Большой жмыр в мешке!

Малиновое солнце клонилось к закату, а офицер Сингер завершала патруль по Хогсмиду, когда Виктор Руквуд бодро зашел в лавку Зонко. «Полагаю, об отдыхе сегодня можно забыть», — потому что где был Руквуд, там жди беды. Подобравшись и поправив шляпу-цилиндр, Рут ступила в знаменитый магазинчик проделок. Внутри было шумно. Ярко. Все пищало и квакало, отовсюду валил дым и сыпались искры. Внимание Сингер сбилось, ее глаза разбегались, не зная, куда смотреть. Не зная, где таится опасность. Отколе ни возьмись, на нее выпрыгнул громадный черт из табакерки, который был тут же сражен безжалостным ступефаем. — Офицер Сингер, ну что же вы творите?! — подбежал к ней усатый продавец Зонко в нелепом костюме в бело-красную полоску. — Вы должны бороться с преступностью, а не крушить невинные розыгрыши! — Невинные розыгрыши, говорите? Сколько жителей деревни довела до инфаркта эта ваша игрушка из преисподней? — стойкая и холодная, Рут не собиралась спускать с рук злорадно улыбающегося черта. Напуганное до усрачки сердце диктовало раскромсать это пугало на маленькие кусочки. — А я вам говорю, настоящие враги Хогсмида — это Хогвартские воришки, которые постоянно норовят обокрасть меня! — запищал он, запихивая страшную игрушку на пружине в коробку. — И мыши! Весь товар проели, их ни одна ловушка не берет, — а я столько их перепробовал! — продавец погрузился в стенания, считая, что любой хороший офицер пренепременно разберется с его проблемами. — Ничего не поделать! Какой магазин — такие и клиенты. Маленькие нарушители порядка без ума от вредилок и сладостей. — Хладнокровно пожала плечами Рут, собранно всматриваясь в прилавки. — Возвращаясь к настоящей причине моего визита: к вам не заходил кто подозрительный с минуты на минуту? — Сейчас? Никак нет. Только детвора да их родители. А что, в деревне объявились бандиты? Их много? — сплетни тут же оживили продавца, но у Рут не было времени на бесполезный базар. — Поняла, в таком случае, я ухожу. — Погодите, офицер, куда же вы? — воскликнул он, преграждая ей путь. — А как же мыши? Неужто этот дурень полагал, что у волшебницы на службе нет дел поважнее, чем травить грызунов? Она просто не могла серьезно вести разговор с человеком, у которого под носом велосипед из усов. — Я, эм, внесу их в отчет и удостоверюсь, чтобы кто-нибудь из моих подчиненных помог вам с вредителями. — Нет, мне нужно, чтобы вы разобрались с ними прямо сейчас. — Настойчивый продавец не собирался упускать бесплатную помощь. Рут тяжело вздохнула, закатила глаза. Она уже приготовилась дать отказ в более грубой форме, как вспомнила, что ее племянница давненько выпрашивала достаточно дорогостоящую проделку из Зонко. Ей не помешает скидка в магазине… да и все равно смена подошла к концу. — Ладно, показывайте, где эта ваша кладовка. — Подвал, проход через помещение за кассой. И ни в коем случае не прибегайте к инсендио! Там много взрывоопасных, гм, штуковин. Рут не скрывала раздражение и громко протопала в подсобку. «До чего ты докатилась, Рут. Пришла за Руквудом, а борешься с грызунами. На что только не пойдешь ради спокойствия Хогсмида». К ее удивлению, под магазином оказалось тепло и вполне приятно. Весь товар аккуратно разложен по фирменным деревянным ящикам, волшебные огоньки озорливо подсвечивают яркими цветами отремонтированное помещение. Не было и намека на сырость, паутины и плесень. Если занести мебель, то подсобка превратится в уютную комнатушку. «И о чем говорил продавец?» — Рут нигде не видела следов вандализма. Хотя нет, кто-то все же скребся в углу. Вероятно, ей стоит рассмотреть версию полтергейста. Сингер без промедления атаковала вредителя, но она не ожидала, что им окажется мужчина, который ловко отразит луч заклинания. — Ты! — обвиняюще крикнула она, запуская в негодяя серию жалящих. На полу развалился предовольный Виктор Руквуд. Собственной персоной. Он фривольно закидывал конфетки в рот, нисколечки не смущаясь, что на него напали секундой назад. Вместо этого он похвастался: — Классно я заколдовал владельца, чтобы он направил тебя ко мне, скажи? — от скромности Виктор точно не умрет. — Империо?! Чем ты думал? Я обязана взять тебя под арест! — волшебница приблизилась и направила палочку на его наглую, небритую морду. — Но не возьмете, госпожа констебль. — Подлец усмехнулся, приподнимая шляпу в почтении, затем указал на разложенную на полу мантию. — Присаживайся, у меня тут пикник. Даже не пытайся отказаться, я прекрасно знаю, что у тебя нет планов на вечер. Рут пыхтела от возмущения, но он был, черт его побери, прав. — Мордред тебя разрази. Когда-нибудь я прибью тебя на месте! — Она сняла свое пальто, бросила рядом с руквудовским и уселась, облокотившись спиной на бочку, доверху набитую ассортиментом из Сладкого Королевства. Они встретились, когда Виктор заявился в местное отделение Аврората с предложением о сотрудничестве. Все произошло довольно банально: он и она столкнулись в тесном коридоре, их цилиндры упали, а после волшебники долго выясняли, какой головной убор кому принадлежит. Так и закрутился служебный роман законопослушной Рут с богатым, опасным Руквудом. Который, к слову, в настоящий момент бесстыже поглощал ворованные сладости. Возмущению Рут не было предела, но ей так же было забавно наблюдать, как ярко-розовая сахарная вата цеплялась за щетину взрослого мужчины с наисквернейшей репутацией всея Шотландии. Им можно было даже залюбоваться… Не сдержавшись, Рут хихикнула. Затем еще, и еще, пока не расслабилась окончательно. Сингер отставила образ стальной леди и приникла к боку Виктора, перебрала раскрытые упаковки сладкого. — Давай-ка избавимся от этого, — предложил он, стягивая ее цилиндр, — и тугой пучок тоже распустим. Ну, так легче же! Не понимаю, как у тебя не трещит башка от всех этих зажимов. — Провел пальцами по ее длинным черным локонам. Так они и устроились на сладком пикничке в подвале Зонко, глупо целуясь и хихикая. Прямо как подростки, на которых ругался продавец. А время, время как будто остановилось только для них двоих, будто за стенами королевства шалостей не существовало невзгод и проблем. Рут находила истинное удовольствие в компании Руквуда. Этот взрослый мужчина, голубоглазый бродяга с щетиной, не мог оторваться от конфет, — так же как и от ее уст. Настойчивый, он все пытался скормить ей леденцы, а она все отнекивалась, утверждая, что не любит сахар… Хотя ничего не имела против его сладко-колючих поцелуев. Виктор не успокоился, пока не подыскал ей угощение по вкусу, коим оказался горький шоколад. — Тебе правда… необходимо продолжать пресмыкаться перед Ранроком? — робко спросила она зацелованными губами, когда он стянул рубашку и взялся за ее форму. — Да, милая, увы. Я наворотил много дел по глупой молодости, и наконец получил шанс очистить имя. Этот поганый гоблин почти доверился мне, почти подпустил к своим замыслам и главной базе. — Хрипло поделился он, освобождая ее груди из плена тугого корсета. — Я не могу остановить операцию, пока не добуду всю ключевую информацию — мне просто не позволят. И я готов пожертвовать собой ради светлого будущего. — Ради мира, где живут только пони, они питаются радугой и какают бабочками? — Рут прикусила губу, понуро отведя взгляд. Виктор терпеливо продолжил: — Ты не видела, что творится в лагерях гоблинов; там зло проело каждый сантиметр. Я сам не смогу спокойно жить со знанием, что не смог предотвратить разрушительное нападение. И если раньше это было простым заданием и билетом в честную жизнь, то теперь оно стало моим долгом. Именно так я защищу Магическую Британию. Защищу тебя. — Я не сахарная, не растаю. — Сразу насупилась офицер Сингер. — Конечно, ты же у нас вся такая боевая, все гоблины так и трепещут перед тобой. — Игриво пощекотал он ее, покрепче прижимая к своей мощной волосатой груди. Не переставая ласкать податливое тело, он продолжил: — И все же, не могу отрицать, что мне стало спокойнее, когда я увидел тебя в компании этого нового студента Хогвартса. В нем действительно течет древняя магия, способная противостоять Ранроку — в этом я удостоверился лично. — А для этого тебе обязательно было насылать троллей на Хогсмид? — недовольно припомнила Рут опасный набег на деревню, ущипнув любовника, когда его пальцы подобрались к ее чувствительному центру. — А как же без этого? — гоготнул он. — Ну и один лавочник давно не мог позволить ремонт крыши, поэтому попросил подстроить несчастный случай для выплаты страховки. В итоге все равно не стоило волноваться — твой студент достаточно быстро укротил тролля. А ты… — Руквуд возбужденно толкнулся в ее бедро эрекцией, вспоминая тот день. — Ты была неподражаемой, когда воинственно разобралась со вторым троллем! Я готов из разу в раз подстраивать набеги на Хогсмид, только чтобы любоваться тобой в деле! — Ты — самый подлый двойной агент, которого я когда-либо встречала! Порой мне кажется, что ты не особо-то горишь вернуться на сторону добра! — Заставь меня гореть, и я стану таким, каким ты пожелаешь. — Пообещал он, наконец-то овладевая ее телом. Он двигался упоенно, не сдерживая рвущихся наружу сиплых стонов, самозабвенно толкаясь внутрь женского тела. А Рут принимала его без остатка, прижимая к себе ближе и ближе, с рвением вылизывая его горячий, сладкий рот. После волшебница позволила себе провалиться в короткую полудрему, пока любовник любовался своей красавицей. Ее узкие, покусанные губы алели, а темные ресницы томно подрагивали, очаровательно контрастируя с бледной кожей. Кто-то считал, что неприступные женщины не достойны внимания. Виктор считал их идиотами. И в подтверждение своих слов он любил ее снова и снова, пока Сингер не стала жалобно мяукать, прося пощады. Ну как он мог удержаться от столь искушающего угощения? Но, так бывает, что после секса хочется поговорить о неспокойном, о наболевшем. И Виктор не скрывал от Рут своих мыслей. Обняв ее сзади, он тихо рассказывал о душевной боли, о претящей службе у Ранрока, о том, как трудно склонять головорезов стать порядочными людьми. — … я действительно вижу в мальчишке потенциал. — В один момент вернулся он к ученику из Хогвартса. — Я не могу к нему приблизиться — сама понимаешь. Но когда ты увидишь его в следующий раз, может намекнёшь ему заскочить в мой замок? Я сделаю вид, будто поймал его, а сам поднатаскаю для схватки с главой гоблинов. — Я не уверена, Виктор, — Сингер виновато прикусила губу, поглаживая его руку, обвитую вокруг ее груди. — Это просто не в моих полномочиях. Как минимум, я пошлю ребенка в опасный путь! Руквуд расстроился, но настаивать не стал: — Ничего. Уверен, начальство найдет другой способ справиться с надвигающейся опасностью. Ну а после всего мы сможем быть вместе, и я осуществлю твои мечты. Что ты там перечисляла? Будут тебе и пони, и бабочки, и радуга — ее я выжму из лепрекона, если понадобится. — Давай сразу единорога. — Хихикнула Рут, и парочка погрузилась в мечтания о будущем, о доме, в котором они заживут, и о нелепых волшебных диковинах, которые пренепременно будут храниться у них в точно таком же подвале, как этот. — Ну а пока разреши мне оставить тебе хотя бы это… — М-м? — Рут с интересом посмотрела за спину. — Мой цилиндр. — Мужчина потянулся к горкам одежды и поменял местами их шляпы. — Он зачарован на базовую защиту от этой неизведанной древней магии. Полностью, к сожалению, не спасет, так как она беспощадна, зато убережет от фатального исхода. Так я хотя бы буду знать, что оберегаю тебя, если в Хогсмид не дай Мерлин наведаются гоблины без моего ведома. Даже если меня не будет рядом, чтобы встать на твою сторону… — Я поняла. — Поспешно ответила Рут, прежде чем Виктор успел затронуть душетрепещущую тему. Их задачи носили профессиональный риск, и каждый проживал свой день как последний. Она подняла его цилиндр, покрутила в руках и водрузила на голову, прямо поверх взлохмаченных волос. Головной убор был немного велик и слегка проваливался, но ей было все равно, так как это подарок ее Виктора. — А мне идет! Хотя не думаю, что кто-то заметит разницу. — Хах, и то верно. Никто в замке и не подумает, что я, в свою очередь, ношу дамскую вещицу. Так они и провалялись до предрассветного часа, пока не настала пора говорить «до свидания». Они оставили влюбленные обещания, только чтобы разойтись в незнании, когда встретятся снова.

***

Рут стояла на кладбище. Сначала никто не хотел хоронить Руквуда с почестями, так как официально он являлся преступником и работал на власти лишь секретно. Но Сингер сама едва не пошла против закона, угрожая разнести все здание, если ему не дадут посмертное помилование. Говорят, в его лагерь заявился тот самый герой Хогвартса. Что мальчуган отважно расправился со всеми разбойниками, а Руквуда одолел древней магией. Вот так, за секунду, без возможности договориться. Был человек, а потом его не стало. Облаченная во все черное, Рут наблюдала за похоронной процессией. На прощание она принесла самое любимое угощение Руквуда, сахарную вату, вот только та совсем быстро растаяла в ее руках, — не то под дождем, не то под ее слезами. Прощаясь с Виктором, Рут оставила на его губах последний горько-сладкий поцелуй, надеясь, что его душа отправится в лучший мир, о котором они оба мечтали.