история длиной в половину наших жизней

- Итак. Вы все знаете, зачем я вас здесь собрал сегодня. Чимин подаётся вперёд, опираясь локтями на столешницу, а затем грациозно поводит рукой себе за спину, плавно поворачиваясь в кресле следом. В его аккуратных пальцах, украшенных парой чуть крупных перстней, зажат маленький пульт от проектора. И всё это выглядит как театральная постановка... Очень профессиональная театральная постановка. Гениальная, можно сказать. Театр одного актёра, но зато какого. Джэй коротко цепляет зубами колечко пирсинга в своей нижней губе, машинально, привычным жестом, но на сей раз в желании скрыть так и наползающую на лицо улыбку. Поправляет узел галстука и из-под ресниц обводит собравшихся взглядом. Сейчас все взоры направлены вовсе не на босса. Собравшиеся затаив дыхание взирают на его Правую Руку. Даже Кей по левое плечо от брата залипает откровенно. Наивно полагая, что полностью держит себя в руках. Ну да, держит. Ему дай волю - найдёт рукам другое применение. И старший только уголком губ дёргает, щуря глаза на свою полную (на первый взгляд. Да и сегодня они оба позволили себе свободу в выборе разной одежды, чтобы не быть двумя клоунами на театральном представлении Пака) копию. Так и тянет пальцами прямо перед носом пощёлкать, чтобы слюну утёр. О, да. Они все до единого прекрасно знают. Только вот пришли не за этим. А ради лицезрения такого элегантного в узком чёрном костюме и до восхищения притягательного в своей серьёзности Пак Чимина. Что ненавязчивым жестом перекидывает ногу на ногу, обращаясь корпусом и лицом к экрану со слайдами. - Наш календарь уже на финальной стадии разработки. И я хотел бы поделиться с вами макетом. Поэтому приветствуются любые предложения и пожелания. Истинный демон под личиной ангела. - Вот вам первое и единственное конструктивное предложение: забить болт на эту идею, - Кей утирается сам и нагло щурит глаза на Чимина, потирая бровь после снятого наконец-то пирсинга. Джэй морщится как от зубной боли, слегка приподнимая подбородок, и наклоняет голову к плечу, кончиком языка толкая щёку изнутри. С губ падает пренебрежительное хмыканье, но больше никто в комнате не решается издать ни звука. Каждое слово его Правой Руки подчинённые впитывают, как растения - солнечный свет. Того и гляди, фотосинтезировать начнут. (Так, стоп. Звучит как-то пошловато... Нет?) Мужчина в задумчивости сводит брови на переносице, непроизносимо перекатывая эту фразу на языке. Ну хотя бы со стороны выглядит достаточно заинтересованным и внемлющим. А то, не дайте боги, Пак заметит, что над ним втихую потешаются. Даром, что исключительно по-доброму. Даром, что босс. А вот его брат, будь он неладен, из кожи вон лезет даже сейчас. И даже не подозревает, насколько явно палит перед Чимином это своё извечное желание контролировать любую ситуацию и быть в ней лидером. Но Чимин с л и ш к о м строптивая жопка. И эта мысль щекочет усмешкой по губам, злорадством разливаясь под грудиной, пока Кей по левую руку сопит и фыркает, как пёс на то, что им так откровенно (и мастерски) смеют пренебрегать. Или может Тигр? Нет. Джей всё же предпочитает сравнивать его с псом. Упрямым, необучаемым, шумным и достаточно беспородным, чтобы считать себя лучше всех. Пак же совершенно спокойно продолжает, лишь одарив Кея одной из своих очаровательных улыбок - точно учитель у доски перед младшеклассниками: - У нас только три претендента. И, поразмыслив, я раскидал сезоны между ними. Господину Ким Намджуну досталось по месяцу из каждого. Босс самолично выбрал для señor'a guapo* (Чимин вворачивает это так ненавязчиво, будто каждый день говорит на испанском, разве что с лёгким налётом корейского акцента на "r", от чего Джэй почти ловит по самой коже затылка умильные шепотки со всех сторон. Из стройного ряда выбивается только хриплое "хха!" Кея и скрип его кресла. Не сбежишь, сам же знаешь, подлиза) весенние и летние месяцы, которые ему наиболее подходят. А осень и зима идеальны под характер детектива Мина. Пак коротко сконфуживается на упоминании этого претендента, уводя взгляд в сторону и под веки, и потирает костяшкой указательного пальца кончик своего носа. Пряча под ладонь мимолётную улыбку. Кей рядом, кажется, икает и расправляет плечи, делаясь ещё больше. А Джэй от души радуется, что люди от природы лишены хвостов и оперения. На экране промаргиваются фотографии того самого детектива в тяжёлом зимнем пальто; в жилете с закатанными до локтей рукавами рубахи; в безупречно отглаженном костюме в тонкую полоску. С белизной и мутью редких снежинок; высвеченные золотом и охрой. Антуражненько. Фотограф у них определённо мастер своего дела. Впрочем, как и любой из подчинённых. Джэй ловит себя на мысли, что, по крайней мере, в одном у них с ненавистным детективом Мином есть что-то общее - тяга к чёрному в гардеробе и безупречный вкус. (чего, к слову, не скажешь о Кее, что от всего своего каменного сердца ненавидит все эти классические костюмы и тугие рубахи) Брысь! Мысль вспархивает, щекоча раздражением черепную коробку изнутри, и развеивается вместе со сменившимся слайдом. Раздражение тоже сменяется - на довольное урчание зверя где-то под рёбрами. Взгляд señor'a guapo на возникшей фотографии уходит куда-то за перспективу снимка. Длинные пальцы, как недавно собственные, в замершем жесте поправляют узел галстука, а вторая рука занесена на уровень груди. Мужчина на фотографии только что сверялся с часами на своём запястье, тем самым обрывая нервозное желание коснуться подушечками пальцев наушника в ухе. Всего этого, само собой, вовсе не видно, но Джэю и не нужно, он просто помнит - тот день, ту дату, то самое нервозное желание, когда у тебя зудит мыслью, что наушник вот-вот вывалится, провоцируя собственноручно себя спалить. Следом, Ким Сокджин наморщит переносицу и подожмёт губы, явно мысленно чертыхаясь на подобный непрофессионализм. И сейчас Джэй позволяет себе насмешливую улыбку, любуясь тем, как лучи апрельского солнца касаются тонкой кожи запястья и щеки мужчины на фото, каплями тени обрамляя красивые губы. Насмешливая улыбка на губах его соседа, брата, внутриутробного близнеца, бельма на глазу...почти зеркалит собственную. С тем лишь отличием, что тяжёлый взгляд уходит под веки, а кончик языка царапается о кончик же клыка под губой. Братец у него тот ещё извращенец. Что может быть более ебанутым, чем пускание жидкостей на копов. Ну да, Чимин тоже малость сдвинутый, но блт - этот демон любого копа скорее до петли доведёт, а потом побежит вымаливать прощение, но никак не встреч и свиданий. Да и. Ему он готов простить эти капризы. Любой каприз Не за просто так, само собой. - Босс! - Один из парней вытягивается по стойке смирно, вынуждая Джэя и Кея одновременно недовольно фыркнуть. Сегодня и сейчас, босс для них - Пак Чимин. Ну что за балаган! - Хённим! - Подобострастно продолжает тот, синхронизируя каждое своё слово с раздражённым подёргиванием глаза у Джэя и расползающимся по лицу выражением пренебрежения ко всему происходящему у Кея. - У нас ведь есть свои люди в полиции. Хотите, они могут достать снимки, так сказать, изнутри? Для самых, хм, тёплых месяцев. Только скажите. Чимин у проектора замирает с проблеском какой-то мысли. А Джэй и Кей в своих креслах невольно подбираются в напряжении. Первый весьма ярко воображает себе душевые в участке. И... Ёпта. (Хотя, с чего бы? Он там, вообще-то, ни разу не был и не планировал!) А второй - видимо, реакцию Пака на фотки из той самой душевой. Мин ему вот совершенно не конкурент! Слишком мелкий во всех смыслах. Но кто знает, что там у Правой Руки в голове тикнуть может! Блт. - Нет. Не стоит, - первым в себя приходит Чимин, мягко улыбаясь и смаргивая с самой радужки, очевидно, нечто похожее. А после небольшой паузы добавляет замедленно, но твёрдо, как будто для себя самого: - Определённо нет. Затем кивает и возвращается к слайдам. На экране замирает фотография с представительным мужчиной средних лет, в круглых очках для чтения и в такой позе, словно бы он намеренно позировал фотографу. Позировал, но не их фотографу. Просто Пак выбрал фото из личного дела Начальника Бан Шихёка. Потому что уж больно понравилось. А может и через какие-то свои каналы, вёрткий информатор. - А Начальника мы поместим на обложку, - Чимин с улыбкой поворачивается к восхищённо внимающим каждое его слово подчинённым. (и парочке распавшихся на Джея и Кея боссов, чьё внешнее сходство тоже распадается по мере развития ситуации - ну точь демон и ангел на плечах Пак Чимина) Мягкой улыбкой. Нежной. Такой, словно бы она обращена ко всем и сразу, но предназначена для каждого в отдельности. “Ему надо с них души брать. Отдадут, не думая”, - Джэй снова хмыкает, качая головой, и в глубине души радуется, что у самого к этим финтам иммунитет. Кею вон повезло куда меньше, и в его глотке вибрацией зарождается еле сдерживаемая раздражённая ревность, а пальцы ещё более нервозно принимаются наскрёбывать бровь. И на черта было тащиться на этот спектакль? Ради любования крепкой задницей Правой Руки брата? Вот уж много чести! Он вполне может потребовать её Чимина к себе на личную презентацию. - Что ж, - Пак удовлетворённо кланяется собравшимся, ненавязчивым элегантным жестом поправляя свои волосы и откидывая со лба чёлку. - Каждый получит экземпляр лично. Если захочет, конечно. Всё-таки начало года и календари нам понадобятся. “Да что за чушь, Пак Чимин! У каждого из них свой календарь в телефоне.” - Кей цыкает, встрёпывая собственные волосы пятёрней и выдаёт не без ехидства при виде замешательства на лице Чимина: - Мне сделай отдельный. С Мятным Ги на развороте. “Ты никогда не повзрослеешь”, - со вздохом припечатывает про себя Джэй. * * - Начальник! Начальник! - Какой-то слишком шумный и ретивый парниша, лавируя между столами, спешит к кабинету Шихёка, потрясая большим конвертом из плотной бумаги. Они уединяются с начальником и Джину с мрачнолицым Мином остаётся только с подозрением следить за тем, как их босс слушает беззвучный отчёт с подчёркнуто серьёзным лицом, то кивая, то отмахиваясь. А то перебирая на столе содержимое конверта. И отвечая так же беззвучно. - Пора учиться читать по губам, - Намджун пугает обоих, каким-то образом умудрившись зайти и присоединиться к процессу совершенно бесшумно, но тут же расплывается в извинительной улыбке, впрочем, коротко и продолжая хмуриться. - Привет-привет. - Что-то мне подсказывает, что этого мы знать не захотим, - Мин отзывается низким и полным фатализма голосом. Джин же только щурится, пытаясь с расстояния высмотреть содержимое конверта. Неужто господин Хозяин Сеула снова что-то мутит? Ответ не заставляет себя долго ждать. Начальник выходит из кабинета вместе с парнишей, одобрительно хлопая того по спине, а затем созывает остальных на совещание. В помещении повисает напряжённая тишина, которую нарушает только стук Намджуновой кружки об пол и его же неловкое: - Sorry. Мимо стола поставил. - Итак. (кто бы знал, кто бы знал) Шихёк замолкает в задумчивости, определённо с каким-то коварным замыслом довести подчинённых до истерики. - Итаак? - Первым не выдерживает Мин, растягивая слово и глядя на Бана тяжело, напряжённо и неотрывно, пока остальные шуршат и перекашливаются. - От наших людей поступил донос, что наш общий геморрой начал движение и собирает информацию. Шихёк пальцами пододвигает к краю стола конверт, обводя собравшихся решительным взглядом. Решительности по эту сторону стола хватает только у Мина. Зато за всех сразу. Тот сгребает шуршащий конверт и запускает в него пальцы, но отчего-то медлит. - Мы должны принять агрессивные действия, - начальник подбадривающе ему кивает. Содержимое конверта выползает на свет, а брови Мина в недоумении сходятся к переносице: - Это ваша фотография. Это...календарь? - Мин сам не определяется, спрашивает он или утверждает. Всё вроде бы очевидно. И из конверта в его руки выскальзывает прямоугольник "книжечки". Типичный настенный календарь. Только с (почему-то) их начальником на обложке. - Да-да, - Бан Шихёк совершенно спокойно кивает и машет рукой, мол, посмотри-посмотри. Мину не хочется. Определённо точно не хочется открывать эту "книженцию". Ему не хочется заходить так далеко. Ему что-то подсказывает, что после он уже не будет прежним. - Я посмотрю, - Намджун приходит на помощь, аккуратно, но уверенно выхватывая из пальцев подчинённого календарь. Остальные собираются в кучку вокруг. А Сокджин, которому позволяет рост, заглядывает через плечо. - Я говорил, - смиренно проговаривает Мин. - Нам лучше не знать. - Тут и вы есть, - кто-то из парней следственной группы, очевидно, думает, что подобное польстит детективу и сменит его гнев на милость, но почти сразу жалеет о слишком уж бодром выдохе и спешно прячется за Сокджина, который договаривает за него: - Очень даже неплохо. Будто специально позировал. - В моём револьвере всё ещё три патрона, Сокджин, и это первое холостое предупреждение**, - голос Мина делается на тональность ниже, но в удивительной тишине помещения звучит отчётливо пугающе. - Отставить револьверы, - Шихёк отмахивается своей плотной ладонью, будто отсекая все лишние эмоции по поводу увиденного, но не скрывает усмешки, с которой смотрит на подчинённых, собравшихся в его кабинете. Хороший календарь, бесспорно. Добротный. Красивый. Качественный. С душой! Такое можно и в общедоступное производство. Сколько денег на нужды полиции! Но мужчина предусмотрительно не озвучивает эту мысль, напуская на лицо озабоченность и суровость. Опирается ладонями на столешницу и тяжело поднимается из кресла, смахивая невидимые пылинки со своего мундира. Он поправляет узел галстука, расправляет плечи и громогласно распоряжается: - Мы не должны ударить в грязь лицом! - Я… - Я не дам тебе отставку. Мин, заранее предчувствующий продолжение, открывает было рот, дрожащими пальцами вцепляясь в лацкан пиджака в желании сунуться рукой во внутренний карман. Но только прикусывает язык. Под сочувственное похлопывание по плечу от Намджуна. Начальник тоже слишком хорошо его знает. И сейчас улыбается лишь шире: - Мы просто обязаны ответить им не худшим.