У сельской могилы

Наш дом стоял на улице Дальней в самом её начале, у дороги. В тот день нам нечем было заняться и я предложила сходить на старое кладбище у церкви Великомученицы Екатерины, куда раньше мы иногда ходили вместе с бабушкой. Было уже заполдень и мы в самой лёгкой, какая была одежде и босиком шли по пыльной дороге к повороту, а мне становилось всё жарче и жарче... - Нина, - страдальчески протянула я, поправив козырёк панамки так, чтобы видеть идущую впереди сестру. - Пошли обратно..! Жарко до смерти! - Ничего, на кладбище по-прохладнее будет, - не оборачиваясь, откликнулась Нина. - Мы уже не далеко, сейчас свернём и уже старую церковь увидим. - Да что мы на этом кладбище не видели... - опять застонала я. - Куча могил, ничего интересного! - Люсь, - Нина с улыбкой обернулась ко мне, - ты ведь сама предложила на это кладбище сходить! - Мало ли, что я предложила, - я надула губки. - Я же не думала, что, пока дойдём, мы в угольки превратимся! - Нам уже дотуда, ближе чем до дома, - сестра, не останавливаясь, указала себе за спину, где в дорожной пыли и летнем мареве виднелся кусочек деревянного забора, окружавшего наш дом. - Так что идём. Я вздохнула, но, поправив всё время съезжающую на глаза панамку, двинулась за сестрой. Наконец мы действительно свернули и пошли по узкой тропке к церкви. Уже тогда она была заброшена, некоторые кирпичи кладки восемнадцатого века вывалились и сквозь них проростали тонкие берёзки. Медленно спускаясь всё ниже и ниже по стенам, они переходили в беспорядочную рощу, раскинувшуюся у церкви. Раньше здесь росли лишь сосны, но сейчас их практически выселили осины, берёзы и другие вездесущие лиственные деревья. Мы нырнули под их благодетельную сень, наконец спрятавшись от удивительно жаркого для самого начала июня солнца. Замедлив шаги, мы двинулись между рядами старых, обветшалых могил. Камни, некоторым из которых было по многу веков, освещались мягким желтоватым светом, просеивающимся сквозь листву, шумящую над нашими головами, а трава, заполонившая узкие редко посещаемые дорожки, тихо шуршала под ногами. - А я думала, будет страшно... - протянула я, с некоторым разочарованием глядя на залитую тёплым светом могильную плиту. Нина фыркнула. - Это ведь всего лишь кладбище, глупышка. - Вот именно! - откликнулась я. - Столько шли, а кладбище как кладбище, - я легонько шлёпнула ближайшую ко мне могилу с покосившимся деревянным крестом. - Ничего интересного! - А ты чего ждала, - Нина не могла сдержать улыбку, - зомби и приведений? - Хотя бы... Теперь уж сестра откровенно прыснула. - Тебе заняться нечем, Люся? - А что?! - возмутилась я. - Думаешь, их не существует?! Нина едва удерживалась, чтобы не рассмеяться. - Конечно! Да и тебе пора бы заканчивать таким баловаться. - А вот и неправда, - вскочив на лежающую поперёк дороги ветку, я показала сестре язык. - Существуют и однажды ты в этом убедишься! Нина хмыкнула. - Ну да, ну да... Она перешагнула через ветку, на которой стояла я, и, сойдя с тропинки, обошла большую высокую осину, растущую справа от неё. - Ого, красиво, - послышался её голос. - М? Что там? Я соскочила на землю и подбежала к сестре. - Узор коры, - Нина кивнула на ствол дерева. Я склонила голову, всматриваясь в причудливые сочетания коры и мха. - Действительно красиво, похоже на разбитое сердце... Я провела пальцами по дереву, очерчивая контур желтоватого лишайника, выросшего в складках коры, образовавшей силуэт, удивительно похожий на две половинки одного разбитого сердца. Нина тем временем перевела взгляд на землю. Под деревом стояла одинокая могила ни то из чёрного изначально, ни то из почерневшего от времени и дождя камня. На её неровной поверхности были едва видны грубо выбитые буквы: "Геннадий". Ни фамилии, ни отчества было не разобрать. Плохо небрежно нанесённые на твёрдый камень, они, под действием дождя, ветра и солнца уже давно наполовину стёрлись и заросли мхом и лишайником так, что буквы прочитать стало невозможно. Над этим единственным уцелевшем словом, ещё напоминающим о том, что здесь лежит живой когда-то человек, была прикреплена фотография. Старая, тёмная от старости и влаги чёрно-белая фотография, напечатанная на железе. Я нагнулась, чтобы лучше разглядеть неясное лицо. С кладбищенской фотографии на меня смотрели два больших навыкате глаза, один из которых был чуть больше другого. Скорее всего, в жизни они были голубыми или серыми, так неестественно светлыми получились на фотографии. Мертвенно-бледные губы фотографируемого были растянуты в странной улыбке, а большие оттопыренные уши лишь дополняли нелепость и странную, отталкивающую жутковатость его лица. В этот момент на солнце набежало небольшое облачко и на старом кладбище мгновенно потемнело. Откуда-то налетел порыв слишком холодного для июня ветра, зашевелив кроны деревьев и зашептав что-то среди могил. - Смотри, какое страшное лицо... - негромко произнесла я, поёжившись от внезапного холода и наконец подняв голову. - Да... - словно эхом отозвалась Нина у меня из-за спины. Она уже хотела что-то добавить, как вдруг из высоких густых кустов, росших справа от могилы, раздался звук глухого удара о землю. Мы вздрогнули и разом уставились на заросли, вдруг показавшиеся тёмным и жуткими, словно каждая покачивающаяся ветка дикого шиповника грозила нам из полутьмы своими иглами. Звук падения ветки или... Или чей-то шаг..? Мог ли это быть кладбищенский сторож... Или кто-то ещё был с нами рядом, здесь, в нескольких шагах от этой странной чёрной могилы со страшной, пугающей фотографией..? Я поёжилась, словно откуда-то вновь вдруг дохнуло подземельным холодом и, наконец оторвав взгляд от кустов, подняла его наверх и глубоко вздохнула, пытаясь успокоить неудержимо бьющиеся сердце. Казалось, на несколько минут застыла всё и вся вокруг. Солнце, ещё недавно посылающее земле свои тёплые лучи, так и не вышло из-за тучи, ослепительно-синее небо стали заволакивать тёмные облака. - Дождь будет, что-ли..? - мой голос прозвучал натянуто и неестественно среди этой внезапно воцарившейся тишины, которую всё равно не смог разбить, лишь слегка, почти невесомо, всколыхнул. Я вновь окинула взглядом ставшее враз неуютным кладбище. Теперь казалось, что так и не улёгшийся ветер, гуляющий среди деревьев, тихо шепчет что-то зловещее, любая пролетающая мимо птица непременно бросится на нас с жутким воплем, а каждый могильный камень вот-вот соскользнёт со своего места, открывая взору чёрное чрево земли. Но сосредоточением всей той тревоги, которая, казалось, разлилась в воздухе были злаполучные кусты шиповника. От них словно веяло холодом и... Я втянула носом воздух и, поморщившись, порывисто отпрянула назад. Вдруг я почувствовала резкое движение за спиной. Напряжённое до предела тело само развернулось к стоящей сзади Нине, но её уже не было. Сорвавшись с места, словно подстреленный зверь, сестра бежала прочь — к выходу с кладбища. Страх, какая-то безумная паника, вдруг вскружившая голову, заставила меня без оглядки броситься за ней. *** Тем же вечером мы сидели за столом вместе с бабушкой, которой дневная историю была пересказана уже несколько раз, и пытались пить чай. Вернее, пила бабушка, а мы с Ниной горячо обсуждали произошедшее, высказывая самые нелепые предположения и строя самые безумные теории. В наших юных тогда умах страх не задерживался долго и через несколько часов всё произошедшее на кладбище стало казаться нам необъяснимым, мистическим, но невероятно захватывающим и вовсе не опасным. - Значит, что мы имеем, - говорила я, болтая ногами так, что едва задевала ими пол. - Странную чёрную могилу с жуткой фотографией, стоящую отдельно от всех под большой осиной; звук, очень похожий на шаг из кустов аккурат после фразы "какое страшной лицо"; мгновенно скрывшееся солнце, внезапно налетевший ветер, что ещё..? - Солнце и ветер можно смело вычёркивать из списка "мистический показаний", - откликнулась Нина. - Мало ли, что солнце скрылось за тучами, а ветер зашуршал листьями, это лицо здесь совершенно не при чём. А вот запах гнили, - сестра многозначительно на меня посмотрела, - из-под кустов, со стороны которых раздался тот самый шаг, учесть можно. - Да, точно! - воскликнула я. - И кстати, когда мы убегали, я обернулась у самых стен церкви и мне показалось, что под деревьями возле кладбища стоит что-то чёрное, может быть... Нина фыркнула, перебивая меня. - Это ты уж явно выдумываешь. - А вот и нет! - я возмущённо глянула на сестру. - Я видела это! Своими же глазами! - Ой, ладно ладно, - отмахнулась она. - Действительно-то мы всё это придумали. Ветка какая-то в кустах на землю упала, а мы перепугались, как кролики. И мистика, которой, кстати, не существует, - она сделала ударение на этом слове, - никакого отношения к этому не имеет. - Как так не имеет?! - я едва не упала со стула от возмущения. - А как же всё выше перечисленное?! Шаг, запах, солнце? - Я же сказала — ветка упала. А остальное мы уже сами додумали и сами себя напугали. - Неправда! - заспорила я. - Ведь нам было страшно, ты ведь первая оттуда сбежала! А это значит, что действительно здесь замешано что-то паранормальное! - Ничего это не значит! - начала раздражаться Нина. - И... - Так, всё, девочки, спать пора, - вмешалась в начинавшийся спор молчавшая до тех пор бабушка. - Засиделась мы что-то. Допивайте чай и по кроватям! Я сердито засопела, зарываясь лицом в кружку. Нина одним глотком допила остывший чай и встала из-за стола. - И всё равно, не просто так всё это... - пробормотала я, но сестра меня уже не услышала. *** - Нин, - осторожно позвала я, приподнимаясь на локте и всматриваясь в темноту нашей комнаты, пытаясь разглядеть кровать сестры. - Ты спишь..? - Нет, - сонным голосом отозвалась Нина. - Но говорить об э́том сейчас не намерена. Я прерывисто вздохнула и покрепче закуталась в одеяло, падая обратно на подушку. - Можешь думать, что тебе угодно, но это всё было по-настоящему! Я в расстроенных чувствах развернулась лицом к стене. Нина пробормотала в ответ что-то неразборчивое и в комнате стало тихо. Пролежав несколько секунд с закрытыми глазами, я, опять не выдержав, приоткрыла их и перевернулась на спину. Деревенские ночи всегда полны звуков, и эта не была исключением — где-то в доме негромко стрекотал сверчок, что-то постоянно поскрипывало и шуршало, за окном шумели ветки деревьев, росших совсем близко к дому, по дороге проехала машина, где-то залаяла собака, совсем рядом послышались голоса и смех. Это были обычные звуки и раньше я почти не обращала на них внимания, но сейчас любой посторонний шум заставлял меня насторожиться и прислушаться. Но всё постепенно затихло и я, убаюканная тихим пением сверчка, уже начала дремать, как вдруг зыбкую тишину ночи потряс звук, который я не смогла бы спутать ни с чем другим. Откуда-то из-за окна раздался звук глухого сильного шага. Я подскочила на кровати и застыла, с ужасом вглядываясь в тёмную щель между занавесками. Всё разом стихло и даже сверчок, кажется, замолчал. - Нина, Нина! - я соскочила на пол и бросилась к кровати сестры. - М? Что случилось? - пробормотала Нина, разбуженная тем, что я лихорадочно трясла её за плечо. - Я, я только что слышала..! Из сада! Такой же шаг! - зашептала я, всё ещё крепко стискивая пальцами её предплечье. - Как на кладбище! - Ой, я тебя умоляю, Люся! Нина села на кровати, стряхнув мою руку. - Мне страшно..! - заныла я, со опаской косясь на теряющуюся в темноте дверь. - Ты же понимаешь, что тебе это всё показалось! Может, ты уже спала. - Нет, - я отчаянно замотала головой. - Не спала! - Значит, просто показалось, - устало отозвалась Нина, хотя в её голосе на секунду скользнула неуверенность. - Откуда ты знаешь?! - воскликнула я, повысив голос до громкого шёпота. - Может, и не показалось! Кто знает, что мы на этом кладбище спугнули?! - Люся, - Нина закатила глаза. - Хватит накручивать себя! Поздно уже, иди спать! - Не могу я спать! - я была на грани слёз. - Мне страшно, там этот же шаг был! А если... - мой голос сорвался и я застыла, переминаясь с ноги на ногу и ёжась от ночной прохлады, от которой не могла спасти лёгкая ночная рубашка. Несколько секунд Нина всматривалась в моё лицо. - Так, ладно, - резко выдохнула она. - Бери одеяло и ложись ко мне, а то сейчас ты и бабушку разбудишь. Я лишь безмолвно кивнула и бросилась к своей кровати за одеялом и подушкой. Нина уступила мне место у стены и я, пробормотав какие-то слова благодарности, легла, закутавшись в одеяло и блаженно выдохнув. Страх мгновенно отступил, на его место пришла приятная усталость, неумолимо опускающая веки. - Спокойной ночи... - пробормотала я заплетающимся языком и тут же провалилась в сон.