Отец тот кто любит

      Директор Дамблдор сидел в своем кабинете, когда совсем ожидаемо раздался стук в дверь. Он знал, кто был за ней и знал, что будет дальше. Тяжело вздохнув, он позволил войти. Сейчас было лишь утро, а это значит, что времени было много до прибытия всех детей, в числе которых будет и дочь Тома.       Наверное, многие его считали виноватым, но считал ли себя таковым сам Директор? Да, считал.       Ему следовало еще в школьные годы остановить Тома, оказав ему помощь и наведя на правильный путь. Тогда была бы велика вероятность, что Том бы стал совсем другим. Он с рождения был сильным и знал, как именно проявить себя, как приобрести авторитет в чужих глазах, был умным мальчиком — это бы и привело его в кресло Министра Магии. Но Альбус был излишне предвзят к нему, на что было множество причин, начиная от его друзей и заканчивая поступками. Но будь он мягче к этому ребенку, то определенно он бы смог ему помочь, и он не повторил бы более тираническую судьбу Геллерта. У Тома было больше шансов чем у Геллерта, у него было более подходящее для этого окружение. И если бы он, Альбус, помог бы ему, то все было бы для магического мира лучше. С участием Тома и его товарищей магический мир бы понес колоссальные изменения, но в лучшую степень. И Альбус взаправду считал себя виноватым в том, что по его упущению было столько трагедий в магическом мире.       Минерва Макгонагал зашла в кабинет первой и закрывала двери. На нее тут же обратили внимание портреты прошлых директоров. Но она лишь прошла ближе к столу.       — Альбус, здесь Ифиджения, — осторожно говорит ему, смотря в его голубые глаза за стеклами очков.       Ифиджения Грейнджер, а до брака она тоже была Грейнджер — совпадение не иначе. В школьные годы она никогда не привлекала к себе внимания, кроме одного случая: на старших курсах у двух примерных девочек с гриффиндора произошел страшный конфликт со слизеринцами, в ходе которого чуть не дошло до исключения слизеринцев и смерти одной из студенток (Мэри Макдональд тогда очень сильно пострадала, но именно она и стала причиной, почему студенты слизерина не оказались за решеткой или хотя бы исключены). Уже тогда Альбусу нужно было обратить внимание на подругу Мэри, но он уделил внимание лишь ей, что было весьма опрометчиво. Если бы тогда он заметил Грейнджер и уделил хотя бы немного внимания ей, то все сложилось бы иначе, у него тогда была возможность все исправить.       Ифиджения была милой и красивой, но все это лишено яркости и особенности. Как и главное, когда она смогла привлечь внимание Тома, Альбус не знал. Он знал только то, что это произошло до седьмого курсе и знал, что после окончания школы она пропала из-за него, как и ушла после из-за него из мира магии. Что с ней было возле него, Альбус не знал, только мог догадываться, насколько все плохо было. И поэтому он очень сожалел о случившемся. Если бы он знал раньше, что она заинтересовала Тома, что он практически влюблен в нее, то все сложилось бы иначе для всех. И для нее в том числе. С помощью ее Альбус смог бы наставить Тома на путь истинный, смог бы исправить все и закончить войну намного раньше, и тогда малыш Гарри жил бы с родителями и бед не знал. Ифиджения послужила бы на Благое дело, усмирила бы характер Тома и помогла бы всему магическому миру.       Она бы действительно стала тем самым спусковым крючком, что помог бы исправить Тома. Но проблема была в том, что понимал это не только Альбус. Том это также осознавал, а потому и просто заставил ее исчезнуть, женился на ней и просто сделал своей любимой и при этом ненавистной пленницей.       Альбус мог лишь предполагать весь спектр испытываемых чувств к Ифиджении, и поэтому ему было ее безумно жаль.       — Пусть войдет.       Минерва задумчиво смотрела на директора, на то, как он поглаживал белоснежную от возраста длинную бороду, и молчал, но уходить еще не торопился. В глубине ее глаз можно увидеть яркое недовольство, поверх которого было и сожаление. Она была деканом факультета, на котором учились Ифиджения и Мэри, но даже в таком случае она оказалась слепой и не увидела того, что смогло бы спасти Ифиджению.       — Альбус, она уже знает о профессоре Снейпе, — звучало укоризненно, поскольку Минерва предполагала, что директор сообщил ей эту важную новость. Но тот лишь поднял глаза и смотрел на нее, кивая, заставляя Минерву посмотреть еще более укоризненно, но промолчав, все же в том, что с Ифидженией произошло, была и ее ошибка: она не доглядела.       Ифиджения выглядела совсем как в день, когда она в последний раз пришла в Хогвартс. И профессор Макгонагал, и директор Дамблдор это отчетливо помнили. Длинные волосы, которые она в юном возрасте всегда носила выше плеч, затянутые туго в хвост на затылке, касались уверенно ее спины, чуть ли не до поясницы. Длинная кофта, скрывающая и руки, и шею и не делающая акцент на талии. Джинсы и кроссовки. В этом мире она не чувствовала себя в безопасности и хотела скрыться от посторонних глаз как можно сильнее.       Она зашла в кабинет, и директор поднялся, профессор Макгонагал осталась возле него и все глазела на ту, которая осталась в их памяти совсем юной девушкой, хоть и прошло уже прилично много времени. Альбус Дамблдор улыбнулся ей:       — Ифи.       — Джейн. Мое имя Джейн, профессор, — сразу поправила его девушка. И закрыла за собой дверь. Она прошла в кабинет и села на свободное место. — Об этом я и хотела с вами поговорить…

***