«Я люблю представлять, как ты танцуешь Где-то далеко в безграничном небе, И мечтаю, что однажды ты позволишь мне породниться С твоими ускользанием и твоим исчезновением.»
Barbara Pravi «L'homme et l'oiseau»
То что запланировал Крысиный Король, Фаине пришлось ждать больше трёх месяцев. За это время она продолжала часто посещать Театр, проводила там редкие уроки. Театр стал нейтральным местом в Королевстве и защищённым от комендантского часа. Фаина негодовала, зачем нужно было вообще вводить этот комендантский час. Видимо Король очень хотел приструнить разбушевавшийся народ и что ж, это у него получилось. Народ и правда затих на долгое время, вот уже пятый месяц обходился без бунтов, что очень радовало Короля и Королеву. Им казалось, что они одержали победу, но это было далеко не так. В один привычно тихий день на Королевство обрушился шквал бунтов. Королевство буквально вспыхнуло агрессией к крысам! Несколько дней Крысиный Король тушил пожары, подавлял революцию и по происшествие нескольких недель у него это всё же получилось. Обошлось без человеческих жертв, но вот крысиные ряды чуть поредели. Король был опустошен и одновременно обрадован своей очередной победой. Обе стороны затихли и забились по углам зализывать раны. Фаине не звонил Король, он был занят, и сил не хватало даже на звонок любимой женщине. Их вновь разъединили обстоятельства, но теперь они завершились спустя долгое и неимоверно напряжённое время. Все дни Фаина страшилась выходить наружу. Как-то в окно гостиной влетел внушительных размеров камень, а через мгновение на улице раздался шум моторов и гул голосов. Люди скандировали слова о свободе, в основном в бунте участвовали женщины, потому что большинство мужчин были отправлены на фабрику. Но даже тех мужчин, кто остался, спрятался, хватило, чтобы устроить настолько масштабную революцию. Тот случай заставил душу Фаины содрогнуться настолько, что оставил после себя огромную трещину. Эта рана не кровоточила и не болела, она просто была. Любое действие могло её расширить, любой страх продолжал трещину во всевозможные стороны, пока что обходя сердце Примы. Вот на дворе первый месяц лета, но тепла не ощущалось. Снег растаял, меховые манто сменились на лёгкие пальто и накидки. Без солнца это было не лето, это была непонятная ранняя осень или весна. Наконец в гостиной раздался телефонный звонок. Это был Крысиный Король. Душа Фаины резко воспылала любовью, захотелось обнять его, почувствовать его аромат. Все эти дни она не знала, что с Крысиным Королём, а люди поговаривали о его смерти. Фаина отказывалась верить в подобное, потому что знала Короля и его мамочку. Они скорее сбегут с тонущего корабля, чем дадут себя убить. Король сообщил Фаине хорошие новости и что через пару дней, он хочет пригласить её к себе в замок. Мысль посетить этот железный, чёрный монумент взбудоражила женский разум. Азарт закипал в жилах. — Мы поедем куда-нибудь? — уточнила Фаина. — Нет, — отвечал Король, — Я произнесу речь на балконе и не только речь… Я хочу спеть, и хочу видеть тебя рядом со мной! — Спеть?! — поразилась Фаина. — Именно, Фани! — радостно воскликнул Король, — А перед этим я покажу тебе мой замок, — томно подытожил он. Это выражение звучало так двусмысленно, Фаина не сразу разобрала его смысл и манеру, с которой Король это сказал. Таинственная улыбка растянулась на лице Примы. Ей не терпелось рассмотреть замок Крысиного Короля со всех сторон и во всех возможных положениях. Дни тянулись с приятным, волнительным ожиданием. Неизвестность раздражала Фаину, она не находила себе место. Всё это смогло пройти только от очередного звонка Крысиного Короля, который назначил точную дату их встречи. Теперь Фаине хотелось произвести впечатление на всех крыс или хотя бы постараться. Одну старую крысу она точно не впечатлит, чтобы не делала и как бы не старалась. Королева останется непреклонна! Поэтому Фаина забыла о ней и сосредоточилась собрать подходящий образ. Она остановилась на одном, уже не новом, платье. Верх его был белым, двухслойным, а низ обтекаемым, длинным и чёрным.* Она выглядит в нём моложе, свежее, стройнее. Её плечи открыты, как и руки. На шее красуется жемчужное колье. Волосы Фаина собрала в аккуратную причёску, вновь заманчиво открыв шею. Нижнему белью она уделила особое внимание, даже более тщательное, чем на Рождество. Образ был готов, бессменные алые губы и духи стали завершающими элементами. Ещё Прима взяла с собой маленькую сумочку, в форме бочонка, подаренную Базилем на их годовщину свадьбы. Небольшая, чёрного цвета и расшитая блестящими кристаллами**. Арт-деко во всей красе! В тот год это был последний модный тренд, который Базиль не мог пропустить, поэтому подарил жене не один подобный подарок. Он всегда дарил ей самое модное, самое, как ему казалось, презентабельное и роскошное. И так, Фаина Шэриз готова к новому посещению замка. За ней заехала чёрная машина с одним водителем. Её никто больше не сопровождал, Король доверял своей Приме. Она не успела ощутить прохладный ветер на улице. Кожа на секунду покрылась мурашками, но сев в машину они тут же исчезли. Знакомая дорога, несколько коротких минут, и машина въезжает на площадку с другой стороны замка. Фаина сочла это логичным, ведь, скорее всего на площади всё готовиться к королевской речи. Новые коридоры довели Фаину до кабинета Крысиного Короля. Стук, послышался отдалённый, знакомый голос. Водитель открывает дверь и пропускает Фаину внутрь. За громоздким, серым и железным столом восседал Король. Он не сразу поднял голову, был увлечён множеством бумаг на своём столе. Крыс, что привёз Фаину, поклонился, буркнул что-то, кажется, на крысином и вышел. Когда шаги в коридоре затихли, Фаина величественно прошлась по кабинету. Мебели тут было немного, помимо рабочего места парочка стеллажей с полупустыми полками. Железные вставки на стенах дополняли каменные. В кабинете царил порядок и некое запустение. Фаина, как хозяйка, подошла к рабочему столу. Король намеренно не поднимал голову, хотя и видел краешек женского платья. Уголок губ Фаины исказился в надменности, одна бровь взлетела вверх. Прима прикоснулась к рабочему столу, ощутила холод металла. Затем присела на край, отодвигая мешающие стопки бумаг. Король замер, не моргая, затаив дыхание. Фаина наглым движением прикоснулась к крысиному подбородку и так же нагло и резко подняла голову Короля вверх. Полузакрытые веки Крыса нехотя открылись, глаза пробежались снизу вверх по телу сидящей на столе женщины. Улыбка Примы приобрела более кокетливое выражение. Крысиный Король томно вздохнул, практически издав стон, и откинулся на спинку стула. Сердце ускорило свой темп, и Король ощутил лёгкую дрожь. Взглянув в глаза Фаины, он почему-то ощутил себя маленьким крысом. — Тебе не было холодно в таком anmutig платье? — поинтересовался Король, растягивая слова, словно патоку или карамель. — Я не успела ощутить летней прохлады, Кристофер, ты позаботился об этом, — ответила так же медленно Фаина. Остроносое лицо Короля исказилось в ухмылке. Ещё немного рассматривал сидящую на столе Фаину, а потом усмехнулся и встал с кресла. Сложив руки за спиной, обошел рабочий стол и встал напротив Фаины. На секунду показалось, что он облизнулся, оголив белые, острые зубы. Опустив взгляд на заманчивые алые губы, Король сдержался от поцелуя. — Пойдем, я покажу тебе кое-что… — таинственно предложил Король и протянул руку Фаине. — Твою спальню? — вкладывая свою руку в лапу Короля, догадалась Фаина. — Du bist so scharfsinnig, mein Schatz! Фаина ухмыльнулась и последовала за Крысиным Королём по металлическим коридорам. Иногда Король оглядывался, чтобы проверить, не идёт ли за ними кто-то. В такие моменты он неминуемо встречался с уверенным взглядом Примы, и это придавало ему решительности. Королевская спальня предстала перед Фаиной в лучшем виде. Всё блестело чистотой и свежестью. Атласное постельное бельё переливалась в сером свете из окна. Здесь не было ярких цветов, как и во всём замке. На прикроватной тумбочке стояла ваза с белыми цветами. Если бы можно было найти чёрные, Король незамедлительно поставил бы их. Дальше в ход пошли желания обоих. Не успела дверь закрыться, как они приближаются вплотную друг к другу, гладят, ласкают. Бледные губы находят другие, те, что алые. Они жаждали этого так долго, а теперь не могли насытиться. Одежда мешает, они её снимают так же стремительно, как и начали ласки. Желают избавиться от бремени. Король вновь остался в одной белой рубашке, это стало символом его защищённости, Фаина не могла возражать. Сама же Прима осталась с кружевном белье, с множеством ремешков и элементами из шёлка. Ах, это бельё! Король не хотел, чтобы Фаина его снимала, столь заманчивым был её вид. Фаина была другого мнения. Позволив Королю понаслаждаться видами, она раздевается и остаётся в одних чулках. Без закрепок они чуть сползали, но это не мешало. В этот раз Король не подхватывал Фаину на руки. Она сама легла на кровать укрытую чёрным шёлком. Провела рукой по гладкому полотну и, откинув назад голову, открыла Крысиному Королю его излюбленный вид на шею и вздымающуюся грудь. Он припал к Фаине и не удержался, чтобы вновь не провести по шее, царапая кожу когтями. Фаина тихо стонала, подалась вперёд и, схватив Короля за края расстегнутой рубашки, властно потянула на себя. Король упал рядом, теперь Фаина была сверху. Она села на Крыса, словно на крысобайк и убрала края рубашки. Оголив королевскую грудь, Фаина прикоснулась к ней сначала руками, провела вниз практически к чреслам. А потом прикоснулась губами и принялась целовать ключицы, оставляя после себя небольшие засосы. Крыс закусил нижнюю губу, наблюдая за поцелуями. Положив руки на плечи Фаины, он скоро провёл руками вниз, к ягодицам. От очередного засоса, Король сильно сжал руки, когти впились в женскую кожу. Их прелюдия продолжались не так долго, как в первый раз. Встретившись с глазами Фаины, глаза Короля вспыхивают. Он хватает Приму за талию, приподнимает, словно она ничего не весит и осторожно кладёт её голову на подушки. Теперь он был спиной к двери, ведь кровать как раз находилась напротив входа в комнату, на небольшом пьедестале. Король покрывает тело Фаины поцелуями, опускается ниже, к чувствительному месту. Его нос забавно щекочет тело. Тяжёлые, иногда отрывистые вздохи Фаины прерывались коротким смехом. Король резко поднимает голову и глядит Приме в беззаботные глаза. Ему почему-то не понравилось, то, что она смеётся. Глаза сверкают звериным огнём. Он резко оказывается над ней, Фаина удивлённо затихает. Ещё мгновение и Король нежно входит в неё, начиная процесс. Кулон, который Король никогда больше не снимал, маячил перед глазами Фаины взад-вперёд, и это начинало раздражать. Дабы не допустить попадания по лицу, Фаина схватила цепочку у затылка и сжала кулак. Оттянула кулон так, что он начал сдавливать мужское горло. Это сильнее возбудило Крысиного Короля, и тот толкнулся в Фаину сильнее. Громкий стон вырвался из женской груди и Король тут же впился в губы Примы, дабы заглушить громкие звуки. Король вёл умело, приобрёл больше власти и Фаину это радовало. Он стал смелее и теперь не стыдился своих действий и своего тела. Рубашка помогала ему справится с остаточным смущением, и это взбудоражило все желания Крысиного Короля. Фаина царапала ногтями бледную королевскую кожу, и Крыс содрогался от этих ощущений. Ему нравилось, какое удовольствие приносит боль во время секса.«Я возьму всего тебя в заложники, Твое тело, твои губы, и на твоей спине Мои пальцы нарисуют реки — Следы моих когтей на твоей коже. Я тебя поцелую так неистово Чтобы твое тело запомнило Мое безумие, мое лицо, Чтобы ты осознал и прочувствовал мой уход.»
Barbara Pravi «L'homme et l'oiseau»
Фаина заметила любовь к подобным вещам ещё в первый раз, те засосы и укусы пришлось скрывать несколько дней. Она не испытывала особого возбуждения от боли, а Крыс напротив, обожал и доставлять и получать боль. Лёгкое удушение заставило его природу вновь рвануть наружу. Резко, грубо, отрывисто. Так и не скажешь, что он девственно невинное существо, сейчас вход шли его животные инстинкты. Они управляли и его телом и его желаниями. В разгар животной страсти за дверью спальни послышались отдалённые металлические звуки. Влюблённые были слишком заняты процессом, чтобы придать значения подобным звукам, а зря. Через несколько секунд некто распахивает дверь спальни и с ужасным, гневным криком врывается внутрь. Крысиный Король резко поворачивается, белые волосы встают дыбом, и он слезает с Фаины. Лицо его становиться практически в тон губам Фаины. Он растерянно падает рядом с Фаиной, как провинившийся ребёнок, всё ещё пытаясь закрыть свои нагие части тела и своей спутницы. Чуть не упав с кровати, Король замирает, устремляет бегающий взгляд на застукавшую их Крысиную Королеву. Фаина во всей этой ситуации больше разгневана, чем смущена. Её мало тревожит обнажённое тело, она приподнимается и они обмениваются с Королевой яростными взглядами, полными стали и острых ледышек. — Что здесь происходит?! — вскричала Королева, чуть привстав с инвалидного кресла. — Это я хочу спросить у вас, Ваше Величество! — столь же громко и зло, вскричала Фаина, — Вы всегда так бесцеремонно вламываетесь к сыну в спальню? Где ваше уважение?! Фаина окончательно села в кровати. Одеяло, которым Крысиной Король пытался прикрыть её оголённую грудь, Фаина откинула в сторону, как нечто мешающее порыву гнева. Ярость закипала в жилах, сдерживать её Прима не намерена. Слишком долго она любезничала с этой старой Дамой! Дрожащий за спиной Крысиной Королевы слуга закрыл глаза и в страхе отвернулся. — Как ты смеешь?! — голос Королевы чуть дрогнул от такого огня в глазах Фаины. — А вы как смеете так себя вести?! У вас нет прав вламываться сюда и то, что вы его мать это не оправдание, а упрёк. Мать никогда не сотворит такого! Вы, Мадам, наглое крысиное создание, которое думает только о своей личной выгоде. Vous me dégoûtez infiniment, — выплюнула Фаина, в недоумённое лицо Королевы. Фаина не хотела говорить последние слова, но они сами собой вырвались из алых, искривлённых губ. Жалеть Прима не собиралась, ещё и по таким пустякам, как слова. Всё, на что хватило Крысину Королеву это пробурчать что-то себе под нос. Фаина Шэриз больше не удостоила старую Даму речью и упрёками. Королева была вынуждена ретироваться, признав, что зря идёт против воли этой влюблённой, французской особы. С закрытыми глазами слуга Королевы повёз её прочь из комнаты, стараясь лишний раз не открывать глаза. Один раз ему это не удалось, он ненадолго взглянул на Приму, что вызвало волну яркого смущения на лице. Это заметил Крысиный Король и разгневанно свёл брови, сверкнув чернотой ревнивых глаз. Слуга подпрыгнул от испуга и быстрее увёз Королеву вон из комнаты. Когда дверь закрылась и всё затихло, Фаина до сих пор пылала яростью. От неё буквально начал исходить пар, она тяжело дышала, искривляя губы в презрении. Крысиный Король неуверенно сглотнул и поражённо глядел на Приму, не в силах оторваться от данного зрелища. Фаина сейчас походила на зверя, защищающего свою собственность или детёныша. Он осторожно прикоснулся к её плечу и Фаина вдруг бессильно, будто замертво уснув, подобно Спящей Красавице, упала обратно на подушку. Страсть покинула их, оставив неудовлетворение и гадкое чувство внутри. Пролежав в кровати чуть больше пары минут, Крысиный Король и Фаина оделись. Поправили волосы, Прима вернула макияжу яркость. Королю пришлось умыться, чтобы удалить размазанную по лицу алую помаду. Ярость смущения исчезла из их сердец. Король обнял Фаину со спины, нежно целуя её шею, зная, как она любит ласки у этой части тела. Любовники, которым не дали закончить половой акт, чувствовали себя прескверно. Им даже не хотелось лишний раз смотреть друг на друга. Сигарета помогла Фаине вернуть спокойствие души, а Королю помогло повторение речи и новых законов, которые он планировал озвучить сегодня. Так они провели практически час. Фаина всячески поддерживала Крысиного Короля, даже не подозревая, что может ждать её дальше! В сопровождение Короля, Фаина дошла до тронного зала. Здесь было оживлённо. Крысы сновали туда-сюда, все были взволнованы, и лишь одна Прима спокойна и умиротворённо стояла в центре зала. Крысина Королева испортила настроение, но ненадолго. Да и к тому же её слова не задевали Фаину, Крысиного Короля возможно, но не её. Любовники стояли рядышком. Фаина взглядывала вдаль неба, которая открывалась из открытой балконной двери. Всё в металле, от которого веяло холодом. Прохладный ветер ворвался в широкий дверной проём, и Фаина скрестила руки на груди, обняв себя за плечи. Она хотела скрыть свой короткий озноб, но от чёрных внимательных глаз мало, что получалось скрыть. Король подмечал каждое изменение. Они продолжили перешептываться и коротко улыбаться друг другу, стараясь сохранять дистанцию. Крысиного Короля окликнула секретарша. Король мельком взглянул на неё, а потом перевёл взгляд обратно на Фаину и нежно улыбнулся. Прежде чем отойти, он расстегнул свой парадный китель и снял. Не дав Фаине что-то сказать, накинул его на подрагивающие плечи Примы и покинул её. Фаина немного проследила за ним взглядом. Под военным кителем, кроме белой рубашки, были разве что подтяжки, поддерживающие брюки галифе. Фаина опустила взгляд ещё ниже и сдержалась, чтобы не закусить нижнюю губу от вида этих чёрных, лаковых сапог. До чего же ему идёт форма! Фаина готова была повторять это всегда, когда он надевал её. Тепло разлилось по телу, стало в разы приятнее находиться здесь, среди бегающих человекоподобных крыс. Фаина вдруг вздрогнула, словно вновь холодный ветер ворвался в помещение, но это всего лишь Крысиная Королева. Её неторопливо вёз слуга, к балкону. Королева одарила Фаину осуждающим и недоверчивым молчанием. Интересно, что она подумала, увидев на плечах Примы военный китель сына? Вероятно, вновь поняла свой проигрыш и победу Фаины Шэриз. Закончив с делали, Крысиный Король вернулся к Фаине. Он коснулся её плеч, незаметно провёл по талии и чуть притянул к себе. Смущение перестало для него что-либо значить. Теперь, когда его застукала мать, Король вообще позабыл о своём статусе. Ему так же не было дела до своих приближённых, которые перешёптывались и уже выстроились на балконе. Все ждали Крысиного Короля, а он всё медлил, стараясь провести с Фаиной побольше времени. Он чувствовал хрупкость их отношений. Ему всё казалось, что совсем скоро Фаина покинет его. Не знал только навсегда ли. От этого странного предчувствия Король ощущал свою ничтожность перед её величием. Маленький крысёныш, что он может? Ничего! Фаина Шэриз — вот кто обладала здесь настоящей властью. Она не прочь подчиниться Крысиному Королю, но это её величие никуда не делось. Оно уснуло на неопределённый срок, но готово в любую секунду вырваться наружу. Это возбуждало Короля! Его вновь окликнули, и пришлось очистить беловолосую голову от этих странных рассуждений. Взяв Фаину за руку, он потянул её за собой. Переступив порог балкона, Король выпустил женскую руку. Перед тем, как окончательно предстать перед микрофоном, Король вновь не удержался от любовных переглядок. Его так будоражило то, что он делает это на виду у всех. Крысиный Король обернулся к людям, что собрались внизу. Фаина стояла далеко и не могла видеть всей картины происходящего. Крысина Королева сидела справа от Короля, чуть поодаль. Фаина же встала параллельно ей, слева. Так, женщины Крысиного Короля были по обе руки от него, как две хранительницы, что оберегают его жизнь. Обе властные, обе сильные, в обеих горит огонь. И что самое главное, обе готовы сражаться за Короля, хоть и каждая по-разному. Голоса людей затихли, приближённые Короля выпрямили спины. Его обращение началось. Голос раздавался эхом в создавшейся тишине. Микрофон задребезжал. Фаина куталась в китель и глупо улыбалась, не сводя взгляда со спины Короля. — Poseur… — прошептала Фаина и усмехнулась. После обращения заиграла музыка и Король запел. Король обернулся к Фаине и подмигнул ей. Их души пылали счастьем, и ничего не могло разрушить их идиллию. Ритмы джаза разносились по площади. Шум людских голосов вернулся, и Фаина решилась подойти поближе к краю балкона. Она ступала медленно, неслышно. Все были так заворожены пением Короля, что не замечали ничего вокруг. Оркестр звучал откуда-то снизу, наверное, находился под балконом. Фаина сделала шаг, ещё один и ещё. Перед её глазами, наконец, открылась вся картина. Толпы людей стояли вокруг грязной кучи неизвестных вещей. Фаина присмотрелась внимательнее и поняла, что это детские игрушки. Так значит в тот день, когда она приехала сюда впервые, вот почему наступила на игрушку! Фаина содрогнулась, но не от холода, а от страха. Мурашки пробежали по спине от вида плачущих детей, у которых грубо отбирали игрушки. Фаина замерла на месте, страх пронзил тело и не давал двинуться с места. Глаза широко распахнуты, лишь изредка подрагивают от порывов ветра. Фаина не испытывала подобного с первых дней вторжения. Чтобы не вскрикнуть, Прима прикрыла рот рукой, а глаза заблестели от слёз. Люди напуганы, пытаются как-то защитить своих детей. Их красные лица и глаза от бесконечных слёз разбивали сердце. Пение Короля перестало слышаться, уши заложило. Фаина перевела взгляд на Крыса и испугалась ещё больше. Он был так счастлив, радовался, наслаждался видом плачущих детей. Фаина больше не могла здесь находиться. Трещина, оставшаяся после бунтов, подобралась вплотную к сердцу и вдруг пронзила его насквозь. Попятившись назад, она заозиралась по сторонам, но крысам не было до неё дела. Она так же тихонько вернулась в тронный зал и поспешила прочь знакомым маршрутом. Проходя рядом с высоким троном, Фаина сняла с плеч китель и с некоторой печалью, бережно уложила его на подлокотник. Провела по нему рукой, разгладив незаметные складки. Инстинктивно взглянула в дверной проём балкона и сдержала подступающее отвращение и боль. Минуя коридоры она повернула не туда и взглянув на стену, в неизвестном ей месте, ужаснулась. Множество чёрно-белых снимков плачущих детей украшали длинный коридор. Неужели Король специально водил её другими путями, чтобы она только не увидела это? Тошнота подобралась совсем близко и застыла в горле. Впервые ей захотелось по-настоящему плакать. Закрывая глаза, Фаина вновь видела эту страшную жестокость к людям. Больно стиснув челюсть, Фаина нашла правильную дорогу и выбежала из замка. Вышла она с чёрного входа, где сегодня заходила. Ноги сами повернули к главной площади, Фаина решила затеряться в запуганной и усталой толпе. Она двигалась перебежками, стараясь не привлекать к себе много внимания. Ветер холодил кожу, но Фаина уже не замечала этого, обнимая себя за плечи, сильно сжимая руки. Ей было всё равно на погоду, только бы скрыться от этого всего! Крысиный Король закончил песню и именно в этот момент решил взглянуть на свою Приму. Он с надеждой обернулся, но никого не увидел. Глаза метнулись в тронный зал и разглядели там аккуратно, полюбовному сложенный китель. Король ощетинился, волосы взъерошились, и он яростно развернулся к главной площади. Злой взгляд заметался по толпе и зацепился за очень отличающуюся от общей массы Даму. Фаина не могла скрыться, её выдавала дороговизна наряда, а так же золотая аура, которую никак нельзя спрятать. Крысиный Король закричал и перевалился корпусом через край балкона, повиснув на нём. Он судорожно указывал пальцем на Фаину, и вся стража вздрогнула, уставившись на Короля. — Взять её! Живо взять её! — кричал Король, подобно разгневанному зверю. Фаина на секунду остановилась и взглянула на балкон. Их взгляды встретились и Фаина, приложив ладонь к губам, послала Крысу наглый, воздушный поцелуй. А потом рванула прочь, настолько быстро, насколько позволяло платье и каблуки. Чёрные глаза Короля заискрились всепоглощающей тьмой и металлической злобой. Крысиного Короля разрывал на части гнев, смешанный с непониманием. Собственник. Он не думал, что Фаина сделает подобное. Надежды на летучих крыс и обычных военных крыс не оправдались. Прима скрылась и довольно скоро вбежала в свой дом, заперев двери и зашторив окна на первом этаже. Она притаилась на кухне и ждала, пока погоня закончиться. За всё это время она не проронила ни слезинки, плакать больше не хотелось. Да и смогла бы Фаина заплакать? Вряд-ли. Это секундная слабость, которую Прима быстро пресекла.«Каждый день впустую ты готова биться
Ты не хочешь мира — мира, где убийца
Может быть спокойным, нежным, аккуратным
Сердцем алчет крови, а затем внезапно
Ты проснешься ночью от чужого взгляда
В незнакомом доме среди маскарада…»
Электрофорез «Всё что осталось»
Вдруг в гостиной раздался телефонный звонок. Фаина вышла из кухни, не зная, сколько времени прошло. Может целая вечность, а может просто несколько минут или часов. Прислушавшись к звукам за входной дверью, Прима уверенно вошла в гостиную, приблизилась к телефонному столику и подняла трубку. Хватит страха, это не подобает семье Шэриз. Внутри до сих пор бурлила тошнота, которая не ушла даже после половины бутылки вина. Рука мёртвой хваткой впилась в телефонную трубку. — Дом семьи Шэриз, — привычно проговорила Фаина. На другом конце молчали. Отдалённо слышалось напряжённое дыхание точно не человека. По этим вздохам Фаина догадалась, кто звонил, и это разозлило её. Она выпрямилась и подняла выше голову в презрение, словно звонивший мог видеть её. — Глупая, наивная Фани… — раздался тихий голос, — Думаешь, сбежала от меня? Но тогда почему ты всё ещё дома? Фаина сдержала неуверенный смешок. Она выждала, испытывала звонившего своим молчанием. Король говорил с ней иначе, злость туманила разум, не давая мыслить здраво. — Я не сбегаю! — громко и чётко ответила Фаина, — Не смогла выдержать приятного твоему взгляду зрелища… — О, Фани, ты же знала, кто я и всё равно подпустила к себе! После таких слов и всего, что Фаина видела, ей стало неприятно, когда Крысиный Король называл её «Фани». Она скривила губы и села в кресло, закинув ногу на ногу. Осознание разбило её иллюзию, которую она сама же сотворила перед своими глазами. Иллюзия разбилась внутрь, больно ранив влюблённые глаза и хрупкое сердце балерины. — Я предупреждала тебя, Кристофер! Теперь я вижу, что ты враг моему народу, а значит и мне. Ты выстрелил и попал мне в самое сердце, — с каждым словом, голос Фаины менялся на более болезненный, — Но даже когда я увидела всё это, я продолжаю любить тебя, mon roi… — её голос сорвался. Фаина бросила трубку, но Крысиный Король успел разобрать подступающие слёзы. Ему даже чудилось, будто она уже плачет и от этого Королю стало невыносимо больно.«Благодарю Вас, милый друг, за тайные свиданья,
За незабвенные слова и пылкие признанья.
Они, как яркие огни, горят в моем ненастье.
За эти золотые дни украденного счастья…»
Александр Вертинский «Прощальный ужин»
Фаина сидела в кресле и вслушивалась в остаточный звон от телефонной трубки. Она знала, всё знала! Ненависть раздражала, разрывала тело на части. Фаине хотелось сорвать с себя кожу, вернуть всё, как было и не впускать в разум столь заманчивые иллюзии. Теперь о Крысином Короле никогда не получиться забыть и вытворить его из сердца. Уж слишком глубоко он засел в её тонкой, творческой натуре. Возненавидев себя, Фаина вернулась на кухню и допила оставшуюся половину вина. После она нервно сняла с себя платье, оставшись в дорогом белье, надетом специально для Короля. Так, с платьем в руках, Фаина поднялась к себе в спальню. Мысли нужно было срочно успокоить, и она знала, как хочет это сделать. Только Театр и сцена сможет вернуть её взволнованной душе штиль. Только в Театре она сможет сбежать от реальности. Плотно зашторив окна, Фаина посмотрела на кровать. Перед глазами закружились отталкивающие образы. Пару часов назад эти картины любви Фаина прокручивать в голове с особым трепетом. Всего за пару минут всё кардинально изменилось. Нужно "чистое" место, где у Фаины не будет воспоминаний о Крысином Короле. Нужна передышка, отдых от всех гнетущих мыслей. Это успокоение нашлось в спальне Базиля. Здесь точно никогда не бывало Короля. Так же плотно зашторив окна, Фаина устроилась на кровати. Укрывшись практически с головой, алкоголь медленно расслабил тело Примы. Тишина дома радовала. Веки стали тяжелы. Фаина ощущала лёгкий запах Базиля, что ещё больше убедило её в том, что Короля здесь не было. Присутствие мужа было бы кстати, Фаина горько это осознавала. Можно было бы вступить с Базилем в споры и печали ушли, не оставив после себя ничего. С этими мыслями Фаина уснула. Через несколько часов, когда Королевство готовилось ко сну, Прима проснулась с головной болью. Шум летучих крыс на улице смолк, что радовало Фаину. Она тяжело встала, массируя виски и лоб. Голова кружилась, воздуха не хватало. Подойдя к окну, Фаина бесстрашно, но с долей усталости распахнула шторы и быстро открыла окно. Свежий летний воздух ворвался в комнату, и Фаина подставила лицо ворвавшемуся ветру. Стало легко и свежо. Ветер забрал с собой головную боль и поселил в голове Фаины навязчивую мысль. Как спастись от Крысиного Короля? Уехать из Королевства! Эта идея донимала Фаину до самого утра, она не могла толком спать и думала лишь об этом. Долго и кропотливо она размышляла сама с собой, как делала всегда. Порывалась позвонить Базилю, но так и не сделала этого, потому что привыкла решать проблемы в одиночку. Всё это время Фаина провела в спальне Базиля, ходила из угла в угол. Здесь так легко думалось, проще было договориться с собой. Комната мужа стала последним оплотом спасения, а всё потому, что Крысиный Король испытывал к этой комнате отвращение. Солнце должно было уже воссиять на небосводе, но тучи не давали в этом убедиться. Наконец, Фаина Шэриз решилась! Навязчивая идея и мысли о побеге добавили ей уверенности в собственных силах. Фаина встрепенулась, вскочила и вбежала в кабинет Базиля. Взгляд заметался по полкам, но она уже знала, где и что искать. Все документы хранились в рабочем столе мужа, под замком. Подойдя к шкафчику, Фаина чуть не выронила ключ из рук, когда услышала за окном шум летучей крысы. Выдохнув, она собралась с мыслями. Не престало Фаине Шэриз чего-либо боятся! Замок щёлкнул, и Фаина открыла шкафчик. Зашарила руками внутри и вытащила припрятанную ей же папку. Внутри лежит документ на выезд. Это разрешение принадлежало Базилю, но пока его не было дома, Фаина сделала копию, поменяв его имя на своё. Брак очень полезен! Она ещё никому об этом не рассказывала, да и не рассказала бы. Там стояла печать Крысиного Короля, его вензель и его размашистая подпись. От взгляда на его подпись Фаине вдруг стало так больно. Сердце заныло, но она быстро одумалась, придав лицу невозмутимое выражение. Фаина любит играть роль даже наедине с собой, и даже во снах она исполняет какую-то неведомую роль. Фаина не думала, что этот документ понадобиться ей так скоро. Ей хотелось прожить остаток дней с Королём, но то, что произошло вчера, перечеркнуло всё. Стало не по себе от одной лишь мысли о тех плачущих детях и грудах игрушек. Даже во время вторжения, прячась в магазине, Фаине не видела подобной жестокости и ужаса. Свой страх она проявляла частыми морганием и короткими вздохами. Вновь за окном раздался шум летучей крысы и Фаина гневно развернулась к окну. Тёмный силуэт мелькнул за окном и скрылся. Она была уверена, что это одна и та же крыса, которая постоянно следит за ней. Фаина стояла на краю пропасти, чёрной, непроглядной тьмы, которая съедала всё светлое. Этой пропастью были его глаза. Глаза существа, у которого получилось влюбить в себя Приму балета. Руки дрогнули, ноги подкосились и Фаина упала в пропасть. Словно дёготь, тьма утягивала Фаину, душила, проникала в лёгкие и больно жгла. Ей придётся попрощаться не только с любовью, но и с жизнью, ведь Королевский Театр был для Фаины Шэриз целой жизнью. Попрощаться с ним, значит свести счёты с жизнью. Фаина долго вглядывалась в одну точку, бессильно осев в кресло у рабочего стола Базиля. Мгновение. Отрешенность. Фаина вновь склеила разбитую Крысиным Королём маску и надела её. Так будет проще, верно? Теперь единственное, что Фаина считала своим долгом сделать, это проститься со сценой Театра…"Благодарю Вас за любовь, похожую на муки, За то, что Вы мне дали вновь изведать боль разлуки. За упоительную власть пленительного тела, За ту божественную страсть, что в нас обоих пела..."
Александр Вертинский "Прощальный ужин"