пропах Ором — пропах селёдкой, что ли? Это он спросил только что на свидании?       Том насмехаться, к удивлению, не стал и только головой покачал:       — Кот.       К слову.       — Ты каждого клиента приглашаешь домой кота показать?       Почему это звучало так же, как теория Блейза про стрёмного водителя и грузовик с котятами?..       — Только избранных, — тихо ответил Том.       — Кстати, тогда я проявил бдительность, — решил поставить точки над «и» Гарри. — Кто знал — может, ты псих какой?       Том как-то нехорошо улыбнулся:       — И ты назначил мне встречу в безлюдном сквере, чтобы наверняка? — и он обошёл его по кругу, замерев в тени фонаря. — Идём?       Букля как раз чуть успокоилась и лишь подозрительно косилась на Тома. Гарри потянул её, и она бодро пошла следом.       — Весь в чёрном, пишешь сомнительные записки — подумал, надо соответствовать, — улыбнулся Гарри.       — Что было сомнительным, так это твоё сообщение. Что это за сердечко там затерялось в конце? У тебя случился инфаркт, пока писал мне? — покосился на него Том, подстраиваясь под ритм.       — Раз для сердечек ты слишком суров, — тут же откликнулся Гарри, прикусив язык и вспоминая, что грубить он — всё ещё! — не планировал, — больше их не получишь.       Том вздохнул.       — Вот сейчас я чувствую себя каким-то извращенцем. Хочешь конфету? — и он раскрыл ладонь, где лежала ириска.       — Хочу, — Гарри задумчиво посмотрел на занятую рулеткой руку, вторую положил на неё же и растерянно протянул: — Но руки заняты. Что же нам с этим делать?       Том приподнял брови, перебросил ириску из руки в руку и развернул, глядя на Гарри исподлобья. А затем засунул ту себе в рот.       Вот же ж засранец.       — Рот свободен, малышня? — спросил он, дёрнув уголком губ. — Хочешь конфету — возьми.       — Хотел поцеловать, так бы и сказал, — пробурчал Гарри, сдерживая предвкушающую ухмылку.       Зафиксировав положение рулетки, он отнял свободную руку, ей же притянул уже ставшим привычным движением Тома к себе и накрыл его губы своими, тут же заталкивая язык внутрь чужого рта и выхватывая обещанную ириску. Напоследок совершенно заслуженно Гарри прикусил наглецу нижнюю губу.       — Что за детский сад? — уточнил он хрипло, чувствуя вкус сгущённого молока.       Мурашки прошлись по коже, чего он постарался не показать. Хотелось ещё. И это он не о конфете.       — Обокрали средь белого дня, — насмешливо заметил Том, извлекая из кармана джинсов вторую конфету.       — Ты куришь? Курил?       — М, нет.       И снова Гарри не угадал.       Просто кто ещё таскает с собой ириски?       Пусть Северус отрицал, что когда-то был подвластен этой привычке, Гарри помнил, что в те времена, когда тот только забрал его, он чувствовал запах сигарет. Видел пару окурков; видел того на балконе. Северус сейчас не курил, но всегда носил с собой карамельки. Гарри иногда их у него таскал в универ.       — И каков план? — отвлёк его голос Тома. — Будем следовать за комком меха и собирать трофеи в виде какашек? Почти квест.       — Какой ты молодец, — похвалил его Гарри. — Разгадал мой коварный план по твоему соблазнению. Ну что? Уже соблазнился? Или ещё в процессе?       — Мне не впервой, — Том присел и протянул руку, выставив один палец вперёд, будто указывал на кого-то. — Но о собаках я ничего не знаю. Кот должен носом ткнуться, а с ней что не так? — дёрнул он подбородком в сторону Букли.       — Замри и дай ей время, — попросил Гарри, пока Букля напряжённо следила за Томом, который послушно держал палец.       Они застыли странным трио, и Гарри невольно залюбовался им — в голову как назло полезли мысли о том, как Том поднимает голову, смотрит снизу вверх, касается руками ширинки, тянет за молнию вниз…       Прерывая его фантазии, Букля медленно подошла к руке и, понюхав, чуть лизнула кончик пальца, тут же отбегая обратно за Гарри.       — Видишь, — прочистил он горло, — начало положено.       Том поднялся, хлопнув себя по коленям, и расправил плечи, хрустнув позвонками.       — Ты живёшь один? — спросил он внезапно.       — А что? — прищурился Гарри. — У меня, если что, злая собака, дяденька.       — Вижу. Я ей палец предложил, а она даже руку не попыталась откусить, — хмыкнул Том.       Он извлёк из того же кармана складной ножик — как Гарри показалось, — подошёл к дереву и обернулся.       — Подгузник менять не надо? — и Том улыбнулся.       Своей кривоватой улыбкой улыбнулся — вот от чего у Гарри коленки задрожали.       Пусть побережёт его сердце, а то шутки про инфаркт скоро перестанут быть шутками.       — Пилка, — пояснил Том. — Ну что, любитель сердечек, будешь заниматься вандализмом и по старинке вырезать наши инициалы?       — К твоему сведению, ты очень рисковал: я уже готовился скомандовать «фас», — заметил Гарри.       Букля на это и ухом не пошевелила: всё равно не знала такую команду.       — Моё полное имя — Гарри Джеймс Поттер, — добавил он.       Том отвернулся, активно задвигав рукой и чертыхаясь в процессе. А затем, видимо, когда дело было сделано, повернулся к нему и замер, ничего не говоря. Гарри подошёл, остановившись плечом к плечу и чувствуя тепло, исходящее от него.       Кору исполосовал корявый стаканчик — наверное? — а на нём его инициалы. И всё.       Нет, не всё.       Прищурившись, Гарри разглядел ещё и «Марволо» — название кафе.       — Не знал, что ты такой романтик, — хмыкнул немного тронутый Гарри, пока Букля заинтересованно обнюхивала ствол дерева. — Но не понимаю, как это интерпретировать. Ты — это твоя кофейня?       — Продолжим викторину, — предложил Том.       — У меня есть идея получше, — хитро улыбнулся Гарри. — Давай сыграем в угадайку: попытайся угадать что-то обо мне, а я о тебе. Например, твоя фамилия, случаем, не… — он деланно задумался, — Смит?       — Дам подсказку: моя фамилия — загадка, — прислонился плечом к дереву Том. — Ты живёшь с собакой. Неужели я угадал?       Лёгкий ветерок разметал его волосы, и Гарри завис взглядом на пряди, что выпала из пучка.       — Это как раз понятно, — моргнув, хмыкнул Гарри. — И ещё кое с кем, мистер Загадка. С кем?       — С опекунами, сэр Гончар? — предположил Том с немым вопросом на лице.       — С опекуном, — поправил его Гарри. — С Северусом.       — Звучит угрожающе, — заметил Том. — И твой опекун знает, где ты сейчас и с кем?       — Мне не пятнадцать, чтобы перед ним отчитываться, — ответил Гарри, который совершенно точно не собирался информировать ни о чём из этого Северуса.       — Но живёшь ты по-прежнему с ним. Почему?       В вопросе не было упрёка. Том просто с любопытством смотрел на него.       — Блог не приносит мне достаточно средств, чтобы снять квартиру там, где хотелось бы, — честно ответил Гарри и тут же предложил шутливым тоном: — Может, переговоришь с владельцем и возьмёте меня бариста?       — М-м. Спрошу его, есть ли у нас места, — ответил Том с какой-то странной интонацией, которую Гарри не смог расшифровать.       Не мешает личное с рабочим? Тогда о сексе в подсобке всё же придётся забыть. Какая жалость.       — Я пошутил, если что, — предупредил он на всякий случай.       — Уверен? Я близко знаком с владельцем.       — Насколько близко? — спросил Гарри из любопытства.       — Ты бы удивился, — вновь потянулся уголок рта Тома в улыбке.       И чего смешного?       В действительности проблема заключалась не столько в финансовой части вопроса — хотя и в этом тоже, — сколько в Северусе. Тот раз с Роном был достаточно показательным: по тому, как опекун отговаривал его, стало ясно, что отпустить Гарри он ещё не готов. Конечно, сделать это в итоге придётся, но на данном этапе решение не спешить выглядело самым верным. Следовало начать с подготовки опекуна к этой мысли, а то у него возникло ощущение, что Северус и вовсе пока не задумывался о том, что когда-нибудь Гарри съедет. Возможно, у кого-то как и всегда был план: Гарри находит себе девушку и приводит к нему — мол, места много. И живут они все втроём дружной семьёй.       Представив, что было бы, приведи он жить Тома, Гарри сдержал нервный смешок. Нет, такой ад он бы не пережил. Или и не пришлось бы: Северуса бы точно хватил удар. О том, что Гарри может быть заинтересован и в парнях, он лишь догадывался: они никогда не говорили на эту тему напрямую, поэтому сложно было предугадать, какой будет реакция. Гарри только подозревал, что нелюбовь Северуса к Блейзу вызвана как раз-таки подозрениями, что они всё это время встречались.       — Значит, по нужде, а не по желанию, — подвёл итог Том и обошёл дерево по кругу. — Гадаем дальше. Ты учишься на… юриста.       — А это отгадали за тебя, — сощурился Гарри.       Том окинул его оценивающим взглядом.       — Белла меня опередила, но, не скажи она этого, я бы сам догадался.       — И как же?       — В первый раз, когда ты притопал в кафе, у тебя из сумки торчал учебник, — просто ответил Том. — Заметил его, когда ты уходил. Право что-то там.       Главное — не улыбаться во все тридцать два — надо же, запомнил!       Приятное тепло разлилось внутри, и Гарри, не сдержавшись, специально подошёл ещё ближе.       — А я-то думал, кто мне в затылке дырку сверлит, — ухмыльнулся он и тут же задал вопрос: — А ты учишься… или учился?       — Мы вроде бы гадали, — Том в этот раз склонился сам, на мгновение и так близко, что его дыхание защекотало щёку. — Твоя очередь.       «Будь милым… Гарри. Милым Гарри, который не возбуждается. Ни капельки», — мантра становилась всё длиннее.       Глаза Тома оказались напротив, и Гарри сглотнул.       — Ты окончил… школу, верно? — выдавил он, не очень-то соображая, что несёт.       А ещё не будучи уверенным, работал бы Том бариста, если бы окончил университет. Хотя ничего нельзя было знать наверняка. Он вот тоже не знал, какой из него выйдет адвокат. Скорее всего, никакой. Ведь в этом тоже надо как-то преуспеть.       — И из детского садика выпустили с дипломом отличия, как самого творческого в группе, — дёрнул Том уголком рта снова.       Гарри не сдержал смешка и подался вперёд.       Можно или нельзя — не имело значения. Было только «хочу». Он хотел его поцеловать, о чём думал после ссоры и после примирения. Думал нон-стоп.       Однако Гарри успел только вцепиться в косуху Тома и поднять голову, как Букля обтёрла его ногу и резко потащила в сторону.       Может, Блейз был прав, и это ужасная идея?       — В следующий раз успеем, — шепнул Том ему на ухо, отчего он невольно вздрогнул.       Предательские мурашки вновь пробежали марафон по коже. Хорошо, что этого было не видно.       — Значит, детский сад и школа, — тихо повторил Гарри, пытаясь отвлечься. — А дальше ты записался на кружок вязания?       — Это ты сейчас пытаешься оформить вопрос так, чтобы не показаться жертвой стереотипов?       Букля нырнула в кусты, двигаясь по кругу и обнюхивая что-то.       — Нет ничего плохого в том, что ты не оканчивал университет, — остановился он, давая ей время.       — Твоя догадка заключается в том, что после школы я стал прокладывать себе путь в качестве бариста? — уточнил Том.       — Не угадал?       — Нет, — покачал Том головой и наклонился над кустами, глянув по ту сторону. — Это нормально, что она что-то жрёт?       Гарри озадаченно моргнул, мол, что, и, очнувшись, в два шага преодолел разделяющее их расстояние.       — Фу, Букля! — повысил он голос, отнимая у неё кусок пластика: то ли ручку от тазика, то ли от кастрюли.       Любимица жеста не оценила и недовольно рыкнула, гордо вскинув голову.       Раздался смешок, и Гарри перевёл взгляд на Тома.       — Что?       Он лишь пожал плечами, но ему явно было что сказать.       Гарри насупился.       Небось очередной подкол.       — У вас одно выражение, — всё же не выдержал Том.       Оскорбительным это не было. Напротив, Гарри улыбнулся. Какова собака, таков и хозяин — что в этом удивительного?       — Мечтаю увидеть физиономию твоего кота, — поделился он.       Представился какой-нибудь персидский кот. Чёрный, конечно.       — Сомневаюсь, что мы похожи: он не мой — соседский.       Значит, и квартира та была не его.       — Меняем игру, — привлёк его внимание Том. — Ответишь на вопрос — отвечу и я. Согласен, кудряшка?       — Без проблем, — потянул Гарри Буклю дальше — уже вдоль домов.       Том последовал за ними.       — Ты поступил на юриста по желанию или по чужому усмотрению? — спросил он таким тоном, будто уже знал ответ.       — Как я тогда думал: по желанию. Сейчас уже ясно, что не совсем по своему, — Гарри дёрнул поводок к себе, чтобы Букля не попала под проезжающий мимо кэб. — Мой опекун очень хотел, чтобы я пошёл по стопам мамы, и в какой-то момент мне показалось, что я тоже этого хочу.       — И как поступишь в таком случае? — Том растянул губы в улыбке, в которой угадывалась лёгкая надменность, что ему бессовестно шла. — Поплывёшь по течению?       — А ты думал, почему я о работе спрашиваю? Заимел связь с владельцем через тебя и надеюсь на место. Много кофе, пирожных, секс в подсобке — мечта, а не работа.       И хоть говорил Гарри это в шутку, но воображение в который раз заработало с безумной скоростью: вот после закрытия его трахают прямо на кофемашине, на стойке, среди упаковок кофе… Хотя, если вспомнить предыдущую реакцию Тома на эту тему, наверное, всё это так и останется плодом его воображения.       — Тогда тебя ждёт облом, — подтвердил его догадки Том, поравнявшись.       Гарри невольно прижался боком к его боку, отчего фантазии заиграли новыми красками.       — …На работе я работаю, — донёсся до него голос. — А те, кто в это время сексом в подсобке занимаются, долго не задерживаются на своём месте, — в его тоне не было и намёка на иронию.       Говорил Том серьёзно. Кажется, даже предупреждал. Картинки окончательно пропали, стёртые суровой реальностью.       Обломщик.       — Говоришь, как руководитель.       — Я и руковожу кофемашиной, — будто бы ушёл он от ответа.       — Мой черёд спрашивать, — немного раздражённо заметил Гарри. — Где ты учился?       — В школе, — начал было Том, и Гарри хотел уже закатить глаза, как он заключил: — Экономики и политических наук.       Сказанное Томом его удивило. И то, как он увильнул тогда от прямого ответа, наталкивало на определенные мысли, которым нужно было подтверждение.       — И работаешь не по специальности. Поступил по чужому усмотрению? — вернул Гарри вопрос.       Том помедлил с ответом, сунув руки в карманы джинсов.       — Нет, не по чужому. По своему. Что до работы не по специальности, то мне интересно, — покосился он на него, — с чего такие выводы?       Гарри пожал плечами:       — Просто предположил. Обычно учатся, чтобы потом работать, применяя полученные знания.       — Финансы, менеджмент. Я считаю, управляю людьми — применяю полученные знания, — перечислил он так, словно не понимал, к чему был этот подвод.       Всё же Гарри и на этот раз оказался прав в своих смутных подозрениях: всё это время он весьма успешно выбешивал владельца кафе. Отлично.       — Так это твоя кофейня? — уточнил он на всякий случай.       — А ты много видел работников, которые могут взять и уйти или прийти во внерабочее время, чтобы подать чашку кофе одному-единственному клиенту? — насмешливо уточнил Том. — Или стоять и болтать без дела? Хотя… видел сам таких. Да, — кивнул он будто сам себе и перевёл взгляд на Гарри со словами: — Надеюсь, их уволили.       Гарри понял последний намёк — перед глазами возникла его рецензия, где он настоятельно советовал уволить нерадивого сотрудника… Сейчас это выглядело очень смешно. Легко представить, как все в «Марволо» потешались над его рецензией. Возьми, мол, зеркало, Том, и уволь надменного и неклиентоориентированного себя.       — Так вот почему все мирятся с твоим характером, — ухмыльнулся он, дёргая поводок.       Теперь Букля решила сожрать с асфальта кусок чего-то, похожего на стухший бургер.       — Загадка разгадана, — кивнул сам себе Гарри.       — С моим характером мирятся потому, — остановился перед ним Том, преграждая путь, — что, как оказалось, у нас лучший кофе в Лондоне.       Вернул его же слова.       И Гарри нечего было на это сказать.       — Ты что-нибудь туда добавляешь?       — Щепотку любви, — прозвучало как шутка, но сказано было без тени улыбки.       Казалось, Том чем-то был недоволен.       Что опять-то не так?       Гарри вопросительно приподнял брови.       — Зачем ты здесь? — был задан странный вопрос.       — Мы продолжаем играть? — попытался перевести всё в шутку Гарри.       Не получилось.       — Я спрашиваю, почему ты хочешь мириться с моим характером? — взгляд Тома был тяжёлым, словно эти слова его задели.       Задели, в то время как Сириус назвал его злобным уёбком — и ничего.       — Наверное, потому, что у меня такой же, — осторожно ответил Гарри, не понимая чужого недовольства.       Что удивительно, было что-то в его нахмуренном лице, что заставляло Гарри желать поцеловать складку меж бровей.       — И снова у нас недопонимание, — дёрнулись губы в усмешке.       — Я не хотел тебя обидеть.       — Ты и не обидел. Всё дело в смысловой нагрузке: я не собираюсь мириться с твоим характером — зачем мне это? Идём, — он направился дальше по скверу, опередив Гарри на добрый десяток шагов, будто спешил куда-то.       — А когда я сказал, что собираюсь мириться с твоим? — нахмурился Гарри, замерев чуть позади, чтобы остановиться взглядом на широкой спине, спрятанной под свободно свисающей косухой.       Разговор повернул куда-то не туда — возможно, Блейз был прав, и Тому наскучил их диалог? Иначе куда он так понёсся?       Появилась ещё и крамольная мыслишка, что он сам ему наскучил… И мысли тут же сделали петлю. Прямо как Седрик ему.       Ну уж нет.       Гарри не скучный.       — Интонация иная, кудряшка, — ответил Том. — Я не в упрёк тебе сказал то тогда. Да, у тебя скверный характер, но он мне нравится. Ты же сейчас заявил, что мои сотрудники вынуждены мириться с моим характером, потому что я их босс. Сечёшь разницу? — мимолётно обернулся он. — Поэтому я и спрашиваю тебя, зачем ты пришёл протягивать мне мизинчик мира, если воспринимаешь дерьмовый характер, как нечто негативное?       И Том выдохнул так, будто этой тирадой истратил недельный речевой запас.       Гарри поймал его за руку, останавливая, и Том снова обернулся, хмуро уставившись на него. Взгляд упал на губы — мелькнула мысль, что лучше всего им удаётся целоваться. Тогда никакого недопонимания возникнуть не могло.       Гарри шагнул к нему ещё ближе, почти вплотную, впитывая чужой жар и чувствуя запах — терпкий, слегка кофейный.       И кто из них малышня?       Надулся, как ребёнок.       — Мне нравится твой характер — нравится, — протянул Гарри неторопливо.       Том ответил ему скептическим взглядом и снова слегка нахмурился — Гарри не сдержался и коснулся пальцем складки.       — Я лишь предположил, что не все такие… ценители, как ты и я.       Том поймал его руку, отводя от своего лица, и перевернул ладонь, положив туда ещё одну ириску.       Гарри конфету-то сжал, но не понял, как это интерпретировать.       Мол, соси конфету и молчи… Или отвали, вот тебе компенсация?       Стоило бы спросить, но вместо этого он… провалился в своих начинаниях, касающихся терпения:       — То есть, когда ты называл мой характер скверным, это было нормально. А когда я чуть более конкретно пошутил — всё, катастрофа?       По всей видимости, его план быть милым был невыполнимым, в особенности с Томом. Гарри заводился и вспыхивал очень быстро, но также быстро остывал — и вот сейчас он был готов зажечься, но пока что держал себя в руках.       Том медленно выдохнул. Казалось, он собирает всё своё терпение по крупицам, что не помогало Гарри держаться.       — Это была констатация факта, — задержался Том взглядом на его лице и добавил: — Как сказать, что ты красивый. Понятно? Я на такое не обижаюсь. Даже если ты снова начнёшь меня звать придурком, попробую пропустить мимо ушей. На правду не обижаются. Другое дело твой комментарий. Приму его за шутку, — каждая фраза была сказана отрывисто, будто он устал разговаривать, и поэтому следующий вопрос оказался внезапным: — Как я подписан в твоём телефоне?       — Это и была шутка, — едва ли не по слогам произнёс Гарри и сощурился.       Он всё же отметил замечание про красивого — это немного охладило его пыл. Затем было сделано несколько вдохов-выдохов — как учила его Гермиона, мол, прежде чем что-то сказать, лучше дать себе время обдумать. Выходило не всегда. И не со всеми.       Том почему-то улыбнулся и даже не криво. Хмурая складка исчезла.       — Прибить меня хочешь, да?       И что ответить? Если «да», то он снова обидится? А если «нет», то… Гарри соврёт. Нехорошо начинать всё со лжи.       — М-м-м, — промычал Гарри.       — Следовательно хочешь, — кивнул он.       — А вот и не хочу.       Так, максимум в глаз дать.       — Хочешь-хочешь, — шагнул Том ближе и шепнул: — Каждый шутит по-своему, правда? Или только тебе можно?       — То есть это шутка была? И ты не обиделся?       — Что у меня скверный характер — тоже факт, малышня, — безразлично пожал он плечами. — Как и то, что многие работники терпят начальство.       Вот теперь Гарри точно захотелось приложить его. Жаль, собака у него не кусачая.       — Так как я записан? — повторил Том вопрос, словно заранее знал ответ.       — Как «Придурок из кафе», — буркнул Гарри. — Переименовать? В придурок с сердечком на конце?       — Том Марволо Риддл, — произнёс Том с расстановкой, — так меня зовут. Не Томас, не Томми, — и он приподнял брови, будто спрашивая, всё ли понятно. — И, предвосхищая последующий вопрос, отвечу: да, кофейня названа именно так. В честь меня, точнее, в честь деда. У нас с ним одно имя. Неплохой был старикан.       — Обязательно тебя так официально в моём телефоне называть? — фыркнул Гарри.       У него даже Северус был сокращён до Сева.       — Разрешаю сократить до «Тарзана», — наконец-то снова потянулся вверх уголок чужого рта.       У Гарри тут же закрались подозрения:       — А я у тебя тогда кто?       — Гаррота, естественно, — ответил он незамедлительно, и Гарри опомниться не успел, как Том подхватил его под бёдра и поднял, дотрагиваясь губами до губ в лёгком поцелуе.       Словно пробном.       Гарри, уже хотевший съязвить в ответ, тут же размяк и углубил поцелуй, переплетая их языки. Всё его оставшееся раздражение обернулось в желание, и ему было совершенно всё равно, что они на улице и случайные пешеходы могли их увидеть. Рука поднялась и зарылась в чужих волосах, другая сместилась на шею. Том слегка оттянул нижнюю губу — и Гарри едва слышно выдохнул в поцелуй, ощущая всё сильнее поднимающееся возбуждение.       — Кхм-кхм, — прозвучало за ними недовольно. — Добрый вечер.       К сожалению, этот голос ему очень хорошо был знаком.       Гарри тут же оторвался от Тома, и тот молча опустил его на землю, видимо что-то поняв. Пришлось медленно обернуться, чтобы и эти подозрения подтвердились.       За ним, сложив руки на груди, стоял Северус.