Семь Демонов

Если к Слизнорту и можно было применить какое-то общее утверждение, так это то, что он стремился окружить себя блестящими умами — чтобы создать вокруг себя иллюзию аристократизма и интеллекта. Подобно дракону, профессор собирал все золотое, что сидело за партой в его классах, и приносил в свою пещеру, чтобы потом выставить на всеобщее обозрение. Тем не менее, Варя была удивлена увидев выпускников, которых он уговорил посетить его рождественскую вечеринку. Некоторые из них достигли высоких чинов в Министерстве или стали известными целителями в больнице Святого Мунго, но главным героем, который полностью украсил шоу, был Ньют Саламандер. Он стоял среди студентов, и все смотрели на него, а он неловко избегал их взглядов. Его волосы, были как всегда взъерошены, и он был тем самым человеком, которого Варя видела во всех волшебных газетах за последние несколько месяцев. На нем был странно большой жилет, надетый поверх белой рубашки, а его желтый галстук выделял его как одинокого хаффлпаффца в комнате. Он был по-своему обаятельным. В его присутствии пуговицы с эмблемой на рукавах стали казаться Варе более выраженными, и она спрятала руки за спину, пока могущественный волшебник шагал по комнате, медленно склоняя голову перед учениками, мимо которых он проходил. В конце концов Слизнорт оказался перед Варей, Томом и Малфоем, его лицо уже покраснело от вина. —А! Один из моих лучших учеников, Саламандер, ты должен с ними познакомиться! Это Абраксас Малфой; думаю, вы слышали это имя. И, конечно же, Том Реддл! Он — звезда Хогвартса, и многие считают его надежной кандидатурой на пост следующего министра магии. —Вы мне льстите, профессор, — галантно ответил Том и протянул руку Ньюту Саламандру, который уставился на него, а затем перевел взгляд на его руку, сжал ее и коротко пожал. —Рад познакомиться с вами, сэр. Ваш героизм в борьбе с Гриндельвальдом восхваляют многие. Мы все надеемся, что его правление скоро прекратится и что впереди нас ждут великие дела. Варя не упустила его тембр, в его голосе чувствовалось высокомерие, и ей захотелось закатить глаза на его ужасающее поведение. Однако ее взгляд был прикован к Саламандру, и она с трепетом наблюдала, как Слизнорт жестом указал на нее. —А это Варя… — слова замерли у него на губах, когда он осознал всю серьезность своей ошибки. Рука Слизнорта метнулась к затылку и слегка почесала его, пока он осматривал комнату в поисках выхода. Варя посмотрела Ньюту в глаза, негодование в которых с каждой секундой становилось все сильнее, затем деликатно протянула руку, и сказала гордым взглядом. —Петрова, Варя Петрова. На лице мага мелькнуло узнавание: он взял ее руку и неловко пожал, а затем прочистил горло, чтобы снять напряжение. —Как Корнелий и Людмила Петровы? — спросил он, и в его голосе прозвучало осуждение. —Боюсь, что да, — с улыбкой ответила Варя, но голос ее был как можно более монотонным. Она не знала, что должна чувствовать по отношению к этому человеку — конфликт между благодарностью и отвращением, но сейчас Варя ощущала лишь пустоту. Она смотрела на человека, который сражался против ее родителей, который в какой-то мере стал причиной их гибели и проклял ее жизнь, полную несчастий. В этот момент Ньют Саламандер не был спасителем волшебного мира, и она не могла заставить себя быть благодарной за его действия. —Интересно, — размышлял он, почти про себя, как будто остальных здесь и не было, —Дамблдор говорил мне, что в Хогвартсе снова учится Петрова, но тогда я не придал этому значения. Ты похожа на свою мать. —Правда? А я и не знала-жестко ответила Варя. Конечно, она подозревала, что Ньют учился в Хогвартсе в то же время, что и ее родители, и поэтому знал о них гораздо больше, чем она. И все же его союзники не проявили никакого милосердия, когда их схватили. Последовавшее молчание было тягучим, и Варя услышала, как Абраксас Малфой рядом с ней неслышно вздохнул, а затем сделал шаг вперед. —Профессор, я думаю, мистеру Саламандеру понравится ваш магический гобелен, вы его видели? С этими словами двое старших волшебников направились в другой конец комнаты, и впервые с момента своего приезда Варя почувствовала благодарность за то, что Малфой есть. За последние несколько недель она узнала, что, хотя Малфой был гораздо более неуловим, чем остальные последователи Тома, он также был его самым надежным спутником. Парень обладал природной непокорностью, что она поняла с первого дня их знакомства, и вызывал уважение везде, где бы он не появлялся. В конце концов, одной фамилии Малфой было достаточно, чтобы поселить ужас в самых храбрых сердцах. Род был настолько древним и могущественным, что мало кто осмеливался бросить ему вызов. Малфой обладал способностями лидера и часто брал бразды правления в свои руки, когда Том был занят другими делами. Неоднократно именно Абраксас говорил Варе о планах Тома на каникулы, и именно он же давал ей некоторые сведения о семьях, которые будут присутствовать на празднике. Она наблюдала, как они уходят, а затем повернулась к Тому.Как всегда, на него было удивительно смотреть: губы слегка приоткрыты, а взгляд загадочен, словно он глубоко задумался. —Иногда я забываю, что ты -с кем связана твоя семья. Варя насмешливо посмотрела на него, взяла с подноса бокал с вином и поднесла его к губам —Спасибо, Реддл, как всегда вовремя напомнил об этом. Том хмыкнул, затем повернулся и проницательным взглядом окинул присутствующих в комнате Варя поняла, что он замышляет интригу. Она не могла понять, как люди могут не видеть его настоящие намерения, но, с другой стороны, разве она сама не поддалась на это? Или, возможно, именно тот факт, что она могла видеть его истинное лицо, пленило ее. Он был парадоксальным существом, о такой непостижимости можно было прочитать только в книгах, и это делало его сложной смесью рун, которые Варя хотела перевести. —Ты должна выпытать у Скамандера информацию о Гриндевальде, — вдруг сказал он, глядя на нее с решимостью в голубых глазах. Варя бросила на него недоверчивый взгляд, и он насмешливо ответил: —Он знает, что происходит на стороне Министерства; он может дать нам нужную информацию. —С чего ты взял, что он захочет со мной разговаривать? — спросила Варя, не веря в его предположение. Саламандер, похоже, был недоволен ее присутствием, хотя и не подавал виду, но она поняла это по его нежеланию говорить с ней напрямую. —Из-за любопытства, Он также будет пытаться склонить тебя на его сторону. —Я не хочу присоединятся к какой-либо стороне, я на нейтральной- призналась она, не испытывая удовольствия от мысли, что ей придется обещать свою верность в обмен на информацию. По ее мнению, чем меньше она была вовлечена, тем лучше. Она уже имела дело с одним социопатом. —Он этого не знает, пусть так и будет- сказал Том, внезапно отстранившись от нее. Затем он повернулся, чтобы посмотреть на нее через плечо. Варя смотрела, как он уходит, а навстречу ему идет женщина, которую она узнала. Это была Амелии Скитер из Ежедневного пророка. Ей было лет двадцать, наверное, и ее щеки покраснели от внимания такого молодого красавца, как Реддл. Зачарованное перо нетерпеливо летало вокруг нее, а потом начало записывать каждое чарующее слово, вырвавшееся из уст Тома. Варя не ожидала, что он окажется слишком любезным, пригласит ее на танец или заведет светскую беседу за бокалом изысканного шампанского, но он едва провел в ее присутствии несколько минут, прежде чем ушел. Мало того, он еще и пытался вовлечь ее в то, в чем она не хотела участвовать. Но что она могла сделать? Она должна была как-то завоевать его доверие; она должна была стать частью его круга последователей, если хотела когда-нибудь иметь над ним честь контроль. Сейчас он был как всегда неосязаем, как каменная стена, и Варя сомневалась, что его волнует что-то, кроме победы. Была ли она такой же, как все остальные? Неужели она поддалась на его манипуляции и обаяние? Она должна была злиться на него, должна была поднять весь ад из-за того, что он сделал, и все же не могла заставить себя причинить парню вред. Она угрожала Элладоре, Эйвери, даже прокляла Малфоя при первом удобном случае, но Том оставался для нее недосягаем. Чтобы свалить короля, нужно сначала сыграть партию в шахматы. По этой причине она направилась в конец комнаты, где Малфой всё ещё говорил об гобелене на стене. —А этот дракон, э-э, Норвежский Хребет…- сказал он, почесывая подбородок, пытаясь описать могучее чудовище. —Вообще-то, — вмешалась Варя, медленно продвигаясь к нему, — это румынский длиннорог, его можно узнать по рогам, которых здесь целых два, и по слизеринскому цвету чешуи. Весьма впечатляющие звери, мне довелось тренироваться с ними в Карпатских горах Ньют Саламандер повернулся к ней, приподняв бровь от ее знаний, затем вернулся к гобелену и кивнул. —Да, я согласен с мисс Петровой. —А, понятно…- сказал Малфой, -Что ж, тогда я оставлю вас. Очень приятно было пообщаться, сэр. Абраксас ушел, и подошел к другой участнице вечеринки, чтобы завязать пустую болтовню. Девушка повернулась, ее изумрудное платье было очень длинным, и встретилась взглядом с волшебником. —Ты сказала, что тренировалась на них- внезапно спросил он, нахмурив брови, продолжая разглядывать изображение. —Карпатские горы не входили в список моих недавних путешествий, хотя мне говорили, что в них обитает множество чудесных существ. —Темных существ, — поправила она, —Не обычных фантастических тварей, это больше демоны, чем магические существа. —Твои знания о них весьма обширны, тя интересуешься магизоологией? — спросил он, наконец встретившись с ее глазами. Варя удивилась его вопросу. Она никогда не задумывалась о своих интересах, хотя, возможно, пришло время это сделать. С ужасом девушка поняла, что понятия не имеет, чем хочет заниматься после окончания школы. —Нет, сэр, я просто увлечена ими, — заключила она неуверенным голосом. —Жаль, что вы не посетили Валахию; вам бы наверняка понравились ваши открытия. Возможно, когда-нибудь, после того как Гриндельвальд будет повержен… Она наблюдала, как он напрягся, вероятно, не ожидая, что она упомянет темного мага, но Варе всегда нравилось удивлять людей, и Скамандер не был исключением. Несмотря на свои невероятные достижения, он вел себя с небывалой скромностью, и среди моря студентов его выделяло только знаменитое имя. Варя встречала не так уж много могущественных колдунов, и уж точно не хороших, но сомневалась, что все они были такими же сдержанными, как Ньют. —Да, наверное, — пробормотал он, потянув за большой жилет, который странно сидел на нем, — что ты думаешь обо… всем этом? Вот оно, любопытство, которое Том ожидал увидеть. —О Гриндельвальде? — спросила она с притворным удивлением в голосе. Затем она бесстрастно пожала плечами —Я не могу сдержать гнев, который питаю к нему. В конце концов, если бы не его фанатичные взгляды, мои родители были бы живы. Она не знала, о ком говорит. —Понятно, — ответил Ньют, не сводя глаз с дракона. Казалось, этот человек больше общался с существами, чем с людьми, —Это естественно, я полагаю. Я тоже многих потерял из-за него. Варя увидела, как его лицо потемнело от горя, и, несмотря на это, у нее сжалось сердце. По крайней мере, Варя не знала своих родителей, и поэтому, несмотря на потерю, ей не приходилось иметь дело с болезненными воспоминаниями. Однако она слышала о смерти Леты Лестрейндж, девушки, которая подружилась с Ньютом Саламандером с первых дней его обучения в Хогвартсе. —В последнее время он стал более сдержанным, -начала она, хотя понятия не имела, о чем говорит. Она вообще отдалилась от всего, что было связано с волшебником. —Может, он что-то замышляет? Ньют посмотрел на нее, колеблясь, и открыл рот, чтобы что-то сказать, но тут же закрыл его. Он замялся, а затем расслабился и слабо улыбнулся: —Мы можем только верить в это. Сегодня вечером я должен встретиться с Дамблдором, чтобы обсудить эти планы, но я не могу сказать больше. Я советую вам не вмешиваться ни в какие планы Гриндельвальда, и я полагаю, что именно поэтому Альбус привел вас сюда, под его присмотр. —Почему? — нахмурилась Варя. —Я полагаю, что Альбус намерен обеспечить вашу безопасность, хотя, должен признаться, я не очень осведомлен о его планах, поскольку в последнее время был очень занят, — сказал он ей, внезапно отстранившись, словно собираясь покинуть комнату. —Зачем Дамблдору оберегать меня? — с сомнением спросила она. Мужчина смотрел на нее, в его глазах что-то мерцало, и она не могла понять, о чем он думает. —Потому что, если наши предположения верны, Геллерт Гриндельвальд может искать именно вас.

***

Варе потребовалось четыре бокала шампанского, чтобы заглушить нервы, в голове все еще звучали слова Саламандера. Весь оставшийся вечер она избегала всех, не замечая недоуменных взглядов Тома на ее поведение, и изо всех сил старалась успокоить свое колотящееся сердце, отключиться. Цунами ощущений, обрушившееся на нее, и сколько бы бокалов она ни выпила, ее сознание все еще оставалось в некоторой степени ясным. Он напугал ее так, что девушка даже не подозревала, насколько это возможно, и в какую бы игру ни играл Саламандер, он выиграл. Каждый вздох давался ей труднее предыдущего, каждый шаг был неверным, и она чувствовала, что за ней наблюдают, когда она прокладывала себе путь среди толпы студентов. Ноги Вари запутались в платье, и она чуть не упала, едва успев поймать себя. —Варя? Девушка повернулась к своей соседке по комнате Айви, которая смотрела на нее обеспокоенным взглядом, наблюдая, как Варя опирается на стул и шатается на ногах. Айви протянула руку, схватила свою подвыпившую подругу за талию и стала пробираться к выходу из комнаты. —Что случилось? — спросила она, с тревогой в голосе. От нее пахло насыщенным парфюмом. Варя ничего не ответила. Вместо этого она уставилась на Икара Лестрейнджа, который, казалось, был не менее обеспокоен ее поведением. Он проследил за тем, как они вдвоем вышли из кабинета Слизнорта, а затем наблюдал за тем, как Айви прислоняет свою соседку к прохладной стене замка. Как только она опустилась на землю, Варя обхватила колени, положив на них свою мутную голову, и изо всех сил старалась сдержать рыдания.Она была испуганной шестнадцатилетней девочкой, которой ужасно не повезло, и как бы ей ни хотелось притвориться такой же могущественной и бессердечной, как Том Реддл, Варя знала, что она не такая. Она почувствовала, как Икар опустился рядом с ней на колени, взял ее ледяную руку в свою и нежно помассировал большим пальцем, пытаясь успокоить. С другой стороны от нее присела Айви, склонив голову на плечо подруги в знак понимания. Со стороны они могли показаться обычными опьяневшими подростками, которые перебрали на праздничной вечеринке и теперь пачкали свои дорогие платья и костюмы на грязном полу. Так и должно было быть. Однако Вселенная так причудливо повернула их судьбу, что у них не было детства. В этот момент Варя мучилась, разрываясь между тем, чтобы выплеснуть все свои эмоции, и тем, чтобы сохранить слова Ньюта в тайне. Она не могла признаться Айви, она слишком много скрывала от девушки, и раскрывать такую информацию было опасно. Икар мог бы понять ее лучше, но рядом с ним она всегда колебалась, не была уверена в его искренности. Она ненавидела быть слабой, а с момента поступления в Хогвартс она была только такой. В ней бурлили эмоции, вызванные другими людьми, потому что человеку, который никогда не испытывал горького вкуса предательства, доверять было легко. Но не теперь. К счастью, Делла Бошамп вышла из комнаты и увидела трех Слизеринцев, распростертых на полу. Задыхаясь, она поспешила к ним, схватила вторую руку Вари и поднесла ее к лицу. —Бедняжка, холодная как ночь, все в порядке? — спросила она и почти сразу же ответила сама себе, —Это потому, что ты беспокоишься о том, что тебе придется идти домой, не так ли? Варя подняла глаза с красным ободком и мягко улыбнулась девушке. Ее сердце было незапятнанным, ее натура — доброжелательной, и Варе хотелось сжать ее в крепких объятиях за то, что она снова спасла ее. Она неохотно кивнула. —Да, я… — Голос ее был хриплым, и она чувствовала, что слова выпадают в невнятную речь, разум все еще был опьянен избытком шампанского. —Варя, почему ты не сказала мне? — спросила Айви с сочувственным выражением на лице, что обеспокоило гордость Вари, —Я бы пригласила тебя остаться со мной. —Троуч, не глупи, твои родители никогда не позволят тебе привести ее в дом, ты же знаешь, как они относятся к Гриндельвальду, — раздраженно нахмурил брови Икар. —И как бы я ни хотел помочь, Петрова, будет неуместно приглашать тебя к себе. Варя кивнула, прикусив губу от его слов. В данный момент это не было ее главной заботой, но до сих пор она не осознавала своего положения. Студенты должны были уехать через два дня, и, хотя Варя знала, что отправится во Францию в канун Рождества, она не знала, что ей делать. —Глупости, она может приехать и остаться со мной в Лондоне, — сказала Делла, поднимая Варю с пола, — мои родители-магглы понятия не имеют, кто такой Гриндельвальд, а твое имя для них незначительно. Единственное, о чем они будут судить, — это твои печальные глаза, так что больше ничего такого, да? Она обхватила лицо Вари, прижалась к её щекам, а затем мягко улыбнулась, заглушив боль в сердце Вари. —Спасибо, — выдохнула она. —Конечно! Для чего нужны друзья, Петрова? Варя огляделась вокруг, анализируя три пары глаз, которые смотрели на нее с заботой и теплом, которые желали ей прежде всего быть сильной, и впервые почувствовала, что если завтра она исчезнет, то кому-то будет не все равно. А тех, кто выступил против нее, ждет сладкая месть.