Её Другой Путь

Так и повелось с тех пор… После произошедших событий многие жители королевства из любопытства приходили к месту, где раньше был старый королевский замок. Теперь они видели оставшиеся от него чёрные руины. Деревянный мост, соединяющий два разрозненных конца земли, они сожгли, на всякий случай, а в глубокую пропасть скинули чёрные камни, что раньше служили телом для демона разрушения. И много же было в королевстве разговоров про до сих пор живущую последнюю придворную колдунью и злое колдовство, что она совершила… Ганна никак не могла нарадоваться тому, что её нашедшийся сын жив и здоров, первое время она боялась отпустить Якоба от себя даже на несколько шагов. Вильгельм тоже поначалу приставил к Грете постоянную охрану, которая сопровождала её по коридорам и охраняла у входа в какую-нибудь комнату. И, даже стоя перед портретом своего деда, Генриха Третьего, он ни разу не усомнился в своём решении об отмене смертной казни для всех, кто связан с колдовством. Когда в тот самый день, когда всё разрешилось, они возвращались ко дворцу, то увидели стремительно пробегающего по улицам города бывшего главного скорохода Блюма – на нём были обуты волшебные туфли, и он всё-таки смог, не без помощи своей жены, подобрать правильное слово, чтобы заставить их бежать. Правда, как их остановить, он не знал, и быстро выбился из сил – впервые за долгое время он так быстро и безостановочно бегал. Якоб помог ему, остановив туфли, и долго убеждал Блюма, что ему не нужно ничего делать, чтобы отблагодарить его. Грета оказалась права – король не рассердился, узнав всю правду. Вильгельм никого не наказал за использование туфлей-скороходов и чтение колдовской книги. Туфли-скороходы даже решили оставить – они ведь действительно очень быстрые, в хозяйстве и на пользование скороходам пригодятся, только к книге алхимика всё-таки решили больше не возвращаться, и она осталась лежать в тайнике королевской библиотеки. Да и Урбан, хоть и гоблин, служивший колдунье, доказал делом, что ему можно верить. Он искупил свою вину, выполняя тяжёлую и грязную работу при королевском дворе. Ганса поставили следить за ним, да и не только за Урбаном – бывшие патрульные стражники, тонкий и толстый, долгое время чистили картошку на королевской кухне. А Ганс каждый раз при встрече с Якобом всматривался в его лицо и не мог вспомнить, кого он ему напоминает… Урбан, несмотря на тяжёлую и трудную работу, был очень удивлён отношением других людей к себе. Да, некоторые были строгие, и косились на него иногда, да и Грета один раз подставила ему подножку, когда он проходил мимо – так она расплатилась с ним за все те неприятности, что он причинил ей, когда она была гусыней. Но, в основном, никто не унижал и не оскорблял его, ему не приходилось трястись из-за страха за свою жизнь. Со временем, за его хорошую работу, его повысили до королевского пажа. По правде говоря, жизнь во дворце оказалась такой прекрасной, что прошлая жизнь в замке при старой госпоже казалась ему плохим сном. А на днях он решил сходить в горную пещеру и проведать других гоблинов, своих сородичей. А Якоб и Грета… Да, принцесса стала человеком и вернулась к своей привычной жизни. Да, Якоба за спасение принцессы посвятили в рыцари, и для его матушки тоже появились привилегии. Но разве можно наверстать упущенное время длиной в семь лет? Разве можно убрать седину с волос Ганны и вернуть ей её зрение, которое немного ухудшилось из-за пролитых слёз? Разве можно окончательно залечить рану на сердце короля, что хотел найти свою пропавшую дочь? Разве можно вернуть к жизни сапожника Хайнца?.. Мрачное убранство старого замка, трудности и опасности жизни уродливого карлика и гусыни, злобная старая колдунья, одним махом разрушившая их жизни – всё это до сих пор преследует и парня, и девушку в ночных кошмарах. Но Якоб вспоминал ту странную, милую и наивную девочку, что любила старую колдунью как родную бабушку, и потихоньку добродушно усмехался. Грета помнила о сожжённой сто лет назад колдунье, что приходилась злой старухе любимой младшей сестрой, и потихоньку грустно вздыхала. Как всё странно и сложно устроено на этом свете… Но когда они вместе, когда они поддерживают друг друга, будущее видится прекрасным, несмотря на какие-либо ожидающие впереди трудности. И всё в жизни Якоба и Греты обязательно будет хорошо.

***

- Давай, бабуль, не отставай! – весело позвала Марта, идя впереди. – Движение – жизнь! Чем чаще будешь совершать прогулки, тем лучше! - Да я и так двигаюсь! Надо было всё-таки тебе накинуть что-нибудь, по утрам прохладно… – ворчливо откликнулась Хильдегарда, неторопливо идя следом за девчушкой. Свой наряд, по старушечьей упрямости, она так и не переменила. Потом, как-нибудь… Потихоньку в их маленькой семье формировались свои традиции: утром – прогулка, вечером – посиделки за чаем в гостиной у окна, пока Марта рассказывает всякие забавные случаи, произошедшие с ней в прошлом, а Хильдегарда тихонько покуривает свою трубку, дым из которой развеивает открытая форточка. Старая колдунья всерьёз начала подумывать о том, чтобы заняться вязанием и разгадыванием кроссвордов… Сегодняшним ранним утром они добрались до места, откуда весь Зоннебург открывался как на ладони. Марта остановилась и залюбовалась городом. Хильдегарда подошла и встала рядом с Мартой. Драгоценное украшение из аметиста на её поясе и бисерная белая летучая мышка, приколотая к груди, блестели от яркого солнечного света. Хильдегарда посмотрела на Марту. Подрастающая девчушка всё ещё улыбается детской, непосредственной улыбкой, хотя в её голубых глазах за стёклами очков уже словно начинает складываться понимание этого мира. В свете утренних лучей солнца она кажется такой маленькой и хрупкой… Пусть старая колдунья не была с ней рядом с самого её рождения, пусть это – обыкновенная девочка, в которой нет магии, и которая не является её кровной родственницей, всё же это – её родное и любимое дитя. И она будет с ней рядом дальше и проследит, чтобы в жизни будущей актрисы всё сложилось наилучшим образом. Лёгкая улыбка тронула губы колдуньи. Она подошла к внучке ближе и слегка приобняла её одной рукой. Марта приобняла бабушку рукой в ответ и прижалась к её боку, положив голову ей на плечо. Город освещался набирающим силы солнцем. Лёгкий ветерок доносил ароматы цветов и трав с луга. Хильдегарда улыбнулась шире, чувствуя в своей душе умиротворение и покой. И… как называется это чувство, которое переполняет твою грудь, всё твоё существо, когда одновременно хочется смеяться и плакать, испытывая огромную благодарность то ли к кому-то конкретному, то ли ко всему, что есть в твоей жизни? Кажется, это чувство называется просто – счастье.