Мнимая тень

Тилль нашёл на столе гвозди и молоток. Настал тот час мести, которого он ждал. Линдеманн заклеил рот Кристофа изолентой и встал сзади. Ему хотелось б услышать крики Шнайдера и его мольбы, но это б привлекло лишнее внимание. Встав сзади, мужчина достал гвозьдь и замахнулся молотком. Удар. Гвоздь впивается в кожу и пленник громко мычит от боли. — Напомни мне, сколько моему папе нужно было заплатить? — парировал Линдеманн и улыбался. — 100 тысяч евро или миллион? Было б долго вбивать в тебя столько гвоздей, поэтому…ограничусь десятью! В ответ Кристоф мучительно промычал. Брюнет бросил взгляд на Тилля. Тот бродил по комнате, расчёсывая свои плечи через одежду. Глаза Дума закрываются и через пелену слёз он вспоминает. Я еду на машине с папой. Мы едем молча, ведь я боюсь начать диалог. Машина останавливается около одного дома. Я нервно поправляю футболку и оглядываю двор. — Выходи, Крис, тут будет наша работа, — папа вышел из транспорта и решил открыть мне дверь. — Сейчас ты увидишь как я работаю и захочешь продолжить моё дело. Папа ведёт меня к многоэтажному дому и проводит к одной из квартир. В мой нос сразу ударяет запах алкоголя и мусора. Автоматически прикрываю его рукой. Отец ухмыляется и отворяет дверь. Я вижу весь хлам на полу и грязь, удивляясь, как люди тут могут жить. Пока папа проходит в комнаты и отмечает их состояние, я замечаю движение в одной из комнат. Прохожу туда и замечаю Тилля. Он забился в угол и смотрел на меня пустыми, но и испуганными глазами, словно загнанное животное. Впервые я замечаю его худобу — через кожу видно рёбра, позвоночник, запястья были тонкими. — Тилль? Всё в порядке? — спрашиваю осторожно, легонько касаясь его руки. Молчание, а после него слабый кивок. — Но я вижу, что не очень! — я оглядываюсь. — Может я вызову полицию? В приёмной семье тебе будет лучше. — Не надо… — выдохнул Галлер, прикрывая глаза. — Папа будет ругаться. — Да плюнь ты на него! Ты себя хотя б в зеркало видел? Выглядишь как призрак или мертвец. Уверен, другая семья сможет принять тебя как собственного сына и тебе станет лучше. Тилль отворачивается и прикрывает плечи. Только сейчас я заметил огромные раны. Он причиняет себе боль? Накрываю его курткой и помогаю встать. Сначала он сопротивляется, но потом всё же поднимается. — Кристоф Шнайдер, что ты делаешь? — папа проходит и смотрит на Тилля. — Зачем ты его трогаешь? Мы пришли за квартирой. — Ты не видишь как ему плохо? Папа, давай поможем ему! — мои руки начинают трястись, но я продолжаю. — Социальные службы могут помочь Галлеру обрести новую семью, а его отцу на реабилитацию от зависимости. — Шнайдер младший, прекрати играть в спасателя. — Но… Не успел мальчик договорить как рука отца оставила на щеке пощёчину. Последний гвоздь был забит. Тилль довольно расхаживал около жертвы и улыбался, пока Шнайдер старался меньше двигаться, чтоб не провоцировать излишнюю боль. — Твою мать, что тут происходит? — в голове Тилля снова появился Блекки. — А у Шнайдера лечебное иглоукалывание или что? Линдеманн молчит, сидя в углу комнаты, смотря на руки в крови. Он это совершил и теперь ему не места в раю. Утром явились на репетицию только Оливер и Пауль. На этот раз даже Кристиан явился вовремя. Последним показался Линдеманн. — Рихард никогда не опаздывал, — удивился Ландерс и взглянул на Тилля, — Линди, ты видел Шолле? Тилль отрицательно замотал головой. — Ты уверен? Он пошёл к тебе и так и не появился дома. Тебе не кажется это подозрительным? — Ты подозреваешь меня? — Уверен, что это ты. Ты думаешь, забавно выбрасывать эмоции на других? Особенно таким образом. — Ты о чём? Я тебя не понимаю. — Не прикидывайся! Я читал твои записи в дневнике и знаю на что ты способен! — Олли выдохнул и заметил удивлённое лицо солиста, которое сменилось яростью. — Мой дневник?! Кто отдал тебе его?! — Неважно! А теперь… — Отдай его! Тилль набросился на Оливера, но получил удар. Линдеманн удержался на ногах и ударил в челюсть. — Господи, как маленькие дети! — выругался Пауль. — Флаке, поможешь их разнять? Лоренц неуверенно кивнул. Его голубые глаза остановились на Тилле. В голову сразу врезался осколок из воспоминания. Последний день в лагере. Я сижу под деревом с Тиллем. Он рассматривает звёзды на небе и улыбается. Так искренне и мило. Лицо покраснело, и я отвернулся. Завтра нам придётся попрощаться. — Тилль, можно я кое-что сделаю? — моя рука снова непроизвольно дёрнулась, но я вглядываюсь лишь в глаза. Получаю в ответ кивок. Я кладу ему руки на плечи и чувствую как он дёрнулся. Тянусь к его лицу, но получаю удар в висок. Боль. Я вижу как он подпрыгивает на месте и смотрит на меня испуганными глазами. Как дикое и пугливое животное. Тело задёргалось сильнее, а в голове один вопрос… — За что?..