Together — BUCKY
Гермиона потягивается на огромной кровати. Простыня ласкает обнаженную кожу, скользя по ней змеей, свежий воздух наполняет легкие прохладой, она поворачивает голову и глядит на высоченные тяжелые шторы, которые виднеются со второго уровня номера. Второго уровня. Второго… Она подскакивает и резко садится, опираясь руками позади себя. Сердце стучит в груди, отбивая бешеный ритм. Быстрый осмотр и анализ приводят к выводу: она здесь одна. Гермиона снова ложится, сортируя по полочкам в голове все случившееся накануне вечером. Она вздыхает, закрывая глаза. — Я не сделаю тебе больно. Слышишь меня? Расслабься. Теплые руки, шумное дыхание. — Я так чертовски сильно хотел этого. Нежность, трепет. Вот как это было. Она не помнит пошлости или спешки, не помнит грубости или несдержанности. Его рука на ее колене… Взрыв, наслаждение, попытки привести в порядок мысли и дыхание. И тихое: — Я принесу воды. Он задержался на первом этаже дольше, чем мог бы, она была уверена в этом. А еще в том, что он хотел, чтобы она пришла в себя. Давал ей это время. Когда Драко поднялся, он смотрел на нее серьезно и задумчиво. Она чувствовала на себе этот взгляд, пока пила. — Спасибо, — она отдала стакан. Малфой убрал его в сторону, залезая под одеяло. Гермионе было страшно. Нет, она не боялась его или чего-то, что могло быть с ним связано. В конце концов, она только что отдалась этому человеку… Пугала неизвестность. Что дальше? Как именно расценивать все то, что произошло? Что он скажет? Скажет ли? Что сделает? Нужно ли прямо сейчас говорить об этом и что-то прояснять друг для друга? Стоит ли ей уходить? Или следует остаться? Какой вариант он видит? Малфой прекратил ее раздумья, притянув к себе. Сердце остановилось на пару невероятных секунд. Он гладил ее волосы и плечи, запуская волны мурашек по телу. Гермиона не знала, сколько они так пролежали молча, пока он не спросил: — Голодная? Гермиона хмыкнула, уловив двусмысленность вопроса, а потом почувствовала, что он тихо смеется. — А ты занимательная, Грейнджер. — Я ничего не говорила, — пробурчала она ему в плечо. — Ну конечно, — фирменным тоном. Потом он сказал, что намерен сходить в душ. А уже почти спускаясь по лестнице, обернулся и добавил: — Дождись меня. Почему-то ей показалось, что он нервничает. Гермиона кивнула и осталась одна на несколько минут. Лежать надоело, и она, обмотавшись легким покрывалом, сошла вниз, осматривая номер с новых ракурсов. Драко как раз выходил из ванной. И снова испытывающий взгляд, Малфой на секунду замер, когда обнаружил ее на первом этаже. Гермиона наклонилась за своим платьем, которое ранее улетело через перила на пол гостиной, когда он напряженно спросил: — Что не так? Она не сразу поняла, подняв голову. — Что? — Ты уходишь. Почему? Она издалека услышала, как он сглотнул. Гермиона замерла на месте, когда осознание упало на нее всей своей тяжестью. Вот в чем дело. Он боялся, что она уйдет? Потому что она забрала платье? Внутри все сжалось от количества чувств, которые стало как-то очень сложно в себе вмещать. Она едва смогла разомкнуть губы. — Ну, вообще-то, в ванную. Ты хочешь, чтобы я ушла? — Нет, — моментальный ответ. — Я хочу, чтобы ты осталась. Руки дрожали, когда она отвечала ему в полутемной комнате, освещенной лишь белоснежной луной, ведь они так и не включили свет: — Тогда я останусь. И видела его облегченный выдох и опускающиеся плечи, которые наконец расслабились. Когда она вышла после быстрого душа, на столе уже ждали роллы, какие-то закуски, морепродукты и вино. Драко рассказывал ей о том, как продумывал меню. Она смеялась, когда узнала, что Алекс каждый раз воротит носом, понимая, сколько сладкого потребляется на корабле, потому как сама почти не выносит сахар. А еще он объяснил ей, почему тогда на обеде у них была столь бурная реакция, когда Гермиона заказала ореховый сироп. И что невероятно прицельно с ее стороны стало попросить именно этот вид добавки. Она удивилась, увидев, что Драко не ест суши палочками, а использует вилку. Это стало причиной веселья и его недовольного: — Грейнджер, я не буду учиться это делать. Отстань от меня. — Малфой, ты же аристократ, не боишься опозориться на каком-нибудь очередном пафосном приеме? — Я не хожу на приемы, и вообще, такую еду там не подают, — он уворачивался от ее руки, которая пыталась поймать его вилку, чтобы выхватить. — Прекрати немедленно! Они пили вино, сидя в гостиной. Зрение привыкло к темноте, луна светила необычайно ярко прямо в окно, делая его глаза горящими и выразительными. В какой-то момент он поймал Гермиону и притянул к себе, усадив на колени. Она убрала бокал на столик. А потом снова были его руки и путавшиеся в локонах аккуратные пальцы. Одно движение кистью, и диван разложен, теплая ночь, запах моря из окна, пленительные поцелуи по всему телу… Она тонула в нем. Без остатка, без памяти, без мыслей. В какой-то момент Драко спустился губами по животу, скользя ниже. Его дерзкие глаза прямо между ее бедер. Ее несдерживаемые крики, его ладони, крепко вцепившиеся ей в кожу… Огни в ее голове, вспышки… Удивленный взгляд, когда она садилась сверху под его громкий выдох. Серые радужки, следящие за любым ее вздохом, и приоткрытый от удовольствия рот, когда она медленно двигалась, а он держал ее за волосы и оглаживал шею, вытянув руку вверх. И только белое светило было свидетелем их странной связи, которая скреплялась с каждым поцелуем и тихим выдохом… — Мерлин… — произносит Гермиона, открывая глаза. Она выныривает из воспоминаний, приводя в порядок дыхание, будто находилась под водой, а не в своих мыслях, эти несколько минут. Она резко поднимается с постели, оглядываясь. Тут же замечает небольшой пергамент на столике у кровати. Она быстро берет его и разворачивает.«Я на ежедневном совещании со Скар. Приду, позавтракаем? Не уходи, ладно?»
Губы трогает улыбка. Не уйду.***
Разве это так сложно, Малфой? Конечно, нет. Ты просто откроешь рот и скажешь ей это. И все, Мерлин. Грейнджер, может быть, поужинаем где-нибудь в Лондоне? Нет, не так. Грейнджер, если у тебя будет время, может быть, сходишь со мной поужинать? Поужинать. А если это слишком… Слишком как? — Блядство! — он пинает стул, стоя на палубе после того, как Скарлетт ушла, обсудив с ним все важные вопросы. Тогда что? Обед? Грейнджер, не хочешь как-нибудь пообедать вместе? Может, на будущей неделе? Драко останавливается у перил, глядя на йогу, проходящую на пятой и четвертой палубах, и думает о том, что он полный идиот, который дожил почти до тридцати лет, встречался с кучей разных женщин, но прямо сейчас не может решить, как бы ему правильнее пригласить Грейнджер на свидание, когда они вернутся в Британию. Он садится на диванчик и нервно стучит ногой по полу, прекрасно осознавая, в чем именно проблема. И она вовсе не в том, что он не понимает, как именно сказать или как спросить. Конечно, нет, Мерлин. Он не знает, каков будет ответ. Он не готов… ко всем возможным вариантам. Его предложение будет означать, что он хочет выйти за рамки круиза с ней. Это тот самый разговор, который они не начинали. Тот самый, что так страшно начать. И именно тот, что крутится в его голове уже несколько дней без перерыва. Потому что он хочет выйти с ней за эти границы. Отчаянно хочет. Драко закусывает щеки до боли. Блядство. — Мистер Малфой, — звучит резко, и он почти подскакивает. — Да? — Я забыла, извините, — Йорк поднимается на палубу. — Вот тут подпишите, пожалуйста. Закончив дела, он встает и следует за Скарлетт вниз. Решив поговорить с Грейнджер вечером, он откладывает свои мучения на потом. В конце концов, у них есть еще сутки здесь. А на сегодняшнем мероприятии будет невероятно красиво и атмосферно. Они поужинают, он поцелует ее под салютом… Беседа сама сложится, как это обычно и происходит. А там… будь что будет. Он вздыхает, минуя пятый уровень, и уже начинает спускаться на четвертый, чтобы через кабинет попасть в номер, как видит приоткрытую кладовку в коридоре и слышит раздающийся оттуда женский смех. Драко закатывает глаза, приближаясь, он собирается коснуться браслета, чтобы вызвать Скар, которая отчитает и оштрафует хулиганов, но тут улавливает что-то знакомое во втором, мужском, голосе. Он улыбается и вскидывает брови, будучи почти уверенным в своем предположении. Поравнявшись с дверью, он останавливается и толкает ее пальцами, та легко поддается. Драко старается держать лицо отстраненным, когда встречается взглядом с… — Э-э-э, привет, — Ричи Ричи тянет неловко, не убирая руку с бедра Кати. Той самой вчерашней девчонки, так удобно попавшейся ему в распределении на вечеринке после вмешательства Драко. — А мы тут… — Доброе утро, Ричард, — Малфой произносит вежливо. — Катя, — он кивает девушке. На шее Ричардса засосы и помада. Точно такая же, как на губах его подружки с жутко растрепанными прямо сейчас волосами. — Привет… э-э-э… Дерек? Прекрасно, она забыла его имя. Драко пытается не рассмеяться. — Извините, что прерываю, просто хотел предупредить, что только что здесь прошла управляющая Йорк, — Драко равнодушно пожимает плечами. — Не попадитесь, говорят, она штрафует за такое, — и, подмигивая, прикрывает подсобку. Он довольно улыбается, спускаясь по лестнице. О нет, Скар он вызывать не намерен. Пусть Ричи развлекается. Главное, чтобы к Грейнджер не лез. Малфой быстро пересекает коридор, любуясь сегодняшними морскими видами. Они снова под водой, как и в один из первых дней круиза, только пейзаж вокруг другой. Много кораллов, скатов и морских змей самых разных расцветок. Он ухмыляется, толкая дверь. Кабинет, лампа, рывок. Драко открывает глаза и прислушивается, в номере тихо. Малфой поднимается по лестнице. Пусто. Он тут же хмурится. Она ушла? Почему? Не видела записку? Не стала ждать? Она… жалеет обо всем, что случилось? Но почему? Стоит ли пойти к ней и спросить? В голове роятся мысли, накрывающие его коконом из неприятных ощущений внутри. Он спускается по ступеням, как вдруг звучит звонкое чихание из ванной. На лице тут же расцветает улыбка, из груди вырывается облегченный выдох. Приблизившись, он слышит, как она чихает снова. Драко кладет ладонь на ручку и опускает ее.***
Теплая вода стекает струями по спине, смывая ароматный шампунь с волос, когда Гермиона слышит щелчок. Она открывает глаза и замирает. Сглатывает. — Грейнджер, у тебя аллергия на что-то? — тихий вопрос веселым голосом. — Возможно, на врывающихся в душ к девицам дикарей? — она улыбается, не видя его, потому что их разделяет запотевшая от пара стеклянная перегородка. — Уверен, что слышал чихание раньше, чем ворвался к девицам, — он точно смеется. Гермиона хмыкает, не меняя положения. Она различает только его силуэт, который медленно движется по помещению за стеклом. На секунду она вспоминает, что стоит без одежды и, вообще-то, сейчас уже не ночь… Плевать. Она выдыхает и прислушивается сквозь плеск воды. Он ничего больше не говорит, но она замечает, как Драко снимает футболку через голову, отбрасывая ее в сторону. Он собирается к ней. Мерлин… Разумеется, она понимает, что этого следовало ожидать. Гермиона осталась здесь, он пришел к ней. Ночью все было… невероятно. Но она все равно нервничает. Черт возьми! Руки подрагивают, продолжая промывать густые волосы, она становится к стеклу спиной. Перегородка движется позади. Открывается и закрывается вновь спустя какие-то секунды. Гермиона не оборачивается. Кажется, все рецепторы и сенсоры в организме напрягаются в ожидании. Звука, или вида, или… Она замечает, как его рука стремительно тянется к полочке и берет оттуда один из флаконов. Вновь исчезает, после чего возвращает средство на место. Не проходит и полуминуты, как Гермиона чувствует легкое касание на своих плечах. Малфой размазал гель по ладоням и массирует ей спину. Веки опускаются сами, она почти стонет от удовольствия. — Мерлин… — бормочет она, наклоняя голову вперед. — Ты напряжена, — мурлычет он прямо около ее уха. Ни с чем иным его тон она сравнить просто не может. По шее тут же пробегают мурашки. — И ты плохо промыла волосы. — Думаю, это из-за несанкционированного проникновения. Гермиона закрывает рот и тут же понимает, что именно сказала. Святой Мерлин, ну почему нельзя не попадать в такие ситуации? Она уверена, что краснеет. Малфой тем временем хмыкает, стоя позади нее, а ей становится интересно, в одежде ли он. — В ванную. Я имела в виду проникновение в душ, разумеется, — поправляет она сама себя, удерживаясь от того, чтобы не покачать головой, ведь он почувствует. — Разумеется, Грейнджер, — он точно сдерживает смех. — Остальные не были такими уж несанкционированными, я полагаю. Гермиона зажмуривается. Ну какой же засранец! Он никогда не может упустить хотя бы малейший повод поиздеваться над ней. Упомянутый засранец тем временем поднимается выше по шее и начинает прочесывать пальцами ее волосы, смывая оставшуюся пену. Он движется медленно, размеренно. Гермиона прикрывает веки и концентрируется на ощущениях. — Итак, Грейнджер. Как высоко ты оценила покрытие в душевых? — спрашивает Драко, снова спускаясь руками по шее, а потом переходя на плечи. — Достаточно высоко, пока что не скользит, — хрипит она. А потом откидывается ему на грудь спиной. Он шагает вперед. Она распахивает глаза и вздрагивает, когда теплая плоть упирается ей в ягодицу. Мерлин. — Пока что, — задумчиво повторяет он, касаясь губами ее шеи и местечка за ухом. — Пока что… — Мы ведь беседовали о конкретных вещах, не так ли? — Гермиона делает вдох и резко поворачивается к нему лицом, упираясь взглядом в горящие радужки. Малфой, который будто этого и ждал, тут же хватает ее за подбородок и жадно целует, подталкивая к стене своим телом. — Так, — говорит он между вдохами. — Что ж, Грейнджер, пойдем по очереди. Что мы там обсуждали… Стенки и полки, правильно? — Присутствовало нечто подобное, — она опускает руку и обхватывает член пальцами, Малфой хрипло выдыхает и вздрагивает. — Я точно припоминаю, как ты хотел посмеяться, смутив меня. Не так ли, Драко? Он вскидывает брови. А Гермиона продолжает: — Ну, знаешь, приводил всякие пошлые примерчики, ждал, как я отреагирую… Он ухмыляется, скользя ладонью по ее шее, и делает еще один шаг вперед. Теплая вода лениво стекает по ним каплями. Гермиона прищуривается и отталкивает его назад. Он удивленно смотрит на нее, но отходит. Она убирает волосы с плеч, закидывает их на спину, а потом…***
Tell Me The Truth — Two Feet
Грейнджер опускается на колени, и Драко думает, что умер и попал в рай. Очень по-магловски, но… плевать. Блядство! — Уверена, в том разговоре был пункт, который пришелся тебе по душе… — тянет она, поднимая голову. Драко сглатывает, вспоминая. — А как быть с техникой безопасности в случае, когда я на коленях? — На коленях? Оба партнера? Друг за другом? — Нет, на коленях только я. Гипотетически, конечно. Ты откидываешься спиной на стенку, как думаешь? Особенно во второй части процесса, когда голова двигается быстрее, а губы смыкаются плотнее? Возможно, в этот момент ты, расставив руки, упираешь одну в стенку, а вторую в стекло, чтобы удержаться на ногах? Как считаешь? Член дергается прямо перед ее лицом, она замечает это и ухмыляется, вновь обхватывая его маленькой ладонью. Снова возвращает на него взгляд. — Так и что, Малфой? Каков твой выбор? Он только собирается что-то ответить, но она не дает ему и секунды на раздумья. Драко чувствует горячие губы на головке, резко выдыхает и расставляет руки, упираясь одной в стену, а второй в перегородку, которая тут же дребезжит от силы удара. Сучка знала, о чем говорила. Он точно слышит, как она хмыкает, довольная тем, что была права в одном из вариантов. Драко мечется между тем, чтобы закрыть глаза, и тем, чтобы смотреть на нее, когда она ритмично двигает головой, уцепившись за его бедра. Все же выбирает второе и наблюдает, почти не моргая. Капли воды стекают по ее плечам, с кудрей, по спине… Он видит, как плавно покачивается грудь. В какой-то момент она останавливается, оглаживает член кончиками пальцев, а потом снова обхватывает его ртом, помогая себе рукой. — Блять! — выругивается он, напрягаясь и сдерживаясь, чтобы грубо не толкаться вперед. А потом замирает… Потому что она поднимает на него взгляд, не выпуская член изо рта. Он приоткрывает губы, пытаясь запомнить эту картину, потому что она почти сводит его с гребаного ума. В какой-то момент несколько прядей падают вперед и прилипают к ее мокрому лицу. Драко протягивает ладонь и кончиками пальцев убирает их назад, проводя по щеке. В это же время она берет его глубже, Драко зажмуривается и понимает, что близок к тому, чтобы кончить, если они пойдут такими темпами. Малфой ощущает теплые струи воды и жар ее языка… Он натыкается глазами на полку перед собой, хмурится и резко передумывает… Опустив руку, он берет Грейнджер за волосы и оттягивает голову чуть назад. Она освобождает рот и смотрит на него, вскинув брови. — Встань, — хрипло говорит он. Она моргает пару раз и поднимается. Драко делает шаг на нее, она отступает. Еще один. И еще, пока она не упирается спиной в стену. Наблюдая за ее замешательством, он берет ее за бедра и поднимает. Грейнджер хватается за его плечи. Он прижимается к ней животом, а потом медленно начинает опускать ее тело. Касаясь членом входа, он понимает, что легко скользит, ухмыляется и сажает ее на себя. Она впивается в него ногтями и стонет, закрывая глаза. Драко выдыхает и накрывает ее губы своими. Вода периодически скапливается между ними, но разбрызгивается, когда он ритмично толкается, а кожа соприкасается со звонкими шлепками. Грейнджер стонет ему в ухо, не стесняясь, царапается и почти не размыкает век, обвив его ногами. Драко подхватывает ее удобнее, освобождает одну руку, опускает между ними, задевая подушечками соски, и ведет ладонь ниже, стимулируя ее дополнительно. — Боже, да… — она вскрикивает и вздрагивает, дергая локтем. Несколько флаконов падают на пол, он небрежно пинает их в сторону. Спустя пару минут она начинает дрожать и… — Драко, я… Но он останавливается в этот самый момент, не двигаясь вовсе, она быстро моргает и хмурится. — Что? — она почти злится. Он улыбается. — Не так, Грейнджер, — и опускает ее на пол. А потом резко разворачивает спиной к себе. — Ладони на полку. Сейчас. Она понимает мгновенно и выполняет, что приказано. Грейнджер наклоняется, выгибаясь. Он резко входит, направляя себя рукой, она вскрикивает и сбивает с полки оставшиеся баночки, чтобы ухватиться удобнее. Он рассматривает красивую задницу. — Хорошая девочка, — говорит он тихо, она стонет после этих слов. А Драко кладет одну ладонь на ее поясницу, а второй… — Что с безопасностью в этом случае? — Тогда, как мне кажется, положение еще более устойчиво, потому что на ногах стоят оба. — Особенно если я держу тебя за волосы, намотанные на кулак. Он улыбается, сжимая мокрые пряди в кулаке и оттягивая их, таща ее голову назад. Она выгибается сильнее, когда он толкается в нее. Быстро, грубо. Пальцы на полке белеют от напряжения. Шлепки становятся звонкими, вода брызгает во все стороны. — Мерлин… — он слышит судорожное, она снова начинает дрожать. Он ощущает, что она сжимается вокруг него сильнее. Драко облизывает губу. — Готова? — он оглаживает ей спину, чертя красную полосу вдоль позвоночника. — Боже, да. Да, пожалуйста, — она говорит это, он вдыхает и тянет ее волосы на себя, толкаясь со всей силы. Раз, второй, третий. Он прищуривается. Грейнджер замирает, а потом вскрикивает, резко вздрагивая и ударяя рукой по полке. Она машинально хочет опустить голову, но он не дает ей этого сделать, держа локоны, намотанные на кулак. Все ее тело трясется в судорогах перед его глазами, он смотрит на это в абсолютном восторге, открыв рот. Звук отражается от стен, обволакивая все вокруг. Ее стоны раздаются, кажется, даже под его кожей. То, как она сжимает его член стенками, не оставляет никаких шансов для попыток держаться и дальше. Он убирает руку с ее спины, наклоняется, упираясь ею в плитку, нависая над ней, стремительно двигается и хрипло и отрывисто стонет, кончая. Толкается несколько медленных раз и замирает с закрытыми глазами. А потом открывает их и смотрит на то, как капли воды стекают по его животу, скользят на ее спину, прочерчивают себе пути на красивой пояснице и только потом падают на мрамор душевой…***
— Какие планы на сегодня? Грейнджер интересуется, сидя на его диване с мокрыми волосами и поедая свой завтрак. Драко рассматривает ее, попивая кофе. — Сегодня Перу, с часу и до семи вечера. — Лима? Или снова какой-то небольшой городок? — она внимательно смотрит на него, поправляя на себе полотенце. Они вышли из душа минут двадцать назад, сразу же заказав завтрак в номер. — Лима, — он поясняет. — И там здорово. — Мы сходим? — Конечно, — Драко ухмыляется. — Я покажу тебе пару местечек, а еще есть одна хорошая экскурсия в горах. Порталы прилагаются. Но мне нужно будет уйти поработать на несколько часов, — он делает недовольную гримасу, она кивает в ответ. — Уже сейчас, после нашей трапезы. У нас полно подготовки к сегодняшним мероприятиям и отчетов. Буду занят до четырех примерно, так что ты можешь заняться своими делами. — О, спасибо большое, господин Малфой, — Грейнджер хихикает, а Драко закатывает глаза. — А что же вечером? — Сегодня самое крупное шоу за все время круиза. Будет живая музыка, кое-кто из знаменитостей, — расплывчато говорит он. — Оркестры, куча ведущих. В магловской зоне тоже будет концерт. Салюты, шоу-программы… — Типичный вечер закрытия на курорте. — Да. — Последний, — произносит она. — Последний, — повторяет Драко, а она как-то странно смотрит на него. Становится интересно, думает ли Грейнджер о том же, о чем и он. Ждет ли, что он заведет с ней речь о Лондоне? Он почти уверен, что да. Это греет. Мы поговорим, Грейнджер. Поговорим. — Что с твоими пунктами в блокноте? — О, я почти закончила, — она тут же переключается и начинает жестикулировать, рассказывая, что ей осталось добить самую малость, чем она и займется, пока будет ждать его. Драко закусывает щеку. Будет ждать его. Она откидывается на спинку дивана, полотенце поднимается выше, Драко прищуривается. — Так что я подытожу пункты по палубам, еще по ресторанам хочу дописать и… — Грейнджер, — он растягивает улыбку. — Мне нужно уходить с минуты на минуту. Будь добра, набрось на себя плед. Скарлетт будет злиться, если я не приду, потому что остался предаваться утехам в номере из-за того, что меня соблазнили. Она вскидывает брови и осматривает себя. Ухмыляется, но ткань на ноги накидывает. — А тебя очень просто соблазнить. — О, ты не представляешь насколько, — он пробегается глазами по ее голым плечам. — Совсем не нужно прилагать никаких усилий… — Тебе — да. Она бросает на него похотливый взгляд. — Грейнджер… — М? Драко стискивает челюсти и встает с кресла. Блядские отчеты. — Все, я ухожу, — говорит он. — Подальше от вот этого всего… — и неопределенно взмахивает рукой в ее сторону под игривое хихиканье.***
Не может быть, чтобы она сделала все так быстро и хорошо. Гермиона любуется результатом своего труда, осознавая, что постаралась на славу. Все пункты закрыты. До единого! Она делает последние пометки в один из разделов, потому что только что вернулась с обхода палуб, где следила за детской зоной почти час. Она пишет уже шестую страницу о том, как именно аниматоры взаимодействуют с детьми и какие она наблюдала игры и развлечения для малышни, когда раздается стук. Громкий и очень настойчивый. Снова и снова. Гермиона поворачивает голову в сторону двери и вскидывает брови. — Войдите. Малфой врывается, как ураган. — Скорей, Грейнджер, — он бежит к ней через комнату, улыбаясь. — Вставай. — Но я… — Вставай, потом закончишь. Гермиона бросает взгляд на часы, чуть за полдень. Разве он не должен работать? Он тянет ее за руку, поднимая с места. — Я покажу тебе кое-что. — Хорошо-хорошо, — она оставляет блокнот на столе. Быстро идет в коридорчик, натягивает босоножки и смотрит на него. — Куда мы… — Браслеты, — кратко говорит он. — Закрывай глаза, — он подходит и обнимает ее. Гермиона кивает, слушаясь. Рывок. Они в какой-то подсобке. — Идем. Быстро. Драко покидает каморку, она следует за ним по коридору. Несколько минут они идут молча, судя по всему находясь в магловской части. Он выводит ее на палубу, заполненную людьми. — Здесь будет какое-то шоу? — Гермиона оглядывается вокруг. — Я что-то пропустила в брошюре? — Нет, это внепланово. Пассажирам только что объявили, я сразу побежал за тобой, когда сам узнал. — Ладно, — растерянно кивает Гермиона. Они аккуратно проходят сквозь толпу, выискивая место у поручней. Она шагает за его спиной, поэтому не видит ничего за людьми. Но как только Драко пропускает ее к перилам перед собой… — Мерлин! — она закрывает рот руками. — Это же… — Ага, — он улыбается, глаза сияют. Гермиона медленно выдыхает. Мимо них буквально метрах в пятидесяти проплывает магловский круизный лайнер. Огромный, белоснежный, с десятком водных горок на верхней палубе. Пассажиры отдыхают на разных уровнях, лениво шагают по зонам ресторанов, некоторые обедают семьями или парами. Слышатся разномастная музыка и размеренный гул работающих турбин. — Он будет еще ближе, подожди полминуты, — произносит Драко. Она изучает все вокруг, пробегая взглядом и по стоящим неподалеку людям. — Ой, смотри! — Гермиона замечает вчерашнюю пару старичков. — Мы их видели, они снова вдвоем. — Ну, они женаты. Конечно, они ходят вместе. Гермиона цокает. — Они просто не могут друг без друга! Малфой закатывает глаза. — Все люди друг без друга могут, Грейнджер. Остальное — сказки для девиц. — Наверное, — протягивает она в ответ. — Но иногда не хотят. Он пожимает плечами, а Гермиона возвращает внимание к кораблю. — Он так близко… — шепчет она, Драко кивает. — Ты сказал, что это незапланированно. — Да, они изменили курс. — И все они не догадываются, что мы здесь… — произносит она зачарованно. — Невероятная красота… — Ага. Почти все, — говорит Драко. Гермиона поднимает на него глаза, замирая. — Что? Он улыбается и осматривается, убеждаясь, что народ увлечен разглядыванием корабля. Потом наклоняется, аккуратно берет Гермиону за подбородок и поворачивает ее голову влево. — Смотри прямо, четвертый уровень, над шлюпками. Парнишка в желтой футболке, лет четырнадцати, рядом женщина в платье. Белом. Гермиона находит взглядом пару людей. Она только хочет спросить, что ей нужно понять, как замечает, что мальчик уставился на них и не сводит глаз. Корабли проплывают так близко, что она видит его лицо. Не веря в то, что прямо сейчас творится перед ней, она поднимает ладонь и машет в их сторону. Парень внезапно улыбается и почти незаметно делает аналогичный жест рукой, которая локтем стоит на поручнях. — Боже мой! — Гермиона открывает рот. — Он что… — Волшебник, — Драко кивает. — Ему точно больше одиннадцати. Значит, мать тоже знает. Как раз в этот момент мальчик подзывает женщину, она наклоняется к нему, а тот говорит ей что-то на ухо. Она оборачивается и смотрит в их направлении, но не фокусируется на чем-то конкретно. — Она не видит. Магл, — шепчет Гермиона. — Да, — подтверждает Драко. — Но он ей рассказал. Тем временем мама улыбается своему сыну и обнимает его. У Гермионы перехватывает дыхание от понимания, что он все видит. Лайнер, каждого из них, все, что здесь на борту… От осознания того, как прямо сейчас в лице этого мальчика пересекаются две культуры, два мира. Как на самом деле они близко друг к другу. Всегда рядом. — Это невероятно… — Борт английский, может быть, парень учится в Хогвартсе, — Драко опирается на поручни. — Здоровенный, кстати. Наш больше, конечно, но все равно. Я насчитал семь этажей. Гермиона может только моргать, пока магловский лайнер не минует их, уходя дальше в море и оставляя после себя следы на воде. — Эти корабли, — начинает Гермиона. — Твой, магловский… Это нечто восхитительное, ты знаешь? Вмещать такое количество людей, столь легко пересекая океаны… Я никогда раньше не была на лайнере. Не видела и даже не задумывалась о том, как вообще это устроено и как создавалось… Она смотрит на него, а Драко как-то странно глядит в ответ, пожевывая губу. — Что такое? — Я мог бы… — произносит он, раздумывая. — Я не уверен, но если попробовать… — О чем ты говоришь? — не понимает она. — Идем со мной, Грейнджер.***
На верхней палубе они оказываются буквально спустя несколько минут. Все это время Драко размышляет о том, как бы провернуть задуманное. Он точно помнит, что браслеты способны на такие фокусы, но он ни разу не пробовал и даже не уточнял механику действий в подобных ситуациях. Скар говорила, что таким образом можно быстро передавать информацию или конкретные образы, но реально ли расширить их чары настолько? С другой стороны, а почему нет? Он смотрит на белую полосу на запястье. Эти вещицы очень занимательные, они работают почти как волшебные палочки. — Драко? — слышит он сзади и понимает, что задумался и просто молча стоит у перил уже некоторое время. Он прочищает горло. — Браслеты, — Малфой поднимает руку. — Я рассказывал тебе о них, помнишь? Открытые доступы, связь между ними, возможность перемещений, мы можем найти друг друга с их помощью, почувствовать неладное. Она присаживается на диван. — Так. — На самом деле, они довольно… интересные. И потенциал в них заложен огромный. Я бы сравнил это с волшебными палочками. Не такой мощности, разумеется, но суть остается. Это вещь, которая проводит через себя и направленно выпускает твою магию, позволяя ею пользоваться. — Тогда это действительно похоже на палочки, — Грейнджер выглядит увлеченной. — Верно. Мы пользуемся довольно скудным списком из всего того, что они могут нам предоставить. Но здесь другого и не требовалось, они служат конкретным целям на лайнере. Она кивает. — В целом они плотно связаны с хозяином. И если, например, он владеет окклюменцией или легилименцией… — То могут помочь? — она вскидывает брови. — Что-то вроде того, — Драко присаживается рядом. — Я поняла. — Ты упомянула, что никогда не видела, как создаются лайнеры… И я подумал… — Ее глаза расширяются в догадке. — Я подумал, что могу показать тебе. Ну или попробовать… Она моргает, глядя на него. А он подсаживается ближе. — Я ничего не обещаю, потому что никогда не пробовал этого делать. Она просто молча кивает.Kidnap Kid ft. Leo Stannard — Moments (Acoustic Live)
А Драко ловит себя на том, что ему не страшно и не тревожно — впустить ее в голову. Он верит ей. И вот уже от этого становится по-настоящему жутко. Он протягивает руку, смотря в карие радужки, и снова осознает, что совершенно не готов к отказу. Она вкладывает свою ладонь в его, даже не задумавшись. Мысль о том, что она тоже доверяет, пронзает насквозь. Он уводит взгляд. — Хорошо, если это работает так, как я думаю, нужно просто закрыть глаза. И она опускает веки. Он некоторое время рассматривает ее лицо, а потом делает то же самое. Драко выдыхает и ныряет в глубину своей памяти, представляя, как воспоминания медленно проходят по его руке и передаются из браслета в браслет. — Скар, я хотел бы, чтобы ты стала управляющей на этом лайнере. Если он выйдет в плавание, если у нас получится… Ты окажешь мне такую честь? Йорк поднимает глаза, полные удивления и восторга. — Я… — Как ты смотришь на это? — Мерлин, — Скарлетт обхватывает щеки ладонями. — Это такая честь… Мистер Малфой… Драко улыбается, вспоминая, как она была счастлива. И как расплакалась потом. Картинка меняется. — Дорогой, это будет сложно, — Алекс глядит на него серьезно. — И очень дорого, ты осознаешь суммы? — Алекс, я все понимаю. — Это миллионы, Драко… И то, какие риски будет нести процесс… Я поддержу тебя, но хочу быть уверена, что ты осознаешь… — Алекс, я хочу сделать это, — его собственное лицо отражается в ее зрачках. — Я смогу сделать его, слышишь? Стенли медленно выдыхает и кивает. — Я посчитаю все, что будет нужно. Держи меня в курсе. Она встает и идет к двери, а потом оборачивается. — Ты совершенно сумасшедший, — она не улыбается. — Но если тебе это нужно… — Мне это нужно, Алекс. Мне это нужно. Драко прерывает воспоминание, доставая из недр памяти следующее. — Мистер Малфой, это очень… — министр сидит в кресле в своем кабинете и смотрит на него, вскинув брови. — Амбициозно. — Я понимаю. — И я не обещаю вам такое количество спонсоров. Ни один человек не сможет вам столько гарантировать… — Я знаю. — Вы готовы оплачивать это из своего кармана? — Бруствер хмурится. — Я понимаю, что вы вовсе не нуждаетесь и не стеснены в средствах… Но мы будем говорить о по-настоящему огромных капиталах. Тем более если вы и правда хотите инициировать такие исследования, о которых мне сейчас сказали. Вы намерены вытаскивать из хранилища тоннами? Насколько хорошо вы посчитали… — Все бумаги и сметы перед вами. Министр открывает папку, перелистывая в самый конец, и смотрит на цифру, его брови взлетают снова. Он убирает бумаги. А потом потирает подбородок, задумавшись. — Какую цель вы преследуете, мистер Малфой? Неужели это искупление? Ответа на вопрос не следует. Вместо него: — У меня есть одно требование. Только одно. Бруствер поднимает на него глаза. — Анонимность. — Опять? — не выдерживает министр. — Мистер Малфой, если этот лайнер выйдет на воду… Вы осознаете, что это открытие невероятных масштабов? Особенно если у вас получится с реактором. Почему вы… Воспоминание обрывается, и сразу же начинается новое. Он оказывается в своем кабинете. — Что значит, нет таких специалистов? — Мистер Малфой, — проговаривает какой-то старичок в очках. — Требования, которые вы предъявили к ученым… — Означают, что им будут очень хорошо платить, мать вашу! — Драко хлопает ладонью по столу. — Ищите. Меня не интересуют отговорки. Мужчина кивает и выходит за дверь. — Блядство! — он еще раз бьет по столу, в этот раз двумя руками. Картинка снова меняется. Драко стоит в порту, видя, как из кучи металла строители возводят большие продолговатые блоки. Рядом стоят несколько огромных турбин. — Ну, как дела? — спрашивает он. — Ты потратил бюджет парочки городов, — голос Алекс звучит сзади, он не оборачивается. — Прекрасно. — Строительство идет по плану, — врывается Скарлетт. — Вас ждут на согласование… Новое воспоминание. Пустой кабинет, тихий звук движущейся секундной стрелки на часах. Но вдруг… — Мистер Малфой! — Скарлетт врывается, практически выбивая дверь. Следом за ней бежит его секретарша с извинениями. — Я не хотела впускать, — начинает она. Драко выпроваживает девчонку, говоря, что все в порядке. Закрывает за Йорк. Он поворачивается к ней, все лицо в слезах. — Что случилось? Скар? Но она улыбается, пытаясь прийти в себя. Хватает его за предплечья и смотрит в глаза. — Электричество. У них получилось… Реактор, они… — она резко вдыхает, потому что говорит все это сумбурно и фактически рыдая. Драко видит, как замирают его собственные руки, сжатые тонкими пальцами Йорк. Ручка падает на пол с оглушительным звуком. Картинка прерывается. — Вы можете поплавать в этих сферах, мистер Малфой, или погулять по острову. Правда, там почти нет растительности, пальмы еще не доставили. Скар прогуливается по недостроенной второй палубе, щурясь от солнца. — Ага, я хочу поплавать под водой немного. Может, найду что-нибудь интересное. Здесь же есть магические места. — Наверняка есть, — она пожимает плечами. — Может, отыщу какое-нибудь. Новый виток магии, и вот он уже пожимает руку Брустверу. — Доминиканские еще держат оборону. Но я уверен, что, когда они поймут, сколько теряют туристов… — Хорошо, спасибо, министр. — Аргентина и Чили в твоем распоряжении. Там разрешено готовить целые зоны для перемещения порталами в эти их ущелья… — Ледники, — поправляет Драко. — Ну да, точно. В общем, бери их в оборот, планируй маршруты, — Бруствер ухмыляется. — Нам еще нужно будет обсудить Майами, скорее всего, придется найти отдельный остров или что-то вроде того… Воспоминание обрывается и перескакивает. Гавань. Лайнер, весь серый, краска еще не нанесена. Старый волшебник показывает рукой на носовую часть. — Ближе к началу можно возводить магловскую зону, туда же мы в тестовом режиме переместим реактор. — Прямо туда? — удивляется Драко. — Под воду, но как можно ближе к самой зоне, да. Дымка прерывается, потом рассеивается вновь. Он видит собственную руку с подрагивающими пальцами, занесенными над выключателем. Он стоит в зале на магловской палубе. Скарлетт переминается с ноги на ногу рядом. Она тяжело дышит и дрожит. — Все должно быть хорошо, — шепчет она. — Пожалуйста, пусть все будет хорошо. Он замечает страх в ее глазах. Она поднимает взгляд на Драко и поджимает губы. Малфой слышит свой собственный выдох перед тем, как его палец опускает на кнопку. Щелчок. Вокруг загорается свет. — Мерлин, — вскрикивает она, и слезы катятся по красивому лицу Йорк. — Святой Мерлин, да! — она прыгает на месте, стуча каблуками по полу. А потом выругивается и сбрасывает туфли с ног легким движением. Лодочки небрежно падают на паркет. А она босиком проходит по помещению, пританцовывая. — Получилось, получилось! У вас получилось! Я не могу поверить, точнее, конечно же, я могу поверить, но… Она продолжает восклицать несвязные восторженные речи, а Драко поворачивается и видит собственное лицо в зеркале. Потерянное, неверующее, счастливое… Он улыбается, когда меняет воспоминание. Солнце, море. Корабль. И протянутая рука Бруствера. — Что ж, мистер Малфой. Признаюсь, я не до конца верил в эту вашу затею… Но то, что вы смогли сделать… — он качает головой, оглядывая белоснежный лайнер, по стене которого мелькает отражение радуги. — Это… Министр поворачивается и внимательно смотрит на Драко. — Вы очень талантливы. — Благодарю за высокую оценку. — И вы все еще настаиваете на анонимности. — Да, как и всегда. Бруствер недовольно поджимает губы. — Мистер Малфой, безусловно, то, что проект находится под крылом и именем Министерства, — это очень удобно для репутации высших должностных лиц. Но… — Мистер Бруствер, мы уже обсуждали это. Верно? Министр тяжело вздыхает. — Да, конечно. Пойду посмотрю ближе. — Конечно. — Это невероятное чудо, мистер Малфой. Вы должны знать это. Глядя в спину уходящему Брустверу, Драко тихо повторяет: — Чудо. Внезапно Малфой чувствует боль в висках и понимает, что нужно заканчивать с экспериментом, если он хочет, чтобы его мозги не воспламенились. Он глубоко вдыхает и аккуратно выныривает из памяти, закрывая замочки, как делает это во время использования окклюменции. Он концентрируется на звуках вокруг: музыке, криках чаек… Пространство в голове понемногу очищается от дымки, он открывает глаза. Первое же, что он видит перед собой, — замершую Грейнджер с заплаканным лицом. Ее щеки абсолютно мокрые. — Эй, — он оглаживает ее ладонь. — Грейнджер. Она всхлипывает и поднимает веки. — Все нормально? Она не сводит с него взгляда. Дышит тяжело, будто бежала. Лоб напряжен, как и все тело. Драко сглатывает и пытается разбавить обстановку. — Вообще-то, я планировал показать чуть больше, — говорит он. — В том числе то, как мы обсуждали сирен в пригласительных, ты бы поняла, что это прекрасная идея, и… Она бросается ему на шею, сжимая так сильно, что Драко кажется, он просто задохнется. Он начинает привыкать к тому, что ее чувства иногда могут выражаться вот так стремительно и неожиданно. Поэтому обнимает в ответ, пока она залезает ему на колени. Он гладит ее по спине, пока она рыдает на плече. — Я не знаю, что мне сказать, у меня нет слов. Я так устала их подбирать, — шепчет она на ухо. — Они все равно не донесут все то, что я думаю и что я… — она резко выдыхает, щекоча горячим воздухом его шею. Драко улыбается, слушая этот бессвязный монолог, и просто кивает. Он покачивает ее на руках несколько минут, перед тем как она успокаивается и говорит: — Что ж. Это было… прекрасно, — ее нос красный, а глаза заплаканные. Драко собирается пошутить, но его значок загорается ярким светом. Он вздыхает. — Тебе нужно идти, не так ли? Уверена, Скар искала и ждала тебя все это время. — Это ничего, я… — Драко, иди, все в порядке. Мы оба прекрасно понимаем, что тебе нужно работать. Не оставляй ее одну с этим всем, — она убирает волосы назад и встает с его колен, поправляя платье. Он вздыхает и поднимается. — Я закончу и найду тебя сразу, хорошо? И мы пойдем поужинать в Лиме. — Конечно, — она кивает. А Драко быстро целует ее в висок и идет к выходу с палубы. Но Грейнджер окликает его почти у лестницы. Малфой оборачивается. — Драко, сегодня последний вечер. — Так, — говорит он осторожно. — Завтра в обед я уеду, и мы… Я бы хотела… Драко резко поднимает ладонь вверх. Она замолкает. Он смотрит на нее серьезно и внимательно. — Вечером. Мы поговорим за ужином, дождись меня, хорошо? Она моргает, а потом улыбается и кивает ему. Он кивает в ответ и уходит.***
— И еще вот этот, забирай и сразу отправляй, — Драко протягивает Скар график. — Угу, подпишите только. Малфой ставит подпись. Потом еще одну. — Отлично, — Йорк забирает бумажки, складывает в папку, взмахивает рукой, и та тут же исчезает. — Как будто бы это все, — она устало опускается в кресло и выдыхает. Драко откидывается на спинку своего и прикрывает глаза. — Ненавижу бумажки. — Я знаю, — смеется Йорк. — Честно говоря, удивляюсь, как вы выдерживаете эти собрания. — С трудом и мучениями. Оба прыскают. — Как мисс Грейнджер? Я не видела ее сегодня. — В порядке. Мысли просачиваются в укромный уголок, который он попытался закрыть на время обсуждения дел. Драко улыбается, а потом замечает, что Скарлетт смотрит на него. Тоже с улыбкой. Она быстро отводит взгляд, чтобы не смущать и не вызывать вопросов, а потом продолжает серьезным тоном: — Что ж, тогда предлагаю на сегодня заканчивать. Сейчас уже почти пять. Вы будете выходить в Лиме? Там весь лайнер, кажется, собрался. Город большой. — Да, поужинаем и покажу Грейнджер вечернюю экскурсию, вероятно. Скар кивает. — Я пойду готовиться, — она встает и поправляет прическу. — Там письма пришли сегодняшние, я все положила, они подписаны. — Спасибо, Скар. — Она доходит к двери, как он окликает ее, Йорк оборачивается с немым вопросом на лице. — Ты молодец. Я рад, что ты здесь. Она улыбается. — Спасибо, мистер Малфой. Он кивает, Йорк покидает кабинет, закрывая за собой. Драко вздыхает и потягивается в кресле. Потом встает и бросает взгляд на несколько конвертов на столе. Он морщится, понимая, что если начнет разбирать еще и их, то не вылезет отсюда часа два. Нет, завтра. Он подходит, сгребает три стопки в одну и кладет на край стола. Малфой разворачивается, берет со стула пиджак и, накидывая его на плечи, задевает всю эту кучу из писем, которую только что соорудил. Самое верхнее падает на пол, разрываясь. Из тонкого конверта вылетают и рассыпаются колдографии, свернутый лист и перетянутая лентой целая пачка бумаг. — Блядство. Драко наклоняется, чтобы поднять их и засунуть обратно в конверт, протягивает руку и замирает. Колдо. Он и Грейнджер. В зимней зоне, вечером. Позавчера. Он быстро собирает все до одной и пересматривает. Вот он идет за ней в сияющей сфере, следом они танцуют, еще одна со снегопадом, на четвертой он целует ее, а на пятой хватает и несет к выходу. Картинка прерывается, потому что тот, кто делал эти снимки, стоял как раз у двери. Драко быстро вспоминает, что, когда они вошли, ворота просто исчезли. Он еще подумал, что зона закрыта для пассажиров, поэтому не стал накладывать запирающие или блокировать… Он сглатывает и переводит взгляд на перетянутые листы, просто берет их и не снимает ленту. Так же он поступает с листом. Он убирает все на стол, а потом поднимает сам конверт. Никаких опознавательных знаков. Письма из Министерства приходят с печатями и подписанные официально, здесь же только имя и фамилия Грейнджер, написанные от руки. Драко сидит на корточках, рассматривая бумажку. Потом встает и глядит на свернутый пергамент. Хмурится. Он не должен это читать. Он никогда не открывал чужие письма и не считает это нормальным. Он просто отдаст это ей и все. В конце концов, это ее вещь. Малфой уже складывает все части посылки, как останавливается, раздумывая. Подписано рукой, никаких опознавательных признаков, нет отправителя. Колдографии, сделанные тайно и, что-то ему подсказывает, без согласия. Он медленно дышит, держа письмо. А если ее шантажируют? Что, если какой-то ублюдок делает это, а Драко не знает? Он вполне может себе представить, что Грейнджер способна не говорить ему об этом, даже если что-то подобное и происходит. Должен ли он молчать, имея такие подозрения? — Блядство. Борясь со своими принципами и совестью, он разворачивает пергамент.«Гермиона, здравствуй. Я пишу тебе это письмо неофициально, отправляю его из дома, потому что в Министерстве об этом никто не в курсе, и мне бы не хотелось, чтобы были. Дорогая, на лайнере, где ты сейчас работаешь, разумеется, есть и наш репортер, который следит за разными известными личностями и отправляет мне ежедневно информацию. Сразу скажу, что ты в этот список не входила и не входишь. Однако пару дней назад я стала получать от него мелкие заметки о том, что он частенько видит тебя с одним и тем же человеком и ведете вы себя… неформально. Я игнорировала это, потому как понимаю, что это не мое дело. Однако в последнем письме получила эти колдографии, которые он приложил вместе с остальными, а в тот же день услышала новость от министра. Гермиона, пожалуйста, послушай меня. Мы знакомы очень давно, сотрудничаем плотно уже несколько лет. Я позволю себе сказать это только один раз и сразу прошу прощения, если лезу в твою личную жизнь. Кингсли собирается предложить тебе очень высокую должность в аппарате заместителей, как только ты вернешься домой. Мне жаль портить сюрприз, но такова ситуация. Более того, я уверена почти на сотню процентов, что ты будешь вторым заместителем министра магии. Сама понимаешь, о каком уровне мы говорим в таком случае… Милая, эта должность имеет под собой массу требований, среди которых и те, что напрямую затрагивают твою репутацию. Я скопировала бумаги, содержащие всю нужную информацию, и отправляю с этим письмом. Пожалуйста, просмотри их, я выделила красным. Гермиона, я искренне желаю тебе получить это место, если ты по-настоящему хочешь. Поэтому прошу тебя, просто имей в виду все то, что я отправила тебе и пишу сейчас. Если ты так развлекаешься или летняя атмосфера ударила в твою голову, это ничего. Малфой симпатичный, спору нет. Не нужно заново знакомиться, что-то из себя строить… Я все понимаю. Курортные романы никто не отменял, о делах его семьи, наверное, многие уже и вовсе забыли. Уверена, что ты просто позволила себе расслабиться, ведь не может же подобный человек по-настоящему быть достойным тебя. В конце концов, ты взрослая, никто не может тебе указывать. Но, пожалуйста, будь осторожна. Этот репортер, который вас снял, давно мне должен, между нами есть определенные договоренности, и я уверена, что от него информация никуда не выйдет. От меня тоже, я обещаю тебе это. Иначе не писала бы сейчас. Однако я не могу гарантировать, что вас не снимает кто-нибудь еще. Дай Мерлин, если такого умника не нашлось. Гермиона, таких предложений не делали еще никому. Я говорю о таком прыжке по карьерной лестнице в Министерстве магии. Уверена, ты понимаешь несовместимость столь высокого уровня чиновника и опального бывшего Пожирателя смерти, которого мир не видел уже несколько лет. По моей информации, он просто где-то тихо живет и прожигает отцовские деньги. Я не могу утверждать, но, во всяком случае, никаких открытых данных о том, чтобы он занимался чем-то приличным или вообще хотя бы что-то делал, нет. Согласно тем условиям, что ты найдешь в документах, любая подобная связь может подорвать твою репутацию в обществе и помешать стремлениям и амбициям, которые ты, безусловно, имеешь. Пожалуйста, подумай об этом, если ты действительно метишь наверх. Я еще раз прошу прощения за такое письмо, мне неловко и неуютно оттого, что вообще его пишу. Но я делаю это для тебя. Лаванда Браун».
Драко держит пергамент между пальцами. Он перечитывает текст дважды. Снимает пиджак и садится на стул, бросая бумажку на стол перед собой. Он поднимает взгляд на часы. Пять. Он обещал Грейнджер, что будет занят до четырех. Грейнджер. Ужин в Лиме, разговор о будущем… — Завтра в обед я уеду, и мы… Я бы хотела… — Вечером. Мы поговорим за ужином, дождись меня, хорошо? Он усмехается. Почти истерично. Будущее. Его и Грейнджер. Смешок снова вырывается из него, когда он откидывается на спинку стула, глядя на перевязанную лентой стопку. Он даже не будет открывать это. Он и так прекрасно понимает, что там. Такие договоры довольно стандартны для претендентов на высокие должности. Те, что он видел. О строгости относительно чистой репутации чиновников, претендующих в министерские кабинеты около Бруствера… Мерлин, о ней можно только догадываться. Чистой репутации. Драко закрывает глаза. …он видит тебя частенько с одним и тем же человеком и ведете вы себя… неформально. Гермиона, я искренне желаю тебе получить эту должность, если ты по-настоящему хочешь. Драко расстегивает верхнюю пуговицу рубашки, потому что ему становится тяжело дышать. — Там хорошие должности. Это большой шаг для меня. Он помнит то, как она сидела на кровати. Такая красивая со своими этими потрясающими кудрями. И сжимала в дрожащих пальчиках письмо Бруствера с новостью. И как он задержал дыхание от радости за нее. — Кажется, мне предложили повышение. Он открывает глаза и смотрит перед собой. …понимаешь несовместимость столь высокого уровня чиновника и опального бывшего Пожирателя смерти, которого мир не видел уже несколько лет. Драко ухмыляется. Вот кто он. Вот кто он для них всех. Опальный Пожиратель смерти. Скрывающийся, залезший в свою нору. И никто его не замечает… И в чем неправа Браун? Это та информация, что у них есть. С чего бы кому-то из них считать по-другому? Да ее саму чуть не прикончили в битве за Хогвартс, она еще и вежливо его описывает, черт возьми. Я все понимаю. Курортные романы никто не отменял, о делах его семьи, наверное, многие уже и вовсе забыли. О нет, детка. Никто об этом не забыл. И твое заботливое письмо самое лучшее тому подтверждение. Мать его. По моей информации, он просто где-то тихо живет и прожигает отцовские деньги. Драко улыбается. Во всяком случае, никаких данных о том, чтобы он занимался чем-то приличным или вообще хотя бы что-то делал, нет. И в чем она снова неправа? Перед глазами появляется Грейнджер. Тогда, на палубе, в один из первых дней. — Война в прошлом, Малфой. И то, что ты живешь этим до сих пор, только подпитывает ее силу. Вот вам и прошлое. Прошлое… Являющееся частью нас самих. Всегда. У одних оно проще, а другие будут жрать ложками всю ту кучу дерьма, которую навалили сами же в этом своем прошлом. — Ты можешь прятаться в норе, чтобы твое имя просто забыли и не трогали тебя. Вдруг он отчетливо понимает, что именно так ему и следовало поступить. Потому что одна даже «связь» с ним, как оказалось… Даже та, что не объявлена официально, а только лишь слегка промелькнула где-то… Одна лишь она способна лишить человека должности. Только упоминание его имени рядом. Тем более рядом с ней. Святой Мерлин, на что он вообще рассчитывал? Что они сойдут за ручки с корабля и пойдут по Атриуму Министерства, приплясывая от счастья? А потом он отведет ее к матери, которая стояла и смотрела, как Грейнджер пытали? Вместе с ним, к слову. Что он вообще себе надумал? Что он смог бы ей дать? Это гребаное письмо словно сбросило глупую наивную пелену с глаз. Опальный скрывающийся бывший Пожиратель смерти. Он хочет сглотнуть, но горло сведено спазмом, у него не получается сделать это с первого раза. Драко ритмично бьется затылком о спинку стула. Вопрос только один. Какого хера он за эту неделю решил, что все это вдруг потеряло значение? Вот где наступило дерьмо. Вот где все пошло неправильно. В той точке, где он во что-то поверил. Где он забыл о том, кто он такой. И о том, каким они все его считают. Салазар, какой бред. Уж кому и стоит проверить голову, так это ему. Вот на кого подействовали морской воздух и летняя атмосфера. Или что там еще писала Браун. Вот где правда. Настоящая. Он потащит ее на дно. Туда, где сам прячется в своей ракушке. И на одну только неделю стоило ему об этом забыть и потеряться в ней, как он чуть не сделал это. …ведь не может же подобный человек по-настоящему быть достойным тебя. Голова начинает нестерпимо болеть. Моментально. Мерлин, чем он думал? Драко закрывает глаза, а потом быстро открывает их и хватает со стола пергамент, черкая на нем пару строк. Складывает и щелкает пальцами, лист исчезает. Вот как должно быть. Она — там. Он — здесь. И две эти параллели не должны были вообще пересечься. Вот она — его жизнь. И то, что он посмел об этом забыть, чуть не разрушило желания и стремления другого человека. Ее желания и стремления. Где-то внутри становится больно. Очень резко и очень сильно. Он хмурится и медленно протяжно выдыхает. Нет, Грейнджер. Я не поступлю с тобой так. Только не с тобой. Только не с ней.***
Гермиона хмуро сидит на набережной, допивая свой чай. Она сама не может понять, что не так, но записка, которую она получила от Драко… Будто что-то случилось. Она вспоминает две простые строки.«На ужин не приду. Позже увидимся».
Жаль, если что-то у них пошло не так, кажется, что это произошло во время их планерки. Может быть, она смогла бы чем-нибудь помочь? Предложить ли это? Или с ее стороны это будет неуместно? Она вздыхает. Он несколько раз писал ей такие записки. И всегда от них веяло теплом. Он шутил, острил, даже смайлики рисовал. Но не сейчас. Она закусывает губу, раздумывая, а потом поднимается и решает спросить сама. В конце концов, если что-то стряслось, она просто оставит их в покое. А вдруг им понадобится хотя бы какая-нибудь ее помощь, плевать ей на ужин и концерты. Она будет сидеть с ними там, если сможет быть полезна. Почти бегом она пересекает широкую гавань, поднимаясь по трапу, и сталкивается с… — Гермиона? — Скарлетт улыбается, глядя на нее. Вокруг них никого, так что она разговаривает спокойно. — Скарлетт, как я рада тебя видеть. Вы… закончили свои дела? Только что? Йорк непонимающе смотрит на нее. — Дела? — Ну, ваше собрание. Скар моргает, задумавшись, а потом отвечает: — Мы закончили, когда не было еще пяти, Гермиона. Сейчас семь, я не совсем понимаю… — Драко написал мне в пять, что не придет на ужин. Я думала, у вас что-то случилось… — она растерянно рассматривает Йорк. — Нет, я уверена, что мы закончили почти вовремя, извини, — Скар выглядит такой же озадаченной, как и она. — Ну ладно, — говорит Гермиона, — я спрошу его сама. Это ничего, — она улыбается. — Я только что видела его на верхней палубе. Шла мимо, подняла голову… Решила, что вы ужинаете там. — Спасибо, я поняла. Хорошего тебе вечера. — О, это вряд ли, — отшучивается Йорк. — Не пропустите концерт и салюты. Я уверена, ты никогда не лицезрела подобного. — Конечно, — кивает Гермиона и идет к лестницам. На пятой палубе она оказывается довольно быстро, скользит в подсобку, прикладывает руку. Ступени. Она выходит на воздух, который всегда как-то немного прохладнее здесь. И видит Драко моментально. Он стоит, опираясь задом на перила. И смотрит на нее. То, как именно он это делает, не нравится ей тут же. Что-то внутри поднимается и обволакивает щупальцами грудь. Неприятными. — Привет, — осторожно говорит она, делая шаг вперед. — Добрый вечер, Грейнджер, — лицо не меняет выражения, глаза абсолютно пусты. Что за черт? Добрый вечер? — У тебя что-то случилось? — она шагает еще раз, приближаясь. Он молчит, рассматривая ее. Долго. Гермиона почему-то тоже не заговаривает. Его взгляд внимательный и долгий. Он впивается радужками ей в лицо, о чем-то думая. — Кажется, нам пора поговорить. Она моргает. — Хорошо. Это… как-то связано с сегодняшним вечером? Планы меняются, что-то стряслось? — она задает вопросы один за другим, пытаясь хотя бы как-то считать его настроение. — Да, планы меняются, — только и отвечает он. — Хорошо, мы не пошли ужинать. Скарлетт сказала еще про салют и… — Грейнджер, — говорит он тихо, она поднимает глаза, — мы никуда сегодня не пойдем. Гермиона замолкает, выжидающе глядя на него. — Завтра заканчивается круиз, ты помнишь? — Да, — только и может сказать она. — Грейнджер. — Что? — Чего ты хочешь от нашего… сотрудничества? Кроме очевидного. — Очевидного? — она вскидывает брови. — Ну-у-у, — говорит он, оглядывая все вокруг. — Ты хорошо провела время, нам было… весело. — Внутри Гермионы что-то натягивается на этих словах. — Я не давал тебе скучать, пока ты выполняла свою работу. — Не давал скучать? — повторяет она. А сама осматривает стол и другие поверхности на предмет наличия алкоголя или хоть чего-нибудь, чем можно объяснить то, что она слышит. — Ну да, — он пожимает плечами. — Это было весело, не так ли? — Весело, — она снова вторит, как идиотка. Он кивает. А Гермиона вдруг понимает, что происходит. — Драко, сегодня последний вечер. — Так. — Завтра в обед я уеду, и мы… Я бы хотела… — Вечером. Мы поговорим за ужином, дождись меня, хорошо? Она моргает. Это что же? Это тот самый разговор? Вот так? Она не верит тому, что видит прямо перед собой. Нет-нет, это что-то другое, это не может быть вот так… Еще несколько часов назад… — Ты же умная, Грейнджер. Ты не могла не понимать, что все эти игры не выйдут за границы круиза. Это не нужно никому из нас, так ведь? Кажется, что ее ударили наотмашь. То, что было натянуто внутри минутой ранее, разрывается и разбивается на осколки. Разлетается, как снежинки из снежного шара, который уронили на пол. Кружа и кружа… Гермиона кладет руку на спинку рядом стоящего дивана, потому что ноги предательски подкашиваются. — Так что… — Было весело? — спрашивает она, пытаясь держать голос ровным. — Ты это так называешь? Так вот чем это все являлось? — она обводит вокруг себя. Он снова пожимает плечами. — Какая разница, как я это называю? — он ухмыляется. А она открывает рот, глядя перед собой. На человека, к которому только что неслась со всех ног. К которому бежала, потому что так сильно хотела… Который столько всего ей говорил, столько всего открыл здесь. Она так много хотела сказать ему сегодня. Донести, каким она увидела его в воспоминаниях, каким она знает его, каким он является на самом деле. Как он непохож на себя «того». Который был жесток, потерян и опасен во время войны. Мальчишка со сбитыми ценностями, принуждаемый к поступкам, которых сам не понимал. Она столько всего хотела… Горячая волна ударяет в голову, обдавая жаром все, что находится внутри черепа. Ощущение такое яркое, что она на несколько секунд морщится.***
Он не может на нее смотреть. Руки Драко дрожат, и он понимает, что срочно должен что-то сделать с этим. Грейнджер зажмуривается ненадолго, будто ей стало внезапно очень больно. А потом открывает свои огромные глаза, снова таращась на него, словно увидела какого-то монстра. Что ж, примерно это он сейчас из себя и представляет. Пусть так. Пусть. Давай же, Грейнджер. Ударь меня, пошли меня, возненавидь. Брось что-нибудь мне в голову. Делай что захочешь, только не смотри вот так. Пожалуйста. И он не выдерживает. Он просто не сможет что-то ответить еще, если она будет такой. Драко отворачивается и опирается ладонями на поручни, глядя, как по набережной ходят многочисленные туристы. — И что же, Малфой, — глухо звучит сзади. — То, что нам было весело, ты понял до или после того, как переспал со мной? Этот вопрос ударяет его так сильно, что он закрывает глаза, пытаясь удержать равновесие. Он слышит, как срывается ее голос на последних словах. Мерлин, только не это… Внезапно он понимает, о чем она говорит. Тошнота поднимается такой интенсивной волной внутри, что ему кажется, его вырвет прямо сейчас. Где же хваленое действие блядского успокоительного, которое он выпил перед тем, как прийти сюда? Где оно? Поигрался и переспал. И на следующий же день отшивает. Если бы ему не было так паршиво, он бы даже удивился тому, как прекрасно звучит то, к чему она пришла в своей умной голове. И как идеально все складывается. Драко делает вдох и спокойно произносит: — Не помню. Разве это важно? Она выдыхает так громко, что, кажется, этот звук попадает ему под ребра, сжигая все внутри. Он слышит несколько удаляющихся шагов. — Главное, что мы честны друг с другом и во всем разобрались, как взрослые, так ведь, Грейнджер? Мы должны были вместе поработать, мы поработали. Некоторые шероховатости, возникшие в процессе… — он снова пожимает плечами, понимая, что позвоночник почти не слушается. — Шероховатости… — тихо повторяет она. Он впивается пальцами в перила, чтобы не броситься к ней и не упасть на колени, умоляя простить за все, что несет. Попытаться объяснить, рассказать правду. Но… …ведь не может же подобный человек по-настоящему быть достойным тебя. Выдох. Я уверена, ты понимаешь несовместимость столь высокого уровня чиновника и опального бывшего Пожирателя смерти. Вдох. …быть достойным тебя. Выдох. Вдох. — Да, некоторые шероховатости. Они не должны отражаться на работе. И твоей, и моей, так что… Он слышит быстрые шаги по лестнице и оглядывается. Ее здесь нет. Проходит буквально несколько секунд, и он видит ее, появляющуюся на пятой палубе. Внезапно Грейнджер останавливается и замирает. А потом оборачивается, и Драко понимает, что по-настоящему больно ему сегодня еще не было. Это были игрушки, детские шалости… До этого взгляда. Полного разочарования, шока и ненависти. Грейнджер гордо поднимает голову, не сводя с него глаз, заводит пальцы под браслет… Тот самый, соединяющий их. Тот самый, с помощью которого он еще парочку часов назад показывал ей самое сокровенное. Раскрывал перед ней свою душу. Впрочем, он и без браслета это делал, не так ли? Бросал ей под ноги. И она тянет за него. Драко точно знает, как работает эта система. Вещица не снимается с тебя до тех пор, пока ты четко не поймешь, что она тебе не нужна. И судя по тому, что браслет слетает с запястья моментально, падая на пол, как обычная безделушка… Больше не нужен. Ни браслет, ни он сам. Она разворачивается и идет вниз по лестнице, пропадая в недрах коридоров. Вот и все.***
My Love — Sia
Проходы, двери… Где же та самая, что ведет в ее чертову комнату? Чертов номер, на чертовом лайнере, будь он проклят. Она не совсем понимает, как находит каюту, учитывая, что почти ничего не видит вокруг. Закрывая номер, она опирается на стену спиной. Сумка падает на пол. Гермиона замечает свое отражение в небольшом зеркале. Рот открыт, глаза безумные. В них… вопросы. Она успокаивает дыхание, сцепляя на груди дрожащие пальцы. Она не верит. Она… Ты причастен к каждому прекрасному моменту, который здесь со мной произошел. Теплый взгляд, руки, аккуратно скользящие по ее шее. Чуть подрагивающие губы, когда он почти невесомо касается ее под сиянием на небесах. — Все несколько усложнилось, верно? Легкая улыбка. — Я подразумеваю, что ты будешь со мной на обедах без приглашений. Взгляд, полный ожидания и надежды на ее ответ. — Я даже не мечтала попасть сюда. Можно? — Тебе можно. Она хватает себя за плечи, чувствуя озноб. Но балкон закрыт, в номере жарко. — Что тебе нужно услышать, чтобы понять, что это мои подарки для тебя? Мои. Для тебя. Потому что я так хочу, и мне плевать, в каком статусе ты сейчас здесь находишься. Зимняя сказка. Снегопад. Нежные руки, неторопливые губы. — Ты очень красивая. Библиотека, закрытые зоны. Коробки на кровати. — Аналогично или прямо противоположно? Пальцы, ведущие краской по ее коже. — А мне нравишься ты. Не думаю, что это было для тебя секретом, Грейнджер. Ладони на ее шее, тихое «Давай уйдем отсюда, пожалуйста». — Когда ты угодил в шторм, обратной дороги нет. Ее сомнение и… Гермиона присаживается, сползая по стенке. И… — Я не сделаю тебе больно. Слышишь меня? — Я не сделаю тебе больно. Слезы все-таки брызгают из глаз. Она опускает лицо в ладони.***
Скарлетт не спеша прохаживается по невидимой палубе. Вокруг совершенно сказочная атмосфера. Она смотрит на то, как на огромной сцене перед лайнером, порхающей прямо в воздухе, мягко двигает бедрами Саманта Фрай, исполняя одну из самых известных своих песен. Народ практически обезумел, когда узнал, кто именно сопроводит сегодняшний вечер. Йорк уверена, что этот концерт будет главной новостью завтрашних газет. Мерлин, как же долго они пытались добиться согласия. Достать ее на мероприятие считается почти невозможным. Но и это им удалось. Скар мягко улыбается, глядя на то, как все пространство вокруг лайнера заполнено белоснежным сиянием. Такой красоты не было ни в один вечер. Все женщины в платьях, мужчины в потрясающих костюмах. Палубы битком. Даже официанты сегодня в смокингах. Духовой магловский оркестр подыгрывает певице. И это тоже сделано впервые. Волшебный мир еще не знал слияния культур такого масштаба на курортах. И это они еще не видели салюта. А потом морского шоу, а потом… Она опускает глаза на четвертую палубу, и улыбка исчезает с лица. Один из столиков в самом красивом ресторане сегодняшнего вечера пуст. И она точно знает, кто именно там должен сейчас сидеть, ведь лично бронировала лучший вид. По его просьбе. Мистер Малфой трижды за день уточнил, все ли хорошо с их местами. Она поднимает руку и смотрит на белую сияющую полосу на запястье. Связь позволяет на интуитивном уровне чувствовать людей, носящих этот важный аксессуар. Все эти дни она четко ощущала двоих. Но не сейчас. Кто-то из них снял браслет? Почему-то ей кажется, что она знает ответ. Память скользит к записке, которую она получила от своего босса пару часов назад.«Скар, прости. Меня не будет на вечерних мероприятиях».
Йорк шагает ближе к поручням и опускает на них ладони. На пустом столике внизу распускается белая сирень, ветка медленно кружится над его центром. Невероятно красивая магия, которую он сам наложил еще днем. Сам. Несколько раз проверив, все ли идеально. А теперь их нет. Обоих. И что-то подсказывает, что никто за этот столик сегодня не присядет, учитывая обстоятельства. Цветок медленно оседает на поверхность и вянет. Вот и все.