Семь Демонов

Потребовалось несколько дней, чтобы магия Вари восстановилась, и это был мучительный процесс, ведь для волшебницы нет ничего хуже, чем потеря сил. Она отпрашивалась от большинства занятий, потому, что чувствовала, что не может учиться, а еще потому, что не хотела встречаться с Томом Реддлом в таком состоянии. После прогулки в Хогсмиде, они вернулись в замок в молчании, вернувшись каждый в свои комнаты и стараясь не разбудить своих соседей по комнате. С тех пор они не разговаривали, и Варя не знала, было ли это вызвано ее переживаниями по поводу случившегося или его поведением; увы, они избегали друг друга, лишь украдкой бросая беглые взгляды в Большом зале. Теперь она снова была на занятиях, записывая каждое слово, которое произносил ее профессор по уходу за магическими существами Сильванус Кеттлберн. Он был послушным человеком и любил свою профессию, но Варя не могла воспринимать его всерьез. Он бездумно обращался с существами, которых они изучали, и часто не соблюдал необходимые меры предосторожности, когда приводил их к ученикам. ⁃ Химеры, это… — пронесся его голос по комнате, пока студенты пытались записать его быстрые слова. ⁃ В вашем учебнике вы найдете мое имя, поскольку я помогал Ньютону Скамандеру с этой информацией. Великие времена, такой замечательный молодой человек. Ужасает то, что он делает сейчас, его постоянная борьба с Гриндельвальдом. Варя почувствовала, как на нее обратились несколько пар глаз, но проигнорировала их, крепче сжав перо и устремив взгляд на свой стол. Хотя шумиха вокруг Вари затихла, она по-прежнему чувствовала на себе взгляды однокурсников при каждом появлении новостей об армии Гриндельвальда. Некоторые даже предполагали, что она шпионка, что ее родители на самом деле никогда не были убиты. Они просто жили в отставке, мол, генералы Тёмного волшебника, и послали свою дочь развращать Хогвартс, искать союзников. ⁃ Они тоже на меня смотрят, — сказал Ренольд Розье справа от нее. Она повернулась к нему, оценивая его внешний вид. Ренольд Розье был аристократом, весьма известное имя было соблазнительным. Однако эффектное имя было запятнано ее мамой. Винда Розье, прекрасная французская ведьма, вступила в союз с Геллертом Гриндельвальдом, разделяя его фанатизм. ⁃ Неужели? — с горечью произнесла Варя, обведя взглядом комнату и заметив, что ни один студент не смотрит на потомка французов. — Или твой отец устроил много балов, открыл столько бутылок дорогого шампанского и подкупил столько министров, что, возможно, все уже забыли? Она знала, что была груба, но усталость сделала ее вспыльчивой, более вспыльчивой, чем обычно, и она уже имела что-то против Розье, поскольку он не рассказал ей правду о том, что произошло перед собранием Слизнорта. Как и Том, парень утверждал, что пытался освободить змей в лесу, но они так разозлились на четверокурсника Гриффиндора, что напали на него. По его словам, их яд был очень сильным, и ему потребовалась неделя, чтобы прийти в себя. Для Вари все это выглядело настолько четко отрепетированной речью, что она не могла не поморщиться. История была не просто похожа на то, что ей сказал Том, нет, она была почти идентична. Однако она не стала зацикливаться на этом. ⁃ А ты не очень то дружелюбна- сказал он.Лазурные глаза, смешанные с легким оттенком зеленого, были настолько ярким, что казалось, в них заключена целая космическая тайна. Он был элегантен, голова была наклонена в право, из-за этого было видно его выразительную линию челюсти. Варя насмешливо посмотрела на профессора, который сейчас рисовал в воздухе странный набросок химеры, его палочка была небрежной, а линии резкими. ⁃ Не знаю, с чего ты это взял. Я очень милая. Розье усмехнулся, глядя на милое личико девушки. ⁃ Ах точно, а эта милашка любит танцевать? — спросил он. Варя приподняла бровь, а затем высмеяла его вопрос: ⁃ Конечно, люблю танцевать, танцы которым обучают в Сколомансе будут тебе по душе. Каждый четверг мы собираемся в катакомбах, а в качестве партнеров используем скелетов. ⁃ Звучит восхитительно, — подумал парень и положил руки на стол, наклонившись, чтобы лучше рассмотреть ее. — однако я хочу спросить, не желаешь ли ты присоединиться ко мне на семейном сборе во время зимних каникул. Мы все присутствуем, видите ли, вся группа… как вы нас называете? Злодеи, ах да, и Икар будет рад тебя видеть. Девушка была заинтригована, надо признать. Приглашение посетить вечеринку, организованную одной из самых известных чистокровных семей, надо было соглошаться. Однако она чувствовала, что за этим кроется нечто большее: Розье что-то скрывал за своим приглашением. ⁃ И я полагаю, что это приглашение сделано только из вежливости к вашему другу? — она говорила с акцентом, и от этого слова звучали путано, но суть он точно понял. ⁃ Ну да, именно поэтому, — притворно обиженно сказал парень. — а если бы это было не так, неужели ты думаешь, что я сказал тебе причину? Варя, ты знаешь нас лучше. Она поняла что он говорить он лица всей группы. Значит, это интересовало их всех, они что-то замышляли. Варя не знала, ловушка ли это, но любопытство ее взяло вверх, и она захотела узнать, что они замышляют. ⁃ Хорошо, — сказала она, медленно кивнув, — но я могу привести подругу? ⁃ Ты не приведешь Троуч в мой дом, Петрова. ⁃ Хорошо, — процедила она в ответ, — тогда я приведу Деллу Бошамп. ⁃ Магглорожденную? Ты с ума сошла или просто хочешь, чтобы бедная девочка умерла? — насмехался он, голос звучал агрессивно. ⁃ Я не хочу быть там единственной девушкой, — сказала Варя. ⁃ Ты не будешь, Элладора там будет, ее семья осень близко общается с нашей, — сказал он, и Варя нахмурилась. Она не видела, чтобы эти двое проводили много времени вместе. Их внимание привлек профессор, который заставил плохо нарисованную химеру бегать по комнате, пугая некоторых студентов, так как рисунок ему не подчинялся. Он гонялся за ней, его мантия запуталась в собственных ногах, а потом он упал на пол лицом вперед. Варя усмехнулась, затем бросила взгляд на Розье, и тот кивнул, после чего достал свою палочку и сказал заклинание и зверь исчез. В классе воцарилась тишина, и, когда профессор в унижении поднялся на ноги, Варя позволила себе слабое хихиканье. Его одежда была испачкана. Он закончил урок, и Варя обрадовалась раннему перерыву. Как только она вошла в Большой зал, то увидела Розье и бросила на него любопытный взгляд, на что парень лишь ухмыльнулся. Они сели за стол, с нетерпением ожидая обеда и чая. На этой неделе должны были начаться экзамены, и это было заметно по множеству студентов, которые принесли свои учебники к столу, не заботясь о том, испачкали ли они страницы отпечатками соуса или просыпали мелкие крошки в переплеты. Когда начались последние две недели первого семестра, сокурсники Вари начали обсуждать свои планы на каникулы, предвкушая грядущие веселые праздники. Варя еще не определилась, что именно она хочет делать. Она могла бы вернуться в родной город, навестить однокурсников в академии или даже отправиться в путешествие по Европе, но у нее не хватало духу вернуться назад. При одной мысли о том, что придется переступить порог своей старой академии, у нее кружилась голова, и она решила, что каникулы проведет в пустой библиотеке Хогвартса. Затем Розье пригласил её посетить рождественские праздники в кругу его семьи, и она подумала, что это может заполнить несколько дней её каникул, возможно, до Нового года, но Варя знала, что не может провести там больше недели, иначе сойдёт с ума. Она волновалась: она не знала, как другие семьи отреагируют на присутствие потомка Петровых, ведь многие отвернулись от них, как только присоединились к Гриндельвальду. Более того, те, кто не предал их и продолжал переписываться с ее родителями, делая узнать больше о темном маге. Они говорили, что это ради общего блага, но Варя не могла себе представить, чтобы чистокровные семьи придерживались такой идеологии, ведь она распространялась не только на них, но и на магглорожденных волшебников и других существ, в крови которых текла магия. В большой зал вошла сова, пролетела над головами учеников и приземлилась на стол Слизерина, прямо напротив Вари. В клюве у совы было фиолетовое письмо, запечатанное изумрудной эмблемой ее дома, и она сразу узнала его. Похоже, профессор Слизнорт в этот раз не отдал письмо Тому. Девочка взяла письмо из клюва птицы и с нетерпением открыла его: как она и ожидала, там была указана дата очередного собрания клуба. Это должна была быть рождественская вечеринка, и наряды были праздничными. Она взглянула на Розье и увидела, что он краем глаза смотрит на письмо. Заметив ее пристальный взгляд, он тут же отвернулся. Любопытно. Кто-то сел напротив нее, и Варя встретилась взглядом с Икаром Лестрейнджем, парнем, который, как все считали, приглянулся ей. Девушка не знала, что испытывает к нему, она была в недоумении. Он был милым парнем, и в его компании редко можно было заскучать. Кроме того, он был красив, с объемными волосами, казавшимися мягкими на ощупь, и пухлыми губами. Увы, Варя не знала, есть ли у нее время на такие вещи; понятие любви и отношений было ей чуждо. Хотя они никогда бы не признались в этом. Академия Сколоманс была похожа на секту, а в секте ты любишь только одного человека. Своего лидера. Тем не менее сейчас, когда его глаза встретились с ее глазами, она почувствовала бабочек в животе, восхищенная мыслью о том, что ее разделяет такие чувства с другим человеком. Он улыбнулся ей — в его улыбкие было такое непринужденное легкомыслие, а его растрепанный вид и галстук, говорили о том, как он любит искать приключения. ⁃ Вы двое отвратительны, — сказал Розье, наблюдая за ними. Он поставил чашку чая перед собой, затем повернулся к Икару. ⁃ А я спросил ее о вечеринке, тупица. Возможно, в следующий раз у тебя хватит яиц чтобы сказать ей самому. ⁃ Что ты знаешь о моих яйцах, Розье? — поддразнил его Икар. ⁃ Я знаю, что у тебя их нет — насмешливо ответил другой парень. ⁃ А у тебя? — сказал Лестрейндж сев рядом со своим другом, наклонившись к нему и притворившись кокетливым. ⁃ Ты подглядывал за мной, пока я принимал душ, Ренольд? Рен оттолкнул его от себя, с недовольным выражением лица ⁃ Сдохни, жалкий таракан! ⁃ Ты целуешь свою маму этим грязным ртом, Розье? — рассмеялся Икар, следя глазами за Ренольдом, когда тот встал из-за стола и собрал свои книги. Он бросил на него гневный взгляд, а затем пошел прочь. Икар повернулся к Варе, которая со слабой улыбкой наблюдала за этой перепалкой.Хотя Реддл, возможно, и не дружил с парнями, все они воспринимали друг друга как братьев, и их преданность не вызывала сомнений. Кровь гуще воды, говорили многие, но они не знали всей правды этой пословицы. Кровь завета гуще воды чрева. ⁃ Я и сам собирался спросить тебя: этот напыщенный крысеныш просто помешал мне — сказал Икар с ноткой сожаления в голосе. ⁃ Так ты пойдешь? ⁃ Да, — ответила Варя, улыбаясь его волнению. ⁃ Хорошо, хорошо — сказал он и придвинулся к ней ближе, и Варя почувствовала тепло. ⁃ Потому что я хотел спросить, будешь ли ты со мной? ⁃ Как пара? — приподняла бровь девушка, ее сердце замирало от этой мысли. ⁃ Как пара, — подтвердил он, положив руку ей на поясницу, как это было на собрании у Слизнорта. ⁃ Я бы с радостью — ответила она, голова закружилась от его осторожного прикосновения. Ее сердце болело, когда маленькие бабочки танцевали по ее животу, трепеща крылышками, которые били по ее внутренностям и заставляли ее смеяться и хихикать. Она приняла его приглашение, но она была неуверенна. Понятие юной любви пугало ее, и если Лестрейндж уже успел понять каково это, то Варя была невинна и неопытна. Она не знала, как отнестись к своим чувствам, и пыталась понять, как ее тело реагирует на прикосновения и взгляды Икара. Так ли это, на самом деле любить? Как бы то ни было, Икар был уверен в своей симпатии, к юной ведьме. Даже в самые трудные моменты она была звездой в ночи, источником света в том мрачном мире, частью которого он оказался. Ее нос, изящно вздернутый вверх, всегда норовил сунуться в неприятности. Она была безжалостна. И хотя у него замирало сердце при виде ее нынешнего состояния, она была одной из немногих, кому удалось победить его в дуэльном классе. Варя Петрова была ураганом, она будоражила все, что попадалось ей на пути, разнося их в клочья, но в глубине души она была спокойна, как море перед бурей, нежна, как распустившийся цветок. Именно такой ее видел Икар, но как же он ошибался.