***
— Ну что, к тебе или ко мне? В отсутствии большей части группы, Министерство предписывало оставшимся участникам миссии исследовать самые безопасные территории, к которым относились, в первую очередь, факультетские общежития. Поэтому Гермионе было совершенно ясно, о чём именно спрашивает Малфой, хотя формат постановки вопроса заставил её сердце пропустить пару ударов. — Если уж мы и найдём нечто тёмное, то только в вашей змеиной обители, Малфой. Драко не стал спорить. Они спускались вниз по бесчисленным ступенькам Большой лестницы, пока перед ними не возник гигантский каменный аспид, венчавший арку с массивной дверью. — Никогда не думал, что окажусь здесь снова. Тем более в компании самой Гермионы Грейнджер. Это и правда ощущалось как нечто невероятное. Гермиона бывала в гостиных Когтеврана и Пуффендуя — по приглашению Полумны и Ханны Аббот. Друзей на Слизерине у неё не имелось по очевидным причинам. Она вдруг вспомнила инцидент с оборотным зельем на втором курсе — единственную возможность оказаться здесь во время обучения. После той неудачи она ещё долго испытывала зудящее чувство досады: её любопытство не могло утолить весьма краткое описание увиденного от Гарри и Рона, которые назвали гостиную Слизерина «вонючей сырой дырой». Высокая дверь распахнулась, и Гермиона восхищённо выдохнула. Картина, что открылась перед ней, была мрачной, немного жуткой, но впечатляюще грандиозной. Малфой, увидев её реакцию, самодовольно улыбнулся. — Здесь мило, не правда ли? Гермиона усмехнулась и шагнула вперёд. Гостиная Слизерина походила на зал затонувшего, некогда роскошного дворца. Приглушённый изумрудно-голубой свет проникал сюда сквозь толщу воды через огромные окна в стенах и искусные витражи на потолках, разъеденных постоянной сыростью. Бесконечно высокие колонны из зеленого мрамора, древние гобелены, каменные статуи в арочных нишах, скелеты животных в причудливых стеклянных витринах и бессчётное количество змей: на перилах главной лестницы, каминном портале, старинных круглых коврах, резных столах и портретных рамах. Этот интерьер совершенно невозможно назвать милым. Он был великолепным. — Позволь показать тебе спальни, — голос Драко показался ей волнующе интимным. Гермиона вздрогнула, но быстро подавила непроизвольную реакцию своего тела, которое за секунду покрылось мелкими мурашками, и кивнула с самым серьёзным выражением. Драко провёл её по кованым подмосткам в одну из круглых комнат с витражом на потолке. Он показал свою кровать и вальяжно развалился на ней, подложив ладони под затылок. Этот вид ещё больше взбудоражил Гермиону. Но вслух она сказала: — Я была бы осторожнее на твоем месте. В постели могли завестись… мозгошмыги. — Было бы куда лучше, Грейнджер, если бы в моей постели завелась ты. Гермиона поперхнулась и ощутила, как в её животе что-то перевернулось и устремилось вниз. Она уставилась на Драко, слегка раскрыв рот от изумления. Малфой хмыкнул, глядя на её реакцию: — Я пошутил. Какие к чёрту мозгошмыги? Им неоткуда здесь взяться… Если, конечно, ты не приходила сюда время от времени. Гермиона неестественно усмехнулась, чувствуя, как заливается краской. Малфой никогда не делал пошлых намеков в разговоре с ней — до сегодняшнего дня. И это было так же шокирующе, как обнаружить среди вещей Дамблдора книгу с фаллосом на обложке. Драко поднялся с кровати. — Не думал, что так легко смогу тебя смутить. Пойдем, Грейнджер. Устроим переполох в змеиной обители. Однако до переполоха, каким его себе представляла Гермиона, дело не дошло. Вместе с Малфоем они проверили общежитие Слизерина всего за пару дней, не найдя абсолютно ничего примечательного. Гермиона чувствовала себя разочарованной. — Поверить не могу, что никто не притащил сюда какую-нибудь проклятую вещицу. — Видимо, в Хогвартсе этим занимались только я и Альбус Дамблдор. А я здесь ничего не оставлял. Гермиона подозрительно прищурилась, взглянув на него. — А где оставлял? — Будь уверена, там ты уже ничего не найдёшь, — Драко странно усмехнулся. — Но не расстраивайся, Грейнджер. Думаю, самому безопасному месту магической Британии ещё удастся удовлетворить твою неуёмную жажду приключений. — Не сомневаюсь. Хогвартс ещё никогда не подводил меня в этом вопросе. — Не могу сказать того же о себе, — ответил Драко. — И всё же надеюсь на удачу.***
Гостиная Пуффендуя после безжизненного полумрака слизеринской обители казалась Гермионе тёплым пристанищем. Как ослепительный солнечный день после затяжной грозы. Как чашка горячего чая морозным зимним вечером. Здесь всё было таким милым и мягким, лишённым углов в прямом и переносном смыслах: круглые двери и окна, плавные линии арочных сводов, деревянных перил и балюстрад. Комнатные растения свисали с потолков, ютились в глиняных горшках буквально в каждом углу и на каждом свободном выступе. Гермиона мысленно называла их, устраивая самой себе мини-экзамен по травологии. Зубастая герань, алихоция, клещевина, асфодель, мимбулус, каннабис… — Каннабис?! — Гермиона вскрикнула от неожиданности. В зарослях кто-то взвизгнул в ответ, прежде чем раздался хлопок аппарации. Малфой буквально за секунду оказался рядом с Гермионой, прикрывая её своим плечом, и в идеальной дуэльной стойке выставил вперед палочку. Негнущейся от испуга рукой она нашарила свою, закреплённую ремнём на бедре почти как пистолет у Лары Крофт, и судорожно направила её в обратную сторону, чтобы прикрыть тыл. Совершенно непонятно, как здесь оказался каннабис, кто мог рыться в его зарослях и собирался ли этот кто-то вообще нападать, но предосторожность не бывает лишней, особенно в стенах Хогвартса. Несколько мгновений они с Малфоем стояли спиной к спине, напряжённо вглядываясь в окружающее пространство в ожидании атаки. Наконец раздался повторный хлопок, и перед ними появился испуганный эльф в разноцветном вязаном берете. — П-простите… эээ… м-мистер и мисс, п-прошу простить старого эльфа Марли. С-старый эльф Марли ухаживал за растениями и отвлекся. Марли забыл, что Хогвартс сейчас проверяют, — эльф стащил с себя берет и беспокойно теребил его пальцами. — Марли испугался. Марли так много лет никого не видел в своей гостиной. Драко медленно опустил свою палочку, а Гермиона с облегчением выдохнула и мысленно усмехнулась столь собственническому заявлению. Эльфы, привязанные к факультетским общежитиям выполняли небольшие просьбы учащихся и следили за порядком в гостиной и спальнях, причем считали всё это своей территорией, что в некотором смысле было правдой: студенты сменяли друг друга, а эльфы оставались здесь на долгие годы. — Не переживай, Марли. Все в порядке. Меня зовут Гермиона, а это — Драко, — кажется, она никогда раньше не называла его по имени и почему-то немного смутилась. — И да, мы ищем разные… ммм… небезопасные предметы. А ты чем здесь занимаешься? — Выращивает дурь, очевидно. — Малфой! — Грейнджер! — он скопировал её возмущенный тон, явно переигрывая. — Ну нельзя же быть таким резким! Мы ведь ещё не выяснили всех обстоятельств. — У тебя есть другие версии? У Гермионы их, конечно, не было, но всё же не стоило накидываться на бедного эльфа. И к тому же… — Откуда ты вообще знаешь про магловскую траву? — О её существовании и назначении знал каждый учащийся Хогвартса примерно с четвертого курса. — Я — нет. Драко пожал плечами. — Сожалею. Можешь сказать спасибо Поттеру за то, что тебе не посчастливилось познать все прелести беззаботного студенчества. — Обязательно поблагодарю его при встрече. В конце концов, я ничуть не расстроена: меня никогда не интересовало столь сомнительное времяпрепровождение. — Совсем не удивлен. Все эти годы ты предпочитала заниматься спасением двух гриффиндорских недоумков, что лично мне казалось ещё более сомнительным занятием. — Ты ошибаешься насчёт моих предпочтений, Малфой. Помимо учёбы и посещения библиотеки, больше всего мне нравилось ставить на место одного заносчивого слизеринского хорька. — Правда? Приятно слышать. В некотором смысле это взаимно, ведь я получал огромное удовольствие, когда мне удавалось раззадорить маленькую золотую львицу. Вот прямо как сейчас. Его глаза искрились смехом, и Гермиона, покачав головой, улыбнулась против собственной воли. Драко часто заставлял её злиться, а затем сбивал с толку очаровательной шуткой. И ей это определённо нравилось. Какое-то время они стояли, мило улыбаясь друг другу, пока Малфой не посмотрел куда-то в сторону. Гермиона проследила за его взглядом, и… о, чёрт! Она совершенно забыла про Марли! Эльф прижал уши как нашкодивший щенок и так сильно теребил свой вязаный берет, что он уже начал распускаться. — Ну? Что ты нам скажешь? — спросил его Драко. — М-марли скажет… он с-скажет, что м-мистер и мисс так х-хорошо смотрятся вместе. Гермиона пожалела, что не носит с собой фляжку с огневиски, как это делает Гарри, чтобы было морально проще справляться с идиотскими ситуациями на работе. Она безусловно не одобряла подобные методы борьбы со стрессом, но и ничего подобного с ней раньше не случалось. Малфой издал короткий смешок. — Значит, ты тоже так думаешь? — А кто ещё так думает? — Гермиона не могла не спросить. Ей было любопытно, кто, кроме неё и чудаковатого (возможно, накуренного) эльфа, стал бы об этом рассуждать. — Хм. Не могу сказать точно. Наверняка, найдётся немало людей, которые могли бы сказать, что мы прекрасно смотримся вместе. — Малфой, мы коллеги, — она впервые произнесла свою мантру вслух, потому что испытывала приступ дереализации из-за абсурдности происходящего, и чувствовала необходимость обратиться к чему-то стабильному в её жизни. Малфой пожал плечами. Гермионе показалось, что с сожалением. Она приоткрыла рот, намереваясь спросить о… Ох, чёрт. Неважно. Гермиона глубоко вздохнула и слегка встряхнула головой, пытаясь вернуть мысли в рабочее русло. — В самом деле, Марли, — она говорила медленно, чтобы смысл сказанного точно дошёл до сознания этого эльфа. — Объясни, пожалуйста, чем ты здесь занимаешься? — М-м-ма-Марли с-следит здесь за в-всеми р-растениями. М-марли делает так, как велел ему мистер Х-хопкинс. — Хопкинс? — М-мистер Уэйн Хоп-пкинс, с-студент факультета Пуффендуй. Он учился з-здесь на п-последнем курсе в год б-битвы. — Очень интересно, Грейнджер. Не тот ли это Уэйн Хопкинс, что служит в Аврорате в отделе по обороту веществ туманящих сознание? Магический мир слишком тесен. Сомнений быть не могло, это тот самый Уэйн. Но каким образом он мог поручить эльфу уход за — прости Мерлин — коноплёй, если в Хогвартс долгие годы невозможно было попасть? — Марли, а когда именно мистер Хопкинс поручил тебе следить за растением? — В сентябре п-последнего года, когда п-принес сюда горшочек с м-маленьким отростком, мисс. М-марли не знал, что это з-запрещено. Годрик милостивый. За одиннадцать лет стараниями эльфа тут развелась целая плантация. — Что ж. Теперь мне все кристально ясно. Спасибо, Марли, что помог нам разобраться. Пожалуйста, не переживай, ты не сделал ничего дурного. Марли всхлипнул, откланялся и исчез с характерным треском аппарации. Гермиона повернулась к Малфою, на лице которого играла ехидная ухмылка. — Забавно, Грейнджер, не так ли? Парень, который в стенах школы выращивал дурь, однажды стал борцом против неё. — А парень, который любил заигрывать с тёмной магией, теперь нейтрализовывает её проявления и прямо сейчас рассуждает о превратностях судьбы. — Справедливо подмечено. Гермиона потерла виски, чувствуя, как разрастается головная боль. Ей бы точно не помешало немного алкоголя. — У тебя есть что-нибудь выпить? Малфой коротко рассмеялся. — Грейнджер, мы же при исполнении. Конечно, я бы тебе не отказал, но, увы, у меня нет привычки носить с собой спиртное, — он немного огляделся вокруг себя. — Если хочешь, можем покурить. Гермиона закатила глаза и легонько шлёпнула его по плечу, пройдя в глубь гостиной. Что ж, возможно, она найдёт немного огневиски в этом пчелином наркопритоне.***
— Малфой, почему мы не встретили эльфов в общежитии Слизерина? — Я слышал, они покинули Хогвартс и нашли себе тёплые места ещё до битвы. Один из них служит в поместье Ноттов. — Хм… Не удивлена. Это вполне в духе вашего факультета. — Гриффиндорские эльфы ушли из Хогвартса немногим позже, сразу после второго мая. — Потому что у них хватило смелости начать новую жизнь. — Результат, тем не менее, тот же. Они живут в своё… Хм… В своеобразное эльфийское удовольствие, в отличие от тех, кто остался здесь. К слову, один из ваших тоже служит у Тео, — Малфой, задумавшись, сделал короткую паузу. — Тут было бы уместно процитировать Распределяющую шляпу насчёт наших факультетов, не так ли? Драко и Гермиона завершили работу во всех общежитиях, кроме Гриффиндора. Марли и Хоккли, — так звали когтевранского эльфа, с радостью бросились им на помощь, вытряхивая все когда-то забытые вещи и тайники. Но никаких тёмных артефактов, как и ожидалось. Только несколько упущенных Роджером порножурналов в спальнях Когтеврана, ну и та самая плантация конопли. Всё это было уничтожено к неудовольствию обоих эльфов. А после они с Драко переместились в Гриффиндорскую башню. У Гермионы перехватило дыхание ещё у портрета Полной дамы. Оказавшись в родной гостиной она словно окаменела и не могла заставить себя сдвинуться с места. Всё те же лица на полотнах в золочёных рамах, поблёскивающие на солнце знамёна со львами и многочисленные кубки, красноречиво говорившие, что эта гостиная принадлежит факультету победителей. Гермиона тяжело сглотнула и отвела взгляд к давно остывшему камину. За диваном, что стоял возле него, они с Роном и Гарри проводили долгие вечера: делали домашнюю работу, разговаривали, ссорились и строили планы на будущее, которое оказалось весьма далёким от тех наивных представлений. В нём больше не находилось места героизму, великим свершениям, чему-то столь же значимому, как спасение мира от тёмного волшебника с нестабильной психикой. Гермиона, безусловно, не хотела повторения пережитого. Но в новой цветущей действительности она не могла в полной мере раскрыть себя. Это же чувствовали и Гарри с Роном, которые всё чаще уходили от реальности с помощью огневиски. Стоило вернуться к истокам, чтобы обнаружить, насколько их настоящее не похоже на прекрасную мечту, взращенную в этих стенах. В горле застыл ком, дышать удавалось с большим трудом, а глаза застилали слёзы. Это было больно, даже спустя столько лет. Драко неловко положил свою горячую ладонь ей на плечо, и Гермиона больше не смогла сдерживаться. Развернувшись, она прижалась лбом к его груди и горько расплакалась. Драко замер, но всего через пару мгновений поднял руку и начал медленно поглаживать её по спине, не говоря ни слова. Спустя пару минут Гермиона успокоилась и просто вдыхала запах восхитительного парфюма в попытке разгадать его тайну. Ещё через минуту она заставила себя отстраниться, прошептав лаконичное: «Спасибо». Малфой отвёл взгляд в сторону и слегка прочистил горло. — Что ж… Давай взглянем на это ваше логово честных храбрецов. Я почти уверен, что здесь притаилась какая-нибудь чертовщина. Гермиона усмехнулась. Ей казалось очевидным, что общежитие Гриффиндора совершенно чисто, здесь им не попадётся ничего зараженного тёмной магией. Единственную опасность представляли изобретения братьев Уизли. Одно из них вскоре обнаружил Малфой — то была пыльная колба со сверкающим перламутровым содержимым, стоявшая на щербатой полке над каминным порталом. Он только хотел наложить проявляющие чары, как Гермиона это заметила и бросилась на него, сбивая с ног. Несколько мгновений она не шевелилась, впитывая момент. Драко заговорил первым: — Не то, чтобы я возражал, но разве это не могло подождать? — Колба взрывается от любого заклинания. — Салазар, и ты что-то говорила про «змеиную обитель». Наконец, Гермиона встала, отряхиваясь. Малфой последовал за ней. — Это безобидные вредилки, в них нет ни капли тёмной магии. — Безобидные? Ты не навещала Инглби на выходных? Гермиона навещала. Она знала, что Дункан сильно травмирован, и чувствовала себя отчасти виноватой. Она могла бы вовремя среагировать и справиться с той дурацкой коробкой, которую однажды у близнецов конфисковал директор. Но почему-то не уничтожил. Будто знал, что она ещё пригодится. Похоже, ей стоит поработать над собственными моральными устоями, пока они окончательно не превратились в аморальные. — Слишком много думаешь, Грейнджер. — Возможно, данный факт ранее ускользал от твоего внимания, но именно это определяет меня как личность. Звучит так же, как если бы ты сообщил, что вода жидкая, трава зелёная, а… Он усмехнулся и заправил прядь растрепавшихся волос ей за ухо. — А кактус колючий. Совсем как ты. Гермиона сдержанно улыбнулась, посмотрев ему в глаза. — Но ты уже знаешь, что мне это нравится, — продолжил Драко, скользя взглядом по её лицу. Пульс Гермионы подскочил чуть ли не до угрожающих значений. В горле резко пересохло, а жар охватил каждую клеточку тела. Вот он. Идеальный момент. Она нервно облизала губы, задержала дыхание и, не отводя свой взгляд от его глаз цвета сумрачного неба, слегка потянулась вперёд… Но через секунду отпрянула, потому что в гриффиндорской гостиной раздался голос Почти Безголового Ника. «Любовь — недуг. Моя душа больна Томительной, неутолимой жаждой! Того же яда требует она, Который отравил её однажды. Мой разум-врач любовь мою лечил…» Испанский стыд! Гермиона была в полном отчаянии. Это идиотское шоу заставило её желать невозможного: убить привидение и аппарировать на другой конец света. Ник продолжал декларировать стихи, пока, наконец, не заметил возникшее в гостиной напряжение. — Ах, любезно прошу, мои дорогие, продолжайте. Я здесь лишь для того, чтобы поддержать ваш романтический настрой. Что может быть лучше прекраснейших сонетов дорогого друга Шекспира, не правда ли? — Ник, это совершенно неуместно! — прошипела Гермиона. — Желаете оставить все в тайне? О, я понимаю. И в мои годы часто случались адюльтеры, что уж говорить о нравах нынешних лет. Не волнуйтесь, дорогие, я обещаю — ни одна живая душа не узнает. Конечно, ведь он только мёртвым может растрезвонить. — Ты всё неправильно понял, Ник. Мы просто коллеги, я просто осматривала Драко… В общем, я его просто осматривала, — Гермиона услышала смешок Малфоя и толкнула его локтем. — Пожалуйста, не делай ситуацию ещё более неловкой, — эту просьбу она адресовала обоим. — Грейнджер, успокойся, это всего лишь привидение. Не стоит перед ним оправдываться. Почти Безголовый Ник обиженно фыркнул: — Что значит «всего лишь»? Я обитаю в Хогвартсе половину тысячелетия! И никогда ранее не сталкивался с подобным пренебрежением! «Всего лишь привидение!», — Ник, казалось, задрожал от негодования. — Ещё и держите за дурака, будто я не способен понять, что тут происходит. Оскорбительно! Я немедля покидаю эту гостиную, и, будьте уверены, как бы вы впредь ни просили, ни баллад, ни сонетов, ни стихов вы от меня вовек не услышите! — последние слова перед его исчезновением были произнесены особенно громко и даже мстительно. — Умчался разносить сплетни своим скучающим мёртвым дружкам, — прокомментировал Драко и крикнул вслед Нику: — Передавай привет Миртл! Затем он развернулся к Гермионе. — Итак, Грейнджер, неискренне сожалею, но мы только что лишились возможности прослушать сонеты в исполнении современника Шекспира. И шанса на поцелуй. — Я постараюсь это как-нибудь пережить. Кстати, Малфой, я эмм… Я действительно тебя осматривала. Да. У тебя ммм… ресничка на щеке. Смахни её. Никакой ресницы там конечно же не было. Гермиона потянулась к нему с совершенно определённой целью, но теперь ни за что в этом не признается. Момент оказался безнадёжно испорчен. Драко поднял брови и, вероятно, хотел что-то сказать, но Гермиона жестом остановила его. — Знаешь, я совсем забыла, что у меня назначена встреча с Гарри. Так что мне пора. Не провожай. Можешь остаться и осмотреться, в конце концов, ты здесь впервые. Чувствуй себя как дома. — Мерлин, что она несёт? — Эм… Ладно. В общем, пока. Гермиона крутанулась на каблуках идеально выверенной, комфортной средней высоты и быстрым шагом направилась к выходу. — Грейнджер! — голос Малфоя раздался позади неё, но она не обернулась. — Малфой, я опаздываю! Увидимся завтра. — Завтра суббота. — Тогда до понедельника! Желаю отлично провести время на выходных! — Гермиона почти сорвалась на бег, так и не оглянувшись. А когда она добралась до дома и обессилено рухнула на любимую кушетку, то всё, о чём была в состоянии думать — сможет ли Малфой работать в одиночку, если Гермиона внезапно, по нелепой случайности, абсолютно непреднамеренно окажется в Мунго среди своих незадачливых коллег как раз со следующего понедельника?..