Солнце светит мертвецам

" ...не простые времена настали. Вы и сами это знаете - все обеспокоены положением в нашей стране. Я прошу вас успокоиться, ведь прямо сейчас я стою здесь, перед кучей камер, и чувствую тоже самое, что и вы. Наши силы как никогда направлены на уменьшение процента преступности, а как вы уже заметили, за последние годы всё больше прорастает система незаконных организаций, убийств и... " — Опять эта чушь, - преспокойно листает каналы по телевизору уставший Поль Верлен в домашних штанах, спиваясь бутылкой пива на раскладушке. Его лучший выходной, как ни странно, за последний год. Сейчас ему требуется подтверждение одного из крупных шишек на дальнейшее дело, поэтому работа застопорилась, и новоиспечённый процесс пошёл коту под хвост. — Дальше. " Сенсация в мире преступности! По нашим данным преступник мирового масштаба покинул страну! Он был замечен по одной единственной камере на границе, далее связь прерывается, ничего не видно. Но теперь мы знаем точно - найти его будет практически нереально. Что же предпримут вооружённые силы? Как они будут бороться со злом? Мы... " – Хм, преступник мирового масштаба...звучит интересно, - утюг аккуратно проглаживает белоснежную блузку, не оставляя следов. Озаки дома, в своём благополучии и уединении. Лишь ветер из приоткрытого балкона надувает новых ощущений. Она только на секунду отвлекается от горячего прибора, подсматривая новости по старой телепередаче. Передача уже не имеет должных оборотов, поэтому информация к ним поступает с опозданием и с наилучшими слухами. Впрочем, для Коё такого плана развлечения вполне достаточны. " ...погруженный в мрачные думы. Собрались вокруг него звери и птицы, и спрашивают его: "Доколе нам видеть твои печали? Проси чего хочешь — и все получишь." Сказал тогда человек: "Хочу иметь острое зрение." И ответил стервятник: "Я дам тебе свое." Сказал человек: "Хочу быть сильным." И ответил ягуар: "Будешь сильным, как я." Сказал человек: "Хочу знать все тайны Земли." И ответила змея: "Я открою их тебе." И каждый из живых существ, принесло человеку дар. Получив последний, он встал и ушел. И тогда сова сказала остальным: "Теперь, когда человек столько знает и столько умеет, мне стало страшно." Лань возразила: "Человек получил все нужные навыки и перестанет грустить." Но сова продолжила: "Нет, я видела в человеке пустоту, неутолимый голод. Это он делает его печальным. Это он заставляет его что-то желать. Человек будет забирать и забирать. Пока однажды, мир не ответит ему: "Меня больше нет и мне нечего тебе дать." — Чё за хрень? - с усталым надрывом нахмурился Дазай, всматриваясь в прямоугольный экран. Вот тебе и подкаст на дождливый вечерок. Руки его вяло разбросаны, а тело плачет и рвётся. Пальцы ног онемели. Свет исходит только из телефона, хотя, Дазай уже забыл каково название этой железяки на самом деле. — Если не буду вникать в смысл сразу, то и толку от философских фраз нет, - выдыхает он с большей раздражённостью. — Откуда звери? Где сюжет, а? Телефон резко начинает подпрыгивать. Что-то новенькое. — Слушаю. — Опять разговариваешь с телевизором? — Во-первых - нет, во-вторых, с телефоном, - он пытается пробудить свои мышцы лица и мнёт щёки. — В-третьих, у нас интеллектуальная беседа, - Дазай пинает левой ступнёй банку пива. Нервозность. Внимание, необходим никотиновый пластырь! Тревога! — Верю. В порту неспокойно, а ты валяешься дома. — Скука проела мне мозг. — Как Чуя? — У него бы и спросил!? Почему ты не взял его номер в тот раз? Что с этим гномом? Как обычно, сверлит рёбра до хруста и курит сладкий навоз. — Дазай. — А? — Я бы хотел посоветовать быть аккуратней, но, вероятно, ты как обычно вляпаешься в неприятности. — Не представляешь, как бы я хотел оказаться погребённым в земле, Одасаку... — Пока.

***

Этим вечером было съедено более двадцати сосательный конфет, довольно кислых, расщепляющих верхнее нёбо до острых покалываний. Одна пачка сигарет валяется на кровати, другая на кухне где-то между плитой и пустым шкафчиком, третья пуста. И всё как в тумане, серьёзно. Холод. Щелчок - дверь открылась. Закрылась. Снова режущее непроглядное солнце, отдающее холодным оттенком. Дымка по всему городу. Рабочая суета. Что происходит? Что-то пугающее? Для него? Да. Парень не хочет идти дальше, где-то внутри сейчас плачет маленький ребёнок, а в руках поломанная игрушечная машинка, отдающая зеленоватым. Сосуды полопались, сердце остановилось. Горе - вот что на самом деле причиняет поломанная вещь, в целом, её же можно починить. Но не хочется. Больше нет. Спина расправлена, подобно натянутому стержню сквозь костный мозг, это пробирает в дрожь. Все на своих местах: приличный стол, сборник распечатанных бланков, пепельница. В коридорах прошмыгивают пара знакомых глаз, не здороваясь, проходя якобы не заметив. Но это не так важно. — Чуя-кун. Как колокольный звон, но не резкий, только ему одному так кажется, проносится в помещении и заставляет эхо повторять имя молодого бойца снова и снова. Мужчина спокоен, на удивление отложил все бумаги подальше, даже не пьёт из чашки свой крепко-накрепко остывший кофе. И пустота - вот что пугает больше потопа на корабле. — Мне стоит начать с того, что ты сделал всё, что мог. Иии... - он задумывается. А ведь речь была подготовлена, и оба это знают. — Ты устранил бомбу, да? Все уже предоставили свои личные отчёты. Соглашусь, такого рода работа утруждает. — Но ведь вы не за этим меня вызвали. Улыбки нет. Мужчина не усмехается, не облокачивается на спинку стула. — Ты в курсе, что я в курсе? — Да. — Хорошо, - ничего хорошего нет. — И чтобы избавить друг друга от пыточных рассуждений, - ого, сегодня он поразительно добр. Жди беды. — Я задам только один вопрос: Ты скрывал способность, потому что не можешь её контролировать или потому что знал, что будешь сильно известен своим статусом и положением? — И то, и другое. — Я так и думал, - от чего-то буркнул себе под нос Мори и начал непрерывно качать головой, мол, всё понимает. Настолько непринуждённо, что Чуя чуть не повёлся. — Ну как? — Что..? Босс замер на миг, лишь бы что-то вспомнить, какое-то кротчайшее воспоминание, чтобы потом усмехнуться своим тараканам в голове, казалось бы, за весь этот день единственный раз. — А ведь Дазай предупреждал, вот дьявол, - и от чего-то хочется верить. – Эй, подойди. Было адресовано не ему. Солдат, стоящий сзади всё это время около входной двери, подходит и медленно достаёт пистолет. Свежий и блестящий. — Как бы мне не было тебя жаль, Чуя... — В смысле? - руки заломлены за высокий крест. Тело не поддаётся. — Но судьба - сложная штука, а ты - искуситель ошибок. Верно я говорю? — Нет. Что вы несёте? - не понимает. Мечется взглядом по холодным лицам, по пыльным полкам. Глаза напротив наполнены кровавыми слезами и соплями, а изо рта паром выходит колыбельная матери. — Zeit zu sterben, - глаза потемнели и теперь выкатываются на стол с мерзким хлюпанием чёрной смолы. — Повтори. — Я не... - Чуя чувствует, как с потолка начинают стекать тяжёлые куски расплавленного железа. — Zeit... - ледяная рука мужчины тянется к его щеке. Воздух схлопнулся ещё в самом начале. Нечем дышать. — Zeit... — ...zu sterben.. — Блять! Хлопок резкий и принудительный. — Что за чёрт? - в комнате несвершимая тишина. Обычный свет, подглядывающий через шторы. С болью в спине повернуться тяжко, но Накахара всё же слышит скрипящий звук матраса. Это был всего лишь сон. Страшный сон, будто всё живое замерло в ожидании хауса. Сон, в котором произошло величайшее желание - смерть. Его убили. Мори Огай его не пощадил. А то и верно, никакой ангел-хранитель не спасёт от всего дерьма, в котором он купается ещё с давних пор. Пора бежать, сматываться, покуда не нагнали вооружённые люди, и силы не покинули мышцы ног. Чуя встаёт весь в мокром поту. Принимает душ, собирает наскоро все вещи. Все его вещи, не забывая про ноутбук и телефоны, которые ему мило одолжили. Только страх и пропитан мозгом Накахары, только желание побега и греется на дне сердца. Где старая СИМ-карта? Что подумают о нём, как о человеке? Характер у смертника многогранный, хотя бы на кончиках пальцев, но Дазай точно должен был почувствовать. Может даже чуть больше, чем требовалось. Звонок Верлену. Что ж, если Мори-Сан плетёт мутки про скрытность его правой руки, то держитесь все. Для Чуи менять маски - хладнокровная миссия всей жизни. Может он и не смог бы организовать шахматный турнир или пытать кого-то до очернения костяшек рук, но в остальном его хватка крепка, а выдержка пропитана долгими годами красноречивого опыта. Нужный момент. По количеству седых волос он даже мог бы посоревноваться с Хироцу, который, вероятно, также ещё не предполагает, чем всё обернётся. Теперь переживать о камерах нет смысла - ему удастся скрыться и без особых усилий, пряча тузы в рукаве в виде нужных связей на такие крайние случаи. Решимости ему определённо хватит. Придётся замести себя в грязь и предательство. И уйдёт он опозоренным. Чуя покидает Портовую мафию, оставляя за собой кучу недосказанных слов, но ни одной жалкой записки.