***
И тут Ахет задумался. Поразмыслив об судьбе-злодейке, он вернулся к Салеху. — Либо ты мне даешь это средство и я молодею, чтобы выполнить заказ, — заявил он Камри, — либо ищи себе другого древнего египтянина. Они же на каждом шагу валяются… в музеях. — А в чем проблема-то? — не понял Салех. — Проблема в том, что леди Эмилия слишком молода, а я ей ничего предложить не могу. Она богата, значит — деньги отпадают. Да кто положит глаз на пятидесятилетнего мужчину, пусть и модель с обложек, когда рядом молодой красивый и цветущий муж? — Себя предложи… Небось, женщин менял, как перчатки. — Ага, и справку приложить, что мой отец — Рамсес Третий, — саркастически ответил на это Ахет, — сразу повиснет на моей шее. Вот бы стать моложе её мужа лет на пять… Я в этом возрасте был таким умопомрачительным, не то, что ее единственная любовь. Тогда совратить её, может, и получится… — А ты не уснешь на сотни лет, если дам? — Кто мешает попробовать? Я не против эксперимента. Не получится — другого найдете. Под чутким надзором врачей Ахет лег под капельницы на неделю. Он не засыпал от маленьких доз Пыли бессмертия, лишь становился с каждым днем моложе, пока не стал снова восемнадцатилетним парнем. — Пожалуй, то, что надо, — Шери любовался своим отражением в зеркале. — Молодо, сексапильно, с древнеегипетским шармом. В обновленном виде он отправился к Салеху. — Теперь она точно попадется в сети, — гордо произнес Ахет ошарашенному Камри. — Сети дома оставь, тебе лишь крючок нужен для всего одной рыбки. Не дай ей сорваться, — ответил бандит и невольно облизнулся, любуясь длинноволосым стройным парнем. — Иди, работай! И побыстрее, пока я тебя…***
Ахет сменил тактику и стал присматриваться к своей жертве: какой тип людей, особенно, мужчин ей нравится, к кому питает слабость, что вызывает отвращение. Он неотступно следовал за ней, стараясь находиться вне поля зрения. Шери избрал тактику, что ложь должна строиться на правде, и чем больше правды, тем правдивее ложь. Под видом иностранного студента он снял комнату в предместье Лондона, сел на жесткую диету и даже записался на подготовительные курсы в колледж при Британском музее. Салех сначала поторапливал его телефонными звонками, но фотомодель умело осадил пыл нанимателя, сказав, что либо работа делается хорошо, либо не делается вообще. Камри не оставалось ничего, как только набраться терпения и ждать. Как только все подготовительные работы закончились, Ахет приступил к реализации своего коварного плана. Его легенда была безупречной. Поголодав пару дней, юноша дождался, когда леди Эмилия будет спускаться по лестнице у университета, куда она приезжала к мужу, начал подниматься ей навстречу, нечаянно оцарапал руку, взглянул на нее и упал без чувств на ступеньки. Гемофобия сделала свое дело, что даже обморок не пришлось симулировать. Эмилия подбежала к упавшему, вызвала скорую помощь, поехала следом в больницу. — Как вы? — спросила она уже пришедшего в сознание Ахета. — Уже лучше, — тихо произнес Шери на неплохом английском с сильным французским акцентом, смущенно опуская взгляд. — Вы так добры. — Будем знакомы, я Эмилия Аджари-Карнарвон, доктор палеоантропологии. — Ахет Шери. Студент из Парижа, приехал учиться. Я накосячил с документами при въезде, теперь на работу не могу устроиться, просрочил квартплату за два месяца, денег на еду нет… — начал рассказывать парень свою историю. — Родные есть во Франции? — Нет. Я родился в Луксоре, потом с родителями переехал в Париж. Они умерли год назад. Авария. А то бы я позвонил и попросил помочь вернуться назад. Если сможете устроиться на работу — буду безмерно благодарен. Я так хочу выучиться на историка. Здесь лучше относятся к египтянам, чем во Франции… — египтянин закончил свой рассказ и грустно посмотрел на спасительницу. Леди Эмилия смахнула со щеки слезу. Первый раунд Ахет выиграл без особых усилий. Теперь осталось влюбить в себя гордую аристократку. Женщина из жалости оплатила все долги юноши, сняла ему небольшую квартиру по соседству, уговорила мужа взять его на работу. Сахемхет сначала выразил недовольство, но супруга напомнила, кто в их доме больший кошелек.***
Двадцать третьего ноября Меллоун вновь решил появиться перед профессором и его супругой. На этот раз он не стал подкарауливать его около дома, выяснил через Джо расписание лекций профессора Сахемхета Аджари и пришел в университет. Показал удостоверение, его пропустили, и лейтенант прошел до указанной аудитории, незаметно зашел и встал около стены. Египтянин был шикарен; полицейский невольно залюбовался им: темные волнистые волосы ниспадали на плечи, худощавую фигуру облегал деловой костюм с расстегнутой верхней пуговицей белой рубашки, лицо было спокойным, как и голос; он не читал, а просто рассказывал, с меняя интонацию при подаче наиболее важных аспектов. Когда Мик обратил внимание на первые четыре ряда, то выяснил, что молоденькие студентки, оккупировавшие их, совершенно профессора не слушают, ибо пожирают его влюбленными глазами. На задних рядах виднелись головы парней; взгляд выхватил еще одного красивого парня, который сидел чуть поодаль от основной массы. Лейтенант поймал себя на мысли, что и в этом слушателе есть что-то такое же таинственное, как и в профессоре. От них обоих веяло какой-то загадочной древностью, от которой появлялся в носу запах ладана и высушенных цветов. Оставшееся время полицейский переводил взгляд с одного на другого. После лекции, дождавшись, когда схлынут студенты, Мик подошел к профессору. — Здравствуйте! — О! Лейтенант Меллоун! — египтянин явно был рад его видеть. — Выпьете с нами чаю? — Но, ваша супруга… — замялся коп. — Она будет только рада, — заверил его Сахемхет, — должна скоро заехать за мной. Неожиданный гость оказался ко двору. Леди Эмилия наливала ему чай, угощала египетскими сладостями и мило ворковала. — Я… насчет списка ваших врагов пришел, — наконец, смог вставить свое слово Мик, — и, леди Эмилия, вы глубоко ошибаетесь насчет моего происхождения. Я — из простых, да, мои родственники из той когорты людей, что называется интеллигенция, но уверяю вас, никаких приближенных к королям, у меня в роду не было. — Но вы же получили Орден Британской Империи? — Я просто оказал маленькую услугу английской короне, — ответил Меллоун. — Конечно, конечно, — рассмеялась Эмилия, а про себя подумала, — подниму-ка я свои связи и выясню, что за услугу оказал этот американский полицейский короне? — Так вы составили список? — Салех Камри, — ответил профессор. — Всего одно имя? Хорошо, — улыбнулся лейтенант, — спасибо за чай. Ах, да чуть не забыл, — и протянул супругам два упакованных в коробочки браслета, — носите их всегда. — А что это? — Сахемхет с опаской разглядывал стилизованный под Древний Египет браслет. — Это силовой бронежилет. Поскольку только вы может разобраться в том, что сейчас происходит в Лос-Анджелесе, я все-таки должен знать, что с вами всё в порядке. Еще спасибо за чай. До свидания, — и закрыл входную дверь за собой.***
Мик не просто отдал им браслеты; интуиция подсказывала, что, если тот человек, который украл пыль, поймет, что профессор, вместо того, чтобы хиреть и загибаться, все так же красив и молод, то, наверное, попытается его убрать другим способом. Поэтому кроме браслетов, лейтенант попросил Шерлока присмотреть за супругами Аджари-Карнарвон. — Что с ними может случится? — возмутился Холмс, — и почему я? — Потому что я тебе доверяю, — ответил полицейский, — а случиться может всякое… кирпич на голову упадет или разборки какие… Примерно через неделю, 31 декабря, после его последнего визита в Лондон, к нему в гости пришла Джо и рассказала о том, что у леди Эмилии появился молоденький ухажер. — И что? — спросил Мик подругу. — Это и есть твоя интуиция? — лукаво рассмеялась миссис Холмс. — Нет. Слава богу, леди Эмилия — женщина самостоятельная и со своими мужчинами разобраться сможет сама. Но я боюсь не за неё, а за профессора. — Полагаешь, что его могут убрать? — Да. Морально, орально и физически… — Поэтому ты и дал им браслеты… — Две причины, — поправил её Мик, — во-первых, они мне оба нравятся, во-вторых, я беспокоюсь об профессоре. Надеюсь, мои страхи беспочвенны…