Cute Boys

Сынмин был со всеми разным. С кем-то он был ярким, позитивным, смех так и рвался из его рта, не делая долгих перерывов. С кем-то же было наоборот: пессимизм был лучшим другом Сынмина, холод и сарказм — просто смыслом жизни вместе с потребностью задеть за больное. С кем-то было что-то среднее: не такой угрюмый, но и не такой пылающий. Тем не менее, Ким всегда говорил людям то, что они хотят услышать. Но настоящим Сынмин был только с Джисоном. Спокойным, покладистым, шутливым лишь меру, да и он просто был Сынмином. С Ханом он чувствовал себя свободно. Ким сам не знал, почему так происходит. С Сынмина спадают все маски, роли, образы, как только он проваливается в объятия Джисона. Чувство лёгкости с ним позволяло выговориться о всех тревожащих проблемах, просто сказать: «Я устал» и элементарно расслабиться. Джисон всё внимательно выслушает, поддержит, попробует найти решение проблемы, в конце чем-то подбодрит, а после и может поделиться тем, что его беспокоит. Тогда Ким делал то же самое. В результате таких душевных бесед, что могли затянуться до поздней ночи, оба парня себя ощущали как после похода к дорогостоящему психологу. По окончанию разгрузки они мирно ложились спать. Сынмин иногда представлял, что было бы здорово, если бы он встречался с Джисоном. Мысли были мимолётные, кратковременные, были где-то на подкорке, ведь геем он себя не считал. И причём такие мысли, но более ярко выраженные, были и у окружения парней. Они не стеснялись говорить: «Да встречайтесь уже!». Но Сынмин с Джисоном в свою очередь были просто соседями по квартире, что быстро сблизились и стали хорошо общаться. Они даже друзьями себя не считали. Просто… хорошие собеседники? Удачные соседи? Их сложно было назвать чем-то одним. В тот вечер Сынмин вернулся после очередного неудачного свидания. Девушка была больно необщительной, сделала заказ в ресторане на приличную сумму, после стала заигрывать, чтобы уломать кавалера на оплату, дала намёк на продолжение вечера и в итоге слилась, пока Сынмин играл роль джентельмена. И так всегда. Может, с ним что-то не так? Или что-то не так с его страничкой в Тиндере, что висит уже больше года? Ким очень хотел понять, почему с девушками ему так не везёт. И за этим он пойдёт, конечно же, к Джисону. Уставший, Сынмин вновь снял маску, вновь упал в эти объятия и вновь прижался к соседу. Стало лучше. Вдохнув приятный запах старшего, стало действительно лучше. Ведь Джисон замечательный. — Джисон, мне нужна девушка, как ты, — закрыв глаза, Сынмин старается прижаться настолько сильно, будто Джисон вот-вот испарится в воздухе, как ведение или сладкий сон. — Чем я хуже девушки? А ведь действительно. Чем Джисон хуже? Он милый, добрый, понимающий, безумно красивый. Закрались секундные размышления, что Хан даже лучше. Так, Сынмин не гей, он не может о таком думать! — В смысле? — оторвал голову от плеча старшего Сынмин и посмотрел ему в глаза. Ким впервые примерил маску перед Джисоном. Причём самую ужасную и противную — маску дурачка. Хан прекрасно знал, что его сосед далеко не такой. — Да в прямом. Встречайся со мной, Мин-а! Вот увидишь, я гораздо лучше, — будто мысли прочитал. Как ему удаётся? — Я не думал, что ты… Кхм, по парням, — Сынмину было неловко такое говорить. Он пытался подобрать такую интонацию, чтобы не казалось, что ему хочется оскорбить соседа. — А «Ты мне нравишься» сойдёт за ответ? — Джисон предполагал, что Сынмин так отреагирует. Правда, этот ответ в голове выглядел гораздо романтичнее и круче. Уверенность Хана в этот миг пошатнулась. — Даже не знаю, что сказать… — Сынмин не ожидал услышать это именно от Джисона и именно сейчас. Младший вновь задумался. О качествах Джисона, что перечислял в голове ранее, о его ориентации, чёрт возьми. Может, девушки его не удовлетворяют в постели не потому, что с ними что-то не то? Может, Сынмин действительно гей или, по крайней мере, бисексуал, и хочет встречаться с лучшим домашним психологом? — Я… думаю, что согласен. Сынмин не знал, пожалеет он или нет. Но прямо сейчас ему было… хорошо. Хорошо как никогда. Хорошо быть прижатым к своему соседу. Хорошо откровенничать с ним. И на самом деле безумно приятно было слышать: «Ты мне нравишься». — Ты серьёзно? — выпучил глаза Хан. — Я думал, что ты натурал. — Я тоже так думал… — признался Сынмин, отведя взгляд. — Ты заставил меня засомневаться. Не могу сказать, что мне нравятся парни, но мне точно нравишься ты. Это невозможно было отрицать. Просто категорически нельзя. — В таком случае… Ты не против, если я тебя… ну, поцелую? — уверенность Джисона не то что пошатнулась, она тупо пропала и будто бы её здесь вообще никогда не было. Глазки его забегали, пока он поправлял чёлку Сынмина. — А… можно? Хотя подожд- Не подождал. Джисон резко поцеловал младшего, не дав договорить. Сынмин почувствовал что-то новое. Даже не что-то мерзкое или отталкивающее, как думал Ким, представляя поцелуй с парнем. Но Хан Джисон особенный парень. Его губы самые мягкие и нежные из всех, что целовал Сынмин. Руки Джисона залезли под недавно поглаженную белую рубашку и улеглись на утончённую талию, а после стали подниматься по горячей спине. — Спокойнее. Думаешь, я дам тебе сейчас? — оторвался от губ старшего Сынмин. — Я в этом уверен. Похоже, Сынмин тоже в этом уверен. Невозможно было спокойно реагировать, когда руки Джисона продолжают исследовать тело Кима, по которому разбежались мурашки. Уши закладывало. Сынмин слышал сквозь слой воды новые поцелуи в его губы, щёки и шею. Это что-то другое, ощущения даже лучше, чем с девушками, хотя пока всё только на поцелуях. Сынмина больно удивлял этот факт — почему он не пробовал раньше? Ким стал рефлекторно отходить назад. Но Хан отступать не собирается. В конечном итоге Сынмин оказывается прижатым к стене. Джисон вжимался в соседа нижней частью тела, с напором целуя. Младший с трудом осознаёт, что он, сука, прижат к стене на их общей кухне и его расцеловывает сосед, блять. Жмурясь, Ким ощущает новый засос на своей шее. Всё так до безумия неправильно. Младший же может всё прекратить, почему он позволяет? Потому что он этого хочет. Пиджак полетел на холодный кафельный пол. Сынмин сейчас утонет в чувствах. Разных чувствах. В первую очередь в чувствах к Джисону. Уже парень Сынмина делает небольшую передышку — воздуха не хватает даже для обычного дыхания. Рвано дыша, Хан стал расстёгивать пуговицы на ненавистной белой рубашке Сынмина. Неожиданный поцелуй со стороны младшего вызвал у Джисона смешок. Мол, натуралу-точно-вообще-сто-процентов-не-гею понравилось. Смешок был больше добрым, победным. Хан углубил поцелуй и наконец сорвал с младшего чёртову рубашку. Сынмин стал подключаться к процессу — он потянулся снять домашнюю бежевую футболку со старшего, с чем тот охотно помог. — У меня или у тебя? — вновь усмехнувшись, спросил Джисон. Он никогда не выглядел так. — Мне без разницы, — выдохнул Сынмин. Он пытался прийти в норму. От переизбытка чувств и понимания, что будет дальше, разум захватывало. А бабочки вместе с тянущей и приятной болью проедали низ живота от любого прикосновения Джисона. Ким слишком возбуждён. — Тогда давай прямо здесь, — мягкие и тёплые пальцы Хана прошлись по бедру и паху младшего. Он чувствовал возбуждение того сквозь тонкую ткань брюк. — Да ты твёрд, Мин-а, — мягко, но так по-издевательски улыбнулся Джисон. Сынмин на это лишь вздыхает, секундно жмурясь. Он сдался. И сдался давно. — Знаешь, сверху обычно я… — еле вымолвил Сынмин, сглатывая от возбуджения, что растёт и растёт, пока дыхание Джисона грело его шею. — Ты? Сверху? — подчеркнул Хан, ненасытно оторвавшись от приятно пахнущей шеи. Надменно посмотрев в глаза Сынмина, он заметил напряжение того и нежно рассмеялся, смягчив выражение лица. Хан делает это специально. Ким был готов кончить прямо сейчас от ещё одного такого взгляда. — Хочешь сказать, что такой милый, — лицо Джисона приблизилось к лицу Сынмина, — маленький, — ближе, — покладистый и нежный щеночек обычно сверху? — и ещё ближе. Ким почему-то боялся. Он вжимался в стену затылком, жмурясь от приближения настолько нереально красивого, но одновременно что-то замышляющего Джисона. И, кажется, Сынмину это начинает нравиться. — Расслабься, Сынмин-а. Ты слишком напряжён. — Ну, знаешь… Ты такой… — Какой? — руки Джисона сжали ягодицы младшего, а нос вот-вот соприкоснётся с его щекой. — Другой. И безумно красивый, блять. Всё, не смотри на меня так, — Ким отвёл взгляд. Жутко неловко. Но вместе с этим приятно. И сейчас приятно обоим. Киму, откровенно говоря, нравятся действия старшего, а Джисону — стеснение Сынмина. Хан вновь целует. Глубоко, нежно и мокро. Ему не надоедает. И он также твёрд, как и Ким. Сжав ягодицы сильнее, Джисон не глядя стал нащупывать ремень штанов, а после и грубо спускать надоевшую чёрную ткань с идеальной талии. — На весу когда-нибудь пробовал? — спросил Хан, пока тоненькие холодные пальцы младшего грелись о его тёплый затылок. — Хотя… кого я спрашиваю. Перефразирую. Тебе бы хотелось на весу? Блять. Вот интересно… Хочется ли Сынмину быть оттраханым у стены на кухне недалеко от холодильника? Это какое-то блядство. Но сейчас думать бесполезно — Ким готов на всё абсолютно. — Хотелось. Сынмин такой лёгкий. Руки Джисона без всякого труда подсадили хрупкое тельце. Хан скрестил ноги парня на своей пояснице и вновь прижал того спиной к холодной стене. Ким обхватил шею Джисона дрожащими от предвкушения руками. Затупленные ногти оставили пару следов. — Вроде не котёнок, а царапаешься, — слегка сморщившился от неприятных ощущений на затылке Джисон. — Прости. Ким с трудом успевает понять, что в него проникает пара влажных и скользких пальцев Джисона. Видимо, он смочил их своей слюной пару секунд назад. Они аккуратно проталкиваются, растягивая узкое пространство. Это было… достаточно непривычно, к тому же поначалу и больно. Да уж, Сынмин бы никогда не подумал, что сосед будет совать пальцы ему в задницу пятничным вечером. Ещё страннее осознавать, что Сынмину нравится. Чувствовать эти пальцы, чьи деяния вызывают, блять, удовольствие. Звёздочки летают перед глазами. Подушечки нащупывают самые чувствительные места. С каждым толчком Сынмин стонал громче, ему хочется глубже и глубже, но пальцы просто не могут в силу своей небольшой длины. Ким знает, что пройдёт глубже. А Джисон всё посмеивается. То, как извивается Сынмин, слишком его забавляет. И то, как он стонет, закрыв глаза и сложив брови домиком, заставляет затвердеть Джисона ещё сильнее. Хан не торопится. Он знает, чего захотел Сынмин быстрее, чем планировал. Джисон лишь подключает третий палец. Характерные хлюпанья заполнили всю кухню. — Мин-а такой узкий, — сказав это с ноткой ласки, Джисон закусил нижнюю губу. — Ему так нравится, когда его растягивают. Эти слова не вызвали положительных эмоций, они прозвучали слишком грязно, но жутко правдиво. Сынмин не хочет это слушать. Он жмурится сильнее, запрокидывая голову. — Хочешь что-то покруче пальцев? Сынмин не реагировал. Грязно-грязно-грязно. До неловкости грязно. До мурашек по всему телу грязно. — Отвечай, — Джисон взялся двумя пальцами за подбородок Кима и притянул его лицо к себе. — Х-хочу, — не отрывая глаз, прошептал Сынмин. — На меня смотри, — твёрдо сказал Джисон. — Глаза открой. Сынмин никогда не видел мягкого и понимающего Джисона таким доминирующим. Ким с трудом открыл глаза и посмотрел так пронзительно, прямо в душу Хана. — Что ты там хочешь? — Хочу, чтобы ты… Чтобы ты… — Ну? — Джисон поцеловал его в обе щеки. — Ну… Блять, ты издеваешься? — Скажи, тогда я сделаю всё, что ты пожелаешь. — Кринж. Сынмин снова прикрыл глаза. Это действительно кринж. Джисон правда надеялся, что Ким скажет: «Хочу, чтобы ты вошёл в меня»? — Ладно, прости, — Джисон оставил короткий поцелуй на губах Сынмина. — Ты такой доминант, — усмехнулся Ким, раскрыв глаза лишь на тоненькую щёлку. — На самом деле мне сейчас пиздец неловко, — щёки Хана наконец покраснели от стыда. — По тебе и не скажешь. Они смотрели в глаза друг другу пару долгих секунд, слегка улыбаясь. После Джисон сделал то, чего оба хотели. Сынмин медленно насаживался, стоны вырывались из него с каждым толчком. Джисон шипел через зубы, жадно оставляя засосы на шее и груди Кима. Хан был прав, это покруче пальцев. Он поудобнее взялся за утончённые бёдра Сынмина. Проникая в растянутое и тёплое нутро Кима, Джисон с каждым разом вбивал его в стену. Бёдра сталкивались друг с другом громкими хлопками, что заполнили кухню, а после и всю небольшую квартирку, мешаясь со стонами. «Да неправильно это» — всё твердил внутренний голос Сынмина, пока внешний чуть ли не кричал, ведь Джисон нашёл чувствительную точку внутри него. Он стал ускоряться, слушая сладкие вскрики Кима — долгожданную музыку для ушей. Хан дышал урывками. Тысячи капель пота мешались со спермой. Парни излились практически одновременно. Правда, Джисон прямо внутрь младшего, но сейчас это никого особо не тревожило. Сынмин встал на твёрдую поверхность трясущимися ногами, по которым стекали белые и густые дорожки, а после навалился на Джисона, обнимая его. Сынмин занимался сексом с парнем. С Хан Джисоном. Пиздец.