Двое. Игры.

      Марина наблюдала за происходящим вокруг. Ей было интересно увидеть своих подчинённых вне работы. Конечно же здесь были не все, кто-то же должен был дежурить, но большинство из их сплочённого отделения приехали на дачу поздравить именинницу – Нину Дубровскую. Вокруг царила атмосфера обычных посиделок старых друзей с песнями, шутками, поздравлениями, тостами и заводилой на этом празднике жизни, конечно же, был Брагин.       Она заметила, что Брагин уделил внимание всем представительницам женского пола, находившимся на даче. С каждой о чём-то поболтал, чем-то угостил, к чему-то привлёк, только её саму он игнорировал. С именинницей он шутил, безобидно флиртовал, но никакого намёка на какие-либо интимные отношения, связывающие их, не было. Правда здесь присутствовал муж именинницы – Евгений Неклюдов, который бросал язвительные реплики в сторону Брагина, и тот отвечал в том же духе, но ничего серьёзного между ними не происходило. Она заметила взаимоотношения этих двоих ещё в операционной, но их словесные стычки никогда не мешали работе. Они оба были профессионалами.       Даже Павлова, которая всегда с лёгким презрением и высокомерием поглядывала на окружающих, при общении с Брагиным становилась мягче и искренне ему улыбалась. Насколько Марина знала, на дачу её позвал сам Брагин, и Павлова не смогла ему отказать. Её саму пригласил Костя Лазарев и поначалу она хотела отказаться ехать к Неклюдовым, но в последний момент передумала, решив приглядеться к своим подчинённым в неформальной обстановке.       Марина краем уха слышала разговоры за столом, не особо прислушиваясь, но диалог Брагина с Павловой привлёк её внимание.       - Вот, хорошо же когда муж с женой работают вместе, – говорил Брагин своей собеседнице, поглядывая в сторону Дубровской и Неклюдова.       - Я ретроград, – заявила Павлова. – И не приемлю служебные романы. Все эти семейные проблемы и конфликты неизбежно будут сказываться на работе.       - А если это любовь? Что же теперь в евнухи записаться?       - Ну, вам это явно не грозит, – ехидно ухмыльнулась Павлова.       "Даже Павлова заметила любвеобильность Брагина, – подумала Марина. – Неужели он и её не обошёл своим вниманием? Вот же паяц".       - Наговаривают на меня, Ирина Алексеевна. Я вот с вами абсолютно согласен – никаких романов на работе, – произнёс Брагин с серьёзным выражением лица, но Марина видела его игру и лишь хмыкнула.       При разговоре Олег ещё умудрялся подливать Павловой в стакан спиртное, произносить тосты и выпивать с женщиной за её красоту, ум и талант.       Марина заметила, что за этим разговором следили ещё двое – сидящие напротив молодые люди. И если Салам Гафуров лишь мягко улыбался, то Костя Лазарев откровенно фыркал на каждую фразу, сказанную Брагиным. Ещё немного и он начал бы смеяться в голос и тогда злопамятная Павлова, и так за что-то недолюбливающая молодого хирурга, со света его сживёт, а если она поймёт, что Брагин использует её в своих корыстных целях, то и ему не поздоровиться.       - А почему вы не танцуете? – спросил Брагин, пытаясь привлечь внимание начальницы.       - А Вы?       - Да у меня же нога, но ради Вас я готов, – преданно посмотрел в глаза Павловой Брагин. – А пойдемте, покажем класс этим скучным олухам, – кивнул Брагин на сидевших напротив них молодых людей. – Пойдёмте, пойдёмте.       Брагин буквально вытащил из-за стола Павлову и, обернувшись в сторону оставшихся молодых коллег, показал кулак Лазареву, на что тот засмеялся и поднял вверх большой палец. Косте было над чем посмеяться, все эти обхождения и манипуляции Брагина с Павловой со стороны действительно выглядели смешно. Марина задумалась, а как смотрится хождение Олега вокруг неё. Неужели так же нелепо?       Марина заметила, что Павлова была уже в хорошем подпитье и Брагину приходилось её поддерживать, но при этом женщина умудрилась энергично двигаться и вклинилась в самый центр круга танцующих, которые приветствовали её одобрительными возгласами. Брагин остался не у дел и вернулся за стол.       - Лазарев, вот что ты за человек. Ты мне теперь должен. Если бы не я, она бы тебя уволила прямо здесь и сейчас.       - А вы хорошо смотритесь, – фыркнул Костя и ехидно заулыбался. – А зачем Вы её напоили?       - Я её не напаивал, а спаивал. Ты слышишь разницу? Спаивал с нашим коллективом. – Он бросил взгляд в сторону импровизированного танцпола.       Марина тоже взглянула туда. А там продолжалось разгульное веселье.       Неожиданно весёлая, зажигательная музыка сменилась на медленную мелодию, и в доме погас свет, со стороны танцпола послышались недовольные возгласы. Таня, сестра именинницы зажгла свечи. Как она сообщила, пора создать интим. Нина с мужем остались танцевать. Павлову подхватил кто-то из представителей мужского пола и вовлёк в интересную, по-видимому, им обоим беседу.       Марина сидела с закрытыми глазами и вслушивалась в тихий тембр голоса Салама Гафурова, который неизвестно откуда взял гитару и, перебирая струны, исполнял старинный романс. Она не ожидала, что у него такой приятный проникновенный голос.       - Пойдём, потанцуем? – услышала она другой голос, практически шёпот.       - О, господи, – встрепенулась Марина, открыв глаза, и увидела нависающего над ней Брагина. От него исходил запах спиртного, смешанного с мужским одеколоном, который ей так нравился, а в глазах отражались танцующие отблески свечей.       - Не знал, что ты меня так высоко ценишь. – Он говорил тихо, едва слышно, всё ближе наклоняясь к ней.       - Дурак. – Она пыталась избавиться от этого околдовывающего взгляда и ощущения, что они здесь одни.       - Пойдём. – Он взял её за запястье.       - Я не танцую. – Она попыталась выдернуть руку и бросила взгляд на окружающих, но в их сторону никто не смотрел. Кто-то с упоением слушал романс, какие-то пары покачивались в такт музыке, кто-то разговаривал сидя напротив друг друга. Все были заняты.       - Я знаю, что ты очень хорошо двигаешься, особенно с подходящим партнёром... – Он потянул её на себя и заглянул в глаза. Этот взгляд с прищуром и танцующие в нём отблески огня затягивали в омут. Она вроде бы не так много и выпила, но её обычно несгибаемая воля была сломлена этими гипнотизирующими горящими глазами, а в голове исчезли все мысли. Она поддалась его призыву. Он поднял её с кресла, крепко обхватив за талию прижал к себе и, наклонившись к уху, шёпотом добавил: – ... особенно в постели.       Последняя фраза развеяла всё очарование момента и вернула её на грешную землю. Ну что ещё мог сказать Брагин. Ей даже стало смешно, и она хотела его оттолкнуть, но обхватила его шею руками и положила свою голову ему на плечо, при этом осознавая свои действия.       Он начал движения в такт музыке и, не скрываясь, прохаживался руками вдоль её тела. Он шептал что-то ей на ухо, какие-то очередные пошлости. А она ему не мешала, могла же она тоже расслабиться в горячих объятиях мужчины, в морозный зимний вечер, в приятной дружеской атмосфере, царившей вокруг. Его ладони скользили всё ниже вдоль её спины, и он сдавил своими пальцами её попу. У неё не было желания отстраниться, но и так легко сдаваться она не собиралась.       - Что ты делаешь? Руки убери.       - Чего вдруг. Ты же раньше никогда не была против секса, – произнёс Брагин шёпотом, продолжая свои действия по массированию её пятой точки.       - А знаешь, я с тобой пересплю, даже с удовольствием, но что ты будешь потом делать?       Она чуть отстранилась и поймала его растерянный взгляд. Марина хмыкнула и, высвободившись из его объятий, направилась в предбанник. Вдогонку она услышала лишь его:       - Не понял?       ***       Марина вышла в холодные сени, накинула свою куртку и, нащупав в кармане пачку сигарет и зажигалку, покинула тёплый протопленный дом.       Не понял он! Дон Жуан хренов. Она его любит. Чёрт бы его побрал! Любит и ничего не может с этим поделать. Ей было приятно, когда он касался её, стискивал в своих объятьях, шептал на ухо, щекоча своим дыханием, возбуждая и вызывая дрожь во всём теле.       Сей час она тоже дрожала, но не от жара его слов и объятий, а от проникающего колючего холода. Она всегда была мерзлячкой и не любила зиму, а за городом стужа ощущалась сильнее. Здесь, без вечной городской суеты и бесконечного потока автомобилей, накаляющих окружающую атмосферу, время как будто останавливалось. Она стояла за домом, глядя на чёрное зимнее небо, освещённое лишь ярким серпом месяца и мерцающими бриллиантами звёзд, выпускала едкий дым из своих лёгких (всё никак не могла избавиться от этой вредной привычки, а скорее всего и не хотела), смешивающийся с влагой дыхания, и пыталась прятать дрожащие пальцы в рукава куртки. Она замёрзла, но в дом не спешила. На морозе из головы выветривался весь хмель и дурманящие мысли о нём.       Послышался звук открывающейся двери и скрип шагов по свежему снегу. Кто-то тоже решил освежиться и протрезветь. Она не жаждала общения, поэтому не спешила покидать своё убежище, лишь надеялась, что вышедший человек, надолго не задержится.       - Куришь? – услышала она за спиной и обернулась.       Перед ней стоял Олег, прислонившись к перилам дома и с интересом рассматривал её.       - Бросила.       - Давно?       - Только что, – кивнула она на окурок, лежащий на искристом снегу.       - Хмм… срок. А я не брошу. Никогда не брошу. Не вижу смысла. Ради чего или кого? – Олег внимательно вглядывался в лицо Марины, освещённое лунным светом из-за чего её кожа казалась фарфорово-бледной, а глаза тёмно-синими. – Слушай… – Он прервался, заметив, как она передёрнула плечами и, съёжившись, стала прятать руки в рукава куртки. – Ты давно уже тут торчишь. Пошли в дом.       Он как-то по-свойски натянул на неё куртку и застегнул молнию до самого подбородка.       - Пошли.       Они зашли в предбанник, и её окутало теплом, но не было никакого желания расстегиваться и снимать куртку. Олег обратил внимание на нерешительность женщины и подошёл вплотную. Заметив, что она дрожит и не собирается раздеваться он взял её за руки.       - Господи, да у тебя ледяные пальцы. Совсем сдурела. – Он начал растирать её ладони и почувствовал, что её бьёт дрожь. – Иди сюда.       Олег прижал Марину к груди, обнял и начал сквозь куртку растирать спину. Она уткнулась в пропитанный мужским одеколоном ворот его хемингуэевского свитера, и ни как не могла унять свою дрожь, не понимая её истинной причины (то ли холод, то ли его слишком близкое присутствие). Он продолжал согревать её своими действиями, но его движения становились всё менее энергичными и она всё явственней ощущала его жаркое дыхание на своём лице.       - Почему ты всегда бежишь от меня? – шептал он ей.       - Скорее от себя, – куда-то в пустоту произнесла Марина.       Она его боялась, точнее не его, а себя, своей реакции на него. Ну не могла же она ему сказать, что чувствует при виде всех баб, которые крутятся возле него, что испытывает когда он рядом, когда слишком близко подходит и смотрит прямо в глаза, как будто заглядывая в душу.       - Я люблю тебя. - "Неужели я сказала это вслух?"       Олег непонимающе посмотрел на неё.       "Послышалось..."       Он наклонился к ней ближе, ожидая услышать что-то ещё, но она молча смотрела в глаза, и он начал лёгкими поцелуями касаться её лица, волос, спускаясь всё ниже к губам, а она не сопротивлялась.       За спиной Марины скрипнула дверь, она дёрнулась, но Олег крепко держал её в объятьях и не выпускал, при этом делая вид, что растирает ей спину. Они услышали голос именинницы:       - О, Михалыч, Марина Владимировна, пошли в дом, скоро торт вынесут. Я уже и чай принесла.       - Чаёк, это хорошо. Вон Марина Владимировна совсем замёрзла, – нехотя отпустил Олег Нарочинскую.       - Да? Вот и согреетесь, – произнесла Нина, не обратив внимания на их близость, и, закрыв дверь, нырнула обратно в комнату.       - Пошли, – произнесла Марина, отвернувшись от Брагина, и, сняв куртку, прошла в комнату, не оборачиваясь.       - Ну, пошли, – озадаченно смотрел он на дверь, за которой скрылась только что согретая им Снежная королева их хирургического отделения. Что значат её слова? Она всё время избегала его, а тут на тебе выдала – люблю. Здесь явно что-то не чисто. Может это её пьяный бред или его пьяные слуховые галлюцинации?       ***       Марина зашла в комнату, где сидела вся честная компания. Она отказалась от предложенного Ниной куска торта. Ей совершенно не хотелось ни есть, ни пить. Она села в дальнем от всех углу в уютное кресло и накрылась лежащим на подлокотнике пледом. Что нашло на неё сегодня? Зачем она сказала всё Брагину? Была крошечная надежда, что он не расслышал её слов и им не придётся объясняться.       - Олежек, где ты был? Мы тут тебя все потеряли. – Услышала Марина голос медсестры Михалёвой.       Марина обратила внимание на вошедшего Брагина. Он стоял на пороге и кого-то искал взглядом.       "Никак не может определиться? И что за обращение – Олежек!"       Обеспокоенная Михалёва подскочила к вошедшему Брагину и, схватив его за руку, потащила к столу.       - Я курил, – ответил, поморщившись Брагин и поплёлся за медсестрой.       Она усадила его на место, где до этого сидела сама и они оказались не далеко от кресла, в котором как раз обосновалась Нарочинская. Марина с интересом стала наблюдать за взаимоотношениями этой парочки.       - На улице? Там же такая холодина! Садись скорее, выпей горячий чаёк. Я тебе и тортик взяла, а то не хватит.       - Лен, тут вообще-то на всех порезано, – недовольно произнесла Нина, с осуждением глядя на Михалёву.       - Спасибо, Лен, – попытался сгладить неловкую ситуацию Брагин.       - Да, конечно, но этот кусок самый вкусненький, с розочками, как ты любишь, – невинно произнесла Лена, глядя на Олега и не принимая во внимание недовольство именинницы.       За весь вечер Марина Михалёву и не замечала, она сидела как мышь в норке в своём углу, а тут надо же осмелела и не обращая внимание на недоумевающие взгляды окружающих, буквально повисла на Брагине, приковывая к себе всеобщее внимание. Брагин же сел на предложенное место и нехотя стал ковыряться в куске торта.       - А потом давай с тобой потанцуем, – не унималась Михалёва. Она села рядом с Олегом и смотрела на него влюблёнными глазами. – Я обожаю танцевать. А давайте все танцевать!       - Я не хочу танцевать, – пробубнил Брагин, не отрываясь от куска торта, размазывая розочки по тарелке.       - Тогда давайте петь, – обратилась Лена ко всем окружающим. – Как там… мм… Наш костёр в тумане светит… – затянула Михалёва и обратила свой взор на Салама, пытаясь найти себе в поддержку кого-нибудь, кто бы мог спеть вместе с ней. Салам улыбаясь начал тихо подпевать. – Ну, давайте, давайте все вместе!       Михалёва вскочила и начала размахивать руками изображая заправского дирижёра, пытаясь завести всех окружающих. Брагин же так и сидел, ковыряясь ложкой в массе, уже мало напоминающей кондитерское изделие. Лена опустила свои руки на плечи Олега и, поглаживая его, ласково произнесла:       - Ну, Олежек, давай.       Марина видела, что Олег не испытывал никакого желания петь, но Михалёва с упорством пыталась вовлечь его в свой самодеятельный хор.       ʺО, господи! Какая же она дура, – хмыкнула Марина. – И я тоже такая же дураʺ.       Похоже сегодня она совершила самую большую глупость в своей жизни, признавшись мужчине в своих чувствах. И кому? Брагину – главному ловеласу и бабнику.       Марина видела, что этих двоих явно что-то связывало. Вряд ли Михалёва так, ни с того ни с сего, осмелела и по-свойски обращалась с Брагиным, хотя было заметно, что женщина была подшофе. Марина провела на улице не более получаса, и как за это время медсестра умудрилась так набраться?       "Ей совсем нельзя пить, – выдала женщина свой вердикт. – Господи, напилась, так хоть веди себя прилично. Хорошо хоть на стол не залезла".       И вдруг, как будто желая воплотить идею Нарочинской, Лена решила забраться повыше.       Салам с Костей успели её перехватить и снять с табуретки, на которую залезла Михалёва, как на постамент для своего выступления.       - Лена, Лена, – наперебой звали коллеги и пытались её удержать вдвоём. – Давай, посиди немного, отдохни.       Но Лена продолжала веселиться и пыталась вовлечь в своё веселье шокированных её поведением окружающих.       - Я, конечно, извиняюсь, но нам пора ехать, – послышался голос со стороны входной двери.       Эта фраза принадлежала, вошедшему в комнату, водителю автобуса. Он стоял и ждал реакции на свои слова, но никто не обратил на него никакого внимания. Видимо поняв, что никому не интересен, он подошёл к Брагину, который и занимался организацией поездки.       – Вы заказали автобус до полуночи, а нам ещё ехать до Москвы, – как можно громче произнёс шофёр.       - Так, коллеги давайте закругляться, – громко провозгласил воодушевлённый Брагин. – Давайте, давайте, собираем манатки и покидаем этот притон.       - Михалыч, ты чего совсем обалдел! Какой тебе здесь притон? Ты ничего не попутал? – произнесла Нина, с опаской посматривая в сторону, так и продолжающей веселится Михалёвой. – Ты туда, как раз и поедешь.       - Э, э… – выдавил Олег, строя недовольные гримасы своей подруге. – Ладно, Нинуль, давай тут не балуйтесь без нас. Неклюдов, оставляю на тебя самое лучшее в нашей богадельне. Береги её, если что смотри мне, – погрозил указательным пальцем Брагин Евгению.       - Вали давай отсюда, Брагин, – изобразил оскорблённое достоинство Неклюдов, обнимая Нину. – Сам смотри мне.       ***       Коллеги всей толпой вывалились на улицу и разгорячённые неуёмным весельем громко болтали, кто-то кричал в темноту и продолжал поздравлять именинницу, вышедшую в обнимку с мужем на крыльцо. Брагин шёл поддерживая, как-то сразу сникшую, Лену, которая плелась с ним рядом еле передвигая ноги. Костя вёл под руку Павлову, а та, практически повиснув на нём, пыталась его учить уму разуму.       - Марина Владимировна, а давайте я Вас провожу? – подошёл Салам Гафуров и предложил свою руку Марине.       - Спасибо, Салам, я в состоянии дойти до автобуса сама.       Ей не хотелось уподобляться пьяной компании Михалёвой с Павловой и ощущать себя сопричастной их беспомощности. Вот интересно вспомнит ли завтра Михалёва сегодняшний концерт в своём исполнении, а Павлова перестанет ли доставать несчастного Лазарева, которого сейчас журила, как строгая мамаша нерадивого сынка? Почему-то Марина была уверенна, что эти двое завтра будут себя вести как ни в чём не бывало. Как ей самой хотелось забыть сегодняшний вечер, хотя бы момент своего признания. Чёртов Брагин! Ну, почему она не могла перед ним устоять?       Марина решила сесть в самый конец автобуса, она совершенно вымоталась морально и не хотела ни с кем общаться. Она продвинулась к окну и закрыла глаза, пытаясь уснуть.       - Олег, а где мы? – услышала Марина сквозь сон.       - Мы в автобусе, Лен.       - А куда мы едем?       - Домой.       - А, домой. Домой, это хорошо. Нам ведь завтра вместе на смену, давай от меня и поедем, – протянула Михалёва, обнимая Брагина и положив свою голову ему на плечо.       - Нет, мне во вторую. Так что я из дома лучше пойду, – произнёс Олег.       - Да, да, конечно, – протянула, зевая Михалёва. – А с утра я тебе сырничков приготовлю, ты же их так любишь.       "Ну, почему они опять оказались рядом, неужели нельзя было найти место подальше от меня?" – возмутилась Нарочинская. Они как будто специально над ней издевались и любезничали друг с другом у неё на глазах.       ***       - Марин, давай сходим куда-нибудь? – услышала Марина за спиной голос Брагина.       - Куда? – с непониманием уставилась Нарочинская на Олега.       - Кофе попьём.       - Какой кофе? Двенадцать ночи, Брагин! – возмутилась Нарочинская. – И как же Лена?       - Какая?       - Такая, – произнесла с издёвкой Марина и кивнула в сторону стоявшей посреди улицы Михалёвой в растерянности крутившейся на месте.       Михалёва похоже заметила Брагина и неуверенный походкой направилась в их сторону.       - Олежек, ты же обещал меня проводить? – произнесла Лена и, состроив беспомощную гримасу, схватила Брагина за руку.       - Я тебе сейчас такси вызову. Погоди, – аккуратно высвободив руку из цепких пальцев женщины, произнёс Олег.       Теперь уже он стал крутиться на месте и, заметив невдалеке стоящий желтый автомобиль с номером на борту, радостно произнёс:       - Вон, такси. Пойдём.       Брагин подхватил Лену и аккуратно повёл женщину к машине. Он обернулся и, увидев, внимательно смотрящую на них Нарочинскую, бросил:       - Подожди, я сейчас.       Марина проводила эту парочку взглядом и поспешила в другую сторону в поисках такси для себя. Она не собиралась смотреть, как Брагин усадит Михалёву в машину и, не устояв перед беспомощность женщины, поедет к ней домой.