Love is the answer and music is healing

Улица встретила парня ещё более недружелюбной, холодной и тусклой атмосферой. Хотя на душе было тяжело, ощущался огромный подъём сил. Ещё никогда Хёнджин не был так уверен в правильности своего решения и в желании двигаться вперёд, несмотря ни на что. Он столько лет держал всё в себе, выстаивая в себе эмоции и чувства, как выстаивают хорошее вино. Должен был настать день, когда он их откупорит. И хорошо, что это произошло сейчас. Парень пытался успокоить бурю внутри себя и отголоски внутренней паники. Пытался убедить себя, что всё будет хорошо, он со всем справится и докажет не только другим, но и самому себе, что он добивается своего. Он сильнее, чем думают о нём, и он сможет в полной мере показать это. Осталось только уладить пару образовавшихся проблем. Среди них и оплата жилья, но с этим должно быть всё хорошо. Феликс сам обмолвился о работе, и теперь Хёнджин уверен в своём однозначном согласии. Стоит ли позвонить сейчас блондину? Это спровоцирует череду неудобных для Хёнджина вопросов, а парень сейчас ещё не готов рассказать друзьям о своём положении. Он понимает, что они бы поддержали и помогли ему, но уязвимая часть Хёнджина просит его подождать. Лучше сначала встать на ноги. Всегда можно будет поделиться этим, но выглядеть сейчас жалко в глазах своих друзей парень не может себе позволить. Он может сам о себе позаботиться! Во всяком случае, он надеется, что это так. Ещё с самого раннего детства он был один, и все проблемы и сложности, которые могут возникнуть у ребёнка его лет, он решал самостоятельно. С возрастом это стало получаться ещё лучше, а лозунг «Надеяться можно только на самого себя» навсегда поселился в голове юноши. Когда успокаивающая мантра подействовала и первоначальный спектр негативных эмоций утих, Хёнджин поёжился от холода. Из-за сильных эмоций и злости на родителей какое-то время он словно сумасшедший нёсся по улице, не замечая холода, который смог в полной мере прочувствовать, когда вскипевшая ранее кровь стала остужаться. Вместе со сменой температуры сменилось и состояние парня. Пустота разливалась глубоко внутри, разгоняясь по крови к каждой клеточке тела. Хёнджин не хотел, чтобы так закончился их разговор, но то, что он сказал отцу в приступе злости – чистая правда. Он надеется, что тот поймёт это, хотя и не может поверить, что его отец может изменить своё мнение по какому-либо поводу. Раздающийся рядом с юношей автомобильный гудок прерывает поток его мыслей. Хёнджин оборачивается на звук, скорее на автомате, нежели от того, что гудеть могут именно ему. К его удивлению, он видит уже знакомый автомобиль. — Молодой человек, только сегодня акция на одну бесплатную поездку для задумчивых эмо-мальчиков. — Это уже вполне может сойти за сталкерство. Стоит ли мне обратиться в полицию? — В таком случае ты упустишь ещё и бонус дня – бесплатную психологическую консультацию. Постояв с задумчивым выражением лица, но на самом деле даже серьёзно не раздумывая на этот счёт, Хёнджин пожимает плечами и садиться в уже знакомый ему салон. По телу, как и при первой их поездке с Сынмином, разливается приятное тепло. Ещё чуть-чуть, и Сынмин станет синонимом слова «тепло» для Хёнджина. И как так получается, что в обоих ситуациях, когда Хёнджин мёрз на улице из-за мыслей, связанных с родителями, его находил один и тот же человек ещё и каждый раз с желанием помочь и отвлечь юношу от портящих настроение размышлений. — Домой или ты куда-то целенаправленно шёл? Хёнджин поворачивается и, видя сосредоточенное лицо Сынмина, который внимательно следит за дорогой, мысленно даёт себе затрещину. Они уже какое-то время бесцельно ездят по округе, а Хёнджин так и не сказал ни слова с момента, как сел в машину. — Не хочу домой. — Неудачное свидание? Стоя на светофоре, Сынмин поворачивается в сторону Хёнджина, а тот лишь поджимает губы. Сынмин вопросительно приподнимает бровь, что заметно веселит Хёнджина, и тот прыскает со смеху. — Я не хожу на свидания. — Чёрт, а я уже собирался позвать тебя на свидания. Не иначе как судьба сводит нас уже во второй раз. Может, сделаешь исключение? — Не думай, что я забыл о том, что ты сталкер. — Учти, ты будешь виновен в моём разбитом сердечке, Хван Хёнджин. — О нет, меня ждёт щенячья кара? — Хорёчкам вроде тебя не стоит недооценивать собачью сообразительность. — Конечно, конечно, малыш Папильон. Все ботинки в доме буду держать вне зоны твоей досягаемости. — На свидания не ходишь, а домой, значит, пускаешь? — Исключительно ограниченный круг людей. Так что не обижайся. — Я уже начал бояться, что кроме меня ты ни с кем и не общаешься вовсе. От недавно игривого настроения Сынмина не осталось и следа. Хёнджин по настроению не сильно отставал от парня. Он достаточно близко к сердцу принял мнение парня касаемо себя. Сынмин, хоть и был сосредоточен на дороге, всё равно бросал обеспокоенные взгляды в сторону продолжающего молчать Хёнджина. Сам же юноша уставился в окно, бросая неопределённые взгляды на всё, что они проезжали. Возвращалось напряжение и волнение росло с каждой секундой продолжающейся тишины. — Извини, если я лезу не в своё дело. Профдеформация. В любом случае, ты не обязан отвечать мне что-то. Если хочешь, могу включить музыку, и мы оба помолчим. — Нет! Хёнджин перехватывает руку Сынмина в сантиметре от его телефона, на котором парень и хотел включить музыку. Тот дёргается от резкого вскрика Хвана и торопливо убирает руку, возвращая всё своё внимание на дорогу. — Извини, я хотел сказать, что всё нормально. Я могу говорить на эту тему. — Просто ты так поменялся, стоило мне только немного задеть эту тему. Я правда не хочу лезть не в своё дело. В конце концов, я не твой психотерапевт. — Я не задерживаю тебя? Ты таскаешься со мной, как нянька. Может, у самого были планы? — Кроме свидания ничего важного я сегодня не пропущу. — Ты не обязан не идти из-за меня! Хёнджин слышит заливистый смех и с упоением впитывает искренние эмоции человека рядом с собой. Интересно, сам Хёнджин выглядит так же, когда смеётся? Есть ли люди, которые могут подметить это так же, как подмечает сейчас Хван? — Считай, что мы квиты. Я спас тебя от обморожения, а ты меня от ненавистного свидания и нескольких потерянных часов жизни. — Всё настолько плохо? — Нет. Девушка милая. Я в этом просто незаинтересованно. — Тогда почему согласился, если тебе это не интересно? — Родители устроили нашу первую встречу и сразу договорились о второй. Как ты можешь понять, моего мнения никто не спрашивал. — Из-за меня тебе теперь ещё и достанется. Сынмин удивлённо поворачивается в сторону поникшего хорька. Сейчас перед его глазами сидел раскаивающийся и стыдливо опустивший голову Хёнджин. Он и не думал, что того так легко вывести на эмоции, а тем более, что тот будет чувствовать вину за то, в чём не виноват. — Всё, что могло мне достаться, так это несколько часов ненужной болтовни и последующие встречи, которые ни к чему бы не привели. Так что не нужно брать на себя больше, чем есть на самом деле. Заканчивай драму и порадуйся за мою свободу. Хёнджин улыбается и в ответ получает такую же искреннюю улыбку. Хван не понимает, как вообще можно договариваться о каких-то встречах, а особенно о свиданиях, за другого человека. Да и какой вообще в этом смысл, если один из пары не заинтересован в отношениях и общении в целом? Как минимум – это жестоко по отношению к тому, у кого могут возникнуть искренние чувства. А как максимум – это эгоистичное действие, показывающее, что взрослых не интересует мнение их собственного ребёнка касаемо этого вопроса. Они же не могут распоряжаться его жизнью вместо него. — Когда маленькие хищники начинают вести себя тихо, это может означать либо то, что они устали, либо то, что готовятся к нападению. Сразу предупреждаю, что я за рулем, поэтому возможное нападение погубит нас обоих. — Я просто задумался. Можешь расслабиться, пока что тебе ничего не угрожает. — И о чём же так активно думает наш хорёчек Хван Хёнджин? — Почему ты подумал, что я ни с кем не общаюсь? Сынмин молчит какое-то время. То, что он активно думает, выдаёт еле слышимое мычание под нос. Хёнджин же активно рассматривает своего собеседника. Всегда сосредоточенный, серьёзный, моментами смешной парень внешне выглядел всегда одинаково. Сложно было сказать по его выражению лица, скажет он сейчас что-то хорошее или же не очень. Если бы Хёнджин увидел его просто так, где-то, он бы и в жизни не подошёл бы к нему. Что-то во внешности парня говорило о том, что он говорит абсолютно всё, что думает, и не будет скупиться на неприятные эпитеты в случае, если ему что-то не понравится. Но при личном общении это импонировало. Хёнджин видел, что всё, что говорит ему парень, является тем, что он думает на самом деле. Ему льстило, что такому человеку, как Сынмин, нравилось общество нелюдимого Хвана, как и то, что он делал какие-то заметки касаемо его личности. — На самом деле я не могу сказать, что мои выводы – это что-то большее, чем просто что-то додуманное, исходя из того, что я успел увидеть. Сейчас почти вся жизнь молодёжи в телефоне. Социальные сети, друзья, родные – всё там. И когда нам плохо или грустно, мы обращаемся к самым близким. Оба раза, что я тебя видел, ты был один. Оба раза ты был разбитым и подавленным, при этом тебя окружало только одиночество. Как будто даже ты сейчас не рядом с самим собой. Наверное, поэтому я и предположил, что ты ни с кем не общаешься. — Я правда выглядел настолько жалко? — Ты не выглядел жалко, скорее потеряно. Словно ребёнок, которого потеряли в торговом центре родители. Хёнджин горько фыркает на это сравнение, что не остаётся незамеченным его проницательным собеседником. Хёнджину хотелось провалиться сквозь землю, спрятаться, чтобы хотя бы так скрыть то, что рвётся наружу. Он надеялся, что за столько лет научился скрывать своё одиночество, но, судя по всему, с этим ему тоже придётся разобраться в ближайшее время. — Не знаю, по какой причине ты держишься особняком от остальных, но думаю, что люди, которым ты не можешь доверить самое сокровенное и показать себя таким, какой ты есть, просто не твои люди. Если же это не так, то было бы честным дать им знать о том, что происходит с тобой. — Почему ты делаешь это? — Всё, что я сейчас делаю, так это веду машину. — Не правда. Ты опять пытаешься поддержать меня, разговариваешь и сюсюкаешься, тратишь своё время и силы на меня. — А что я, по-твоему, должен был сделать? Проехать мимо, сделав вид, что не знаю тебя? А потом ходить и уверять себя, что с тобой совершенно точно всё нормально. У всех же бывает плохой день, верно? Я не считаю, что пройти мимо, даже если ты понимаешь, что тебя эта ситуация не касается – правильное решение. Во время ответа Сынмина на телефон Хёнджина непрекращающимся потоком продолжали поступать сообщения от Феликса. Сынмин замечает, что после прочтения уведомлений парень вновь блокирует экран и хмурится. Хёнджин же снова пристально смотрит на внезапно затихшего собеседника и пытается не думать о том, что именно написал ему Феликс. А точнее то, о чём тот спросил его. — Не ответишь? — Это может подождать. Сынмин делает глубокий вздох и сворачивает на обочину. Остановившись, он разворачивается к Хёнджину и пристально смотрит тому в глаза, пытаясь найти там ответ на неозвученный вопрос. — Если бы там не было ничего важного, то человек не писал бы тебе сто сообщений за одну минуту. Ответь. Мы можем продолжить разговор и позже. Хёнджин нехотя открывает диалог с блондином, и его глаза тут же выцепливает то самое сообщение. «Не хочешь посидеть сегодня со мной и Джисоном? Думали устроить вечер кино у меня дома и заказать что-то перекусить». Хван застывает, начиная активно думать, как ему отказаться так, чтобы его друзья ничего не заподозрили. — Соглашайся. — Что? — Что бы там ни было, соглашайся. Это ведь твои друзья, я прав? Хван лишь еле заметно кивает, продолжая пялиться на одно и тоже сообщение. Сынмин разминает спину и тыкает Хвана в плечо, обращая его взор к себе. — Хватит ломаться, как девчонка. Соглашайся и диктуй адрес, я подвезу тебя. Если не хочешь, чтобы они переживали, то не давай им лишнего повода. Хван делает так, как ему говорят, и они выезжают на адрес Феликса. На улице успело стемнеть, и теперь Хёнджин увлечённо наблюдает за загорающимися огнями города. Тишину в салоне разбавила тихо играющая в салоне музыка, до которой таки добрался Сынмин, пока Хёнджин был занят, отвечая Феликсу и обещая в скором времени быть у него. Блондин ожидаемо ответил бурной радостью и даже прислал селфи, на котором был изображён он и Джисон, показывающие знак «мир» двумя пальцами. Полностью погрузиться в размышления ему мешали недавние слова Сынмина, которые засели в голове парня. Ему была интересна мысль, которую так и не закончил парень, когда их обоих от разговора отвлекли сообщения Феликса. Сынмин не пытался больше поднимать эту тему, а Хёнджин раздумывал, стоит ли вообще возвращаться к этому. Всё же парень склоняется к тому, что нужно закрыть незавершённый гештальт с разговором, подозревая, что Сынмин ждёт от него инициативы. — К чему ты вёл, когда мы прервались? — Да ни к чему особенному. Просто хотел сказать, что безучастность в чужих проступках – тоже проступок. В данном случае игнорирование проблемы для меня то же самое, что её создание. — Поэтому ты обмолвился о людях, которым не хочется довериться? — Частично. Я всегда считал, что те, кто наблюдают за буллингом или за тем, как рушится чужая жизнь, и ничего не делают при этом, виноваты не меньше, а порой даже больше, чем люди, причастные к этому непосредственно. Понимаешь, о чём я? — Именно поэтому ты остановился в тот вечер передо мной? — И именно поэтому я не проехал мимо тебя сегодня. Хёнджин вновь смотрит на мелькающие за стеклом дома, машины и огни. Смакует новую информацию, пытается записать её на подкорку, чтобы не забыть. И убеждается в том, что рад, что на его пути встретился такой человек, как Сынмин. Ему везёт на хороших людей в окружении и так сильно не повезло на самых родных. Сейчас это ощущается ещё болезненнее, и вместе с благодарностью он чувствует разъедающую его душу грусть. Он никогда не тешил себя грёзами об идеальной семье, но в глубине души желал этого больше всего на свете. На все праздники и знаменательные события в его жизни он желал только одного: чтобы он хотя бы на 5 минут смог стать сыном, которого любят и о котором заботятся. Чтобы хотя бы на 5 минут он перестал видеть пустоту в материнских глазах, направленных в его сторону. Слёзы подступают, но Хёнджин сдерживает их в последний момент. Никаких слёз. Больше они не заставят его плакать. Незаметно для самого парня они приезжают к дому Феликса. Хёнджин медлит, и в ободряющем жесте ему на плечо ложится тёплая рука Сынмина. Хёнджин еле заметно улыбается и берёт себя в руки, открывая дверь машины. В лицо тут же ударяет холодный воздух, и Хёнджин ёжится, уже жалея, что покидает такой тёплый и уютный салон машины. — Постой, Хёнджин. Хван разворачивается в сторону Сынмина, который торопливо копошиться в своём телефоне, после чего протягивает его Хёнджину. Парень недоумевающе берёт его в руки и смотрит на Сынмина, который старается не встречаться с ним взглядом и выглядит, по меньшей мере, скучающим. — Может, обменяемся контактами? На тот случай, если ты снова решишь сидеть на скамейках глубокой ночью или пытаться умереть от переохлаждения. — Всё же хочешь подобраться ко мне поближе? — А ты и не сильно этому противишься. Хёнджин вбивает свой номер телефона, и Сынмин делает ему контрольный звонок, чтобы и у Хвана был его номер. Парни прощаются, и Сынмин уезжает, оставляя Хвана стоять возле подъезда и переминаться с ноги на ногу. Он ещё сильнее ёжится от холода, после чего вглядывается в окна в поисках того самого, в котором сейчас виднеется свет. Дома. Хван ещё раз размышляет касаемо того, стоило ли ему приезжать к друзьям. Не лучше ли было бы сначала разобраться со всеми проблемами? Не сильно ли по нему видно, что у него проблемы? Отгоняя от себя всё больше новых поступающих вопросов, он уверенной походкой подходит к домофону и набирает номер квартиры Феликса. Долго ждать не приходится, дверь открывается за считанные секунды, и парень торопливо заходит внутрь, отогревая свои руки тёплым дыханием. Слыша звуки открывающейся двери в нескольких пролётах от него, Хёнджин ухмыляется. Он ведь даже не начал ещё подниматься, а ему уже открыли дверь. Он мог только представлять, в каком нетерпении и предвкушении сейчас его друзья. Такого тёплого приёма парень не ожидал, но именно это заставляет откинуть остатки сомнения насчёт правильности своего решения. Феликс и Джисон ждут Хёнджина, стоя на пороге. Только заметив Хвана, на лицах обоих виднеется искренняя и светлая улыбка. Феликс спешит обнять парня, который отвечает довольно пассивно, хотя внутри себя чувствует, как все его органы сжимаются в приятном предвкушении. С Ханом здороваются они менее чувственно, просто отбивают кулачками их стандартное приветствие. — Переодевайся, мой руки и ждём тебя в зале. Хван кивает и утирает тыльной стороной ладони нос. Судя по звукам копошения со стороны кухни, Феликс пошёл заварить тому горячий кофе, чтобы отогреть друга. Джисон же во всю набивал себе щёки, сидя в зале и пялясь на что-то в своём смартфоне. Сделав всё, что наказал парню Феликс, он садится рядом с Джисоном. Тот просматривает короткие забавные ролики в одной из соц. Сетей, и Хван присоединяется к нему, пока они ждут их хозяюшку Феликса. Проходит не меньше 10 минут, а оба парня уже валяются по полу со слезами на глазах от очередного дурацкого ролика, который казался им вершиной человеческого юмора. Видя непонимающее лицо Феликса, застывшего в дверном проёме, парни только больше начали смеяться. Казалось, покажи им пальчик, и это окончательно добьёт этих двоих. Аккуратно уместив три кружки с ароматным напитком на столе, Феликс взял лежащий рядом с двумя умирающими гиенами телефон, чтобы посмотреть, что так сильно рассмешило этих двоих. Только немного хихикнув, парень возвращает телефон на место и помогает подняться Хёнджину обратно на диван. Тот придерживается за диафрагму, которая начала болеть от непрекращающегося смеха на протяжении нескольких минут. — Я уже сомневаюсь в том, что вам обоим можно работать в одну смену. Парни вновь заливаются смехом, указывая пальцем на уморительное в их глазах выражение лица блондина. Тот, улыбаясь, вертит головой из стороны в сторону, понимая, что чтобы он сейчас ни сказал и ни сделал, для этих двоих сейчас всё в призме комедии. Вдоволь отсмеявшись, парни таки начинают обрабатывать поступившую в их мозг минутой ранее информацию. — Я думаю, что наши с Хёнджином смены были бы самыми незабываемыми. — Потому что нас сложно найти, легко потерять и невозможно забыть. Два друга вновь заливаются новой порцией смеха, и Феликс даже немного заражается всеобщим весельем. Больше от того, что смех его товарищей перестаёт походить на человеческий. Хван пародирует чайку, а Джисон, слыша смех друга, стал похожим на вскипевший чайник. Такой же горячий, громкий и с красной подсветкой. Феликс подаёт обоим по салфетке, что бы те смогли утереть слёзы. Спустя время оба парня, наконец, успокоились. — Мне есть вообще смысл спрашивать о вашем решении касаемо вакансий? Пока Джисон поглощал тонны воды, которая была жизненно важна для него после того, как пересохло горло из-за долгого смеха, Хёнджин, прокашлявшись, выпрямился и лишь ненадолго задумался перед своим ответом. — Ты предлагал свою помощь, и я был бы рад, если бы ты всё же взялся меня обучить. — Я тоже хочу! Можешь взять нас обоих, Лииикс? — Так, так, спокойно. Феликс, смеясь, отбивался от двух пар умоляющих глаз. Он никогда бы не отказал им, но то, какими милыми они сейчас выглядели, он не мог не зафиксировать. — Одно фото —¬¬ и я весь ваш. Парни радостно отбивают пять и дурачатся на камеру, пока Феликс, не прекращая смеяться, фотографирует двух дурачков. Окончательно оказавшись под влиянием атмосферы, и сам Феликс стал дурачиться. И вот уже все трое фотографировались вместе. Закончилось всё совместными видео в сторис у всех троих. Хёнджин, наконец, смог расслабиться и отпустить все свои проблемы, которые терзали его в последнее время. Теперь он уверен, что рядом с ним есть люди, которым он важен. С работой почти что всё решилось, а дальше дело за малым. — Кстати, скоро уже пятница. — К чему ты клонишь, Ликс? — Последний день регистрации на фестиваль. Джисон, наконец, поняв, к чему клонит Ли, ахнул и так же, как и блондин и обратил своё внимание на увлечённо поедающего фрукты Хвана. Феликс предпринимает ещё одну попытку осторожно затронуть тему фестиваля. К удивлению обоих, это работает. — Я запишусь. Надеюсь вы со мной? Переглянувшись друг с другом, неверующие в то, что услышали, друзья ещё раз всмотрелись в спокойное выражение лица Хвана. В раскрытый рот Джисона тут же легла виноградинка, а Феликса же парень просто ткнул в плечо. Постепенно отойдя от шока, оба парня, радостно закивали на вопрос Хёнджина. Все трое посмеялись с этой ситуации и начали выбирать фильм для совместного просмотра.