Сабля и Веер

Конечно, ожидать, что двое совершенно разных детей сразу подружатся было глупо, но Минцзюэ надеялся. Не Хуайсан являлся довольно драматичной личностью с самого детства, поэтому глава Не особо не обращал внимания на его излишние жесты, но вот Вэй Ин этого не знал и к такому не привык, из-за чего дело всегда заканчивалось слезами. И вот опять. — Ах, ты смял мой веер... — прикрывая изящной ладошкой рот, наследник весь трепещал, внимательно всматриваясь в чужие эмоции. — Я... Я не хотел! — Вэй Усяня опять начинало трясти. Минцзюэ с рыком, второй раз за вечер, давал затрещину хитрожопому родственничку и неуклюже хлопал бродяжку по плечу. — Всё хорошо, репейник, А-Сан шутит, — зло зыркая на названного, глава Не пытался хоть как-то восстановить свое душевное равновесие. — Ешь аккуратно и не спеша, — получая на собственные слова активный кивок, парень вздохнул. Усянь мгновенно расслаблялся рядом с Чифэн-Цзюнем и это было максимально необычно. Не Минцзюэ порой думал, что у этого дитя совсем отсутствовал инстинкт самосохранения. — А-Сан, выйдем, — сказано было угрожающе, но мелкий засранец понимал, что ничего ему не сделают. Дверь захлопнулась и двое братьев остались наедине. — Как это понимать, А-Сан?! — наблюдая за тем, как юное дарование складывает руки на груди, Минцзюэ уже был готов к новой истерике. — Ты меня не любишь! — чуть ли не прокричал шестилетний наследник. Дернув веком, заклинатель присел на уровень глаз младшего и по-птичьи склонил голову. — Не Хуайсан... Какого хера?! — чужой вопрос был сродни грому в наступившей тишине. Ребёнок пыхтел, до боли сжимая свой извечный аксессуар. — Я тебе не нужен! Ты взял другого мальчика и заботишься о нём! А я? Дагэ! Тебе меня мало?! — кажется эти слова он произносил серьёзно. Именно сейчас старший Не задумался о том, как всё выглядит со стороны. Они всегда были опорой друг для друга, даже при живых родителях. Всегда вдвоём. Всегда рядом. Всегда вместе. А тут, после их общего несчастья, старший резко отдаляется и пытается привести в себя какого-то левого человека. Да... Неприятная картина. На чужую лохматую макушку легла тяжёлая ладонь, и после этого всхлипы медленно, но верно, стали стихать. Не Минцзюэ грустно смотрел на своего последнего родственника, единственную семью и улыбался. — Какой же ты дурак, А-Сан,— обиженное «Эй» померкло под громким хохотом. Тощее тельце притянули ближе и сжали в объятиях. Хуайсан не растерялся, он просто уткнулся сопливой физиономией в надёжное плечо и окончательно умолк. — Ты единственное, что держит меня в этом мире и в здравом рассудке. А-Сан... В моей жизни будет ещё много людей, но никто не сможет заменить тебя. Ты мой брат. Глупый. Веер не заставил себя ждать, шлепая старшего по груди. — Сам глупый! — Я щас, как руки переломаю!!! — и мелкий гаденыш понёсся по коридорам, радостно вереща. Заходя на кухню, оба брата лишь на секунду остановились. — Будь к нему мягче. Он хороший. Я уверен, вы подружитесь, — и под неопределённый фырк они прошли в помещение, где их встретили с улыбкой на устах.