Отдел по Мистическим Преступлениям снова в деле

      На следующий день прибыли представители власти из Независимой Питерской Республики и Республики Московии.       Первый был небрит, высок, мускулист, голубоглаз. Из особых примет — брови в виде молний и волевой подбородок. Одет он был в кепку, серый шарф, майку, джинсы и коричневую куртку.       — Майор Гром! — поздоровался он отрывисто и мрачно огляделся, видимо, искал злодея.       Второй был вертляв, высок, кареглаз, черноволос и усат. Все это дополнялось длинным пальто, пошитым в Модельном агентстве имени Юдашкина, и добротными высокими ботинками от Дизайн-мастерской Сергея Герасина.       — Никита Бесогон, — буркнул масляным голосом и тут же уставился на Юлию, которая уже переоделась для марш-броска — джинсовый комбинезон, свитер под горло и горнолыжная куртка.       — Лейтенант Меллоун, — Мик было протянул руку для пожатия, но оказалось, что столичные штучки не расположены к таким проявлениям, поэтому Мик сунул руку в карман.       — Офицер Августа, — представилась Юлия.       — Оперуполномоченный Букашкин, — Афанасий был озадачен поведением столичных гостей, но виду не подал, — проходите, расскажу про дело.       Разложил на столе карту и принялся показывать.       — Батенька, — мерзким козлетоном проговорил товарищ Бесогон, — когда я работал с полковником Гуровым, такие дела мы не решали с кондачка. Надо создать оперативную группу, вызвать экспертов, криминалистов…       — Вот оперативная группа, — Афанасий кивнул на американцев, — я и вы… всё. Эксперты сюда не поедут, потому что тел нет. Вам сообщили в чем дело?       — Какой-то козел детей похищает! — майор Гром сел на ближайший стул, — и дети пропадают.       — Да, именно так.       — А вот, когда я работал с полковником Гуровым… — товарищ Бесогон вновь попытался вклиниться в разговор.       — И что делать? — свирепо проигнорировал Гром.       — Предлагаю съездить и посмотреть на этот лагерь, — предложил Мик, — выяснить, что он из себя представляет, а потом уже решать, что делать дальше.       — А ты кто такой? — Гром соизволил посмотреть на вторую половину оперативной группы.       — Лейтенант Мик Меллоун. Специальное подразделение Лос-Анджелесской полиции.       — Афоня, а что американцы тут делают? — майор обратился к оперу.       — Томская Народно-Коммунистическая Республика сотрудничает с Соединенными Штатами, — ответил Афанасий, — они услышали наш зов о помощи и прибыли.       — А мы че? Сами не сможем справится? — помрачнел майор.       — В нашем положении мы не должны отказываться от помощи, — ровно ответил Афанасий, — их пребывание на территории республики легально и официально. У нашего президента пропала внучка, которая поехала в августе в этот оздоровительный лагерь и не вернулась. Все оперативные силы нашей республики были задействованы, но ничего не было найдено. Тогда наш президент узнал из неофициальных источников, что в США организовалась служба, которая разбирается во всяких загадочных случаях…       — Что-то ты больно разговорчив для простого опера… — процедил Бесогон, — знай свое место и не возникай. Работать буду я — я тут главный.       — А какое у тебя звание, главнюк? — Гром злобно посмотрел на москвича.       — Участковый, — буркнул тот.       — Молчи уж, пиздюк усатый, — ухмыльнулся Гром, — я тут выше по званию, я и командую. Ладно, лейтенантишка, поедем мы сейчас в лагерь и посмотрим. Сколько там путь занимает?       — Два часа на машине, в объезд, — отозвался опер Букашкин.       — Машина у нас есть. Я с участковым поеду, могу тебя еще, опер, взять, а америкашки пусть ждут.       — Езжайте вдвоем, — Афанасий вежливо отказался, — я тут единственный милиционер на деревню.       Отправились.       Американцы проводили машину глазами.       И тут Юлию прорвало:       — КАК СМЕЕТ ЭТОТ НЕДОНОСОК ТАК ОБРАЩАТЬСЯ С КОЛЛЕГАМИ?!!! ЕГО МАНЕРАМ НЕ УЧИЛИ?!       — Успокойтесь, — Афанасий был бледен, но спокоен, — эти столичные всегда так себя ведут.       — У нас лодки есть? — Мик посмотрел на милиционера.       — Да. Моторка. А что?       — А мы по реке отправимся, — Меллоун улыбнулся, — пусть эти двое в объезд едут, а мы напрямик срежем.       — Моторка не пройдет, — засомневался Букашкин, — винт в водорослях запутается.       — Проблем нет. Юлия, пошли к реке, а Афанасий нас догонит.       Когда опер спустился к берегу то увидел интересное судно, стоящее на берегу.       — Что это?       — Аэролодка на воздушной подушке, — хитро улыбнулся Меллоун, — садись, коллега, поедем до лагеря с ветерком.

***

      Местность была просто замечательная.       Осенняя тайга, блестящая река и топкие болота.       Юлия ахала и охала, снимала всё на гибкий планшет Тошиба и восторженно замирала от явленных красот.       А парни разговаривали.       — Что-то больно эти оба заносчивые, — сказал Мик, — Москва всё время отличалась выпендрежем, но Питер — город интеллигентов…       — Слышал я про этого майора, — ответил Афанасий, — говорят, что он всё кулаками решает. Правда, в свободное время живопись изучает.       — Некоторые маньяки розы выращивали и картины писали, — буркнул Меллоун, — ох, не нравятся они мне оба. Ну ничего, я уже связался с одной моей знакомой. Она быстренько выяснит, кто есть ху…       — Так что будем делать?       — Посмотрим лагерь, понаблюдаем за движением. Потом решим, каким образом детей будем возвращать.       Лагерь стоял в лесу, на глинистом обрыве. Со стороны реки были видны белые здания между высокими елками.       — Отсюда не совсем видно, что происходит в лагере, — Афанасий изучал в бинокль местность.       — Ой, проблем никаких. Сейчас посмотрим, — Мик открыл односторонний портал и приблизил вид лагеря ближе.       — Это что? — с любопытством спросили Юлий и Афанасий.       — Это односторонний портал для наблюдения, — объяснил лейтенант, — сейчас мы приблизим еще. Ага.       На экране высилось трехэтажное здание, выкрашенное в белый цвет, рядом с которым играли дети разных возрастов. На фасаде было намалевано КОРПУС № 1.       Детишки были разных комплекций и рас.       — Хм, — Мик подвинул картинку и взгляд уперся в высоченный белый забор, в котором были ровно посередине двухстворчатые ворота, — интересно, — картинка проехала вдоль забора и завернула за угол. Там было второе здание, на котором было написано КОРПУС №2, — очень интересно.       Здания были длинные, они были соизмеримы по длине с стандартную панельную девятиэтажку 80-х годов. Все три этажа полностью остеклены, имелись балконы, входов была два. Оба с крылечком и массивной крышей, которую держали несколько колонн, украшенных мозаикой.       Около них находились детские площадки из дерева с множеством снарядов.       — Посмотрим сверху, — Мик передвинул картинку; стали видны внутренние здания… Выглядело это всё… как гребенка. От первого корпуса отходило шесть пристроек, и от второго — тоже шесть. Между ними была проезжая часть, которая пересекалась тупиковыми проездами.       Мик еще передвинул картинку, спустив её ниже.       Все пристройки были снабжены узкими зарешеченными окнами, стекла которых явно были сделаны из светло-зеленых стеклоблоков*.       — Какие идеи? — лейтенант повернулся к офицеру и оперу, — зачем нужны эти пристройки?       — Туалеты… — предположила Юлия, — душевые…       — Бассейн, — сказал Афанасий, — кухня, может быть кладовка…       — Крайне загадочно, — Меллоун почесал в затылке, сдвинув шляпу, — во всяком случае, мне эти пристройки не нравятся.       — А посмотреть, что там, нельзя? — спросил опер.       — Можно, — Мик вздохнул, — только вот… насколько вы оба можете язык за зубами держать?       — Я не болтливый, — опасливо проговорил Букашкин, — не с кем.       — Я тоже привычку болтать не имею, — отрезала Юлия, — слишком много лишних ушей.       — Ну хорошо, — Мик опустил картинку ниже, потом еще и их взгляду представилось зрелище — на третьем этаже пристройки спали дети. Всю пристройку занимала большая общая спальня, только кровати у детей были странные — они напоминали капсулы, в которых лежали пухлые румяные дети лет пяти.       — Странная спальня, — Афанасий уставился на картинку.       — У нас проблемы, — Мик свернул картинку и убрал портал, — возвращаемся в Клюквинку, нужно будет решить, кто чем будет заниматься.       — А этих, из Питера и Москвы, привлекать не будем? — поинтересовалась Юлия.       — Они сами пусть через официальные лица разруливают ситуацию, а наша первоочередная задача — вытащить оттуда детей, — Мик сжал зубы, — и это нужно сделать быстро, ибо мясо уже упаковано и наверное через несколько дней его отсюда увезут.       — Мясо? — не поняли остальные, — какое мясо?       — Объясню позже.

***

      Вернулись в Клюквинку, сели обедать.       — Объясняйте, лейтенант, — потребовала Юлия, расправляясь с жареной рыбой       — Значит так, на нашей планете действует межгалактическая банда похитителей, — принялся прояснять ситуацию Меллоун, — но это не примитивные похищения для секса или порнографических съёмок, это гораздо страшнее. Они воруют людей для еды. В некоторых местах галактики человечина считается деликатесом и стоит очень дорого. Но человечина делится на категории — третья категория, вторая и первая. Третья — это молодые мужчины от 18-ти до тридцати лет, мускулистые, хорошо физически развитые. База по переброске мужчин была в Канаде. Наше подразделение её уничтожило. Вторая — это молодые женщины от 18-ти до двадцати пяти, пухленькие, фигуристые, но не жирные. Особо толстых иногда берут, но это четвертая категория и мало кто это ест. Базу переброски женщин наше подразделение разгромило в Африке. И первая — дети от пяти до 16-ти. Это мясо считается деликатесом, оно ценится очень дорого. Ходили слухи об третьей базе, но никто не знал, где она. Мы её нашли. Теперь дело за малым.       — Кто пойдет? — прочавкала офицер Августа.       — Я хочу взять Афанасия, — лейтенант посмотрел на опера, — пойдешь детей спасать?       — Пойду, — согласился тот.       — Никто никуда не идет, — от дверей донесся противный козлетон, — у них все замечательно, пропавшие дети виноваты сами, нефиг было далеко ходить, — я уезжаю.       — Марш в дом, главнюк! Ебучий сукин сын! — последовала непечатная ругань, — успеешь еще штаны протереть.       Мик, Юлия и Афанасий понимающе переглянулись.