Desaparecidos

Ожидание. Часы и часы ожидания. Просто сидя здесь, прижавшись спиной к стене, прислушиваясь к каждому шуму и собственным мыслям. Мартину казалось, что он слышит, как течёт время. За дверью порой раздавались шаги. Поначалу всякий раз, как слышал их, он напрягался, ожидая, что бросившие его сюда люди вернутся. Но шаги всегда проходили мимо. Андрес не разговаривал с ним. Его спокойное, размеренное дыхание подсказывало, что он уснул. Это давало время на раздумья. Мартин ожидал, что вскоре после прибытия ему предъявят обвинение. Но уже давно перевалило за полдень, и никто так и не пришёл. Он всё ещё верил в историю с ошибкой, но к этому моменту до него уже дошло, что это не полиция. Никакого обвинения, никто не спросил его о личных данных и не снял отпечатки пальцев. Что, если… Это было то, о чём твердили слухи. Люди просто пропадают. Истории о тайной военной полиции, похищающей «подрывные элементы», врагов хунты. Разве друг не рассказывал ему историю о парне из его класса, который отправился в Баия-Бланка и так и не вернулся? Не исключено. Хорошее объяснение ситуации и странных предсказаний Андреса. Шаги приблизились, но Мартин, как и в прошлые разы, не обратил на них внимания. Это оказалось не лучшей идеей, потому что теперь дверь в самом деле распахнулась. — Берроте? — мужчина, который надел наручники, не тот, что допрашивал его. — Да? — скромно ответил он, не зная, чего ожидать. — Вот ты где. Чудесным образом снова разговариваешь. Думаю, я знаю, кто у нас творит чудеса. — Пути Господни неисповедимы, — нейтрально ответил Андрес, и он определённо не спал. — La concha de tu puta madré, Фонойоса. Ты, Берроте, встал и пошёл со мной. — А вы, ребята, не слишком смышлёные? Я всё ещё в чёртовых наручниках и с завязанными глазами, — сорвался Мартин. Всё происходящее было каким-то фарсом. Он нормально воспринял похищение и задержание на несколько часов. Боже, да даже тряска в багажнике по пути сюда была выносимой. Но после всего этого у него не осталось терпения на другие глупые команды. — О, у нас тут кто-то осмелел, — Мартин услышал, как мужчина обернулся: — Che! Лукас! У нас тут смельчак! Похоже, будет весело! Дело было дрянь. Мартин совсем не хотел, чтобы кто-либо с ним «веселился». В последний раз, когда кто-либо говорил ему подобное, предложение закончилось словами «давайте поиграем с этим maricón». Тогда его так сильно избили, что несколько дней он даже сесть не мог без боли, а глаз спустя несколько недель после инцидента всё ещё оставался заплывшим и фиолетовым. — Весело? — появился другой голос, более глубокий, будто бы принадлежавший очень крупному мужчине. — Ты смеёшься, Чепе? Этот мелкий? Да он и минуты не продержится. — Да, но ты же сам знаешь: если у тебя есть всего одна минута, сделай так, чтобы она задалась. А боссу нужны ответы. Второй мужчина, Лукас, покряхтел, но не стал спорить дальше: — Ладно, забираем его. Мартин ощутил, как страх побежал вверх по спине. Странный слабый голосок подсказывал ему, что он попал в серьёзный переплёт. Когда двое мужчин взяли его под руки, он попробовал сам подняться на ноги, но оказался недостаточно быстрым. Они не стали ждать, когда он встанет как следует, и потащили его вслед за собой. Мартину удалось встать на ноги, чтобы хотя бы доковылять самостоятельно. Он слышал скрежет деревянного пола под ногами, шуршание одежды. От него пахло пылью и обвалившейся штукатуркой. Тюрьма, или чем там было это место, по-видимому располагалась в старом, довольно большом здании. Возможно, на заброшенной вилле. Его привели в новую комнату. По звукам он понял, что помещение было меньше его камеры, а стены покрывала керамическая плитка. Ванная? Вероятно. — Поздоровайся с проблемами, hijo de puta, — Лукас заставил его встать на колени. Мартин почувствовал, как упирается грудью во что-то холодное. Наверное, в ванну. — Лукас, это текущее расследование. Так что прекращай играть с задержанным и приступай к своей работе, — холодный, жестокий голос главного. — Простите, босс. Я просто хотел его немного припугнуть. Несмотря на повязку, закрывавшую глаза, Мартин поднял голову и постарался следить за разговором, пользуясь своим «зрением». — Это не твоя работа, — голос главного приблизился к нему. — А моя. И следующим, что он почувствовал, стала большая ладонь, схватившая его за шею и опустившая голову вниз, пока та не погрузилась в холодную воду. От неожиданности Мартин закричал, вода попала в трахею, отчего он рефлекторно закашлялся. В лёгкие попало ещё больше воды, грудь взорвалась оглушающей болью. Он хотел вырваться из той хватки, что удерживала его на месте, пытался освободиться, но со связанными за спиной руками и двумя мужчинами, державшими его, у него не оставалось никаких шансов. И в этот самый момент он понял, что его могут убить. Андрес был прав. Они могут заставить его находиться под водой до тех пор, пока он не перестанет дышать. А даже если они и отпустят его сейчас, то не позволят уйти, чтобы не болтал лишнего. Его тело стало безвольным, мышцы переставали работать из-за недостатка кислорода в крови. Палачи вытащили его из воды. Не до конца контролируя своё тело, Мартин тут же упал на пол, тело сотрясали кашель и спазмы, он отплёвывался от воды. Во рту появился металлический привкус крови. Он прикусил язык, но всё не мог перестать кашлять. — Кто твои контакты? Контакты? Какие контакты? Мартин был слишком озадачен и напуган, чтобы отвечать. Вода ушла, но на смену ей пришёл страх. Эти люди были опасны, и они в любом случае возьмут то, что им нужно, силой. — Кто твои контакты? Отвечай! Или хочешь ещё водички? — Лукас ударил его в живот, и Мартин закричал от боли. — Не знаю! У меня нет никаких контактов! — Никаких контактов, — голос главного прозвучал разочарованно. — Ты был бы первым, так что прости, но я тебе не верю. Может, тебе нужно слегка освежить память? — Нет! — Мартин бешено замотал головой. — Нет! Нет! Пожалуйста, не делайте этого! Вы должны мне поверить. Я ничего не знаю! Лукас и Чепе снова подтащили его к ванне, снова на колени, снова к воде. — Пожалуйста. Не надо. Я невиновен. Я не делал ничего дурного. — А я знаю больше одного человека, кто утверждал обратное, muchacho. И они снова затолкали его в воду. Так прошли часы. Мартин перестал считать, как часто вдыхал воду, как часто думал, что сейчас умрёт. Страх подавил всё его разумное мышление. В перерывах между погружениями главный (мысленно Мартин начал называть его сеньором Хуаном, потому что ему нужно было какое-то прозвище) спрашивал его о контактах и кодовых именах, об укрытиях и людях, о которых он никогда не слышал. Они хотели знать о других студентах в университете, о его друзьях, о друзьях друзей. Вопросы, на которые у него не было ответа. По крайней мере, того, который они желали услышать. — Достаточно, — казалось, сеньор Хуан устал от его разочаровывающих ответов. — Отведите его обратно. И не забудьте: сегодня среда. — Конечно, босс. Пошли, Чепе, этот maricón сам не доковыляет. Мартин был слишком слаб, чтобы как-либо действовать в сложившейся обстановке, все свои силы и волю он прикладывал на то, чтобы оставаться в сознании. Он толком не чувствовал хватку Лукаса и Чепе, когда они подняли его и потащили обратно в камеру.