Двое. Игры.

      - Ты куда сейчас? – спросил Олег, выходя из подъезда и придерживая дверь идущей за ним женщине.       - На работу, нужно вещи забрать.       - Я тебя отвезу. А вещи можешь ко мне привезти.       - Чего это вдруг к тебе? Думаешь мне не куда свои вещи деть?       - У тебя же ремонт, – с сомнением взглянул он на Марину. А та в недовольстве сложила руки на груди и с напряжением смотрела на него. – Да, что случилось? Чего ты бросаешься на меня?       - Брагин, ты чего меня пожалел? – с вызовом бросила она. – Мне не нужна ничья жалость. Я могу справиться со всем сама.       - Ну, конечно. Всё сама, – он начинал раздражаться. – Чего ты к себе никого не подпускаешь? Боишься принять чью-то помощь? Боишься довериться и показать себя настоящую?       - Что? – возмутилась женщина. – Ты всё сказал, или хочешь ещё что добавить? Может скажешь ещё, что я стерва?       - Марин, ну зачем ты так? – Олег обречённо взглянул на Нарочинскую.       - Брагин, а ты никогда не думал, что может быть человеку не нужна твоя помощь, вообще ни чья помощь не нужна?       - Помощь всегда нужна. Только не каждый может это признать и попросить её, – констатировал Олег. И в своей правоте он был абсолютно убеждён. Он в упор смотрел на женщину, ожидая её возражений.       - Так ладно, поехали, – произнесла Марина и села на переднее пассажирское сиденье в его машине. Спорить и ругаться совершенно не хотелось.       - Поехали, – тяжело вздохнул Олег и тоже уселся в свой автомобиль, только уже за руль. – Поехали, а то у меня скоро смена начнётся.       - Да, кстати. Теперь вас с Лазаревым больше не кому будет прикрывать, – предупредила Нарочинская, и скептически посмотрела на мужчину. – Да и Куликова тоже.       - Ты о чём? – в недоумении взглянул на свою пассажирку Олег, отвлекшись от дороги.       - А ты думал, почему Павлова, следящая за всеми и вся, и контролирующая всё отделение, не знает о твоих опозданиях? И Лазарев теперь тоже пусть сам разбирается с ней. Уж не знаю, что там между ними произошло, но она постоянно пыталась его уволить и всегда находила какой-нибудь нелепый повод. А Куликов – то проспал, то загулял, то сын приехал, то дела у него семейные. В общем, теперь сами с ней договаривайтесь и решайте свои вопросы, – хмыкнула в раздражении Марина.       Олег в недоумении смотрел на свою спутницу. Он никак не думал, что Марина обеспечивала им спокойную жизнь. Он считал, что ему просто везёт, что с Лазаревым как-то всё само рассосалось, а то, что у Куликова постоянно какие-то проблемы, так у кого их нет?       Олег отвлёкся от разглядывания своей пассажирки. Пробка начала потихоньку своё продвижение к пункту их назначения, и дорога вновь требовала его внимания. Дальше они ехали уже в тишине.       Какая молодец Нарочинская – сама свалит и оставит их отделение на растерзание Павловой, а та точно возьмётся за них по полной программе. И прощай их свобода действий, здравствуйте инструкции Минздрава. Придется как-то выкручиваться и чаще иметь дело с Павловой. Да и чёрт с ней, не в первый раз. Его обаяние его никогда не подводило, он надеялся, что и в этот раз не оплошает. В своём отделении он был царь и бог и не боялся проблем на работе. А вот Нарочинская так и не сказала ему, куда собирается уходить.       - А ты к Шейнману зайдёшь? – решил выяснить он интересующий его вопрос и прервать, явно затянувшуюся мхатовскую паузу между ними. Они сидели в салоне припаркованного автомобиля, и не спешили его покинуть.       - Не знаю. Я ещё не решила, – ответила Марина, продолжая смотреть в лобовое стекло.       - Хочешь, давай я к нему схожу, – обернулся Олег на Нарочинскую и в ожидании её ответа смотрел в упор. Он так и не сказал, да и не собирался говорить, что уже закинул удочку к Шейнману и надеялся, что Юрка его не выдаст.       - Не надо, – резко ответила женщина, повернувшись к нему лицом и, заметив его немигающий взгляд, подумав, решила смягчить свой ответ: – Я сама поговорю.       - Обещаешь? – он решил не дать ей и шанса на отговорки.       - Обещаю, обещаю, – произнесла Марина, выходя из автомобиля.       - Найди меня, потом, – сказал Олег, покинув свою машину и поставив её на сигнализацию. – Хорошо?       - Ладно, хорошо, – вздохнула Марина и на её лице появилась лёгкая улыбка. – Всё тебе доложу.       - Ну и ладненько, – обрадовался Олег и, обойдя свой автомобиль, предложил женщине взять его под руку. – Пойдём.       - Пойдём, – не отказалась она от предложенной руки.       А ведь ей было приятно, что кому-то ты не безразлична, и кому-то есть до тебя дело.       ***       - Здравствуй, Нина.       - Здравствуйте, Марина Владимировна.       - Марина, – уточнила Нарочинская. Она помнила, как они вчера вместе рыдали в подсобке.       - Ну, да, Марина, – тепло улыбнулась бывшей начальнице администратор и перевела свой взгляд на Брагина. – А ты, Михалыч, чего не здороваешься? Язык отсох?       - Привет, Нино, – произнёс Брагин, в недоумении поглядывая то на Дубровскую, то на Нарочинскую. Когда это они сошлись? И всё за его спиной. – А чего это вы подружками стали?       - Это женские секреты, – безапелляционно заявили Нина, и заговорщицки взглянув на Марину, вновь обратила свой взор на друга. – Иди, давай, работай. Тебя там люди ждут не дождутся, а ты тут лясы точишь.       - Ага, – удивлённо проронил Олег и направился в сторону ординаторской, бубня себе под нос: – Женские секреты у них.       Две пары женских серо-голубых глаз проводили его за угол и, хозяйки этих глаз задорно улыбаясь, переглянулись.       - Мне можно ключ взять от кабинета? – спросила Марина, глядя на Нину. – Хочу свои вещи забрать.       - Конечно. Там никого нет. Павлова уже пришла, но сидит у себя, – доложила Нина.       Она протянула Марине ключ от кабинета заведующего первого хирургического отделения. Табличку с фамилией Нарочинской уже сняли, (оперативно сработали), но вот новую пока не повесили.       "Значит ещё не всё так однозначно. Может Павлова ещё и пролетит с должностью", – размышляла Нина, глядя в след Нарочинской.