Ночь не хотела отпускать Хёнджина из своих объятий. Парень всегда становился более продуктивным именно в это время суток. Это было временем, когда он мог чувствовать себя свободным, счастливым и спокойным. Время, когда никто ничего от него не ждал. Даже он сам. Время для размышлений, изучения новых интересов и для развития уже имеющихся навыков. Рисуя, Хван оставлял частичку своей души на холсте. Оставлял все свои чувства, мысли и даже самые сокровенные желания. Взамен же он получал умиротворение, успокоение и эстетическое удовольствие. Сейчас же он ощущал нечто большее. Мазок за мазком он пытался воссоздать не просто картинку, но и передать ту самую атмосферу, которая витала вокруг него и музыканта. Чем больше он работал, улучшал общую картину и добавлял новые детали, тем более придирчиво относился к своему творению. Как бы он ни хотел запечатлеть этот вечер, ни холст, ни камера телефона не могли в полной мере передать всю красоту и таинство того момента. Чёртов Соджун. Как он мог поступить так подло по отношению к Хёнджину? Нечестно быть таким чертовски красивым и притягательным, что казалось, ни фотография, ни тем более рисунок не могли передать этого в полной мере. Зачем нужно ночное небо, если он мог увидеть звёзды, лишь взглянув в глаза музыканта. Именно на глаза и отражение в них Хван потратил добрые два часа своей жизни. Он не так долго переносил их на холст, сколько залипал сначала на фотографию, а потом и на результат, который видел перед собой.
Потянувшись, чтобы хоть как-то снять напряжение с уже успевшей заболеть спины, Хёнджин проверил время. Он опять не уследил за ним, уже порядком засидевшись. Если он не хочет быть живым трупом завтра днём, то ему стоит лечь спать в ближайшие полчаса. Чтобы настроить себя на нужный лад, учитывая, что сна у него нет ни в одном глазу, Хёнджин поднимается и открывает окно, дабы запустить ночной воздух в помещение. Доходя до кухни, ставит воду в чайнике закипать и, чтобы не терять время зря, прибирается за собой. Заварив зелёный чай, он проходит обратно в спальню. Перемещает всё самое нужное на прикроватный столик и, оставив чай остывать, следует в душ, дабы расслабить мышцы и смыть напряжение прошедшего дня. Тёплая вода размаривает парня даже сильнее, чем он мог подумать, поэтому до комнаты он доходит уже в сонном состоянии. Мысли, не дающие ему покоя последнее время, ушли на второй план. И почти залпом поглотив уже остывший чай, он вырубается, как только его голова касается подушки.
Сон Хёнджина прервался так же резко, как и начался. Холод, пробирающий даже под одеялом из-за того, что парень опять забыл закрыть окно, орущий уже в пятый раз будильник и осознание того, что сегодня он не может плюнуть на всё и проспать добрых пятнадцать часов, работали сообща. Жить хотелось всё меньше с каждой минутой. Настроение было паршивым. Но стоило Хёнджину бросить взгляд на незавершённую картину, как его губы растянулись в полуулыбке. Спасибо Соджуну за то, что добавил Хвану причин жить сегодня. Чем раньше Хёнджин справится с Минхо, тем быстрее сможет вернуться домой и продолжить колдовать над незавершённой работой.
Обернувшись с ног до головы одеялом, ощущая себя словно завёрнутый блинчик, Хёнджин направился к открытому окну. Делая мысленную пометку, что первым, что он захочет сделать автоматизированным в своём доме мечты – это окна, парень двигается в сторону гораздо более тёплой кухни. Чуть ли ни каждый шаг Хёнджина сопровождается чихом, а горло начинает неприятно саднить. Только непредвиденной болезни Хвану и не хватало для полного счастья. Учитывая отсутствие хотя бы какого-то подобия аптечки в квартире, Хван заваривает себе вместо привычного утреннего кофе травяной чай, в надежде, что чайные листья выступят в виде лекарственного средства для его организма. Даже плацебо при сильном самовнушении может помогать в лечении, так чем хуже может быть чай? Хван искренне верил в то, что чашечка горячего напитка исцелит его тело и душу. Ничего другого ему, в общем то, и не оставалось. От этого эффект должен быть ещё более явным. Завтра у него восьмичасовая смена в кафе, а счета за квартиру сами себя не оплатят. Соответственно, брать отгулы ближайшую жизнь Хван не собирался.
Проверив почту и сохранив нужные файлы от каждого из участников проекта, Хёнджин бегло пробежался по ним скучающим взглядом. Выглядит неплохо, хотя в суть он вникнуть даже не пытался. В общем-то, его это касаться и не должно. Главное запомнить все ругательные слова, которыми обложит Минхо его одногруппников в случае проблем, чтобы передать их дословно. В целом Хёнджин не сильно понимал смысл его роли в этой работе. Почему они не могли просто скидывать к определённым датам проделанную работу на почту преподавателю? Если каждый из них отвечает за отдельную часть работы, есть ли смысл в человеке, который приносит информацию на проверку, а потом возвращает фидбэк обратно? А вдруг Хван забудет что-то? А он точно забудет, в этом не было не малейших сомнений. И получается, что тумаки они будут получать из-за Хвана на постоянной основе. Главное, чтобы Хёнджин остался жив к концу проекта. Но пока он сонно потирает глаза только от одной мысли о разговоре с Ли Минхо, в это слабо верится.
Остаток свободного времени Хван просидел в попытках согреться и морально подготовиться к сегодняшней встрече. Настроение поднять ему помогли друзья, которые позвонили по видеозвонку, пока парень собирался. Они же помогли определиться и с одеждой, пока Джисон то и дело бубнил, что Хёнджину стоило всё же вчитаться в информацию, которую ему скидывали остальные участники проекта. Учитывая, как его изводит дотошность их преподавателя, если что-то пойдёт не так, то Хёнджин вознесётся ровно в ту же секунду. И потом ещё несколько недель друзьям придётся выслушивать жалобы старшего на несправедливость жизни. Все понимали, что на Хёнджина дружеские советы не подействуют, так что просто надеялись, что Минхо не поддаст ненужного жара, дабы не распалять и без того горящего юношу. В очередной раз не уследив за временем, Хван подскочил как ошпаренный в осознании, что до автобуса ему остаётся жалких десять минут. Ему нужно успеть добежать до остановки, которая находится в нескольких кварталах от него, и для этого определённо стоило поторопиться. Поэтому, быстро попрощавшись со смеющимися друзьями, Хёнджин схватил сумку, спешно обулся и, схватив верхнюю одежду, вылетел из квартиры. Совершенно позабыв о симптомах начинающейся простуды и не заботясь о том, что его продует ещё сильнее.
Несмотря на то, что парень всё же опоздал на автобус и поехал на следующем, у него оставалось в запасе ещё пара минут до назначенного времени. Так что от автобусной остановки он шёл уже своим привычным неспешным шагом, поправляя сумку на плече и то и дело спадающий шарф, который он кое как наспех перебросил через шею. Несмотря на яркое солнце на улице, осень берёт своё. На деле тут далеко не так тепло, как может показать на первый взгляд. Хёнджин это чувствует как никогда явно, но вида не подаёт.
Зайдя в помещение, парень тут же ёжится от внезапной смены температуры. Осматривается вокруг себя и в блаженстве закрывает глаза, наслаждаясь атмосферой. Но его стремительно нагоняет кашель, и вот уже парень притягивает случайные взгляды к своей персоне, корчась от нахлынувшего неконтролируемого приступа. Становится жарко и стыдно, поэтому дальнейший порыв он надёжно сдерживает в груди. Из-за подступающих к глазам слезам он смутно различает, куда двигается и кто находится рядом с ним. На плечо аккуратно ложится чья-то рука и, смахнув непрошенные слёзы, Хёнджин оборачивается и застывает с открытым ртом, из которого вырывается лишь протяжное «ааа». Минхо же учтиво улыбается и рукой приглашает парня пройти за ним. Хёнджин неспешно следует за своим преподавателем, не веря своим глазам, пытаясь рассмотреть его получше. Он ожидал увидеть Ли Минхо в его привычном амплуа, но никак не так. Странно было смотреть в глаза, лишённые оправы очков, которые первым делом всплывали в разуме Хвана при упоминании Ли. Странно было видеть его в обычной белой футболке, поверх которой был надет чёрный кардиган, а с шеи свисали обычные белые проводные наушники. Хван как-то особенно зацепился за эту маленькую деталь. Минхо в университете всегда выглядел безупречно, одеваясь, может и недорого, но со вкусом. Руки всегда украшали далеко не самые дешёвые часы, и вся техника была обновлённой. Так что деньги на хорошие наушники у его преподавателя точно были. Это он мог сказать уверенно. Стараясь же не зацикливаться на размышлениях слишком долго, Хёнджин продолжает изучающе осматривать своего преподавателя, когда они усаживаются друг напротив друга в самом углу заведения. Здесь тихо, спокойно и уединённо. Хёнджину нравится. Как и нравится рассматривать новый экспонат в галерее его жизни. Ли Минхо, всегда уложенные в аккуратную причёску, волосы которого сегодня находились в лёгком беспорядке. И его это не сильно заботило, разве что он то и дело дул на лезущую в глаза прядь волос, пока что-то увлечённо проверял в своём ноутбуке. Хван сам не заметил, как завис, осматривая своего преподавателя дольше приличного, а после того, как перевёл взгляд и увидел, как тот, ухмыляясь, за ним наблюдает, и вовсе закашлялся с новой силой. Минхо обеспокоенно оглядел юношу и, подойдя ближе, заботливо похлопал того по спине, попутно нагибаясь, чтобы быть глазами на одном уровне.
— Всё хорошо?
Хёнджин перестаёт кашлять в ту же секунду, быстро кивнув в подтверждение. Всё же не стоит лишний раз привлекать внимание ко всё нарастающим симптомам болезни. И Минхо ему очень помог, ненадолго отлучившись, дав юноше шанс побороть кашель за время его отсутствия. Хёнджин смотрел вслед спешно удаляющейся фигуре, стараясь тихо прокашляться, чтобы убрать это противное першение в горле. Потрогав лоб, дабы убедиться в отсутствии температуры, Хван свёл брови к переносице. Голова начинает неприятно гудеть, да и лоб гораздо теплее обычного. Пробежка по холодной осенней улице была не лучше из идей Хвана. Придётся смиренно принимать последствия своих необдуманных действий. И прикупить что-то в аптеке.
Минхо возвращается через пару минут, держа в руке стакан с водой, который и протягивает младшему. После того, как Хёнджин неуверенно взял стакан в руки, Минхо достал из своей сумки неприметную коробочку и вытащил оттуда что-то похожее на упаковку порошка от простуды. Не говоря ни слова, старший надорвал край упаковки и высыпал содержимое в стакан Хёнджина. Младший продолжал молча наблюдать за происходящим, находясь в лёгком шоке и полнейшем непонимании. Преподаватель же уселся, наконец, на своё место и кивков головы указал на всё ещё не тронутый Хёнджином стакан. Принюхавшись, Хёнджин действительно улавливает знакомый запах. Ли с собой всегда аптечку таскает или тоже чувствует себя не важно?
— Что-то не так?
— Я, конечно, подозревал, что не очень нравлюсь Вам, но чтобы так неприкрыто пытаться от меня избавиться…
— Отравление слишком примитивно. Если бы я хотел избавиться от своего любимого ученика, то придумал что-то поинтереснее.
— Ваша правда, преподаватель Ли.
Пока Хёнджин пытался осилить не самое вкусное лекарство, пусть и со вкусовыми добавками, которые на самом деле делали вкус едва ли терпимым, Минхо со спокойным выражением лица наблюдал за ним. Хёнджин опустил взгляд на вибрирующий телефон преподавателя, который тут же извинившись, спешно отошёл куда-то за угол, оставляя Хвана один на один с лекарством. Взгляд Хёнджина же зацепился за то, что лежало под телефоном Минхо и что бросилось в глаза парню сразу же после того, как старший ушёл. Чёрная маска. Вселенная точно издевается над Хёнджином. Иначе как объяснить то, что она какой день подряд подкидывает ему напоминание о музыканте, который и без этого не вылезает у Хвана из головы? Да, Соджун не единственный, кто в этом мире носит маску чёрного цвета. Чёрный цвет в целом не что-то необычное и труднодоступное. Но почему она должна была оказаться именно у его преподавателя и именно сейчас должна была попасться ему на глаза? Стараясь не улетать в мир фантазий, Хёнджин сосредотачивается на вернувшимся вместе с официантом преподавателе. Пока Минхо усаживался, молодой человек лет семнадцати ловко поставил на их стол напитки, так же проворно убежав к другому столику. И только Хван учуял знакомый любимый запах, как у него потекли слюнки. После испытанных страданий от приёма порошка против простуды, в его глазах загорелся луч надежды. Заметив хищный взгляд юноши, Минхо беззвучно посмеялся. Хван же упорно пытался делать вид, что не заинтересован в стоящих на столе напитках, но как только Минхо подвинул один из стаканов в его сторону, не сдержанно сглотнул.
— Что Вы делаете?
— А на что это похоже?
— Вы всегда отвечаете вопросом на вопрос?
— Я думал, вопрос был риторическим. Это Вам, пейте.
— А что это?
— Латте.
— Жаль Вас разочаровывать, преподаватель Ли, но я не люблю кофе.
— Вы только и делаете, что кошмарите работников кафетерия и расхищаете кофейный автомат на перерывах. Думаете, я поверю в Ваши слова после стольких выпитых литров?
— Любите подглядывать за своими учениками в свободное время, преподаватель Ли?
— Мне не нужно специально наблюдать за Вами, чтобы что-то узнать. Вы сами мне всё рассказываете.
— Самоуверенность бывает губительной, особенно если Ваши студенты знают слишком много, преподаватель.
Минхо фыркает и отводит взгляд в сторону, пытаясь сдержать непрошенную улыбку. Хван же решительно настроен расправиться с напитком, так любезно предоставленным ему его же преподавателем. Он не из тех, кто будет отказываться от чего-то просто потому, что ему «неловко». Он ничем не обязан кому-то просто потому, что тот купил ему напиток. Особенно, когда Минхо и вовсе обещал ему ужин за свой счёт.
Хёнджин сосредоточил всё своё внимание на латте и разглядывании картин вокруг. Минхо учтиво не трогал своего ученика, позволяя тому набраться сил перед предстоящей работой, лишь изредка поглядывая на его лицо, отображавшее детскую радость, которую младший даже не пытался скрыть. Хван никогда ещё не был так доволен тратой своего свободного времени на учёбу, как сегодня.
— После того, как Вы выбрали это место для встречи, я задался вопросом: почему. Но, видя, как увлечённо Вы сейчас осматриваетесь вокруг себя, всё встало на свои места. Давно увлекаетесь живописью?
— Не так давно, как хотелось бы. Но Вам плюсик в карму за то, что предложили этот вариант. Хотя так и не скажешь, что живопись Вам хоть сколько-нибудь интересна. Даже не взглянули на картины, которые находятся в зале.
— Этой выставке уже несколько недель. Я видел её неоднократно.
— О. Так Вы тут не впервые?
— А Вы и правда думали, что я настолько стар, что не смог бы накопать хотя бы парочку приличных мест?
— Честно говоря, я вообще не думаю о своих преподавателях и не слежу за каждым их действием. Как Вы, преподаватель Ли.
— Если мы закончили обмениваться любезностями, то предлагаю приступить к тому, ради чего мы здесь собрались.
— Если это обед за Ваш счёт, то и правда, лучше не медлить.
— Обед будет, но позже.
— Звучит так, как будто мне стоит переживать, что Вы убежите, не заплатив.
— Это будет видно по тому, что Вы принесли сегодня. Я за честный обмен.
— Удивительно прямолинейно для Вас.
Следующие полчаса молодые люди потратили на проверку принесённого Хваном материала. Минхо старался не заваливать Хёнджина вопросами, но и на редкие из них тот отвечал не сильно охотно. В основном ответы повторялись. Он просто говорил, что если преподавателя интересует, почему тот или иной член команды сделал или не сделал что-то, то пускай он им и задаёт эти вопросы. Даже готов был поделиться их контактными данными и местом жительства, если преподавателю это так сильно интересно. Ли был удивительно терпим к выходкам Хвана. В какой-то момент Хёнджин и вовсе задумался о том, что они выглядят как однокурсники, которые завалились в кафе на выходных для выполнения совместного задания. Минхо настолько активно вносил правки, почти совсем не комментируя их, что Хёнджину показалось, что если того не прерывать, то он просто сделает всю работу за них, а потом будет защищать эту работу на своей же лекции.
— В целом всё хорошо. Но передайте ребятам, которые занимаются сбором информации и оформлением, что они должны работать вместе. Выглядит всё отлично, но вот содержание немного хромает. Если у кого-то из ребят возникают сложности, то остальные участники команды должны быть заинтересованы во взаимопомощи. Вас с Джисоном это тоже касается.
— Угу.
— И обратите внимание на целостность картины. Я знаю, что прошло всего пару дней, но пока что я вижу бессвязные части работы с отдельной информацией по тем или иным вопросам. Очень хорошо, что у вас много информации, которой вы можете поделиться, но это не дипломная работа. Дело не в количестве, а в качестве информации. Так что не переусердствуйте.
— Угу.
— Касаемо оформления, увеличьте шрифт и сопровождайте повествование визуальной составляющей. Добавьте пару иллюстраций. Это сделает работу живее, а её защиту интереснее. На примерах с музыкой, которую вы слушаете, можете вставить аудио отрывки. Но не делайте их очень большими.
— Угу.
— А ещё я вижу здесь примеры песен, жанров и исполнителей от всех, кроме Вас.
— Угу.
— Хёнджин, Вы слушаете меня или бездумно поддакиваете?
— Да, да, я всё понял.
— И что Вы поняли?
— Обратить внимание, увеличить, поделиться, сопровождать. Это Вы посоветовали нам. А потом начались жалобы на плохое зрение с Вашей стороны. Тут я могу посоветовать только очки, которые Вы забыли дома, судя по всему.
— Очень похвально, что Вы меня слышите. Но где информация про Вас?
— Вы же сами сказали не переборщить с информацией. Думаю, информации от четырёх участников вполне хватит.
— Хёнджин, я же говорил, что каждый член группы должен внести свою лепту.
— Вы что, хотите сказать, что я бесполезен?
— Нет, Вы не бесполезны. Но информация должна быть о каждом участнике группы. Это обязательное условие.
Хёнджин обречённо вздохнул и, откинув голову, выдал такой же обречённый стон. Голова уже шла кругом. И в прямом, и в переносном смысле. Спорить с Ли Минхо бессмысленно. Он ставит условия, которые Хван не может просто так игнорировать, но то, что тот не хочет идти на уступки, бесит. И это только проблема Хёнджина.
— Разве так сложно написать по одному примеру песни и исполнителя, которые Вам нравятся? Я не прошу Вас писать эссе на тему любимого композитора. Просто парочку примеров.
— Я понял. Что-нибудь придумаю.
— Отлично. Тогда постарайтесь проработать всё, о чём мы сегодня говорили, до среды.
— Всё?
Хван прозвучал слишком громко и радостно, что не могли не заметить другие посетители, которые одарили Хвана недовольными взглядами. Минхо рассмеялся, пока Хван неловко прикрывал рот рукой, тихонько краснея. Взгляд преподавателя сегодня был на удивление лёгким и весёлым.
— Думаю, для первого раза хватит. Очень приятно, что Вы сохранили позитивный настрой.
— Если Вы заговариваете мне зубки, чтобы потом не кормить, то я Вас разочарую. Я помню Ваше обещание. И у меня всё ещё есть компрометирующие Вас перед директором сообщения.
— В таком случае есть у меня парочка идей. У Вас есть какие-то предпочтения?
— Что-то в меру острое и желательно сытное.
— Отлично, недалеко от сюда есть подходящее заведение. Не против пройтись?
— Если там я смогу наполнить свой желудок вкусной едой, то я согласен на всё.
Хёнджину было немного грустно уходить из кафе, пока он не осмотрел каждый его уголок. Но мысленно он сделал себе пометку, что обязан будет вернуться сюда вновь. С Минхо или без - не важно. Но раз уж им предстоит несколько выходных подряд видеться, то из всех мест он предпочтёт именно это. Тут и атмосфера комфортная, и тихо, и людей не так много.
Пока Хёнджин витал в облаках, мечтая о скорой встрече с едой, Ли особенно внимательно отнёсся к своему ученику. Заметив оставленный Хваном на столе телефон, он поторопился вернуть его владельцу. И, осмотрев их столик на предмет других оставленных младшим вещей, и больше ничего не заметив, он обогнал довольного младшего, беспечно вышагивающего к выходу, чтобы придержать тому дверь. И, подхватив неспешный шаг младшего, Ли молча зашагал с ним нога в ногу. Они оба шли молча, и ощущалось это как-то по-особенному комфортно. Хёнджин уже не чувствовал былого раздражения, находясь в компании Ли. Правда, пока было не особо понятно, что именно на это повлияло: простуда, воодушевление самого Хёнджина или более расслабленное состояние его преподавателя.
Солнце сдалось под напором вечера и светило уже не так сильно, отчего на улице температура опускалась всё ниже и ниже. Хёнджина слегка трясло от холода, и, заметив это, Минхо чуть прибавляет шаг на переходе, что подгоняет младшего двигаться быстрее, дабы не отставать. Преподаватель не сбавляет темпа вплоть до момента, пока они не оказываются перед маленьким, но уютным ресторанчиком, и придерживает дверь, чтобы Хёнджин мог попасть в тёплое помещение первым. Как только они оба оказываются внутри, к ним, растягивая губы в улыбке, подбегает милая пожилая женщина - хозяйка заведения, как сразу подумал Хёнджин, заключая старшего в крепкие объятия. Хёнджин неловко переминается с ноги на ногу, пока женщина заваливает Минхо вопросами, на которые его преподаватель отвечал с огромным энтузиазмом. Их близость была видна невооружённым взглядом.
— Дорогой, ты никогда не приводил с собой друзей. Сегодня какой-то особый случай?
— Проходили мимо, бабуля. Как я мог не похвалиться твоей стряпнёй?
— Мой ты хороший. Я думала, не дозовусь. Рыбка моя, как мне звать тебя?
— Я Хван Хёнджин, госпожа…
— Не нужно этих формальностей, зайка. Зови меня Хевон. Думала, никогда не увижу рядом с этим сорванцом Минхо хоть одну живую душу. Только и делает, что работает. Того и гляди, женится на своих бумажках да книжках.
— Бабуля, мы очень сильно проголодались. Я обещал накормить Хёнджина сытным обедом. Успеешь пожаловаться на меня после еды.
— Так что вы стоите? Садитесь! У меня как раз остался твой любимый суп с морепродуктами и острая курочка.
— Можешь принести нам что-нибудь из своего фирменного? Но не очень острое.
— А как же дессерт?
— Даже если я скажу нет, ты всё равно его принесёшь.
— Ну что ж ты позоришь меня перед другом? Сказал, что нужно сытно накормить, а сам забыл о важности десертов в рационе.
Хевон убежала хлопотать по кухне. Хёнджин же наблюдал за этим с умилительной улыбкой. Он видел какой-то особый шарм в поведении пожилых людей. Бабушка Минхо очень хорошая, заботливая и любящая своего внука женщина. Хёнджин даже по-хорошему завидовал им. Приятно, когда о тебе заботятся близкие люди. Минхо жестом указал Хёнджину в сторону свободных столиков в глубине зала, вырывая того из мыслей, и младший послушно последовал за ним. Проходя мимо кухни, старший резко тормозит, обращая внимание на кухню, из-за чего засмотревшийся по сторонам Хван впечатывается ему в спину. Реакция преподавателя молниеносная. Развернувшись, он, придерживая Хёнджина за плечи, оглядывает того с ног до головы. Хёнджин неловко улыбается тому в ответ, пожимая плечами, и Минхо, дружелюбно улыбаясь в ответ, отпускает его и кивает в сторону свободного столика в самом конце зала.
— Присаживайся, пока. Я сейчас подойду.
Хван успевает только кивнуть, когда Минхо, ещё не дождавшись ответа, закатывает рукава своего кардигана, укладывает верхнюю одежду на свободную стойку рядом и спешным шагом проходит на кухню. Хёнджин видит, как тот забирает у улыбающейся старушки пару переполненных подносов из рук и торопливо выходит в зал, чтобы подать заказы за нужные столики. Хёнджин наблюдает за этим с приоткрытым ртом. Сложившийся в его голове образ преподавателя не сходился с тем, что ему удалось увидеть сейчас. Наблюдая за этой картиной, Хёнджин, сам того не поняв, загородил спиной проход на кухню. Но почувствовав мягкое прикосновение чьих-то рук, нежно поглаживающих его спину, он резко отошёл в сторону, от чего Хевон тихо захихикала у него за спиной. Женщина собрала оставленные Минхо вещи и наблюдала за хлопочущим по залу Ли с нежной улыбкой. Хёнджин неловко прокашлялся, из-за чего женщина перевела взгляд уже на него.
— Ну что ты, как не родной? Пойдём со мной.
Сев за свободный столик, Хевон вздохнула, держась за больную спину. Хван сразу же подскочил к женщине, но та лишь отмахнулась от предложенной помощи. Женщина с какой-то особой нежностью начала оглаживать аккуратно сложенные вещи преподавателя Ли, наблюдая за Минхо, который сейчас обслуживал столик рядом с ними, общаясь с клиентами с учтивой улыбкой. И послышался очередной вздох, но на сей раз печальный. В глазах Хевон была видна усталость из-за возраста и выматывающей работы, но взгляд женщины оставался мягким, почти невесомым.
— Я очень рада, что Минхо привёл тебя. Он заглядывает сюда каждую неделю, начиная с четырнадцати лет. Приходит, помогает разносить и принимать заказы, обедает и уходит. Сколько бы я ни предлагала ему позвать своих друзей, он всегда приходил один. Я пыталась заманить его бесплатной едой, но он только фыркал, всегда оставляя какие-то запредельные чаевые. Даже после того, как вырос, отучился и устроился учителем, ни разу не приводил никого из своих коллег.
Хёнджин внимательно слушает. Ему не хочется перебивать женщину или задавать уточняющие вопросы. Не то, чтобы он имеет на это право. По правде говоря, они с Ли не друзья, и привёл он Хвана сюда только потому, что обещал тому обед. Но ему и правда было интересно слушать Хевон, и интересно было узнать что-то новое о его не родимом преподавателе. Впервые за всё время он увидел в Ли реального человека со своей историей и изъянами.
— Он вырос хорошим мальчиком. Я всегда переживала, что он так и останется одиночкой с огромным сердцем. Он может казаться холодным и безразличным, и многим это может не нравиться. Но его прелесть не в красиво сказанных словах, которые ничего не значат, а в действиях. Особенно в незначительных, как может показаться. Именно так он и проявляет своё расположение. То, что он привёл тебя сюда, может показаться незначительной мелочью, но для него может значить гораздо больше, чем он говорит об этом.
Хевон наклонилась, обхватывая замёрзшую ладонь Хёнджина своей. Юноша чувствовал, как краснел. То ли от стыда, то ли от накатывающего смущения. Женщина же на это лишь задорно рассмеялась, нежно поглаживая руку Хёнджина. Парень в ответ крепко обхватил её немного жёсткую из-за возраста и работы на кухне руку, улыбаясь женщине так широко, как только мог. Их немую идиллию прервал подошедший к столику старший. Женщина тут же засуетилась и убежала обратно на кухню, сетуя, что совсем забыла про еду для юношей.
Вернувшись через пару минут, женщина начала заполнять стол различной едой, не оставляя на нём места даже для смартфонов. Хёнджин ахнул, оглядывая это обилие различных блюд и закусок. Что же его ждёт, когда Хевон решит подать десерт? Лицо преподавателя выглядело умиротворённым и даже довольным. Неужели это привычное дело для него? Хотя теперь слова Хевон о хороших чаевых приобретают новый окрас. Если она готова всегда была кормить Минхо и его друзей бесплатно, то в скором времени начала бы работать в минус. Неужели поэтому Ли никого не приводил?
Тишину разрезала телефонная трель. Хёнджин дёрнулся, не ожидав, что в очередной раз забыл убрать звук. Взглянув на экран, он лишь удивлённо таращился на имя звонившего. Он не знал, стоит сбрасывать или ответить на звонок. Обычно Джисон не звонил по всяким пустякам. Обычно тот вообще не звонил, если честно.
— Не ответишь?
— А, да…
— Хён, ты уже освободился?
— Зависит от того, что случилось в твоей беличьей жизни, раз ты даже освоил такую функцию, как «звонок».
— Нам срочно нужно встретиться.
— Если это очередной трюк, чтобы я приехал и помог тебе убраться в твоей квартире, то…
— Это на счёт Соджуна.
— Джисон, Соджун не похож на бельчиху. Не хочу тебя расстраивать, но вам не по пути.
— Да при чём тут я! Мне звонил Чан.
— И что с того?
— С того, что Чан сейчас у меня. Поэтому тащи свою тушу ко мне.
— Ну, я даже не знаю…
— Мне передать Чану, что тебе не интересно?
— Тц. Ты мёртвого доведёшь до ручки. Я скоро буду.
