Их комната (Their Room)

— Им повезло, что они выжили, Минерва, — произнес тихий голос в темноте. Драко приоткрыл глаза и тут же пожалел об этом. Боль пронзила его, и он полностью проснулся. Малфой глубоко вздохнул и приказал боли уйти, как учил его отец. В результате она почти утихла. В комнате было темно, за окном тускло светила луна. Молодой человек пытался выяснить, что случилось с занавесками и балдахином на его кровати, прежде чем понял, что находится в больничном крыле. — Вы уведомили директора? — тихий голос снова прошептал. Драко узнал мадам Помфри. — Конечно, Поппи, — ответил ей голос профессора Макгонагалл. — Он пошел с Хагридом ловить это существо. Я думаю, Дамблдору было бы очень любопытно узнать, что там делали мисс Грейнджер и мистер Малфой. — Зачем они вообще привезли сюда это несчастное существо? Я знаю, что Хагрид питает невероятную любовь к монстрам, но это уже переходит все границы… — в голосе мадам Помфри слышалось раздражение. — У них не было выбора. Им нужно было спрятать животное где-нибудь на хранение до тех пор, пока от него нельзя будет должным образом избавиться. И Хагрид — единственный, кто может справиться с таким существом, — тихо сказала профессор Макгонагалл. Драко едва слышал профессора, потому что ее голос становился все тише, но постепенно он начал вспоминать события, которые привели его в больничное крыло. Поход к хижине, Мантикора, нападение и что-то еще, с эмоциональными теплыми карими глазами. — Грязнокровка… — слизеринец зашипел. Она была там, но почему? Он помнил, какой она была… Что она сделала? Боль снова начала затуманивать разум Драко. — Грейнджер спасла меня, — подумал он вслух. На мгновение им овладела странная истома, но молодой человек приписал это побочному эффекту боли. Голоса немедленно стихли, над его кроватью зажегся свет, и в комнату вбежали мадам Помфри и Макгонагалл. — Вам не следует просыпаться, мистер Малфой, — мягко сказала медсестра. — Вы должны вести себя тихо, чтобы не разбудить мисс Грейнджер. Драко осторожно повернул голову, чтобы посмотреть на соседнюю кровать. Движение было очень болезненным, но годы тренировок позволили ему скрыть это от зорких глаз мадам Помфри. Он совершенно отчетливо видел бледное лицо Гермионы, обрамленное густыми каштановыми волосами, разметавшимися по подушке. — А что насчет Грейнджер? — голос молодого человека, слетевший с пересохших губ, прозвучал резко. Он не помнил, чтобы ей было больно. — Она сломала запястье и несколько ребер. Одно из них проткнуло ей легкое, — мадам Помфри старалась, чтобы ее голос звучал бесстрастно. — С ней все будет в порядке? — Драко был удивлен таким вопросом еще больше, чем мадам Помфри и Макгонагалл. Они оба посмотрели друг на друга, брови мадам Помфри слегка приподнялись. — Да. И с вами, и с мисс Грейнджер все будет в порядке, — сказала медсестра. — Но вам обоим придется остаться здесь на некоторое время. Яд мог бы убить вас, если бы Мантикора не была так молода. — Я хочу знать, мистер Малфой, что вы делали возле хижины Хагрида? — Макгонагалл мрачно посмотрела на него. Драко посмотрел на профессора Макгонагалл, а затем снова перевел взгляд на Грейнджер. — Со мной и Грейн… Я имею в виду, что у нас с Гермионой было несколько вопросов к Хагриду по поводу следующего урока по уходу за волшебными существами. Глаза профессора МакГонагалл сердито сузились. — Правда? Я раньше не замечала, чтобы вы двое проводили так много времени друг с другом. Драко почувствовал, что ему становится дурно, но не подал виду. Он старался держать голову прямо, сосредоточившись на точке чуть ниже подбородка профессора Макгонагалл, и не думать о том, что сказал бы Люциус, когда узнал обо всем этом. Было бы лучше, если бы Мантикора убила его. Это была бы достаточно легкая смерть по сравнению с тем, что ждет его в поместье. — Профессор Макгонагалл, — хриплый голос с соседней кровати прервал размышления Драко. Грейнджер открыла глаза и посмотрела на профессора. — Мы с Малфоем партнеры по арифмантике. В библиотеке мы говорили об уходе за волшебными существами и решили узнать мнение Хагрида о нескольких вещах. Я знаю, что было поздно, но я не думала, что мы опоздаем… — Грейнджер поморщилась. Драко не мог поверить своим ушам. Во что она играет? Она легко могла бы выдать его, не так ли? Чего она от него хочет? Макгонагалл подозрительно посмотрела на нее. Возможно, она думала о том же, о чем думал Драко. Она открыла рот, чтобы задать еще один вопрос, но мадам Помфри толкнула ее локтем в бок. — На сегодня вопросов достаточно, Минерва. Детям нужен отдых, — с этими словами она ловко схватила Драко за подбородок и влила ему в рот какое-то зелье. Он все еще наблюдал, как она идет с тем же зельем к Грейнджер, и его веки становились все тяжелее и тяжелее. Гермиона повернула голову, чтобы посмотреть на него, их взгляды встретились, и Драко испытал странное чувство перед тем, как заснуть. Чуть позже Драко разбудили чьи-то голоса. Очевидно, он спал довольно долго, потому что солнечный свет уже пробивался сквозь плотно задернутые шторы. Голоса доносились с другой стороны занавески, отделявшей его кровать от Грейнджер. Слизеринец определил, что они принадлежат Поттеру и Уизли, и замер, прислушиваясь к их разговору. — О чем, черт возьми, ты думала? Пойти к Хагриду с Малфоем? Как ты вообще могла куда-то пойти с Малфоем? — в голосе Уизли звучала ярость. — Рон, у Гермионы, вероятно, была веская причина для этого, не так ли, Гермиона? — Поттер, как всегда, выступая в роли посредника, пытался примирить своих друзей. — Хорошо, хорошо. Так почему же ты была там с Малфоем? И не рассказывай нам об уроках, Малфой ненавидит заботиться о волшебных существах! — из-за занавески донесся голос Рона. — Послушайте, Рон, Гарри. Я не хочу сейчас говорить о Малфое. Я не хочу думать о Малфое, я не хочу смотреть на Малфоя. Меня уже тошнит от Малфоя. Мы не можем поговорить о чем-нибудь другом? — голос Грейнджер звучал умоляюще мягко. Поттер немедленно перевел разговор с Драко на Мантикору. — Зачем она вообще была у Хагрида? — спросил он. — Я не уверена, но Макгонагалл говорила, что им нужно оставить ее здесь, чтобы позже они могли избавиться от нее должным образом. Но я не знаю, кто такие «они» и откуда это взялось. Как вы думаете, ее поймали? Очевидно, Гермиона тоже не спала прошлой ночью и слышала, о чем говорили мадам Помфри и профессор Макгонагалл. — Я надеюсь на это, — снова прорезался голос Уизли. — Как будто в Запретном лесу мало разных мерзких тварей, живущих в нем. Теперь есть еще и Мантикора, которую нельзя упустить. — Эй, Рон. Сейчас у нас урок. Мы принесем тебе твою домашнюю работу, Гермиона. И мы придем в гости во время ужина, хорошо? Постарайся, чтобы Малфой тебя не беспокоил, — сказал ей Поттер. Драко слышал, как они прощались друг с другом, и притворился спящим, когда гриффиндорцы вышли из-за занавески, направляясь к выходу. Он подождал несколько минут, чтобы убедиться, что ребята точно ушли, а затем медленно сел на кровати. Малфой осторожно дотронулся до своей ноги и обнаружил, что, несмотря на рану, он может ходить. Молодой человек огляделся в поисках мадам Помфри и увидел, что дверь ее кабинета закрыта. Он глубоко вздохнул и отдернул занавеску. Драко обрадовался, когда Грейнджер с удивленным возгласом подпрыгнула на кровати. Он быстро подошел к ней и успел схватить ее за руку, прежде чем она соскользнула на другую сторону матраса, подальше от него. Слизеринец сжал ее руку так сильно, что она не могла даже пошевелиться, и наклонился так, что его лицо оказалось всего в дюйме от нее. — Почему? — спросил он. — Что? — прошептала Грейнджер, широко раскрыв глаза. — Почему ты солгала в мою защиту? Что тебе надо? — сердито прошипел он, стараясь, чтобы его голос звучал не очень громко, чтобы не привлечь внимания медсестры. — Я… Мне ничего от тебя не нужно, Малфой, — она откинулась назад, покраснев от гнева. Драко сжал ее руку еще крепче. — Я никогда не думал, что ты сможешь шантажировать меня, грязнокровка… — он вывернул ей руку, наблюдая, как бледнеет ее лицо. — Ты делаешь мне больно, — тихо сказала она, очевидно, боль так сильно подействовала на нее. Драко немедленно отпустил девушку и отступил назад. Молодой человек понял, что на том месте, где он держал ее, может быть синяк. Грейнджер осторожно прикоснулась другой рукой к белой отметине, оставленной хваткой слизеринца. — Я… Прости, я не хотел… — извинился он, удивив и себя, и Гермиону. Драко замолчал, на самом деле не понимая, почему он просит прощения и почему вообще стоит здесь. — Как твоя нога? — спросила Грейнджер, нарушая неловкое молчание. — А ты как думаешь? Мне больно, — ответил он. Грейнджер больше ничего ему не сказала и отвернулась лицом к стене. Драко постоял там еще около минуты, просто глядя на нее, прежде чем вернуться к своей кровати и задернуть занавеску.