Не убивай в себе кринж, убей ту часть, которая кринжует

— Тебе что, скучно? Заняться нечем? Арсений наполовину ожидает услышать что-то вроде «тогда сейчас дам тебе задание», но Антон его удивляет: он откладывает нож, которым до этого нарезал кабачок (Арсений кабачки терпеть не может, но Антон безапелляционно заявил, что они полезные и Арсений ему ещё спасибо скажет, на что тот не нашёлся, что возразить, из-за лихорадочно забившегося сердца), споласкивает руки и берёт с полки пульт. Арс уже хочет возмутиться, что телевизор, вообще-то, не особо равнозначная замена общению с Антоном, но, когда видит, на каком канале остановился Шаст, все возражения мгновенно пропадают. На экране немолодая утка в маске и тёмно-фиолетовом (а вовсе не чёрном) плаще пытается раскрыть коварный план злодея и предотвратить ограбление городского банка. Антон одобрительно кивает, откладывает пульт и снова возвращается к кабачкам. Арсений сам не замечает, как забирается с ногами на стул и обнимает колени, не в силах отвести взгляда от яркой картинки. Телевизор подвешен высоко, почти у самого потолка, и ему приходится задирать голову, чтобы следить за серией. Незамысловатый сюжет быстро затягивает его, незаметно подстраивая под себя сознание, мир сужается до очевидных мотивов, чёткого разграничения между плохими поступками и хорошими, до простых и преувеличенно-ярких эмоций на нарисованных лицах (мордах? клювах?). Стук ножа о деревянную доску не заглушает смешные музыкальные эффекты мультфильма, а гармонично вплетается в общую атмосферу, наряду с бульканием воды и шипением масла на сковородке. Арсений чувствует себя восхитительно, замечательно беспомощно: Антон решил, когда они будут есть, что будут есть, даже где Арсений будет сидеть, и вот теперь как ни в чём не бывало отвлёк его мультиками, чтобы не путался под ногами. Шаст иногда поглядывает на него, и Арсений чувствует этот взгляд, но не может оторваться от экрана, загипнотизированный творящимся там действием. Там как раз наступает кульминация — Чёрный плащ врывается к злодеям в разгар их попыток выгрузить зелёные банкноты из сейфа и говорит свою крылатую фразу. Арсений ловит себя на том, что невольно проговаривает её вместе с ним: — Я ужас, летящий на крыльях ночи! Антон хмыкает. Кабачки шкворчат на сковородке, распространяя запах, от которого Арс невольно морщится, но мясной дух, которым начинает тянуть от варящихся пельменей, примиряет его с перспективой есть нелюбимые овощи. Серия заканчивается, конечно же, триумфальной победой Чёрного плаща и его команды, а сам он, как всегда, благородно остаётся неузнанным. После титров сразу же начинается следующая, и Антон, видимо, прикинув, сколько ещё времени ему нужно, чтобы закончить с готовкой, окидывает Арсения взглядом и мягко, но настойчиво говорит: — Ещё одну серию, и будем ужинать. Арс отвлечённо кивает, следя за завязкой очередной несправедливости в городе Сен-Канар. — Арс? Договорились? Арсений с усилием переводит взгляд на Антона. Тот выгибает бровь и вопросительно наклоняет голову набок. — Хорошо, папочка, — послушно говорит Арсений. Антон удовлетворённо кивает и отворачивается к плите, что-то там помешивая. Арсений увязает в ощущении беспомощности всё глубже. Чёткие границы между добром и злом в мультфильме гармонично переплетаются в его сознании с правилами послушания, по которым он существует сейчас. Как и персонажи мультфильма, он может пробовать их на прочность, пытаться переступить, только чтобы убедиться, что они есть и за их соблюдением пристально следит кто-то выше и сильнее, мягко ограждая от их пересечения и наказывая, если они всё же были нарушены. Он может спорить и капризничать, но в итоге всё равно поступит так, как ему скажут. Злодеи в мультиках всегда получают по заслугам и почти всегда раскаиваются в своих проступках. Чем Арсений хуже или лучше них? Короткая серия заканчивается в том же духе, что и предыдущая — Чёрный плащ героически спасает фабрику от закрытия, раскрыв коварный план коррумпированных толстосумов. Арсений косится на Антона, надеясь, что тот забыл или отвлёкся, и тогда ему удастся посмотреть ещё кусочек следующей… Антон выразительно кашляет, даже не поворачиваясь к нему. Арс обиженно оттопыривает нижнюю губу, но бессловесному сигналу подчиняется: встаёт и подходит к столешнице, чтобы взять пульт. Он вертит его в руках, не поднимая на Антона глаз, и нерешительно начинает: — Папочка, а можно… — Арсений, — предупреждающе говорит Шастун. — Я что сказал? Боковым зрением Арс замечает, что заставка уже закончилась и началась сама серия. Может, если он потянет время… — Ты сказал ещё одну, — мямлит он, бросая взгляды украдкой на экран. Он ходит по тонкому льду, он сам это прекрасно понимает, но ему так интересно, что на этот раз случилось, и вообще, вдруг они снова покажут самолёт Зигзага? Его хитрый план не удаётся — Антон выключает плиту и поворачивается к нему, как раз когда он в очередной раз косится в экран, и перехватывает его взгляд. Он хмурится, и Арсений виновато втягивает голову в плечи. — Выключай, Арс, — строго говорит Шаст, и Арсений слышит угрожающее потрескивание льда под ногами. Он закусывает губу и опускает голову, покоряясь, и нажимает на кнопку на пульте. Возмущённое крякание Кряка мгновенно замолкает, и в кухне воцаряется тишина, нарушаемая только остаточным жужжанием индукционной плиты. Арс стоит, всё ещё не осмеливаясь поднять глаза и сжимая в руках дурацкий пульт. Вдруг его подбородка касается рука, и он вздрагивает от неожиданности, но рука настойчиво поднимает его лицо за подбородок. Шастун улыбается ему, и это мгновенно ставит всё на свои места. Он правильно поступил, Антон им доволен. — Молодец, — подтверждает его мысли тот, и Арсений застенчиво улыбается. Но одна вещь всё ещё не даёт ему покоя. — А после ужина мне можно ещё посмотреть? Антон тяжело вздыхает и качает головой. — Так и знал, что не надо было тебе его включать. Ты теперь не успокоишься, да? — Зигзаг классный, — наивно хлопает глазами Арс. — Зигзаг, значит, — поджимает губы Антон. — Что, прям, лучше меня? — Ну… — задумывается Арсений. — У тебя нет самолёта, а у него есть! — Да он их постоянно разбивает! — Но потом чинит, а ты лампочку неделю вкрутить не мог. — Ах так, — рычит Антон и резко подхватывает Арсения за бёдра, усаживая на столешницу и втискиваясь между раздвинутых ног. — Я тебе сейчас покажу, как меня дразнить. — Я не дразнил! — почти искренне возмущается Арсений, с удовольствием подставляя шею под жадные поцелуи. — Я говорил правду! Антон сжимает его бёдра и кусает его в плечо в отместку, вырывая у Арсения стон. — Совсем от рук отбился, — бормочет Шаст, продолжая покусывать его шею и забираясь руками под футболку. — Надо тебя проучить как следует. — А как же ужин? — хихикает Арс, выгибаясь под горячими прикосновениями. — Подождёт, — пыхтит Антон. Арсения такой расклад более чем устраивает.