Этот опыт со мной навсегда...

Микки смелый и Микки сиял, словно новая копейка, когда шёл от дома Галлагеров обратно в свою квартирку. Если вы сейчас спросите его как выглядит счастье — он просто раскроет свою грудную клетку и даст вам увидеть, как бьётся его сердце прямо сейчас. Конечно, он отдавал себе отчёт в том, что повод для сегодняшней встречи с Йеном был не из лучших. Солнечный болел и пусть этот упадок отступит, но расстройство с Йеном навсегда. Да, что ж, Микки кропотливо изучал этот вопрос, знал обо всех возможных проявлениях биполярки. Но он сказал ровно то, что хотел сказать — он хочет забрать боль Солнечного себе. Это быстро? Опрометчиво? Неправильно? Наивно? Может и так. Вот только Микки впервые кто-то обнимал, ну, кто не женщина Милкович. А ещё Микки дважды поцеловали в щеку. А ещё кто-то делил с ним постель, не прося большего. Кто-то хотел заботиться о нём и его комфорте. И, блядь, кому-то нравилось как Микки пахнет. И... Микки уловил на горизонте дом своих ужасов. Южная сторона, точно, отец... Нет, нахуй. Он не проебётся. Не сейчас, когда он всю ночь обнимал Йена, этого солнечного мальчика, дрожащего во сне от непрекращающегося потока слёз. Микки будет сильным для него. Себе-то Микки нахуй не сдался, но Йена он не подведёт. ***** ***** ***** ***** Открыв дверь в свою квартиру, Микки только сейчас вспомнил, что Мэнди хотела с ним о чём-то поговорить. Она сидела на кухне и Микки даже показалось, что она ждала его вот так всю ночь. Малой в гостиной стоял напротив телевизора, держась обеими ручками за столик. Он смотрел Гриффинов. — Привет, цыпленок. Привет, курица, — крикнул Микки, стягивая ботинки. — Не рано ему такие мультики смотреть? — И тебе привет, балбес. Он ни черта не понимает, но фанатеет от Стьюи. Я хотела поговорить с тобой. Уже где-то часов 10, как хочу поговорить с тобой, придурок. Ты видел мои сообщения? — Бля, Мэнди. Курьер придёт в 12. Это срочно? Есть что-то в холодосе на перекус? — Мик, мне очень нужно поговорить с тобой. Я буду быстрой. А потом что-нибудь приготовлю. Ему не нравился серьёзный тон сестры. Этот тон его пугал. Пришлось сделать глубокий вдох и сесть за стол напротив Мэнди. Сегодня он будет смелым. — Валяй. — Вот, в общем, эм... — она начала нервничать, что не делало всю ситуацию для Микки хоть немного легче. — Мэнди! — Да, да, я помню. Короче, Мик, я видела, что ты сделал для Йена. Там, на сайте общественного колледжа. Короче, я тоже хочу. Хочу стоить чего-то, стать кем-то. Заебало столы драить и картошку разносить. Мик, у меня сын, я должна что-то сделать для него, для его будущего. Я давно хотела, просто не знала как. А тут вот... — непрошенная слеза скатилась по её щеке. Когда мир перестал вращаться и все сошли с ума? Почему все плачут рядом с Микки, если это его собственное давнее хобби? И знаете что? Он сегодня смелый. Он всю ночь был большой ложкой. Он сегодня смелый. Поэтому он протянул руку и сжал плечо Мэнди. — Чем я могу помочь? Кажется, Мэнди поразили не слова, а жест. Она давно отказалась от идеи касаться своего брата. Он нетактильный, ему не комфортно, ну и ладно. Но этот простой жест будто вселил в неё уверенность, она начала тараторить со скоростью птички колибри. — Я уже всё продумала, Мик. Я могу подать заявку на сестринское дело. А ещё я почти уломала соседку снизу, миссис Тривиоли, брать к себе днём Алекса, когда я буду на учёбе. Ценник у неё приемлемый. Осталось ещё пару раз помочь ей подняться с покупками на её этаж и она у меня в кармане. Только, Мик, ну... У меня есть кое-какие сбережения, но этого не хватит. И я подумала, знаешь, чёрт, может ты сможешь... — Захлопнись, Мэнди, — сказал Микки. Его за штанину дёргал подползший Алекс, брюнет поднял малыша и усадил к себе на колени. — Я дам тебе деньги. И нахуй эту каргу, её смерть поссать отпустила, а ты хочешь ей пельмешка доверить? Хуй! Я весь день дома сижу, он будет со мной. — Мик, это не слишком для тебя? Ну, я про ребенка. И, эм, ну, в Иллинойском обучение стоит 33 куска. У меня только 18. Но я могу оформить кредит, если ты будешь моим поручителем. — Кто даст тебе кредит, ты безработная и ты мать-одиночка? Угомонись нахуй, я дам тебе 20 кусков. Пусть будет подарок к рождению малыша. — Ебать, ты снова торгуешь, Мик, что за хуйня? — Угомонись уже. Я работаю сутками уже лет 5, снимаю дерьмовую дыру в дерьмовом доме и никогда ни на что не трачусь. Куда мне нужно было девать деньги? Я готовился к какому-то пиздецу в своей жизни и он пришёл в твоём лице, так что... — Микки, Микки... — она рыдала в голос и бросилась к нему с объятиями. — Тише, Армагеддон, коротышку раздавишь, — сказал он и крепче прижал к себе Алекса. — Скажи же приятно, когда называют коротышкой кого-то, кроме тебя? — Вот и сучка вернулась. Ты обещала накормить меня. И ты должна тоже сделать мне одолжение. — Какое? — она нахмурила брови, но её улыбка ни на йоту не потускнела. — Мисс Тривиоли заебала меня замечаниями по поводу пепла в её цветочных горшках. Ты тогда не разрешила мне высунуть малого жопой над балконом, а я всего лишь хотел удобрить растения. Теперь я понимаю, что ты играла с ней в долгую игру, — на этих словах щёки Мэнди заалели. — Ты должна разрешить мне сказать ей, что ей пора уже цветы из под корня нюхать, с расстояния где-то в шесть фунтов. — Придурок. Ладно, выжил сам — выживи другого, — заржала сестра и Микки казалось, что это лучший день в его жизни. Он сегодня смелый. ***** ***** ***** ***** День пролетел на удивление быстро и как никогда легко. Отчёт был отдан курьеру без задержек. Мэнди сварила суп на обед и даже пожарила стейки на ужин, за которыми сама сходила в магазин (в кои-то веки). Сейчас они втроем смотрела Гриффинов на диване. Микки с Мэнди выпили за ужином по две бутылки пива и смогли наконец расслабиться, смиряясь со своими эмоциями, пусть те и были положительными, но тахикардия могла отбить сон у любого. А сейчас было хорошо и спокойно. Алекс спал у Микки на груди. Видимо, малыш нашёл теплое и спокойное местечко для сновидений. И Микки это нравилось. Нравилось быть для кого-то безопасным местом. Уже дважды за последние сутки. Он сегодня смелый. В дверь кто-то тихо и нерешительно постучал. Микки отдал ребенка сестре и пошёл открывать. На пороге, прислонившись боком к стене, стоял Йен. Его глаза были полузакрыты — всё ещё уставший и всё такой же красивый. Брюнет сделал шаг в квартиру, давая рыжему возможность войти. — Какого хрена, чувак? Ты с ног валишься. Как ты дошёл? — Меня Карл подвёз. Здравствуй, Мэнди. Карл просил передать привет от него. Он сегодня патрулирует и не смог подняться. От Микки не скрылись ни застенчивая улыбка сестры, ни её красные щёки. Он простебёт её за это позже, а сейчас... Он взял Йена за руку и попытался поймать его взгляд. — Что-то случилось? — сказал он и неожиданно вес Солнечного обрушился на него в объятиях. Йена будто ноги не держали и он нашёл свою опору в крепкой фигуре Микки. — Мне нужно поспать, — сказал Йен, водя носом по виску брюнета и глубоко вдыхая запах его волос. — Я не мог уснуть без тебя. Мне нужно... Мик... — он перешёл на шёпот, потому что Мэнди всё ещё сидела здесь и включила режим "большого уха", внимательно подслушивая их диалог. — Микки, извини, что я позволил себе вот так заявиться. Если это слишком — я уйду. Извини, Микки, извини, я сейчас уйду, — шептал он и, вопреки своим же словам, крепче сжал руки вокруг Микки, тратя на объятия свои последние силы. Микки отстранился и хотел было уже что-то сказать, как тут на диване икнула Мэнди. Он повернулся к ней лицом и увидел, как она прикрывает рот ладошкой. Он взял Йена за руку и повёл в сторону своей спальни, другой рукой поддерживая того за талию, потому что ноги Солнечный еле волочил. — Мы спать, придурошная, не шуми. Он завёл его в свою спальню и посадил на кровать. Брюнет стянул с себя футболку, потом и с Йена. — Извини, Мик... — Эй, эй, Солнечный, — Микки положил ладонь ему на щеку и присел на корточки, чтоб заглянуть тому в глаза. — Большая ложка или маленькая? — Если можно, если ты не против... можно... большая? — спросил Йен. — Можно. Давай спать, забирайся под одеяло. Микки сегодня смелый.