***
Вечер пятницы томно, тяжело осел мокрым вязким туманом, неожиданно погасив свет на улице и поселив в каждом уголочке мрак и сырость. Маша сидела за столом, который уже ненавидела всей душой, закинув ноги чуть ли не за голову. - Ну, на языке крутится… - проныла Маша, спрятав лицо в замерзших ладонях, - Петр…Петра…да Господи!! - Вспоминай, - безучастно сказал Александр Игоревич, задумчиво чиркая что-то в тетради очередного пятиклассника. - Давайте, я тетрадей стопку возьму и проверю, а мне взамен фамилию? – Маша с хитрым прищуром уставилась на учителя, который так и не поднял глаза в ответ. - Во-первых, - сказал он, убирая проверенную тетрадь в левую стопку и доставая новую из правой, - не давайте, а давай, во-вторых, есть квас, да не про вас, меня с собой на экзамен не возьмешь, вспо-ми-най. - Можно вопрос? - Вопрос – можно, ответ – посмотрим. - Почему…гм…у тебя так странно соотносятся «вы» и «ты»? Вчера в переписке «вы», сегодня – «ты». - Мне, по моим личным меркам, совсем еще немного лет, а куда ни глянь я везде Александр Игоревич…устал… Поэтому когда фактически я нахожусь вне школы, не хочу такое обращение слышать, вот и прошу на «ты»…по-дружески. - Поняла, - кивнула Маша и задумчиво закусила губу, - фактиче…ф…Фрязин! Петр Фрязин во как! Александр Игоревич улыбнулся и посмотрел на часы. - Давай, у тебя еще пять минут, посмотри еще раз, где вопросы, где не успелось, и что не получилось. - Двадцатое не успею, двадцать первое тоже. - Тогда его на дом, отправь мне, как сделаешь. Неспешно он начал собираться, уложив сначала в портфель стопку тетрадей, потом ушел в прихожую одеваться. Дописывая последнее предложение, Маша сбилась, когда в дверь оглушительно и настойчиво постучали. - Открой, пожалуйста, - крикнула Маша, поднимаясь из-за стола, и только в процессе осознавая, как глупо сейчас сложится ситуация. И ситуация сложилась. С недоуменным выражением лица Вова воззрился на Александра Игоревича в тот момент, когда он открыл ему дверь. Мгновением позже Феоктистов расплылся в типичной для него развязной, нагловатой улыбке. - О, Александр Игоревич, здрасьте. Не знал, что вы даете уроки на дому…индивидуальные. - Здравствуйте, Владимир, - нарочито вежливо сказал Александр Игоревич, застегивая последнюю пуговицу на пальто и забирая с пуфика портфель. Под насмешливым взглядом Вовы, учитель также отстраненно попрощался с Машей и скрылся в подъезде. - Гуманитарная помощь инвалидам. Маша получила в руки внушительных размеров коробку с тортом и чуть не влетела вместе с ней в косяк, когда вслед услышала: - Спать с учителем за оценки? Ай, как нехорошо… - Расстраиваешься, что он тебе не предложил? – тут же нашлась Маша, помещая цветастую коробку в центр еще не накрытого стола, - помоги, пожалуйста, скатерть расстелить. Спустя десяток минут квартира Арсеньевых наполнилась гулом голосов и запахом запекающегося в духовке картофеля с прованскими травами. Тетя Лариса оживленно рассказывала Машиной маме про картинную галерею, которую она собирается посетить в эти выходные, Машин папа хвастался новыми часами, которые вертел в руках дядя Олег, разглядывая их с неподдельным интересом. Вова с кем-то переписывался, частично сидя на своем стуле, частично облокотившись на Машино плечо. Не имея привычки всматриваться в чужие телефоны, Маша все-таки случайно нарушила собственный кодекс чести. Оторвав взгляд от быстро печатающих сообщение пальцев, она поднялась чуть-чуть выше, чтобы увидеть абонента. Абонентом оказалась Кира. Сердце провернуло вдруг невообразимый кульбит – за секунду ушло в пятки, а потом с удвоенной силой застучало где-то возле левого уха, заглушая посторонние звуки. «Неужели…?» - С кем переписываешься? – как можно небрежнее спросила Маша, отвернувшись от экрана чужого телефона. - С Кирой, - коротко ответил Вова, продолжая набирать сообщение. - И что…вы снова сошлись? Здесь он ответил уже не сразу, шмыгнул носом, на долю секунды пальцы его перестали порхать над клавиатурой, но лишь на мгновение, после чего он снова вернулся к набору текста. - Кажется, да. Кровь ощутимо прилила к лицу, и Маша поблагодарила Бога за то, что Вова сидел к ней полубоком и не смог бы считать ее реакцию. - Класс, на свадьбу позовешь? – скрывая дрожь в голосе, Маша перевела все в шутку, после чего отвернулась и закусила от досады губу. - Угу, обязательно. Настроение испортилось, нежное покрывало души скребла тупыми и колючими когтями старая кошка, обиженная на весь свет. Маша вспоминала, сколько раз туго, быстро билось ее сердце за этот год, когда она находилась рядом с Вовой. Теперь казалось, что это все какая-то дикость и непонятно, о чем она думала, на что рассчитывала. Неужели Маша поддалась тлетворному влиянию скуки и страха одиночества, который остро взбудоражил ее прошлой осенью. Легонько повернув голову, она рассматривала сейчас своего соседа, как он хлещет большими глотками сладкий черный кофе к ночи ближе, как задумчиво треплет волосы во время диалога с Машиным папой, как развязная улыбка страстно желает прилепиться к его губам. Феоктистов был сносным, даже хорошим другом, но каким бы он был в романтических отношениях, Маша не знала. Что-то подсказывало ей, что образ легкомысленного наглеца так глубоко засел в его душе, что никогда ее не покинет, а вырывать его придется с корнем, тогда он погибнет как человек, останется пустое место. «Сколько понадобится времени, чтобы отпустить эту "недовлюбленность"? Надеюсь, что чуть меньше, чем вечность…» - Передай конфету. Маша дернулась как ошпаренная и неуклюже повела плечами под насмешливым взглядом Вовы, губы его тут растянулись в недавно упомянутой улыбке. - Ты чего? - Да ничего…задумалась. - Мефедрон? - Что? – опешила Маша. - Я говорю, чем закинулась? Могла бы и поделиться. После этих слов Феоктистов получил щедрый пинок под столом и зашипел от недовольства. - В следующий раз обязательно поделюсь.***
Субботним утром, которое таковым можно было назвать только с большой натяжкой, так как часы показывали уже два часа дня, Маша лежала на кровати, подняв ноги и вытянув носочки вверх. Оголяя ноги, домашние штаны задрались до самых колен – серые и скукоженные они были похожи на толстых морских котиков, развалившись на заснеженных льдинах. Вчерашние мысли, неутешительным грузом лежащие на хрупких плечах, крутились и вертелись в голове полночи и только к утру сложились в более менее понятную картину. Было очевидно, что та дружба, что есть между ней и Феоктистовым держится на ежемесячных встречах семьями и совместном обучении в классе. И если сейчас Маша позволила бы себе ревность или осознанно водрузила бы Вовин бюст в самый центр своего сердца, то в этой дружбе можно было бы поставить точку. Похвалив себя за титаническую рациональность, Маша решила, что утверждение о том, что нельзя управлять своими чувствами – полная бредятина. По крайней мере, только на этом отрицании всеобщего закона и строилась Машина надежда на то, что она все-таки сможет совладать с самой собой. Поставив точку в размышлениях, в дверь негромко постучали, потом она стеснительно приоткрылась. В проем просунулась светлая, почти белая в неясном утреннем свете, голова Алисы. - Малыш, привет, а ты чего тут делаешь? – изумилась Маша, поспешно опуская запрокинутые ноги и нормально усаживаясь на кровати. - Привет, Маша, а меня бабушка привела, ей надо куда-то по делам. - Аэм…ну что, проходи, я сейчас. Мама, поспешно собирая сумку, проклинала утро субботы, папа, заложив руки за голову, сидел на диване и переключал новостные каналы, иногда делая скупые глотки из большой кружки. Вытянув из них поочередно по крупице информации, Маша узнала, что бабушка Алисы, по совместительству и ее собственная, сегодня должна была забрать девочку к себе на весь день, но вынуждена была отлучиться. Поэтому племянница оказалась дома у Машиных родителей на неопределенный срок, мама убегала на работу, папа не имел ни малейшего понятия, чем развлекать ребенка, поэтому эта скромная задача была возложена на единственного оставшегося члена семьи – Машу. Однако думать, чем занять сестру, не пришлось долго. По возвращении в комнату Маша застала Алису прилипшей к окну – на улице бесшумно и живописно хлопьями валил первый снег. Вместе с сестрой Маша завороженно застыла, наблюдая за тем, как земля медленно покрывается пушистым белым одеялом. Куцые кроны красных, бурых и зеленых деревьев мгновенно облепили мокрые искристые комочки, птицы обеспокоенно защебетали, засуетились и заносились взад-вперед по небу, совсем не ожидая снега в конце октября. Алиса, вдоволь наглядевшись на пейзаж за окном, выпросилась гулять, а Маша поджала губы, думая о ноге, которая все еще болела при ходьбе, но, стоит признаться, ей и самой хотелось оказаться поближе к загадочной стене снегопада. Пришлось искать в срочном порядке запрятанные вглубь шкафа варежки. Ноги сами занесли Машу и ведомую ею Алису во двор рядом с Олиным домом, где не так давно случился всем известный инцидент. Снега здесь оказалось достаточно для того, чтобы погрузить в него маленькую детскую ладошку, слепить неровный снежок и запустить его в ствол старого дерева. Спустя еще два таких снежка Маше пришлось пожертвовать свои варежки сестре, которая тут же натянула их на красные замерзшие ладошки. - Ой, Александр Игоревич, здравствуйте, а как у вас песика зовут? Маша, застрявшая в телефоне и негнущимися пальцами набирающая сообщение, резко вскинула голову и посмотрела на Алису, которая, зажав подмышкой варежки, обеими руками беспорядочно гладила заснеженную шерсть Капитана. Неуклюже Маша преодолела расстояние, разделяющее ее и новоприбывших, растерянно улыбаясь. - Александр Игоревич, а вы как тут? - Преступники всегда возвращаются на место преступления, а вот о том, что так же бывает с жертвами, я никогда не слышал, поэтому к тебе у меня аналогичный вопрос. Его «тебе» уже не так резануло слух, но Маша все равно стрельнула глазами на Алису, как бы показывая, что они все-таки разговаривают в более-менее формальной обстановке, на что учитель только пожал плечами. - Алиса, хочешь погулять или поиграть с Капитаном? Ты его не бойся, он не кусачий, - спросил Александр Игоревич, протягивая девочке поводок. - Оче-е-ень хочу! Маша, можно? – умоляюще уставилась на Машу сестра. - Можно, только осторожно…и чтобы я тебя видела…и варежки надень. Когда, заливисто смеясь, Алиса побежала с Капитаном по еще нетронутому снежному покрову, Маша с укором уставилась на Александра Игоревича. - Это не безопасно и не предусмотрительно вверять маленькой девочке огромную собаку. - Еще это абсолютно непедагогично, - поддакнул учитель, - у меня, кстати, сочинение твое проверенное дома лежит, когда его тебе занести? - Она его все-таки приняла? – радостно распахнула глаза Маша, расплываясь в улыбке. - Приняла, приняла, пожелала тебе выздоравливать заодно. - А сколько поставила? - Принесу, тогда и узнаешь. - Ну, пожалуйста, скажите! – оживилась Маша, чуть обгоняя преподавателя и заслоняя его дальнейший путь. - Смотрите-ка, у тебя и нога прошла, как ты обрадуешь этим современную медицину, тебе врачи спасибо скажут и до конца жизни будут бесплатно рецепты выписывать. - Нет, ну, ответить сложно что ли… - разочарованно протянула Маша. - Это не педагогично, скажи лучше, когда занести. - Да не знаю я, а когда вам удобно? - Маш, я же попросил, - на его лбу залегла недовольная складка. - Это способ манипуляции. - Это способ меня морально уничтожить, - парировал учитель, засовывая руки в карманы куртки. - А, может быть, я того и добиваюсь. - Тогда ты точно не узнаешь, что тебе поставили. - Ладно, - сдалась Маша, - приходи…когда удобно будет. - А мне удобно в пятницу, я как раз пойду на лекцию. - Это мне еще неделю ждать? – вскинулась Маша, - нет уж, давай пораньше как-то. Мимо пронесся Капитан, возвращая Алисе, неровную корягу. Маша остановилась, вынуждая учителя тоже притормозить. - Так и быть, зайду в понедельник. - А мы ведь на уроке в понедельник встретимся, - не сразу сообразила Маша, машинально шевеля пальцами больной ноги в ботинке. - Не встретимся, там уже Мария Михайловна приедет. Маша, только сделавшая шаг, чуть не запнулась. - В смысле? - В здравом. Она закончила со своими делами и возвращается окончательно, а меня возвращают в течение моей скучной и серой жизни. - А почему даже не предупредил? - Я и сам не знал до сегодняшнего утра, пока мне Мария Михайловна не отписалась. - Жалко, - протянула Маша. - Сомневаюсь, что по мне все будут скучать, - усмехнулся он, - на меня Брусилов все еще волком смотрит после того, как я его отправил вместе с Красиным на пересдачу. - Да все равно, динамика была какая-то, ко всем своим мы уже привыкли, - пожала плечами Маша, усиленно соображая, как вырулить с этой темы, - …а что за лекция в пятницу? - Мой препод из университета, Сергей Львович, пригласил на свою открытую лекцию по «Новой хронологии»*. «Новая хронология»* - концепция, разработанная математиками А. Т. Фоменко и Г. В. Новоским, согласно которой существующая хронология исторических событий неверна, и письменная история человечества значительно короче, чем принято считать. Согласно теории, например, античные события (Древний Рим, Древняя Греция и т.д.) являются «фантомным» отражением событий Средневековья; Иисус Христос действует в XII в. и отождествляется с императором Андроником и пр. - Ой, а я как раз вчера читала о ней, найти, правда, почти ничего невозможно в интернете, - пожаловалась Маша. - Хочешь, пойдем на лекцию вместе? – легко предложил учитель, доставая из кармана телефон, - я тебе сейчас отправлю информацию. Телефон тут же обеспокоенно отозвался в Машином кармане. - Спасибо.