Выстрел за двоих

      Чёрное платье футляр идеально подчёркивало фигуру, слегка приоткрывая коленки, а пальто — отцовский подарок на удачу — придавало образу скромную элегантность. Волосы ниспадали шёлковыми волнами, обрамляя мягкий овал лица. Макияж, в этот раз, был вечерним, практически праздничным, хотя повод не сказать, что сильно радостный. Пак Суён поправила волосы, глядя на своё отражение в маленьком зеркальце и поймала на себе очередной взгляд парня, стоящего за спиной.       — Опять нравлюсь?       Сон У Гиль уронил голову, но делать вид, что он совершенно не смотрит на неё, было уже поздно.       — Не стоило тебе ехать с нами, босс. Это опасно.       — Без тебя знаю, мастер-очевидностей. Умеешь ты убить моё настроение своим похоронным тоном.       — Прости, босс…       И всё же, Пак Суён отчётливо понимала, насколько опасно будет то, во что она вмешивается. Воды слишком глубокие и рыбы здесь водятся исключительно хищные, от которых не отделаться малой кровью, им придётся отдать всё, если почувствуют твою слабость. Bones были на высоте, пока Пак Мён Су всем руководил. Его боялись и уважали, а теперь такое отношение предстоит либо заслужить, либо отвоевать. Что проще?       Спрятав зеркало в карман, Суён повернулась к парню, сбивая его с толку внимательным, ласковым взглядом. Обычно она смотрела на него иначе; взгляды ему доставались строгие и требовательные, поэтому не ожидавший ничего подобного, он отпрянул, заведя руки за спину. А голос у Пак Суён оказался таким же нежным, как и взгляд.       — Не извиняйся. Я тебе уже стольким обязана… чтобы я делала без тебя?!       Выражение его лица стало вдруг таким беззащитным, как будто этого человека действительно могло что-то испугать, в чём Суён очень сильно сомневалась, потому что У Гиль был непрошибаем и, временами, жёсток, слепо подчиняющийся её приказам. Отец доверял ему, как самому взрослому и опытному, не поддающемуся эмоциям и, что самое главное, верному.       — Бос… — сглотнув, он стал усердно формулировать очередную мысль и, глядя на ободряющую улыбку на лице Пак Суён, почему-то передумал что-либо говорить; опустил голову, замялся. — Кхм, босс…       — Всё будет хорошо, правда. — девушка опустила руку на его предплечье и Сон У Гиль окончательно прекратил попытки вставить хоть одно слово; променял эту возможность на столь редкий шанс: видеть и ощущать.       У людей Чана, однако, было одно весомое преимущество — они никогда не ходили по одиночке. Застать их врасплох было крайне сложно, вот и сейчас они собрались всем скопом. Главарь сидел на складном стульчике, а вокруг него выстроились его подчинённые в абсолютно хаотичном порядке. В противовес этому парни из bones стояли в три чётких ряда и впереди были двое из них — Им Джи Хун и Сон У Гиль. В отличие от серой массы за их спинами, в глазах у этих парней присутствовали живые амбиции, и они выглядели как те, кто принимает решения самостоятельно.       Две группировки расположились напротив друг друга и, хотя здесь было многолюдно, словно в час пик, тишиной можно было подавиться, если бы лидер Чан не начал смеяться ни с того ни с сего.       — Не могу поверить, что Пак Мён Су оставил своё детище на произвол судьбы. Мы с ним конкурировали столько лет и теперь, когда он вот так просто уступил мне дорогу, я даже поражён этим… сбит с толку. — сквозь смех произнёс господин Чан.       — Смех благотворно влияет на организм человека, лидер Чан. Смейтесь почаще и ваши морщины разгладятся сами собой. — Джи Хун очаровательно улыбался, глядя на затихшего неприятеля и слыша одобрительный гул перешёптывающихся голосов за своей спиной.       — У тебя острый язык.       — Разумеется. — всё также обмениваясь улыбками, Джи Хун наклонился к стоящему рядом У Гилю, заставив его немного дёрнуться назад, и взволнованно прошептал: — Где нуна? Сколько ещё тянуть время?       — Босс уже здесь.       — Ты либо слепнешь, либо тупеешь с каждым днём. Она должна стоять вот здесь между нами, иначе какой толк во всём этом?!       — Не шипи мне на ухо. — резко вставил Сон У Гиль, вскидывая на собеседника упрямый, твёрдый взгляд, из-за чего тот прищурил цепкие глаза, нарочно приближаясь к нему ещё ближе.       — Эй! Это безумно увлекательно, но я хочу перейти к делу. — теряя терпение, Чан важно поднялся на ноги и, сунув руки в карманы, стал медленно расхаживать вдоль платформы, окидывая людей из bones лукавым взглядом. — Я слышал, что дочь Пак Мён Су теперь взяла бразды правления в свои руки. Бедняжка… Мне даже жаль её. Взвалить такой груз на хрупкие женские плечи, разве это разумно? Как она станет хозяйкой в мире мужчин? Ну а вы… Каково это позволять женщине командовать собой? Ни у кого не возникало чувство, что он способен на большее, чем быть у неё на побегушках?!       Сон У Гиль и Им Джи Хун озадаченно переглянулись и, услышав неоднозначный гул ропота за своими спинами, стали пытаться утихомирить эти голоса, призывая не вникать в то, что говорит враг. Это угрожало серьёзной смутой в банде.       — И вот ещё что, парни… Сколько можно перебиваться случайными заработками и собирать гроши? Пак Мён Су грезил о великом, он хотел владеть Сеулом. А что в итоге? Дело всей его жизни сгниёт, так и не достигнув высот.       — Вот мразь… — в гневе прошептал Сон У Гиль, готовый броситься на него, но Джи Хун крепко вцепился пальцами в его плечо, дёргая поближе к себе, останавливая его телодвижение, хотя тот и взбрыкнул, сбрасывая чужую руку с себя, но хотя бы остался на месте.       — Дело всей его жизни… — раздался громкий, но нежный женский голос, перетягивающий всё внимание, заставивший каждого обернуться или поднять голову и посмотреть на идущую девушку в длинном чёрном пальто, втекающую в это пространство, аккуратно и бережно расталкивающую руками спины парней. Суён освобождали узкую тропинку, чтоб она могла изящно пройтись вдоль целого ряда своих подчинённых и занять место впереди всех. —…перед вами. — договорив фразу, она мотнула головой, встряхивая волосы, словно птица крылья.       Пак Суён стала той недостающей деталью в общей картине и, вернувшись в шикарном облике, она произвела яркое впечатление не только на своих подчинённых, но и на оппонентов. Гул недовольных голосов среди bones сразу же стих, зато люди Чана стали активно перешёптываться, поскольку никогда прежде не видели её.       — Госпожа Пак, Вы совсем не похожи на отца… — Чан, глубоко о чём-то задумавшись, повернул голову и посмотрел на своего помощника. — Я и не верил, что Вам хватит смелости прийти сюда.       — Почему? Вы не такой уж и страшный. К тому же, так страстно желали встретиться, что я не могла проигнорировать. И, да, господин Чан, у Вас передо мной долг.       — Неужели? И какой? — усмехаясь, мужчина начинал выходить из состояния равновесия.       — Твои дуболомы избили моего парня. — жёстко процедила Суён и, в этот же миг, У Гиль перевёл на неё какой-то изумлённый, невинный взгляд, а она была поглощена беседой, потому ничего не заметила; девушка улыбнулась с иронией: — Что делать будем? Может и мне кого-то из твоих изуродовать?! Как говорится, «око за око».       — Пак Суён! — угрожающий крик лидера Чана прокатился ударной волной по стенам и потолку; его лицо исказилось злобой и, чтоб не видеть отвратную картину, девушка прикрыла глаза, благодарно кивнув Джи Хуну, когда он положил ладонь ей на спину, так чтобы этого жеста никто не увидел.       — Хватит орать, как ненормальный. — Суён открыла глаза, исполненные чистым гневом, и голос её дрожал. — Разговаривай, а если нет, тогда мы уйдём.       — Ты чересчур дерзка! Не знаешь, с кем вышла на поле боя. Этот город будет принадлежать мне. Остальным придётся смириться с этим, я заставлю.       — Да чёрта с два! — внезапно закричал Джи Хун и это было так на него не похоже, что Суён ошарашенно посмотрела на него. — Ты просто мерзкая тварь с громкими, но пустыми амбициями. Мечтать тебе осталось недолго, знай, что нам под силу стереть тебя в порошок!       — Прекрати… что с тобой? — шёпотом Суён попыталась урезонить его, но Джи Хун только распалялся.       — Столкнуть тебя с этого песочного замка будет проше, чем ты думаешь. Что ты вообще можешь, а? Трус. — он кричал, вызывающе и провокационно, а потому Пак Суён испугалась, когда несколько людей Чана вытащили пистолеты, а его «правая рука» вдруг прицелился в неё и, с такого маленького расстояния, попал бы однозначно.       Пак Суён почувствовала, как сжимается её сердце, и увидела гладкий чёрный предмет в руке Джи Хуна.       — Нет! — девушка пронзительно закричала, но звук выстрела заглушил её голос. Помощник Чана упал на рельсы и больше не поднимался.       Суён не слышала, какими яростными звуками борьбы наполнилось пространство, она была в шоке и едва успела отбить летящий в неё кулак лидера Чана.       Драка была грязной.       А затем прогремел ещё один выстрел и Суён своими глазами увидела, как болезненной волной сбивает с ног одного из её парней, как кровь начинает хлестать из раны на его груди, как он выплёвывает сгустки крови и отчаянно хрипит. Она подбежала к нему с испугом оглядывая ужасный вид и зовя его по имени.       — Босс… — кто-то окликнул её предостерегающе, кто-то попытался увести, но девушка рухнула на колени перед раненным парнем, который дрожал, хрипел и в ужасе высматривался в глаза своего босса, словно она могла его спасти.       Было так больно смотреть, как он страдает и не иметь возможности помочь…       Суён, как в бреду, уловила чутким слухом звуки полицейской сирены, медленно приближающиеся всё ближе и ближе. В этот миг все стали разбегаться, и кто-то схватил её за талию, оттаскивая от умирающего парня.       Её усадили в машину, а потом было всё, как в тумане. Пак Суён сидела на заднем сидении автомобиля, прокручивая в голове всё то, что случилось пошагово и впадала в оцепенение, не в силах побороть сильную дрожь, мгновенно вспыхнувшую во всём её теле. Она была раздавлена.       Позже в неприметном местечке, в самой нелюдимой части заброшенного парка на другом конце города, Пак Суён стояла на мосту и терпела жгучую боль в области сердца, скрывая за растрёпанными волосами глаза мутные от боли и невыплаканных слёз.       Мелкие капли дождя изредка падали на землю, а прохладный ветер гнал тучи прочь из Сеула.       — Нуна… — Им Джи Хун подбежал к ней, с целью рассказать, что в метро пожаловала полиция и тот самый прокурор, да ещё и по анонимной наводке, но не успел и слово произнести, как Суён повернулась к нему и отвесила хлёсткую пощёчину.       Мгновение зловеще тишины и раздался тихий, спокойный голос Джи Хуна: — Можешь злиться, имеешь право, но я защищал тебя, нуна.       — Не надо. Перестань врать мне в лицо, раз зовёшь сестрой. Ты с самого начала всё это придумал.       — Он целился в тебя.       — Ты провоцировал их. — осознав, что они стоят друг напротив друга и просто безумно громко кричат, Пак Суён взяла несколько секунд паузы, чтобы перевести дух. — Думаешь, я не видела, как ты провоцировал его?       — Ты видела лидера Чана? Даже твой отец хотел расправиться с ним…       — Когда до тебя наконец дойдёт, что я не хочу пачкать руки кровью?! — не удержавшись, Суён облекла свою боль в слова и окатила ею Им Джи Хуна, которому пришлось проглотить всё это со смирением.       — Так я сделал это за тебя, нуна.       — Тебе даже не жаль… Уйди, я не хочу тебя видеть.       — Нуна…? — похоже парень не думал, что всё выльется в такой скандал.       — Ты ослушался приказа. Раз такой сторонник радикальных мер, прими наказание. — Суён развернулась к нему спиной, подступая ближе к перилам моста.       — Нуна! — испуганно вскрикнул Джи Хун, но стоило ему ринуться к ней, как Сон У Гиль вырос на его пути, загораживая невысокую фигуру босса и суровым взглядом запрещая приближаться к ней.       «Идиот! Что он наделал? Два трупа в одном месте. И полиция в курсе, возьмётся за расследование с неистовством, и Чан захочет мстить за оскорблённое самолюбие, и убитого помощника… Ч-чёрт! И как они узнали?» — бесновалась Пак Суён.       — А может предатель — это ты, Им Джи Хун? — внезапно подала голос Суён.