Наполовину богиня

      Простота Бата — пожалуй, действительно красивое, что когда-либо видела Кебхут. С одной стороны, действительно всё — даже одеяние жриц — просто, а с другой… Было в этом что-то… Прекрасное.       Но то, что её не радовало — кошки. Слишком много кошек. И нет, дело не в том, что Кебхут их не любила, просто… Не очень они ей нравились. Как и змеи не очень нравятся Бастет.       Они обе уважают священных животных друг друга, но при этом… Пытаются обходить их стороной.       Главный холл ее дворца встретил её такой же простой, но тем не менее дружелюбной атмосферой.       — Прелестница моя. Проходи-проходи.       Голос богини радости заставил девушку вздрогнуть. Напрягая каждую клеточку своего тела, Кебхут подошла к ней, присаживаясь рядом и внимательно следя за ней своими синими глазами.       — Госпожа…       Поправив подол платья, Бастет устремила на гостью внимательный взгляд зелëных глаз. С легким прищуром, она будто пыталась заглянуть в самую душу дочери карателя. Понять, что же таится за её просьбой.       — Царица предупредила меня о твоём приходе. И о его цели тоже. Однако… — Богиня наклонилась чуть вперед, заставляя Кебхут чуть отскочить в сторону от неё. — В чëм же причина, малышка Кебехут?       — Причина, госпожа?..       — Зачем ты этому хочешь научиться? Для чего такая борьба? Или вернее спросить… Для кого?       — Для себя.       Ответ прозвучал неестественно и как-то быстро. Бастет не поверила этому. Явно…       — Не стоит врать, девочка. Я виже твои глаза. Они такие грустные… Раньше полные жизни и огня, сейчас же — пустота.       Кебхут зажмурила глаза, почувствовав, как по щеке катится крупная слеза. Боль от его поведения все еще была свежей и девушка ощущала ее… Слишком яростно.       — Хитрый лис с которым ты исчезла сразу же после твоего посвящения завладел твоим сердцем, я права? Впрочем, как и ты его…       — Нет, — тут же произнесла девушка. — Вы ошибаетесь… Меня он не любит.       Бастет лишь хмыкнула:       — Не любит… Как часто это слышали от него… Он лжёт слишком часто, милая.       Кебхут приподняла брови.       — Вы… Вы думаете, он… Солгал?       — Более чем уверена, девочка. Тебя обмануть проще, чем кого-либо из нас, более взрослых богов. Что такое твои пятнадцать лет по сравнению с той вечностью, что мы уже существуем?       Кебхут поняла, что богиня была права. Её возраст по сравнению с их — капля в реке Хапи…       А насчёт Сета…       Он обманул её? Неужели это сейчас правда?       Кебхут не могла поверить в реальность этого… Предположения. Значит он солгал… У него есть чувства к ней!       Но тем не менее ей было очень больно. И вряд-ли эта боль пройдёт так быстро.       — Но да мы отвлеклись. — Бастет изящным движением руки перекинула волосы за плечо. — Начнем с элементарного. Ты уверена, что хочешь этого?       Кебхут нахмурилась и уже собралась что-то сказать, но богиня радости подняла руку.       — Не перебивай, девочка. Это действительно важно. Если ты хочешь, то обучение пройдёт более плодотворно. Я-то могу научить. Но если ты на самом деле не хочешь — я ничем не смогу помочь.       Кебхут призадумалась. Хотела ли она действительно этого, или нет? Жест ли это её доброй воли или лишь попытка девочки привлечь к себе внимание того, кого она свято уверена, что любит?       — Да, госпожа. Я действительно хочу этого.       Бастет победно улыбнулась.       — Прекрасно…       Грациозно поднявшись, богиня радости подала девушке знак рукой, чтобы та поднялась следом.       — Подойди к зеркалу, прелестница моя.       Кебхут подошла к зеркалу, осматривая себя. Она увидела в отражении, как Бастет положила руки на ее плечи и наклонилась к её ушку.       — А теперь скажи… — проникновенный шёпот богини радости заставил девушку вздрогнуть. -… Считаешь ли ты себя красивой?       Кебхут вновь посмотрела на своё отражение. С одной стороны да, на неё смотрела миловидная девушка. Действительно ее можно было назвать красивой.       Но…       — Нет…       — Почему? Что тебе не нравится?       — Взгляд…       Раньше взгляд её синих глаз горел живым огнём. Сейчас же… Он не выражал ничего… Кроме боли.       «Неудивительно, что он не смотрит на меня… Если даже я сама не хочу смотреть на себя…       И тут её ушка вновь коснулся нежный шёпот:       — Ничего, прелестница моя… Мы это исправим.       Но тут Бастет отстранилась от Кебхут, скрестив руки на груди.       — Пройдись. Я посмотрю на твою походку, подмечу ошибки. Будем над ними работать.       Кебхут кивнула. Конечно, ходить просто так она не привыкла, но… Раз надо…       Девушка сделала всего несколько шагов, стараясь держать спину. Но… В который раз она вспомнила происходящее в том зале… И сердце вновь заныло, заставив злые слëзы выступить на синих глазах.       «Я ведь верила ему…»       И сколько бы раз Бастет не убеждала, что он солгал, сейчас раны были слишком свежие, а воспоминания слишком красочными, чтобы не вспоминать их хотя бы пару дней.       — Простите, я… Воспоминания слишком свежие… Мне трудно сосредоточиться…       — Не стоит извиняться, милая. Твоё сердце еще кровоточит, и затянутся эти раны не сразу. Тебе нужно на что-то отвлечься. Иначе отчаяние поглотит тебя с головой.       Не успела Кебхут как-то ответить её слова, богиня оказалась за её спиной, вновь бережно обнимая за плечи. Девушку окутал чарующий аромат, немного круживший голову.       -Я не прошу тебя пройтись как-то специально. Пройдись как ты обычно это делаешь… — Бастет сделала паузу. — Без наигранности.       Девушка кивнула, чуть прикрыв глаза от лёгкого головокружения. Она не знала, что богиня использовала на ней, но была благодарна за это. Магия Бастет помогла ей хоть немного отвлечься.       Вновь шаги. Более расслабленные, более легкие. Но вскоре Кебхут посмотрела на богиню, ожидая её комментариев и попадая под, будто гипнотический прищур зелёных кошачьих глаз.       — Хм… Неплохо…       Она кивнула, но тут же добавила:       — Однако, в твоих движениях чувствуется порывистость, местами даже небольшая резкость. В танце это привносило бы в твои движения определенный шарм, но это немного смазывает твою походку.       Бастет ласково улыбнулась.       — Ей не хватает легкости. Твое тело должно быть легче пера, мягко порхать по земле, словно ветерок по водной глади. Но это не означает, что ты должна подавлять свое «я». Иными словами, ты должна представить союз воздуха и огня. Ну или в твоём случае воды. Вода — это большая сила, но и она может быть грациозна и чарующа.       Богиня вновь внимательно посмотрела на неё, промолвив:       — Попробуй еще раз, на этот раз следуя моим словам. Однако, чтобы это ощущалось, будто твое тело само так хочет двигаться.       Кебхут призадумалась. Соединить две стихии… Такие похожие, но и вместе с тем безумно… Разные.       Девушка опустилась на колени, опустив руки на каменный пол, будто это могло помочь ей восполнить силы. И это помогло, как ни странно.       Поднимаясь, Кебхут — нарочно или нет — очертила руками очертания собственного тела. Она действительно сейчас чувствовала, как будто к ней вернулась большая часть силы. Хотя, возможно, она просто заставила себя поверить в это…       Взгляд хищницы с легким прищюром. Вновь огонь в глазах. Вновь шаги. Более мягкие. Будто змея на охоте. Тихая и спокойная.       «Как хорошо… И больше не больно…»       Кебхут не сдержала смеха и широкой улыбки, наслаждаясь такой легкостью, которую никогда не ощущала до этого. Будто за одно мгновение с ее плечь спало све напряжение былых дней.       «Я чувствую себя… Прекрасно. И… Я хочу кружиться… Петь и кружиться! Я будто…простоя смертная!»       Бастет сдержанно улыбнулась. Молодость… Как она прекрасна… Хоть богиня и была вечно свежа и прелестна, но в глазах читалась многовековая мудрость, а в движениях-степенность, присущая тем, кто слишком много повидал на этом свете.       — Ты чудесна, дорогая. Вот видишь. Стоило лишь отпустить себя, дать дорогу тому свету, что был погребён под толщей тоски и печали.       Еë улыбка стала шире. Будто она вспомнила что-то, что было очень приятно лично ей.       — А свет-это радость, красота, сила… Продолжай в том же духе, милая, и ты даже не заметишь, как будешь ослеплять всей своей энергией, сражать наповал остроумием и обаянием, заставлять всех оборачиваться тебе вслед. — Бастет погладила её по щеке. — Ведь ты уникальна. Ты унаследовала всё самое лучшее от своих родителей. Так гордись собой. Гордись, что ты такая.       Мягко поцеловав девушку в лоб, Бастет легко махнула рукой, и они переместились в огромный зал, уставленный музыкальными инструментами, а в центре была большая площадка для танцев.       Хитро улыбнувшись, богиня кивнула девушке на одну из циновок, с легкой небрежностью раскиданных у стен.       — Раз уж наше с тобой занятие идет весьма продуктивно, то, думаю, можно сегодня начать с несложных танцев. Я тебе покажу, к чему ты должна стремится. Скажу сразу: этого за один день не добьёшься. Необходимо постоянно совершенствоваться, набираться мастерства. Но я уверена, что ты справишься.       С этими словами богиня грациозно вышла в центр танцевальной площадки, приняв изначальную позу для танца.       Девушка присела, поджав под себя ноги. При этом все внимание устремила весь свой взгляд на Бастет.       В принципе она танцевать умела, но… Да, в 15 лет есть к чему стремиться в этой области.       Поэтому девушка внимательно смотрела на неё. Готовая впитывать новые знания.       Щелчок пальцами-и будто из самих стен полилась музыка. Вначале-задумчивые подергивания струнных. А после…музыка словно вторила биению сердца, то звуча медленно и чарующе, то пускаясь в неистовый ритм.       Движения богини были словно продолжением этой мелодии. Словно не музыка управляла ей, а она-музыкой. Она сочетала в себе завораживающую грациозность и неукротимую хищность дикой кошки, крадущуюся за своей добычей.       Не было излишней вульгарности, но глядя на нее любой мужчина бы пал под магией ее танца, протягивая руку, желая коснуться недоступной для него красоты. Но блеск кошачьих очей словно говорил: «Смотри, но не вздумай прикасаться. Ты этого не достоин.»       Да, Бастет оправдывала звание богини красоты. Определенно…       Ритм музыки и движения самой женщины заворожили Кебхут. До такой степени, что юная богиня сама периодически стала двигать плечами в такт музыке.       Но Бастет воистину была прекрасна. И сейчас, смотря на её движения, взгляд и кошачью грацию, дочь карателя понимала, что ей еще многому надо научиться.       Завершающий аккорд — и Бастет, дерзко взмахнув руками, замерла. Музыка стихла. Танец подошёл к своему концу.       Ничуть не устав, богиня вновь приняла царственный, но при этом непринужденный вид.       — Как-то так. Это то, к чему ты должна стремиться. Научишься — и за одну только возможность увидеть твой танец мужчины будут сходиться в поединках, выясняя кто больше всех тебя достоин.       — Он выглядит… Очень сложным… Хотя… может дело в моей… эм… нетерпеливости?       Бастет мелодично рассмеялась легко проведя ладонью по щеке девушки.       — Вполне возможно. А сейчас, Кебхут, подойди ко мне. Начнем с малого.       Поднявшись на ноги, Кебхут подошла к богине. Да, у нее впереди очень много времени, но юность делала её очень… Нетерпеливой…       — Мы начнем не с этого танца. А с чего-то более…легкого, но также прекрасного.       Отойдя немного от Кебхут, богиня уступила ей место в центре площадки.       — Сейчас зазвучит музыка, и ты будешь повторять за мной движения… Потом, ты будешь должна показать мне, что запомнила. Если все хорошо, то идем дальше, если же что-то не так, то будем исправлять.       Взмах руки — и вновь стены зала наполнились мелодией. Не такой страстной, как предыдущая, но не менее чарующей.       И все-таки даже такая музыка пробуждала… Определенные желаниая танцевать. Но действительно делать более легкие движения. Не такие быстрые и страстные, как в прошлый раз.       Еë полностью увлек ритм. И в какой-то момент уже в некой степени стало все равно правильно ли она повторяла или нет. Она танцевала. Не ради учения, ради самой себя. Легкие движения кистями, будто она и есть вода, немного ленивые толчки бедрами, медленные круговые движения плечами. В какой-то момент у неё даже создалось впечатление, что не она танцует под музыку, а музыка управляет ей.       «Может именно в этом смысл женственности?.. Позволять музыке и чувствам владеть телом и тобой… Наслаждаться тем, что ты можешь, а не пытаться сделать из себя другого?..»       Грациозно опустившись на кушетку, Бастет внимательно наблюдала за своей ученицей, не вмешиваясь и не прерывая. В целом, она была довольна тем, что Кебхут схватывала все на лету. Да, недочёты есть, но с такой неукротимой энергией, что обладала девушка, это было пустяком.       Занятия танцами проходили ещё очень долго. Пробовали разные мелодии. Однако Бастет пока не давала особенно страстных ритмов. Пока рано.       Вот теперь она со смелостью может сказать, что очень устала. Кебхут и раньше танцевала, но никогда ещё эти танцы и ритмы не менялись буквально по щелчку пальцев. Однако она выдержала. И… Даже гордилась собой.       Похвалив Кебхут за очередной танец, богиня пригласила её присесть рядом с собой:       — Думаю, пока закончим на сегодня. Ты очень хорошо себя показала и я уверена, что у нас все получится в дальнейшем. — Богиня тихонько хмыкнула, улыбаясь. — Признаться честно, твоей матери я тоже давала уроки танцев, и она проявила себя так же хорошо, как и ты. Ну не будем об этом. Ступай пока домой. Отдохни и, если Тот пока взял перерыв со своими уроками «выдержки» для молодежи, приходи ко мне завтра, когда на небе еще будет Ра, но уже недалеко от своего перерождения в Атума. Если тебе потребуется связаться со мной, просто отправь одну из моих любимиц с посланием. Я получу.       Кебхут кивнула. Взяв руку Бастет в свои ладони, девушка легонько сжала её и с благодарностью прошептала:       — Спасибо, богиня…

***

      И что она тут делала? Зачем ищет встречи с ним? Хм… Возможно доказать, что у него все-таки есть сердце. Ну и задеть. Ведь обида за тот обман все еще была на ее душе. И за девочку обидно. Ведь эти безответные — как была уверена сама Кебхут — чувства убили ее изнутри.       — Сет! — Бастет подняла руку, поманив его пальцем. — На пару слов.       Сет игриво вздëрнул бровь:       — Оу, радость моя, чем же обязан столь неожиданному визиту? Признаться, я весьма удивлен.       — Не обольщайся, хитрый лис, я не надолго. — Богиня поджала губы, но быстро взяла себя в руки. — Что произошло между тобой и дочерью Инпу?       Грешный бог недоуменно нахмурился. Бастет это явно подметила, судя по приподнятому уголку губ.       — Что за вопрос, прелесть? Ты же сама видела. Я поручился за нее и обязался обучать ее божественности. — лукавые глаза подозрительно прищурились. — А с чего, собственно, ты интересуешься?       Бастет мелодично рассмеялась.       — Да? Только это? — Она посмотрела на него, не в силах унять сарказм в голосе. — То есть, ты хочешь сказать, что та, которая верила тебе больше, чем себе, которая, что бы у нее не произошло, тут же бежала к тебе, которая буквально со своих первых шагов уже за тобой ходила хвостиком ни с того, ни с сего перестала тебя вообще во что-то ставить?       Кошачьи глаза богини прищурились:       — Твоя драгоценная… Как ты ее называешь?.. Ах да, маленькая буря впервые обратилась за помощью. И к кому? Ко мне! А любое упоминание о тебе вызывало у нее лишь боль и слëзы. Забавно, не правда ли? Когда-то она до слëз боялась меня, все время прячась за тобой. Но стоило тебе видимо очень сильно задеть еë и твоя бесценная племянница даже слышать о тебе не может и с радостью упорхнула в мои объятья.       Если Сета и взволновало как-то заявление Бастет, он это никак не показал.       Богиня с кошачьей грацией легла на кушетку, закинув ногу на ногу.       — Ты обманул ее, я ведь права? Не просто так вы оба исчезли в самый разгар праздника.       Ухмыльнувшись в своей привычной манере, он облокотился руками о кушетку, немного нависая над богиней:       — Бастет, к чему тебе это знать? Ну повздорили мы с Кебхут, с кем не бывает. — по пожал плечами. — Девочка она импульсивная, порывистая, скора на решения. Остынет немного и все пройдет. Ведь ты же меня простила после того, как открылась вся правда? Или наша кошечка до сих пор дуется?       — Представь себе. — она буквально прошипела эти слова, принимая сидячее положение. — Мне жалко ее. Это твое «повздорили» едва не уничтожило ее. Сейчас у нее такое ощущение, что она обуза для родителей, ведь у них есть младший сын. Твоя маленькая буря считает, что и кузенам она не нужна, ведь у них свои жизни, и ты, кретин, единственный, кому она думала, что нужна!       «Девочка моя, как же ты не поймешь: тебе не место рядом с таким чудовищем, как я. Ты достойна лучшего, чем лживого убийцу. Но… Почему же мне тогда хочется придушить Горова сынка из-за того, что он все время крутится возле неё?» — подумал Сет, едва заметно морщась.       Бастет резко поднялась, подойдя к нему.       — Как ты ей сказал… У тебя нет сердца? — рука Бастет легко легла на его грудь. Жест, который заставил бы Кебхут залиться краской, у богини не вызвал никакой реакции. — Знал бы ты, как было велико мое желание доказать тебе обратное, когда я поняла, что ты меня обманул… Как я желала своими же руками вырвать его тебе…       Широкая ладонь легла поверх изящной руки богини:       — А как ты думаешь, Бастет? Есть ли у меня сердце? Если так интересно, проверь. И тебе станет легче, и Кебхут.       — Тебе больно. Я это вижу. Чувствую. Ты хочешь её. Её юное тело, так и дышащее здоровьем, её сердце, что она сама протягивает. Тебя ведь передрагивает от мысли, что она может начать смотреть на Асмета. — Она хмыкнула. — Ты можешь обмануть всех, включая её в плане своих чувств. Но тебе никогда не обмануть ни меня, ни Хатхор. К твоему, очевидно, огромному сожалению, ведь и я, и моя сестричка богини любви. Имей смелость хотя бы себе признаться, что любишь её. Что не хочешь больше слышать отказов от неё, когда она сама дает тебе добро.       Бастет придирчиво оглядела его:       — Хотя, не спорю, я не понимаю, что она нашла в тебе. Будь я на её месте, давно бы отказалась от тебя. Но нет… Даже после той боли и унижения, что ей доставили твои слова, она продолжает любить… Ей сейчас больно, она постоянно кусает себя, чтобы молчать, едва не огрызается, только услышав о тебе… Но продолжает любить… Чисто, едва ли ничего не прося взамен… Поэтому я и не могу доказать тебе обратное. Это ранит её намного сильнее, чем все то, что ты делал тогда и говорил вместе взятое по двойному кругу.       Сет чуть приподнял брови. Женская солидарность, значит? Ну-ну…       -Не нужно совать свой очаровательный носик не туда, куда надо. Я не упомню, когда в последний раз так рьяно ты кого-либо защищала. С чего вдруг такая забота, пушистая моя?       — Я никого не защищаю, а лишь пытаюсь тебя, ослу упрямому, мозг вернуть в голову. — Бастет едва ли не шипела. — К тому же, я богиня. А все, кто просит помощи у богов в том или ином виде получают её. Если окончательно разобьешь ее сердце, я тебе оставлю второй шрам. Для симметрии. А уж ее отец и подавно захочет проверить, в самом деле ли у тебя нет сердца. Правда буквально.       Да, она милостивая богиня, но всегда может постоять. И за себя, и за того, кто просил ее помощи. Ну и позлить Сета лишний раз:       — Хотя я могу понять, почему она завладела твоим вниманием и сердцем… Очень способная девочка. Как она двигается, танцует… Одно удовольствие наблюдать. А её голос подобен музыке. Слушать можно до конца времён…       Милая Бастет, как сладко ты ее описываешь… Хитра кошечка, хитра… Значит, Кебхут решила взять у тебя пару уроков? Признаться честно, я заглянул бы на одно из занятий… Посмотрел, как Кебхут извивается в страстном танце…       — Какая отзывчивость, кошечка. Не часто ее у тебя наблюдал. И многим ты такие услуги оказываешь в индивидуальном порядке? — Что я слышу… Неужели едва сдерживаемую ярость? О да, это имена она… И боль. Тебе больно, что помимо тебя это знаю и я. — богиня блаженно улыбнулась, прикрыв глаза. — У малышки есть и желание, и потенциал. Но она нетерпелива, резка и не сдержана, что видно по стилю её движений. Она как ты. Только не лжет, как дышит. И я дам девочке то, что она попросила. Даже больше. Но сможет ли она принять это — вопрос. Ведь, как бы там ни было, как бы не были сильны черты её отца, это не изменит того, что она лишь наполовину богиня. И ей подвластно не так много, как нам. Возможно, буть ситуация… Иной, она бы так и продолжила старательно избегать меня и как и раньше просила бы о помощи тебя. Однако ее рана слишком свежа, поэтому, думаю, меньше всего сейчас девочка хочет даже слышать о тебе, не то, что помощь принимать.       -Сколько яда, моя дорогая. Любимцы Селкет просто удавились бы от зависти. — язвительно ухмыльнувшись, Сет вальяжно расположился на соседнем кресле, положив одну ногу на другую. — Не отрицаю, Кебхут прелестна. В принципе, есть в кого. Недаром, маленькая аментет покорила моего неприступного племянника.       Он усмехнулся:       — Что же касается последнего… Я и не собирался предлагать ей помощь. Во всяком случае, в плане возвышенных чувств. Она ещё слишком наивна, чтобы понимать, к кому ими прониклась. А насчет обучения божественности… Раз я поручился за неё, значит исполню то, что обещал. Но чуть позже. Пока эмоции в ней не утихнут, и она, наконец, начнет думать головой, а не своим неугомонным юным сердечком, которое так и тянет на любовь и прочую ерунду.