***
Партизаны ехали по лесу на мотоцикле. Прото успел проснуться, и теперь смотрел по сторонам. Совсем скоро мотоцикл въехал на базу. Располагалась база подле полуразрушенной двухэтажки посреди джунглей. Тем бойцам, что не хватило места в здании, пришлось ютиться в палаточном лагере. Окружала же базу баррикада, сделанная из мешков с песком, деревяшек и колючей проволоки. По всей баррикаде были расставлены пулемётные турели, неактивные на данный момент. Въезд на базу был защищён усиленными турелями с ракетницами. Партизанский транспорт остановился и пушки начали сканировать новоприбывших. Остановившись на новичке, огневые точки было засигналили, но пропустили мотоцикл, беспрепятственно въехавший на базу. Скаут заглушил мотор и вылез из-за руля. — Ну наконец-то вернулись! — послышался голос со стороны палаток — И мой мотик сохранили целым. — Эрик, ты что ли? — ответил зверобот. К партизанам вышел из тени красный тануки. — Полагаю это и есть наш новобранец? — спросил енот, посмотрев на Эрни. — Вижу бедняге здорово досталось. Пойду, доложу комбату о вашем прибытии. — Тануки развернулся и пошёл в дом. Спустя минуту из мастерской вышел Михаил. — А, вот и вы. Явились, не запылились. И новобранец целый. Так что там был за трофей, о котором ты говорил? — Вот этот пулемёт. — ответил скаут — Эрни на нём заснул. — Дай взглянуть! — Михаил подошёл к пулемёту и начал его отвязывать. — Вот это трофей! — довольно сказал комбат — Пошли, отнесём его в мастерскую, товарищ Дэлл что-нибудь придумает. А ты — обратился командир к Прото — отнеси новичка в медпункт, Людвиг наверное уже всё подготовил. Джереми и Михаил потащили многоствольник в мастерскую, а протоген начал будить Эрни: — Вставай, новичок, приехали. Эрнест подскочил и огляделся по сторонам, осоловело хлопая глазами. Свежий воздух леса бодрил и пьянил бунтаря. — Где это мы? — спросил Эрни. — Мы на нашей базе. — ответил зверобот — Мне надо сопроводить тебя в медпункт. Сам идти сможешь? — Давай попробую. — сказал молодой партизан. Эрнест вылез из коляски. Не пройдя и двух шагов, новичок упал и зашипел от боли. — Ладно, давай помогу. — сказал Прото. Кибер-фурри поднял Эрнеста и понёс к медпункту. Уже у палатки, протоген положил новичка на коврик и крикнул: — Медик, ты там?! Из открывшейся двери высунулся фурри с угольно-чёрной шерстью. На его морде было нечто вроде белой маски, в глазницах которой ярко сияли белым цветом глаза. — Врач сейчас прибудет, протоген. — ответил «чёрный», начав смотреть на Эрни. — Ладно, тогда я пойду. — ответил Прото — Надеюсь, мы ещё увидимся, Эрнест. — зверобот зашагал в палаточный лагерь. Чёрный фурри проводил его взглядом, после чего обратился к бунтовщику. — Значит ты и есть тот новичок, про которого говорил Людвиг? Тебе здорово досталось от имперских собак, как впрочем и всем нам. Но, я уверен, наши медики поставят тебя на ноги. Давай отведу тебя к койке. Фурри помог Эрнесту встать, и вот уже молодой партизан идёт, опершись на плечо зверя. «Чёрный» довёл новобранца до койки и уложил туда. — Меня зовут Пуро, будем знакомы. — Спасибо. Меня зовут Эрнест. На входе послышалось шевеление, и в палатку влез человек, одетый в лабораторный халат и перчатки. Сопровождал же медика ещё один фурри в халате и респираторе. Пуро отошёл от койки. — А, зна’щить нови’щок уже прибыть? Т’фоё имя ist Эрнест, natürlich? — Да. — ответил новобранец — Значит вы и есть Людвиг? — Ya ya. — ответил медик — Зна’щить, ты тот Jugend, который удас’ться вижить после к’хазня имперскими палащи? — Я не знаю, почему вы решили, что меня хотели казнить… — Дай-ка угадаю, — нарушил молчание фурри в респираторе — эти мерзавцы заявили тебе, что это будет экзекуция, верно? — Всё так и есть. — Что ж, тебе крупно повезло. — продолжил фурри — Обычно они просто расстреливают несогласных под предлогом предательства их великой расы. Тебя они тоже не собирались оставлять в живых, но вот вопрос: как бы они тебя казнили? Быстро и безболезненно или медленно и мучительно? Похоже, ты не простой противник политики Канцлера, ты посмел обругать ту «войну», верно? — Откуда вы всё знаете?! — Значит, ты выступил против «войны». И эта форма, которая на тебе? Ты часом не из Академии? — Да, я из Академии. — ответил Эрнест, решив говорить всё честно. — Зна’щить по’тхому тебя так калечить? — сказал Людвиг — Ты ist кадьет, который п’ьервый заявить п’хотив kampf, natürlich? — Тогда тем более тебя не оставили бы в живых. И потом тебя закономерно отправили в лагерь смерти. Если бы тебя не спасли наши товарищи, ты бы сейчас гнил за колючей проволокой, если бы не умер от ожогов по пути в концлагерь. Но, тебя спасли и наша задача поставить тебя на ноги. Сейчас нам надо будет тебя осмотреть, так что раздевайся. Протоген сообщил, что ты весь в ожогах, если это так, то мы используем мазь и аэрозоли, чтобы кожа не болела. Если у тебя что-то серьёзное, то придётся пустить в ход мои вакцины. Эрнест послушно снял испорченные сапоги, разорванную рубашку и брюки. Сняв коричневую гимнастёрку, Эрни залез в потайной карман, достав промасленную книжицу. Томик Шмореля почти не пострадал. — Что за кни’шка? — спросил Людвиг, осмотрев томик. — А, Алек’сандэр Ш’морель. Я знать его, ещё к’хогда мы вмес’те учиться в родной Штудгарт. Жаль, Kamerad бить к’хазнен имперский Schweine. — Я бы хотел оставить эту книгу у себя. — сказал Эрнест — Шморель отчасти повлиял на то что я здесь. А эта форма… Сожгите её! — С величайшим удовольствием — ответил фурри, прихватив промасленные тряпки. — Dankeschön, К’хей. Итак, нови’щок, с нащала я п’ховерить твой самощ’уствие. Из-за ошог у тьебя мо’шет быть сни’шена чувствительность коши. Вна’щале подними пхавая рука. Эрнест послушно поднял правую руку, это не вызвало у него никаких затруднений. — Атлищно! Теперь левая, bitte. С левой рукой всё обстояло не так хорошо. Когда Эрни начал её поднимать, он почувствовал, что как будто поднял гирю в 5 килограмм. Оказавшись в воздухе, рука задёргалась и почти сразу бухнулась на койку. — Вот это уже интересно. — воскликнул Кей — Что ты чувствовал? — Как будто в мою руку залили свинец. — ответил Эрнест. — Ну смотри, наверное твоя рука могла частично потерять чувствительность из-за ожогов. Если это так, чтобы продолжить процедуру, нам придётся ввести тебе наркоз. Потом мы просто смажем твои раны, перевяжем тебя, и я введу тебе вакцину. Препарат запустит восстановление поражённых частей тела. Разумеется ты ничего не почувствуешь. — Что ж, если я хочу поскорее встать на ноги, мне придётся согласиться. — Не волноваться, новоб’ханец. Мы из тьебя сделать Übermensch! — ответил Людвиг. Через несколько минут Пуро, вооружившись пиалой и толкушкой готовил мазь, Людвиг доставал склянки с препаратами, а Кей набирал в шприц белую жидкость. Набрав необходимое количество, фурри подошел к пациенту. В вену Кей попал не сразу. Но наконец игла достигла вены и в руку начал вливаться холод. Эрнест уснул. — Пациент спит — сказал Кей. — Атлищно! Пу’хо, мазь гот’ова? — Да док. — Надень пех’щатки и пх’иготовся наносить. Сейчас я обх’ызгать новоб’ханец mein аэхозол, пот’хом мазь. К’хей, bitte, подех’жи новищок. Медики подняли спящего Эрни и Людвиг начал обрызгивать тело лечебным раствором. Когда Эрнеста обработали, Пуро начал растирать мазь. Пока возились с лекарством, Кей достал бинты. — Новичка надо перевязать. Когда проснётся, Голдфур принесёт ему воды, потом я сменю ему повязки. Сейчас я введу ему препарат. Выполнив известные действия, Кей воткнул шприц в вену на левой руке. Вакцина оказалась введена, и фурри отправил шприц на стерилизацию. — Эм, К’хей? — внезапно воскликнул Людвиг — Что тут п’хоисходить? — Где? — спросил Кей, обернувшись на новичка. Термометрический датчик показал подскочившую температуру. Левая рука Эрнеста задрожала и задёргалась. Бинты на ней лопнули, обнажив буйно растущую полосатую шерсть. Рука покрывалась белой тигриной шерстью, на пальцах появились маленькие, острые когти. Внезапно рука перестала дёргаться и застыла. Остальное тело не изменилось. — Щто ти ему вколоть, Dummkopf?! — закричал Людвиг. — Неужели… мой экспериментальный образец! — испуганно ответил медбрат. — Т’фой… щто? — Экспериментальная сыворотка, если быть точнее препарат для трансфурмации. Почти как тот, который я ввёл Коллину. — То есть, ти хотеть сказать, что пер’епутать лекарстфа? — спросил медик. — Да… но с другой стороны я не ввёл ему всю дозу. Видишь, хвост у него ещё не вырос. Я могу вколоть ему средство от ожогов. Что же касается этого… недоразумения… я буду вкалывать это ему частями и буду наблюдать за изменениями. Людвиг в ответ что-то пробурчал и спросил: — Ти хотья бы помнить, из ч’его ты синтезировать это. — На основе ДНК белого тигра. В целом эта сыворотка ничем не отличается от предыдущих, разве что вносит некое… разнообразие в список видов, облик которых может принять человек. Пока я не введу ему всю дозу, он побудет в лазарете. — Эмм… gut gut, ya ya. — ответил Медик, после небольших раздумий. — Делать то, щто уметь. — Может я уже пойду. — спросил Пуро — Мне надо к себе, я скоро буду сменять Майка на дежурстве. — Да, можешь идти. — сказал Кей, и полез за сывороткой от ожогов. Введя её новобранцу, медбрат продолжил — Когда Эрнест проснётся, мы с Голдфур его проведаем. Голди даст ему еды, а я побеседую с ним. Мне нужно знать, как он отнесётся к своему… эмм… преображению.***
Между тем, в мастерской разыгралась вот такая сцена: Джереми, прибывший вместе с Михаилом встретил Делла. Судя по виду, инженер был явно не в духе, увидев скаута. Делл, выйдя из глубины мастерской, сразу начал ругаться: — Вот ты где, мелкий шкодник. Ну что же, сегодня ты будешь мне помогать чинить багги. — Что, в смысле? А почему не Тавиш или поджигатель? — Негр напился, так что помощи от него не дождёшься, а пироман походу никогда не держал инструментов в руках. — ответил комбат. — Но я тоже буду тут работать. Ты поступаешь на этот вечер в распоряжение Делла. Услышав такой ответ, Джереми, после раздумий решил поработать над восстановлением транспорта. — Хорошо, я помогу. Мы тут ещё пулемёт притащили, его можно будет прикрутить к багги? — В теории да, но на практике узнаем, когда сменим переднюю часть. Тебе придётся её срезать с помощью болгарки в отмеченных мной местах. Потом можешь быть свободен, ибо завтра ты будешь помогать мне собирать новый передок. Инженер достал белую краску и обмахнул четыре раза каркас спереди вверху и внизу. Джереми нехотя взял пилу и начал резать помеченные места. Когда была срезана передняя часть, инженер и скаут оттащили её, оставив от багги сидения с задними колёсами. Закончив положенное на сегодня дело, Джереми отправился в свою палатку.***
Эрнест очнулся от наркоза, ощутив, что кто-то как будто вырезал кусок времени. Он лежал на койке, прикрытый простынёй. Партизан почувствовал на себе бинты, отметив превосходную работу медиков. От бинтов приятно пахло лекарствами и травами, они сидели хорошо и почти не стесняли движений. Эрни попробовал пошевелить левой рукой. По сравнению с тем состоянием, что было до наркоза, рука двигалась очень легко. Подозрительно легко. Снаружи послышались шаги и разговор. Эрнест узнал голос Кея, а вот второй, женский, слышал впервые. «Да Голди, наш новобранец здесь, наверное уже проснулся». Молния отдёрнулась, в палатку вошёл Кей и зажёг лампу. — Эй, не спишь? — спросил фельдшер — Я решил заглянуть, чтобы перевязать тебя и посмотреть на качество своей работы. Можешь вынуть левую руку. Партизан послушно вынул руку из-под одеяла. Эрнест увидел нечто среднее между белой тигриной лапой и человеческой рукой. «Рука» повергла Эрнеста в шок. — Только кричать тут не надо. — сказал Кей — Что бы ты тут не думал, перед тобой Твоя рука. Просто немного… изменённая. — Как это «немного изменённая»? Что вы мне там вкололи? — Мою экспериментальную сыворотку. Кстати об этом, этот препарат позволяет провести «трансфурмацию», иначе говоря — из человека ты станешь фурри. Да, уже предвидя твой вопрос о том что «расу не меняют». Это стало возможно. Изначально существовали две расы: такие как мы и такие как вы. И расы жили в мире. То что сейчас происходит, это закидоны Канцлера. Но разумеется не все «лысые обезьяны» согласились с политикой этого сумасброда. Думаешь, почему мы гордо зовём себя «Объединённой Повстанческой Красной Армией»? — Объединённая — потому что под её знамёнами сражаются и люди и фурри? — Именно. Ну, а почему «Красная»? — Вот тут я… ничего в голову не приходит. — Ну тогда упростим вопрос: какого цвета кровь? — Красного конечно же! — ответил Эрнест — Но какое отношение это имеет к Армии. — Сейчас я это скажу. Красная Армия — потому что мы проливаем кровь за мир между двумя расами, ведь наше дело правое и враг будет разбит! Мы хотим вернуть тот мир, который был до прихода Канцлера к власти. Но, возвращаясь к сыворотке: когда началась война, всех учёных, лояльных повстанцам, обязали сделать средство, которое позволит почти что «реанимировать» выведенного из строя солдата. Я тоже должен был над этим работать. Случайно я получил сыворотку, которая могла перестроить тело человека в фурри на генном уровне. Тогда я был не осведомлён о полном потенциале своего открытия. Но вскоре мне пришлось применить лекарство на практике. В моё распоряжение поступил раненный партизан. Всё указывало на то, что он долго не протянет, и жить ему час от силы. Тогда я решил ему вколоть свой препарат, на что он согласился. То что было потом, меня поразило. Лекарство перестроило его тело и из него получился белый канину, но вместе с этим его смертельные травмы пропали, а сам партизан в дополнение получил обострённое зрение и обоняние. Разумеется, физически он перестал быть человеком, но сознание у него осталось человеческое. Ты тоже можешь «переродиться» таким образом. Однако обратной дороги не будет. — Выглядит как насмешка судьбы. — ответил Эрнест — Я стану тем, кому решил помогать. — Да… но подумай, что тебе может дать новое тело. Ты станешь сильнее чем среднестатистический представитель своего вида. — Хотя если так подумать… Я согласен! — Тогда сейчас я вколю тебе нужный препарат. — ответил Кей — Голдфур, заходи! В палатку зашла… а впрочем сейчас я постараюсь описать всё сам. Представьте себе классического кентавра, только нижняя часть его тела не лошадиная, а кошачья, как например у тигра или гепарда. А верхняя часть антропоморфная, только голова, а точнее лицо выглядит как кошачья морда. И всё тело покрыто шерстью. Вот так и выглядела Голди. Её окрас был похож на нечто среднее между окрасом пумы и ягуара. Черты верхнего тела были типично женскими. По меркам двух рас Голдфур несомненно была красива. У Эрнеста чуть не отвисла челюсть при виде этого необычного создания. — В первый раз видишь чаката? — спросила Голди — Джереми тоже так отреагировал, когда увидел меня. Кей просил за тобой присмотреть ночью. А пока я приготовлю твой ужин. — Многолапая пошла за занавеску. — Красивое создание, правда? — спросил медбрат — Но вернёмся к уколу. Когда фурри закончил с «вакцинацией», Голди вышла из-за занавески, неся в руках чашку с питьём, напоминающем молоко. — Выпей. Тебе сразу полегчает. Эрнест принял напиток из рук чаката и пригубил. На вкус это было похоже на смесь густого куриного бульона и миндального молока. Партизан начал жадно пить. Когда он уничножил всё что было в чашке, голод как рукой сняло. — Не знаю что это, но это было вкусно! — Это высококачественный белок, плюс выжимка из витаминов, минералов и других энергоёмких веществ. Быстро насыщает и положительно влияет на организм, например, раны заживут быстрее. — сообщил медик — Это питьё является основным составляющим твоей диеты, пока ты будешь лечиться. — Звучит как крайне питательная панацея! — ответил Эрни. — Ну… технически это не совсем «панацея», но почему бы и нет. Мы с Голдфур сменим тебе повязки, а потом я пойду к себе. Когда с бинтами было покончено и Кей ушел, Голдфур свернулась у койки партизана. Эрнест долго мялся, прежде чем спросить: — Голдфур… ваш вид тоже не упоминался в учебниках. Так кто же ты? — Я чакат. — ответила многолапая — Мой вид эндемический, примерно как утконосы или кенгуру из животных видов. Я — дитя Австралии. — Австралия? — Да, это мой дом. Дом партизанщины и жизни, это рай на Земле для двух рас. Скоро возможно и ты тоже сможешь считать Южные Земли своим домом. Ты упомянул какие-то учебники. Какие именно? — Из Имперской Академии. Но я порвал с этим. Теперь я готов это высказать. В учебниках фуррей описывали как кошачьих или собачьих антропоморфов. На практике же мне довелось понять что это далеко не все виды. — Именно что не все. В ОПКА служат абсолютно все виды нас. Имперцы называют нас фуррями, но это всего лишь эвфемизм. По нему всегда можно узнать перебежчика. Людвиг говорил что ты из Фабрики, ты ещё вовремя одумался, раз присоединился к нам. Каждая повстанческая ячейка — как большая семья. Теперь ты тоже будешь частью этой семьи, Прозревший. Ну, давай спать. Голди легла и закрыла глаза. Эрнест потянулся почесать её за ушком, на что многолапая не противилась. — Посмей такое сделать имперец, я бы ему руку оторвала — сказала Голдфур. Эрнест ощутил рукой шелковистую кошачью шерсть. Скоро палатка наполнилась мурлыканьем, очевидно Голди была в хорошем настроении. Эрни остановился и отключил ночник. То ли от усталости, то ли от мурлыканья чаката, у партизана начали слипаться глаза. Бунтарь не сопротивлялся, позволив себе плыть по течению сна. Эрнест, новоявленный партизан, только приходит в себя после имперской экзекуции. Скоро ему предстоит доказать твёрдость своих намерений и стать одним из лучших бойцов Мятежной Армии…