Тень магии

      Чуть теплый душ моментально взбодрил после полубессонной ночи. Рэй помассировала синяки под глазами, которые появились от продуктивной, появившейся за неделю проживания в Чёртове привычки учиться по ночам, да полдня после этого отсыпаться: удобная практика, чтобы меньше (жаль не прекратить полностью) контактировать с неприятными личностями.       Крайняя глупая ссора вылилась в обоюдное игнорирование друг друга. Рэй и вправду оказалась прагматичной подхалимкой, но её положение легко оправдывалось банальным страхом за свою жизнь и жизни тех близких, про кого наёмнику известно. Как либо поддерживать общение она не хотела и больше не пыталась строить из себя "доброжелательную милашку", да и сам Лев дал чётко понять, что подобное с ним не прокатит (да - да, поэтому он впадал в ступор и млел рядом с ней). Дважды девушке повторять не надо — раз не хочет с ней больше контактировать, то не надо. А жаль, Рэй показалось, что после случая с пьянкой мизерный шанс на сближение есть и этим можно было бы воспользоваться, раз в её присутствии Лев позволил себе настолько расслабиться, что он не только потащил спать её в обнимку с собой и не отпускал практически всю ночь, но и разболтал такую ценную информацию про Маргариту.       "Уроды, что они с ней делали?" — тогда девушка чуть в очередной раз не разрыдалась. Не только от поразительной новости, что она, оказывается, состоит в родственных связях с головорезами и чисто технически они со Львом — брат и сестра (раз Маргарита ему "тётя"), но и от своей же инфантильности, не позволившей ей своевременно и в достаточной мере понять и принять поступок матери. Стыд за глупость и упертость в отношении родительницы не покидал её даже сейчас, но при том эта информация одновременно стала двигателем для беспрерывной работы.       Девушка вытерлась, переоделась и в аккурат прижалась ухом к двери ванной. Когда она только встала и сбежала собираться, то в комнате никого не было, но мало ли что за эти полчаса могло случиться, и тишина, как на кладбище, по ту сторону двери ещё не означала, что там пусто. Ручку поворачивали настолько медленно, насколько это было возможно, но она всё равно предательски скрипнула, от чего мордашка Мартини скривилась:       — Хоть бы его не было в комнате, — шептала она эти слова, словно молитву.       Лев сам по себе, словно призрак, что вечно подкрадывался со спины и этим пугал и раздражал одновременно, его присутствие разве что мог выдать скрип кровати или половиц, по чему девушка обычно и ориентировалась. Такая настораживающая черта не могла не повлечь за собой естественный страх слежки (особенно, когда он становится свидетелем её ухода), от чего рисковать и действовать во имя своего же спасения сразу же было большой глупостью.       Вся неделя была посвящена тщательному изучению его повадок и ритма жизни. Если коротко, то Лев весьма аскетичен, что проглядывалось в его ограниченных потребностях для жизни, состоящей сугубо из банального поддержания тела в живом виде; даже телефоном, который представляет из себя самую обычную раскладушку, он не пользовался и Мартини просто посчастливилось вообще узнать про его существование; что Лев ест — непонятно, потому что в её присутствии он этого не делал. Сосед оказался чистоплотным: не придраться к оставленной посуде, чашкам, грязной обуви и даже к разбросанным носкам или о чём там обычно шутят при сожительстве. Большую часть времени он посвящал залипанию в окно и мотаниям по улицам, с которых возвращался чаще всего под ночь — даже девушке казался такой настрой слишком беспечным, будто её за это время не могли выкрасть, но с другой стороны не значило ли это, что никаких действий со стороны Штаба не предпринималось? В общем, по сравнению с первыми, самыми горячими днями их знакомства подобное замкнутое и тишайшее поведение в быту удивляло и сожительство с ним не отличалось от того, если бы Рэй жила одна.       Как бы девушка не хотела видеть сейчас соседа, но её мольбы не сработали. Ларин стоял лицом к окну, явно на чем - то сосредоточенный, раз даже не дернулся на создаваемый шум. Это было плохо. Когда они теряются в одно время на улице шанс слежки уменьшался.       "А почему так рано вернулся?! Нет, откладывать больше нельзя!" — девушка скептически пробежалась по обнаженной шрамированной спине парня и нахмурилась от неприязни только она увидела чем он занимался на самом деле. Читал тетрадь с её конспектами. Это неприятно, но уже не важно. Подкравшись к шкафу, она схватила первую попавшуюся куртку с кроссовками, кинула на пол заранее подготовленную записку - предупреждение о своём уходе и через сколько часов вернётся, после чего стремглав выбежала в коридор, обуваясь на ходу.       Мартини в редкие промежутки их столкновений нередко ловила его взгляды на себе. И взгляды эти были без доли ярости или осуждения, Рэй не замечала привычного холода, а что - то вроде интереса и умиления. Обычно он просто садился напротив, опёршись локтями в стол и рассматривал её, как ребёнок неотрывно пялится на желанную игрушку с витрины магазина. Разве мог тот, кто без зазрения совести жестоко расправлялся при ней с невинными людьми и нёс самую настоящую угрозу для общества, смотреть с таким теплом и желанием? Тем более на того, кто ему "безразличен". Это до одури пугало и не могло остаться без внимания девушки, посчитавший этот "звоночек" куда более опасным, чем прямая угроза быть избитой. Предположение о внезапной симпатии отпадало сразу же — в понимании девушки прошло слишком мало времени и друг друга они знают плохо (да и смысла узнавать того, кто неприятен она не видела, Ларин показал себя "во всей красе" и "краса" эта пролетела мимо неё), чтобы была возможность зацепиться за мало - мальские приятные черты, кроме внешности. Он — наёмник во всех смыслах этого слова, привыкший к языку силы и полагающийся сугубо на инстинкты и эмоции, будто животное, от чего, под настроение, сильной адекватностью и последовательностью похвастаться не мог. По сравнению с ним, даже тётка выглядела в верхней степени благодетелем, а уж заскоки Альфреда, которых девушка испугалась ещё давным давно, — мелочью, по которой как либо осуждать или оценивать личность друга детства не имело никакого смысла и будто бы второго шанса он однозначно заслуживал. Жаль только, что осознать это пришлось, пройдя через эмоциональные качели и покрывательство трупа. После того, как всё закончится обязательно пригласит его на чай.       Рэй почесала нос о рукав куртки и поняла, что это не её одежда. Слишком большая и не воняет духами (ну это дело поправимое). "Сейчас это не так важно, нужно скорее оказаться в городе!" — свежесть на улице не позволяла лишний раз выпендриваться, да и возвращаться в комнату, тратя драгоценные минуты, желания не возникало. Вылезла из здания общежития через внешнюю лестницу, которую с трудом можно было высмотреть через их окно, и побежала прятаться к кустам. Пробраться к городу она собиралась, скрывшись под кроной деревьев. Отсчёт пошёл, на всё у неё есть три часа.       В голове складывался примерный план, как ей стоит действовать для своего окончательного освобождения. Первый этап заключался в установлении контакта с внешним миром через иной "переходник": со своего телефона девушка не рисковала ни с кем созваниваться, потому что, во - первых, старшие быстро вычислят про неё и, во - вторых, в любой момент Лев заподозрит что - нибудь и проведёт проверку, а обещанной порки как - то не хотелось. Плюс, было множество моментов, которые лично у Ларина не выпросить ни под каким предлогом, например, кнопочный телефон, от которого не жалко избавиться после рискованного прозвона, или снять наличные деньги с карты (как хорошо, что про её существование никто, кроме брата не знал!). В пределах военного городка был один банкомат, но не было магазина с техникой, потому что это оказался товар не первой необходимости, в отличие от пива. К тому же, попадись она в поле зрения своего сталкера - соседа выходящей из подобных мест, то вопросов к ней оказалось бы много. Так что её сегодняшняя вылазка за пределы военного городка была более, чем оправдана.       Бегом с частыми остановками, до первых жилых домов Чёртова она добралась примерно за пятнадцать минут, навигатор показывал ближайшие нужные пункты в районе получаса ходьбы:       — Туда - обратно дорога займёт примерно полтора часа, даже если попаду в очередь, то в общежитии буду вовремя. О, а если очередей не будет, то может успею заклинания потренировать! — бубнила про себя девушка, пока неслась, словно угорелая, по улицам города, чьими видами не было времени наслаждаться, к превеликому неудовольствию. Оставшиеся деньги с карты сняты, но возникла проблема куда их девать — ещё не хватало, чтобы их украли или Рэй потеряла по дороге до магазина техники, а оттуда до военного городка. Вместе с раскладушкой, с которой Рэй поигралась, резко с размаху закрывая и открывая крышку, она сразу взяла что - то вроде мешочка, куда запихала всё добро и спрятала в карман брюк. Она решила, что в комнате держать такое опасно, даже, если найдёт самый укромный угол, который мог бы сойти за тайник, то его быстро раскроют. Лев не идиот, стоит девушке случайно спалиться и при следующей её прогулке вся комната будет перевернута вверх дном несколько раз подряд. Но и на улице держать столь ценные и хрупкие вещи было непрактично: с постоянными мартовскими потеплениями, внезапными заморозками и с различной любопытной живностью в лесу, вроде тех же духов или банальных крыс, — технике и деньгам придёт кирдык уже через пару дней.       "Может у Шарли в комнате оставить?" — пожалуй это будет самый разумный вариант, но была большая проблема в том, что у подруги начались запары в гильдии, о чём Рэй была прекрасно осведомлена и от этого виделись они максимум под ночь на просмотр расслабляющего кинца (на котором работающего человека вырубало в первые полчаса). Докучать дольше обычного не хотелось и даже такие непродолжительные молчаливые встречи позволяли полностью не слететь с катушек от постоянной тревожности. Прямо сейчас Шарлотта находилась в гильдии и бежать туда означало подвергнуть себя риску быть наказанной, да и мешаться другим магам и самой подруге со столь мелкой просьбой не хотелось.       — Фить! Э, бля! — со спины громко свистнули, выбрасывая из долгих рассуждений, Мартини напряглась и мельком взглянула назад, заметив показавшегося знакомым парня: кудрявая шевелюра черных волос закрывала половину лица, сильная сутулость, от которой, правда, высокий рост всё ещё являлся самой примечательной чертой в худощавой фигуре незнакомца. Внезапно он выпрямился и поднял бровь в ожидании ответа, рядом с ним мельтешил альбинос, по которому девушка моментально узнала в этой паре тех, с кем Шарлотта несколько дней назад прилюдно цапалась. — Ты ж с Мейсон кентуешься?       — Простите! У меня времени нет!       — 423! Как время будет — заглядывай, разговор есть!       "Так близко от нас живут... Ещё чего! Мне в последнее время только новые проблемы и "нужны"." — Мартини фыркнула и сбежала как можно скорее обратно в лес. Оставалось меньше часа на все остальные планы, а ноги уже немели, от дурацкой отдышки так и вовсе кружилась голова и возникало ощущение, будто она сейчас грохнется в обморок — как же это всё невовремя! Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, собирая оставшиеся силы в кулак, и для полного сосредоточения стала бубнить вызубренные знаки — времени ещё предостаточно и неплохо было бы потратить его с пользой для себя.       Вечерело. От резкой смены температуры с приятной плюсовой до минусовой, слякоть и грязь, попадавшиеся на бездорожье, задубели и идти до полюбившегося укромного места стало намного легче. Девушка значительно наследила в нём, так что узнавалась тренировочная поляна издалека. Не полное пепелище, но земля уже выжжена и покрыта рытвинами от многочисленных "взрывных" заклинаний, на некоторых деревьях слегка отпечатались отдельные знаки — к сожалению, такая уж магия у Мартини, без урона для местной флоры не обойтись, а учиться где - то нужно.       Под кураторством наставника было бы намного легче изучать все те магические тонкости, которые девушке пришлось разбирать самостоятельно. Соблазн просто вызубрить практические примеры из учебника был высок, учитывая нетерпеливость самоучки, но, хорошенько подумав, Рэй решила бросить себе вызов и досконально разобраться в том, как же работает процесс колдовства. Как оказалось, в столь, на первый взгляд, интуитивном процессе есть свои особенности и структура.       Стимул и условие. Эти два элемента являются основой для любого колдовства. Стимул для мага — это реакция на опасность, негативная эмоция или обыкновенное желание. Условие — требования, благодаря которым колдовство возможно: наличие магического запаса, благоприятная для определенной стихии среда, уровень профессионализма, от которого зависит скорость и эффективность срабатываемого заклинания. Самым общим условием является тот факт, находится ли цель в поле зрения мага. Такая очевидность поразила Рэй, потому что, как оказалось, колдовать вслепую практически невозможно: да, может в чистом виде возможно сколдовать фаербол в руке, или поджечь с помощью печатей то, что нащупалось под ногами, но в случае дистанционной атаки, тихой атаки или обороны конкретика чертовски важна. Лишение зрения и для обычного человека ничем хорошим не заканчивается, а мага в ненужный момент просто убьёт его за неспособностью банально защитить себя. Возвращаясь к составу заклинаний, в магических печатях добавляется третий элемент — знак, а роль условия перетягивает на себя практически всё "одеяло". Без конкретного, реалистичного и, самое главное, подробного условия заклинание не будет иметь нужного эффекта. Конкретно этот момент особенно привлёк внимание. Это ведь выходит, что можно поставить такое условие, которое позволит победить врага с одного заклинания? Слабой девчонке, которую при желании и ветер снесёт, подобное умение понадобилось бы и Рэй даже приблизительно смогла понять, как это можно сделать, используя даже относительно простую формулировку, которые уже начала практиковать.       Такое заклинание "с одного удара" можно рассматривать с нескольких сторон, понятие "победы" на врагом очень обширное: можно победить через воздействие на физическое тело в определенных точках, как Лев сделал с Лидией, ведь никто не запрещал делать то же магией с расстояния? Или же лишить мага способности колдовать на некоторое время, истощив запас магических сил, тут понадобились знания об его особенностях, о которых девушка узнала только больше погрузившись во всю эту тему.       Магический запас — не только причина, по которой маги могут колдовать и почему случаются перегревы, но и причина быстрой регенерации, долгожительства, медленного старения и "крепкости" тела — у каждого это проявляется в разной степени выраженности из - за размеров ЗМС (чем больше, тем ярче выражен). А ещё существует негласное правило: нельзя колдовать, если болен или ранен — в таком случае ЗМС неосознанно пытается защитить тело, пуская большую часть энергии на сохранение жизни (это правило следовало удерживать в голове). Рэй всегда была болезненным ребёнком, ещё и изначально обладала не сильно большим запасом, так что моментально стала понятна причина, почему сейчас она может колдовать больше и лучше. И в очередной раз она убедилась в жестокой хитрости Доминика, дурящего её из - за неосведомлённости в подобных тонкостях.       Знаки светились ярко - алым и активировались намного быстрее, в отличие от первого урока с Лидией. Бам! Последнее на сегодня одно из самых сложных заклинаний оставило после себя глубокую рытвину, от взрыва земля и камни полетели в разные стороны, попав в глаза, — перестаралась, неловко вышло. Теперь, казалось, можно со спокойной душой окончательно возвращаться, но Рэй не спешила, она протёрла лицо от пыли и разлохматила волосы после чего, приуныв столь быстрому окончанию тренировки, плюхнулась прямо на землю и упёрлась взглядом в рытвины на земле.       По сути, для её смертоносной стихии достаточно базовых знаний и даже небольшой практики, чтобы можно было дать какой - никакой отпор и при должном вложении силы вырубить кого - нибудь. Но как раз таки, начав самостоятельное обучение, Мартини впервые осознала, что ей с такими способностями придётся каждый раз идти по тонкому льду между просто серьёзным ранением врагов и летальным исходом — неопытность и незнание меры становились большим риском для окружающих, которые могут просто стоять рядом с печатями и не являться основной мишенью, но при этом получить значительные ранения. Когда Лидия рассказывала, что обучение магией — это долгий процесс, она имела ввиду не сам факт зубрёжки теории и колдовство, а контроль. Поэтому нужны эти отвратно конкретные и длинные условия.       Насколько же нужно быть профи в этом деле, чтобы "интуитивно", воспроизводить всё это в голове и при этом не причинить никому вред?       Как - то уж ей вовремя стали приходить в голову мысли, что работа "мечты" на деле имеет больше минусов, чем плюсов: огромная ответственность за чужие и свою жизни; за какой тип магии обучаться не возьмись — на каждом шаге трудности и огромное количество нюансов; опасности на каждом шагу не только от монстрюг, но и от других магов. Раньше судить об этой профессии она могла только из рассказов отца и, будучи ребёнком, от этого слишком романтизировала магию, не задумываясь даже о первом же препятствии, которое может встать перед тепличной девчонкой: а сможет ли она убивать?       Одно дело видеть мертвые тела, вид которых всё равно заставлял вздрагивать, а совершенно другое — лишать жизни собственными руками, тем более ей, что боится причинить серьёзный вред любым живым существам. Это может показаться глупым: то, что изначально опасно и не идёт на компромисс должно быть ликвидировано — именно так объясняла Шарлотта. Чёткий регламент снимал ответственность с магов, но разве от этого легче? Особенно смешно было от факта, что сама девушка осуждала Льва за хладнокровное насилие и убийства, чувствуя к наёмнику лишь презрение, а теперь рассуждала о том, что было бы славно и самой относиться к таким вещам проще, потому что они буквально связаны с тем, что делали все её знакомые и родные.       Моралистов в этой сфере явно не любят.       На все подобные мысли упертый нрав всегда обесценивающе отвечал, что всё придёт с опытом и первые разы всегда сопровождаются тревожным страхом неизвестности. К тому же, ей есть ради чего и кого нужно стараться. Бывшая наставница и Шарлотта ведь справляются без всей этой рефлексии и если не пробовать переступать через себя, то она так и останется той трусихой, запертой в поместье деда. Зато теперь она тревожная дура, не знающая чего хочет от жизни и что делать с проблемами, в которые сама же от своего "фи" и втяпалась, ну и, как вишенка на торте, заперта она в одной комнате с маньяком — звучало до истеричного хохота комично.       Она встала, чтобы прогулять остальное время и немного отвлечься — и так успеет вернуться: крышу здания общежития, казалось, видно из любого конца леса! Продираться сквозь сухие ветви путанных кустов, что цеплялись за куртку напарника и брюки, в неизвестном направлении оказалось не самым впечатлительным занятием и от этого она не сразу почувствовала, насколько влажным стал воздух, а вдалеке проглядывались черные окна воды, окруженные ярко - зелеными густыми зарослями асоки и полыньи. Нога с громким хлюпом погрязла по лодыжку в лужу, спрятанную под мшистой неустойчивой кочкой. Промокшей ноге мгновенно стало невыносимо холодно, Рэй моментально осмотрелась, тут же коря себя за невнимательность: всё в лесу леденело и покрывалось тоненьким слоем инея, кроме этого злосчастного болота, которое с прошлой "встречи", казалось, расцвело только больше. Окруженное островками мха, в которых скромно выглядывали первые цветы, и высокой желтой травы, вадья украшена распустившимися бледными кувшинками. В рваном тумане синели старые "друзья" — бесовские огни, заманивающие миганием в самые глубокие места болота. Что - то внезапно всплеснуло в зарослях, возможно, прыгнула испугавшаяся незванных гостей лягушка. На контрасте с лесом и городом влияние магии хозяина болота уже было очевидным. Девушка внезапно ударила себя по шее: здесь даже комары во всю летают.       — Насколько же оно огромное? — конца и края не было этим "окнам", кочкам и затопленным чахлым деревьям - палкам. Любопытное место. Рэй принюхалась — сладкий аромат свидетельствовал об аномалии и неудивительно: сразу после зимы жизнь так не закипает.       Вдруг до ушей донеслось мелодичное мычание. В изнеженном девичьем голосе Рэй ощутила, как ей показалось, нечеловеческие нотки, указывающие скорее на потусторонний мотив напева, нежели то, что девушка могла слышать...да и какой человек будет петь в топях? Всмотревшись внимательнее вдаль самоучка заметила бледную обнаженную фигуры женщины, что сидела на одном из неустойчивых островков и медитативно проводила пальцами сквозь спутавшиеся черные волосы. Мартини резко присела на корточки, прячась от нечисти, прежде чем та приметила бы её. "Валим отсюда!" — мысленно приказывает разум, вырывая из заточения гипнотического пения, и сразу же пришлось чуть ли не ползком возвращаться обратно, обходя все особенно подозрительные и мокрые места.       По дороге она заблудилась, хоть и выбралась с территории болотника. Зато присмотрела умиротворенное место "для встреч" — поляну, сквозь которую бежал ручеек. Первой же мыслью возникло привести сюда Шарлотту, когда та будет посвободнее. Даже поваленное дерево так и намекало на то, что идеальнее и обособленнее от внешнего громкого мира места для посиделок не найти. Девушка ополоснула лицо и шею ледяной водой, после чего услышала нехороший шорох за которым послышался недовольный шёпот.       — А, люди, ну и ладно, — от начинавшейся паники и след простыл. Из кущей крайне неаккуратно по отношению к несчастным кустарникам выскочила девушка, которая от раздражения пинала и обламывала ветви. Сердце моментально забилось быстрее, а глаза заблестели при виде знакомого веснушчатого лица, Рэй подскочила с места и радостно воскликнула:       — Шарли! — Мейсон обернулась, но вместо привычной доброжелательной улыбки она сжала губы и пялилась с некоторой долей испуга. Она нахмурилась и моментально оказалась прямо над Рэй:       — Ты какого хрена тут делаешь?! В лесу нельзя находиться обычным людям, ещё и так близко к владениям болотника. — блондинка резко осмотрелась по сторонам, видать с ней в компании находилось ещё несколько магов, сразу после этого девушка нагнулась, крепко сжимая плечи Рэй, — Быстро в общагу беги, иначе нам всем попадёт.       — Ого, про такое правило мне не говорили.       — Потому что в жёлтой зоне оно очевидно. Рэй, ты пока не маг, так что аккуратно двигай отсюда: другие патрульные по головке не погладят, — Шарли ухмыльнулась, растрепав волосы подруге.       — А можешь проводить? Я сегодня просто не смогу к тебе прийти... Заодно поболтаем! — маг вновь осмотрелась, хитро прищурилась и ухмыльнулась.       — Так тоже можно, но болтать и привлекать ненужное внимание не стоит. А ещё будь внимательной! Заметишь что - нибудь странное — говори сразу мне.       Рэй показала жестом "окей" и с огромным энтузиазмом последовала за магом хвостиком. Уверенная походка Шарлотты давала понять, что она не первый год бродит по этим окрестностям и явно знала весь лес вдоль и поперек, — самоучка в очередной раз поразилась тому, насколько её знакомая невероятная и до последнего хранила мертвую тишину, осматриваясь на наличие чего - то кроме бесконечного ряда стволов. Мысль рассказать про русалку на болоте ей, конечно, приходила, но получить по голове за неосторожность от Шарли как - то не хотелось, да и всё болото — сплошная аномалия, так что встречи с нечистью в практике местных магов, наверное, не редкость. Высматривать что - то среди пожухлой листвы и однообразных сосен оказалось сложным занятием, дело усложняли наступившие сумерки и вскоре в глазах страшно зарябило, от чего их активно продирали кулаком. Маг внезапно остановилась, долго присматриваясь куда - то в сторону, и сошла со своеобразной тропы:       — Что там? — шепнула Рэй от любопытства и, только подбежав ближе, поняла причину поведения Шарли. Крупные следы, чем - то отдаленно похожие на следы парнокопытного за счёт характерных каплеобразных и слегка вытянутых отметин, однако таких отметин было три, а не две, к том же размер был и правда огромный — по сравнению со стопой Рэй след оказался приблизительно вдвое больше. Взгляд метнулся дальше, принявшись высматривать передние следы, которые, на удивление, значительно отличались от задних своей человекообразностью.       — Бес, скорее всего вечноспящий, — констатирует Шарли. Из последнего факта Рэй поняла, что монстр был на территории Чёртова ещё до закрытия границ, а не пробрался через БоЗЛ.       — Он сильно опасен? — маг покачала ладонью, указывая на средние показания опасности существа.       — Разумные, но вредные, непредсказуемые и не гнушаются человечиной. — Рэй испугалась. — В любом случае маячит он слишком близко к городу... нехорошо,— Шарли достаёт из внутреннего кармана куртки маленькую хлопушку с желтой полоской на боку и зажигалку, которой подожгли фитиль. Хлопушка со свистом полетела высоко вверх и в конце с громким хлопком взорвалась, рассеявшись по воздуху ядовито - желтыми искорками.       "Умно. Если техникой пользоваться нельзя, то и подобные сигналы подойдут в качестве связи." — в ответ на сигнал Шарлотты из разных концов леса послышались точно такие же свисты и хлопки, но конечный цвет был другой — голубой. Выходит каждый цвет имел под собой определенное значение.       — В такие моменты даже по городку лучше лишний раз не передвигаться...Зато можешь полдня у меня сидеть, по правилам, С - ранг на рейды против духов не берут, — в столь серьёзный момент мягкая улыбка Шарли была не к месту, однако выглядела ободряюще и успокаивала. Она схватила Мартини за руку и шепнула:       — Быстро бегаешь?       — Чего?       Блондинка рванула вперёд, дёргая Рэй за собой. Только потом уже дошло, что сигнал мог привлечь внимание не только патрулирующих магов.

***

      Никаких новостей о телодвижениях Доминика и Штаба.       Ежедневные отчёты Оливьера, который мониторил практически в одиночку все видимые камеры в Подразделении и въезд в Чёртов, а также проверял по сотому кругу местоположение самых приближенных к Доминику старших магов, что, чисто в теории, могли бы прийти по душу девчонки, ничем новым похвастаться не могли. Способов отыскать человека, на самом деле очень много: очевидных и не очень — уж вражеской стороне после стольких просчётов со стороны Льва и наличия у девки телефона ничего не стоило их отыскать. Но было тихо, как в морге, и это ужасно настораживало, заставляло задаваться неоднократными вопросами: а вдруг Рэй в семейке за пустое место считали, настолько, что Ларины своей выходкой оказали злейшему врагу большую услугу?       "Да ну, бред, зачем тогда в Лужино этого идиота прислали. Да и было бы плевать, не покрывал бы Доминик внуков столько времени, тогда семь лет назад их всех, в компании с Маргаритой, за шиворот и в подземелье." — может Лев и был далёк от понимания здоровых семейных отношений и не мог похвастаться глубокими познаниями в психологии, но у "нормальных" вроде как принято беспокоиться и что - то предпринимать при поисках своих родственников, а не уйти на неделю в полнейшее затишье, будто ничего серьёзного не случилось.       Ларин хмыкнул, прикрыл низ лица разворотом тетрадки, тут же ощутив запах чернил, и в очередной раз задумался на счёт того, что же делать в случае провала основного плана и если Рафаэль и прочая шкодла на наживку не купятся. Первая мысль была: "Забрать девку себе, чтобы в семейке не мучали." — но он её тут же отбросил, посчитав глупостью, а вторую проговорил вслух:       — Долорес... — парень уже думал идти на совсем крайние меры, через которые была возможность докопаться до истины. Сиера умён только головой, и то копошением в трупах, тем более, что именно этот чертила и ставил вердикт, значит что - то знает. Подловить его где - нибудь на выезде или дома труда не составило бы, а уж "разговорить" — тем более, но был нюанс: если Ларин хоть пальцем тронет сынишку Виктора, то всей их семейке после враждебной банды больше не придётся выполнять миссии и строить козни Мартини. Хотя, личной выгоды, как будто, от этого звучало больше, особенно, если сфальсифицировать... Интересно, насколько идею предать свою же семью, устроить заговор, всех подставить и стать в итоге свидетелем геноцида поддержит его младший? Потому что на мгновение Льву она понравилась.        Краем глаза он приметил знакомую тонкую фигурку в мужской огромной куртке, что оторопело шла от территории леса, попутно смахивая с себя приставшие листья и отпинывая грязь с кроссовок. Рядом с ней своей привычной лучезарностью сияла Шарлотта, которой её спутница что - то передала с милейшей улыбкой. Блондинка взяла какую - то дребедень, пощипала щёки мелкой бестии, видать, таким образом попрощалась, и мигом сбежала в сторону местной погранички, напоследок взмахнув копной волос. Какое - то время Рэй просто стояла и провожала взглядом подружку, потирая невинные щеки, затем подняла мордочку и, встретившись с пристальным взглядом соседа, показательно фыркнула, после чего исчезла под козырьками входа в общежитие. Вновь сосредоточиться на исписанных аккуратным почерком конспектах, в которых парень пытался найти темы для начала хоть какой - то болтовни, уже не выходило.       Левиафан и Оливьер привыкли к совершенно другой жизни: ожидание ножа в спину, пронизывающий холод в отношениях с членами семьи, постоянное подозрение, недоверие, готовность в любой момент к бойне, постоянный стресс и активность. Будучи выходцем из косвенной линии, стоило привыкать с малых лет к преследующему по пятам дыханию смерти. Даже больше: стать самому воплощением смерти, быть готовым к кончине в любую минуту, потому что долг пушечного мяса никто не отменял, отключить сострадание. Забывались также и рациональные вопросы: "за что?", "чем они такое заслужили?" — если конкретный человек не угодил заказчику, значит он по факту должен умереть. Лишние вопросы равнялись провалу. Провал равнялся наказанию или мучительной смерти. Лев лишний раз думать не привык: что сказали, то и делает — так проще.       Доверял он лишь брату: неправильные мысли, тайны, эмоции. Рядом с Оливьером Лев иногда позволял себе расслабиться чуть больше положенного, разрешал себе злиться, шутить, ныть, осуждать кого - то, потому что не было в этом лагере смерти более родного человека. А случай с Рэй и её ласковое доброжелательное отношение, которое парень к себе никогда не получал, перевернули всё. Он никогда так не распускал руки в сторону женщин, не проявлял нежностей и прочей лабуды, которую обычно крутят по телевизору, но самое страшное, что в ту ночь ему понравилась эта непродолжительная близость. Сквозь слои неприязни и полнейшего отрицания понять это было трудно, но осознание пришло моментально, когда его больной мозг внезапно выявил желание повторить. Почувствовать тепло чужого тела, обняв до хруста костей, ощутить сладкий, напоминающий о детстве, аромат, уткнуться в теплую макушку, услышать её сопение и шепот, ласкающий уши...       Может это со скуки его стали посещать столь интимные мысли? Ещё во время школы их с братом запрягали делать мелкую не шибко опасную или серьезную работу в рамках Истинного дома, а такой было предостаточно. После выпуска из школы жизненный режим состоял сугубо из сна и работы. Каждый день им было чем заняться: желающих попереубивать своих врагов, выбить долги, похитить кого - нибудь или запугать было достаточно — работа была разнообразной, со временем она даже приедалась, но по сравнению с полнейшим бездельем, которое происходило сейчас, теперь даже самая мелкость пакость стала бы чем - то грандиозным.       В Чёртове же из занятий можно было только гулять и спать, ну убил он один раз человека, ещё в самом начале стресс от ссор с девушкой немного мог чем - то занять, но, спустя неделю, так ещё и пребывая в полном игнорировании соседки, колпак стал течь. Неудивительно, что при таком раскладе даже общение со столь навязчивой и откровенно раздражающей особой помогло бы хоть как - то сгладить плачевное состояние. Хотя Лев даже не понимал причины, по которой его стали игнорировать, но на тот момент с удовольствием воспользовался возможностью, чтобы слышать меньше пустословий... Иронично, что сейчас он даже скучал по бесконечному трёпу Рэй.       "Помяни черта." — думает парень, когда "домовёнок" — прозвал он её так из - за вечно лохматой прически и заспанного лица — вваливается в комнату и на ходу снимает обувь и куртку. Она шмыгнула носом, встала решительно, скрестив руки на груди, в глазах сверкала неприязнь:       — В лесу бес объявился. — внимание привлекло не столько повседневная для мира магии новость, сколько краснеющий фингал под глазом и запачканный в засохшей крови нос:       — Мило. Ты где успела шишек набить? — он решил не заострять внимание на том, что в импровизированной "молчанке" она в итоге проиграла. Рэй убрала прядь за ухо и, слегка пораженно, ответила:       — Оступилась и упала. У нас "особый режим" объявят, будь осторожен, хорошо? — девушка замельтешила по комнате. Обычно она так делала, когда думала о чём - то серьёзном. Лев кинул тетрадку на стол и плюхнулся на постель, после чего сразу же поймал равнодушный взгляд, пробежавшийся по его обнаженному торсу и распущенным волосам.       — Неожиданно. С каких пор тебя волнует моя жизнь? — парень закинул ногу на ногу, наклонил голову на бок, ухмыльнувшись своей провокации. Она же остановилась и встала в свою любимую позу, по которой виднелось всё её недовольство: скрещенные руки, вцепившиеся в напряженные плечи пальцы и медленное постукивание стопы по голому полу.       — С таких же, с каких ты таскаешь мои тетради.       — Между прочим, у тебя не написано ни слова про стихии.       —М, читал, чтобы доебаться. Другого я от тебя не ожидала, — Рэй закатила глаза, аккуратно села на постель и отвернулась.       — Ты серьёзно хочешь быть магом, ничего не зная про стихии?       — Да. — интонация указывала на то, что к дальнейшей беседе она не расположена и обсуждать с трудом выуженную тему не хотела. Даже обидно как - то.       — Куда ты уходишь постоянно? — принципиально следить за девчонкой не пытался, всё равно угрозы никакой не намечалось, а если бы хотела сбежать, то давно бы сделала это. Да и она всегда умудрялась уходить на свои прогулки тогда, когда его не было в комнате — хитро, конечно.       — Не твоего ума дела, — Лев вскинул бровь, поражаясь непривычной раздражительности соседки. Мартини даже не взглянула на него, упёршись в тетрадь и книжку. Насколько он понял, все эти учебные пособия она таскала у Шарлотты.       — Хочешь, чтобы я сам узнал? — он положил локти на стол, придвинулся ближе, рассматривая её реакцию в мельчайших деталях. Она немного вздрогнула, специально спрятала лицо за волосами, сгорбившись над столом, и в итоге оставила провокационный вопрос без ответа. Опять игнорирует.              — На что ты обиделась то? — парень положил подбородок на стол, стараясь снизу высмотреть эмоции на мордашке домовёнка. Рэй зыркнула на него исподлобья, медленно подняла лицо и подложила щёку под кулак, сверля его равнодушным, холодным взглядом:       — Я не обиделась. Просто "мне не нужны ненужные привязанности", — так откровенно язвила и передразнивала она впервые. Даже забавно. — Если тебе скучно, то это не мои проблемы. В цирковые собачки не нанималась.       — Милашка, — прервал недовольный бубнёж внезапным комментарием и стал упиваться её растерянным и смутившимся видом. Такая она ему гораздо больше нравится, похожа на глупого уличного котёнка. Рука сама потянулась к её ладони, между пальцами которой лежала письменная ручка.       — Про стихии ничего не знаю, говоришь... — она одёрнула руку и сменила тему на лекционный урок, который был не такой интересный, как наблюдение за ней.       Лев не вникал в содержание её воодушевленного ответа, итак понятно, что её постоянное чтение не прошло даром. Он погружался в тон, темп и мелодичность манящего голоса, схожий с пением русалок — так же сводил с ума. При разговоре о магии Рэй заметно расслабилась, её глаза в буквальном смысле загорелись, а болтала она безостановочно, перескочив с темы стихии на странную связь между используемым элементом и характером мага — лишь бы зубы заговорить и отвлечь, конечно. Хотя огонь ей явно к лицу. Озорная и живая — её внутреннее, заточенное долгое время пламя высвободилось наружу, как и истинная, вспыльчивая и своевольная, натура и с каждым днём оно растёт только больше. Что опасно. Лев на своём примере не раз убеждался, что у всех магов с такой опасной стихией весьма взрывоопасный характер, отчего, как бы это смешно не звучало, ценность контроля эмоций для них превыше всего. Тот же Доминик всегда собран и кажется безэмоциональным; полукровка из Подразделения внешне казался холодным, хотя в красных глазах заметно пылало желание лишить Ларина пары конечностей, но это не отменяло факта его превосходной дисциплинированности — огненная стихия не щадит ошибок. Но Рэй так шла её эмоциональность — ещё никогда парню не удавалось так близко общаться с настолько жизнелюбивым человеком, у которого есть цели, желания, мечты.       А что есть у него?       В Мартини было то, чего Льву так не хватало на протяжение, кажется, всей жизни. В попытке сначала выучиться, а потом выжить и защитить Оливьера, его совершенно не волновали ненужные экзистенциальные рассуждения о будущем и собственном месте в жизни — ему и сейчас это не нужно. Раз предначертано нелёгкое бремя наёмника, то и бросать ради мимолётного увлечения он это не собирался. Потому что миссия на первом месте.       Так он думал, но хотел совершенно иного.       Рэй не место в его жизни: опасной, холодной, словно крайний север, и беспросветно безнадежной — она будет страдать даже хлеще, чем это было у неё до и чем есть сейчас, убиваясь от тоски по брату. Её пламя потухнет. Из - за него.       Может устраивание массовой ликвидации своей же семьи не такая плохая идея? Иного способа кардинально поменяться он не видел. Папашиного и мамашиного примера ему было достаточно, а уж на тётку Маргариту без слёз не взглянешь — жива она лишь по той причине, что нужна не меньше отпрысков Лео.       Рэй внезапно встала со своей кровати, подошла ближе. Лев моментально напрягся внезапному наступлению тишины и такому скачку с постели, после которого домовёнок могла сделать всё что угодно. Подобралась ещё ближе, присела рядом и легла на плечо. Горячее дыхание обдало кожу, тонкая рука проскользнула под локоть, ноготки прошлись по всему предплечью и остановились у кисти, на которую по итогу распласталась чужая утонченная ладонь — парень забыл как дышать, пристально наблюдая за каждым движением: как шевелятся косточки под бледной кожей девичьей кисти, на узоры голубых вен и тонкие длинные пальцы, которыми она, еле касаясь, проводила по его тыльной стороне ладони. Кажется, смущать пришла её очередь.       "С чего она вдруг? Будто специально!" — отвернулся, не в силах смотреть на неё. Распирающее противоречивое чувство указывало на значительные изменения, мешающие рационально мыслить и впредь стойко стоять на своём.       — Всё нормально? — снова дрожь по коже. Она так непристойно близко, смотрела обеспокоенно, будто бы ещё недавно она не плевалась ядом. Возможно ей взаправду не наплевать на него и об опасности предупредила, нарушив своё же молчание, именно по этой причине. Рэй убрала его волосы за ухо, погладила скулу и щёку, еле касаясь пальцами, — пульс участился до непреодолимых отметок, а обычное волнение было похоже на паническую атаку. Ещё одно её прикосновение и он умрёт от остановки сердца.       Зря он решил принять участие в этой миссии. По итогу и сломать Цель не удалось, и эта опрометчивость вышла ему же боком — привязался. Резко прикосновения Рэй стали невыносимо колючими, будто сжигали кожу заживо, мелодичная речь вызывала тошноту. Ещё не поздно всё оставить, как есть: он наемник, она пленница и точка. Лев моментально вырвался из цепких липких объятий, стряхнув руки девушки, он вскочил столь неожиданно и резко, что голова слегка закружилась. Убрал волосы в тугой хвост, надел верх и стремглав понёсся к выходу, бросая на ходу в озлобленной интонации:       — Посмеешь ещё раз куртку мою забрать, я тебе колено прострелю и к батарее привяжу!       — Куда ты собрался, я же предупреждала!       Кровать скрипнула, по полу раздались торопливые шаги. Рэй без доли страха подошла к нему почти впритык, схватив за рукав куртки, — Лев приструнил, пихнув её руку.       — Ты, блять, серьёзно думаешь, что я не справлюсь с парой - тройкой низших духов? Перечитай ещё раз свои ебанные книжки, может хватит ума такого мне не говорить!       Он напоследок обернулся и очень зря это сделал. Расстроенное непонимающее лицо девушки точно отпечатается в памяти до конца дня, перемена настроения наверняка повергла её в шок, что заметно по взгляду:       — Может нам стоит перестать убегать друг от друга? — опустила взгляд вниз, схватилась за своё же плечо. — Ты ведь сам со мной говорить хотел, всё так хорошо было... Что я не так сделала?       — Ты существуешь.       — Лев, давай обсудим это, — вновь пыталась прикоснуться к руке. В этот момент она напомнила сиротку, что пыталась найти родительской любви у холодного незнакомца.       — Хватит лезть ко мне так, будто мы "друзья". — ранее жалостливый взгляд похолоднел. Рэй отвернулась, доставая из кармана телефон.       — Если не хочешь, чтобы я лезла, тогда перестань пялиться на меня и сам не лезь. И через раз предупреждай о своём местоположении, вроде телефон имеешь не просто так. — от внезапного проявления наглости он смолк, не до конца понимая, в чём подвох.       — Условия мне ставишь?       — Не хочу беспокоить тебя "своим существованием". Раз так печёшься о своём комфорте, то будь добр не раздражай и меня, — в этом был смысл. Если Ларин продолжит с ней чаще контактировать, то свихнётся быстрее Главы Баала. И плевать, что ещё недавно он же так желал разговоров с ней. — Будем друг для друга пустым местом. Если будут новости про Рафаэля, то я к твоим услугам, в остальных случаях обеспечиваю тебе гробовую тишину. Согласен?       — Пф, без проблем! — отмахнулся парень, чей внезапный порыв раздражения никуда не пропал и от этого он собирался выйти за пределы комнаты. Но тут же услышал свой же голос:       "Пф, без проблем!" — весь их "договор" записывался. Умно. Она молча протянула телефон экраном к его лицу, на нём красовались цифры её номера телефона. От прежнего образа "сироты" ничего не осталось, а от одной только нахальной улыбки Льва будто окатило холодной водой. Пришлось записать злосчастные цифры к себе и только после этого он смог выйти в коридор.        Вся куртка провоняла её ароматом — додумалась же эта ненормальная пшикнуть ворот своими приторными духами! Лев надеялся, что за время его блужданий проветрится, только неосознанно это не помешала вдохнуть полной грудью "ненавистный" запах и совершенно на миг забыться, представляя ту ночь, когда он был буквально весь окутан им, когда между ними перестала существовать поддерживаемая его рациональной частью огромная дистанция, когда он впервые осознал, что сердце так могло колотиться не от разрываемой злости и раздражения. Это чувство даже с трудом походило на обычную привязанность — он был привязан к Оливьеру, но ничего подобного, манящего и сводящего с ума не ощущал.       Стукнулся головой и спиной о входную дверь, не убирая ворот куртки от лица, скатился вниз, словно мечтательная и по уши влюбленная девчонка: да он уже потерял из - за своей же соседки голову! Оказывается, "поздно" наступило.       "Зачем я пытаюсь сопротивляться тому, что уже случилось?" — бросало то в жар, то в холод; то его сердце готово разорваться на части лишь от одного её взгляда и прикосновения, то леденело под действием рациональности и важности миссии. Послать или нормально поговорить, ударить или обнять, убить на хуй или поцеловать — метания от одной крайности в другую доводили до белой горячки. Она права: сбегать долго не выйдет, пока Мартини полностью не исчезнет из его жизни покоя не видать, но даже от этой разумной мысли возникало желание завыть. Собственнический порыв взял вверх:       — Да пошло оно всё на хуй! — влетел обратно в комнату, с грохотом закрыв дверь, чьи петли жалобно скрипнули. Рэй, облокотившаяся на подоконник и высматривавшая ранее что - то в окне, вздрогнула и повернулась к нему. Дышать приходилось тяжело, как после километрового марафона, от одного её вида скулы и уши сгорели так, будто их опалило солнечным ударом, интонацию, что звучала, как тихая ярость, он мог контролировать с большим трудом.— Беру свои слова назад, удаляй весь разговор.       Она нахмурилась, заметно взглотнула и медленно стала пробираться боком к своей постели, где лежал мобильник. В глазах отчётливо читался страх, будто перед ней стоял голодный дикий зверь, только вот (как же, сука, в её стиле!) твердо произнесенные слова отличались прямолинейностью и раздражением:       — Надоел: то нормально взаимодействовать не желаешь, то не соглашаешься на то, чтобы мы были сами по себе. Ты, блять, определись уже чего хочешь! — Лев упрямо и быстро подошёл к ней, сократив расстояние за считанные шаги, Рэй лишь вскрикнула ругательство и стукнула его в плечо после того, как её толкнули к подоконнику и силой усадили на него. Она выставила вперёд телефон:       — Хорошо - хорошо, можешь даже сам удалить! — не нужен ему этот удалённый разговор. Руки крепко ухватились за бедра девушки, от них поползли наверх к талии, от чего её передёрнуло, и только с губ хотело сорваться новое возмущение, их моментально заткнули поцелуем, что послужил молчаливым ответом на все её вопросы. Мартини попыталась отстраниться, вцепившись в чужие плечи, но её только сильнее прижали, схватив за затылок и притянув к себе, тогда она укусила в кровь его нижнюю губу и только так смогла освободиться. Она хлопнула себя по губам, с силой сжав их, и гордо отвернулась, дышала при этом нервно и рвано: такое же жадное дыхание обычно бывало у людей после пыток в тазе с водой.       На подбородок скатилась струя крови, укус пощипывал, но эта боль ни в коем разе не могла перекрыть ту эйфорию, что Лев получил от своей же наглости в отношении той, что осмелилась помутнить его рассудок. Он отодрал руку девушки от её же лица, коснулся щеки губами и выдохнул:       — Тебя хочу.