***
После долгих конфликтов и препираний разлетелась эта новость. Свадьбу решили отложить на лето, а вот помолвку проведут в средине весны. Я знала некоторые подробности, поскольку часто навещала свою подругу. Донара редко заводила эту тему, в частности из-за того, что не очень то и хотел этого брака. Лишь иногда, за чашечкой её фирменного чая она открывалась мне, говоря, что не так представляла свою жизнь. И я сидела возле неё, поглаживая по растрепанным волосам, испытывая сумбурные ощущения. Девушка стала для меня больше, чем невестой короля, но и другом, с которым я могу вечерами поговорить и поделиться последними новостями, с кем могу не бояться, кому доверяю. Но с другой как только заходил разговор о Торине, я вспоминала его губы на своих, те ласковые мимолетные прикосновения. Потому мне становилось противно, что такая невинная девушка, как Донара водит дружбу с той, кто не перестает думать о той короткой близости в её мужчиной. В глубине души я подозревала, что тогдашний порыв был лишь порывом, и ничем больше. Но от этого не полегчало. Так или иначе она перевела тему на ближайшие новости. Одной из них было то, что приедет принцесса Дис, дабы отпраздновать помолвку и потом забрать сыновей в Синие горы, чтобы те помогли ей с управлением. Я знала лишь немного о принцах. Старший Фили, тяжело раненный из-за падения мог перестать ходить. К счастью всё обошлось, но спина у него требует особого ухода. Также у него красивое лицо с светлыми волосами и статным телосложением. Видный парень, хоть был еще молод, но участвовал во многих битвах и не уступал в умственных способностях даже своим учителям. Достойный уважения. Младший Кили тоже долго отходил от ранения в грудь, имел аристократические черты лица, чем то похож на Торина. В отличии от брата хоть и прошел поход, но не очень придавал этому значения. Больше запомнился скандальным увлечением с одной эльфийской девушкой. Много шуму вокруг этого было, и из-за давления не только знати, но и самого короля всё это закончилось. Хоть многие его и не понимали, у меня принц и эльфийка вызывали жалость и сострадание. Время летело. Гора готовилась принимать гостей в честь предстоящего праздника. Некоторые знатные семьи обещали быть за несколько недель до помолвки, некоторые уже за день. Потому накануне мои услуги стали более востребованы, чем обычно. Чаще всего просили успокоительное, но я успела также напастись мазями от ран и ушибов, микстурами от головной боли и тошноты. Хуже всего приходилось будущей невесте, поскольку мало того, что она занималась приготовлением пира, должна была учить множество правил, так еще и терпеть нравоучения своего отца и разной знати, что уходила только под вечер. За неделю до торжества Донара имела мертвенную бледность, постоянную сонливость и плохое настроение. Иногда у меня получалось отогнать нежеланных гостей, что напрашивались погостить и в сотый раз напомнить о важности ее персоны. Ситуация в корне изменилась после приезда принцессы Дис. Сестра короля оказалась совершенно непохожей на брата, и во время визита к своей будущей невестке была очень мила и добра, не терзая Донару долгими и нудными разговорами. — Вас я попрошу следить за моей невесткой, и отгонять тех, кому не стоит с ней находиться, – когда я приносила принцессе чай, сказала она спокойным голосом, – Благодарю, что уделяете ей должное внимание и поддерживаете. Ей, должно быть, сложно. Король же был весь в хлопотах, и я могла побольше задерживаться в покоях Донары. А на выходных приходила в казарму, дабы повидаться с Вальдом. Командир Дор, с коим я сохранила довольно теплые отношения без проблем отпускал нас прогуляться, а в ответ я присылала ему лекарства для заживления его ран. Также я часто бегала в гости к Камде и Тамде, которые работали как когда-то на королевской кухне. Часто возвращаясь после продуктивного дня я улыбалась про себя, вспоминая: раньше я желала обходить гору десятой дорогой, а сейчас это буквально неотрывная часть моей жизни.***
С самого утра в горе творился полный кавардак. Врата не закрывались, принимая уйму гостей со всех краев Средиземья, слуги копошились, на кухне кипела работа, а я стояла перед невестой, держа в руках капли успокоительного. Донара была бледна на лице, руки нервно расправляли складки платья. Над ней, словно пчелки, порхали служанки, занимаясь её прической и нарядом. Раз за разом в покои заходили родственники, поздравляя девушку со столь радостным событием, на что она оборачивалась ко мне с многозначительным взглядом на лице. Уж что, а это она не могла назвать радостью. — Ох, я не могу представить, что это происходит, – перед выходом сказала она, поймав мой одобряющий взгляд, выйдя вместе с сопровождающим стражником, – Надеюсь, это закончиться как можно скорее. Выдохнув, я взяла нескольких слуг на помощь, приказав тем перенести мой небольшой арсенал лекарств в большой зал на столик, что стоял в уголку. Сама же я легла на свободную кровать в лазарете, погрузившись в дремоту от невообразимой усталости. Спустя некоторое время ко мне прибежала служанка передав, что невеста короля желает видеть меня среди гостей. Деваться было некуда. С утра я надела фиолетовое платье с красивой пышной юбкой и облегающим верхом, потому мне осталось лишь причесать свои распущенные волосы и двинуться за девушкой. Войдя на пиршество, со всех сторон не утихали разговоры, задорная музыка заставляла пускаться в пляс не только гномов, но и приглашенных людей, а эльфы, коих было очень мало остались сидеть небольшой компанией. На основном столе сидели все лорды и владыки, а в центре восседали король с будущей королевой. Торин, за то короткое время, что я шла к столу выпил по меньшей мере три кружки явно спиртного напитка, в то время как Донара отрешенно смотрела на танцующую толпу, скучающе поглядывая на своего жениха. Как только она заприметила меня, то что-то сказала королю, вприпрыжку подошла ко мне навстречу. — Я уж думала, что ты бросишь меня тут одну, – на мой виноватый взгляд она лишь тихо хихикнула, взяв мои руки в свои, – Но Балин сказал мне, что я смогу уйти только тогда, когда наступит полночь. К счастью у нас есть ещё время побеседовать. Тогда мы стали обсуждать различные вещи, в перерывах между тем, когда Донару приглашали танцевать. — Разрешите пригласить вас, мисс Аэлита, – передо мной возник командир Дор, на удивление трезвый, в отличии от всех остальных, – Если, конечно, вы не обещали танец другому. — С удовольствием! – как только моя ладонь легла в его, он повел нашу пару на центр зала, – Никогда не думала, что буду танцевать с самим командиром. На это мужчина лишь усмехнулся, ловко кружил нашу пару в танце. Невзирая на надетые доспехи и его не до конца зажившую рану, Дор передвигался в такт музыке, параллельно рассказывая свои истории, чем сильно смешил меня. По окончанию танца командующий увел меня в ту сторону, где веселились некоторые высокопоставленные военные. Разговорившись, в их компании я совершенно не замечала проходящего времени и событий. — Ох, я помню в свое время… – начиная свою историю один из довольно молодых парней вдруг запнулся, переведя внимание на кого-то позади моей спины, – Приветствую, Ваше Величество! Все, кто стоял в нашей компании обернулись и поклонились монарху, и я в том числе. На тот момент он немного покачивался, глаза блестели от выпитого, но вид был по прежнему величественным. — Очень рад, что вы имеете силы и желание веселиться на этом пиршестве, – взгляд переместился на меня, уж слишком пристальный, – Но мне хотелось бы украсть эту обворожительную мадам для следующего танца. Поклонившись повторно, я с мужчиной вышли вперед, и после непонятного жеста короля для музыкантов заиграла скрипка, а после спокойная мелодия. Король прижал меня к своей мощной груди, руками придерживая мою талию и плечи. В свою очередь от слишком близкого расстояния мне ничего не оставалось как повиноваться его желанию, пряча щеки от выступившего румянца. Тогда мне было так спокойно, что я даже позволила себе расслабиться, но после очередного крутого поворота разум одержал верх, и я немного отстранилась от Торина. Много кто разошелся по комнатам, другие занимались выпиванием всего, что еще осталось, а танцующие с нами были слишком поглощены своими разговорами, чтобы обращать внимание на нас. Среди них была и Донара, которую кружил рыжий гном в желтом камзоле и рассказывал что то, от чего не совсем трезвая девушка смущалась, не отводя взгляда от этого молодого незнакомца. Спустя длительные минуты нашего танца музыка утихла, но король, хоть и отстранившись, не убрал руку с моей талии, ловко доставая карманные часы и хитро поглядывая на стрелки. — Я жду тебя у себя в кабинете через пол часа, – прошептал он мне на ухо, – и только попробуй не прийти. Послушно кивнув, я поспешно вышла за двери зала, не прощаясь с Донарой и Дором. Сердце колотилось в бешеном ритме, а с головы не вылезало то еле заметное прикосновение его губ к моему уху.***
— Отпустите меня! — И не подумаю. Торин прижимал меня к запертой двери, сдерживая мою ладонь, что пыталась открыть замок. Спустя десять минут после начала пустого разговора мужчина стал приближаться ближе и ближе, а я, которая и так стояла возле выхода, вжалась туда, словно пытаясь спиной проломить себе дорогу. — Я прошу оставьте меня в покое. Разве вас не ждет невеста? Или это какая-то проверка, что вы так издеваетесь надо мной? – последняя капля терпения растворилась в негодовании, и сейчас я смело смотрела в его глаза и не переставала кричать, – Или же вы мне мстите? Чем я провинилась перед вами?! — Ох, раз хочешь знать, я расскажу! – мужчина прервал меня, сильнее сжимая мои пальцы, – Ты виновата в том, что засела у меня в голове. Еще с самой нашей первой встречи. Тогда я впервые так долго думал о ком-то, кроме своей семьи. И это меня ужасно бесило. Собственно, из-за этого отношения у нас не заладились, но от этого не становилось легче. А потом ты поспешно уехала, но и тогда мои мысли не покидал твой образ. Спустя следующие года у меня получилось не думать и не беспокоиться о тебе и твоей судьбе. Но вот, ты снова появилась также внезапно, как и в первый раз. Тогда то я понял, что не могу и не хочу упускать тебя снова. По моим щекам текли слезы, которые Торин аккуратно смахнул, медленно сокращая дистанцию между лицами, касаясь своим лбом моего. — Я не могу лгать себе, не могу заставить себя полюбить другую. Ты та, что является мне во снах. Та, которую я представляю на месте своей невестушки. Та, которой я готов отдать свое сердце. – он перешел на шепот, – Если ты согласишься, мне удасться что-то придумать. Эти слова заставили ёкнуть мое сердечко, отзываясь теплом и трепетом. То, что произошло в момент заставило почувствовать неописуемое счастье, да вот только я не была уже той девочкой, которой убежала когда-то из Эребора. Следующий опыт научил мыслить ясно и трезво, еле уловимая улыбка сошла с лица. Воспользовавшись моментом я выскользнула из рук короля, после чего он чуть не ударился лицом об дверь. — Я польщена вашими чувствами и, возможно, дала бы на них положительный ответ. Но в этой ситуации это невозможно! – мужчина пытался приблизиться ко мне, но я взяла один из ножей на столе, высунув впереди себя, – Мы из разного теста. Я не гожусь на роль вашей жены и королевы, да и знать не одобрит такого решения. К тому же хочу напомнить вам о Донаре — той, кто невзирая на нелюбовь к вам из кожи вон лезет, чтобы быть вам достойной спутницей. А учитывая то, что я её друг, мне будет стыдно смотреть ей в глаза после всего этого. Потому я умоляю вас оставить свои чувства, как я оставлю свои, и жить обычной жизнью. Чтобы не становилось настолько невыносимо я могу посылать своих помощников, как только они у меня появяться. — Хватит! Прекрати! – на его ресницах появилась влага, а голос вместо суровости был скорее отчаянным, – Я так много терпел, столько достиг, чтобы потом всё равно кориться воли каких то лордов?! — Простите… Это стадо последним словом, брошенным королю. Дальше я пробежала мимо него, отворив дверь и ринулась в никуда. Грудь горела огнем, голова шла кругом, а всё вокруг казалось лишь разноцветными пятнами. Вдруг я почувствовала, что чьи-то руки хватают меня за плечи и тянут назад, отчего я упала на пятую точку. За метр от меня стояла пропасть без перил. — Совсем с ума сошла? – сверху вниз на меня грозно смотрел командир Дор, но увидев кто и в каком состоянии перед ним сидит, смягчился, – Ох, так это в…что стряслось? Встав на ноги, он обеспокоенно прошелся взглядом по моему телу, а затем предложил провести меня в свой кабинет, поскольку в свою лечебницу или домой я наотрез отказалась идти. За кружкой крепкого вина мы сидели считай в гробовой тишине, и если мужчина не знал что говорить, у меня на это не оставалось сил. — Аэлита, моя совесть и воспитание не позволяет лезть в чужую жизнь, – собравшись с мыслями сказал он, – но на случай, когда вам понадобиться помощь — двери этого кабинета всегда открыты. На это я улыбнулась ему, по прежнему не проронив ни звука, наслаждаясь покоем и уютом, который излучала комната, да и сам Дор. С того момента мы стали хорошими друзьями, если это можно так назвать. Но ни разговоры с Дором, ни прогулки с Вальдом, ни тихие вечера с Тамдой и Камдой не успокоили бурю в моем израненном сердце. Сколько бы не проходило радостных дней, какой бы хорошей не была моя нынешняя жизнь, моя совесть съедала меня изнутри. Не выносило думать о том, что нужно отпустить того, кого любишь. А вдвойне больно из-за того, что отпустить нужно к лучшему другу, которого ты обязан видеть каждый день и прятать свои чувства. Слишком много горя выпало на мою участь: сначала бедность, затем унижения и издевательства, смерть отца и снова новый дом, в котором нужно начать всё с чистого листа, ужасная и кровопролитная война, бесчисленное количество бессонных ночей и увиденных трупов, а эта разрушительная запретная любовь стала последней каплей. Было жаль бросать всё, что я нажила за тот короткий период. Только вот терпеть уже стало мучительно невыносимо. Поздним вечером засев в своем кабинете и написав короткую записку с извинением, я трясущимися руками взяла подготовленный нож. Закатив белые рукава платья, я надавила острым лезвием на тонкую кожу руки, после чего мгновенно тонкой струйкой потекла кровь, сопровождающаяся острой болью. Это был поступок глупый и безответственный, но тогда он казался мне спасением. Как и рассчитывалось, после длительных минут в теле чувствовалась слабость и головокружение, глаза закрылись сами собой. Но, будто сквозь вату я уловила звук открывающейся двери и как чьи-то теплые руки хватают мое запястье. Далее последовал резкий запах нюхательной соли, который привел меня в чувства. На коленях стояла Донара. Руки её испачкались в алой жидкости, сжимая перед моим лицом небольшую баночку. Увидев, что я пришла в сознание, она вытерла свои мокрые от слез щеки и порвав мой фартук на лоскутки неумело перевязала устрашающий порез, красующийся от запястья и до внутренней стороны локтя. — Сейчас, моя дорогая…все будет хорошо, не нервничай, – девушка шептала себе под нос неразборчивые из за всхлипов речи, – теперь это нужно зашить. Подальшие действия я помнила фрагментами, а полностью очнулась уже после нюхательной соли, которую в очередной раз мне подсунули под самый нос. Рука жгла огнем, неприятно сдавленная бело-красным бинтом. На рядом стоящем кресле сидела заплаканная Донара и не переставала гладить меня по волосам. На коленях лежала моя прощальная записка. — Ну и напугала же ты меня, – поставив на стол баночку, сказала она, – Моя бедная Аэлита… Никогда мне не было так стыдно, как в тот момент перед подругой. Но взгляд приковала записка, проследив за этим движением Донара печально улыбнулась, расправив пергамент на коленях. — Раньше я не подозревала о том, что прячется за этими хрупкими плечами. Считала свою судьбу жестокой и несправедливой. И хочу сказать, что в этом поступке нет ничего постыдного. – я не смотрела на нее, ведь кроме подробного описания моей жизни было и небольшое закрытое письмо для короля, с известным посылом, – Это касаеться не только твоей ппытки самоубийства, но и чувств к Торину. Мы обе по своему несчастны. Потому я хочу стать для тебя опорой, как когда-то ты стала для меня. —Тебе должно быть противно от того, что какая то простолюдинка посягала на честь твоего мужчины. – сказала я дрожащим голосом, еле сдерживаясь от очередного приступа истерики, – И если ты говоришь это из-за чувства долга, то мой гораздо больше. Но на это она меня не обругала, не унизила, а лишь повернула мою голову в свою сторону, все также снисходительно улыбаясь. Взяв записку в руки, девушка скомкала ее в кулаке, подошла к еще горячему камину и бросила туда, от чего бумага вмиг загорелась и почернела, медленно превращаясь в пепел. Затем Донара присела на свое место, заговорчески придвинувшись ко мне корпус. — Будь бы ты даже убийцей, я всё равно также бы считала тебя своей подругой. А за любовь нельзя наказывать. Да и кто теперь об этом узнает. Главное, чтобы эти ужасные раны быстрее зажили. – на миг лицо её приобрело всю возможную строгость, – А я уж прослежу, чтобы не появилось новых. — Не будет, не беспокойся об этом, – пыталась улыбнуться я, но голову не покидали проблемные мысли, – Только вот боюсь, что в одной горе с королем я не выживу. А не отработав долг своего отца он не пустит меня. — Значит, всё настолько плохо. – подытожила Донара, и на ее лице легла хмурая тень, – Как бы мне не хотелось задержать тебя тут, но я помогу тебе. Слишко уж невыносимо ощущать твою боль. Моему счастью не было предела. Я со всей охотой слушала грустную подругу, и ее план казался для меня спасением. Долг родителей правда был огромным балластом, но Торин умолчал о том, что компенсировать его можно и определенной суммой денег, которая оценивалась в одну тысячу золотых на одного члена семьи. Признаться это было очень дорого даже для королевского лекаря, но с помощью королевы долг стал не такой уж и проблемой. И если с деньгами всё обещало пройти гладко, то с самим разрешением о выезде так не скажешь. Раз уж у короля хоть в половину такие чувства, как у меня, то для меня переезд становиться невозможным делом, ровно как и спокойная жизнь. Потому то Донара предложила мне выйти через потайной ход, и поехать не в какое-то место, на восток, к Рунному морю. По ее словам там есть небольшая безымянная деревушка, в которой проживает немало гномов. Именно то, что нужно в такой ситуации. — Ты действительно уверена в своем решении? Не передумаешь? – после долгого разговора, с надеждой переспросила Донара, но получив твердый ответ лишь вздохнула, – Тогда я обещаю, что помогу всеми силами и унесу нашу тайну только в могилу. После того вечера мы стали готовиться. О моем порезе никто не проявлял особого внимания, а если и спрашивали, то лишь из вежливости. Весь свой заработок я откладывала, тратя лишь на самое необходимое, что могло пригодиться в предстоящей дороге. Королева сдержала слово, передавая увесистые мешочки с монетами “за особое старание”. Эту крайнюю экономность не пропустили мимо своего внимания Тамда и Камда, от расспросов которых я еле отбилась. Также свои претензии высказывал Вальд и Дор, что получали отказ на каждое приглашение прогуляться. Неладное заподозрил и Торин, хоть и не высказал недовольства напрямую. Лишь в своем кабинете, когда я принесла мазь от ушибов он в привычной манере прошелся своим оценивающим взглядом, вызывая у меня табун мурашек по всему телу. — Не творите глупостей, лекарь Аэлита. – монотонно сказал он, когда я растирала на его висках мазь, – Иначе последствия станут для вас катастрофой. Но так или иначе цель становилась реальнее и досягаемее с каждым днем. В один из таких, когда очередной мешочек с платой был заброшен в тумбочку, я получила следом письмо от Донары. “Сегодня в полночь будет смена караула. У нас будет ровно полчаса на то, чтобы добраться к выходу. Там будет ждать проверенный человек, который сопроводит тебя до деревни и поможет обустроиться. Советую приготовиться и навестить близких. Лучше не говори о поездке — так будет лучше и для них, и для тебя. Я подожду тебя возле кладовки, потому надень неприметные вещи и постарайся не попасть кому-то на глаза. Твоя Донара. П.С. : знаю, что ты не передумаешь, но если есть сомнения, то отправь мне сегодня после обеда снотворное. Записку не отправляй — опасно.” Прочитав, я бросила пергамент в огонь камина, направившись домой. Провести последние моменты с друзьями было самым лучшим, но и болезненным вариантом. Пообедав в кругу Тамды, Камды и Вальда я ушла, бросив короткое “до встречи” в надежде, что она когда-то будет. Командиру Дору я прислала несколько микстур, в надежде на то, чтоб наше последнее впечатление друг о друге не было испорчено. А дальше оставалось лишь готовиться и ждать подходящего времени. С наступлением позднего вечера я надела походный костюм и плащ серого цвета, на столе оставила увесистый мешок золота, как компенсацию и забросив лямку своей сумки на плечо двинулась с такой родной лечебницы на встречу Донаре. Девушка, встретив меня на оговоренном месте быстрым шагом повела меня по неизвестным коридорам, выводя к открытой двери, что вела на восток. — Вот и всё. Мне бы хотелось сказать так много, но это займет слишком много времени. Потому просто спасибо, спасибо тебе за всё. – она взяла меня за плечи, уже не сдерживая слов и эмоций, – Спустись вниз по склону, и там тебя ждет человек. У него имеются при себе деньги и всё для путешествия, так что ничего не бойся и не переживай. И о своих тоже не беспокойся — они будут у меня под защитой. Обязательно отправь мне письмо через него, как доберетесь и обустроитесь. И просто будь счастлива там, в новой жизни. Иди же, пока я еще имею силы тебя отпустить. — Я тебе тоже очень и очень благодарна. За всё. И напишу тоже обязательно. Когда-то, обещаю, мы встретимся снова и будем также беззаботно болтать, как раньше. – я крепко обняла подругу, подбирая слова, которые так рассеянно витали в голове, – И это…Торин, он…неважно. Береги себя. Мне пора. Наконец распрощавшись с девушкой, я поспешно спустилась к подножию, где черной тенью стоял мужчина с двумя пони. Оборачиваться было поздно и больно, потому я со всей решимостью ступила к незнакомцу, привлекая его внимание. Как только он снял капюшон, я сначала пораженно открыла рот, демонстрируя недоумение и удивление. — Я не перестаю удивляться твоей тяге к приключениям, – поклонившись, улыбнулся Алоиз, – Знаю неподалеку одну гостиницу. Переночуем там, а дальше в путь. Так и поступили. Всю ночь мы обговаривали дорогу в гостинице, а на утро уже держали путь к деревне. С путешественником вся дорога проходила гладко, и уже через три с половиной недели на горизонте красовался берег Рунного моря. А еще спустя день нас встречало маленькое поселение, в котором мне присмотрели небольшой домик. Стоило устроиться на месте, я тут же принялась писать небольшое письмо, которое мужчина забрал себе и на следующие сутки умчался обратно к горе. Смотря в окно, я не могла выбросить из головы записку, которую отправила с настоем перед уходом Торину. “Здравствуй, мой король. Скорее всего эта записка дойдет вам уже после того, как я покину стены Эребора. Хочу заверить вас в том, что никто не знал о моем плане, потому прошу не впутывать моих друзей в это. Считайте мой уход чем угодно: побегом, предательством, слабостью. Но, пожалуй, в последнем есть своя доля правды. Мне невыносимо жить и видеть того, к кому нельзя ни прикоснуться, ни поговорить. И с каждым днем эта пытка становиться все невыносимее. Потому я оставляю золото в знак компенсации, поскольку не имею нужных сил служить тебе. Надеюсь, что мое отсутствие никак не помешает, и вы сможете жить беззаботно и хорошо, как это постараюсь сделать я. Мы никогда с вами больше не увидимся, так что забудьте о нашей связи и живите с Донарой счастливой семейной жизнью. А я буду жить далеко и, надеюсь, красочно проведу свою жизнь. Искренне ваша Аэлита.”