Romanticise (Le Bruce Remix) — Chela, Le Bruce
Гермиона открывает глаза и потягивается в мягкой постели. Легкий морской ветерок, врывающийся в номер из открытого окна, скользит по коже, которая тут же покрывается мурашками. Взгляд упирается в настенные часы. Семь. — Мерлин, зачем так рано? — Гермиона недовольно бурчит сама себе в подушку. Громко зевая, она встает и сразу мысленно выискивает плюсы в таком подъеме. Она сможет пойти на завтрак и оценить сервис. Душ занимает буквально пятнадцать минут. Гермиона бросает взгляд в зеркало, которое вчера чуть не разбила, вернувшись в номер. Она была так впечатлена, причем дважды, что до самой каюты плавала в своих мыслях. Оставшись одна на верхней палубе, она какое-то время просто приходила в себя, опершись на поручни и разглядывая ошарашенных зрелищем людей. Взрослые и дети, младенцы и старики, казалось, что абсолютно каждого шокировал этот фантастический салют. Она слышала, как перекрикиваются между собой знакомые на палубе люкса, говоря о том, что никогда не встречали ничего подобного и деньги за круиз отданы не зря. Видела девушек, которые растрогались до слез, а дети кричали о том, что хотят снова потрогать маленьких коньков. Несколько минут она просто стояла и изучала реакции, впитывала атмосферу общего веселья. Понемногу пассажиры стали возвращаться за столы, ведущий объявил, что через двадцать минут будет живое выступление какой-то известной группы. А Гермиона почувствовала такую усталость, что единственное, о чем она мечтала, — это вернуться в каюту и лечь. Очень много раздумий, эмоций и концентрации внимания за день, с самого раннего утра. Кажется, что завтрак в отеле был как минимум три дня назад, а не сегодня. Она решила идти спать. Малфой, так быстро покинувший палубу, не оставил ей никаких инструкций, как именно она может отсюда выбраться, и она просто пошла тем же путем, которым попала в это место получасом ранее. И была права. Спустившись по лестнице в подсобку, она прикоснулась к табличке ладонью, дверь в стене пропала, будто ее и не было. Добраться до номера с пятого уровня оказалось проще простого, она нашла лестницу вниз и прошмыгнула на этаж мимо толпы нетрезвых парней. А потом… Потом она долго ворочалась и не могла уснуть, думая… О Малфое, как это ни странно. Анализировала его поведение и видела нестыковки в своем представлении о нем и том, как он порой себя вел. Холодный и спокойный, а потом он бегом ведет ее на другой уровень, чтобы попасть на номер, который ему было интересно посмотреть. Равнодушный, а следом злившийся на ее сомнения в хорошем поступке с каютой по отношению к какой-то семье. Язвительный, отпускающий сальные шуточки, а потом с гордостью и трепетом в глазах смотрящий на результаты собственных трудов. Гермиона ведь наблюдала за ним, когда он не видел. Это место очень много для него значит, совершенно точно. И еще он какой-то другой. Нет, он, конечно, все тот же Малфой. Манера общения, заносчивый взгляд, организация для себя номера-люкс. Но что-то не так… Что-то… Слишком просто с ним общаться. Слишком легко они перешли от ее вспышки ярости утром к спокойному вечеру. Или это и было то самое взрослое поведение, о котором она размышляла днем? Заснула она с раздумьями о своем новом напарнике. И вот сейчас мысли снова переключились на него. Кстати говоря. В двенадцать он должен зайти, чтобы показать ей некую зону, где она сможет задать все интересующие вопросы о смешении волшебного и магловского миров в рамках лайнера. Выходя за дверь, она останавливается. — Мерлин… Коридоры меняются ежедневно. И сейчас… Гермиона делает робкий шаг вперед и оглядывается. Потом крутится, прикрывая ладонями рот. — Мерлин… Вокруг нее не просто растения. Тоннель из цветов, огромное пространство длинного прохода по этажу покрыто от пола до середины стены живыми пионами бледно-розового цвета, вазоны стоят один за другим. Запах сражает наповал. Сам потолок пропускает лучи солнца, которого, как она понимает, здесь, конечно, быть не может. Они врываются сквозь тонкие веточки каких-то растений с многочисленными розовыми и белыми цветами. Невероятно. Просто восхитительно. Она идет обратно к своей двери и мягко оглаживает пальцами нежные лепестки. Нет никакого сомнения в том, что они настоящие, даже если до этого она и могла подозревать во всем магию или еще какие-то фокусы. Она проводит некоторое время, рассматривая и трогая цветы. А ведь их всех еще только ждет открытие… Предвкушение захватывает ее, пока она следует к выходу на палубу. Сегодня пространство выглядит совершенно по-другому, зона больше не разделена на заведения. Огромная площадка усыпана столиками с одной стороны и спортивными принадлежностями с другой. Коврики вдоль бассейна, которого, к слову, вчера вечером здесь не было; несколько резиновых мячей для спортивных упражнений. Гермиона присаживается, заказывает венские вафли с лососем и, ожидая, открывает брошюру, которая уже ждала на прикроватной тумбе, когда она проснулась. Она не прочитала информацию сразу, решив заняться этим за завтраком. Изучая первую же страницу, она понимает, почему зона выглядит именно так. 7:00–8:30 — спортивные занятия на каждой палубе, вы можете присоединиться к любому виду упражнений по вкусу. Далее идет перечисление дисциплин на всех пяти ярусах. На четвертом через несколько минут будет проходить утренняя растяжка, на которую прямо сейчас зазывает тренер. Буквально в паре десятков метров от столика Гермионы. Она решает завтра присоединиться к чему-то подобному в воде, например, если снова будет аквааэробика, как прямо сейчас на втором уровне. — Ваш кофе, мисс, — молодой парнишка-официант ставит чашку на столик. — Вафли будут готовы через минуту. — Спасибо, — она улыбается, сотрудник вежливо кивает, удаляясь. Только коснувшись губами чашки, она замечает знакомый силуэт, поднимающийся по ступеням. Малфой одет в спортивные шорты выше колена и белоснежную футболку. Он обводит взглядом палубу, следуя к коридору с номерами, однако замечает Гермиону. Остановившись, он пару секунд раздумывает и идет к ней. Но на полпути…***
— Дорогой, вы должны помочь мне! Это дело жизни и смерти! — сухая слабенькая ладонь перехватывает его плечо, останавливая. Драко поворачивается и видит перед собой старушку, которая смотрит на него умоляющим взглядом. — Чем могу быть полезен? — спрашивает он вежливо. — Понимаете, мы с девчонками сегодня отмечаем день рождения нашей подруги и с таким удовольствием собрались на утренний спорт, однако нашей компании недостает одного товарища. Этот противный тренер хочет начать занятие только в том случае, если группа наберется, представьте себе! Драко поднимает глаза и видит молодого парня, зазывающего сонных пассажиров на растяжку. Он возвращает взгляд на старушку. — Мадам, я только из спортзала, понимаете? Посмотрите сами, — он показывает на свою спортивную одежду, в которой боксировал почти два часа на ринге. — Я закончил спортивные приключения на сегодня. — Но разве вы не хотите размяться после тяжелых упражнений? Потянуть мышцы? Меня, кстати, зовут Роуз. — Но я уже… — Милый, пожалуйста, порадуйте меня и моих девочек, умоляю вас! Мы ведь здесь все отдыхаем и никуда не спешим. Прошу вас, Габриэлла очень расстроится, — она показывает на еще одну бабульку неподалеку, которая нанесла на лицо идеальный макияж, несмотря на то, что пришла на тренировку в семь утра. — У нее праздник! А мы, знаете ли, никогда не можем быть уверены, что доживем до следующего. Всего лишь поучаствовать в общей команде. Драко вздыхает и кивает. Растяжка идет двадцать минут, насколько он помнит. Что мешает порадовать человека? Он проходит на один из ковриков, пока Роуз бежит к тренеру, чтобы сказать, что группа укомплектована. Парень приближается к зоне занятия и вскидывает брови, видя Драко. А потом несколько раз моргает и поджимает губы, сдерживая смех. Что веселого, придурок? Драко делает себе пометку узнать, что это за хрен, пока бабушки располагаются на местах. Независимо от того, какая набирается компания, тренер не может вести себя по-хамски и проявлять неуважение. Не на его лайнере. — Уважаемые участники, все готовы начинать? Утвердительные ответы звучат со всех сторон. Но вдруг Роуз поднимает руку. — Да? — тренер смотрит на нее. — Моя милая Габриэлла немного потянула спину вчера вечером, пока ныряла в бассейн за шампанским… Драко поднимает бровь. А Габриэлла не промах. — Так вот, ей нужна помощь в исполнении упражнений, и милый господин согласился позаниматься с ней в паре. Только Драко понимает смысл сказанного, как старуха поворачивается и со счастливым лицом тычет пальцем прямо в него. — Вы все-таки нашли ей компанию, Роуз, — тренер смотрит в глаза Драко с видимым сожалением. Сука, он знал. Вот и хихикал. — Но я… — начинает Драко. — Милый, не обижайте нас, пойдите же навстречу девушке. Малфой застывает на месте, глядя на всех окруживших его. Сучка обманула его и привела для того, чтобы он помогал ее пожилой подружке. И сейчас он может просто встать и уйти. Но как это будет выглядеть? Драко Малфой, убегающий от дюжины бабулек, потому что не способен позаниматься с ними двадцать минут? Он представляет на секунду, как о нем будут говорить за всеми столиками, которые, как назло, заполнены завтракающими туристами. Сейчас никто особенно не обращает внимания на группу тренирующихся, но, если он сбежит, старухи точно поднимут крик, и тогда… Твою мать. — Конечно, Роуз, — он вежливо улыбается и идет к Габриэлле, замечая по пути, что теперь будет стоять на ближайшем коврике к столику Грейнджер, которая с интересом наблюдает. — Доброе утро, леди, — легкий поклон. Бабулька краснеет и молча кивает. Тренер включает плавную музыку щелчком пальцев и просит всех поставить ноги на ширине плеч. Он поднимает руки, делая вдох… А потом происходит то, чего Драко точно не мог ожидать. Роуз со счастливой улыбкой смотрит на подругу, машет ей и скандирует на всю палубу: — Эй, Габи! Я нашла тебе самого сочного самца! Я же обещала! Драко переводит взгляд на бабку, отчетливо слыша, как Грейнджер выплевывает кофе и начинает задыхаться. Боковым зрением он видит, как к ней подбегает официант. Она осыпает его извинениями за свой неловкий кашель. Кашель, блять. Надеюсь, я вдоволь повеселю тебя, стерва. Занятие похоже на цирк. Габриэлла, которая вчера спокойно занималась гребаным дайвингом в бассейне, охотясь на бутылку шампанского, делает вид, что ни хрена не умеет, чтобы Драко придержал ее в очередной раз. Малфой выполняет задания, медленно дыша, чтобы не послать ее в задницу вместе с болтливой подружкой. Стоит отдать должное тренеру, он дает им такие упражнения, которые не будут требовать недопустимо близкого контакта, и Малфой уверен, что делает это для спокойствия Драко, считывая его настрой. Этот факт в некоторой степени реабилитирует его. Наконец это дерьмо заканчивается. — Сегодня вы были отличной командой, спасибо за это занятие! — парень громко хлопает в ладоши, призывая присоединиться к аплодисментам всех остальных. Группа бабулек вторит ему. Драко отступает на шаг от Габриэллы, когда та поворачивается к нему и произносит: — Pardonne-moi, mon cher. Вдруг он понимает, что, возможно, она не здоровалась с ним, боясь, что Малфой не поймет французского, хотя он уверен, что сама она английский распознает, так как спокойно выполняла упражнения и откликалась на просьбы. Однако он, оставаясь джентльменом до самого конца, берет нагруженную дорогими кольцами руку и аккуратно целует костяшки пальцев, отвечая: — Pas de problème, mademoiselle. И удаляется под ее восхищенным взглядом. Шагая мимо Роуз, он слегка наклоняется к ней и очень тихо произносит: — Игра была нечестной. Кажется, вы моя должница, не так ли? Бабулька усмехается и подмигивает Малфою, пока он покидает палубу. К сучке Грейнджер он подходить больше не намерен.***
Гермиона устало опускается на диванчик, захлопывая блокнот и выдыхая. Невероятно продуктивные три часа. — Мисс, могу предложить вам меню? — тут же появляется официант. — Только сок, свежевыжатый апельсиновый. — Одну минуту. Она откидывается на спинку и прикрывает глаза. Сразу после фееричного выступления Малфоя на спортивной площадке, во время которого она вынуждена была воспользоваться помощью официанта, так как не удержала в себе кофе, Гермиона отправилась в номер. Там прихватила свой блокнот и пошла гулять по кораблю. Пять палуб, несколько внутренних залов, одна закрытая зона, помеченная табличкой «Откроется в полдень». Та самая? Гермиона посетила спортивную площадку, которая находится на нулевом этаже под нижней палубой. Магия там настроена таким образом, что создается впечатление занятий на открытом воздухе. Спустя десять минут она забыла, что сверху должен быть потолок: чайки кричали над головой в голубом чистом небе, и ей даже показалось, что в какой-то момент капал легкий дождик. Зона разделена на несколько мелких и очень напоминает магловский спортклуб: тренажеры, маты, залы для групповых занятий, целое крыло с помещениями для боевых искусств. Почему-то подумалось, что именно там и был утром Малфой. Везде тренеры, персонал. Обслуживание нужд осуществляется с помощью магии, полотенца исчезают, как только ими воспользовались, графины с водой самонаполняются. Все настроено и работает как часы. Гермиона понаблюдала за занимающимися около двадцати минут, внесла пару заметок в блокнот и покинула зону. Прогулка по всем палубам заняла больше двух часов. На каждой из них проходили мероприятия, за которыми внимательно следила Гермиона, тут же бесконечно записывая. Поведение ведущих на конкурсах. Организация магловская или волшебная? Где дети, когда взрослые заняты? Как четко работают официанты? Блокнот пополняется и пополняется пунктами, вопросами, уточнениями. Она чувствует трепет и заинтересованность, изучая объект. Такой красивый, такой правильно сделанный. Уважение к результатам стараний Малфоя растет в геометрической прогрессии, она ловит себя на мысли, что ей очень хочется опросить его. В неформальном плане. Понять, как именно он загорелся этим делом? Что в его голове? Как пришел к этому, что в это вкладывает? Это совершенно особенное место, где сосредоточена серьезнейшая магия. — Не думаю, что мы так близки, Грейнджер. Чем больше она изучает здесь все, тем больше понимает, как много вложено сил и… трепета? Любви? Желания сделать идеально? Как назвать чувство, которое будто вшито во все вокруг? Да, конечно, есть правила при возведении отелей, меры безопасности. Разумеется, есть стандарты, она и сама их прекрасно знает и фиксирует безоговорочное им следование. Но она не может не замечать во всем… его? В каждой детали: серебристые линии на зеленом камне на лестницах, идеальные костюмы работников сервиса. Никакой вычурности, но при этом неприкрытая дороговизна. Никакого перегиба, но ощущение роскоши не покидает ни в одном месте корабля. Спорить с тем, что владелец лайнера обладает прекрасным вкусом, было бы очень глупо. Она уверена, что Малфой координировал здесь все. Вплоть до вида столовых приборов, которые напоминают серебро в старинных замках. Она знает его так долго, но так мало. Однако почему-то не сомневается в том, что его рука приложена повсеместно. — Ваш сок. А вот и напитки. Голос раздается из ниоткуда, сопровождая парящий около нее бокал, покрытый соблазнительными каплями влаги. Гермиона отпивает глоток. — Благодарю, — отвечает она в воздух, уверенная, что ее слышат. Она раскладывает блокнот на коленях, ставя бокал на столик рядом. Неподалеку от нее располагается одна из детских зон, которой она хочет уделить особенное внимание. Дети — всегда повышенные риски инцидентов, травм. К тому же нужно очень хорошо проследить за поведением аниматоров и нянь. Взяв ручку, она быстро пробегается глазами по схеме, которую набросала, пока ходила по палубам. Нижняя — бассейн и водные виды спорта. Вторая — два бара, два заведения для вегетарианцев. Бассейн. Третья — бассейн и три зоны рукоделия, еще три детские. Глина, оригами, волшебные игры. Четвертая — бассейн и водные горки, магловские и волшебные. Спуск по аттракционам с четвертой на первую. Подъем обратно магическим и магловским способами на выбор. Люксы — дегустация тропических коктейлей, лекция туристического агента, бассейн со спа. Допивая сок, она делает следующую пометку: Детская зона, третий уровень. Поставив на стол бокал, который тут же исчезает, рассыпав вокруг серебристые искры, она поднимается.***
Он шагает вдоль ограждения, не боясь смотреть прямо. Если бы она вскинула голову, то заметила бы его сразу. Но Грейнджер не делает этого, она работает. Драко ухмыляется. Гермиона Грейнджер и задание. Серьезность и концентрация. Внимательность и целеустремленность. — Мистер Малфой, — на палубе появляется Скарлетт. — Привет, — Драко улыбается. — Как день? — он бросает взгляд на часы. — Все по плану, — Йорк серьезна, пока заглядывает в бумаги. — Только что столкнулась с мисс Грейнджер внизу. Она собирается инспектировать детские комнаты. — Отлично, — серьезно говорит Драко. — Это важно, ты знаешь. Скарлетт кивает. Они особенно внимательно подходили ко всему, что касается детей, по понятным причинам. Это и отзывы родителей, и их свобода действий, когда чадами занимаются, и особый трепет, связанный с малышней и их безопасностью. Отбор сотрудников в детскую зону был просто адским, как сказали бы маглы. — Я рад, что она посмотрит. Уверен, Грейнджер заметит шероховатости. — Надеюсь, их не будет, — отвечает Йорк. — И я, — Драко поворачивается к управляющей. — Что с зоной в полдень? — Все готово. Сегодня вечеринки, все по плану. Кстати, вечером начнут прибывать гонщики. С пяти часов. — Отлично. Пусть не высовываются, пассажиры могут узнать их. Это должен быть сюрприз. — Да-да, конечно. — Сообщи мне, когда все будут здесь. — Да, мистер Малфой. Завтра в два… — Куба, — протягивает он, ухмыляясь. — Наконец. — Да. Порт готов, все мероприятия тоже. Сотрудники прибыли в Гавану и уже размещены, все порталы проверены, исправны. Драко сглатывает в волнении, охватившем тело. — Хорошо. Очень хорошо… — Какую из частей вы хотите посетить в сегодняшней зоне? — Я возьму с собой Грейнджер, мы пройдемся по всем. — А само шоу? Вечернее. Драко молчит мгновение. — Гавайи. — Хорошо, я оставлю столик для вас. — Спасибо. Скарлетт, когда я шел из спортивной зоны, то слышал, как два официанта говорили о вечеринке в каюте. Йорк напрягается и сводит брови на переносице. — Вы запомнили их? — Да, они будут в гавайской зоне вечером. Потому туда я и отправлюсь. Если они планируют что-то подобное… — он выразительно смотрит на помощницу. — Конечно, мистер Малфой. Я все поняла. Он кивает. Не хватало им закрытых тусовок персонала, которые, разумеется, категорически запрещены. Каждый из сотрудников имеет несколько выходных, им разрешено присоединяться к пассажирам в отдельные моменты и на мероприятиях, не компрометируя себя. Но судя по тому, что он слышал, эти двое сегодня работают. — Что с несанкционированными проникновениями? Нарушения? Задержанные? — Только зажимающиеся парочки в паре подсобок для персонала. Драко качает головой, а Скарлетт продолжает: — Но их не наказывают сильно, — она ухмыляется. — Они явно не пытались зайти куда не следует. Просто искали укромные местечки. — Согласен, они есть и будут везде. Таких гоняйте и предупреждайте. Принимайте меры, только если будут повторения. — Так и делаем. — Скарлетт, а сегодня будет возможна наша аппарация с помощью браслетов? — Нет, мистер Малфой, это единственный вечер, когда нет. Мы постарались оставить всю территорию чистой. — Хорошо. В магловской зоне должны быть все авроры. Нужно иметь в виду и предупредить Грейнджер. — Разумеется. — Что с больничным крылом? — Трое за вчерашний вечер. — Какова… — Нашей вины нет, все подтвердили и подписали бумаги. Два ушиба на ровном месте, просто оступились, одно отравление чем-то, что взято с собой на борт. Не из гавани и не с корабля. Целители работают штатно. — Отлично. Он снова подходит к краю площадки. Грейнджер перегибается через перила и рассматривает воду, стоя на третьей палубе. А потом сразу же выпрямляется и что-то записывает в блокнот. Как раз в этот момент к ней приближается какой-то тип, отвлекая от работы. Драко прищуривается, пытаясь разглядеть его. Они перекидываются несколькими фразами, а потом, когда парень отходит, оборачиваются друг на друга. Малфой закатывает глаза.***
Сейчас в шкафчике лежит магловский набор, хотя утром здесь порхала подогреваемая волшебством выпечка. Закуски, кексы, пакетики чая и кофе, тарелка со свежими фруктами, несколько видов шоколада. Гермиона изучает содержимое, берет пару кусочков сушеного ананаса и прихватывает маленькую упаковку «Английского завтрака». Она закрывает дверцу и проходится по номеру, глядя на часы. Без пяти двенадцать. Дойдя до балкона, она шагает вперед и присаживается в кресло, разглядывая пакетик. Магловский чай и кофе «три в одном» на волшебном лайнере. Она откусывает фрукт и покачивает головой. Смешение культур на каждом шагу. Почему? Зачем? Кто был инициатором? Это требование министра? Столько вопросов. Она вертит упаковку в руках, подмечая, что это ее любимый сорт. В доме родителей она всегда пьет именно такой чай с той лишь разницей, что предпочитает листовой из заварника. — Что же такое ты здесь придумал, Малфой… Море спокойно, отблески солнца на стеклянных ограждениях слепят, но Гермионе это даже нравится. Наверняка в Лондоне сейчас жуткий дождь. Как и обычно осенью… Как и почти всегда… Она вспоминает свою квартиру и Живоглота, которого оставила с Джинни. Гермиона вдыхает полной грудью и так же медленно выдыхает. Нахождение на этом корабле не ощущается рабочей рутиной, не чувствуется обязанностью. Да, она исписала кучу бумаг, проверила достаточно разных локаций. Даже уже запомнила некоторые общие коридоры и изучила туалеты и подсобки, как говорил Малфой. Но здесь все равно слишком неформально. Когда она инспектировала производства зелий или какие-то магические магазины, лавки… Даже крупные фирмы, которые находились за Лондоном в живописных местах… Это все равно не то. Сейчас появляются мысли об отдыхе. Почему? Да потому что атмосфера располагает. Когда она, черт возьми, была в отпуске? Нет, даже не так. Когда она, черт возьми, была в нормальном отпуске? А не сидела дома, раздавая задания и отправляя стабильно дважды в день письма своим сотрудникам, хоть и не обязана. Как давно она уезжала? Бросив все, оборвав контакты на время отсутствия, не контролируя? Перед ней океан, а волосы треплет морской ветер. Совсем скоро она пойдет изучать новые зоны на объекте работы, при этом совершенно не ощущая себя на этой самой работе. Ирония заключается еще и в том, что каждый раз, когда она действительно собиралась куда-то уехать с родителями или с кем-то из друзей, все срывалось. То болезнь, то внезапные проблемы в ее отделе, то визит заграничного министра… Что угодно. Но приходилось отменять. А сейчас, в момент, когда она чувствует себя в настоящем отпуске, рядом из знакомых только… Малфой! Жизнь — забавная штука. Стук заставляет подпрыгнуть в кресле и быстро глянуть на часы. Он вовремя. Кто бы сомневался. Гермиона оставляет пакетик с чаем на столике и, подхватив сумку, направляется к выходу. Быстро заглянув в зеркало, она открывает. — Грейнджер, — раздается спокойное приветствие. — Малфой, — так же коротко. — Идем? — он стоит напротив, засунув руки в карманы белых брюк. — Да, — Гермиона покидает каюту, когда Малфой отступает назад, и захлопывает дверь. По деревянному полотну проходит волна светлого мерцания. Закрылась. Она еще вчера поняла, что ничего особенного делать не нужно, чтобы запереть или открыть каюту. Следует просто быть рядом и взаимодействовать с ней с браслетом на руке. Гермиона останавливается в коридоре и снова оглядывает цветы. Прокручиваясь на своем месте, она натыкается на самодовольный взгляд. — Нравится? — Это очень красиво, — отвечает она совершенно честно и вдыхает ртом и носом одновременно, пытаясь впустить аромат пионов как можно глубже. — Слушай. — Что? — Драко шагает вперед, видя, что она готова идти. — Мне стало интересно. Ну вот с океаном понятно. Тем, что здесь был вчера. Это эффектно для любого возраста, пола. Но цветы, это же довольно… женская тема, так? — Так, — он кивает, находясь чуть спереди. — Мужчины разве оценивают подобное? Ну, я имею в виду маркетинг. Насколько вы охватываете аудиторию, если воздействуете больше на женщин? — Для этого мы и делаем подобные штуки, Грейнджер, — он обводит руками вокруг себя. Гермиона ничего не отвечает, ожидая объяснений. Малфой пятерней поправляет волосы, откидывая их назад. В этот момент прядь с челки сталкивается с лучом солнца, пробивающимся сквозь растения на арке, и на мгновение кажется золотой. — Ты будешь изучать маркетинговые планы круиза? — интересует он. — Нет. Это не по моей части. Он кивает, продолжая: — Я так и думал, объясню по-простому. Твой вопрос выдает в тебе то, что ты не занимаешься рекламой, — он улыбается, Гермиона ожидает насмешки. Но ухмылка не выглядит злой или издевательской. — Женщины, Грейнджер, любят глазами. Все эти цветы, движущиеся детали за кроватями, которые ты заметила, хорошие полотенца. Это делается для них. Потому что потом они должны трепаться об этом везде, где только будут… Ну конечно. Это же так логично. Гермиона сразу понимает, куда он клонит, и соглашается. — Сплетни, — говорит она. — Они влюбятся в красоту и расскажут об этом всем. — Верно. Они доходят до лестницы и поднимаются. — А что же для мужчин? Алкоголь? Сложная магия? — И то, и другое. А еще несколько специфических шоу и развлечений. Я не могу сказать, что мужчины не обращают внимания ни на что вокруг, но они делают это куда меньше женщин в сравнении. — Умно. — Ты ходила в детские зоны сегодня, — не спрашивает, а утверждает он. Гермиона не сразу понимает, откуда он знает, а потом вспоминает. — Скарлетт сказала? — Да, и я видел, куда ты направлялась. Она поднимает брови. — Я стоял на верхней палубе, когда ты пила сок, сидя в зоне отдыха. А потом пошла в ту сторону. — Понятно. — Так вот, как тебе там? Совершенно восхитительно. Гермиона вспоминает счастливых детей, постоянные смены развлечений, игр и абсолютно невероятных веселых аниматоров. Она и сама сидела с открытым ртом, видя незамысловатое, но такое яркое и увлекательное волшебство, которое они творили. — Мне понравилось. — А детям? — уточняет он. — Они пищали от восторга. — И это снова о маркетинге, — Малфой открывает перед ней дверь одного из коридоров, ведущих в большую общую зону, куда они попали после регистрации в первый день. — Дети хуже женщин в этом плане, — он улыбается, вежливо пропуская нескольких дам, а потом продолжает путь. — Ну, или лучше, как посмотреть. — Они будут проситься обратно… — понимает Гермиона. — Да, и все время вспоминать, вызывая любопытство своих друзей, а те вынут душу у родителей, заставив интересоваться вопросом, — Драко кивает. — Итого: мужчины оценят отличный сервис, алкоголь, высокий уровень магии, организации и техники; женщины плюсом ко всему перечисленному обратят внимание на декор, возможность пестрить нарядами, мероприятия, кухню и детали. А о детях ты уже и сама сказала. Описание не строгое, люди разные, мужчины и женщины тоже. Но базово — так. — Работа рекламы. — Работа рекламы, — утвердительно повторяет он. — Мы пришли. Гермиона останавливается напротив огромной открытой двери в зал. Девушка, одетая в форму персонала лайнера, подходит к ним. — Ваши палочки, пожалуйста, — говорит она, удивляя Гермиону. Сдать? Она только хочет спросить, зачем такие меры, как видит, что Малфой спокойно и с улыбкой протягивает свою. Недолго думая, она повторяет за ним. Сотрудница вежливо уступает им дорогу. — Обращаю внимание, колдовать не получится никаким образом, беспалочковая тоже не сработает. Гермиона хмурится, но не задает вопросов. — Благодарю вас, — Малфой вежливо кивает и идет в помещение. — Почему мы отдали палочки? — Гермиона нагоняет его. — Гермиона Грейнджер не прочитала утреннюю брошюру? Ты удивляешь меня. — Я как раз занималась этим за завтраком, но на моей палубе на зарядке было кое-что поинтереснее, — она ехидно улыбается. — Это меня и отвлекло. Малфой закатывает глаза. — Наконец-то, я думал, ты уж и не вспомнишь. Надеюсь, ты вдоволь повеселилась. В следующий раз не переводи напитки. Гермиона старается не рассмеяться, вспоминая старушек и растяжку. — Если будет следующий раз, ты меня предупреди, я возьму колдоаппарат. Так что? — переспрашивает она, остановившись посреди холла ничем не примечательного зала, который ведет в другой, еще больший. — Мы идем на выставку. С того места, где мы отдали палочки, началась специфическая зона. — Я не вижу ничего такого здесь… — Уверена? — Малфой поворачивается к ней, ухмыляясь. — Посмотри внимательно. Гермиона обводит взглядом высокий потолок с гигантскими люстрами, обрамленные портьерами высокие окна, мягкие паласы на полу, а потом… — Мерлин! Она вдруг находит глазами то, что объясняет все.***
Драко смотрит на Грейнджер, которая открыла от удивления рот, и чувствует… гордость. Снова. — Ну так что? — спрашивает он, обходя ее. — Розетки, — только и говорит она. И тут же начинает соображать. Она опять смотрит наверх, в этот раз внимательнее. И разумеется, замечает, что в люстрах встроены лампочки, а не горит огонь. Потом оборачивается и ищет в углах под потолком… Ну же, Грейнджер. Все правильно. И находит. — Кондиционер! — она тычет пальцем в сплит, охлаждающий помещение, а потом еще один, и еще… — Бинго. Добро пожаловать в магловскую зону корабля, Грейнджер, — победно заявляет он. — Не может быть. Но… — она срывается с места и спустя несколько секунд забегает в сам выставочный зал. Драко входит следом и рассматривает длинные стеллажи, в которых расположены различные магловские вещи: мобильные телефоны, розетки разных видов, мелкая и крупная бытовая техника, схемы систем водопровода, электричества… — И здесь никакого волшебства? — Абсолютно. — А если бы я попыталась? — она не сводит глаз с экспонатов. — Ничего не выйдет. Полностью заглушено, даже наши браслеты не сработают. — С ума сойти… А зачем забрали палочки? — Для дополнительного эффекта. Они ходят вдоль кухонных принадлежностей, минуя толпы волшебников, которые внимательно слушают рассказы гидов. Люди стоят кучками, разглядывая все вокруг себя и живо интересуясь каждым предметом. Гермиона слышит массу вопросов, восклицаний, иногда негодований. — Как это она выжимает мокрые вещи? Я думал, маглы делают это руками. — Вовсе нет. В машинке имеется специальный режим, прямо сейчас я продемонстрирую вам, — заявляет женщина пожилого возраста. Еще дальше по проходу: — Я слышала, что маглы делают лучший кофе, это правда? — У вас будет возможность убедиться в этом, мадам, — парень с бейджиком подает женщине полную чашку, которую только что достал из электрической кофемашины. А в другом ряду: — Проще говоря, он просто поджаривает хлеб. А потом срабатывает механизм, и тосты как бы выскакивают. — То есть маглы прыгают и ловят куски по кухне? — Вовсе нет, — девушка улыбается, показывая, как именно происходит процесс использования тостера. — Вот, посмотрите… Все это время Драко просто молча следует за Грейнджер, не забывая обращать внимание на работу персонала в каждом ряду и зоне. Но в основном он изучает ее реакции. Она не прекращает восхищаться, будто впервые видит технические новинки. — Кто они? — Грейнджер кивает на одного из экскурсоводов и тихо интересуется. — Сквибы или маглы, которые знают о нашем мире, — поясняет Малфой. — Члены семей волшебников, например. — С ума сойти… Драко сдерживает улыбку, глядя на нее. — Грейнджер, ты же выросла в их мире, чему ты удивляешься? Стиральной машине? — Конечно, нет, Малфой, не машине. Но у меня миллион вопросов, где мы можем поговорить? — Дальше, — Драко показывает на один из проходов, от которого вниз ведет широкая лестница. — Там есть еще что-то? — Там магловская палуба, — он улыбается. Грейнджер смотрит на него как-то странно и быстро отворачивается, не проронив ни слова, пока следует за ним в нужном направлении. Они спускаются, и перед глазами предстает одна из самых сложных зон на этом лайнере. В голове проскакивают бессонные ночи и бесконечные попытки встроить этот объект в волшебный корабль. Где-то внутри щемит до сих пор, хоть он и точно знает, что все в порядке. Теперь. Мерлин, они чуть с ума не сошли. Электричество. Гребаное магловское электричество, которое никак не желало контактировать с магией. Никакой. Вообще. Сколько виски он выпил после неудавшихся экспериментов? Сколько раз вдохновлялся и разочаровывался вновь? Сколько отменил встреч, швыряя наработки и чертежи в камин? Драко вздыхает. Он помнит уставшую Скарлетт с синяками под глазами, которая пришла к нему спустя полгода неудач и предложила изъять зону из планов. Тогда он отправил ее в отпуск. Насильно. — Мистер Малфой, есть вещи, которые осуществить невозможно, — осторожно сказала она. Драко молчал. — Мы попробовали все. Деньги, которые мы потратили на испытания… Я не уверена, что спонсоры будут довольны таким количеством. Драко постарался не засмеяться истерически, потому что Йорк плохо понимала, как долго он спонсирует это из своего кармана. И как давно ушли те самые финансы, о которых она говорит. — И мы… — Скарлетт. Она замолкла. — Я отправляю тебя в отпуск. С завтрашнего дня. Тебе нужно отдохнуть. Она сглотнула и не двинулась с места. — Вы… увольняете меня, правильно ли я понимаю? — в голосе дрожь. Драко поднял глаза. Он? Ее? Человека, который несколько лет без устали и жалоб вместе с ним копается в куче дерьма, ни разу его не скомпрометировав и не заставив усомниться в себе? — Я отправляю тебя в отпуск. Я хочу, чтобы ты отдохнула неделю и вернулась спокойная и уравновешенная. Она смотрела все еще недоверчиво. — Я тебя не оставлю, — просто бросил он, и она улыбнулась. — Надеюсь, и ты меня. Она стояла, глядя ему в глаза. А потом: — Мы сделаем ее, мистер Малфой. — Сделаем. И вот он смотрит на палубу. Бассейн, под ним пролегают системы фильтрации, очистки и трубы, уходящие в узел коммуникаций. Зоны отдыха с ресторанами, в которых установлены холодильники, кофемашины, духовки и электрические плиты. Проводка, техника, водоснабжение… Все то, о чем никогда не задумываются маглы, зайдя за чашечкой горячего напитка в любимую кофейню. Все то, что для них привычно и просто. Все то, что Драко пытался сделать здесь по гребаному дюйму почти два года, не слушая слов министра о том, что это невозможно. Не обращая внимания на разведенные руки волшебных инженеров. Малфой заставлял их думать вновь и вновь, чертить, изобретать… Он вздыхает. По спине пробегает рой мурашек. Драко ведет плечами, сбрасывая неприятное ощущение, и прочищает горло. Вернувшись из воспоминаний, он понимает, что Грейнджер как-то подозрительно долго молчит, и, оборачиваясь, замирает. Драко моргает раз, потом второй. И теряется. Что не так? — Грейнджер, — тихо говорит он. — Что… Что не так?***
Засыпай — Marytale
Гермиона закрывает глаза, расслышав вопрос. Она обхватывает себя руками и глубоко вдыхает, чувствуя, как слезы все-таки срываются и прокладывают себе дорожки по щекам. Как ответить? — Грейнджер, что не так? Она закусывает щеку изнутри, даже не пытаясь скрыть эмоции. Плевать. Пусть смотрит. Как объяснить ему? Как? Как вообще кому-либо объяснить то, что чувствует маглорожденная девочка, поняв, что на волшебном корабле сделано невозможное? Как передать то, что Гермиона боролась в войне за права таких, как она, и была готова отдать жизнь даже за призрачный шанс на спасение обычных людей? Она видела, как погибали. Она знала почему. Как на словах донести то, что в Министерстве во время войны стоял огромный монумент, где такие, как она, умирали в ногах, а само их существование сравнивалось с постыдной болезнью. Как объяснить то, что она всю жизнь периодически сталкивалась с надменным отношением, предвзятостью, выделением маглов и маглорожденных. Каким образом ответить на его вопрос? Что она может сказать? Что она прекрасно осведомлена, что еще никому не удавалось совместить электричество и магию? Никогда. Она была на десятках производств, она инспектировала фирмы, заводы… Она знает, что Министерство пыталось сделать это. Безуспешно. Что она даже представить не может, какие силы и деньги лежат в основе того, что она сейчас видит? Что для нее это жест уважения и принятия магловского мира? Показатель того, что разработчики этого лайнера, вероятно, не спали ночами, чтобы суметь придумать и совместить две параллельные крайности? Сколько? Месяцами? Годами? Что она только что гуляла по залу с магловскими приборами и видела заинтригованных волшебников, с интересом в глазах задающих вопросы? Что она мечтала об этом всю свою жизнь? Надеялась, что в какой-то момент один мир подпустит другой хотя бы немного ближе и не будет опасаться? Что она прекрасно понимает, что этот круиз — сенсация и о нем будут кричать все газеты и любые другие источники. И если такая зона здесь… Это намеренно. Это знак, это показательно. Они знали, что это уйдет в массы и вызовет шумиху. Малфой сам говорил ей о том, что ничего тут не делалось просто так. Они хотят, чтобы это было интересно. Чтобы это видели и к этому прикасались. Что именно она может ответить ему? Как выразить это все одной мыслью? Она открывает глаза и смотрит на Драко, не отрываясь. И как, черт возьми, можно уложить в уме, что это сделал именно он? С его-то историей. Как? Она вытирает лицо тыльной стороной ладони, когда видит протянутый платок. Идеально белый. — Возьми, — Малфой смотрит на нее серьезно. — Ты хочешь уйти? Гермиона снова поднимает глаза на него и молча качает головой. Неужели он правда не понимает? Но платок берет. — Спасибо. Нет, я хочу остаться, — тихо говорит она. — Так где можно сесть? Он оглядывает палубу и показывает на площадку под навесом. — Там настольные игры, сейчас свободно, все на выставке. Путь к зоне отдыха проходит в угрюмом молчании. Гермиона задается десятком вопросов сразу. И малая часть из них о самом корабле. Однако она понимает, что вряд ли будет иметь возможность озвучить львиную долю. Игровой шатер представляет из себя столики на двоих с шашками, картами и шахматами. Чуть поодаль стоят столы побольше, там, вероятно, будут проходить игры для компаний, судя по разноцветным коробкам на поверхностях. Малфой молча садится на стул, складывая руки перед шахматной доской, где уже выставлены фигуры. Гермиона опускается напротив. «Белые ходят первыми», — проносится в голове одно из правил. Именно такие фигуры перед ней. Она откашливается. — Я была… удивлена, — начинает она, вешая сумку на спинку. Малфой смотрит на нее. — Пить? — Что? — она поднимает глаза. — Ты будешь пить? — поясняет он вопрос. — А… да. Можно воду. — Со льдом? — Нет. Он кивает и поднимает руку, привлекая внимание официанта. Гермионе вдруг становится смешно. Мерлин, как это необычно. Он зовет персонал так по-магловски. Драко Малфой и магия для нее так же неразделимы, как… Она даже не находит сравнения. — Две воды безо льда, пожалуйста. Просто охлажденные, — проговаривает он уже подоспевшему парнишке в форме. Тот быстро принимает заказ, записав его в блокнотик, что снова вызывает приятные чувства у Гермионы, и удаляется. — Итак, Грейнджер, — он откидывается на спинку кресла и кивает на доску с ее стороны, — белые ходят первыми. Поняв метафору, она начинает, решив ничего не скрывать. Что ей за это будет, в конце концов? Это ведь она его проверяет, так? — Я была удивлена и очень… шокирована, — пытается объяснять ровно Гермиона. Прочищая горло, она продолжает: — Я знаю, что эксперименты с электричеством велись в Министерстве не один год. Кингсли говорил об этом. Она встречается с ним взглядом, он кивает и молчит. — Когда я увидела выставку и людей, которые так живо интересуются всем… а потом эту палубу… А перед этим я поняла, что вы фактически сделали невозможное с электричеством, я вспомнила… Пока она думает, как выразиться правильнее, не вывернув свою душу за этим маленьким столиком, он делает все сам: — Ты вспомнила войну, — он не двигается и не отрывает взгляда. — Ты вспомнила, как относились к тебе разные… волшебники, — Малфой не называет себя. — Ты подумала о маглах и об их правах. О самой себе. О соединении двух цивилизаций. О том, что это огромный проект, который прогремит на весь мир, и в этой шумихе одним из самых взрывных пунктов будет магловская зона с настоящим электричеством. И ты поняла, что к этому будет приковано огромное количество внимания, а также то, что все это сделано намеренно. Официант ставит два стакана и нарезанный лимон на их столик, давая ей время прийти в себя. — Так что? — говорит Малфой, когда сотрудник уходит. — Откуда ты знаешь? — она спрашивает и выпивает разом половину стакана. Он вдруг замолкает и хмурится. Смотрит на ее сумку, потом снова на нее саму. Сглатывает. — Грейнджер, где твой блокнот? — Здесь, а что? Он раздумывает и сжимает губы. — Если мы будем говорить на эту тему, ты ничего туда не станешь писать. Ты должна пообещать мне. — Хорошо, — она и не собиралась. — В моих записях нет ментальной составляющей твоих решений. Точнее, она будет, но по очень конкретным вопросам. Он все еще молчит. — Я ничего не напишу, Малфой, — бросает она, допивая остаток воды. — В конце концов, я первая тут перед тобой разрыдалась. И мне не хотелось бы обсуждений. Он кивает, поднимая руку. Официант появляется тут же. Драко просит повторить воду для обоих, хотя не прикоснулся к своей. Тишина за их столом сохраняется несколько минут, в течение которых Гермиона не решается поторопить или побеспокоить его ни разу. Он поднимает на нее глаза только тогда, когда уходит сотрудник, оставивший их новый заказ. — С двадцати до двадцати двух лет я жил в магловском мире, — выдает он, и стакан Гермионы останавливается на полпути ко рту. — Что? — она быстро моргает, забыв сделать глоток. — Где? — В Америке. — Но… Что? Он? В магловском? Гермионе кажется, что это все какая-то глупая шутка или еще что… Но вид Малфоя как-то не наводит на юмористическое настроение. Он серьезен и задумчив. Взвешивает, что именно может сказать. Как она сама пару минут назад. — После судов, когда мое имя было восстановлено, ну, ты наверняка знаешь это… Она кивает. — Так вот, я занимался кучей разных семейных дел. Восстановление Мэнора, других поместий, которые использовал Лорд. Попытки привести в порядок счета и документы, вступление в наследство, изучение бизнесов после смерти отца… Она это тоже знает. Как и то, что Люциуса Малфоя посадили в Азкабан, где он вскоре и умер. Драко продолжает: — Это длилось пару лет, я все время был занят и загружен, но никак не мог нащупать, что нравится именно мне самому. Отец, — он хмурится, — в основном вмешивался в политику. Так или иначе любой бизнес, председательство в организациях, участие в проектах… Все это в итоге сводилось к влиянию и борьбу за него, я довольно быстро понял это по его планам в записях. Говоря это, Малфой поднимает ферзя с доски и покачивает его над остальными фигурками. Он не смотрит на нее. — Некоторые из бизнесов испокон веков велись с маглами, — он невесело усмехается. — Такое вот лицемерие, Грейнджер. Деньги не пахнут. Золото, драгоценные камни, даже акции крупных компаний. За всем этим тоже нужно было следить. Мне. Так я стал посещать магловские города. Знакомиться с людьми, чтобы наладить связи и доказать свою состоятельность, заменяя отца. Понемногу мне потребовалось изучать их мир. Просто чтобы не чувствовать себя идиотом, когда нужно налить воды из кулера или воспользоваться кофемашиной. Гермиона слушает его, не смея даже двинуться, чтобы не сбить. — Несколько раз мне потребовалось остаться на ночь перед утренними встречами. Так было пару месяцев. Я прогуливался в людных местах, посещал какие-то мероприятия. И в определенный момент понял, что в магловском мире я… Он останавливается. Гермиона не сдерживается и заканчивает: — Обычный, всем на тебя плевать, — она грустно улыбается. Наконец он встречается с ней взглядом. И кивает. — Полагаю, героиня войны, самая умна… — Да-да-да, — она поднимает ладонь, останавливая его. — Я понимаю это тоже, да. Не нужно перечислять мои прозвища. Она вздыхает, пока он пьет. Значит, Малфой занимается тем же, чем и она сама. Сбегает периодически в магловский мир, чтобы побыть простым парнем. Не бывшим Пожирателем, не сыном своего отца, не представителем известной семьи. А просто… пожить? Она разглядывает соседа по столу с любопытством. — В общем, так получилось, что почти два года я прожил там. Иногда в отелях, иногда в арендованном жилье. И вот тогда я и понял, что именно меня интересует. Вернувшись, я поднял бумаги. Оказалось, что «Феерия» — это наша сеть отелей. Но она давным-давно находится в руках управляющего и использовалась в основном для отмывания каких-то очередных незаконных финансов. — И ты взялся за нее, — Гермиона больше утверждает, нежели спрашивает. — Да, — он кивает. — Управляющего убрал, все изменил. Но оставалась проблема — известность. Отели хорошие, огромные. Мои планы были очень амбициозны. Но я не желал светиться, вообще. Я… — он хмурится. — Я устал от этого, Грейнджер. И не хотел. Она допивает второй стакан. — И тогда один из моих ассистентов придумал этот план с Бруствером. Я, честно говоря, не верил в его согласие. Но оказалось, что Министерство как раз интересовалось рекреационными мероприятиями, которыми очень хочется хвастаться, но профессионалов, занимающихся этим, нет. — Невероятно, — Гермиона возвращает стакан на столик. — Я никогда даже не подозревала. — И не должна была. Это мое условие. — Но теперь я знаю. — Министр уверил меня, что ты не из болтливых. Я и сам так думаю. Она поднимает брови, но ничего не говорит. — Насчет магловской части… — продолжает он, а Гермиона замирает. — Я не могу сказать, что нахожу их технологии удобнее магии. Но! Он переводит взгляд на основную палубу, где собралась целая толпа, разглядывающая кофемашины и заказывающая мороженое из аппаратов. Дети заняты игрушками на батарейках, довольные женщины носят в руках фены и щипцы для волос, делясь мнениями с подругами. Отовсюду слышатся смех и задорные возгласы. Малфой сжимает челюсти в напряжении, это очень хорошо видно по его скулам. А потом возвращается глазами к Гермионе и, не глядя на доску, сбивает королеву своим ферзем. Фигурка падает, скатывается с доски и слетает вниз. Драко рассматривает ее, пока та не останавливается под соседним столиком. — Этого не должно повториться, Грейнджер, — тихо говорит он. — Хватит. Волшебники должны знать о маглах и не думать, что они представляют какую-то угрозу. Чтобы не было… — он качает головой. — Я больше не хочу. Они молчат некоторое время. Гермионе кажется, что от избытка эмоций она даже проголодалась. Она оглядывается в поисках официанта, когда слышит тихое: — Если бы мне самому кто-то рассказал раньше… Она резко смотрит на него и встречается взглядом с серыми глазами. — Грейнджер, мне жаль. Правда. Я не знал. Мне никто никогда не показывал. Она чувствует дрожь в руках и сцепляет ладони. Он замечает это и отворачивается, чтобы не смущать ее. Что она может ответить? Должна ли? Она уверена, что он ничего от нее не ждет. Она не обязана. Но произносит: — Хорошо. Они молчат. Долго. Гермиона раздумывает о том, как вышло, что на второй же день встречи после стольких лет у них образовался такой разговор? Стали ли ее слезы катализатором откровенности Малфоя? Сколько еще он не сказал? Она же видит, что он подбирает слова. Сколько эмоций спрятано в нем на эту тему? Сколько он прожил их за эти годы? — Ты хочешь есть? — вдруг спрашивает он. — Я сегодня только завтракал. — Да, было бы здорово. Спустя десять минут они молча едят блюда, принесенные официантом, который перед этим убрал доску с их стола. Малфой режет стейк, а Гермиона накалывает креветки, разбросанные по тарелке с ее салатом. — Грейнджер, — говорит он, — ты хотела задать миллион вопросов, помнится. Гермиона дожевывает, понимая, что получила уже куда больше ответов, чем планировала. Однако блокнот достает и, отодвинув салат, располагает перед собой. — На самом деле крупный вопрос только один. — Электричество? — он ухмыляется. Она растягивает улыбку в ответ. Драко промакивает рот салфеткой и откладывает приборы. — Этой разработке год. Все под грифом секретно. Я скажу только обтекаемо и лишь тебе. Бруствер все об этом знает, потому в твоем отчете это без надобности, но, думаю, ты не дашь мне жизни всю будущую неделю, если я промолчу, — он улыбается, глядя на нее. — Мы создали реактор, который его производит. — Прости? Реактор? — она роняет ручку. — Да, — он откидывается на спинку кресла. — Магический. Он вырабатывает электричество. Магловское. — Но… — Это безопасно, — Малфой серьезен. — Если получится тебя туда сводить, я покажу. Гермионе кажется, что она перестает дышать. Реактор. Они создали реактор. — Ладно. Что, если вдруг что-то произойдет… — она замолкает. — Он затопит сам себя. Вокруг него сфера, которая не пропустит никакой известный науке по мощности взрыв. Если что-то пойдет не так, — он сглатывает, — взрыв останется внутри защитного кокона, кокон же утопит сам себя и взорвется на глубине в несколько километров. А здесь просто все отключится. Магия никак не будет затронута, а зону закроем. — Испытания? — Провелись. Ни одного неуспешного. Гермиона молчит. — Невероятно. — Да. Министерство изучает это уже год. Я думаю, что еще через парочку мы услышим о многих нововведениях в мире, — он снова улыбается. А потом смотрит на часы, которые показывают почти два часа дня. — Мы можем продолжить вечером? Мне нужно работать. — Конечно, — говорит она. — Какие планы? Она спросила его о планах? Правда? — В этой зоне сегодня пройдет несколько тематических вечеринок. На одной из них мне нужно быть, чтобы проследить за подозрительным мероприятием. Могу зайти за тобой, показать тут все. Или изучи сама, я найду тебя. Твой браслет мы так и не опробовали. — Ладно, — Гермиона пожимает плечами. — В семь? Все-таки зайдет? — В семь.***
Она проспала почти пять часов. Святой Мерлин, когда такое вообще было? Неужели это все ранний подъем. Или дело в количестве информации и реакции на нее? Гермиона щурится от остаточной головной боли, пока одевается. Сама не поняла, как так вышло. Она еще немного посидела в магловской зоне, когда Малфой ушел, оставив неприличную сумму на столе. По ее подсчетам, она смогла бы есть здесь еще неделю на эти деньги. А потом отправилась в каюту, чтобы надеть купальник и опробовать открытые бассейны на своей, а может, и на парочке других палуб. Не только же ей с блокнотом носиться, в конце концов. Переоделась и прилегла на кровать буквально на минутку, обдумывая их разговор… Открыла глаза она уже в шесть сорок, тут же подскочив, осознавая, что Малфой зайдет через двадцать минут. За окном заходящее солнце уже раскрасило небо в розовый. Быстрый душ, почистить зубы, слегка подкраситься, найти платье на вечер, проклясть Салазара за неудобный замочек, который сложно застегнуть самостоятельно, а за палочкой тянуться лень… И вот уже ровно семь часов. Гермиона стоит на балконе, чувствуя растерянность. От их разговора, от понимания, что все эти годы Малфой пытался… что? Как назвать то, что он делает сейчас, и то, что уже успел? Страх перед войной? Искупление? Он старается придумать то, что может, для ознакомления волшебников с миром обычных людей. Тонко, ненавязчиво, маскируя это под развлечение. Становится интересно, как все устроено в его отелях. Наверняка тоже полно всякого магловского. Нужно будет спросить у кого-нибудь, когда вернется. Многие в Министерстве отдыхали там. Обещая себе не забыть уточнить это, она опускает глаза на часы на руке. Пять минут восьмого. Что ж. Видимо, у него какие-то дела. Гермиона быстро берет сумочку и выходит из каюты. Уже шагая по ступеням, слышит сзади: — Грейнджер! Она оборачивается, смотря на Малфоя, догоняющего ее по коридору. Он выглядит отлично. Темные брюки, белая рубашка. Его гардероб не отличается разнообразием, ни цветовым, ни стилевым. Но святой Мерлин, как ему идут костюмы. Что за идиотские мысли, Гермиона? — С тобой не забалуешь, — он подходит ближе. — Пять минут опоздания и отшит, — Драко ухмыляется, вероятно пребывая в отличном настроении. — Задерживаться можно только девушкам, — подхватывает она. — Мы сейчас говорим о свиданиях? — Малфой подозрительно весел. А еще она точно видит, как он проходится взглядом по ее платью. Гермиона закатывает глаза и идет в сторону холла, оставив глупость без комментария. Драко следует за ней. — Итак, вечеринки. Он кивает. — Четыре зоны, четыре разные вечеринки. Сегодня магловский вечер, так что весь народ там. Гавайи, алкогольная, пижамная и вечеринка в белом. — Довольно просто и понятно. — Да. Так как это территория маглов, то мы взяли известные у них виды, при этом избегая вечеринок определенных лет или фильмов, которые волшебники вряд ли знают в большинстве своем. Из действительно тематических оставили только Гавайи, потому что направление очень популярное и у магов, а организация волшебной части на островах, а также костюмы и досуг там мало отличаются от магловской. — Справедливо. И каков концепт каждой? — На алкогольной соберется большая часть, мне уже это сообщили. Будут бармен-шоу, бесконечные дегустации, смешивания, мастер-классы, диджей и дискотека. Все напьются. Основная масса авроров отправлена сегодня именно туда. Предчувствую аресты и задержания. Но посмотрим. — Угу. — Пижамная и вечеринка в белом отличаются не слишком сильно. На пижамной будет попсовая магловская музыка, на второй — более клубная. Обе с соответствующим дресс-кодом. Алкоголя много, всего в достатке. Конкурсы и ведущие будут везде. Гавайская говорит сама за себя. Туда дресс-код не нужен, ожерелья раздадут на входе. Что касается остальных зон, они будут открыты, как и ранее. Рестораны на палубах, детские комнаты, разумеется, тоже. Пассажиры смогут выбрать любой досуг вечером. — Пока что все просто, — Гермиона кивает. — Да, мы сейчас пройдемся по первым трем, а потом задержимся на Гавайях. — Что там за проблема? — Расскажу, как дойдем. Они входят в холл, где начинается развилка по коридорам. Сдав палочки, они выбирают первый путь. Драко ведет ее в тот, что по всем стенам и потолку украшен перьями и подушками. — Мы пройдем недалеко, внутрь нас не пустят в коктейльных костюмах. Я просто загляну. Так и происходит на пижамной и белой вечеринках. Малфой перекидывается парой слов со стоящими проверяющими сотрудниками, спрашивая, что нужно, чтобы попасть в зону. Они дают ему стандартные ответы о дресс-коде и хорошем настроении, все улыбчивы и вежливы. В это время он под предлогом «оценки обстановки веселья» наблюдает за тусовкой в зале несколько минут. Сказав персоналу, что подумает и вернется, одетый как полагается, он удаляется. Когда они достигают помещения с алкогольной вечеринкой, то становятся свидетелями того, как два охранника выводят пьяного пассажира, орущего на них отборнейшим матом. — Суки! Я вам устрою! Да я завтра… — Мистер Джонсон, пройдемте. Тройка мужчин уходит по коридору. — Что ж, вот и первый в камерах содержания. — Что с ним будет? — Смотря как поведет себя. Целители дадут Отрезвляющее, авроры оценят ситуацию. Или отпустят спать, или посадят до утра в камеру. Если будет буянить. — Понятно. — Идем. Здесь дресс-кода нет. От алкогольной вечеринки Гермиона устает уже через пять минут. Малфой обходит сам зал, наблюдает за конкурсом, смотрит на то, как ведут себя сотрудники, а также артисты. Задерживается ненадолго у бара, изучая, как пассажиры заказывают выпивку и как быстро ее предоставляют. В это время она стоит у одного из свободных высоких фуршетных столов и мечтает убраться отсюда поскорей. Музыка невероятно громкая. Гермиона понимает почему. Все пьяны. Количество алкоголя просто невероятное, он фактически льется повсеместно. Везде стоят яркие столики, за которыми сотрудники смешивают коктейли и устраивают дегустации. Люди общаются жестами, практически не будучи способными перебить диджея. Огромная часть народа пляшет на пестром танцполе в середине помещения. Малфой был прав, здесь очень много волшебников. Куда больше, чем в двух предыдущих залах. — Идем, — он появляется будто из ниоткуда, и они покидают зал. — Ну что? — Нормально. Мне показалось, что я видел грязные бокалы, но ошибся. Задержался посмотреть на нормальном освещении, когда софиты развернули в сторону бара. Гермиона прыскает. — Что тебя насмешило, Грейнджер? — Грязные бокалы… Малфой, — она снова хихикает. — Они должны блестеть, — он отвечает ей совершенно серьезно, не оценив насмешки. — Ладно-ладно, — она поднимает руки, сдаваясь. Драко смотрит на нее, прищурившись, будто выискивая сарказм или подтекст, но не комментирует. Когда они идут по коридору ко входу на Гавайскую зону, он говорит: — Я слышал беседу двух официантов, которые сегодня работают здесь. Они собираются устроить собственную вечеринку в каюте. — Это, конечно же, запрещено? — Разумеется. Еще мне показалось, что они говорили о том, что хотят выпить во время работы. И этого тоже делать нельзя, как ты понимаешь. Я хочу присмотреть за ними. Гермиона кивает. Музыка в гавайской зоне кажется раем для ушей после предыдущего зала. Ненавязчивая мелодия, которую играют музыканты позади девушки, устанавливающей на сцене микрофон для, по всей видимости, исполнения следующей песни вживую. Спокойная обстановка, официанты размеренно разносят блюда и напитки. Ожерелья их надевать не заставили, уточнив, что украшение актуально только в случае, если они соберутся танцевать, таковы правила. — У меня здесь столик в брони, — Драко бросает на нее быстрый взгляд. — Хорошо, ты видишь их? — Гермиона следует за ним. Малфой останавливается и какое-то время наблюдает за происходящим в зале. Он внимательно следит за лицом каждого, кто одет в форму. Некоторые сотрудники носят на подносах те самые ожерелья, остальные доставляют напитки и еду за столики. — Да. Вдруг что-то скрипит в колонках, и начинается красивая текучая музыка, сменяющая более быструю мелодию. Девушка, что настраивала микрофон, теперь медленно покачивает бедрами ей в такт, держа микрофон перед собой. — Я вижу их. И они снова шепчутся, — Малфой становится серьезным и сводит брови на переносице. — Мне нужно как-то их услышать. Оценивая обстановку, он задумывается, а Гермиона замечает, о ком именно он говорит. Два официанта стоят у края танцпола и разговаривают, постоянно смеясь, пока бармен готовит напитки — те, что они, скорее всего, и пойдут разносить. Видимость ухудшается еще и потому, что в центре собираются люди, которые танцуют под нежную мелодию. — Грейнджер, — Малфой шепчет сбоку. — Что? — Ты танцуешь? — Что? — она переспрашивает. — Медленные танцы. — Конечно, а что? — Гермиона не сразу понимает, чего он хочет. — И не только медленные. Драко смеется. — Никогда бы не подумал, Грейнджер. — Просто ты… Гермионе очень хочется сказать, что он плохо ее знает. Но Малфой быстро ловит парня с подносом, выхватывает из его рук ожерелья и накидывает на себя, а потом и на нее. Аромат магнолий попадает в легкие. А потом, не отпуская вещицу, подтягивает за нее Гермиону к себе, завлекая в танец. Она почти врезается в мужскую грудь, ощущая касание на талии. Запах Малфоя окутывает ее тут же. Он пахнет отлично. Более чем отлично. Она сглатывает. — Грейнджер, расслабься. Это же Гавайи, — насмешливый голос опаляет ухо, а горячая ладонь опускается на поясницу. Она порывисто вдыхает. — Малфой. — Они движутся по танцполу, покачиваясь. — Ты таким образом решил подслушать разговор? — А ты не промах, — отвечает он. — Да. К ним нужно идти напролом, тогда они быстро заткнутся. А вот танцующие рядом парочки их не смущают. Гермиона вздыхает и понимает, что он прав. Честно говоря, ей и самой очень хочется посмотреть на какое-то нарушение правил на этом корабле. Для того, чтобы оценить, как персонал с ним справится. Это довольно большой и интересный блок в ее аудите. Так что она позволяет вести себя, что Малфой, кстати, делает прекрасно. Его движения легки, практически невесомы, но она чувствует, что именно он управляет тем, что происходит. Она считывает все его надавливания в момент, когда он хочет сменить траекторию или повернуться. Он отлично танцует. Не то чтобы она в этом сомневалась, конечно. Аристократов ведь должны учить этому, так? Гермиона поднимает глаза, натыкаясь взглядом на его рот. Губы чуть сжаты, он сосредоточенно ведет их в нужную сторону, не нарушая при этом правильного темпа, чтобы не вызвать никаких подозрений. Она рассматривает подбородок и шею, не обходит вниманием кадык, который как раз сейчас двигается, потому что он глотает. И опускается к идеально выглаженному белому воротнику рубашки. Она замечает ключицу, слегка виднеющуюся из-за того, что верхняя пуговица расстегнута. Глаза снова возвращаются к его лицу, и на этот раз губы Малфоя растянуты в ухмылке. — Аудит окончен, Грейнджер? — спрашивает он вкрадчиво и улыбается шире, оголяя идеально ровные белые зубы с достаточно острыми клыками. От понимания, что его рот находится прямо перед ней, она слегка стушевывается и быстро соображает, как бы отшутиться в неловкой ситуации. Она очень надеется, что не краснеет, как первокурсница. Малфой слишком приятен внешне, это путает ее. Нужно было меньше пялиться, Гермиона. Но он сам приходит на помощь. — Они прямо по курсу, постарайся подслушать. Она делает еще несколько шагов назад в танце и сосредотачивается. — Она приболела, но у нее сегодня и так был выходной. — Повезло, я бы тоже хотел, особенно учитывая перспективы. — Тебе и так достанется. — Идем, покажу, пока этот наливает. И голоса пропадают. Гермиона видит, что челюсть Малфоя напряжена, а губы сжаты. — Что будем делать? — спрашивает она. — Пойдем за ними, я знаю, где проход в крыло персонала. — Мы попадем туда? — Попытаемся, по идее там пусто, все здесь. Должно быть открыто, магии же нет. — Что будет, если нас найдут? — Посадят в изолятор. Только если мы не парочка, решившая уединиться. Для таких Скарлетт сделала исключение, их просто выгоняют и предупреждают. Гермиона хмыкает. Малфой ведет их к краю танцпола, который они тут же покидают. Она следует за ним, когда он обходит бар и ныряет за небольшую дверцу. К удивлению, их никто не замечает. Коридор пуст. — Туда, — говорит Драко. — Впереди чисто. Гермиона старается двигаться бесшумно, снова думая о том, что пора прекращать надевать каблуки вечером. Что ни день, то беготня, честное слово. Они как раз заворачивают за угол, когда перед ними возникает развилка. Три разных направления. — Нам… — Малфой только начинает, но замолкает, резко поворачиваясь вправо. — Сюда, быстро! Там кто-то есть. Он хватает ее за руку и тащит в небольшой проход с тупиком, в противоположной стороне от той, куда он собирался. Они останавливаются за углом. — Подождем, пока уйдет. Тихо, — шепчет Драко. Она слышит шаги, которые раздаются в соседнем коридоре. Но хорошей новостью является то, что звук удаляется. Они стоят недвижимо несколько секунд. Малфой напряжен, однако чем дальше стук, тем сильнее расслабляется его лицо. Она видит, как Драко облегченно выдыхает. Гермиона почти перестает слышать что-либо за углом, как происходят две вещи. Сначала она поправляет ремешок сумки, потому что тот знатно натер ей плечо во время бега. А потом, словно в замедленной съемке, она наблюдает, как тонкая полоска этого самого ремешка рвется, и сумка с оглушительным грохотом падает на пол, раскрываясь. Оттуда вываливается косметика и разлетается в разные стороны, создавая такой шум, что шансов на незаметность не остается даже в мечтах. Шаги вдали прекращаются и тут же появляются вновь, теперь становясь громче с каждой секундой. Малфой бросает на нее бешеный взгляд. И Гермиона отлично понимает почему. Больше всего он хочет не привлекать никакого внимания к своей персоне на этом корабле. Он не единожды это говорил. Ему нельзя светиться на случай, если нужно будет куда-то пробраться или что-то подсмотреть. Самое худшее, что может произойти, — это как раз-таки ситуация, когда его где-то заметят и запомнят как подозрительного пассажира, сующего нос не в свои дела. Не дай Мерлин, выведут на глазах у всех и посадят в изолятор. Она резко дергается, чтобы поискать другой выход, но он хватает ее за локоть и отрицательно качает головой. — Мы в тупике. — Прости, — только и может сказать она умоляюще. Драко, не отпуская ее руки, прикладывает ладонь к стене и прикрывает веки. Но ничего не происходит. — Магловская зона, — напоминает Гермиона. — Я должен был проверить, — говорит он разочарованно. — Эй, кто там? — басистый голос приближается, кажется, мужчина перешел на бег. Гермиона смотрит на Малфоя, готовая принять весь его гнев на себя.***
Гребаная Грейнджер. Драко невероятно зол. Магия не работает, аппарация тоже. Судя по звуку, охраннику до них осталось метров двадцать. Выхода никакого, они стоят в тупике. Вариантов просто нет. Они в запретной зоне, правила для всех одинаковы. Быстро прикидывая в уме, что именно ему грозит из-за блядского ремешка, он замирает. В голову врывается сегодняшний разговор. — Что с несанкционированными проникновениями? Нарушения? Задержанные? — Только зажимающиеся парочки в паре подсобок для персонала. Но их не наказывают сильно. — Согласен, они есть и будут везде. Таких просто гоняйте и предупреждайте. Принимайте меры, только если будут повторения. — Так и делаем. Он поворачивается к Грейнджер, сглатывая. Та смотрит на него самым виноватым взглядом в мире. Он вздыхает. — Есть выход. — Мерлин, слава богу! — Тебе не понравится. — Эй вы! — крик охранника все ближе. — Малфой, не глупи! Перенеси нас отсюда, если знаешь как. Плевать, что мы нарушим. Драко шумно выдыхает. О нет, Грейнджер. Мы никуда отсюда сейчас не уйдем. Он делает шаг к ней. Она поднимает брови. Он прищуривается. — Что ты… Драко кладет обе руки ей на талию и слегка толкает назад, мягко впечатывая в стену. Последнее, что он видит на ее лице, — шок и непонимание. Он точно получит по физиономии сегодня. — Малфой, что… — шепот. Он накрывает ее губы своими. Грейнджер, шевелившаяся до этого хоть как-то, замирает. Драко молится всем известным великим волшебникам и магловским богам, чтобы она не начала толкаться и вопить. Он слышит, как она судорожно вдыхает, но не вырывается. Переводя взгляд чуть вверх, он сталкивается с ее распахнутыми глазами. Ну же, будь умной девочкой. Я говорил тебе пять минут назад. И она понимает. Грейнджер не была бы Грейнджер, если бы не соображала быстро. Однако ее отдача удивляет даже Драко. — Подними меня, — она шепчет это ему в губы, оторвавшись от них буквально на секунду. Он ощущает, как ее нога взмывает вверх, задевая его ладонь. — Ну же, — она выдыхает последнее ему прямо в рот, на этот раз целуя его сама. Она слегка подпрыгивает, Драко берет ее бедра, Грейнджер разводит их и обхватывает его вокруг талии. Он делает полшага вперед, снова вжимая ее в стенку. Это все происходит так быстро, будто никто не давал никому никаких указаний. Драко чувствует тонкие руки, обвивающие его шею, мягкие губы, настойчиво накрывающие его собственные, и упругую задницу в своих ладонях. Как ты дошел до этого, Малфой? Поцелуй длится буквально пять секунд, перед тем как: — Что здесь происходит? — бас разрывает пространство. — Мерлин! Снова эта молодежь! А ну-ка прекратите! Грейнджер останавливается. Драко аккуратно прикусывает ее губу, не отпуская. Они же охвачены страстью, верно? Кто же в такой ситуации слышит с первого раза? Никто из них не закрывал глаза все это время, поэтому он видит, как она поднимает бровь. Но не сопротивляется, продолжая целоваться. Они не переходят никаких границ и делают это только губами. Но откровенно говоря, если бы условия были другими… Драко вдруг хочется, чтобы этот мужик быстрее начал на них орать, потому что он, вообще-то, не железный, а Грейнджер, двигая бедрами, трется о его пах. — Эй, вы что, глухие? Молодые люди! Пора. Он разрывает поцелуй, натягивая самую похотливую свою улыбочку, и поворачивается к мужчине в форме охраны. Усатый сотрудник недовольно разглядывает их, уперев руки в бока. — Ну, есть у вас совесть? Вы знаете, сколько кают на борту? — причитает он. Драко обращает внимание на то, что охрана действительно очень гуманно разговаривает с парочками в подобных ситуациях. Скарлетт не соврала. — Простите, сэр, — он протягивает невинно. — Мы немного увлеклись. Мы что-то нарушили? — Это я вижу, — строго говорит мужчина, оглядывая взлохмаченную Грейнджер. — Может быть, вы все-таки… — он показывает на совершенно неприличную позу, в которой они застыли. — Да, конечно, — Драко отпускает ее на пол. — Извините. Мы были у бара, а потом как-то так вышло… — Поднимите ваши вещи, мадемуазель, — сотрудник тыкает пальцем на разбросанную под ногами косметику. — Больше я не должен видеть вас в коридорах для персонала. Это категорически запрещено. — Конечно-конечно, — Грейнджер быстро наклоняется и собирает свои мелочи в сумку. В это время раздается стук каблуков, и около них появляется… — Мисс Йорк, — охранник учтиво кивает Скарлетт. — Джеймс, почему так долго? Вы хотели проверить… — она останавливается на полуслове, заметив Драко. Моргает, но виду не подает. — Я как раз шел на кухню, мисс Йорк, как застал этих двоих, зажимающихся здесь. Вы говорили, с такими не грубо… Ну вот, жду, пока покинут коридор, — отчитывается он. — Что ж, — Скарлетт очень серьезна и строга. А потом она видит Грейнджер, которая как раз выпрямилась в полный рост, и ее брови ползут вверх, но она очень быстро собирается. — Молодые люди, это закрытая зона для сотрудников, вы знали об этом? Драко хочется засмеяться, но он виновато отвечает: — Нет, госпожа управляющая. Мы с моей дамой слегка увлеклись друг другом, стоя у бара. А дальше все как в тумане, ну, вы понимаете… Йорк наигранно вздыхает, осматривая обоих. — Вы должны покинуть коридор немедленно. Не заставляйте меня подключать охрану. И конечно, я не буду даже упоминать, что больше вы не должны проявлять подобной неосмотрительности. — Конечно, мы все понимаем и приносим извинения. — Следуйте за мной, — говорит она и вместе с охранником ведет их обратно в зону гавайской вечеринки. Несколько секунд уходит на то, чтобы дойти до места. И как раз перед дверьми Джеймс вырывается вперед, а Скарлетт, замечая это, поворачивается к Драко. Он кивает в нужном направлении, бросая на нее многозначительный взгляд. — Те двое, — уточняет он тихо. Йорк отворачивается. Она все поймет. — Ну вот мы и пришли, — Джеймс открывает им. — И больше не попадайтесь мне на глаза. Мы не будем терпеть нарушения бесконечно. Грейнджер с виноватым лицом выходит первой, Драко следует сразу за ней. — Конечно, спасибо вам за понимание! Мы постараемся держать себя в руках, — и зачем-то для пущей убедительности шлепает Грейнджер по заднице. Охранник только качает головой и закрывает двери. В последний момент Драко видит, как Скарлетт сдерживает улыбку. Они попадают в зал, где поет уже какая-то другая девушка. Драко догоняет Грейнджер, которая почти бежит к выходу, быстро перебирая ногами на высоких каблуках. Так продолжается до ближайшего поворота в пустой коридор, где она останавливается и, повернувшись, бросает ему: — Ты рехнулся?