Семь Демонов

Сказки Барда Бидла Половина четвертого пробило на часах, и любому, кто проходил мимо ледяных садов замка, ничто не казалось необычным. Белый пейзаж был таким же, как и всегда: каменные скамьи вдоль стены замка, почерневшие деревья на фоне горизонта и ледяное озеро, отражающее сумрачные лучи света, пробивающиеся сквозь облака. Единственное, что было необычным, — это, пожалуй, фигура бледной девушки, прячущееся среди деревьев, но ее кожа потеряла всякий след жизненной силы, а белая мантия сливалась со снегом. В ее руках была книга, буквы на ней давно выцвели. Это была сказка, никто нечего так и не заподозрил. Она заметно нервничала. Она понимала, что у нее почти нет времени, и что ее безрассудство может дорого ей обойтись, особенно при наложении столь опасных заклинаний на территории школы. Однако она не собиралась отступать, она хотела доказать себе что она способна на такую древнюю магию. Как она оставалась спокойной, никто не знал: ее выдавало лишь слабая дрожь в руках. Никто не мог сказать, идет ли она на свое последнее занятие в зимнем семестре или, возможно, идет сдавать один из экзаменов.А на самом деле она точно не должна была ходить по лесу, как заблудший олень. Так почему же никто не заметил ее, когда она вошла в Запретный лес, и почему никто не попытался окликнуть ее, как только метель скрыла ее очертания за вихрем злобных снежинок? Возможно, им было просто все равно, они едва различали ее фигуру на фоне горизонта, а может, были слишком напуганы, чтобы остановить ее. Ведь она была ведьмой, и не простой. Девочка выросла вдали от этих земель, и поэтому многие ее сверстники боялись ее. О ее умениях шептались, рассказывали фантастические истории о драконах, с которыми она встречалась, и о черной магии, которую она творила.И в каждой лжи есть доля правды. Тиканье часов, стоявших на столе профессора Герберта Бири, выводило Максвелла Нотта из себя, и, хотя он уже закончил экзамен, он в последний раз просматривал свои ответы. Изящные деревянные часы, возможно, сделанные в 1867 году, судя по эмблеме на боку, с золотыми крапинками в цифрах, так что либо они волшебные, либо Герберт Бири любит тратить лишние деньги на маггловские безделушки. Максвелл наморщил нос: не желая больше думать о своем учителе. Однако часы были сделаны из дерева, так что тот, кто его создал, должен быть мудрым. Тем не менее, это может быть просто идиот, который хочет казаться умным. Хм, тогда это подходит Герберту Бири. Парень со Слизерина вспомнил про свои собственную палочку, сделанную из того же дерева, и на его губах заиграла ухмылка. Конечно, палочка была чрезвычайно послушна ему, но она редко работает в полную силу, если ею владеет недалекий волшебник. Он не сомневался, что часы — это просто переделанная палочка, отчаянная попытка неудачливого волшебника скрыть свой позор. Максвелл встал и подошел к столу, чтобы сдать экзамен. Профессор поднял на него глаза, очки от удивления чуть не соскользнули с его крупного носа. ⁃ Уже закончил, Нотт? — спросил он, беря в руки работу парня и пролистывая ее. Максвелл кивнул. ⁃ Хорошо, тогда можешь идти, хотя до конца экзамена еще не меньше тридцати минут, так что если ты хочешь просмотреть его еще раз… Парень не обращал внимания, но его взгляд привлекло что-то движущееся за окном — фигура, пробирающаяся сквозь суровую метель и направляющаяся к лесу. Он узнал ее волосы, и рот его недовольно скривился — это была Варя Петрова, маленькая надоедливая лисица, которая всем мешала. Максвеллу Нотту она не нравилась. Именно он относился к ней хуже всех кто в группе. Они никогда по-настоящему не общались, и он ничуть не возражал, будучи слишком занят учебой, чтобы обращать на Варю внимание. Ему казалось смешным, как Икар Лестрейндж был влюблен в нее, и Максвелл не понимал, как парень мог позволить себе так отвлекаться от их планов. Именно поэтому Нотт решил не развлекать ни одну из девушек, которые ходили за ним по библиотеке: у него были дела поважнее. Он бросил взгляд на переднюю парту, где Том Реддл делал последние штрихи в своей работе. Он очень восхищался им, ведь тот был отличной парой для него в академическом плане, и они постоянно соревновались друг с другом. Нотту было стыдно признать, что он всегда уступал Тому, потому что, сколько бы времени он ни уделял учебе, Реддл был впереди всех. Однако Тома интересовали только магические предметы, в то время как Нотт жаждал знаний любого рода. Затем появилась Варя Петрова, и у Максвелла Нотта появился новый конкурент, из-за которого он стал еще больше презирать девушку. Она была занозой в заднице, она совала свой нос в чужие дела, дошло до того, что ей даже удалось отвлечь Тома Реддл. А это, по мнению Нотта, было хуже некуда, ведь если бы Реддл не сосредоточился на своем восхождении к власти, коррумпированный мир волшебников продолжал бы процветать. Максвелл связал себя с Реддлом по многим причинам, и одной из них было их общее мнение о том, что мир нуждается в реформах. И он считал, что он будет идеальным лидером, безжалостным и объективным в своих действиях. Однако как только Варя перевелась, Реддл был одержим желанием разобраться в ней и найти способ использовать ее способности в своих интересах. Он даже заставил Максвелла изучить ее прошлое, ее школу и попытаться выяснить, почему она перевелась в другое учебное заведение. Поиски не дали результатов. Том Реддл посмотрел на него, Максвелл кивнул в сторону туманного окна, он увидел, как Варя Петрова входит в лес. Он бросил взгляд на Нотта, и тот кивнул, прекрасно понимая, что это значит. Максвелл повернулся к профессору, который ждал ответа на свой вопрос, держа в руке перо. Павлинье перо, что означало, что оно принадлежит самцу птицы, а по различимым следам зеленого цвета, начинающимся у его основания, скорее всего, продано Олливандером. У него есть павлин, который часто теряет перья. Похожий есть и у профессора Дамблдора. ⁃ Спасибо, профессор Бири, — с этими словами он вышел из класса, не заботясь о том, какой вопрос был задан. Максвеллу предстояло следовать за Варей в лес, и пока Том не закончит экзамен, он должен был держаться на расстоянии, наблюдая за тем, что она делает. Честно говоря, он был не из тех, кто обычно берет на себя такие задания, Том предпочитал других, когда дело касалось шпионажа, например Эйвери или даже Розье, но обоим до окончания экзамена оставалось не менее получаса. Именно он должен был проводить дни в библиотеке, собирая всю необходимую информацию для той схемы, над которой они работали, а затем докладывать Тому, который должен был пересмотреть информацию и определить ее ценность. Теперь, когда он подумал об этом, ему следовало бы понять, что что-то не так, когда он не увидел Варю на экзамене, но, честно говоря, он никогда не заботился о ее присутствии и просто решил, что она опоздала. Максвелл быстро спускался по движущейся лестнице, Его одежда была безукоризненно уложена: галстук был затянут так туго, что давил на шею, а серый свитер аккуратно заправлен в темные брюки. Каждый вечер он обязательно отжимал свою мантию — этому приему он научился, прочитав множество книг по маггловской литературе. Разумеется, для исследования. Поднявшись на второй этаж, он остановился перед туалетом для девочек, и на его губах появилась усмешка. В Тайной комнате, построенной Салазаром Слизерином, живет василиск. Василиски — опасные существа, рождающиеся из куриного яйца и вылупляющиеся под жабой. Они являются королем змей — информация об этом содержится в томе Самые жуткие чудовища. Он с легкой усмешкой подумал о том, что они замышляют, о том, что Том наконец-то откроет Тайную комнату и выпустит монстра, который будет терроризировать всех магглорожденных ведьм и волшебников в школе. Скоро. Однако Максвелла это не волновало, во всяком случае, не так сильно, как Реддла или Малфоя. Да, он ценил свой статус чистокровного, считал магглов неполноценными и тупыми, и, как они веками терроризировали и сжигали ведьм, так и получат в конце концов обратно за то, что сделали.Ему было плевать на магглорожедных. В конце концов, они владели магией, и как бы они ни досаждали своими отвратительными маггловскими наклонностями, у него были дела поважнее. Конечно, он никогда не стал бы говорить об этом Реддоу. ⁃ Как же холодно, — пробормотал Максвелл, добравшись до садов и пробираясь через заснеженную поляну, одной рукой прикрывая глаза, а другой натягивая шалфейно — зеленый шарф. Осмотрев окрестности и не обнаружив ни одного человека, он направился к Запретному лесу. Деревья были густыми, тесными, и, когда он пробирался сквозь них, его нога иногда застревала в корнях, которые торчали из земли и хватали его за лодыжки. Он остановился и огляделся, гадая, в каком направлении могла пойти девушка, ведь падающие снежинки давно скрыли ее следы. Максвелл когда-то читал в книге Навигация по бескрайним океанам, что моряки обычно всегда плывут по ветру, а Варя хоть и не была моряком, но была ведьмой. А ведьмы следят за магией, поэтому инстинкты подсказывали ей, что она должна идти по самому важному магическому следу. Нотт почувствовал, что она идет слева, и, хотя ему было известно, что разные виды магии привлекают разных людей, он подозревал, что слабая темная магия привлечет и Варю. Тогда он свернул налево и пошел по старой тропе, которая вывела на небольшую поляну, где деревья были более густыми. И тут он увидел хрупкую девушку, стоящую на коленях в снегу, спина ее была слегка выгнута, как будто она на что-то опиралась. Максвелл не заметил крови, пока не оказался прямо за ее спиной. Варя Петрова склонилась над трупом Астрала. Существо, похожее на лошадь, лежало на земле, из его перерезанной шеи сочилась мутная кровь. Глаза были открыты, выпученные, почти в агонии, а коже стало темнее. Девушка плакала, тряся существо одной рукой, и почти истерично кричала на него. ⁃ Нет, нет, нет, проснись, пожалуйста, — хныкала она, и ее вопли эхом разносились по лесу. От ее хриплого голоса по коже Максвелла поползли мурашки — это был крик беспомощной души, только что ставшей свидетелем смерти великолепного существа. Парень посмотрел на землю и наконец заметил кинжал, красный цвет которого отличался с чистотой снега. Это Варя убила Астрала. Она перерезала ему вену и пустила кровь, перерезав все пути кровообращения от мозга к сердцу. Получилось грязно: обычно одним ножом режут кожу, другим — вены. Более того, ей следовало перерезать сонную артерию — она быстрее кровоточит. Она заставила его страдать, но, видимо, не намеренно. ⁃ Пожалуйста, пожалуйста, очнитесь! Тишина в лесу была оглушительной, единственное движение исходило от дрожащей фигуры девушки и от снега, кружащегося в воздухе. Она осень громко кричала, как будто там, где должно биться сердце, свирепая рука проникла в грудь, а затем безжалостно выдернула ее. Тело Вари выгнулось от боли, рука метнулась к тому месту, где должно было находиться сердце, но вместо него она нащупала яму, такую пустую и черную, что она крикнула от ужаса. Это было мучительно, и девушка не понимала, почему ей кажется, что она задыхается. Казалось, будто в ее теле ломаются все кости одновременно, и горло больше не могло справиться с мучительным ужасом. Спутанные волосы прилипли к лицу, а слезы застыли от резкого ветра, дувшего на маленькой полянке. А легкие никак не могли наполниться воздухом. Мир помутнел, она не чувствовала запахов и не слышала голосов. Единственное, что она видела, — это темная кровь, покрывавшая ее руки и платье, так поразительно выделявшаяся на фоне белого пейзажа. В ушах зазвенело, голова закружилась, мозг устал от недостатка кислорода. Сильные руки обхватили ее, и она почувствовала, что ее поднимают с земли, но Варя обмякла в руках человека, и судорожные руки потянулись к телу существа. Все горело, все пылало, и она представила, что именно так будет чувствовать себя в огненных адских ямах, которые ее ожидают. Варя хотела умереть, исчезнуть, забыться. Она хотела, чтобы изнуряющая боль в теле перестала мучить ее. ⁃ Нет, отпусти меня, — она отталкивалась от незнакомца, — Ему больно, я должна ему помочь. ⁃ Дыши, Варя, — сказал Том, пытаясь оттащить ее от мертвого существа. Он бросил взгляд на Максвелла, и тот достав палочку, быстрым движением разжег пламя, и темный дым поднялся к небу. ⁃ Что ты делаешь? — голос Вари был грубым, она продолжала бороться и теперь тянулась к Максвеллу с ненавистью в глазах. ⁃ Остановись! Я должна вернуть его. ⁃ Его больше нет, Варя. Ты должна успокоиться.Том схватил ее за плечи, развернул так, чтобы она встретилась с его глазами, и опустил их обоих на землю, в снег. Девушка перестала кричать, глядя в глаза старосты, но ее все еще сильно трясло. Боль была невыносимой, и все же, когда Том Реддл прикоснулся к ней, она забыла все на свете, и единственное, что она чувствовала, — это его руки на своих плечах. ⁃ Я не хотела этого, Том. Ты должен мне поверить, — сказала она, вцепившись в его руки. Том бросил взгляд на Максвелла, который подобрал окровавленный кинжал и теперь внимательно изучал его. Он был сделан из серебра — одного из немногих предметов, способных убить магических существ, независимо от их происхождения. Судя по клеймам на рукояти, он был сделан в восточной части континента, хотя трудно сказать, где именно. Это скорее всего, он был подарен ей в школе в качестве защиты от монстров, с которыми они сталкивались. Том глубоко вздохнул.Сожаление Вари по поводу убийства существа вызывало у него недоумение. Он не мог понять ее реакцию и находил ее ужасно драматичной. Кинжал указывал на то, что Варя вошла в лес, намереваясь что-то убить, и не для того, чтобы защищаться. ⁃ Зачем ты его убила? — спросил он, чувствуя, как горят руки, к которым она прикоснулась. Он чувствовал себя так, словно держал в руках хрупкую вазу, которую мог разбить и мучить, и это ему нравилось. ⁃ Я не хотела этого, Том. Я не убивала его, я просто…- пробормотала она, почти не разобрав слов, и Тому пришлось сдержать замечание о том, что она не должна называть его по имени. Он ненавидел его, и его кровь закипала, когда она произносила его, но он не хотел больше иметь дело со слезами. Ему и так было противно. ⁃ Ты что? — спросил он. ⁃ Я… я проверяла свою магию, я должна была вернуть ее, — всхлипнула Варя, поворачиваясь, чтобы посмотреть на мертвого астрала, но Том схватил ее за голову и развернул лицом к себе, держа ее подбородок. ⁃ Почему моя магия так слаба, Том? Почему я не могу творить магию? Максвелл подошел к ним и швырнул в них книгу, попав в ногу Вари. Том схватил ее и посмотрел на название — Сказки Барда Бидла. Его челюсть сжалась от осознания происходящего. Желая доказать, что ее магия еще сильна, Варя пришла в лес и убила волшебное существо, надеясь, что сможет его оживить. Однако она не смогла, потому что ее магия ослабла. И Том точно знал, что стало причиной этого. Сейчас. Настало время действовать. Том крепко, почти с силой, схватил ее за голову, и девушка потянулась к его рукам, пытаясь отдернуть их.Он посмотрел на нее.Он видел, как рушатся стены ее сознания, и, сделав последний рывок, проник в ее разум. ⁃ Остановись, остановись, мне больно, — вздохнула она, пытаясь сопротивляться и изо всех сил стараясь сопротивляться. Однако она была слаба, Том убедился в этом, и ее разум представлял собой беспорядочные остатки, оболочку того, чем когда-то был. Он глубоко погрузился в ее разум, просматривая одно за другим ее воспоминания, и анализировал, запоминал. Он видел ее горе, ее ярость, ее панику. Любви не было, и счастья почти не было — большинство ее воспоминаний покрылись черной пылью. Горе, обида, одиночество, брошенность, ужас, травма, боль, предательство. И вот наконец он увидел то воспоминание, которое искал, то, ради которого проник в ее разум. Варя открывала двери, казалось бы, собора, но Бог словно отвернулся от него, позволив ему превратиться в комнату, полную зла и безнравственности. Она прошла к входу, миновав множество портретов, которые смотрели на нее с раскаянием в глазах. У входа стояли двое мужчин, один из них был весь в черном. Его лицо было отталкивающим, изъеденным грехом и развратом, на его лица застыла отвратительная усмешка. — И зачем мне отправлять её в вашу осквернённую школу? — раздавался громкий голос Тёмного Жреца, его грозный тон заставил Варю вздрогнуть. — Разве вы ещё не отняли достаточно у нас? Разве вам не стыдно портить истинную тёмную силу нашего Господа? Затем Варя повернулась к другому мужчине, Том узнал его. Альбус Дамблдор. ⁃ Вы действительно хотите пойти против меня? — голос его был таким же неприятным, как и всегда, и от этого Тому захотелось вычеркнуть его из памяти Вари. ⁃ Неужели мне нужно напоминать вам, что произойдет, если я обмолвлюсь о том, о чем вы на самом деле учите, Далибор? Я не думаю, что Министерство Магии отнеслось бы с пониманием к вашим экспериментам. ⁃ Петрова, позволь мне представить тебе великого Альбуса Дамблдора, из школы Хогвартс, -Том не упустил сарказма, прозвучавшего в голосе этого мерзкого человека, и восхитился им. Кто-то выступал против человека, которого он больше всего ненавидел. — он предъявляет довольно странные требования, видите ли. Он считает себя выше досягаемости нашего Господа и хочет, чтобы ты отреклась от своей силы, посещая его школу. ⁃ Варя Петрова, — он произнес, её имя исказивалось из-за его акцента, — я слышал многое о вашей семье. ⁃ Не волнуйся, дитя. Я здесь не для того, чтобы упрекать тебя. Я здесь, чтобы предложить тебе шанс на возмездие. ⁃ Как? -Теперь говорила Варя, и ее голос сильно отличался от обычного. Да, он был робким, но в то же время более оживленным, чем Том когда-либо слышал. ⁃ Что ты знаешь о судьбе, Варя? Воспоминание оборвалось, и Том почувствовал, как девушка обмякла в его руках, закрыв от него свое сознание. В нем вспыхнул гнев, и он почти ощутил потребность выхватить кинжал из рук Максвелла, приставить его к ее горлу и пытать ее, пока она не придет в сознание. Он поднялся, держа тело Вари, а затем подхватил ее на руки, позволив ногам болтаться в стороны. Максвелл наблюдал за тем, как парень развернулся и направился к выходу из леса, а он стоял на месте, расстроенный до безумия. Он знал, что Том использовал на девушке Легилименцию, но почему он остановился? Даже если бы она потеряла сознание, он все равно смог бы проникнуть в ее сознание, если бы оказал достаточное давление на ее физическое тело. Милосердие. Согласно словарю, это слово обычно ассоциируется с проявлением сострадания или прощения по отношению к кому-либо, когда другая сторона может наказать или причинить вред. Синонимы: жалость, снисхождение, гуманность.