Семейка Аддамс

      Олег всегда испытывал неподдельное удовольствие, возвращаясь в стены родного дома. Непринужденная атмосфера, которая царила в семье, чувствовалась в каждом уголке, в каждой вещи. Как только он переступал порог дома, он чувствовал, как сложности и реалии наружного мира отпускают его. Время здесь как будто замедляло свой ход, щедро отпуская минуты на встречи с любимыми лицами, долгие разговоры, занятия с отцом его любимым автомобилем. Саша же был более задумчивым, он любил проводить время один в комнате, созерцать старые фотографии, вспоминать детство, живо переживать моменты счастья, а иногда и горечи. Ему нравилось в этом месте, и он чувствовал глубокую связь с ним, это был его убежище от всех бед и стресса, место, где он всегда мог быть самим собой. Для Саши дом был местом покоя, очагом, где спокойно билось его сердце. Его воспоминания были связаны с удобными мягкими креслами, с уютными вечерами в комнате матери, где они могли спокойно обсуждать все — от магии до бытовых вопросов. Для Саши этот дом был миром безопасности, местом, где можно было просто быть собой, не притворяться, не скрывать свою нежность к брату, как, например, это приходилось делать на съёмках. Олег смотрел на шахматную доску, чувствуя, как поверхность выбеленного дерева холодит его пальцы. Его сердце билось в ускоренном ритме, похожем на стук пальцев Саши по краю доски.       — Я не могу в этом разобраться, — ворчал он, пытаясь усвоить принципы игры. Метафоры от Саши не помогали, но приковывали его внимание своим остроумием и глубиной.       — Смотри: доска — это наш год-зал. Офицеры — это Гецати с Череватым. По пятницам по-диагонали ходят. Конь — это наша несравненная Надежда Эдуардовна. Ходит буквой «г». Ну и кроме этих ассоциаций больше ничего не вызывает. А это ферзь. Ферзь — фигура маневренная и очень важная, —улыбнулся Саша, поднимая короля и ферзя в воздух.       — Вика Райдос? — усмехнулся Олег.       — Не. Вика — король. За ней все охотятся… А ферзь — это Димка Матвеев, дружок твой. Олег с усмешкой переводил взгляд с доски на брата.       — А мы кто? — спросил Олег.       — Мы — ладьи. Фигуры сильные, но обездвиженные из-за пешек, коней и офицеров, — ответил Саша, и его руки сжались в кулаки. Был ли это ответ на его вопрос или же просто описание их текущего положения в коллективе экстрасенсов? Глубоко вдохнув, Олег выдвинул предложение:       — Ладно, пошли покурим.       — Я же бросил, — утвердительно сказал Саша, показывая искреннюю улыбку.       — Рядом постоишь.

***

Нависшие серые тучи, словно тяжелый ковер, покрыли двор старого родительского дома. Первые хищницы-снежинки падали на землю, искрясь и плавно тая, оставляли холодные следы на лицах братьев. В воздухе стоял пронзительно ясный запах зимы, который внезапно проникал под одежду, вызывая мурашки на коже и пробуждая спящую в Саше ностальгию. Олег рядом, в своем неизменном стиле, жесткими и резкими тягами попыхивал сигареткой. Саша видел перед собой образ своего брата: сигаретный дым обвивал его лицо, словно завеса, подчеркивая его не менее дымчатый характер.       — Давай видео-сообщение в твой телеграмм запишем. Блогер ты мой любимый, — наигранный сарказм в голосе Олега резал слух, и тем не менее эта маска юмора служила его защитой от мира. Улыбка пробежала по лицу Саши, когда он достал свой смартфон. Его улыбка — типичный образ маски, которую он носил в обществе, но не с братом.       — Приветствую, мои дорогие, — улыбнулся Саша. — Мы наконец-то дома, в Самаре, собрались всей семьёй. Ответ Олега был жестким и метким, но в нём чувствовалась откровенность:       — Если вы смотрели сериал: «Семейка Аддамс», то мы хлеще. Показательным было, как глаза Саши замерцали от удовольствия. Несмотря на их шутки, было очевидно, что они бережно хранят эти мелкие недостатки и разницу в своих характерах. Саша был блогером с миллионами подписчиков, но для него семья оставалась наивысшим приоритетом. Разнообразие вопросов от подписчиков всегда радовало Сашу, и вопрос о музыкальных предпочтениях Олега не был исключением:       — На каком музыкальном инструменте играет, Олег?       — Ой, да на резинке от трусов, утром, когда на балконе курит, — отшутился Саша. Хмыкнув в ответ, Олег продолжал пыхтеть сигареткой, молчаливо соглашаясь с насмешкой брата.       — Не слушайте его! Это Афелии брат, умалишённый с рождения, не ведает он, что говорит. А ну-ка прочь из замка, стражник, пока на помощь я не позвал!       — А обзываться, рыцарь, не красиво. Тем более, большой ещё вопрос, по ком из нас диспансер больше плачет, — хихикнул Саша и убрал телефон в карман куртки. Окружающая атмосфера замершего двора родительского дома служила идеальным фоном для их диалога. Снежные буруны вместе с мгновенными испарениями дыхания создавали иллюзию временного покоя. Шорохи ветра в деревянных перекрытиях старого дома подчёркивали загадочность их разговора, в то время как резкий звук открытой двери призывал их вернуться в реальность.       — Дети, давайте закругляйтесь! Идём ужинать, — послышался голос Людмилы Шепс.       — Да, идём, мам.

***

      Утро не обещало ничего необычного, вновь повторяя ритм бескрайних дней прошедшей недели. Мать усердно трудилась на кухне, витиевато закручивая завтрак в привычном кулинарном балете. Отец, слегка бровью пожимая, углубленно изучал газету, время от времени выпуская замшелые стоны из-за очередного хода мировой политики или экономических новостей, в которые, по-видимому, проникал только он. Олег сидел в своей комнате, притворяясь усердно рабочим, однако на самом деле он переписывался с Димой на своем ноутбуке. Саша уже давно исчез в ванной, оставив вокруг себя слабый слой пара и аромата своего душевого геля. На тумбочке молчаливо мерцал свет зарядного устройства его мобильного телефона. Внезапно, тишину прорезала мелодия звонка. Телефоны друг друга всегда были неприкосновенностью из-за уважения к личным границам, которые братья строго соблюдали. Они в телефон друг друга не лезли, но пароли знали. Доверяли даже в таких мелочах. Поэтому, услышав мелодию, Саша выкрикнул из душа, чтобы Олег взял трубку и передал, что Саша перезвонит.       — Привет, Саш. Это Костя, слушай, подскажи, где тут у вас штопор? — услышал Олег голос Гецати в трубке, и он был настолько сбит с толку, что просто замер на месте.       — Какой штопор?       — А кто это? — прозвучал голос Гецати.       — Это Олег.       — А… Олег? Привет. А где Саша? — прозвучал голос Гецати, немного стареющийся.       — Он занят, —отвел Олег. Олег стоял ошеломлённый, внешне нечем не отличался, но внутри число вопросов и удивление увеличивались с каждой прошедшей секундой.       — А чью кухню ты, Костя, обыскиваешь?       — А… да это мы в шутку так Сашину мастерскую называем. Заехал тут. Пусть, как Саша освободится, мне перезвонит, — и Гецати повесил трубку. Олег стоял ошарашенный с минуту, держа телефон Саши в руке и всматриваясь в номер.       — Господи. Это номер нашей квартиры. Олег с тяжелым вихрем шагов направился в сторону ванной комнаты. Несколько раз с угрюмым видом он постучал в дверь.       — Саша, открывай немедленно! Если не откроешь — я тебя покусаю! — грозным тоном сказал Олег.       — В каком смысле? — вздрогнул Саша.       — В самом прямом! — Олег выдохнул сквозь зубы. Послышался тихий щелчок щеколды.       — Малыш, ты чего? — удивился Саша, открывая дверь. — Родители же дома, вдруг услышат?       — Ты меня до шести лет купал, — возмутился Олег. — Ничего они не подумают. Ты мне ничего сказать не хочешь?       — Ну что ж сказать, мой старый друг. Мы в этом сами виноваты, — пропел Саша, пытаясь перевести разговор в шутливую сторону. Олег неожиданно взревел:       — Саша, бляха-муха! Что делает Гецати в нашей квартире? Саша замер.       — Что ты молчишь? — Олег наседал как волк, усматривающий свою добычу.       — Лисёнок, я тебе всё объясню, — наконец, прошептал Саша.       — Объясни! Объясни, пожалуйста, что делает в нашем доме совершенно чужой человек? Саша, пытаясь казаться невозмутимым, отвечал:       — Он с Марьяной поссорился, попросился пожить…       — Интересно, когда я от тебя уйду, ты где со своим Костей поселишься? Учти — ипотека у нас общая, половина квартиры — моя! Саша, привычно улыбаясь, усмехнулся.       — Я не дам тебе от меня уйти, ты что? — и подмигнул своим блестящими глазами. Однако, вздрагивая через каждую мысль, появляющуюся на его лице, Олег не мог не возмутиться:       — Мало того, что он тебе на голову сел, так он ещё в нашей койке кувыркается. Саша пожал плечами, словно не замечая напряжения.       — Олеж, Костя приличный человек. Олег вытянулся, чтоб подчеркнуть свое недовольство.       — Приличные люди штопор в десять утра не ищут! Да как… как ты посмел, не спросив меня?! Саша, не колеблясь, предложил спокойное решение, своим приветливым голосом разряжая набранную Олегом напряженность.       — Ну, хочешь я ему позвоню и скажу, чтобы подыскивал другое место?       — Нет! — выкрикнул он, заставляя сердце обоих биться чаще. Он поймал свой нервный вздох, вспоминая о родителях на кухне. — Я хочу, чтобы ты взял билеты, поехал в Москву и выкурил из нашего дома своего Костю. Ты понял? Внезапно на лице Саши появилось недоумение.       -Хорошо, котик. Слушай, принеси халатик. Олег пропустил последнюю просьбу мимо ушей, спешно удаляясь вглубь квартиры.       — Олеж!       — Не слышу!

***

Мягкий оранжевый отблеск заливал весь двор вечерней Самары. Саша, карабкаясь по ступеням, подумал о длинной дороге от Москвы до Самары. Ноги его были тяжёлые, как будто свинцовые грузы прикреплялись к его скелету. Однако в уголках его усталых глаз мелькнуло задорное мерцание при воспоминании предстоящего вечера с любимым.       — Квартиру проверил? — встретив брата у входа, спросил Олег. Саша улыбнулся, кивнув отвечая на вопрос Олега, даря ему нежную улыбку.       — Да, Костя с Марьяной помирился, съехал. Олег, выслушав, только нахмурил брови:       — Постельное бельё поменял? Полы вымыл?       — Ну, котик! — снова улыбнулся Саша. Он знал, что подколка успокоит Олега. И он правильно догадался.       — Что «котик», что «котик»? — возмутился Олег. — Сначала пускаешь в дом кого не попадя, а потом «котик»!.. Чтобы это было первый и последний раз. Но даже его недовольство могло смягчиться при виде любимого Саши.       — Хорошо, — улыбка у Саши не сходила с лица, она была как залог их семейного успокоения.       — Иди давай… там мама борщ сварила, — безмятежно произнёс Олег, обнимая Сашу за шею и обмениваясь с ним нежным поцелуем.