Курорт «Местные Аборигены». Вторая часть

Боря побрёл в тот же самый бар и по совместительству прибрежную столовку. – Что я слышу? Это хруст куриных крылышек?! – Это уштрицы!!! Пришоединяйся к нам! – ответил Лимон Дивергент. Он подрабатывал в столовке. За бесплатно. Ведь он был так счастлив просто здесь ошиваться. Завидев Бориса Беретик сам решил рассказать историю от Дэвида Боуи, как он здесь жил, местами её приукрасив. Но и до этого она была существенно приукрашена… – Таки дела. Поэтому я записал камин ап отцу, чтоб он ободрился. А он говорит, что это ко мне относится, мол я восходящая звезда, а он пока ушел в закат, женился на эфиопке. Но после спада падение. Я на этом острове в отпуске, в себя прийти хочу после тура. – Ты не переживай, Беретик, я тоже думал, что упаду, но вместо этого начал сольную карьеру, – сказал Ян. – И пока дела неплохи, я вдохновлён. – Давай не думать много. Пойдем поиграем с нунчаками. Оба удалились от остальных. – Всё не имеет смысла. Но перед каждым из нас стоит выбор, идти по праведному пути или избрать гедонизм. Мы можем помочь бедным аборигенам, а можем… – Жирафик хлебнул розовый напиток, – например, наслаждаться креветочными коктейлями близ океана, до тех пор, пока не станет тошно… Борю захлёстнули переживания об аборигенах. Но почему их на этом острове никто не видел? Повсюду, вроде, приличные белые люди… Европейцы… Кем всё это сделано? Где все?.. «Жирафик задвигает нереальные речи, чтобы навешать нам на уши Доширак». Боря вернулся в номер. – Стеша… – обратился он к по-прежнему сонному долговязому другу, щурящему глаза от просмотра мультиков с адульт-тиви. – Может это не реальная жизнь, а иллюзия? – Степан промолчал. – Тогда почему мы здесь? – Значит, это какой-то экспириенс. – Ни как ведь у братьев Дивергентов? – Нет, другой. Жираф сказал, что это какая-то программа. – Сбой в Матрице? – Не знаю. Но он явно в этом замешан. – Это так странно, Степан. Странно, что мы курили всё лето, а попали сюда только под конец августа. – Значит, на пределе. Ты лучше наслаждайся жизнью на острове, Боря, – Степа солнечно улыбнулся.