Молниеносец

       Чонгук очнулся поздно ночью. Первое, что он почувствовал, пробудившись, была тяжесть в руке. Но одарённый не мог поднять головы, которая нещадно пульсировала. Одно движение и давление в висках становилось сильнее. Поэтому молниеносец решил пошевелить рукой, которая слегка ныла.        В комнате было темно, только одинокая свеча догорала на прикроватной тумбочке. Свечи Чон не видел, но чувствовал её запах. Раньше, в приюте, он часто сидел один в подвале вместе с одинокой свечкой. Её запах, тëплый и медовый, надолго отпечатался в его сознании. —"Тэхён должен быть где-то рядом", – первое о чём подумал Чонгук, ещё до того, как у него получилось открыть глаза.        Он пошевелил пальцами руки и тут же послышалось какое-то копошение. —Искорка? – Тэхён поднял голову, его глаза застилал сон. Но стоило ему увидеть открытые глаза Чонгука, как одарённый тут же сжал его руку, ярко улыбнувшись. – Боги, ты проснулся. Как ты? Болит где-нибудь? Принести попить? Боги, я должен разбудить Юнги, он так обрадуется.        Тэхён хотел встать, но Гук взял его за ладонь, слегка улыбнувшись. —Останься. – Прошептал он. Ким кивнул, садясь обратно на стул возле кровати. Он не мог перестать улыбаться. —Я так испугался. Ты лежал без сознания почти три дня. Я себе тут уже столько всего напридумывал.        Чонгук сжал родную руку так сильно, как только мог. Он вздохнул, чувствуя, как головная боль постепенно отступает. —Не уходи. Расскажи, что случилось. —Ты не помнишь? – Тэхён взял руку одарённого в обе ладони и поднёс к губам, аккуратно целуя костяшки пальцев.        Чонгук не смог скрыть улыбки. Несмотря на боль и страх, что он испытывал сейчас и все дни до этого, ему было так хорошо от вида Тэхëна перед собой, от его голоса, от прикосновений. Ким зажёг новую свечу на тумбочке, теперь они могли видеть друг друга. —"Никогда бы не подумал, что буду думать о чьих-то прикосновениях в таком ключе. Что буду рад им. И буду даже очень желать их", – Гук всматривался в лицо парня, отметив глубокие круги под глазами и потрёпанный вид. —Ты выглядишь уставшим. – Чонгук потянулся к лицу одарённого, слегка касаясь его щеки. Тэхён вздрогнул, прильнув к руке парня. —Я просто хотел быть рядом, когда ты проснёшься. Караулил тебя день и ночь. Я не хотел, чтобы ты чувствовал себя одиноко. —Не чувствую. С тех пор, как встретил тебя. С тех самых пор, как я смотрел на тебя в небе.        Тэхён нахмурился, не понимая, о чëм говорит молниеносец. Но Чонгук не дал ему сказать, продолжив: —Я не особо помню, что случилось. Последнее, что помню, был разговор с Юнги. И то, частями. Было неприятно.        Чонгук сжал губы в тонкую линию. Вспоминать об этом совсем не хотелось. Тэхён тут же заговорил, стараясь не дать молниеносцу впасть в отчаяние: —Я знаю. Мы говорили с ним. Но давай об этом попозже? Ты хочешь чего-нибудь сейчас? Где-нибудь болит? —Сначала голова пульсировала, но сейчас получше. Я очень хочу кое-чего. Искупаться. Не знаю почему, но хочется в воду. И снять эту повязку было бы славно. – Чонгук коснулся руками бинтов на своей голове, из-за которых почти не было видно волос. —Её пока нельзя снимать, Гукич. – С досадой прошептал Тэхён. – Тебя утром должна осмотреть миссис Чхве. Я перебинтую тебя. А сейчас давай встанем, я помогу тебе спуститься на первый этаж, в купальню.        Чонгук приподнялся на локтях, потом сел, ощущая лёгкое головокружение. Ким помог ему встать, крепко поддерживая за талию. Кожа его рук горела, когда он касался молниеносца. То ли из-за волнения, то ли из-за долгого стресса и недосыпа, но сейчас всё ощущалось в разы острее. Чонгук был таким худым, Тэхён не мог перестать думать об этом. —Всё хорошо, если я держу тебя так, могу по-другому. —Нет, нет, – Чонгук схватился за шею парня, слегка повиснув на нём, – всё хорошо. Когда это ты, то всё нормально.        Тэхён завис, оглядывая одарённого в своих руках. Они стояли в нескольких метрах от двери, но ни один не делал первого шага. —Когда ты говоришь такое, – Тэхён сглотнул, не отрывая взгляда от глаз Чонгука, – моё сердце стучит, как ненормальное. Я даже шага ступить не в состоянии. Зачем ты такой? —Какой? – Гук не стал двигаться, пытаться высвободиться или пойти дальше, ничего из этого. Ему было интересно узнать, что скажет человек напротив. Что он сделает, и чем удивит его. Тэхён всегда умел удивлять. —Захватывающий дух.        Чонгук отвёл взгляд, пол в этот момент казался ему куда интереснее. Тэхён повёл его на первый этаж, где располагалась ванная комната. Гуку было неловко, но иногда он всё же поглядывал на сосредоточенный профиль Кима, любуясь его красотой. —"Захватывающий дух? Он правда так считает? Почему это звучит так странно? Будто это должен слышать только я и никто другой. Я бы хотел быть единственным, кому ты это скажешь", – Чонгук оглядел комнату. Тут всё было просто, деревянный бочонок посередине, в котором можно было купаться; печь, благодаря которой грелась вода и бочки с холодной водой. Вдвоём они быстро наполнили деревянную ванну холодной и тёплой водой, чтобы достичь средней температуры. Тэхён сначала думал наполнить бачок с помощью своих сил, но, к сожалению, одарённый ещё не мог регулировать температуру воды. Чаще всего она получалось у него довольно прохладной. —Ну что ж, всё, дальше ты сам. Тут полотенца, там мыло и все необходимые банные принадлежности. А тут...... —Ты мог бы остаться? – Перебил его Чонгук. —Что? – Тэхён сначала подумал, что он слишком устал и ему начинает слышиться всякий бред, но лицо молниеносца было максимально серьёзным. – Остаться? В смысле прям тут? —Эм, я не могу купаться абсолютно один. – Чонгук смотрел на бочок, наполненный водой. От мысли, что придётся купаться в одиночестве, его бросило в жар. – Раньше Юнги караулил у дверей, а потом в общежитии я приоткрывал дверь и слушал, как Хосок поёт во весь голос. Мне важно знать, что кто-то есть рядом и слышать его. Иначе я не могу. – Голос одарённого слегка задрожал, но это не скрылось от Тэхëна. – Мне страшно купаться в одиночестве. Не потому что я боюсь воды или что-то такое. – Поспешил добавить одарённый. – Я люблю воду, просто...... —Не нужно объяснять, я понял. Конечно, я останусь. – Тэхён улыбнулся одарённому. – Заодно перебинтую твою головушку. И голову тебе лучше пока не мыть. Рана всё-таки.        Чонгук послушно кивнул, начиная снимать водолазку. Ким тут же развернулся, чтобы не смущать парня. Хотя сам смутился больше, чем предполагал. —"Он ведь не любит, когда на него смотрят. И всегда просил отворачиваться, поэтому я сделал это машинально. Странно, что он ничего не сказал, прежде чем раздеться", – Тэхён услышал, как одарённый зашёл в воду, и сел возле ванны, облокотившись на неё, спиной к Чонгуку. —Ты можешь смотреть, если хочешь. Если тебе не противно.        Слова прозвучали слишком остро в звонкой тишине ночи. Они вызвали у Тэхёна лишь одну эмоцию. Возмущение. —"Один взгляд на тебя заставляет меня содрогаться в восхищении, как мне может быть противно?", – Тэхён нахмурился, проговорив: —Чонгук, мне не может быть противно. Ты видно не понял моих слов, сказанных тебе недавно. И я не собираюсь отказываться от них, только потому что мы не говорили об этом больше. Ты нравишься мне. И здесь важен ты, а не то, как ты выглядишь. Понял? – Тэхён повернул голову в сторону парня. В глаза сразу бросился большой безобразный шрам вдоль шеи и ещё несколько небольших на плечах. Остальное тело было скрыто водой. Но это уже было достаточно, чтобы Тэхён задышал чаще. Молниеносец долго смотрел в его глаза, теребя в руках мочалку. —Прости. —Не нужно извиняться. Я просто хочу, чтобы ты не думал так о себе. Ты прекрасен. И всё на этом. —Но... —Какие "но" ещё здесь нужны? – Тэхён развернулся всем телом к парню, взявшись за бортик ванны. – Что мне сделать, чтобы ты понял какой ты красивый в моих глазах? Чонгук прикусил щëку до боли, смотря в глаза напротив. Они источали столько спокойствия и силы. Киму хотелось верить. Молниеносец чувствовал себя так, как никогда раньше. Ему впервые хотелось делать вещи, о которых он раньше даже не задумывался. —Я думал о твоих словах. Очень много думал. Мне сложно принять то, что ты говоришь мне. Но это ты, и я верю тебе. Всегда верил. Поэтому и говорю, что ты можешь смотреть на меня, если хочешь. —Здесь важно не хочу ли я, а хочешь ли ты. Это твоё тело, искорка. – Тэхён грустно улыбнулся. – На мой счёт можешь даже не задумываться, я хочу. Но важно не только моё мнение. Ты должен ценить себя. Прекрати делать всё для меня. Так мы далеко не уйдём. Ты слышишь меня? – Тэхён взял молниеносца за руку, переплетая их пальцы. Чонгук застыл, смотря на их руки. В первую очередь, он видел то, как красиво их ладони сочетаются. Он не видел шрама на своей руке от гвоздя, что в неё воткнули. Он больше не видел этого. Он больше не придавал этому такого значения, как раньше. Сначала он видел Тэхёна. Чонгук чувствовал, как хорошо ему от его прикосновений. И даже, когда большой палец одарённого прошёлся по его шраму, Чонгуку всё ещё было приятно. —Я бы хотел, чтобы ты касался так всех моих шрамов. – Выпалил молниеносец, прежде чем подумать о своих словах. Лишь через пару мгновений до него дошло, что он сказал. Гук быстро забрал свою руку, зажмурившись от смущения. – Прости, прости, прости, я ляпнул не по... —Я тоже. – Тэхён не переставал любоваться этим одарённым. Вот он – настоящий дар природы. Пережив столько издевательств и пыток, этот цветок не стал хуже, нет, наоборот, он стал ценнее всего, что приходилось видеть Киму за свою жизнь. —Что? Правда? Ты не смеëшься сейчас? – Чонгук вообще забыл о том, что он вообще-то тут купался. Видимо, просить Тэхёна остаться было не лучшей идеей. Молниеносец не мог даже на секунду сосредоточиться. —Зачем мне шутить? Всё, что я говорю тебе – чистая правда. Всегда. Всё, давай купайся, иначе мы тут всю ночь просидим. – Тэхён снова отвернулся, чтобы больше не смущать одарённого. —Прос... —Ещё одно извинение и, клянусь всеми Богами, я тебя поцелую. – Ким не смотрел на молниеносца, но прекрасно знал, что тот был краснее помидора. Его губ коснулась лёгкая улыбка, которую водяной не смог сдержать.       Чонгук глубоко вздохнул и начал купаться. Он делал всё довольно быстро, пока Тэхён рассказывал, что произошло за эти дни, пока Гук был в отключке. —Значит это Намджун с Джином нашли меня? – Чонгук прошёлся мочалкой по шрамам на бёдрах, внимательно слушая Кима. —Да. Они. И кстати, ворон сейчас у нас в плену, его держат на чердаке.        Чонгук замер. Его одолевали противоречивые эмоции. С одной стороны, этот парень, Намджун, его пугал. Но с другой стороны, он вызывал у него интерес. Молниеносцу подсознательно казалось, что они чем-то похожи. Но он не знал хорошо это или плохо. —И я с братом поссорился. Игнорирую его пару дней. Идиота кусок. Раздражает меня. – Ким разглядывал свои руки, слегка хмурясь. На самом деле, он уже не злился на Джина. Но странная обида всё ещё гложила его. —Но ты ведь не хочешь на него обижаться и дальше. Я знаю это чувство. – Гук улыбнулся, вспоминая Юнги. Только сейчас он остро ощутил, как соскучился по нему. До невозможности сильно. – Тоже обижался на Юнги, но чувствовал, что поступаю неправильно, ведь он сделал для меня так много. —Да, я тоже чувствую себя так. – Прошептал Ким. —"Возможно, мне правда пора проговорить с ним. Я знаю, что делаю ему больно своим отношением, но мне правда было жутко обидно. Этот чëртов Ким Намджун", – Тэхён тяжело вздохнул, решив, что в скором времени поговорит с братом. —Я всё, можешь подать полотенце? —Подожди, давай я рану перебинтую.        Тэхён быстро взял заранее приготовленные бинты и разную мазь от миссис Чхве и вернулся к одарённому. Чонгук смирно сидел в воде, которая уже была прохладной. —Если будет больно, скажешь. —Мгм. – Согласно замычал Гук. Тэхён быстро снял бинты с головы парня, разглядывая рану. —Она уже хорошо выглядит. Я использовал целебную силу своей стихии, немного подлечил тебя, пока миссис Чхве не видела. —О, она бы не погладила тебя по головке. – Чонгук хихикнул, Ким лишь закатил глаза. —Сейчас я кое-что сделаю, но ты не пугайся. – Внезапно серьёзно проговорил Ким. Гуку оставалось лишь согласиться.        Тэхён коснулся его головы подушечками пальцев, пуская к ране струи воды. Они её обволакивали, улучшая состояние молниеносца. Чонгук рвано выдохнул, почувствовав, как прохладные струи воды поднимаются по его шее и достигают головы. —Нам повезло, что ты не сильно ударился, хоть крови было достаточно. Сейчас лучше? —Намного. – Молниеносец прикрыл глаза от удовольствия. Ему безумно нравилось ощущать стихию Тэхёна на себя. Это было так странно и интимно, что руки самого Чона заискрились молниями. – Мне нравится чувствовать твою стихию.        Тэхён прикусил нижнюю губу, пытаясь сосредоточиться на деле, а не на словах одарённого. Гук, не задумываясь опустил руки в воду и она тут же пронесла ток по всей ванне. —Айщ! – Ким резко убрал руки от головы молниеносца. Чонгук взволнованно обернулся на него, не понимая, что случилось. —Ты в порядке? —С тобой всё хорошо?        Одновременно заданные вопросы рассмешили парней, Тэхён вздохнул, закивав головой: —Всё отлично. Но как ты это сделал? —Я сам не понял. Просто опустил руки в воду. —Ах, да, она же проводит твоё электричество, я и забыл. – Ким закрыл рот ладонью. Он был в восторге от такой комбинации. – Это невероятно, правда? Наши стихии хороши в паре.        Чонгук усмехнулся, соглашаясь. —Да, но это ещё и опасно. Если бы я пустил больший заряд, кто знает, что бы случилось.        Тэхён что-то говорил, но молниеносец не слышал его слов. Перед глазами метались картинки его тринадцатого дня рождения. В тот день его молнии убили двух человек. —"Если не научусь контролировать свою силу, то они могут и ему боль причинить. Я не говорил ему о том, что я сделал. Не знаю, как сказать вообще об этом. И факт того, что моя сила отличается от остальных. Ведь это заметно. Я должен быть таким, как сестра Хосока. Но я далеко не такой. Мои силы будто сконцентрированы только на молниях и это наводит меня на плохие мысли", – мысленный поток Чонгука остановило прикосновение Тэхёна к его руке. Водяной взволнованно всматривался в глаза молниеносца. —Что-то случилось? Ты так резко затих. —А? Нет, нет, всё нормально. Я просто задумался. Давай я вылезу и оденусь. Нам пора возвращаться.       Тэхён кивнул и развернулся, позволяя одарённому быстро вылезти из ванны и одеться. Через несколько долгих минут Гук подал голос и Ким развернулся, беря молниеносца за руку.        Они быстро и тихо дошли до своей комнаты. Одно окно было приоткрыто, поэтому в комнате было прохладно. Тэхён поспешил закрыть его. —Ляжем спать? – Ким развернулся к Чонгуку, который сидел на своей кровати. —Давай.        Больше они особо не переговаривались, Тэхён снял футболку и лёг под одеяло. На самом деле, спать ему совершенно не хотелось. Хотелось говорить, говорить и ещё больше говорить с молниеносцем. Но Ким понимал, что, возможно, Гук устал, да и после падения он до конца ещё не восстановился. —Тэ? —Мм? —Почему не спишь? —Не хочется. А ты? —Не могу уснуть. —Болит где-то? —Нет. – Чонгук говорил совсем тихо, будто боялся отпугнуть Тэхёна. Ким знал, что он хочет спросить у него что-то или предложить что-то, поэтому смиренно ждал, когда Чон скажет что-нибудь. Но тот упорно молчал. —Ты можешь попросить о чём угодно, ты же знаешь. – Благодаря свече, что всё ещё горела, Тэхён мог видеть, как Чонгук отводит глаза, лишь бы не смотреть на него. Это забавляло. То, как молниеносец пытался бороться со своим смущением. —Можно лечь к тебе? Тэхён приподнялся на локте, вперившись в лицо одарённого. —Конечно. Иди сюда.        Чон медленно встал со своей кровати и зашагал к Тэхёну. Ким отодвинулся к стене, освобождая место. Кровать была не особо широкой, поэтому Ким гадал как они поместятся тут. Только если не лягут вплотную.        Гук лёг лицом к лицу с Тэхёном, заглядывая в чужие глаза. Ким улыбнулся, притягивая одарённого ближе к себе за талию. —Ты такой тёплый. – Чонгук иногда мимолëтно касался голого торса водяного, при этом сильно смущаясь. Он, возможно, и не хотел, но места было совсем мало. —Ты можешь обнять меня, искорка, я не фарфоровый. – Тэ взял руку Гука и коснулся ею своей спины. – Всё хорошо. Мне комфортно. Не беспокойся.       Чонгук молча кивнул, сильнее прижимаясь к чужому телу. Тэхён обнимал его, даря всё тепло, что у него было. —Я уже однажды говорил тебе. – Зашептал Чонгук. Тэ поцеловал его в макушку головы, внимательно прислушиваясь к их сердцебиениям. Ему казалось, что их сердца бьются в один такт, быстро, точно, громко. Это было прекрасно. – Я чувствую себя в безопасности рядом с тобой. Я думал над твоими словами и должен сказать, что благодарен тебе за всё, что ты делаешь для меня. Это правда очень ценно для меня. Конечно, ты тоже нравишься мне. Но любовь страшит меня. Я не могу пока сказать тебе чего-то определённого. —И не нужно. Главное, тебе комфортно со мной.        Такие слова от Чонгука значили намного больше, чем любые признания в любви. Безопасность. Он чувствовал себя рядом с Тэхёном так, как не чувствовал себя большую часть своей жизни. Он мог доверять ему, позволял смотреть и касаться. Киму хотелось рвать, метать и громко кричать о том, как он счастлив. Он и не просил о большем. Он уже получил самое главное. —Нет, Тэ. – Гук поднял голову, чтобы Тэхён мог смотреть в его глаза. Чонгук хотел, чтобы он понял, что для него важны его чувства. – Я хочу разобраться в себе, в том, что я ощущаю и чувствую. Это важно. Это касается тебя, значит это важно. Ты должен кое-что знать. Кое-что, что я тебе не рассказывал. Я обязательно скажу, но чуть позже. Ты готов подождать?        Между ними не было и десяти сантиметров. Тэхён чувствовал сбивчивое дыхание Чонгука на своём лице. —Готов. Сколько скажешь, столько и буду. Глаза молниеносца засияли. Даже сейчас, при тусклом освещении, Ким мог видеть как горит его взгляд. Тэхён был готов из раза в раз повторять одни и те же слова, если они будут заставлять его так радоваться. —Я давно хочу сделать кое-что. Но не знаю как. – Вдруг проговорил Чонгук. —Что же? – Тэхён прищурился, разглядывая румяные щëки парня. —Это стыдно. Я не думал, что буду размышлять о таком. Но я хотел бы ещё раз сделать это. —Кхм, кажется, я догадываюсь о чëм ты говоришь. – Тэхён усмехнулся, ему доставляло огромное удовольствие наблюдать за попытками Чонгука попросить его поцеловать. —Не смотри так нагло, это ещё больше смущает. – Одарённый хотел опустить голову, но Тэ не дал ему этого сделать, схватив его за подбородок. —Помнишь, я говорил, что научу тебя всему, что знаю сам? А если не знаю чего-то, то мы будем учиться вместе. Тебе нужно лишь попросить и я научу тебя.        Чонгук ощущал, что начинает задыхаться от переизбытка эмоций. Слова Тэхёна он воспринял слишком буквально, поэтому прошептал: —Прости?        Киму хотелось рассмеяться от того, что Гук вспомнил о его словах в ванной комнате. Но сейчас было не до смеха. Тэ потянулся вперёд, нежно, почти невесомо касаясь чужих губ своими. Они пробовали друг друга на вкус. —Не забывай дышать.        Тэхён протолкнул в рот Чона свой язык, касаясь им чужого. Это было не напористо и нагло, а аккуратно и медленно. Ким не хотел пугать молниеносца. Он хотел показать ему всё, что они могут сделать друг с другом. Сколько дверей перед ними открыто. Нужно лишь исследовать их.       Молниеносец позволял Тэхёну делать всё, что он хочет. Одарённый прошёлся языком по ровному ряду зубов Чонгука. Его тело покрылось крупными мурашками от прикосновений Кима к его спине. Тэхён не лез под футболку, прекрасно зная, что ещё слишком рано. Он хотел, чтобы Чонгук привык к близости, чтобы это не стало чем-то травмирующим для него.        Чонгук оторвался первым, тяжело дыша. Ким всё ещё одной рукой держал его за подбородок, касаясь большим пальцем щеки. —Ну, если будем часто тренироваться, получиться ещё лучше. – Тэхён ярко улыбнулся, чмокая молниеносца в нос. —Я готов. – Чон смотрел на него слишком серьёзно, Тэ не ожидал, что он так воспримет его слова. – Мне нравится касаться тебя, мне нравится, когда ты делаешь это. А тебе? —Мне нравится всё, что я делаю с тобой, для тебя или из-за тебя.        Эти слова лились глубоко из его сердца. Конечно, Тэхёну было страшно. Вокруг них всё трещало по швам, со дня на день могла начаться война, и что может быть дальше никому неизвестно. Но в данный момент Ким Тэхён был определённо самым счастливым человеком в мире. Лежа тут, на этой кровати, в этом большом доме, в совершенно никому не известной деревне, Ким чувствовал умиротворение. Потому что рядом был он. —Несколько лет назад я был в отношениях с не очень хорошим человеком. – Вдруг проговорил Тэ. – Я был маленьким и глупым и думал, что меня любят. На деле же он смешивал меня с грязью каждый день, что я ходил в школу. А я боялся рассказать об этом брату, думая, что заслужил всё это, раз он так поступает. Я слепо доверял ему и продолжал любить. И даже после того, как он опозорил меня перед всей школой, я считал, что заслужил это. Каждое его избиение, каждое грязное слово в мою сторону. Мне казалось, что это нормально. Что так и должно быть. Я ведь гей, а с нами иначе нельзя. Так я думал.        Чонгук смотрел на него, долго обдумывая слова одарённого. —Ты не был глупым, просто ты такой человек. Пытаешься отдать всего себя. Я тоже вижу это. – Гук коснулся голубых прядей одарённого, накручивая одну из них на палец. – Я бы не хотел, чтобы ты делал то же для меня. Я думаю, что это неправильно. Нас ведь двое. Мы должны делать всё вместе. Не ты один. Ты должен думать о себе. —Ты тоже должен. – Тэхён нахмурился. – Я не хочу, чтобы ты думал, что я общаюсь с тобой из-за жалости. Ввиду того, что тебе пришлось пережить, ты часто пытаешься поставить меня выше себя и своих потребностей. Ты должен знать, что так нельзя. —Нам обоим надо над этим работать. – Чонгук улыбнулся, беря лицо Тэхëна в свои руки. Молниеносец потянулся и оставил поцелуй на щеке одарённого.        Ким смотрел на него с неприкрытой радостью. Огоньки в его глазах так и плясали. —Ты просто говори со мной, искорка. Всегда и обо всём. Что нравится, а что нет, что хотел бы попробовать, чего боишься, что не устраивает. А я буду говорить о себе. Я хочу слушать тебя. И услышать. —Я постараюсь. Я правда не уверен, что всё будет хорошо, потому что я ещё не понимаю себя и своих чувств. – Чонгук покрепче обнял одарённого, уткнувшись в его шею. Он сбивчиво прошептал: —Но одно я знаю точно. Я никогда не чувствовал себя так хорошо. До дрожи во всём теле. Спасибо тебе, Тэ.        Ким поцеловал его в головушку, даже не пытаясь скрыть счастливой улыбки, что не сходила с его лица. В момент, когда он обнимал это худое тело, полное стольких эмоций, мыслей, желаний и ожиданий, Тэхён не мог поверить, что это всё происходит с ним. Что он снова встретил Чонгука спустя столько лет. И что самое главное, он полюбил его заново. И готов был влюбиться в него ещё тысячу раз.

***

       Ранним утром Хосок носился по комнате, думая о том, о чём Давон оставалось лишь догадываться. Ветреный одарённый не смог уснуть ночью, его мучали слова сестры. Девушка знала, что своими словами завела бомбу замедленного действия. Сейчас она не знала чего ожидать от брата. Но так грязно соврать она не смогла. Хосок должен был знать, что они в опасности. Все они. —Хо, – Давон позвала брата, сидя на своей кровати. Она тоже почти не сомкнула глаз за эту ночь. Когда в голове крутиться столько мыслей, сон – последнее, о чëм ты будешь думать.        Чон не обращал внимания на зов сестры. —Хосок! Посмотри на меня! – Девушка не думала о том, что могла разбудить кого-то из соседей. Ей было важно достучаться до брата.        Хосок резко развернулся к ней, поднимая руки в воздух. —Они лгут нам. Они все лгут нам. Что Юнги, что Чимин, что этот Джин. Тем более, они нас использовали, чтобы приехать сюда. Ты это понимаешь? – Одарённый подошёл к сестре, ложа руку ей на шею. – А для чего они нас используют? Чтобы поймать Моргану. Ты, блять, понимаешь, что происходит? Они хотят отнять у нас последний шанс на свободу. —Хо, – Давон нахмурилась, её глаза просили брата остановиться, – они не такие, брат, они твои учителя. —Которые на стороне монархии. Они лгут всем одарённым в этом доме. Мерзость. – Чон отпустил Давон, усмехаясь уголком губ. В его глазах она видела лишь разочарование. – Но я не дам этой лжи и дальше кормить моих одноклассников. Хрена с два. —Что ты собираешься делать? – Давон спешно встала с кровати и подошла к брату, беря его за руку. – Хо, ты не можешь рассказать остальным о том, что мы узнали. Это же посеет огромную смуту. —Давон. – Хосок смотрел на неё своими чëрными глазами, как несколько лет назад смотрел на неё с матерью в день своего рождения. Устрашающе. – Моргана где-то в этой деревне. Она собирает армию. Все должны знать правду. А дальше каждый сам решит хочет ли он умереть свободным или жить жалким рабом.        Одарённый убрал руку сестры и зашагал к дверям. Давон знала, что это был последний шанс остановить его, поэтому она сказала: —Твоя мать боролась за эту свободу. И посмотри, что с ней случилось. Где она сейчас!? Твоя, так называемая, свобода её поглотила и даже не подавилась. То же ждёт и тебя, если ты не остановишься. Это смерть! Иллюзия, которой ты питаешься. Она высосет из тебя все соки и оставит твой труп среди остальных таких же, как ты. Брат, это глупо.        Хосок смирно стоял у дверей, не разворачиваясь. Давон давилась слезами, глядя в напряжённую спину брата. Но он так ничего ей и не ответил, выйдя из комнаты.        Девушка упала на колени, молчаливо заливаясь слезами. Виски адски пульсировали, не давая здраво мыслить. Война. Лишь об этом она и могла думать. Битва за престол. Братья против братьев, сëстры против сестёр, родители против детей, друзья против друзей. Она заберёт у них всё.        Хосок не знал как именно он расскажет всё своим одноклассникам, но он знал, что молчать не сможет. —"Я должен заставить всех сомневаться в праведности наших учителей. Лишь должен подкинуть идею. А потом ребята сделают всё сами. Я заставлю учителей сознаться во лжи", – Хосок вышел из дома и зашагал в сторону леса, уже зная, что он будет делать.

***

       Чонгук проснулся от аккуратного поцелуя в лоб. Молниеносец открыл глаза, тут же встречаясь с глазами Тэхёна, который ему улыбался. —Прости, что разбудил, но нам пора вставать. Юнги обычно приходит каждое утро, чтобы проведать тебя. Будет слегка неловко, если он застанет нас так. – Ким кивнул на их переплетенные ноги.        Гук взволнованно взглянул на одарённого, тут же вставая. Мысль о том, что Юнги мог увидеть их в таком положении, вгоняла его в огромное смущение. —Ээ, да, да, нам лучше пойти уже. Юнги не должен знать. Сколько времени? – Чонгук стал нервно оглядываться по комнате, чтобы найти часы.        Тэхён рассмеялся, плюхаясь обратно на кровать. —Ты когда суетишься, такой смешной. Успокойся, искорка. Вдохни поглубже. – Водяной одарённый встал с кровати, подходя к молниеносцу вплотную. Его голый торс слегка смущал Чонгука.       Ким приложил руку к груди парня, чувствуя быстрое сердцебиение через его одежду. —Вдохни и выдохни. Всё нормально, он не скоро придёт, просто я хотел, чтобы ты знал и был готов.        Чонгук смотрел в любимые глаза напротив, успокаиваясь. —Прости, я просто хочу сам ему всё рассказать. Хочу поговорить с ним. Юнги – самый важный человек в моей жизни. И хоть сейчас между нами много недомолвок, я не хочу, чтобы он переживал. Тэхён молча кивнул, глядя себе под ноги. —"Джин важен для меня так же, как Юнги для Чонгука. Я тоже не хочу заставлять его переживать. Блядство, почему всё так тяжело?", – Ким грустно улыбнулся, касаясь щеки Чонгука. —И что же ты расскажешь ему обо мне? – Одарённый хитро прищурился, молниеносец слегка прикусил нижнюю губу, задумавшись. —Что готов открыть тебе своё сердце. И что уверен в тебе. Я хочу, чтобы он тоже был уверен.        Тэ оцепенел, его рука так и застыла на щеке Чонгука. Во рту пересохло, одарённый открыл рот, чтобы сказать хоть что-то, но слова не шли. Слова молниеносца пронзили его сердце насквозь. —Ты....ты такой чертовски замечательный, Гуки, ты знал об этом? – Тэхён не удержался и крепко обнял Чона, прижимая это хрупкое тело к себе. Видят Боги, он готов был простоять так вечность. —Что я такого сказал? – Удивлённо прошептал Гук. Он обвил шею водяного своими руками, вдыхая любимый запах. – Я лишь говорю то, что чувствую. То, что способен выразить словами. В моём сердце таиться ещё тысяча эмоций, название которым я не знаю. Но все они о тебе. И все они заставляют меня улыбаться.        Тэхён зажмурился, чтобы слëзы не полились по его щекам. Чонгук взглянул на него и тут же нахмурился. —Почему ты плачешь? Я сказал что-то не то? —О, нет, нет, искорка. Я просто счастлив. Это слëзы счастья.       Молниеносец не верил услышанному. Такое тоже возможно? Плакать из-за счастья? Ким аккуратно коснулся его щеки, прошептав: —Слëзы – это не всегда о плохом. Я так счастлив, что не смог сдержать их. Надеюсь, когда-нибудь ты тоже испытаешь такое счастье. Если плакать, то только из-за чего-то хорошего.       Тэхён ярко улыбнулся сквозь слëзы. Гук раньше редко задумывался об улыбках. Он сам довольно редко улыбался. Но почему тогда улыбка Кима была столь ослепительна? Чонгук бы хотел, чтобы этот человек улыбался как можно чаще. —Ладно, нам пора собираться. Я хотя бы оденусь.        Как только водяной одарённый напялил на себя футболку, дверь неожиданно открылась и вошёл Юнги. По нему было видно, что он чертовски устал. Караулить Намджуна полночи тоже нелёгкая задача. Поначалу он даже не заметил Чонгука, который стоял возле своей кровати. Когда же он всё осознал, на его лице расцвела улыбка. Сон и усталость, как рукой сняло. —Гуки! – Юнги подбежал к одарённому и обнял его. Тэхён подмигнул молниеносцу, который счастливо улыбался, и тихо вышел из комнаты, оставляя их наедине друг с другом. – Я так переживал. Когда ты встал? Как чувствуешь себя? Надо будет позвать миссис Чхве, она тебя проверит. —Всё хорошо, Юнги. – Гук давно не ощущал такого прилива сил. Даже несмотря на общее недомогание, ему было так хорошо сейчас, как не было никогда. – Сейчас мне намного лучше. Я проснулся ещё ночью, но не хотел тебя беспокоить. —Ты не можешь меня побеспокоить, дурачок. – Юнги оглядел бинты на голове парня. – Тэхён их уже успел поменять? —Эм, да. – Чонгук прикусил губу, он ощущал себя неловко. Было немного страшно, что одарённый отреагирует негативно, если молниеносец снова скажет про Тэхёна. – Ночью он помог мне искупаться.       Юнги видел, как Чонгук напрягся. Он тут же положил руки на плечи парня, заставляя его посмотреть на себя. —Я должен извиниться. За то, что так вспылил. Просто ты самый дорогой человек в моей жизни, Чонгук. Я хочу уберечь тебя от всего плохого. Но Тэхён сюда не входит. Он очень хороший одарённый. Прости, пожалуйста, меня. Я тот ещё долбоëб.        Гук прыснул от смеха, глядя в виноватое лицо своего учителя. —Извиняться тебе точно не подходит, господин Мин. —Эй! Ну не называй меня так, я же просил. – Юнги пытался держать серьёзное лицо, но улыбка всё равно появилась на его лице. —Всё хорошо, я не злюсь. Всё-таки мы одна семья. – Чонгук пожал плечами. Из его уст это звучало так легко и правильно. —Да, семья. – Юнги крепко сжал руку молниеносца. Этот одарённый был его ребёнком и всегда будет. И он готов был сделать всё что угодно, лишь бы этот ребёнок был счастлив. – Ты тоже должен помнить об этом. Я уже говорил один раз, но скажу ещё раз. Я всегда на твоей стороне. Кем бы ты ни был и что бы ни сделал. Ты меня понял? —Да. – Молниеносец кивнул. —Хорошо, давай для начала снимем бинты, позовём нашу дорогую миссис Чхве и решим, что делать дальше.

***

       Весь день Тэхён ходил по лесу с остальными учениками и Чимином с Джином, которые обучали их разным видам стихий. Чонгук с Юнги остались дома, так как молниеносец ещё был под присмотром, а Мин не захотел его оставлять. На глаза одарённому попался Хосок, который сегодня был подозрительно тихим. —"А ну, подойду расскажу хорошую новость, может тогда на его кислой мине появится улыбка", – Ким ускорился и догнал ветреного, ложа ему руку на плечо. —Тебя не было на завтраке, что-то случилось?        Взгляд Хосока был колючим и злым, но стоило ему увидеть Тэхёна, как он смягчился, складки на лбу и между бровей разгладились и он улыбнулся. —Тэ, как жизнь? —Прекрасно. Наш друг проснулся, кстати. —Чонгук очнулся? – Тэхёна тронуло то, как выражение лица Хосока резко изменилось с игривого на печально-восторженное. —Да, с ним всё хорошо. —Вернусь и обязательно с ним поболтаю. – Чон ярко улыбнулся. В последнее время он слышит лишь плохие новости, но эта новость была очень хорошей. Хосок любил Чонгука. Этот странный парень содержал в себе то, что, как казалось ветреному, давно покинуло сердца людей. Искренность и сострадание. Он был по-наивному добр, но это было так красиво, что Хосок не мог не обратить на это внимания. —А ты? Сам как? Сестра не достаёт?        Упоминание Давон заставило Хосока задумчиво нахмуриться. Он обидел её. Снова. Он знал это. Такими были их отношения после того, как его отец взял в жены её мать. То она его ранила, то он. Но в том доме кроме Давон у Хосока больше никого не было. Она не давала ему сойти с ума последние три года. Иначе одарённый не смог бы в одиночку бороться с отцом и мачехой. —Нет, я сам кого хочешь достану. – Чон ярко улыбнулся, становясь прежним.        Неожиданно ушей Тэхёна коснулся шёпот некоторых учеников, что шли позади. Он обернулся, не понимая, послышалось ли ему или кто-то правда сказал это слово. Он посмотрел на Хосока, задавая вопрос: —Мне послышалось? —О чëм ты? —Кто-то говорил о войне? – Тэхён снова обернулся. —"Я ведь отчётливо слышал имя Морганы. Или мне показалось? Возможно, недосып так сказался", – Ким снова взглянул на Хосока и тут же сказал: —Забей, мне послышалось. Я пойду вперёд. —Хорошо. – Ветреный кивнул Тэхёну, через пару мгновений его губ коснулась коварная ухмылка.

***

       Чонгук сам попросил о встрече с вороном. Юнги не мог отказать. —Воу, воу, воу, поглядите-ка кто пришёл. Наш маленький мальчик очнулся. – Намджун рассмеялся, внимательно оглядывая Чона. Бинты ему уже сняли, взъерошенные волнистые волосы почти доходили до плеч. Намджун сощурился, переводя взгляд на Юнги, который выглядел намного серьёзнее, чем обычно. —Мне очень жаль, что вас поймали из-за меня. Я уже сказал, что вы не виноваты в том, что я упал. – Чонгук хотел подойти к Намджуну ближе, но Юнги аккуратно взял его за запястье, покачав головой. —Не стоит. —Почему вы держите его тут? —Он правая рука Морганы, Гуки. Через него мы хотим найти её. —Но ведь не нашли ещё? – Чонгук оглянулся на ворона, который не переставал улыбаться. Признаться, молниеносец побаивался его жуткой улыбки, но сам этот одарённый не вызывал у него страха. Чон чувствовал себя комфортно в его присутствии, хоть это и было странно, он сам это понимал. —Он слишком важен для Морганы. Мы не можем просто отпустить его. К тому же, ключи у Чимина. —Ах, учитель Пак. – Чонгук произнёс эти слова с пренебрежением. Чимин ему откровенно не нравился с самого начала обучения. А после того, как Чон узнал, что он сделал что-то, что очень ранило Юнги, он тем более разочаровался в учителе.        Гук снова перевёл взгляд на Намджуна. —Все мои слова, сказанные тебе ранее скоро сбудутся. И ни Юнги, ни кто-либо другой не сможет помешать этому. – Ворон поднял взгляд на молниеносца, его серебряные глаза источали стальное спокойствие. —Замолчи. – Юнги оскалился на парня, его руки покрылись инеем. Намджун тут же мило заулыбался. —Молчу, молчу. —Тебе лучше уйти. – Юнги потрепал Гука по плечу. Молниеносец кивнул, но прежде чем уйти, снова сказал ворону: —Простите ещё раз.        Намджун кивнул парню, провожая его взглядом. Как только дверь за ним закрылась, ворон сказал: —А он милый малый. Слушается тебя. Видно, любит. А ты лжёшь ему. Самому не стыдно? —Ты пудришь ему мозги. Он никогда не будет рядом с вами. – Юнги злился. Конечно, он знал, что было неправильно скрывать от Чонгука правду, но иначе он не мог. Намджун закачал головой. – Он никогда не будет воевать. Он.... —Он, он, он, ты заебал петь одну и ту же песню, Юнги. – Намджун засмеялся, покачав головой. Он смотрел себе под ноги, стараясь совершать меньше движений. Кровь от цепей на его запястьях и лодыжках уже запеклась. – Мальчик не знает, что является сильнейшим существом на планете. Такое знание сильно меняет мышление, Юнги. —Он не такой человек, Джун. Ему не нужна власть или сила. Ты его совсем не знаешь. – Мин отмахнулся от парня, собираясь уходить. —Почему вы не пускаете Джина ко мне? – Крикнул в спину Юнги Намджун. —Не пускаем? – Одарённый усмехнулся, оглядываясь на ворона. – Он не маленький мальчик, чтобы мы его куда-то не пускали. Он сам не приходит. Ты плохо влияешь на него. Так было всегда.        С этими словами Юнги ушёл. —Блядство! – Выругался ворон. —"Даже то, что призраки уже знают где я нахожусь, ничем мне не поможет. Эти ебучие кандалы не открыть без Пак Чимина. Значит, пора задействовать все свои оставшиеся силы. Нельзя сидеть тут так долго. Моргана почти восстановила свои силы, нам пора покидать это место", – Намджун прикусил щеку, чтобы не закричать от боли, которой пронзали его тесные кандалы. Они жглись и давили, растирая кожу в кровь. Но больше его ранили слова Юнги. Он так хотел увидеть Джина, хотел снова прикоснуться к нему, почувствовать его запах. Он слишком скучал.

***

       Тэхён весь день хотел поговорить с братом, но то он помогал Юнги, то был занят учениками, то ещё чем-то. Чонгук видел, что водяного самого достала их ссора. Поэтому он и решил объединить полезное с приятным. —Когда ты позвал меня прогуляться, я не думал, что мы пойдём в лес. – Тэхён держал Чонгука за руку и шёл за ним. Он понятия не имел куда они идут, но видимо Гук хорошо знал дорогу. – А это нормально, что мы вечером вышли? Юнги вадь запрещает нам выходить после наступления сумерек. —Я должен рассказать тебе кое-что важное. И показать. А для этого нужны луна и звëзды. И река.        Тэхён приподнял одну бровь, он совершенно ничего не понимал, но решил не спрашивать. —А насчёт Юнги не бойся. Я попросил кое-кого из старших мне помочь. Он охраняет нас на отдалённом расстоянии. —Чего?! Кого попросил? – Тэхён тут же остановился и начал осматриваться. Неожиданно он заметил Джина, что шёл довольно далеко от них, но его не трудно было заметить. – Мой брат? —Тебе пора поговорить с ним. Я рассказал ему, что хочу кое-что тебе показать и он сразу согласился помочь. Он надеется, что так ты простишь его. – Чонгук лукаво улыбнулся, довольный своей проделкой. Ошеломлëнное лицо Тэхёна говорило само за себя.        Ким склонил голову, смотря на землю. Он всё ещё шел за руку с Чонгуком, но сейчас одарённый молчал, не говоря ни слова. —Я не обижен на него больше. – Сказал Тэхён, когда они подошли к реке. – Да я и с самого начала не особо обижался. Лишь делал вид. —Зачем? – Чонгук нахмурился, садясь на каменистый берег. Река приятно журчала, темнота накрыла небо, одарённых освещала лишь луна. —Это сложно объяснить. Я просто хотел, чтобы он почувствовал то, как больно мне было, когда я узнал о Намджуне. Ведь это важно, понимаешь? – Тэхён не хотел садиться, он ходил вокруг Гука, размахивая руками в разные стороны. – Как оказалось, он был влюблён в него столько лет. А я даже не знал, что такой человек существует в его жизни. Хотя о всех людях, что важны для меня, он знает. – Ким замолчал, наконец садясь рядом с молниеносцем. – Я и о тебе рассказал ему сразу же. Я очень волновался и хотел понравиться тебе.        Тэхён повернул голову в сторону Гука, который улыбался ему. Киму редко удавалось видеть молниеносца таким расслабленным и спокойным. Осознание, что всё это было благодаря Тэхёну, грело его сердце. —Так зачем мы тут, искорка? – Тэ правда не догадывался для чего они пришли к реке да ещё и так поздно. —Я боюсь насекомых, как ты помнишь. Мне тяжело весной и летом, когда их очень много. Поэтому осень и зиму я, конечно, люблю больше. Но я не рассказывал тебе почему я их боюсь.        Тэхён кивнул. Он никогда не задумывался о причине такой сильной боязни насекомых, а особенно бабочек. Ему просто хотелось бы отгородить Чонгука по полной от его страхов, ведь понятно было, что бороться с ними он не в состоянии. —Мы были знакомы раньше. Сейчас я это знаю, потому что ты рассказал мне об этом. – Чонгук нахмурился. Тема воспоминаний ему откровенно не нравилась. Он не мог вспомнить то, что очень хотел. Мозг вечно подкидывал лишь самые ужасные воспоминания, от которых молниеносец хотел бы избавиться навсегда. Его сознание будто смеялось над ним. – Раньше же я помнил лишь имя. Ким Тэхён. Я не знал кому оно принадлежит и что означает. А в какой-то момент я даже не знал одушевлённое оно или нет. В день, когда меня заперли в подвале. – Гук замолчал, его лицо исказилось, словно от боли, одарённый беспрерывно глядел в одну точку. – Меня оставили там с насекомыми, которых было так много. А из маленького окошка светила Луна. В тот день она была полной, горела ярче солнца. Я уверен, что благодаря ней пережил ту ночь. Благодаря тебе. —Мне? – Шёпотом переспросил Тэхён.       Возле реки ветер был сильнее, чем в деревне. Он развивал их волосы, временами бил по лицу яростными порывами, заставляя сильней кутаться в кафтаны, но почему-то холод делал их разговор лишь откровенней. Волосы Чонгука под светом луны отдавали глубоким фиолетовым блеском. Ким не хотел даже дышать, чтобы не испортить атмосферу. —Я не обучался грамотности, читать не умел и не знал очень многих вещей. Огромный шар в небе не имел названия как для меня, так и для многих детей в приюте. Я повторял твоё имя, глядя на неё в небе. Так ты стал моей Луной. – Чонгук посмотрел на него, смущённо улыбнувшись. —Поэтому ты и спросил у меня правда ли меня зовут Ким Тэхён? Потому что.... —Не знал, что это имя человека. Я был удивлён услышать эти два слова спустя столько лет. Конечно, я уже знал, что светило в небе – это луна. Но твоё имя навсегда отпечаталось в моём сердце. Луна и звëзды. Чтоб не сойти с ума тëмными ночами, я придумывал истории, что звезды твои подруги, думал о том, какая у вас жизнь. Фантазии спасали меня. – Чонгук пожал плечами, заглядывая в глаза водяного.        В голове Тэхёна не укладывалось то, как сильно всего лишь его образ, его имя повлияло на жизнь этого одарённого. Он спас ему жизнь, сам того не зная. Ким взялся за голову, глаза его были так широко раскрыты, что Гуку показалось, будто он сказал что-то не то. —Я сказ..... —Всё нормально, просто такая информация сразу не уляжется у меня в голове. Я не знаю, что сказать. – Тэхён снова взглянул на Чонгука. Почему-то ему казалось, что всё это нереально. Возможно, он просто не заметил, как уснул из-за усталости и ему приснился этот волшебный сон. Тэ протянул руку Гуку, сказав: —Ущепни меня. —Что? Зачем? —Просто ущепни.        Чонгук сделал то, что у него попросили. Выражение лица Кима всё ещё было слегка потерянным. —"Значит, он изначально относился ко мне иначе, чем ко всем остальным? Не представляю, что он почувствовал, когда услышал моё имя", – из мыслей Тэхёна вывел голос Чонгука: —Это ещё не всё. Молниеносец неожиданно встал и подошёл ближе к реке. Тэхён затаил дыхание. —Раньше я никогда не видел моря или рек. В тот день, когда я сбежал, а вы с Хосоком меня искали, я впервые увидел реку. Я стоял на том мосту и смотрел в неё. И я кое-что увидел. Это так тронуло меня. Думаю, ты нравился мне уже тогда. Подойди, Тэ. – Чонгук протянул ему руку, чтобы помочь подняться.        Тэхён же мысленно вернулся в тот отвратительный день. Никогда одарённый не винил себя так сильно за сказанные слова, как в тот день. Но он с уверенностью готов был пробежать ещё больше, чем тогда, если это значило, что сейчас они с Чонгуком будут стоять тут, у истоков этой реки.        Ким взял молниеносца за руку и встал, подходя к нему. —В тот день я увидел тебя. То, каким ты всегда был для меня раньше. В моих снах и фантазиях. И каким предстал сейчас. Взгляни на реку. Что ты видишь? – Чонгук больше всего на свете желал, чтобы Тэхён его понял. Понял то, что он пытается донести до него. —Реку. – Тэхён сказал то, что первым пришло на ум. —А ещё? —В ней отражаются звëзды. И луна. – Тэхён поднял глаза на молниеносца. —Правильно. Это всё ты для меня. Из прошлого и настоящего. Мои звëзды и луна. Моя река. Твоя стихия правда одна из самых прекрасных вещей, что я видел в своей жизни. Однажды я мечтаю поехать к морю и искупаться там. Оно уже успокаивает меня, хоть я и ни разу не видел его. Всё, потому что ты успокаиваешь мою душу. – Чонгук крепче сжал родную руку в своей. – И ты должен знать. Я не обратил на тебя внимание лишь из-за имени. Да, звëзды и луна всегда останутся в моём сердце, но с наступлением дня они уйдут. А река останется. Мне нравится то, какой ты. То, как я вижу тебя сейчас. Мне нравится всё, что ты делаешь для меня. Любовь всегда была страшной вещью для меня. Неприятной и отталкивающей. Она вызывала лишь страх. Но сейчас я думаю страх потерять тебя сильнее любых других. Ну вот, – Чонгук расслабленно выдохнул, – сказал наконец-то. Я весь день ду.....        Договорить молниеносцу не дали крепкие объятья. Тэхён вмиг согрел его, укрывая от ветра. Чонгук уткнулся носом в его волосы, вдыхая природный запах одарённого. Удивительно, сердце его билось так громко, приглушая шум реки. Но сейчас Гук был даже рад, потому что оно билось не из-за страха. Это было так непривычно, но молниеносец был счастлив. —Ох, искорка, чëрт, я даже не знаю, что сказать. – Тэхён поднял глаза в небо, благодаря всех Богов за это мгновение. – Я отвезу тебя на все моря мира, покажу все реки и озëра, научу тебя плавать, если захочешь.        Тэхён взял лицо Чонгука в свои руки, улыбаясь своей квадратной улыбкой. Молниеносец не знал, что можно так сильно полюбить чью-то улыбку. Ким начал расцеловывать его личико, оставляя поцелуи на щеках, лбу, подбородке, челюсти, носу и губах. Лёгкая улыбка припечаталась к лицу Чонгука, не желая уходить. А он был и не против. —Знаешь, – Чонгук прислонился ко лбу Тэхёна, положив руку ему на шею, – это всё так странно. Я будто знаю тебя всю жизнь. Невероятное ощущение.        Ким улыбнулся, взял руку одарённого и поднёс её к губам, аккуратно целуя шрам на тыльной стороне ладони. Чонгук вдруг замер, его глаза были прикованы к губам, что целовали его шрамы на обеих руках. Покалывание, что он ощущал не описать никакими словами. Его живот разрывало от нежности, что он чувствовал. Тэхён не считал его шрамы противными или некрасивыми. Он их любил. Как и всего Чонгука. —Щекотно. – Гук отвёл взгляд, поджимая губы. Тэхён коснулся пальцами его щеки, заставляя посмотреть на себя. —Ты тоже можешь делать всё, что пожелаешь. Я весь твой, ты должен знать это. —Тэ, я.....       Чонгук замолчал, рассматривая лицо одарённого, которое освещала луна. В глаза бросились родинки, которые он раньше не замечал. На подбородке, на носу и прямо под глазом. У самого Чонгука была родинка под губой, которую Ким тоже без внимания не оставил, когда зацеловал его.        Гук приблизился ближе, целуя сначала родинку на подбородке, потом слегка коснулся губами родинки под глазом. И на последок чмокнул довольного Тэ прямо в нос. Только Ким хотел сказать что-то, как из леса до них донёсся крик Джина: —Пора возвращаться, голубки! Дольше оставаться тут нельзя. Небезопасно. —Блять, Джин, как всегда очень вовремя. – Тэхён закатил глаза, беря Чонгука за руку. Гук хихикнул, сказав: —Тебе стоит поговорить с ним. —Прямо сейчас? – Они вдвоём зашагали в ту сторону, где секунду назад видели Джина. —Ага. А когда ещё? Долго откладывать будешь? – Молниеносец сощурился, заставляя Тэхёна снова закатить глаза. —Ладно. Поговорю.        Они шли по лесу позади Джина, который не проронил ни слова за всё время прогулки. Он вёл себя, как и должен был. Одарённый лишь охранял их на отдалённом расстоянии. Когда все трое дошли до деревни, Чонгук остановился, Тэ вопросительно взглянул на него. —Я пойду в дом первым. Вам, мальчики, есть о чëм поговорить. – Чон подтолкнул водяного одарённого к брату, а сам поспешно удалился. Тэхён стоял пару секунд с раскрытым ртом.        Джин молча проводил молниеносца взглядом. Дальше они пошли с Тэхёном вдвоём, только значительно медленнее. Никто не решался начать разговор первым. —Тэ. – Джин посмотрел на брата, который тоже хотел что-то сказать. – Говори первым. —Да нет, ты говори. —Мне жаль, что я столько лет скрывал от тебя это. Но это не потому, что я не доверяю тебе или что-то такое. – Джин поддел носком какой-то камушек, отправляя его в свободный полёт. – Я просто сам не знал названия тому, что происходит между мной и Намджуном. —Этот ворон, Намджун, он нравится тебе? – Тэхёна слегка расстроило то, как они шли. Обычно Тэ любил виснуть на брате, обнимать его за руку, но сейчас они просто шли. Ким даже боялся взглянуть на Джина. —Дело в том.... —Нет, ты скажи, нравится или нет. – Тэхён нахмурился, поднимая взгляд на брата, который смотрел себе под ноги. Они почти подошли к дому, поэтому Тэ замедлился. —Он не нравится мне, я влюблён. Очень сильно. – Джин, наконец, взглянул на младшего брата, улыбаясь так печально, что сердце Тэхёна заныло. Он не хотел делать брату так больно своими словами и поведением. —Но почему же ты молчал? —Я не знал! Понимаешь? – Джин резко остановился, беря брата за плечи. – Наши отношения с ним никогда не были понятными. Я не воспринимал его всерьёз. Мне казалось, он играется. А когда я собирался ему признаться, он сказал, что уезжает. Больше мы не виделись. Вот и вся история.        Впервые в жизни Тэхён видел, что Джин так взволнован другим человеком. Его глаза горели адским пламенем. Тэхён уверен, что сердце его брата горело также. Неужели этот ворон правда так важен для него? —Тем более это был год, когда отец умер. Я не мог взваливать на тебя свои проблемы. У тебя их тогда было достаточно. —Когда ты уехал в тот год, ты поехал к нему? – Тэхён не злился, он глубоко сочувствовал брату. Джин, как обычно, поставил семью и брата выше себя. —"Ему наверняка было так больно, но он засунул все свои чувства глубоко вглубь сердца и справлялся со всем сам. Как и всегда", – Тэхён свёл брови к переносице, смотреть на то, как его брата разрывает от эмоций, было выше его сил. —Я поехал к нему, но его нигде не было. Мы не виделись все эти годы. – Джин был счастлив, что мог сейчас рассказать всё брату. Боги, он ждал этого так долго. —Откуда же ты знаешь, что он чувствует то же, что и ты? – Тэхён был уверен в чувствах брата, но не в чувствах ворона. Доверия пока он вызывал мало. —Я не знаю. Но я чувствую, что это так. Его бы не было тут, если бы не я. Он хочет свободы для нас, для всей моей семьи. Чтобы мне не пришлось больше лгать и работать на королеву. – Джин расцветал каждый раз, как вспоминал об этом. Намджун любил его. Возможно, с самой первой их встречи. Джин ощущал это всеми фибрами души. Сам же Ким не знал, чем заслужил такую любовь. За эти несколько дней, что ворон был у них в плену, Джин несколько раз подрывался к чердаку, но останавливался у самых дверей. Он знал, что не сможет посмотреть на него. Ким сразу пойдёт, достанет ключ хоть из самого Чимина и освободит Намджуна. Иначе он не сможет. Но Джин верил Юнги. Если была возможность найти Моргану и не дать войне начаться, Джин сделает для этого всё, что сможет. Война будет значить, что его семью одну из первых заберут во дворец, так как они давно в чёрном списке королевы. Его семья не переживёт эту войну, Ким это знал. —Лгать? О чëм ты, Джин? – Тэхён убрал руки брата со своих плеч, его глаза источали что-то столь острое и болезненное, что именно, Джин не мог понять. —О том, что я великий патриот и обожаю монархию. – Одарённый сделал пальцами знак кавычек, наблюдая за реакцией брата. – Я никогда не был на их стороне. Мама знает об этом. —Но зачем? – Тэхён испугался собственного охрипшего голоса. – Зачем было врать мне? Отцу? Он ведь тоже думал, что ты не разделяешь его мнения. Отец часто говорил мне, что глубоко опечален твоей слепой любовью к короне. —Я что ещё я должен был делать? – Джин возмутился, ему казалось, брат обрадуется тому, что они на одной стороне. – Будто ты не знаешь, что наша семья была под пристальным присмотром короны. Особенно после тех случаев, когда наш отец открыто высказывался против королевы. Я сам согласился вступить в Совет, чтобы от вас отстали. Я сделал это ради всех нас. А тебе я ничего не говорил, потому что прекрасно знаю твой характер. Не будь я довольно строгим, ты бы давно связался с разными радикальными подпольными группами и угробил бы себя. Зная, что я тебя поддерживаю, ты бы стал своевольничать. Или я не прав? – Ким сложил руки на груди, поднимая подбородок. Тэхён выглядел так, словно его глубоко оскорбили, но Джин не понимал такого отношения. —Что ты такое говоришь? – Тэхён толкнул брата в плечо со всей силы. – Я думал, что совершенно один! Мне казалось, ты на стороне королевы. Столько лет я держал всё в себе, боясь высказываться перед тобой. А ты оказался.... —Кем? – Джин нахмурился, его руки наполнились огнём. Иногда это происходило непроизвольно, исходя из настроения одарённого. – Я защищаю нашу семью. И не говори, что не понимаешь этого. Я буду до последнего против войны, потому что мне растить двух маленьких сестёр. Ты считаешь, что я предал тебя с отцом, но я поступил так, как сделал бы глава семьи. Хах, – Джин устало провёл рукой по волосам, взъерошив их, – все вы горазды кричать про свободу, пока вы в безопасности. А когда начнётся война, куда вы все побежите?        Одарённый покачал головой, подходя ближе к брату. Тэхён не знал, что он должен сказать, что вообще теперь думать о своём брате? —Ты врал мне столько лет! – Тэхён перешёл на крик, сжав кулаки. —То есть то, что я не говорил тебе о Намджуне ты понять смог, а этого понять не можешь? —Не могу. Потому что это совсем другое, Джин. Получается, что я совершенно тебя не знаю. – Слова Тэхёна звучали, как вопрос, нежели, как утверждение. Водяной одарённый не мог смириться с тем, что всё это время его брат был другим человеком, с другими устоями и планами. Неужели так сложно было всё рассказать? —Прекрати, Тэ, – брат протянул руку, чтобы взять Кима за предплечье, но Тэхён резко дëрнулся, яростно смотря в глаза Джина.        Тэ отвернулся от брата и поспешно пошёл к дому. —А ты? Ты разве не лжёшь ему? Ты тоже делаешь это из лучших побуждений. Разве нет?        Тэхён остановился, медленно поворачиваясь к брату. —О чëм ты? —Не прикидывайся. – Джин усмехнулся, но смеха тут было мало. – Ты знаешь кто такой Чонгук и молчишь. Чем же ты отличаешься от меня, братик?        Джин знал, что не должен говорить об этом. Знал, что о таком надо молчать. Но его злило, что его родной брат не понимал сколько он сделал для него, скольким он пожертвовал лишь бы его семья спала спокойно. Почему все вокруг видят лишь плохое? —Ты ничего не знаешь. Не смей говорить о Чонгуке со мной. – Тэхён ушёл в дом. Джин вздохнул, чувствуя, как его собственный огонь душит его, сжигая его лёгкие. Ему было трудно дышать, он не знал, что должен был делать. С одной стороны Намджун, война, Моргана и свобода а с другой стороны спокойствие, монархия и жизнь его семьи. —"Если война всё же начнётся, должен ли я драться? И на какой стороне? В первую очередь, необходимо подумать о матери и сëстрах, которые не имеют стихий. Как я должен защищать их? Куда отправить их, чтобы они были в безопасности? Если встану против королевы, их найдут и будут пытать, чтобы воздействовать на меня. Но если встану на сторону королевы, смогу ли я посмотреть в глаза брата? В глаза Намджуна, который затеял это всё ради меня. Что мне делать?", – Джин поднял глаза на дом, сразу же устремляя их на самое верхнее окно. Чердак. Там сейчас был Намджун. Его многолетняя любовь. Его спасение в трудную минуту, его надежда на лучшее будущее. Но был ли там ответ на сомнения, которые так терзали Джина?