***
Томас пол дня пролежал в одиночестве на своей кровати. В квартире была полнейшая тишина, ведь родители снова будут на работе до самого поздна, так ещё и он уверен, что они задержутся как минимум ещё на часа полтора. А настроение за всю неделю никак не поднялось. Даже наоборот, ухудшилось. Раздался приглушенный стук. Три раза, в дверь. По идеи никто к Томасу прийти не должен, ведь, как минимум, он никого к себе не звал. Но интерес взял вверх, заставляя спрыгнуть с постели и на носочках дойти до входной двери, перед этим посмотреть в глазок. Никого. И тихо уже. Придётся открывать двери… –Оу… Паршника почесал голову, не понимая, что делать. Прошёл в коридор, осмотрелся по сторонам и опять глянул на довольно высокую коробку. Не для мамы, не для папы, а для него. Доставка оформлена на его имя, а это было очень и очень странно, ведь для себя что-то заказать — деньги на ветер пустить. Пришлось тащить коробку в квартиру, что, на удивление, была не такая тяжелая, как могло показаться. Раджи оставил коробку в коридоре, закрыл за собой дверь на ключ и понёс её дальше в комнату, укладывая на кровать и по прежнему не понимая, что с ней делать. Единственный вариант — открыть и посмотреть, что внутри. Этим парень и занялся, ножиком осторожно отрезал скотч, опасливо открывая содержимое. Томас не понял. Вообще ничего не понял. В картонной оболочке оказалось большое количество пузырчитой плёнки, а из-за скотча виднелась ну уж до боли знакомая фигура, заставляя схватить предмет и начинать его распаковывать дрожащими руками. –Что за… Не верю своим глазам! Парень радостно сверкнул глазами, что так недавно потухли, сразу же счастливо улыбаясь. Из-под плёнки, которая теперь клочьями была раскидана на кровати, виднелась акустическая гитара, которую он так давно хотел. Чёрного матового цвета, с белыми гранями, классическая и… И с его инициалами! –Винченцо! Первое имя, что пришло в голову — имя любимой. Кажется, из-за недавней ссоры она так пытается загладить свою вину. Это и заставило взять свой телефон, зайти в соц.сети и впервые за долгое время зайти в чат со своей девушкой. Пальцы наконец-то без страха стали печатать небольшое сообщение.–Винченцо, привет.
–Слушай, спасибо тебе большое за гитару, но не стоило, наверное, она ведь дорогущая…
–Гитара?–Ну, да, чёрная
–А, гитара. –Всегда пожалуйста –Ты только извини за тот день, мне правда очень стыдно (–Мы оба виноваты, погорячились. Встретимся как нибудь?
–Конечно! Я напишу, когда буду свободна)–Отлично, люблю тебя
–Я тебя тоже.Новое уведомление Instagram: Damiano David: Тома…
Томас удивленно поднял брови, нажимая на пришедшее сообщение. –Томас, приходи в парк под окном, очень срочно. Жду тебя. Окей. С Викторией что-то странное. Она никогда не отвечает на «я люблю тебя» — самым обычным «я тоже люблю тебя» — и так далее. Ну, или, отвечает. Может, тоже захотелось показать, что она его любит, но все-таки это довольно непривычно. С Дамиано что-то странное. Обычно к Томасу он сам приходит, если что-то нужно рассказать, поделиться или отдать. Да и сообщения пишет редко, ведь безумно обожает разговаривать по телефону часами, а сейчас… А сейчас нужно поскорее одеться и спуститься к парку. Благо, тот находится буквально под окном. Раджи собрался довольно быстро, взял свой телефон и метнулся со второго этажа из подъезда, осматриваясь вокруг. Друг сидел на лавочке, запрокинув голову, медленно провожал взглядом падающие снежинки, что постепенно увеличиваются в количестве. Снегопад, кажется, будет не маленьким. –Привет. — Раджи присел рядышком, глянув на друга с опаской. — зачем звал? Что-то случилось? –Ну… Сегодня к маме ходил. Цветы ей купил и рассказал, что произошло за эти несколько недель. –Так…? –Я сидел, думал. А потом до меня дошло, что нужно отцу рассказать про свою ориентацию, потому что… Ну, не хочу скрывать. Это как-то неправильно. Или я неправильный? –Дамиа… Нет, даже не смей. У тебя слегка… Специфичный отец, а это ещё только очень мягко сказано. –Ха, Тони, в этом и весь прикол. Я — боюсь. Понимаешь? –Не совершай ошибок, как твой брат. А если он и тебя выгонет? –Якопо хотел и чуть не убил свою беременную девушку вместе с ребенком, Томас! — Парнишка от удивления аж на месте подпрыгнул, давая волю эмоциям. — Извини. Проехали эту тему, я не хочу об этом. Думаю, домой поеду, расскажу просто, всё как есть. –Я тебя очень прошу… — Светловолосый парень положил свою холодную руку на плечо друга, испуганным взглядом глядя в карие глаза. — Пиши мне, звони, Дамиано. Пожалуйста. Я очень переживаю за тебя. –Тони-и-и, братуха… — школьник нервно хмыкнул, разворачиваясь к другу. Двинулся ближе, скользнул руками и крепко-крепко обнял ходячий скелет. — ничего страшного со мной не случится. Ты поплачь тут еще, чтоб я вообще не уходил. –Придурок. –Кто бы говорил!***
Виктория смотрела какой-то американский фильм на своём ноутбуке, удобно разложившись на кровати. Рядом на столе лежит большая чаша с попкорном, жестяная баночка колы и плитка шоколада, что так любезно купила Луна, которая сейчас работает на компьютере возле неё. Такой уют царит в воздухе, но всё же витало какое-то напряжение, негодование. Сообщения Томаса не давали покоя. –Слушай, Луна… — Виктория поставила фильм на паузу, прикрывая крышку ноута. –Да, Вик? — Девушка оторвалась от компьютера, поправила свои короткие, но торчащие волосы, сама поворачиваясь на подругу. –Давай задержим план? Просто сейчас как-то… Не хочу. Вообще ничего не хочу. –Винченцо, но мы же договаривались. Вечно ты сворачиваешь в никуда. С тобой невозможно разговаривать! –Но… –Без «Но…». Я ради тебя стараюсь, так долго жду, а что я получаю от тебя? Это для твоего же блага. –Лун. Что я тут сделаю? Мне его жалко, да и… Что-то не так идет. Я обьясню тебе чуть попозже, хорошо? –Всё с тобой ясно. Пассос встала со своего кресла, показательно фыркнув носом, всем своим видом показывая недовольство. Де Анджелис расстроенно захлопнула компьютер, встала с кровати, захлопнула двери, закрываясь на замок и снова завалилась в постель, укутываясь пледом с головой. Обидные фразочки сдавлилали голову, от чего та начинала болеть. Из-за многих вопросов мозг благополучно устал, а глаза, что пустили пару слез, медленно закрывались. Сон пришёл сам собой, оставляя неприятный осадок дня.***
Давид ещё пару часов шатался по городу в полнейшем одиночестве, витая где-то в облаках и тщательно раздумывая, что же еще можно сделать, дабы привлечь внимание учителя. Кормил бездомных собак, которые бегали по районам, глянул в продуктовый магазин за продуктами и пошёл домой. На всякий случай пришлось убраться у себя в комнате, в комнате отца, в коридоре, на кухне, да и просто вымыть всю квартиру до блеска. Отец всегда возвращался очень поздно, так что хватило времени даже на готовку позднего ужина. А сейчас, сидя за столом и стуча пальцами по поверхности, Дамиано нервно кусал губы в ожидании Даниэле, что должен был вернуться с работы с минуты на минуту. Замочная скважина неприятно проскрипела, дверь тихо открылась, а после последовал тихий хлопок. По квартире донёсся родной голос взрослого. –Дамиано, ты дома? –Да пап, я на кухне. Сердце стало стучать чуть быстрее обычного, дыхание утяжелялось от нехороших мыслей. Из-за коридора показался отец, что повешал свою куртку и прошёл в квартиру, устало, но улыбаясь. –Пахнет вкусно. Что готовил? –Да так, суп с курицей. Тебе наложить? –Нет, спасибо, милый. Даниэле присел на стул, напротив своего сына, набирая полную грудь воздуха, а после тяжело выдыхая. Протер лицо ладонью и задержал её на губах, прикрывая глаза. –Устал? –Очень. Мало того, что меня вызвали работать с самого утра, так еще и задержали. Мозги проели, мол, опоздал. Предупреждать надо, что сменник заболел! Гора документов, завал. –М-да уж, ахринели у вас сотрудники. — парнишка закусил губу, бегая глазами. Нервно сглотнул слюну и продолжил. — Слушай, пап. Мне тут… Сказать тебе кое-что надо. –Что случилось? — Старший Давид сразу же забеспокоился, выпрямился, в ожидании. –Нет, ничего, все хорошо. Просто… Ну… –Дам, милый. Говори как есть, я тебя выслушаю и пойму. –В том то и дело, что ты не поймёшь. Я не знаю, как объяснить… Вообщем… Повисло молчание. Неловкое, пугающее. Дамиано не может даже слова связать, из-за странного предчувствия, а из-за того, что чуйка у парня хорошая — становилось не по себе. –Дам… –Пап, только не ругайся, я очень прошу тебя! Я это не выбирал, я не хотел, так получилось! –Дам. –Я гей… Школьник напрягся, кусая губу до привкуса металла во рту. Зажался, делая испуганное лицо, ведь отец выпучил на него глаза и открыл рот, молча глядя с непониманием. –Что? –Пап… Я давно тебе хот… –Что?! Давид перебил сына. Максимально быстро поменялся в лице, резко вскакивая со своего места. Оперся обеими руками на стол, буквально нависая сверху парня. Тот смотрел с надеждой в глазах, с просьбой о понимании, но Давид взбушевался не на шутку. –Какого черта, Дамиано? И как давно ты этой хренью болеешь, а?! Почему, блять, я узнаю об этом только сейчас? Отец сматерился, значит, это совсем не к добру, как и покрасневшее от злости лицо. –Папа, я не мог тебе рассказать! –"Отец, я люблю мальчиков и член в заднице, ха-ха-ха!». Отлично! Как ты мог, Дамиано! Как бы, по твоему, Роза на всё это отреагировала, подонок?! –Мама знала! Не смей её упоминать, ты делаешь мне больно! –Ах, мама знала? Я больно тебе делаю? А когда тебя на подворотнях где-то ебут, так тебе не больно?! –Никто меня… Хватит! Хватит так говорить! — Дамиано крикнул так громко, как только мог. Обидные слова ножом ударяли по самое сердце, а голова стала трещать от криков. — Я — гей, я этого не выбирал. Мать знала, а она, в отличии от тебя, меня поддерживала всеми силами и тщательно скрывала! Я больше не собираюсь с тобой об этом говорить. Делай и говори, что хочешь, мне абсолютно плевать. Дамиано проговорил всё, как скороговорку. На одном дыхании, без запинок. Аж в глазах потемнело. Он просто встал из-за стола и отправиться в свою комнату, дабы переварить всю это дерьмо, что сейчас произошло. Но нет. Кажется, всё, что он сказал — было очень зря.