Сборник по Баронессе Сэц-Дамье

В особняке на улице Мимоз было тепло и уютно. Потрескивал камин в гостиной, зашедший в гости генерал Савиньяк, младший старший, развлекал армейскими байками оруженосца Алвы и графа Васспарда. Эмиль и Ричард пили «Слезы», Валентин предпочитал «Кровь». Послышался приближающийся шум шагов на лестнице и в коридоре, и Эмиль удивленно присвистнул. — Ли в ярости, пора прятаться. Ворвавшийся в гостиную без стука капитан Королевской Охраны действительно был зол, как Леворукий. — Окделл, вы не желаете объясниться? — в лицо Ричарду полетела книга. Поймав ее, тот недоуменно покрутил томик. Виконтесса фок Глюкэ, «Тепло Севера». — Что это, эр Лионель? — удивленно спросил Ричард, передавая книгу потянувшемуся за ней Валентину. — Я вас хотел спросить, — с ненавистью сказал тот, придвигая себе кресло и беря бокал, услужливо протянутый Эмилем. — Свежее издание, — прокомментировал Придд, рассматривая форзац и чуть ли не принюхиваясь к краске. — Издательство в Аконе. Никогда не слышал ни об авторе, ни об издательстве. — Подумав, Валентин зажег еще пару свечей, открыл первую страницу и начал читать. Покраснел, поднял глаза на старшего Савиньяка, смущенно закрыл книгу и отложил на стол. Эмиль поднял бровь, взял томик и зашуршал страницами. — Да, до такого не доходила даже баронесса Сэц-Дамье, — весело прокомментировал он. — Да вы послушайте: «Торская традиция посвящения нравилась светловолосому и черноглазому капитану настолько, что он старался подгадать так, чтобы обязательно присутствовать. Вот и сейчас, разглядывая хорошо сложенного южанина, он думал о том, как уже скоро коснется его, заставит выгнуться под собой, приласкает хлюпающую глубину…» — Тебе смешно? — невыразительно спросил Лионель такого же светловолосого и черноглазого близнеца. — Очень, — признался тот, — еще никогда я не был так рад своему званию. «Только свободный покрой мундира позволял капитану скрывать постоянно напряженное мужское естество. Но сейчас его можно было освободить из плена, погладить, направить в сладкий рот или аппетитную попку юного корнета. Остальные офицеры, зная о пристрастиях капитана, с готовностью уступали ему первую очередь». — Какая пошлость. Вызову на дуэль и убью, — Лионель допил бокал и потянулся за бутылкой. — Найду, выпорю, вызову и убью. — Это не я, — испуганно отрекся Ричард. — Действительно плохое подражание баронессе, — вежливо заметил Придд. — Баронесса не делает подобных ошибок. Ричард мог бы добавить, что они с Валентином и Эстебаном проверяют реалистичность описаний с тех самых пор, как эр Рокэ безбожно высмеял самые первые книги, но предпочел не привлекать внимания. — А вот дальше совсем интересно, — Эмиль рассмеялся: — «Капитан положил руку на живот корнета, чтобы чувствовать, как глубоко он проникает в податливое тело. Он заслуженно гордился размером своего естества, белизной кожи, твердостью, подобной лучшему алатскому хрусталю… Капитан сжал живот сильнее, обнимая свое орудие, и услышал невозможное — храп. Корнет спал, пропуская все самое интересное. Как такое могло случиться? Непревзойденный талант любовника отличал его с юности…» — Спасибо, что не с младенчества, — едко отозвался старший близнец. — Ли, не подозревал в тебе таких талантов, — хмыкнул генерал. — Возможно, корнет был пьян, и поэтому уснул? — попытался как-то утешить старшего Савиньяка Ричард. — А больше вас ничего не смущает? — вскинулся тот. — Действительности не соответствует ничего, — обстоятельно размышлял вслух Валентин. — Ничего не хлюпает даже с маслом, про которое ни слова. И уж тем более невозможно положить руку на живот и обнять себя. Книги виконтессы не будут пользоваться популярностью. — Ну вообще-то, — задумчиво сказал Эмиль, — когда дама действительно расположена к любви… Ричард покраснел, но слушал с интересом, а рука стала шарить по столику в поисках пера — записать. — Можно почувствовать себя? — Не всем это нравится, да и от позы зависит… — генерал отложил книгу, а потом замер. — Постойте, виконтесса — женщина?! На старшего Савиньяка с интересом уставились три пары любопытных глаз. — Ты, э… обидел какую-то даму, Ли? — сочувственно спросил Эмиль. *** Далеко от Олларии юная Гизелла Ноймаринен рыдала в подушку. Как удалось выяснить ее служанке, предмет грёз молодой госпожи Арно Савиньяк не читал ни книг баронессы, ни книг виконтессы, и совершенно не собирался доказывать традиционность своих пристрастий, предпочитая фехтовать с друзьями.