Энди остановилась у длинной деревянной скамьи рядом с кабинетом директора. Кэссиди сидела, сцепив руки, и теребила пальцы в жесте, который Энди узнала как один из ее собственных.
— Привет, Кэс, — Энди села рядом с девочкой, и было нетрудно заметить, что Кэссиди напряжена. Энди знала, что Миранду несколько раз вызывали в кабинет директора, и Энди дважды сопровождала ее. Тогда у Кэссиди были неприятности, но в те разы она не казалась особенно взволнованной. Теперь, когда там была ее сестра с директором, Кэссиди не очень хорошо скрывала волнение.
— Энди! — Кэссиди обвила руками шею Энди и прижалась к ней. — Ты пришла! — дрожа, Кэссиди посмотрела на Энди дикими глазами, а затем указала в сторону входа в кабинет. — Кэролайн там с этим идиотом Дермотом и его родителями. Они даже меня не пустили, и это значит, что она там совсем одна.
Мгновенно разозлившись, Энди встала, взяв Кэссиди за руку.
— Вот как, значит? Ну, это мы еще посмотрим, — она открыла дверь в кабинет, и секретарша подскочила, как ужаленная осой.
— Кэссиди Пристли, — прошипела секретарша. — Разве я не говорила тебе сидеть в коридоре и не заходить?
— Возможно, но я здесь, чтобы забрать Кэролайн Пристли, — Энди слышала, каким холодным был ее голос. — Я полагаю, она там? — она указала на дверь, на которой висела табличка «Профессор Дмитрий Константин, директор школы».
— Да, но вы не можете просто войти. Вы не родитель, — секретарша раздраженно обошла свой стол, когда Энди открыла дверь и вошла внутрь вместе с Кэссиди.
Кэролайн сидела на краешке стула, выпрямив спину и вздернув подбородок с явным вызовом. Она была так похожа на свою мать, у нее были точно такого же цвета глаза, что у Энди мурашки побежали по коже. Она поспешила к Кэролайн, игнорируя оправдания секретарши перед директором и присутствие Дерека и его родителей, и крепко обняла неподвижную девочку.
— С тобой все в порядке, малышка? — пробормотала она и только тогда увидела, как в глазах Кэролайн появились слезинки.
— Кто вы? — требовательно спросил мистер Константин, перегнувшись через стол. — На каком основании вы врываетесь сюда?
— Я Энди Сакс, член семьи Пристли, и я здесь как представитель Миранды Пристли, — Энди не была уверена, где она нашла в себе смелость быть такой дерзкой. — Если вы проверите досье Кэролайн и Кэссиди, вы увидите, что у меня есть полномочия прийти и забрать их в любой момент. Миранда давным-давно внесла меня в список доверенных лиц.
— Эта девчонка покалечила моего сына! — мать Дерека сердито посмотрела на Энди и близнецов. — Она ударила его так сильно, что у него до сих пор идет кровь.
— Я не одобряю насилие, как и их мать, но в данном случае она предупредила Дерека, что произойдет, если он не прекратит издевательства над ней, — Энди встала и загородила девочек собой. — Кэролайн пойдет домой со мной, и мы с ее матерью поговорим с ней о том, насколько неправильно прибегать к насилию, но также и о том, что это иногда может произойти, если нам не оставляют выбора или если мы достаточно злы.
— Ничто не оправдывает травму, которую она причинила нашему сыну, — сказал мистер Кинг, стиснув зубы. — Я не могу представить, что мог сказать мой сын, чтобы эта девчонка напала на него, — отец Дермота был высоким, дородным мужчиной с тенденцией розоветь по мере того, как он злился.
— Как насчет того, что он сказал, что наша мать лесбиянка, которая соблазняет молодых девушек? Или что Энди следует винить в том, что она не спасла ту учительницу, которая умерла. Не говоря уже о том, как он выдумал то, что, по его мнению, делают лесбиянки в постели — в мельчайших подробностях, — Кэссиди стояла, скрестив руки на груди, перечисляя все проступки Дермота. — Это только часть того, что он сказал. Кэролайн несколько раз велела ему замолчать. Он не слушал, и когда он, наконец, сказал, что слышал, как его мама говорила его отцу, что наша мама держала бедняжку Бет взаперти в своем сарае все время, пока та являлась пропавшей без вести, чтобы продать побольше журналов за то, что «спасла ее» в нужный момент.
Энди с трудом верила своим ушам. Она медленно повернулась лицом к Кингам и увидела, как мать Дермота побледнела и занервничала сильнее.
— Скажите мне, что это неправда, — сказала Энди низким и угрожающим голосом.
— Мы… я… я имела в виду… — миссис Кинг сделала шаг ближе к мужу. — Милый. Я думаю, нам нужно уйти.
— Дермот, — твердо сказал мистер Константин, — это правда? Вы случайно не подслушивали, когда ваши родители обсуждали миссис Пристли и последние события?
— Я, конечно, так и сделал, — сказал Дермот, явно слишком наивный, чтобы понять, что он подписывает родителям приговор. — Я не лгал. Они говорили обо всем этом, и, когда Кэролайн заносчиво хвасталась тем, какая замечательная ее драгоценная Энди и какой счастливой стала ее мать, мне нужно было вправить ей мозги. Она всегда говорит, что она такая умная, а Кэссиди всегда что-то замышляет, но ее никогда не наказывают, потому что она Присли. Я просто подумал, что будет справедливо, если они и все остальные узнают правду, — было очевидно, что Дермот воспринимал мнение своих родителей как истину в последней инстанции, и кто мог его винить — в конце концов, он был ребенком.
Энди с гордостью посмотрела на девочек. Одна из них, Кэссиди, стояла, сжав руки в кулаки. Кэролайн стояла рядом со своей сестрой, выглядя настолько царственно, насколько это было под силу ее матери, и Энди подумала, что в ней угадывается леди-дракон в процессе становления.
— Спасибо тебе, Кэролайн, за доверие. Это много значит для меня. И еще, спасибо тебе за то, что так защищаешь. Мы все знаем, что бить Дермота неправильно. Тем более, что это была не только его вина, — свирепо посмотрев на Кингов, Энди подошла к ним на два шага ближе. — Это все из-за вас. Вы взрослые люди, которые должны вести себя соответствующе, а не сплетничать и навязывать свои предрассудки своему ребенку. Конечно, он верит в то, что вы говорите. Вы — его образцы для подражания, его герои. Как вы можете так отравлять его разум и ожидать, что он проживет день без того, чтобы кто-нибудь не обругал его за это и не ударил по носу? С таким же успехом вы могли сами поднять на него руку. — Повернувшись к мистеру Константину, Энди продолжила, прежде чем кто-либо из других взрослых успел вмешаться. — И я ожидаю, что это будет вычеркнуто из личного дела Кэролайн. Если я еще раз услышу, что вы позволяете ученику так обращаться с одноклассниками, я подниму шумиху и потребую родительского собрания, темой которого будет школьная политика и компетентность директора. Не забывайте, что Миранда Пристли — причина, по которой у вас появилось новое крыло и зал для компьютерных занятий. Это в сочетании с тем фактом, что ваша зарплата смехотворно высока даже для богатых людей, должно заставить вас задуматься. Пойдемте, девочки. Мы заскочим к вашей учительнице, чтобы забрать ваше домашнее задание до конца недели. Вы вернетесь только в понедельник. К тому времени мистер Константин со всем разберется.
— Теперь послушайте сюда, — сказала миссис Кинг, повысив голос. — Наш сын…
Развернувшись, Энди практически налетела на миссис Кинг.
— Даже не пытайтесь. Я навела справки по дороге сюда. Не думайте, что я не знаю, что вы выходите из себя, когда дело касается Миранды Пристли. Она обошла вашего брата в совете директоров Элиас-Кларк. Она опередила вас лично на нескольких аукционах. Не говоря уже о том, что она председатель двух благотворительных организаций, от которых вы баллотировались, что, я знаю, должно было взбесить вас. Вас обошла Миранда Пристли, снежная королева, которая поставила перед вами задачу руководить всеми благотворительными организациями, заслуживающими такого названия на Манхэттене. Тот факт, что кто угодно мог предпочесть Дьявола в Prada вам, создавшей ангельский образ матери Терезы, сбивает с толку и наводит на определенные мысли. Вы клеветали на Миранду дома только для того, чтобы твой сын передал это другим. Насколько это было глупо? Ради всего святого, это Далтон. У всех влиятельных людей Нью-Йорка здесь учится как минимум один ребенок. Если ваш сын повторяет то, о чем вы двое говорите дома, не думаете ли вы, что его одноклассники и другие друзья здесь не расскажут своим родителям? Боже, — внезапно устав от всей этой ситуации, Энди взяла девочек за руки и вышел из офиса.
Снаружи стояла миссис Кларенс, классная руководительница девочки.
— Я не должна этого говорить, мисс Сакс, но это было великолепно, — прошептала она. Улыбнувшись Кэролайн и Кэссиди, она протянула им листок бумаги. — Я подумала, что вы можете остаться дома на несколько дней. Вот список домашних заданий. Я не буду отмечать ваше отсутствие.
Энди почувствовала, что расслабилась, и на ее лице появилась искренняя улыбка.
— Спасибо, миссис Кларенс.
— Зовите меня Эми, пожалуйста. Это я должна поблагодарить вас. Тот человек мог напасть на персонал и детей здесь, в Далтоне, ваша смелость вне всяких похвал. Кэролайн и Кэссиди имеют полное право гордиться вами.
Чувствуя, как ее щеки заливает краской, Энди откашлялась.
— Спасибо. А теперь, я думаю, мы пойдем есть мороженое и позвоним вашей маме. Она беспокоится о вас, — она нежно сжала руки девочек.
Когда они подошли к ожидавшему их авто, Кэролайн посмотрела на Энди, ее глаза наполнились слезами.
— Так вы с мамой на меня не сердитесь?
Энди подождала, пока они сядут вместе на заднее сиденье, прежде чем ответить.
— Вовсе нет. Мы знаем, что ты понимаешь, что бить других плохо, но обстоятельства сейчас экстраординарные. Мы все через многое прошли, — Энди подумала о фотографиях в блоге Мариссы. — Я абсолютно уверена, что в ближайшее время ты никому больше не расквасишь нос, — она подмигнула Кэролайн.
— В следующий раз моя очередь, — Кэссиди ухмыльнулась, и Энди поняла, что она шутит только наполовину.
— Эй. Остынь. На самом деле, мороженое — это здорово, когда ты горишь от злости, — Энди усмехнулась, услышав дружные стоны девушек из-за ее неудачного каламбура. — Я не отказалась бы от мороженого с шоколадной крошкой. Что насчет тебя?
— Фисташковое! — Кэссиди причмокнула.
— Фу, — сказала Кэролайн. — Ваниль с шоколадно-ореховой посыпкой и взбитыми сливками на гарнир.
Ага, подумала Энди. Кэролайн действительно была дочерью своей матери.
***
— У меня твой адвокат на второй линии, Миранда, — позвала Эмили из приемной наконец-то.
Миранда нажала на кнопку второй линии и поднесла беспроводную трубку к уху. Иногда она отвечала на звонки по громкой связи, но сейчас было не то время. Подумав, она встала и закрыла дверь в свой кабинет. Она заметила, как обеспокоенно нахмурилась Эмили, и поразилась тому, насколько близко та узнала свою первую помощницу за последние несколько недель.
— Миранда. Это Лоуренс, — спокойный и уверенный голос ее личного адвоката на протяжении более чем пятнадцати лет заставлял ее немного расслабиться. Если кто-то и знал, как вести дела с юридической точки зрения, так это Лоуренс Сандерс.
— Лоуренс, рада слышать. Каков наш план действий? — спросила Миранда.
— Это зависит от того, чего ты хочешь: чтобы это прошло тихо или публично с треском. Или если вы хотите разоблачить эту женщину и получить денежную компенсацию… Только скажите.
Миранда обдумывала эти вопросы с тех пор, как увидела блог этой змеи утром. Честно говоря, ее мысли в основном были заняты ее девочками, особенно Кэролайн, но она ожидала услышать их в любой момент.
— Я хочу, чтобы этот блог исчез, а вместе с ним и журналистка Марисса Геллер. Я хочу, чтобы она подписала документ, в котором говорится, что она никогда больше не сможет упоминать члена моей семьи или семьи Андреа. Естественно, я хочу, чтобы ее внесли в черный список в Нью-Йорке.
— Я так и думал, — в голосе Лоуренса не было осуждения.
— И, учитывая все обстоятельства, чем меньше СМИ пронюхают об этом, тем лучше. Я понимаю, что это невозможно полностью скрыть, но если вы сможете держать как можно больше информации в поле зрения…
— Считайте, что дело сделано. Я поручу это Сьюзан Тейлор. Она несколько раз работала на меня от твоего имени.
Миранда узнала это имя и знала, что оно посеяло некоторый страх среди богатых и знаменитых в Нью-Йорке и близлежащих городах. Сьюзан Тейлор умела выведывать секреты и использовать полученную информацию в соответствии с потребностями своего клиента. Никто в здравом уме не стал бы сталкиваться лицом к лицу со следователем — хотя Миранда не стала бы отрицать, что Мелисса Геллер настолько умна. Из того, что рассказала ей Андреа, Мелисса страдала самообманом, когда дело касалось ее способностей и славы. Уму непостижимо, как колонка обычных сплетен довела до того, что даже Гарет защищал ее как источник дохода. Да, печатные СМИ умирали на корню, даже «Подиум» чувствовал это, но даже в этом случае, распространение откровенной лжи в газете через кого-то, кто имел ошибочные сведения, было отвратительно.
— Я хочу получить информацию о ней сегодня днем. Думаю, ты понимаешь, чем больше времени проходит, тем больше вреда эти фотографии и мерзкий текст, распространяющиеся со скоростью света, причинят моим дочерям и Андреа.
— И тебе, Миранда, — мягко сказал Лоуренс.
Миранда обдумала это.
— Любой ущерб, нанесенный мне, должен повлиять и на моих близких. Я хочу знать, куда нанести удар, Лоуренс. Я хочу знать, куда я могу ударить этого человека, чтобы нанести наибольший урон.
Последовала короткая пауза, и Миранда предположила, что Лоуренс пытается сказать что-то дипломатичное.
— Самый серьезный юридический ущерб, верно? — Лоуренс вздохнул. — Я знаю, это сложно. Я один из немногих, кто знает о твоей крайней защитной стороне, но, пожалуйста, пообещай мне, Миранда. Обещай мне, что ты подождешь, пока у нас не появится план, который не отправит тебя в суд в качестве ответчика. Хорошо?
— Выбрось эту мысль из головы, — Миранда потерла затылок и отдала бы все, чтобы Андреа была рядом. Не просто потереть ей шею, но и обнять ее. Она тоже нуждалась в утешении, но прямо сейчас ей пришлось снова стать тигром. — Я свяжусь с Лесли и попрошу ее поработать с вами. — Лесли, ее публицист, была блестящим сочетанием уличного стиля и высокообразованности. Лоуренс хорошо ее знал.
— Хорошо. Я перезвоню тебе около трех часов дня.
— Очень хорошо. Это все, — Миранда повесила трубку, и затем ее личный мобильный телефон зазвонил снова. Идентификатор вызывающего абонента показал, что это Андреа, и Миранда быстро нажала на кнопку ответа. — Да? Что случилось? — спросила она вместо ответа, внезапно занервничав.
— Привет, мам, — сказала Кэссиди вместо Андреа. — Энди была великолепна!
— Конечно, не сомневаюсь, — сказала Миранда и откинулась на спинку стула. — Ты звучишь довольной.
— Мы обе довольны. Едим мороженое, — Кэссиди издала мурлыкающий звук. — А вот и Кэролайн. Передаю ей трубку. Пока!
— Привет, мамочка, — сказала Кэролайн, звуча вполне нормально, но не так бодро и откровенно злорадно, как ее сестра.
— С тобой все в порядке, Боббси? — спросила Миранда, зная, что Кэролайн все еще не совсем оправилась от пережитого.
— Я в порядке. Энди здесь, Кэсс тоже.
— Приятно слышать, дорогая. Когда я вернусь домой сегодня вечером, я приведу особого гостя, с которым, я думаю, вам будет интересно познакомиться. Я пока не могу тебе сказать, но это будет новый опыт для всех нас, — Миранда нежно улыбнулась, когда голос Кэролайн стал еще более спокойным.
— Ты не можешь сказать мне, кто это, мам?
— Пока нет. Ты находишься в общественном месте, как я могу судить по голосам на заднем плане, и ты никогда не знаешь, кто нас подслушивает. Но увидимся вечером.
— Хорошо. Хочешь поговорить с Энди?
— Конечно, — Миранда прижала руку к груди, ожидая, пока Андреа возьмет трубку. — Дорогая?
— Привет, — голос Андреа, такой теплый и спокойный, успокоил Миранду, и внезапно стало довольно легко дышать. Боль в груди, которую она испытывала в течение нескольких часов, утихла, и она почувствовала, что на ее лице появилась мягкая улыбка.
— Привет, — прошептала Миранда. — Я так понимаю, ты сегодня была в ударе, поскольку так сказала моя менее склонная к впечатлению дочь.
— На самом деле, я немного растерялась, когда родители Дермота Кинга оказались еще хуже, чем их сын. Это многое объясняло. Я не уверена, как это произошло, но я обозначила границы. Не знаю, насколько удачно, но, похоже, это сработало. Если ты хочешь знать, что было сказано дословно, ты можешь послушать весь разговор, когда придешь домой.
— В смысле? — Миранда потянулась за очками для чтения, но теперь остановилась и моргнула.
— Я записала это на свой телефон. Я знаю, ты не обязана мне говорить. Не совсем законно делать это, не предупредив заранее вовлеченных людей, но в данном случае я побоялась, что они объединятся против нас и начнут лгать. Знаешь, настаивать на том, чтобы я сказала то, чего не говорила, и наоборот.
Умная девочка. Миранда прикрыла рот рукой, чтобы не рассмеяться вслух.
— Из тебя еще мог бы получиться хитрый и проницательный репортер-расследователь, — поддразнила она. — Позвони мне, когда вы с девочками вернетесь домой, и расскажи чуть подробнее, что произошло сегодня. У меня тоже есть для тебя еще кое-какая информация.
— Поняла, — Андреа прочистила горло. — Я скучаю по тебе.
У Миранды екнуло сердце, и ей снова понадобилось успокоить свое сердцебиение, прижав руку к груди.
— Я ужасно по тебе скучаю. Я не могу дождаться, когда закончу дела и вернусь домой к вам. Всем троим.
— Мы будем ждать тебя, — теплого обещания в голосе Андреа было достаточно, чтобы Миранда подумала, что эта молодая женщина стоила каждой секунды того, через что они сейчас проходят. Если быть точным, каждой наносекунды.
***
