***
- Слышь, Фридрих, а всё-таки скучно мы с тобой живём!.. – заплетающимся языком заявил один горожанин своему приятелю. Они оба сидели за столиком около городского паба, быстро опустошая свои кружки с пивом. - Согласен… - кивнул сосед Фридриха, икнув. – Ничего не происходит!.. Мимо них бело-голубым вихрем быстро пронеслась бегущая юная девушка, тяжело дыша от бега. Так быстро, что два собутыльника удивлённо проводили её взглядом. Да и одета та девушка была достаточно странновато… Марта бежала по городским улицам, стараясь не врезаться в прохожих и не обращая внимания на их удивлённые окрики. Некогда было останавливаться и засматриваться на этот понемногу просыпающийся город, словно вышедший прямиком из Средневековья. Королевский дворец на возвышении находится, главное в городе не заплутать… Марта упрямо продолжала бежать, хотя ноги её подкашивались от усталости, а сердце в груди так и прыгало. Она боялась остановиться и сделать небольшую передышку, словно не хотела медлить. Словно столь многое стоит сейчас на кону… Наконец Марта добежала до входа во дворец. По опущенному деревянному мосту она подбежала к стоящим у входа во дворец стражникам и только тогда остановилась и начала переводить дух, согнувшись и опустив руки на колени. При виде столь поспешно прибежавшей юной девушки, раскрасневшейся и вспотевшей от бега, стражники даже испуганно опешили, перехватывая алебарды и собираясь преграждать ей путь. - Во дворец нельзя!.. – начал было один из стражников, но Марта поспешно заговорила, поднимая голову, ловя ртом воздух и поправляя съехавшие на нос очки: - Мне… нужно срочно… увидеть короля!.. Я знаю, где принцесса!.. Стражники удивлённо и взволнованно переглянулись. - Проходите за мной. – сказал другой стражник, делая знак Марте рукой следовать за ним. - Спасибо… - выдохнула Марта, проходя на королевский двор. Ноги всё ещё тихонько дрожали от бега, но внутри всё тряслось гораздо сильнее от мысли о предстоящем разговоре с королём.***
Безрезультатно. Блюма нигде не было. И туфлей тоже. Якоб поспешно вернулся обратно в комнату. - Грета, туфли пропали! – воскликнул он с порога, забегая внутрь. Грета, всё так же сидя на своём месте, даже не обернулась и промолвила странным, грубоватым и низким, надломленным тоном: - Какие ещё туфли?.. Якоб удивлённо опешил. - Ой, а что у тебя с голосом? – парень обеспокоенно подбежал к гусыне. – Ты не заболела? Грета, стараясь не смотреть ему в глаза, спрыгнула на пол и отошла от него на некоторое расстояние. - Кхм, нет, я просто устала… - сказала она уже привычным, нежным девичьим голосом, но всё с таким же тоном. Она прокашлялась ещё немного, затем спросила. – Кто их взял? - Не знаю… - сокрушался Якоб, скидывая с себя плащ. – Уже светает, и король вот-вот позовёт меня, а без них я не успею сбегать к матушке… - Этого не нужно. – неожиданно проговорила Грета. – В книге сказано, что если ты дотронешься до Дагала, то всё будет хорошо. Якоб уже было удивился её словам, но его поразило ещё кое-что. Почему она говорит так тихо, так спокойно, словно совсем ничего не чувствует? Якоб посмотрел в лицо гусыне – на нём невозможно прочитать какие-либо эмоции, а глаза… они словно стали совсем пустыми. - Грета, с тобой точно всё хорошо? – заволновался Якоб ещё сильнее. - Станет лучше, когда всё это закончится. – просто ответила Грета. За своей спиной Якоб услышал какой-то грохот, словно что-то возилось в шкафу. Парень обернулся, но ничего подозрительного не увидел. А Грета подошла к нему, обхватила крылом за руку и потянула за собой. - Скорее, возвращайся обратно в замок… - неизменяющимся тоном поторопила она. Но Якоб не сдвинулся с места. Так же не может быть! - Н-но ведь… - запротестовал он. – Это точно так написано в книге? – уточнил он. - Да. – не оборачиваясь, коротко бросила гусыня. - Может, ты чего-нибудь не поняла? Давай ещё раз посмотрим. Якоб подошёл к книге и начал листать её в поисках нужной информации насчёт Дагала. Грета не успела его остановить, да это было и не нужно – дверь в комнату неожиданно открылась и внутрь заглянул обер-гофмейстер. - Господин главный скороход. – обратился пожилой мужчина к Якобу. – Его Величество требует вас к себе. Якоб бросил взгляд на Грету и пожал плечами. Делать нечего, нужно идти. Потом как-нибудь разберутся. Якоб побежал к выходу и дверь за ним захлопнулась. Грета осталась стоять одна, вперяя невидящий взгляд, в котором проглядывалась досада, в закрытые двери. На полу виднелась длинная тень, отбрасываемая при свете свечи от гусыни – высокая женская фигура с подобием длинных торчащих ушей летучей мыши на голове. Многих усилий стоило добраться до дворца, проникнуть сюда на пару с неуклюжим болваном и незаметно дойти до той комнаты, где может находиться мальчишка. Но даже маскировочное колдовство не сработало. Не поверил. На слово карлик точно верить не будет. - Вылезай. – не оборачиваясь, уже своим настоящим голосом приказала колдунья. Из шкафа выглянул Урбан, в руке он держал за горло отчаянно пытающуюся вырваться Грету так, чтобы она не могла произнести ни слова. - Что, тётя, не получилось?.. – озадаченно спросил он. Хильдегарда перевоплотилась обратно и, всё так же не глядя, позвала гоблина безэмоциональным тоном: - Сюда иди. Такая госпожа – бесчувственная, холодная и пустая – казалась даже страшнее привычной злобной, угрюмой и агрессивной старухи. Урбан торопливо выбежал наружу, бесцеремонно запихнул принцессу-гусыню в шкаф и подбежал к старой госпоже. Хильдегарда наклонилась к гоблину и шёпотом, чтобы не услышала девчонка, отдала ему указания насчёт того, что нужно сделать. У сына сапожника просто не останется другого выхода, кроме неё. Хильдегарда выпрямилась и высыпала на голову Урбана немного пепла из своей трубки. Снова она не доглядела – теперь пепла у неё осталось только на одно заклинание. - Имей в виду – последнее превращение. – тихо пробормотала она, предупреждая гоблина. – Только попробуй мне напортачить. В одно мгновение вокруг Урбана магическим образом появились тяжёлые и внушительные золотые рыцарские доспехи. За своего во дворце должен сойти. Передаст другим стражникам весть о том, что новый скороход украл колдовскую книгу из библиотеки – и всё, мальчишка перед страхом смертной казни точно согласиться услужить ей. Вот только каковыми красивыми не являлись наколдованные доспехи, внутри них находился Урбан – не сумев и двух шагов сделать, «золотой рыцарь» накренился набок от собственной тяжести и тут же с грохотом упал на пол. Болванище. Хильдегарда подошла, подняла доспехи и снова поставила их на ноги. Могла бы и одним махом выбросить незадачливого рыцаря прямо в окно, да только помнила, что он для дела нужен. Колдунья прошла ему за спину и коротко угрожающе бросила: - Ходить за тебя кто будет? И Урбан в тяжёлых доспехах неуклюже двинулся вперёд, громко гремя латами, по направлению к коридору. - Здесь так темно, тётя!.. – напоследок панически пискнул он. Хильдегарда, не оборачиваясь, тихо промолвила: - Неважно… А затем бросила взгляд на шкаф, в котором заключили принцессу-гусыню. Грете-гусыне сложно было распахнуть тяжёлую дверцу шкафа, поэтому она лишь наблюдала изнутри сквозь резное отверстие. Увидев взгляд старухи-колдуньи, словно направленный на неё и в то же время отсутствующий, пустой, Грета почувствовала, как её кровь стынет в жилах от необъяснимого ужаса. Что это с ней такое? Она же ведь стала совсем бесчувственной, словно вовсе неживая… Хильдегарда быстро, тяжёлыми шагами, направилась к открытому окну, собираясь вылететь из него летучей мышью. Мальчишка придёт к ней и оживёт Дагала, она его заставит. И всех, всех, кто в этом королевстве, изничтожит… Из коридора за закрытыми дверями послышались быстрые шаги идущих. И раздался взволнованный девчачий голос. Знакомый до боли голос. - А долго ещё идти к королю? Хильдегарда остановилась, как вкопанная, а на её лице явственно и чётко отразилось огромное удивление. Марта?! Что она здесь делает? Неужели пришла говорить с королём?.. Вот ведь неугомонная непоседа!.. Хильдегарда выбежала из комнаты и направилась вслед за удаляющимися тенями в коридоре. Да, она сильно рискует, её могут увидеть. Но сердце от волнения неистово забилось в груди, Хильдегарда перестала мыслить хладнокровно. Может быть, разговор Марты с королём ей удастся хотя бы подслушать за закрытыми дверями…***
Дневные солнечные лучи проникали в тронный зал дворца, освещая это просторное и внушительное помещение. - Я рад, Якоб, что ты служишь у меня. – обратился король к идущему рядом с ним Якобу, по-отечески положив руку ему на спину и направляясь к своему трону. Король говорил искренне и доверительно, и это невольно тронуло Якоба. Он понимал, что все секреты и недоговорённости сейчас отцу Греты во благо, но всё равно чувствовал лёгкое угрызение совести. - Благодарю Вас, Ваше Величество. – просто откликнулся парень. - Теперь тебе предстоит выполнить первое и очень важное поручение… - продолжил Вильгельм, поднимаясь к трону и садясь на него. Перед тем, как отдать приказ, король словно потерял свои твёрдость и решительность – его глаза наполнились грустью. - Я хочу рассказать тебе одну историю… - тихо проговорил Вильгельм. Он обратил свой взгляд в окно. – Семь лет назад пропала моя дочь… Сколько боли, грусти и тоски было во взгляде и голосе такого сильного и уверенного короля… Якоб невольно отвёл взгляд – дочь короля здесь, во дворце, в облике гусыни… Как же всё-таки тяжело держать это в тайне от волнующегося и любящего отца… - И ты должен отправиться на её поиски. – приказал Вильгельм, повелительно взмахивая рукой. Якоб не успел ничего ответить. Двери в тронный зал резко отворились, и внутрь поспешно забежал начальник стражи. - Ваше Величество! – громогласно обратился он к королю. – Здесь одна юная госпожа хочет говорить с вами! Говорит, что знает, где принцесса! За начальником стражи следом в тронный зал вошла Марта, щёки которой всё ещё были красными, а грудь вздымалась от частого дыхания. При виде короля на Марту напала робость, и девчушка неуверенно, стеснительно и неуклюже, ухватившись за свою юбку, сделала реверанс. - З-зд-дравствуйте, Ваше Величество… - пролепетала она. Прибежавший было обер-гофмейстер, собиравшийся известить короля о пропаже колдовской книги из библиотеки, услышав слова начальника стражи, удивлённо застыл и воззрился на Марту. Якоб, не поверив своим ушам, мгновенно обернулся, вперяя удивлённый взгляд в юную девчушку. А король от волнения изменился в лице. - Что?.. – поражённо выдохнул он, вставая с трона. – Где же она? Что с ней?.. – нетерпеливо, с мольбой в голосе обратился он к Марте. Девчушка выпрямилась, поправила очки и постаралась унять дрожь в голосе. - Ваше Величество, я скажу вам, но сначала я должна кое-что вам рассказать. Выслушайте меня, пожалуйста, это очень важно… - от волнения у неё в горле сильно пересохло, но Марта решительно продолжила. – Когда-то, давным-давно, в этом королевстве были придворные колдуньи… Вильгельм сильно удивился. К чему заводить этот разговор? Да и выглядит юная девушка непривычно, словно неместная… - При чём здесь это? Откуда ты это знаешь? Ты как-то связана с колдуньями? – с подозрением спросил король. Марта испуганно вздрогнула – о её «родственных» узах лучше не стоит говорить, вдруг её не станут слушать – и поспешно отрицательно взмахнула руками. - Н-нет-нет, позвольте мне рассказать! Вильгельм, всё ещё сомневающийся, сел обратно на свой трон, показывая, что он внимательно слушает. Почувствовав прилив смелости, Марта продолжила взволнованно и сбивчиво говорить: - Так вот, здесь были придворные колдуньи, а потом приняли закон против колдовства. И сто лет назад казнили одну колдунью. Сожгли колдунью, живущую в городе. Но она была невиновной! Она ни разу не пользовалась колдовством и не желала никому зла. Вильгельм опустил голову, словно припоминая. А ведь и правда, были же толки про сожжённую городскую колдунью, что её ни в одном тёмном деле не уличили. Неужели девчушка говорит правду?.. И Якоб тоже внимательно слушал Марту, и мысли в его голове лихорадочно роились. Придворные колдуньи, которые раньше здесь были… Если та жуткая старуха – колдунья, то как она может быть связана с тем, что говорит девушка? - Так вот, Ваше Величество… - твёрдо произнесла Марта, хотя её губы слегка задрожали. – Перед тем, как я скажу, что случилось с принцессой, я хочу попросить вас, чтобы вы отменили закон о смертной казни для колдуний и всех тех, кто связан с колдовством. Вильгельм вскинул голову и удивлённо посмотрел на неё. - Отменить?.. – оторопело переспросил он. Марта уверенно кивнула головой. Если это поможет сохранить жизнь госпоже Хильдегарде, то она намерена стоять на своём. - Ты просишь меня отменить столь важный закон для нашего королевства? – недоумённо воскликнул король. – Почему? - Потому что когда-то пострадал невиновный человек! – попыталась объяснить Марта. – Без этого закона можно обойтись! – перед её глазами стояла знакомая старая колдунья, жаждущая кровавой мести за младшую сестру. – Если его не отменить, всё может стать только хуже!.. Поймите, Ваше Величество, сто лет назад люди поступили неправильно!.. Что-то в этой фразе задело Вильгельма. Даже если был казнён невиновный человек… Этот закон принял его дедушка… Когда-то давно народ его королевства желал избавиться от колдуний, которые мучали их на протяжении многих веков… Словно оправдываясь и стараясь сохранить лицо своей семьи и своего королевства, Вильгельм произнёс: - Мой народ всё сделал правильно! Он не совершил никакой ошибки! Он не сделал ничего плохого! Марта собиралась что-либо возразить или произнести, попытаться убедить короля. Но не успела. Двери в тронный зал распахнулись с такой силой и грохотом, словно внутрь ворвался ураган. Взгляды всех присутствующих в тронном зале испуганно устремились к дверному проёму, в котором стояла высокая пожилая женщина. Её крепко сжатые кулаки тряслись от гнева, а на лице застыла ярость дикого зверя, готового рвать и метать. Взгляд её жёлтых глаз был направлен на короля, словно она видела только его. - Никакой ошибки?!.. – тяжело дыша, полу-рыча выдохнула она. – Ничего плохого?!.. Якоб с ужасом узнал её и удивлённо застыл. Марта, конечно же, узнала её тоже и виновато и обескураженно опустила глаза в пол – всё пошло не так, как она бы хотела. А Вильгельм смотрел на незнакомую, странную старуху с необычным головным убором и жёлтыми горящими глазами, столь яростно ворвавшуюся сюда, и на мгновение испытал странный, необъяснимый ужас. - Что? – опешил он, но постарался сохранить строгость в своём голосе, обращаясь к ней. – Кто вы такая? Хильдегарда быстрым шагом, чуть ли не бегом, направилась к нему, её взгляд под гневно нахмуренными бровями, подобно глазам дикой кошки или злобной змеи, будто был готов испепелить, а в открытом рту, жадно ловящем воздух, угрожающе сверкал оскал белоснежных клыков. - Это говорит тот, чей предок постановил этот чёртов закон, из-за которого погубили невинную душу!.. – прорычала она. - Бабуль!.. – раздался взволнованный писк. Марта мгновенно кинулась к ней и бережно схватила её за руку, останавливая. Хильдегарда словно не замечала её, продолжая смотреть на короля, но не сопротивлялась и не вырывалась, покорно остановившись. Яростные жёлтые глаза словно метали в Вильгельма тысячи острых ядовитых стрел. На мгновение Вильгельм усомнился, а точно ли перед ним человек, а не чистая ненависть из самой преисподней… - Что вам нужно?.. – ошарашенно и недоумённо спросил он. - Ты смеешь оправдываться, оправдывать убийц, которых ты зовёшь своим народом?!.. Убивать невиновных – это правильно для вас?! – тяжело дыша, рычала старуха. В её глазах словно мелькнуло горькое осознание. – Вы – твари… Мерзкие, недостойные жизни твари!.. – выдохнула она. – Гнилая погань, дрянь, дрянь!.. Вильгельм не мог стерпеть подобных оскорблений, но его руки невольно испуганно вцепились в подлокотники трона. - Да что?.. – начал было он, но старуха воскликнула со всей силой своего гнева, и её глаза при этом заблестели от навернувшихся слёз: - Сто лет назад вы убили невинного ребёнка!!! На ваших руках кровь моей младшей сестры!!! Младшей сестры?.. Сто лет назад?.. Тогда сожгли колдунью… и у неё была сестра… придворная колдунья, которая бесследно исчезла вместе с замком… Кровь застыла от леденящего душу ужаса, когда Вильгельм осознал, кто сейчас стоит перед ним. Но ведь с тех пор прошло сто лет!.. Почему она всё ещё жива?.. - Как?.. Как?! – только и мог выдохнуть он. А Хильдегарда не слышала его, она продолжала кричать: - Маленькая Брун никому не сделала ничего плохого! Она хотела, как лучше, а вы убили её!.. Вы все умрёте за это! Теперь я ясно вижу, что никто здесь не заслуживает жалости! Вы ещё не знаете, какую участь я вам уготовила! Никто её не избежит! Мне здесь жалеть некого! Зря я тогда мешкала, надо было убить принцессу сразу на месте, когда она влезла не в своё дело!.. Эти слова вывели Вильгельма из потрясённого оцепенения. Он мгновенно вскочил на ноги. - Что? Что с моей дочерью?! – угрожающе воскликнул он, требуя ответа. – Что ты с ней сделала?! Хильдегарда вперила в него уничижительный взгляд, наполненный ненавистью, и произнесла так, словно плюнула: - То, чего ты заслуживаешь! Вильгельм гневно нахмурил брови и стиснул зубы. - Стража, схватить её! – приказал он. Два стражника, стоящие на своём посту у трона, справившись с удивлением, перехватили свои алебарды и бросились к Хильдегарде. А Марта, всё это время не отпускавшая руку Хильдегарды, испуганно и отчаянно выкрикнула, подталкивая колдунью: - Бабуля, беги! Хильдегарда бросила взгляд на приближающихся к ней стражников, и к ней вернулось привычное хладнокровие. Освободившись от рук Марты, она в мгновение ока обернулась летучей мышью и поспешно взмыла к потолку тронного зала. Стражники испуганно остановились, испугались и Вильгельм, Якоб и обер-гофмейстер, да даже начальник стражи невольно струхнул при виде колдовского перевоплощения. Стражники попытались было дотянуться до улетевшей ввысь летучей мыши алебардами, неуклюже столкнувшись друг с другом, да где там. Хильдегарда-летучая мышь облетела кругом под потолком, решая, что делать дальше. Она посмотрела вниз и увидела, как к Марте кинулся начальник стражи и крепко схватил её за руку. На мгновение колдунья взволнованно застыла, пропустив удар сердца… А потом словно забыла. Она кинулась к окну тронного зала и вылетела наружу, разбив стекло. Отступая, стремительно улетая туда, куда она возвращалась всегда – в свой замок. Она сбежала! Марта уже было выдохнула с облегчением, но король снова отдал приказ: - Найти её! Доставить во дворец и казнить! Марта отчаянно бросилась вперёд, но начальник стражи крепко держал её за руку, и вырваться не получалось. - Нет! Не надо! – испуганно воскликнула девчушка, обращаясь к королю. – Не трогайте её! Пожалуйста!.. При звуке её голоса гнев Вильгельма немножко отступил. Он сосредоточенно нахмурил брови, словно что-то вспоминая. А потом повернул голову к Марте, удивлённо спрашивая: - «Бабуля»?.. Марта неподвижно застыла, всё внутри неё испуганно сжалось. - Это – твоя бабушка? – снова вопросил у неё Вильгельм. Разве у неё мог быть другой ответ? Марта, глядя прямо в его глаза, втянула носом воздух и ответила, выдыхая, словно пискнув, но всё-таки твёрдо: - Да. Вильгельм отвёл от неё взгляд и горько усмехнулся: - А говорила, что с колдуньями не связана… - усмешка исчезла с его лица, заменившись болью, и он снова повернулся к ней, его глаза молили об ответе. – Так где же моя дочь? Марта виновато опустила глаза. Ответ она знала, и знала, что он ужасен. Как это можно сказать?.. Но, неожиданно, ответил другой: - Её превратили в гусыню, Ваше Величество. – произнёс Якоб, обращаясь к королю. – Ту гусыню, что вместе со мной. Я знаю это, потому что могу говорить с ней. Это ваша дочь. Марта вскинула голову, радостно и широко заулыбавшись: - Она жива… - облегчённо выдохнула она. Вильгельм внимательно посмотрел в глаза Якоба и не увидел там ни лжи, ни насмешки. Его брови удивлённо взметнулись вверх, и он поспешно повернулся к Марте: - Это так? – вопросил он у неё, желая удостовериться. Улыбка мигом слетела с лица Марты. Девчушка опустила голову как можно ниже, боясь встретиться взглядом с королём, и тихо и виновато прошептала: - Она хотела, чтобы вы съели собственную дочь. В глазах Вильгельма застыли непередаваемые шок и ужас. Мгновение он стоял неподвижно, потрясённый услышанным. Потом он закрыл глаза и опустил голову. А когда он снова её поднял, в его глазах сверкал сдерживаемый гнев. - Казнить её. – отдал он приказ. – Немедленно! Приготовьте костёр на площади, а её пока отведите в башню! И глаз с неё не спускать! Цепенящий шок сковал Марту. Она вся замерла, и только в её глазах отчётливо виднелся страх. Она не сопротивлялась, когда начальник стражи передал её стражникам, и те повели её из тронного зала. Только один Якоб провожал её взглядом, и было заметно, что в его голове крутятся тысячи вопросов. Во всём тронном зале повисла странная, словно опустошающая, тишина, нарушаемая тихонько позвякивающими крохотными осколками стекла из разбитого окна, падающими на пол.***
Сегодняшний день в школе проходил, как обычно. Всё было нормально и на своём месте. Кроме… - А где Марта? – поинтересовалась Саша у одноклассников на перемене. - Не знаю… - откликнулись многие, пожимая плечами. - Я её сегодня не видела… - подала голос Фрида. - Странно… - проговорила Саша. – Что с ней случилось? Почему не предупредила, что сегодня в школу не придёт?..***
Марта сидела на каменном полу тюремной камеры в дворцовой башне, обхватив колени руками и глядя перед собой испуганным и в то же время невидящим взглядом. Тюремная камера была маленькой и неуютной, по углам висела густая паутина, и это пугало Марту ещё сильней – пауков она побаивалась. Её скоро казнят… Она даже подобную роль – роль приговорённой к смертной казни – не могла представить для себя, а ведь это происходит по-настоящему… Внезапно снаружи, снизу, раздался голос: - Эй! Эй! Вы меня слышите? Это её зовут? Марта встала с пола, подошла к единственному маленькому окошку с железными прутьями и выглянула через него. Внизу, под окном тюремной башни, стоял и смотрел на неё горбатый карлик с длинным носом. Его Марта видела в тронном зале. Это может быть?.. Он сильно рискует, придя сюда, чтобы заговорить с ней. Однако Якоб всё равно обратился к так странно одетой юной девушке: - А вы… правда её внучка? Марта отвела взгляд. - Нет… - ответила она. – По крови – нет… Я – сирота, и её знаю всего несколько дней… На лице Якоба отразилось лёгкое недоумение. Марта высказала свою догадку: - А она вас… заколдовала? Якоб понуро опустил голову, развернулся и опёрся спиной на стену башни. - Да… - просто ответил он. - Мне жаль. – проговорила Марта, и в её голосе послышались слёзы. – И за принцессу – тоже. Я узнала об этом только вчера… - Так вы – не колдунья? – не поднимая головы, спросил у неё парень. – Вы не умеете снимать заклятия? Марта покачала головой. - Не умею… Якоб вздохнул. - Ну, мы с Гретой нашли ответ, что нужно сделать. – продолжил он. – Осталось только узнать, что такое тараксакум, и тогда мы снимем заклятие… В голове Марты пронеслось воспоминание – что-то насчёт того, если заклятие снимет кто-то другой… И в одно мгновение девчушка сильно перепугалась и схватилась за железные прутья окна. - Нет! Не надо этого делать! – воскликнула она, умоляя. – Если заклятие снимет кто-то другой, то наложившая его колдунья умрёт! Якоб удивлённо растерялся и поднял голову, посмотрев на неё. - Но что же нам тогда делать? Мы навсегда останемся такими? - Я бы хотела помочь, но не хочу, чтобы моя бабушка погибла! – объяснила Марта. - Но ведь она вам не родная бабушка! – продолжал недоумевать Якоб. Марта ничего не ответила, лишь тяжело вздохнула, опустив голову. Якоб опустил голову и посмотрел куда-то отсутствующим взглядом. - Мой отец умер от горя, когда я исчез на семь лет… - проговорил он. Сердце Марты болезненно сжалось. Ещё одна страшная правда… Она отвернулась от окна и облокотилась на него спиной. - Она потеряла младшую сестру. – просто проговорила она. – Она очень сильно её любила. Губы Якоба тихонько дрогнули. Марта, не поворачиваясь, горячо заговорила: - Мне правда очень жаль, я бы хотела что-нибудь сделать, чтобы всё исправить, но, пожалуйста, не снимайте заклятие! - Но почему? – вскидывая голову вверх, поворачиваясь, отчаянно воскликнул Якоб. Марта ответила – и поняла, что говорит чистую правду, несмотря на всё произошедшее: - Потому что она – моя бабушка. У меня никогда не было своей семьи, и вот я познакомилась с ней… и словно у меня появилась настоящая семья… Она – моя бабушка, несмотря ни на что! – Марта опустила голову, и в её глазах заблестели слёзы, а голос дрогнул. – Даже если на этот раз она не придёт спасать меня… Якоб опустил голову. Вздохнул. И направился прочь от тюремной башни.***
Вильгельм находился в тронном зале. Он сидел на ступенях, ведущих к трону, и, наклонившись, внимательно всматривался в глаза гусыне – его заколдованной дочери. Гусыня смотрела на него осмысленно, по-человечески, с грустью, до боли знакомым взглядом. В её глазах блестели навернувшиеся слёзы. - Грета… - словно боясь обмануться, спросил у неё Вильгельм. – Это правда ты, хвостик?.. Она не могла ответить ему. Вместо этого гусыня расправила и протянула вперёд свои крылья, будто человек, поднимающий руки для объятий. Но выглядело это неловко. И Грета, глаза которой заблестели ещё сильнее, сложила крылья обратно и просто уткнулась головой в отцовскую руку. В ответ Вильгельм ласково положил на её спину свою большую ладонь, не зная точно, радоваться ли ему или горевать. Его дочь жива, но её заколдовали. Превратили в домашнюю птицу. Намеренно, чтобы она могла попасть под нож повара. Это жестоко, это бесчеловечно. Его дед был прав, когда вводил тот закон о смертной казни. Ничего, скоро одна из колдуний ответит за свои злодеяния и будет казнена… «На ваших руках кровь моей младшей сестры!!!» Она до сих пор стоит перед его глазами – жуткая дряхлая разъярённая старуха с оскаленными клыками и страшными глазами, пылающими от гнева и блестящими от слёз. Последняя придворная колдунья, что живёт до сих пор. Яростный, сыплющий проклятиями и угрозами укор из прошлого. Словно сама Богиня Мести. Вильгельм посмотрел на свою дочь – красивую когда-то девочку, теперь обращённую в гусыню. Таков ответ за убитую младшую сестру?.. Вильгельм тихо и тяжело вздохнул. Он думал, что колдовство больше никогда не вернётся в их королевство. Что тёмное колдовское прошлое действительно дело минувших дней. А теперь ему приходится отвечать и расплачиваться за деяния его деда, за то, что совершилось сто лет назад…